Американец (Bad Boy?)

Для большинства выпускников оглашение результатов экзаменов часто бывает более волнительно, чем даже его сдача. От этого дня зависит воплощение давней мечты или желание родителей, но в любом случае, этот момент вызывает волнение. Вот и Чон Гук волнуется, но совсем по другому поводу. Больше всего он переживает за выбор ВУЗа. Он знает, что Ча наберет достойные баллы, чтобы подать документы не только в Пусане, но и в Сеуле. А вот он не сможет последовать за ней. Он просто не способен оставить семью, которая в нем так нуждается. Ежедневная перспектива расставания давит на Чона с невероятной силой. Умом конечно он все понимает, но вот сердце совершенно не согласно с такой расстановкой. Но выхода у него нет. Поэтому сейчас он наступает на свое истерзанное сердце и хочет отпустить. — Ты должна подать документы в Сеульский университет! — громко произносит Джей Кей. — У тебя высокие баллы! Как ты не понимаешь? Ведь сейчас решается твое будущее! — переходит на крик парень. Он не может сдержать эмоций, когда внутри вот уже который день бушует пожар. Огненные всполохи драконьего сердца опаляют самых дорогих, но Чон по-другому не может. — Нет, — упирается Ча. — Ты глупая? — заводится Чон, выпуская воздух через ноздри, того и гляди повалит дым. — Люди мечтают о таких баллах, как у тебя. Из кожи вон лезут, чтобы добиться такого результата, а ты… — обрывает предложение так и не закончив, просто махнув рукой. — Ты подаешь документы в Сеул, и это не обсуждается! — тычет указательным пальцем на расстоянии, решая взять напором. — Ты потом всю жизнь будешь жалеть! Назови мне хоть одну причину, по которой ты должна отказываться от такого шанса! — напирает на старосту, которая едва держится на ногах, опираясь о кухонный стол. Сегодня утром они узнали результаты экзамена и Чон Гук вот уже битый час пытается убедить Ча, что с такими баллами она обязательно должна поступать в столичный ВУЗ. Но Ю Джу не хочет! — Вот, видишь, нет такой причины, — сам же отвечает на свой вопрос «американец». Ю Джу очень хочет крикнуть, что есть! И эта причина ОН! Но не может. А точнее не хочет, чтобы Чон Гук думал, что из-за него Ю Джу лишает себя «светлого будущего». Ведь если он об этом узнает, будет корить себя до конца дней, думая, что судьба Ча Ю Джу могла сложиться иначе: лучше, круче. А Ю Джу не видит себя вдали от родных, от малышки Со Юн и от… От него вдали она себя вообще не видит. Ча Ю Джу просто уверена, что зачахнет через месяц, если не будет слышать его вечное «балда», не будет видеть эту, хоть и надоедливую, но такую родную складочку между бровями и такую редкую, но из-за этого безмерно драгоценную, улыбку. Если Ча Ю Джу не будет рядом с ним, она перестанет себя чувствовать счастливым человеком. А дедушка всегда говорит, что человек в первую очередь должен быть счастлив, а уж потом успешен и богат. И Ю Джу с ним полностью согласна. — Не глупи, — продолжает натиск Чон, — ты должна поступить в Сеул, стать успешным человеком. Ты умная, талантливая. Тебе прямая дорога в столицу. Ты станешь богатой и счастливой. — Я и так счастлива, — бормочет Ча, но Джей Кей ее явно не слышит, блуждая в лабиринте своих мыслей. — Я хочу остаться здесь, — дергает его за рукав, желая добавить «с тобой», но держит язык за зубами. — Нет, — резко вырывает руку из пальчиков Ча, — ты едешь в Сеул. Нельзя упустить такой шанс, — опять начинает наверное уже по десятому кругу свое убеждение Чон Гук. Он держится из последних сил, чтобы не ляпнуть чего лишнего, но видимо придется. Для благо Ча Ю Джу придется причинить ей боль. Хотя почему только ей? И себе тоже. От этой мысли сердце буквально охватывает пламя, легкие горят, не давая вдохнуть, а боль пронизывает насквозь, но… — Или ты все это из-за меня устроила? — говорит как можно тверже Чон, чтобы голос не дрожал. — Я вообще поступать