Наследник Блэк

      Уранус       Северус принес новости из ряда вон выходящие. И прямо в дом леди Долгопупс. После собрания ордена он переместился камином к нам в Блэк-хаус, нас там не было, мы гостили у Невилла. Обежал весь дом, мою комнату, узнал от отца что мы у Невилла, написал письмо, попросил открыть камин и переместился к туда. И теперь за чашкой чая и достаточной долей успокоительного пересказывал нам то, что было на собрании.       — Это уже ни в какие ворота не лезет! — возмущалась леди Долгопупс, — ребенка опоить, закладками ментальными наградить! И для чего? С лордом сражаться? Ужас! Альбус от власти совсем мозги растерял! Магию не уважает!       — На Урана у них планы иного характера, — я слушал, знал, что так и будет, а по-другому и быть не может, — ребенка, пусть темного, но талантливого, убить, разорвать! — возмущался дядя, — они совсем кукухой поехали! — а вот это уже тетины выражения, — да они шиш с маслом получат, а не Урана! Я улыбался, а на меня смотрел декан, дядя, парни и леди Долгопупс.       — Уран, ты чего так красочно улыбаешься, мне страшно даже, — спросил Невилл; а оскал у меня и правда кривой, злорадный, хочется в глотку одному пожирателю долек вцепиться, но у меня идея иного масштаба.       — Хочет темного лорда — получит!       — Чего? — не понял дядя, — ты горячку не пори, Ри!       — О чем ты, Уран? — спросил декан.       — Ты что-то задумал? — Тео меня давно знает, как и мое выражение лица. Это не грозит ничем хорошим для того, кто в чем-то меня задел. Проклянуть не прокляну, но жизнь испорчу. А если сильно достанут, то и прокляну, не запрещенным, легкой, но весьма интересной связкой, вплоть до помешательства. Был прецедент.       — Да, я задумал, но мне нужен Малфой, оба, — попросил леди Августу открыть им камин, — мне нужно посоветоваться с крестным и другом, сыграть роль как полагается.       — Подумал написать Камилу письмо, как моему темному Лорду. Леди Августа была против Люца в ее поместье, но добро дала.       Я написал крестному, тот обещал прибыть через пару дней, а меня пока решили допросить.       — Так что ты задумал? — дядя знает, на что я способен, но не знает, насколько далеко я могу зайти.       — Многое. Для этого нужен план и еще все его участники, за исключением самого важного — лорда!       — Какого? — ужаснулась леди.       — Не нашего, — ухмылка.       — Ты таки присягнул ему? — спросил дядя, улыбаясь, я кивнул, — и когда успел? — риторический вопрос, на него не ответил, а декан просил подробностей. Они с крестным в курсе, что я общался с Камилом, что мы в хороших отношениях, но не в курсе присяги.       — Да, официально, когда ты домой вернулся, — показал символ, — это его метка, не чета вашей, просто знак поддержки, дружбы и его культа, — глаз, если я не скрываю своими щитами, вместо радужки и зрачка; метка Камила — расправивший крылья ворон, — и говорю сразу: я сам, по своей воле, да и договорились мы с ним на дружеский договор. Пока не разочаруюсь в нем, как в друге и в лидере. Слова отказа принимаются в одностороннем порядке, с его стороны те же пункты.       — Уран, ты сумасшедший.       — Нет, верный и преданный друг, — Тео лишь хмыкнул, Невилл был в шоке, леди тоже, но она сказала, что условия и правда дружеские, — я никого не втягиваю и не агитирую. Все на добровольных началах.       — А что ты имел в виду, когда сказал, что он получит Лорда? — спросил декан.       — Пока не скажу. Но обещаю, если дедушка и весь его орден куриц заиграется в вершителей судеб — мало не покажется. И наш Темный лорд рядом с Камилом не стоит. Тот получил такое наследие и мощь предков, Воландеморт тихо курит в сторонке. То есть уровни в магии и способностях у Реддла ниже. Камил сильнее, намного сильнее.       — Причина? — леди Лонгботом ожила.       — Он собрал в себе магию, память и знания своих предков, то есть деда и отца. Все их наследие слилось в его теле, душе памяти и магии. От отца к сыну, так гласит девиз Кощеев. Он ведущий, его магия главная, а все наследие усиливает то, что в нем было от рождения и взросления. И, — добавил Тео, — наш набор ему помог, — друг улыбнулся, — а раз он несет в себе суть, магию и способности трех темных лордов, причем долгоживущих, то он сильнее Воландеморта в два раза, а может, и больше.       — Долгоживущих? — просила уточнить леди.       — Именно так, вы не ослышались. Кощеи — проклятый род, это плата за силу. По легендам, как мне рассказывал Камил, его прадед был Чернобогом, то есть богом смерти, — тут вспоминаются Поттеры и Перевеллы, но меня не перебивают, — позарился на красавицу-ведьму, та ему не отказала, но скажем так, дала выбор: или она, или его должность. Он выбрал должность, но успел заделать ей дитя, опять это все легенды, но в каждой легенде, сказке и шутке есть доля шутки, а остальное правда.       Так вот, Чернобог вернулся на свой законный пост в подземный мир, но через какое-то время к нему пришел дух, чертовски похожий на него и ту самую ведьму. Время в его чертогах и на земле течет по-разному.       Не смог он держать свое дитя в чертогах и отпустил в мир смертных. Но не просто так. Перед этим обучил его всему, что знал, от этикета и магического наследия до легенд и сказок. Но возвращение не прошло гладко. Влияние загробного мира дало свои плоды. Он перестал быть смертным, наследие Чернобога сделало его бессмертным. Он не мог умереть, сколько бы ни старался, магия возвращала его обратно.       — И как он смог умереть?       — Нужно отдать свою силу, знания и разум с памятью наследнику. Вот тогда Кощей сможет спокойно уйти в чертоги Смерти. Но на самом деле это оказалось не просто так: взять и отдать наследнику свои знания.       — Ритуал?       — Нет. Определенные обстоятельства. Ребенок должен быть зачат с истинной, истинно-любимой женщиной, отдавшей тебе душу, тело, всю себя, сердце, кровь, девственность, но впоследствии обреченной на предательство. Все это берет начало от Чернобога и его ведьмы, подарившей ему себя до последней капли крови и завитка волос.       Отсюда и проклятие. Не каждый мужчина решит предать истинную, чтобы умереть, — слушал с замиранием Невил, — это страшно — предать ту, кто дана тебе магией, миром, ту, кто отдала себя в твои руки, — по щекам Нева текли слезы, Генри тоже сжимал руки от бессилия. Но тогда я вспоминал своих родителей, отец и мать, истинные, сведенные магией. И Камил, рожденный от такого же союза, но с проклятием бессмертия.       — И нет способов снять?       — Нет. Это не простое предательство крови или откат, это высшее решение, наказание самой магией, такие проклятия не снимаются. С ними живут или существуют, кому как нравится.       — Чтобы не разрушать жизнь будущему ребенку и его матери, что выберет Камил? Смерть или одиночество?       — Он уже выбрал одиночество, будет один, не продлит род, не передаст проклятие, он мне так сказал.       — Смелый парень, — сказала леди Августа.       — Это все интересно и поучительно, Уран, но что ты собрался делать, для чего ты попросил придти Драко и Люца? — спросил декан.       — Драко за компанию, я соскучился по этому белобрысому поганцу, а вот крестный мне нужен для делового разговора. Хочу попросить его быть официальным представителем от моего имени в Министерстве магии. Он в совете попечителей, близок к министру и влиятельным людям, может настроить их против директора и подкинуть пищу для размышления. Кроме того, он мой крестный, его нужно предупредить о том, что грядет. Ведь Драко в этом вариться будет не меньше нашего. А грядет травля, — имел в виду себя, Тео и Драко, — возвращение и промывка мозгов Генри, ворожба и приворот зельями и закладками на разум, а также возможное покушение на меня, — я напомнил, — но от брата я не отступлю, этому ордену куриц облезлых не отдам, за него я и подставиться готов.       — Думай, что говоришь! — Сириус мне хотел подзатыльник дать, но я увернулся, — я не дам вам с сыном пострадать, и племянник белобрысый мне дорог, хоть его отец сам кого хочешь порвет, как тузик грелку, — нахватался дядя от тети выражений, — но не смей думать о том, что все взвалишь на свои плечи.       — Я согласен с Сириусом, Уран. Ты ребенок, талантливый, способный, умный, сильный, но ребенок, за тебя должны взрослые заступаться, а не ты от них отбиваться. Директор не ведает что творит, ему не отмыться от позора. Магия его покарает!       — Скорей бы, — сказала леди Долгопупс, — этот пень бородатый стольким жизнь исковеркал, дракклова задница, ему этот список прегрешений на том свете будут долго зачитывать.       — До этого дожить надо, нам точно, — ответил дядя.       Мы еще долго обсуждали директора, его шайку, их планы, но пришли к единому решению. Нам нужно что-то придумать, и желательно в ближайшее время. Школа и уроки начнутся через месяц. До этого надо хоть заготовку к плану набросать, важные пункты жирным шрифтом отметить и резервный план на любой нежданный поворот заготовить, рокировку, так сказать.       