Бонни и Клайд

      В комнате царит полумрак, ведь старые дешевые лампочки уже не могут светить так ярко, как делали это раньше. Маленький столик забит какой-то посудой, а на полу всюду валяются коробки. Запинаться об эти картонные исчадия ада совсем осточертело, потому на них каждый раз выливался такой поток мата, что трудно даже вообразить. — Я клянусь тебе, если ты не уберешь эти сучьи коробки с моего пути, я уебашу вас вместе, — пропыхтел Ваня, перехватывая коробку со всей техникой поудобнее. — Мне че, блять, выкинуть хрень, которую я тащу на своем горбу, чтобы убрать долбанную коробку?! — точно также громко возмущался Саша. — Завали ебало, — отмахивается Дипинс и заходит в спальню, ставя коробку на кровать. — Сань! — кричит громко, чтобы Саша на кухне точно услышал. — Да че тебе еще от меня надо?! — В гардеробной начинай полки прикручивать. — Я тебе че, муж на час? Иди сам крути, я посуду расставляю. — Тебе че, сложно?!       На мгновение все затихло, а потом раздался громкий и тяжелый вздох Саши, который поплелся в гардеробную. Ваня улыбнулся и тихо поблагодарил друга.       Им нужно было сделать так много, но делали они чертовски мало. Этот переезд отнимал силы не только у Вани, но еще и у Саши, который из вежливости предложил свою помощь, а друг не стал отказываться. Теперь оба страдали от общества друг друга. — Сань! — вновь крикнул Миронов, но друг больше не отзывался. — Саня! Саша, сукин сын!       Ваня бросил плед на кровать и пошел за другом. Саша с недовольным выражением лица крутил в руках полку, которую ему было поручено прикрутить. Миронов невольно улыбнулся, но тут же постарался скрыть улыбку, ведь лицо друга стало более недовольным. — И че ты лыбу давишь? Бери, блять, отвертку, вместе будем прикручивать эту дичь.       Спорить зеленоглазый не стал, потому послушно взял отвертку из ящика и подошел к шкафу, размеры которого просто поражали. — Нахуя такой шкаф? — задал очевидный вопрос Саша. — Вещей будет много. — Я видел твой гардероб, твои вещи и четверть этого шкафа не займут.       Ваня лишь пожал плечами и попросил друга приподнять полку, дабы удалось ее прикрутить. — Как думаешь, — спустя время вновь заговорил Ваня, — Яся приедет? — Ответила, что приедет, — Саша пожал плечами. — Хорошо, что мы успели Любину отсюда вышвырнуть. — Ебаный зенли, зачем я его скачал? Она теперь всегда меня выслеживать будет? — нахмурился Миронов. — Я не представляю, что Яся чувствует, когда видит меня рядом с ней, что бы было, если бы сейчас увидела? — Что ты чувствуешь, когда она рядом с Гришей? — Это трудно описать, но мне пиздец как больно. — Вот у нее все то же самое, но вдвойне. Ты мой друг, Вань, но не смей ее проебать во второй раз, понял? Я всегда поддержу тебя, но поступил ты неправильно. — Я знаю, — парень посмотрел в глаза друга. — И это, — он обвел глазами комнату, — мой первый шаг.       Саша ничего не понял, потому нахмурился. Но вопрос задать не успел, ведь его опередил телефон Вани, на который поступил звонок. — Фил, — Миронов нахмурился. — Да?       На той стороне очень долго молчали. — Фил? — Яся. — Что «Яся»? — Яся в больнице.       Миронову показалось, что сердце на мгновение остановилось. Он чуть пошатнулся, но нащупал рукой стену и оперся на нее. По голосу Фила было понятно, что не все просто. — Что случилось? В какой она больнице? Почему.. чт.. ка..блять.. — Передоз. — Что..? — теперь сердце и правда рухнуло куда-то вниз. — Она в реанимации..       Голос Фила дрожал. — В какой она больнице? Ты с ней? — Ее сердце практически успело остановиться.       Сейчас сердце остановится у Вани. — Фил! В какой вы больнице..? — Если бы не гребанный укурок, который хотел обчистить ее тачку, она бы умерла прямо там.       Ваня еще что-то бормотал, но Фил говорил, не обращая никакого внимания на его слова. — Умерла бы в каком-то переулке, в собственной рвоте. — Прекрати.. просто скажи мне номер больницы. — И знаешь, — Филипп глубоко вздохнул, стараясь скрыть дрожь в голосе, — я позвонил тебе не для того, чтобы ты приехал сюда, нет, вовсе нет. Она бы не хотела тебя видеть. Я звоню, чтобы сказать, что в этом виноваты все, но ты в большей степени. Это ты довел ее до такого. Из-за тебя моя сестра чуть..чуть...чуть не у-умерла. Ей девятнадцать лет, а она чуть не лишилась жизни. Из-за тебя. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя всей своей черной душой. И желаю тебе того же, через что прошла она. Сгорай медленно и мучительно, понял? Сгорай внутри, пусть вина сожрет тебя полностью. Я ненавижу тебя и все ее окружение. Все из-за вас! Почему вы лишаете меня сестры? Почему?! — голос Фила сорвался. Он кричал и плакал, плакал и кричал.. Но кто-то забрал у него телефон и скинул звонок.       Из-за тирады Малийского слезы сорвались с глаз Вани. Яся чуть не умерла. Она чуть не умерла из-за Вани. Его Яся, его светлая девочка. И все из-за него. — Эй, Вань, Вань! Че случилось? — Саша подлетел к другу, когда тот медленно опустился на пол. — Яся.. в больнице, — бесцветным голосом ответил Миронов. — Что? — У нее п-п-передоз.. и в этом виноват.. виноват.. — Нет. — Я.       В который раз жизнь позволила Ване убедиться в том, что время безумно скоротечно. Всего несколько минут назад он ощущал небывалую легкость и счастье от приближающейся встречи с Ярославой. Но сейчас он смотрит в одну точку, понимая, что сейчас за жизнь его Ярославы борются врачи, пытаются вытащить ее с того света. И все из-за него.       Миронов быстро вытер стекающие слезы. Шмыгнул носом и красными глазами взглянул на обеспокоенного Сашу. — Она жива?       Ваня тяжело вздохнул и громко всхлипнул, прикрывая ребром ладони нос. Его плечи дрожали, а всхлипы становились все громче. — Я.. я.. врачи.. они пытаются.. — Что пытаются, Вань? Что пытаются? — Я хочу ее у-увидеть.. — Поехали, я..я вызову такси. Какой номер больницы?       Ваня лишь отрицательно покачал головой, давая понять Саше, что номера он не знает.       Спустя долгих тридцать минут адрес больницы был в руках Саши. Спасибо Рине. Парни быстро вызвали такси и направились к больнице, в которой врачи боролись за жизнь Ярославы Малийской.