не буду, — выдает Джей Кей, замечая, как расширяются глаза напротив. — Ты думала, что смогла победить злого дракона? — усмехается он, вспоминая как называла его раньше сестра. Мысли о малышке пронзает сердце еще одной стрелой, но Чон Гук сжимает челюсти и терпит, надеясь, что когда нибудь Со Юн сможет понять его порыв и простить. Ведь сейчас он пытается лишить ее лучшей подруги, можно сказать сестры. Но это не самая болезненная стрела, которая вонзилась в размягченное любовью сердце дракона. Самая ужасная боль сейчас скатывается по побледневшей щеке Ча Ю Джу в виде хрустальной слезинки. Чон Гук скрипит зубами от разрывающего чувства, но продолжает идти до конца. — Я не буду поступать, — отрезает он. — Я сдавал экзамены только, чтобы ты от меня отстала, — по телу словно разряд молнии проходится от осознания, что дороги назад уже не будет. После такого Ча Ю Джу его точно не простит. — Нет, — бормочет Джу, мотая в неверии головой. — Ты мне врешь, — вторая слезинка бежит вниз. — Глупая Ча Ю Джу, — изображает смех Чон Гук, задирая голову повыше. Еще чуть-чуть и он сам потеряет соленую влагу, ведь ком в горле уже не дает говорить так уверенно, как хотелось бы. — Я обманул тебя, — отсмеявшись пристально смотрит в девичьи глаза напротив. — I’m a bad boy (Я плохой парень), — усмехается Чон. — Такие как я не меняются, староста, — отворачивается, чтобы не видеть это растерянное и мокрое от слез личико, чтобы не было соблазна сгрести это чудо в объятия и успокоить. Нет! Им не по пути! Она должна добиться высот, а он… А он останется здесь. — Я ухожу, — и в самом деле направляется в сторону двери. — Ты завтра же подаешь документы в Сеульский университет и уезжаешь. Не ходи за мной, — отрезает он, услышав шаркающие звуки тапочек старосты. — Прощай, Ча Ю Джу, — последняя фраза дается с таким трудом, что Чон буквально рассыпается на молекулы, спешно одеваясь и выскакивая наружу. Слезы уже не возможно сдержать, и не только их. Чон Гук давит в себе желание закричать на всю округу от разрывающей боли, закусывая согнутый большой палец, и игнорирует лифт, устремляясь вниз по лестнице. *

** — Ю Джу~а, мама дома, — уставший голос женщины разрезает тишину ночной квартиры. Она вернулась раньше супруга, потому что тот в очередной раз остался на дежурстве в клинике. — Ты спишь, дочка? — осторожно заходит в гостинную и включает свет. Глаза женщины расширяются, а брови ползут вверх. В их квартире было ограбление? Что здесь произошло? По полу просторной комнаты, соединенной с кухней, разбросаны диванный подушки, книги и плед. Госпожа Ча судорожно ищет телефон в кармане пиджака и набирает дочь, но в ответ слышит лишь роботизированный голос, оповещающий, что абонент не доступен. Она быстрым шагом спешит в комнату школьницы, но ее встречает такой же беспорядок и пустая кровать. Где же ты, Ча Ю Джу? Жалобный писк заставляет мать устремиться в ванную, откуда и идет звук, но там лишь несчастный всеми покинутый Боппуль, пытается выбраться из большого махрового полотенца, в котором застряли его острые коготки. Госпожа Ча присаживается и помогает животному. — Где моя девочка? — внимательно смотрит в желтые глаза котенка, как будто он может ей ответить. Она уже собирается набрать очередной номер, когда ее телефон неожиданно разрывается входящим звонком. — Доброй ночи, — голос госпожи Ли тихий, но очень взволнованный, — извините, что так поздно звоню, но… — Ю Джу у вас? — тут же задает вопрос госпожа Ча, игнорируя приветствие и извинения. — Что? — переспрашивает собеседница. — Ее тоже нет? А я хотела узнать про Гука, — объясняет Ли. — Думала он у вас, но забыл предупредить. — У меня дома полный разгром, — сообщает Ча, осматривая комнату, — будто грабители побывали. — Думаете Гук устроил? — тут же волнуется господа Ли. — Но почему? Что не так? Он прислал мне сообщение, баллы вполне хорошие