Крестный и Драко переместились через два дня. Первым делом Люц притянул меня к себе, Драко стоял и мялся с ноги на ногу. На вопрос, что случилось, ответил, что нас ему не хватало. А еще это повышенное внимание Лорда. Он отдувался за меня и Тео, все внимание было лишь молодому поколению. И друг обещал мне это припомнить. И тут я вспомнил, что обещал Северусу визит к Лорду. Но это потом. У нас совещание и на повестке дня план по противостоянию Дамблдору и его ордену.       — Стоит опасаться нового учителя по ЗОТИ, прошел слух, им будет Аластор Грюм, — вот тут я сел на задницу, чуть не промахнулся мимо стула, — именно, крестник. Тот еще говнюк, темных ненавидит, везде ему мерещатся заговоры, интриги, и всех он готов постоянно держать под Веритесариумом, лишь бы никто ничего не скрывал. Готовьтесь, парни! Этот год будет трудным.       — Мерлин и Моргана! — леди Августа готова была Нева прямо сейчас в Лукоморье перевести, лишь бы от этого психа подальше, как она сама выразилась. У него от постоянной работы сдвиг в мозгах, везде война мерещится, заговоры и все у него Пожиратели или их осведомители и коврики прикроватные.       — За Невилла вам, Августа, переживать не стоит. Он на другом факультете. Травля будет направлена на наш факультет. Особенно ярко достанется вам троим, — показал на меня, Тео и Драко, — он будет постоянно цепляться, припоминать отцов, нашу прошлую деятельность. У меня просьба, — смотрит на меня и Тео, — я знаю, вы талантливые парни, особенно ты, — показал на меня, — ты проклятиями кидаешься, как я сделки заключаю, — я фыркнул, так себе сравнение, но суть уловил, — не поддавайся на провокации. Прошу, Уран.       — Постараюсь, крестный.       — Раз такие дела, — взяла слово леди Августа, — то вам придется с Генри меньше общаться, даже для вида ссориться, тебе, Генри, придется выйти из команды по квиддичу, — тот кивнул, — сам понимаешь, лишний повод тебя упрекнуть или, не дай Мерлин, утащить в лазарет и там всем «необходимым» снабдить. Лучше отказаться от всех возможных опасных ситуаций.       — Я не спорю, — сказал Генри, — может, если сыграю «избранного», меня будут меньше ограничивать, а с Лордом мне сражаться и так не придется. Потерпеть, подыграть, — и тут напрягся, — только вот в чем проблема. Меня за Уизлетту сватают. А я на нее смотреть без фырка не могу. От одного взгляда скривлю рожу и выдам себя. Меня от нее тошнит!       — На этот случай будет другой способ влияния, — ответил декан, — есть много отговорок: мол, давай не будем торопиться, нам стоит присмотреться, не на людях, ты же будущая леди, и так далее, — на него смотрел дядя и крестный, — а что? Люц, я не прав?       — Прав. Просто от тебя, Сев, я такого не ожидал услышать.       — А что ожидал? Не забыл, из какого рода моя мать?       — Нет, — помолчав, крестный, — просто не думал, что у тебя были подобные ситуации. Ты кроме зелий и лаборатории ничего не видишь, ну и детей. Не думаю, что к тебе кто-то из них клинья подбивал.       — Давай не при парнях мое прошлое вспоминать, — декан и крестный переглянулись и договорились: — раз с этим тоже разобрались, то еще один вопрос. К тебе, Уран. Лорда когда навестишь?         Я сник, а ведь обещал. Придется выполнять обещанное. Не хотелось, но придется. Я свое слово держу. Раз обещал, значит надо, но лучше это сделать до школы, чтобы, не дай Мерлин, меня в чем-то не заподозрили. Не хочу быть на прицеле Грюма. Предложил:       — Давайте, мы закупимся к школе, а потом я напишу письмо Лорду и спрошу о дате, когда ему будет удобно меня принять. Он где обитает? У тебя или у Рудольфуса?   Крестный меня удивил:       — Лорд принял наследие Гонтов. С трудом, но зеленых уговорил, вменяемость предоставил. У него свой менор, далеко, но порт-ключ есть, — показал на палец крестный, — напиши и скажи, что готов ко встрече. Меня упомяни как сопровождающего. Леди Августа, не сочтите за наглость оставить у вас моего сына.       — Пусть дети общаются, — леди смирилась, что Невилл нашел друзей, и не важно каких, с какого факультета; они не втягивали его в авантюры, не делали из него героя, с ними ему не угрожала опасность, ведь мало кто знает о дружбе гриффиндорца и компании слизеринцев.       