***

      Коридоры этой больницы наверняка видели много слез, поэтому для проходящих врачей не было удивительным то, что люди плачут и молят Бога помочь их девочке. Уже всем было известно, что за дверьми реанимации врачи борются за жизнь девятнадцатилетней девочки, в организме которой оказалось слишком много наркотических препаратов.       Семья Малийских плакала навзрыд, даже Фил, который сначала старался всех успокоить, отошел подальше и дал слезам волю. Филипп не был верующим, но сейчас молил всех, лишь бы с его сестренкой все было в порядке. Он не переживет ее смерть. Никто не переживет.       Ника и Вика громко плакали, обнимая друг друга. Филипп был готов сравнить этот звук со скулежом собаки, но сам «скулил» не тише.       Маргарита держала в руках дрожащий стаканчик воды, в который добрые медсестры добавили успокоительное. Федор был относительно самым спокойным, изредка стирал с лица слезы, но волновался не меньше.       Раздался стук каблуков и громкий плачь. Филипп сразу же понял, что это Рина. Блондинка тут с самого начала, потому пролила уже немало слез. Тушь размазалась по всему лицу. Девушка присела на пол рядом с братом Яси и разрыдалась громче. — Я д-д-должна б-была следи-и-и-ить, — плакала Рина, заикаясь на каждом слове. — Я д-должна была быть р-рядом.. — Все мы, — всхлипнул Фил, не поднимая головы и не позволяя кому-то взглянуть на его лицо.       Двери отделения раскрылись. Миронов резво оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть нужный номер кабинета.       С злобным рыком Фил вскочил на ноги. — Долбанный сукин сын, что ты здесь забыл? — если бы Рина не перекрыла Филиппу путь, то тот бы точно набросился на Ваню. — Уйди с дороги. — Он тоже переживает з-за нее, — пытаясь преодолеть заикания, пробормотала блондинка. — Уйди. С. Дороги. — Она бы хотела, чтобы он был рядом, — тихо прошептала Андреева. — О-она любит его. Ты н-не властен н-н-над этим.       Злобно взглянув на Миронова, Малийский плюхнулся на свое место. — Как она? — спросил Ваня. — Врачи не дают никаких гарантий, — Рина стерла слезы с лица. — Она..в очень тяжелом состоянии.       Миронов хотел спросить что-то еще, но звук ударяющихся о стены дверей отвлек его. Тяжелым шагом в отделение залетел Ляхов. На нем была черная толстовка с зелеными кляксами, которую разрисовала Ярослава — Фил заметил сразу. Глаза его красные, волосы взлохмачены.       Рина тут же кинулась в объятия друга, начиная рыдать еще сильнее. Гриша прошептал что-то вроде: «Риночка» и повернулся к Филиппу. — Где она? — Медленно умирает, — пожал плечами Фил. — Еще одно такое слово, и я не посмотрю на то, что ты брат моей подруги, — прорычал Ляхов. — А что ты хочешь услышать? — всхлипнул Филипп. — Ее препараты вступили в реакцию с огромным количеством мефедрона. Ты понимаешь, какая там дикая смесь? Ее температура тела достигла ебаных сорок два градуса, а сердце практически не билось. Ты думаешь, у нее большие шансы? — Шанс есть всегда, — ответил Гриша и заметил родителей Яси. — Их нужно отправить домой. — Ты думаешь, я не пробовал? — с присутствием Гриши Фил даже как-то немного успокоился.       Гриша уже хотел подойти к родителям подруги, но из реанимации вышел врач. Все сразу же ломанулись к нему. — Малийские, я так понимаю? — на вопрос мужчины последовали активные кивки. — Как там моя девочка? — заливаясь слезами, спросила Марго. — Препараты, смешанные в крови вашей дочери, обеспечили девочке быструю смерть, — как приговор прозвучали его слова. — Но Ярослава невероятно сильная девушка. Ее состояние очень тяжелое, но тем не менее шансы на жизнь возросли вдвое.       Даже сейчас врачи не могли сказать точно, выживет ли Ярослава, от этого становилось только хуже, потому новый приток слез ждать не пришлось. — Что нужно делать? — задал вопрос Гриша. — Нам с вами ничего, а вот ее организму предстоит многое.. — Вы же врач! — воскликнула Вика. — Я врач, но, к сожалению, не бог, — грустно покачал головой мужчина. — С кем я могу переговорить о дальнейшем лечении Ярославы? — Со мной, — Федор крепко сжал руку жены и посмотрел на врача. — Со мной тоже, — Гриша шагнул вперед. — Молодой человек, а вы.. — Будущий муж, жених, — солгал Ляхов. — И я хочу первым узнать о лечении своей невесты.       Врач что-то тихо сказал сам себе, но позвал за собой Федора и Гришу, направляясь в свой кабинет. Ляхов взглянул на отца подруги, но тот лишь грустно улыбнулся и приобнял парня за плечи. — Мы со всем справимся, сынок, — это «сынок», было настолько теплым и родным для Гриши.