для поступления, не для Сеула, конечно, но в Пусане пройдет. У Ю Джу, вероятнее всего и того выше. Она ведь очень умная девочка, может и в столичный университет посту… — замолкает господа Ли на полуслове. — Вы тоже подумали, что это может быть причиной для их ссоры? — тут же спрашивает госпожа Ча, которая все это время внимательно слушала собеседницу. — Вы звонили ему? — Телефон отключен, — вздыхает Ли. — А у Ю Джу? — То же самое, — отзывается Ча. — Думаю, нам нужно отправиться на их поиски, — уже накидывает куртку Ли Да Вон, хватая ключи с тумбочки в прихожей. — Но куда? — отвечает ей госпожа Ча. — Где их искать? — Я позвоню учителю Ли, Гук обращался к нему за советом однажды, когда не смог поговорить со мной. Возможно он что-то знает. Давайте встретимся возле школы, — предлагает госпожа Ли, Ча соглашается и устремляется переодеваться, ведь в джинсах и кроссовках проще бегать по ночному городу, чем в юбке и на шпильках. Через двадцать минут стройный женский силуэт появляется из-за угла, и госпожа Ча устремляется навстречу. Ли буквально бежит по пустому тротуару навстречу так и не застегнув куртку. Женщины одновременно задают вопрос «Ну что?» и обе сникают, понимая, что информации никакой нет. — Да Вон, — мужской окрик вынуждает женщин обернуться одновременно. Учитель Ли выскакивает из только что припаркованной машины и, не закрывая двери, спешит к ним. — Я думаю, он на пляже, — пытаясь говорить как можно ровнее, выдает свою теорию учитель. — Просто мы однажды говорили о месте, которое его успокаивает, и он сказал, что это море или океан. Возможно они там вместе? — переводит взгляд на госпожу Ча. Все троя уже устремляются к транспорту, когда телефон учителя вибрирует. — Хванг Хэ Рин? — его голос настолько удивлен, что это невозможно скрыть. Откуда у нее его номер? Она даже не в его классе. — Сонсэнним, — кричит девушка, стараясь заглушить бушующее на заднем фоне море, — приезжайте скорее, она… — но связь неожиданно обрывается, оставляя педагога в недоумении. Он переводит взгляд на телефон и набирает номер сам, но видимо из-за приближащегося шторма, начинаются перебои. Учитель все же запускает женщин в салон авто и передает телефон Да Вон. — Набирай номер, пока не ответит, — командует он бывшей соседке, которая разместилась на переднем сиденье, в то время как госпожа Ча, заняла заднее. Резко ударив по газам, он срывается с места, игнорируя знаки ограничения скорости. Ли Да Вон включает автодозвон и держит телефон учителя на виду и на громкой связи, чтобы сразу ответить на звонок. Они колесят по улицам минут семь и наконец-то выезжают на трассу, которая расположена вдоль морского побережья. Ветер усиливается, подгоняя тяжелые тучи со стороны моря на город, луна и звезды скрываются за темной пеленой. — Сон… Сонсэнним, — наконец прорывается голос Хэ Рин, — пляж Сончжон, скорее, она… — связь вновь обрывается, так же как и сердце госпожи Ча. Ее единственная девочка, ее Ю Джу~а. Что с ней? Как она? Руки женщины тянутся к карману и достают телефон. Нужно срочно позвонить мужу. — Ча… чаги~я, — зовет она, как только слышит шум на другом конце, — наша Ю Джу, она пропала. Мы едем на пляж Сончжон, — всхлипывает мать, — приезжай. Слезы потоком устремляются по щекам несчастной женщины, а господин Ча ничего не может понять. Лишь через несколько секунд голос учителя сообщает, что девочка скорее всего там, а подробности ситуации обещает рассказать при встрече *** Порывы приближающегося шторма валят с ног, но стойкая Хванг продолжает балансировать на больших камнях, которыми усеяна окраина пляжа Сончжон. Ее растопыренные в разные стороны тонкие руки-веточки помогают удерживать равновесие и не свалиться в ледяную воду, а глаза устремлены вперед. Туда, где на самом крайнем и самом большом камне сжалась маленькая фигурка в красной куртке, поджав ноги и положив на них