Парень раскрывал свой талант герболога, а под чутким руководством Драко и Генри начал разбираться в зельях. У него теперь не все подряд взрывалось, но прецеденты еще остались. Декан смотрит на него строго, но мирно, Нев не вздрагивает от его приближения и голоса, прогресс. Кроме того, мы все аристократы, почти лорды. Круг общения достойный, никаких предателей крови и грязнокровок. Так почему бы и нет.       Как и планировали, на следующий день отправились на Косую Аллею, чтобы закупиться всем необходимым. Перед этим разделившись на две группы. Леди Августа с Невом и Генри, и мы с Сириусом, Драко и Тео. Договорились встретиться у Невилла, все тем же камином через «Дырявый котел», будем шифроваться, чтобы не показывался, за нами точно следят. Я уверен, и не я один. Декан и Люц занимаются своими делами, крестный договаривается с министром, а декан готовится к новому учебному году. Книги, котелки и тому подобное по списку. Решил обновить рюкзак. Пришел за новым, а там Луна.       — Привет, Лу, ты к школе закупаешься?       — Да, Ри, я с папой, — я увидел задумчивого Ксенофилиуса Лавгуда, он о чем-то разговаривал с мастером сумок и чемоданов. А я, пока он не видит, достал то, что купил у тети, пока отдыхал, протянул ей, — это что? Магия необычная, не местная.       — Это от тети привез, — подвеска на серебристом шнурочке в виде планеты моего имени, и еще один амулет, луна, точнее полумесяц был мной куплен отдельно, на такой же цепочке. Связан рунами и заклинание.       — Луна у тебя, — сказала она, показывая на подвеску.       — А Уран у тебя, — показал на ее, — это не просто подвески.       — Подробнее! — и это не Луна, а ее отец.       — Здравствуйте, мистер Лавгуд, — легкий поклон, — это оберег, они связаны, любая неприятность, неважно какая, я буду знать, она не обоюдная, — и уточнил: — только ментальный позыв обоюдный, но расстояние не дальше Большого зала. Дальше не получится, руны нужны другие, — он на меня смотрел, не зная что со мной сделать.       — Оберег, значит, — не трогал наши символы, — и это правда, что ты из Ягинь?       — Да, наполовину, — он хмыкнул, но в гости пригласил, — приму за честь, — легкий поклон, Луна помахала мне рукой, отец ее даже не повернулся, повел дочь прочь, покупки на сегодня закончены.       Не знаю, как он на меня реагирует, Луна говорит, он не против, даже за, я сильный, могу ее защитить, он рад, что в пару Луна выбрала меня, но по его поведению не скажешь. Со мной он холоден, отстранен. Странно все это. А спросить не у кого. Надеюсь, при личной встрече без свидетелей мы поговорим без загадок. Все, что нужно, я купил, дядю Сириуса, Драко и Тео нашел, зашел в камин и оказался в меноре Невилла.

***

      Отступление       — Ты все еще видишь его с собой рядом? — спросил светловолосый мужчина у своей лунной дочери, ведя ее к дому. Они покинули Косую аллею аппарацией. Она не отпускала талисман, оставленный ей юным наследником Блэков. Имя у него не звездное, но с небом и космосом связанное. Она видела многое, но не всегда могла сказать, выражаясь странно, чудно.       — Да отец, я вижу его руку, а в ней моя рука, — отец успокоился, раз она видит, пусть будет так, — отец, он хороший.        Она говорила так о всех, о Малфое, Снейпе и даже о Нотте, все они хорошие, сердце у них доброе, а что мысли и поступки… так была война и все делали то, что считали нужным для своей семьи. Даже он, Лавгуд делал все, чтобы его семья была счастлива. Но видимо не все, если Луна лишилась матери. Отец старался, давал все что мог, ушел на такую работу, где минимум опасности. И теперь владельцу «Придиры» максимум светит звание чокнутого.       Они жили мирно, обособленно. Девочка не сияла, почти потухла. Поступила в Хогвартс, на факультет умников. Друзей из-за своего дара не нашла. Все считают ее сумасшедшей, или Полоумной Лавгуд. У нее воровали вещи, прятали, над ней смеялись, обзывали. И вот появился яркий, сильный, красивый, галантный, но темный юноша. Девочка стала сиять, грусть и печаль с ее лица ушла, в глазах звезды, на губах улыбка.       — Раз ты видишь, то так тому и быть, — решил отец, — нужно официально пообщаться, а не теми набегами. На платформе Хогвартс-экспресса поговорим. Напиши ему, предупреди, — девочка лишь прижалась щекой к его руке и сказала:       — Папа, он моя ниточка из того мрачного мира, — он ее понял, принял пару и больше эту тему поднимать не будет. Девочка видела все, даже те неприятности, что ожидают их в этом году. А пока она писала письмо. Ее маленький галчонок взял письмо и понес ему, ее Урану, ее оберегу, ее проводником из мира видений и грез.