***

      Семью Малийских попросили отойти от двери, ведь Ярославу собирались перевезти в палату. — Прошу прощения, но Ярославу Федоровну могут посетить только родственники, — неловко сказала медсестра. — Я ее мама, — кивнула Марго. — Я брат, а это ее сестры, — Филипп разом приобнял Вику, Нику и Рину.       Медсестра повернулась к Ване. — Жених, будущий муж, — хрипло отозвался Миронов.

***

— Как давно Ярослава принимает этот препарат? — спросил Сергей Михайлович, главный врач. — С шестнадцати лет, — ответил Федор. — Но совсем недавно ей повысили дозу, — вмешался Гриша. — Она пьет его больше и чаще, чем раньше. Много спит.       Мужчина поправил очки. — Понимаете.. этот препарат вызывает некое... привыкание. А такую дозу могли назначить только в том случае.. в общем, должно было случиться что-то достаточно травмирующее, чтобы Ярославе назначили такой препарат в такой дозе. — Было событие из-за которого и пришлось принимать эти таблетки, — ответил отец Яси. — Какое? — Это имеет значение? — Я врач Ярославы, я должен знать все.       Федор чуть помолчал, но потом все же тихо ответил: — Три года назад мою дочь изнасиловали, — если доктор медленно кивнул, предполагая такой ответ, то Гриша резко повернулся к Федору. — Что..? — Ляхова словно ударили, выбивая весь воздух из легких. — Вы не знали об этом? — спросил Сергей Михайлович. — Яся как-то не особо любит делиться такой информацией, — отрезал Малийский. — Когда мою дочь переведут в палату? — С минуты на минуту. — Моей дочери нужна вип-палата. — К сожалению, сейчас мы не можем перевести туда Ярославу, ведь там нет нужного оборудования. Но когда девушке станет лучше, вы сможете оплатить палату с дополнительными удобствами. Либо сделать это сейчас.. — Мы переведем Ярославу в частную клинику, — вновь вмешался Ляхов. — Как только ей станет лучше. — Это стресс для ее организма, — покачал головой мужчина. — Перевозить ее из клиники в клинику глупо, — согласился Малийский. — Мы оплатим вашу вип-палату сразу. — Я оплачу, — Ляхов потянулся за бумажником. — Я оплачу сам, — Федор тоже достал бумажник. — При всем уважении, дядь Федь, — качнул головой Гриша. — Я возьму все расходы на себя. Это ради нее.