подбородок. Хэ Рин вот уже около пяти минут пытается докричаться и привлечь внимание, но безрезультатно. Поэтому, собрав всю волю в кулак, она решает во что бы то ни стало добраться и вернуть заблудшего путника на твердую землю. Высокая темная фигура опустив низко голову бредет по пустынному ночному пляжу, утопая тяжелой обувью в мокром песке. И на душе так же темно и тяжело. Боль разрывает на куски, впиваясь своими когтями в уже растерзанное сердце, но оно продолжает кровоточить и содрогаться при каждом шаге. Тяжело пережить предательство, но еще тяжелее, когда ты сам являешься тем самым предателем. И не важно, что это во благо другого человека, во благо его светлого будущего. От этого нисколько не легче. Почему судьба продолжает играть и подбрасывать новые испытания? Неужели было не достаточно? Не достаточно терзаний, боли, переживаний? Неужели это еще не предел и он может вынести больше? — Нет, — раздается девичьи крик, и темная фигура вздрагивает, голова поднимается, а из-под большого черного капюшона показываются красные от слез глаза. Они осматривают пространство вокруг и замечают худенькую девчонку, едва держащуюся на ногах на больших валунах в нескольких метрах от воды. Она карабкается в сторону впереди стоящего человека, но тот не видит. — Иди ко мне, — доносит ветер голос девушки, и он почему-то кажется таким знакомым. — Пожалуйста, не делай глупости, Джу~а! Последнее слово пронзает словно молнией, которая вот уже с минуту мелькает на горизонте, предвещая о начале грозы. Темная фигура не верит своим ушам и прислушивается к разговору. Девочка набирает чей-то номер, сообщает местонахождение, обращаясь к собеседнику «сонсэнним». Раскат грома вдали заглушает очередную просьбу вернуться на берег, а вот молния озаряет человека, который так упорно отказывается спуститься на безопасную землю. — Джу, — одними губами произносит темная фигура и бросается вперед. Не разбирая дороги, она несется на молл из огромных камней и устремляется к самому краю, где на таком опасном расстоянии стоит девушка в красной куртке и не желает прислушаться к просьбе подруги. — Иди назад, — раздается над ухом требовательный голос, от чего сосредоточенная лишь на подруге Хванг вскрикивает. — Чон Гук? — ее глаза сужаются и сверкают злостью. — Как ты посмел ей такое сказать? Ты бесчувственный чурбан, — на плечо парня тут же приземляется кулачок Хэ Рин. — Идиот! Она тебя любит, а ты! — замахивается еще раз, но встречается к крепким захватом татуированных пальцем, который спасает ее от падения. — Потом, — рычит Чон, — потом выскажешь все свое недовольство. Иди на берег, быстро! — командует он, а сам не сводит глаз с красной куртки. Несколько метров отделяют его от заветной цели, но камни слишком скользкие, уже покрытые мелкой россыпью брызг, не позволяют добраться в кратчайшие сроки. Чон несколько раз соскальзывает ботинком, опираясь на вовремя выставленные вперед руки, но все же добирается. Только протяни руку и дотронься. Но он медлит, нервно жует губу, теребит края одежды и молчит. Шторм треплет так полюбившееся ему каре, развевает полы тонкой не по погоде красной куртки и однозначно пробирает до костей, но Ю Джу будто не замечает этого. Упорно смотрит вдаль, где набирает силу гроза, и не двигается с места. О чем она думает? Винит его? Ненавидит? А может так же как и он страдает? Мысль о том, что он опять стал причиной по которой может пострадать Ча Ю Джу, заставляют «американца» протянуть руку вперед. — Ю Джу~а, — резкий истерический крик раздается так неожиданно, что Чон вздрагивает. — Мама? — оборачивается девушка, тут же встречаясь взглядом с Чон Гуком, но не успевает и пискнуть, как ноги соскальзывают с полностью мокрого и покрытого тонким слоем водорослей камня, а тело падает навзничь в ледяную воду. — Джу! — раздается отчаянный крик, а следом всплеск морской воды.