***

      Уранус       По возвращении с Косой Аллеи написал Лорду письмо, с просьбой о встрече, напомнил, что я обещал с ним увидеться. Отправил Ёри и ушел с головой в работу. Для того, чтобы осуществить задуманное, а именно — показать, что мы с Генри в ссоре и при этом его поддерживать, нужна связь. Купил в магазине канцелярии три блокнота в кожаном переплете, один мне, другой Генри и третий дяде.       У каждого свой цвет, при написании. У меня — зеленый, у дяди — красный, у Генри — фиолетовый, сам выбирал. Он готовился играть отстранение и ссору, говорил, чтобы мы не обращали на его слова внимания. Мы знали, он так будет делать специально. Но все-таки стоит предупредить весь факультет, чтобы они ему темную не устроили.       Проснулся в своей комнате, укутан одеялом. Скорее всего меня отнес домой эльф. Не помню, чтобы я сам приходил в комнату. Во время завтрака меня ждали два письма. Мы с парнями и леди Августой как раз сели за стол, когда домовик сообщил о почте для наследника Блэка. Одно от Лорда с датой и временем, а это завтра в полдень, он приглашал меня на обед, настаивал на одиночном визите, порт-ключ прилагался. А второе от декана львов, замдиректора писала сухо, но не грубо:       «Мистер Блэк! В этом году вы назначаетесь старостой вашего факультета. Примите мои поздравления, вы достойны! Замдиректора школы Хогвартс Минерва МакГонагалл».       Значок с символикой факультета прилагался.       Показал леди Августе, она меня поздравила и посочувствовала. Это не только честь, а еще ответственность и дополнительные неприятности. Если что-то натворят змеи, отдуваться мне, а, естественно, отчитываться перед директором, показываться ему и просить прощения за недостойное поведение змей. Не горю желанием, но придется.       А еще этот Грюм, Мордред его задери! В общем думать и делать выводы. Меня хотят подставить и жестко. Придется сделать все, продумать до мелочей, лишь бы не оказаться у директора, или того хуже, на отработке у Грюма. Я ведь и проклясть ненароком могу, а он бывший глава Аврората, может повлиять на своих коллег и ничего, кроме Азкабана, мне не светит. Я в этом уверен.       Вплоть до обеда меня не отпускали мысли как быть и что мне в этом году уготовано. Порадовался еще раз, что являюсь наследником Ягинь, что смог разглядеть под амулетом Поттеров, что скинул «чужую личность», был принят в род Блэк, воспитан лучшей бабушкой, сблизился с дядей, нашел друзей, встетился и сблизился с тетей. Но как представлю, что могло бы быть! Выть хочется. И теперь заигравшийся бородатый хрен, любящий жрать лимонные дольки, пытается всех моих близких и друзей уничтожить, раздавить. Мою жизнь сломать, растоптать, а меня самого убить или в Азкабан упечь.       К лорду я переместился в преотвратнейшем настроении и с головной болью. От него это не скрылось. Он было принял это на свой счет.       — Не думал, что встреча со мной, юный Блэк так неприятна. Не хотел, мог бы не писать о встрече. Не заставлял, — негатив так и прет, резкие слова, магия и еще осознание, что вывел Лорда Гонта из себя, заставил забыть о грядущем и задуматься о настоящем. Своим настроением я его оскорбил, но за все, что он увидел, попросил прощения и все разъяснил:       — Вы не при чем, лорд Гонт. На меня в этом году будет объявлена охота, — тот сменил гнев на милость, я продолжил: — декан и крестный подробно рассказали, что происходит и какова моя в этом участь.       — Подробнее, — требовал Гонт.       — Все из-за Генри. Общение с нами, отродьями Пожирателей, пагубно сказывается на героизме. Мы настроили его против семьи, навязанных друзей, невесту ему из своего серпентария подобрали, лишь бы защитник света перешел на сторону тьмы, — лорд улыбался, а я продолжал: — вам смешно, а мне каково? Обвиняют во всем меня. Я тот Змей-Искуситель, показавший иную жизнь, склонивший героя к предательству света, я тот самый корень зла, который нужно вытравить. И при этом спасти Избранного.       — Теперь понимаю, почему ты в таком поганом настроении пришел.       — Это все для меня, подростка, очень сложно принять. Столько всего свалилось, случилось. Мне всего пятнадцать, а во мне видят не просто сына мертвого Пожирателя смерти, а чуть ли не нового Темного Лорда. Готовы меня убить, лишь бы не вырос и не стал злым гением. Мориарти, блин! — лорд улыбнулся, — Генри пропихивают в Избранные и герои, мозги ему ложкой выедают, готовы зельями опоить, закладок ментальных понаставить, лишь бы он стал марионеткой в их руках, а у меня руки опускаются. А еще новый преподаватель по ЗОТИ.       — Кто? — заинтересовался лорд.       — Грюм, — Гонт фыркнул, и рассказал:       — Тот еще последователь света. Он такой же праведник, как я балерина!       — Не сомневаюсь, — фыркнул, он продолжил:       — У меня с ним стычек не было, но Фенрир рассказывал, как ему довелось сразиться с главой Авроров. И поверь, его наградили и приласкали отнюдь не цветочками и перышками. Там проклятия средней руки, высшие заклинания темной стороны, таких мало, но есть, и еще отсроченное, Фенрира едва спасли, а это с его звериной живучестью.       — Он — оборотень?       — Да. К счастью для меня и моих последователей, он в Азкабане загнулся, туда ему и дорога. Я знаю, что он делал, видел последствия, просматривая воспоминания, видя это при разуме, без порванной в клочья души, содрогался, ужасался. Тогда над этим не задумывался. А сейчас понимаю: магия меня еще пощадила, на ее месте я бы не дал себе и шанса на возрождение.       — Думаю, у нее свои причины.       — Я тоже. Что касается Грюма — будь с ним предельно осторожен, от него стоит ожидать худшего, — вот и я о том же.       — Этот год у меня и друзей веселый предстоит. Я многое просчитал, но все просчитать и знать наперед невозможно. А очень хочется.       — Ты прав, Уранус, все просчитать невозможно. И нет вероятностей, что твои просчеты окажутся полезными. Но подстраховаться стоит. Что ты сделал, чтобы поддерживать Генри, но при этом не втягивать его в неприятности? Вы с Ноттом и Малфоем выкрутитесь, знаю, а он? Есть план?       — Есть. Мы решили показать ссору, начнем с малого. А дальше больше — к середине года он станет изгоем, показательно для всех остальных факультетов, а в нашей гостиной мы будем его отпаивать чаем с травами. Для общения и поддержки я завел три тетради, связанные со мной, Сириусом и Генри. Если ему будет плохо он напишет, мы с дядей его поддержим.       — Умно. Еще?       — Делаем с Тео один артефакт, но пока в процессе. Думаю, к школе успею, пока не скажу какой, не факт что получится. И остальное по мелочи. Из команды по квиддичу он уйдет сам, с Панс при всех расстанется, нас и декана пошлет в бездну к дракклам, придет мириться к ало-золотым, прислушается к директору и его наставлениям, поплачется на змей и то, что был слеп и глуп, — лорд ход мыслей понял, согласился, спросил о мерах предосторожности, — как староста в этом году, предупрежу все курсы с первого по седьмой чтобы вели себя не как змеи, а как мыши: никаких споров, скандалов и драк, особенно с ало-золотыми. Нарушителей порядка будем записывать в блокноты, предоставлять списки декану, а баллы на уроках будет снимать Северус. Он будет рад.       — Да ты стратег!       — Именно. С деканом я договорился, ход моих мыслей профессор Снейп оценил, ему не страшны нападки Грюма, побоку разборки с директором, на Минерву он смотрит с уважением, но баллы снимать любит, особенно с Гриффиндора. Так что ко мне, как к старосте, претензий быть не должно.       — Парень, ты голова, — зашел в обеденный зал мужчина. Высок, русые волосы касаются ушей, карие глаза, в разлет густые брови, нос картошкой, внешность нетипичная, да и говор с акцентом, — Уранус, полагаю? — посмотрел на лорда, тот отпил из чашки чай и ответил на мой немой вопрос:       — Энтони Долохов, — я не ошибся.       — Антон, если точнее, — поправил я лорда, он на меня посмотрел, я ответил: — имя по-русски звучит Антон, Энтони на наш лад.       — Ты русский знаешь?       — Знаю, говорю, пишу, читаю, немного пою…       Надо было видеть его глаза, думал, он меня расцелует, поднимет и закружит над головой, но он лишь попросил у лорда со мной пообщаться. Соскучился по родному языку, а поговорить не с кем. Лорд не возражал, оставил нас и сказал, что был рад меня видеть, как и обещанному визиту и за помощь с восстановлением души, сказал, если будет нужна ответная услуга, он ее предоставит. Еще раз поддержал и просил не влезать в неприятности с Грюмом. А мы пока с Антоном пообщаемся.       — Неприятности с Грюмом?       — Он новый преподаватель ЗОТИ в этом году, — Антон вздрогнул, — неужели такой страшный? — тот кивнул и сказал:       — Мужик он поехавший на войне. Везде мерещатся враги, контуженный на всю голову. За это его из Авроров поперли. Говорят, он напал на какого-то важного человека, ему померещилось, что тот Пожиратель под обороткой. Представляешь? — меня передернуло, — будь осторожен, от него можно всего ожидать, — я кивнул, а он спросил: — ты и правда сын Рега? — ответить решил на русском:       — Да, и Яги.       — Да ладно!       — Ага.       — Из какой семьи Яга? Семей в этом роду много, — мне тетушка рассказывала. Три семьи. Ядвиговы, Ягировы и Яровы. И они тоже не переплетены между собой, выбирают чистокровных магов в пару, с которыми не переплетены историческими корнями. И, как у мамы и тети, в этих семьях наследники всей силы девочки, мальчики лишь одариваются некоторыми способностями.       — Ядвигова Мирослава моя мама, а Алиссандра тетя, я только от нее вернулся, гостил. Меня культурно просвещали, — еле выговорил.       — Ну на русском ты шпаришь отлично. Давно учишь?       — С того лета!       — Да ладно!       — Ага, у меня от матери и ее рода подарок. Память идеальная, раз прочитал, услышал, увидел — все запомнил. Мне легче чем другим, — Антон смотрел и не удивлялся, — знаете о этой способности?       — Не только о ней. Есть еще что-то от Ягинь?       — Понимаю язык всех животных, — он кивнул, — больше ничего, — не стал говорить про глаза, он не настаивал на всех открытых тайнах, — а сами как здесь оказались? Я имею в виду свиту лорда и рыцарей?       — В Дурмстранге учился, познакомился с Каркаровым, потом через него с Лейстренджами, и завертелось. Мне нравились взгляды лорда, до поры до времени. Я его боготворил!       — А потом пришло безумие?       — Именно. Но метка и страх за мать и семью.       — А где сейчас матушка?       — В могиле, — я кивнул, — знаю, у тебя тоже остались только тетка и дядя, мать и отца не заменят, даже портреты, — я кивнул, отец ходит по дому, общается со мной, но это все не то. Он не живой, нарисованный, и от него, даже при телесности, не будет исходить тепло. Но хоть так.       — И что вас сейчас держит рядом с лордом?       — Он вернул разум, душу, стал таким лидером, каким был, за каким я шел, кому верил. Я буду его поддерживать по собственной инициативе. А ты, за кем пойдешь ты? Или сам станешь силой?       — Я уже верен одному достойному магу.       — Могу узнать кому?       — Если пообещаете не говорить Лорду.       — Не спросит — не скажу. Устроит?       — Да, — и показал глаз, — узнаете герб рода?       — Кощей!       — В точку!       — Камил таки принял наследие. И кто правит бал? — не удивился, что Антон знает Камила, может не лично, но наслышан. Все-таки новости с родины он получает. И знает о его существовании.       — Он сам.       — Как? — Антон был удивлен, не думал, что мальчишка сможет подавить разум его предков. Он бы долго сопротивлялся, если бы не наши с Тео артефакты. Возможно, Камил и смог бы занять лидирующее место, но не факт. Как сказал друг, отец и дед были менталами выше его на порядок, он силен в зельях, боевой магии, а менталистика ему не дается так хорошо, как хотелось бы, а то, что он продержался столь долго, не иначе как удача. Зная это, Антон поражался: — Разум его отца и деда проиграл его разуму? Великие легилименты уступили парню? Не спорю, мальчишка силен, но противостоять столетним магам, с опытом и силой в несколько веков. Как? — удивлялся Долохов.       — Артефакт, семейный родовой набор.       — У Кощеев такого нет.       — Теперь есть, — глаз потух, метка скрыта.       — Значит, он решил пойти по стопам Кощеев? — я отрицательно покачал головой, — а что тогда? Не понимаю. Раз принял наследие, ты в его свите, — усмехнулся; ассоциации, как и у меня, с «Мастером и Маргаритой», — то он должен подтвердить статус Темного лорда. Или нет?       — Нет.       — А что тогда?       — Я не могу сказать. Это только наши дела. Его свиты, — снова улыбка, его и моя, — с чем-то ассоциируется?       — Очень даже. Не знаю, читал ты или нет «Мастера и Маргариту» Булгакова, если да, то поймешь, нет, объясню и расскажу кратко. Так как, читал?       — Читал. Долго, упорно, перед возвращением домой от тети как раз последнюю главу прочитал. Тяжело после крупного шрифта на мелкий переходить. Но осилил. И вы правильно все истолковали. Мы свита Воланда.       — А мы это кто?       — Я, Теодор Нотт и Драко Малфой. Они не присягнули, но мы друзья. И если любопытно, может нам троим — мне, Драко и Тео, дать предварительную оценку: на кого мы, по-вашему, похожи?       — Ты — Азазелло, можешь убить и проклясть, глазом не моргнешь, — я кивнул, — Теодор — Фагот, такой же молчаливый и себе на уме, — пока все шло как есть, — а вот Драко у меня ни кем не ассоциируется, не Бегемот же он?       — А что такого? Это вы только одну сторону Драко видите, на приемах, балах, собраниях, а мы его безбашенным видим, он может быть серьезным, собранным, а иногда от нескольких слов пополам сгибаешься и живот надрываешь.       — Тогда все по ролям распределены, — тут вошел лорд и я понял: Антона посылают по делам, — был рад пообщаться. Передавай привет тете.       — А ты закатай губу обратно. Тетя Сири приглянулась.       — Это мы еще посмотрим, — и поклонился лорду, — Лорд, — и ушел.       — Плодотворно пообщались?       — Весьма. Приятный собеседник.       — Рад слышать. Домой?       — Да, в школу собираться, план корректировать. С парнями все тонкости обговаривать. Да и дядя меня обещал погонять по тренировочному залу. Был рад и спасибо за Долохова. Хороший мужик. Но я его прокляну, если к тетушке моей полезет с предложением, можете ему передать.       — Передам, — улыбнулся лорд.       Домой вернулся, как выжатый лимон. Ни о каком спарринге и речи не шло. Просто спать и по полочкам все расставлять.       Визит к лорду был необычен, приятен и я понял — Лорд, такой, какой он сейчас, и правда притягивал. Его власть, сила, харизма. Не будь знаком с Камилом, пошел бы за Лордом. Не как верный слуга, пес на цепи. А сторонник его взглядов. Мне нравится его взгляд на мир магии. На будущее, на секретность. Я согласен, что наши столетиями выработанные устои не стоит переплетать с маггловскими.       А если рождаются маги от простаков, стоит вводить их в мир магии не сразу, а за пару-тройку лет до учебы. Чтобы рассказать, показать и дать понять, что у магов не так как у магглов, не все так просто. Объяснить, что статус секретности не пустой звук. Поймут — хорошо, нет — обливиэйт и блокировка магии. Да, трудно, может неправильно, но лучше перестраховаться, чем потом разгребать дерьмо лопатой из-за банальной жалости.       У тети дома немного иная ситуация. Статус секретности есть, как и везде, но и люди там другие. Да и места гораздо больше, есть где спрятаться и где жить. Если знать где искать. Территория огромна. Кроме этого есть еще ответвление от мира, как и у нас, где можно жить не пересекаясь с простаками.       Кто-то живет в магическом мире, кто-то нет. Они живут так давно, простаки о магии не догадываются, но и не отрицают возможное. К магам не лезут, заговоры и рейды с призывами очистить мир от скверны не призывают, а даже если кто-то что-то узнал, считают их ничем иным как сектантками, старообрядцами или язычниками, на край психами, но никак не магами, что в принципе так и есть. Да и маги не делают ничего, чтобы это опровергнуть. Так даже лучше. Пусть считают психами, сектантами, язычниками, лишь бы не лезли.       Наши миры не просто так появились. Обращено все в древность, корни и история магии и магов завязаны на легендах. У тети — Яги, Кощеи, Василисы Прекрасные и Мудрые, Богатыри, даже Змей Горыныч, как наши драконы, это сказки, да, но если копнуть глубже, найдешь упоминание в верованиях, легендах и преданиях. Ассоциации и как и у нас, Артур, Мерлин, Моргана, Мордред. У каждой магической страны свои легенды и история.       Но день был и правда интересный. Лорд стал собой: мужчина видный, сильный, магия и ядро почти восстановилось, разум так же незамутнен и закладок в голове нет. А были, заметно, поведение отличается от того, каким он предстал в том домике, сидя на старом кресле у камина. Выражения, тембр голоса, манера двигаться, даже мимика и та отличалась. И это не из-за безумия или отколотых кусков души. Нет, это из-за ментальных закладок, программ, настроек на поведение. Теперь их нет и он свободен.