I colori dell’amore

Никогда не знаешь, как далеко тебя унесёт творчество, пока не окунёшься в него полностью головой. При этом не стоит забывать, что первое впечатление может быть обманчиво. Пока ты в процессе, не замечаешь шероховатостей, поскольку мысль мчит далёко вперёд будто победитель Формулы 1, невзирая на преграды. Зато добравшись до финиша, ты должен обязательно вернутся назад и сделать работу над ошибками, ибо по дороге к цели полёт мысли нанёс значительный урон содержанию текста. Так и Иньяцио, переслушав на следующий день со свежей головой запись своей песни, стал отмечать её несовершенства и незамедлительно созвонился с Маттео, Паулой и Дианой по WhatsApp, чтобы подискутировать и обсудить в деталях, что нужно исправить. Затем они уже условились на дате, когда все музыканты смогут собраться, чтобы уже конкретно работать над чистовиком. Работа начинала закипать, забурлила студийная жизнь, даже появились новые идеи, а глаза Иньяцио только больше загорались. Теперь всё своё внимание он сосредоточил только на музыке; если бы не семья, он бы просто оставался ночевать в Модене, в самой «Floki Production». Как и в болоньевской «Sony» его студия звукозаписи также была рассчитана на тех, кто любит задержаться до самой поздней ночи. — Диа, давай, последний рывок! — попросил Инья, когда, наконец-то добившись идеального звучания, команда решила перейти к финальной записи. — Дай хоть передохнуть немножко, — взмолился Гвидо, не на шутку вспотевший. Вот уже не первый час они работали. И пусть многие чувствовали себя выбившимися из сил, все получали огромное удовольствие от атмосферы, создавшейся во время песни. После выпрошенного перерыва команда начала последний бой, который трудный самый. Но чувство победы, нахлынувшее горячей лавиной, стоило того. Сингл был готов. Ещё несколько формальностей и его можно выпускать на все возможные звуковые площадки. Для затравки слушателей — то, что надо. Потом уже можно и альбомом заняться. А там, глядишь, как пойдёт!.. — Я смотрю, ты не торопишься домой? — поинтересовалась Диана, когда многие уже разъехались на заслуженный отдых или пошли покурить, чтобы перевести дух. — Да система затупила, жду, когда файл сохранится, — ответил Инья, серьёзно смотря в экран. — Ты нас нагрузил сегодня, конечно, — улыбнулась Диана. — В хорошем смысле. — Это ты ещё в турах не была, — усмехнулся Боскетто. — Вот тогда я на тебя посмотрю. То, что было сегодня, — цветочки. — Звучит всё равно заманчиво, — облизнулась девушка. — А расскажи поподробнее про жизнь в туре, — попросила она, подсев поближе. — Спойлеров не даю, — поднял руки Иньяцио. — Пока не пройдёшь через это сам, никогда не поймёшь все тонкости. — А вы гримируетесь перед выходом на сцену? — поинтересовалась Диана. — Куда ж без этого, — усмехнулся Инья. — Джанлуко ещё чуффо свой по два часа настраивает, губы оближет, чтоб блестели как люстра. Пье вообще может и блеском воспользоваться; иногда боюсь, что я ослепну. — Да он вообще какой-то стрёмный, — поморщилась Диана. — Хорошо, что ты не слышала, как мы иногда общаемся, — хихикнул Инья. — Ты бы тогда вообще его за мужика не воспринимала. — Да и чёрт бы с ним, — махнула рукой девушка. — А ты сам? Гримируешься на концерт? — Ты мою кожу видела? Тут без тонны тональника не обойдёшься, — слабо улыбнулся певец. — А глаза? — удивилась Диана. — Разве ты их не подводишь? — Хаха, — заулыбались ямочки, — вот ты и попалась. Думаешь, я пользуюсь карандашом для глаз? А вот и нет, сейчас я тебе это докажу. — Иньяцио облизал палец и провёл им по внутреннему и внешнему нижнему веку, а затем показал чистую подушечку пальца. — Ладно, убедил, — развела руками Диана. — Минус работа для визажиста. — Моя кожа это компенсирует, — пошутил Инья. — А ты чего так косметикой заинтересовалась? — Я в своё время посещала курсы, где нас учили наносить правильный макияж, поэтому всегда подмечаю про себя такие детали, — внимательно всмотрелась в него Диана. — С рождённой от природы подводкой на глазах тебе бы оставалось только красить губы, если бы ты родился девушкой. — Боюсь, не смог бы подобрать себе подходящий оттенок, — изобразил кокетку Иньяцио. — Я бы тебе помогла, — приблизилась к нему Диана. — Думаю, моя помада тебе бы подошла. — Ой, с Джаном экспериментируй, со мной не надо, — со смехом отмахнулся Боскетто. — Это он любит педерастные образы на себя применять. — Ты не так меня понял, — прищурилась Диана и, склонившись к продюсеру, взяла власть над его губами. Как бы фортуна ни пыталась отстрочить этот момент, как бы не вмешивалась в его судьбу, чтобы спасти от проклятия, а намеченному дано было свершиться: сопротивляться было поздно. Змея наконец-то пустила свой яд и упивалась слабостью своей жертвы. А жертва, понимая, что не сможет найти противоядия, да и, кажется, не очень-то и хочет, сдавалась, полностью и бесповоротно. Не оказалось никого, кто смог бы прервать их своим внезапным появлением в студии, так как все уже давно покинули здание; не зазвонил ничей телефон, оповещая о сообщении; никому не позвонили ничьи дети или же жена — не оказалось никого, кто смог бы остановить обоих. Яд похоти и разврата проникал всё больше, пробуждая в Иньяцио давно скрытые животные инстинкты. Он потерял контроль; в голове не мелькало ни одной конкретной мысли: только гудело в ушах от учащённого пульса и всё больше приливавшей крови. Даже его бесконечным лёгким не хватало дыхания для полного упоения. Голова шла кругом, тряслись руки, будто в первый раз. Ему было одновременно и странно, и хорошо. Он давно не ощущал такого огромного прилива адреналина в крови. Диана своей молодостью, живостью, прыткостью открывала в нём второе дыхание, которое он уже давно не испытывал с женой. Там уже всё было понятно и в какой-то степени предсказуемо, а здесь новые ощущения, новый драйв — отличный стимул для творческого человека, любящего острые ощущения. Новая вершина, резкий скачок вверх — отличная встряска, в особенности если ты азартный человек, завязший в рутинной жизни. Водянистые глаза, что так долго завлекали к себе, наконец-то затянули его в свои болота, обвив своей тиной и уводя в глубину. Иньяцио утонул, и не было никого, кто смог бы его оттуда вытащить. А стал бы он оттуда выбираться, если бы ему предложили помощь?.. — Ты ещё лучше, чем я думала, — прикусила губу Диана и провела рукой по его мохнатой груди. — Правда? — еле вымолвил Иньяцио. — Я уж думал, окажусь староватым для тебя. — Всё было безупречно, — выдохнула девушка и снова обкусала его губы. — Согласись, ты давно этого хотел. — Я…я… — бормотал тенор. — Как-нибудь повторим, — провела она длинным ногтём по груди и испарилась наподобие призраку. После ухода Дианы Иньяцио ещё долго лежал на месте. Что это было? Как? Почему? Зачем? Выходило ли, что он изменил Аделии? Разве он больше не любит свою жену? Детей? Нет, почему, он их всех любит, но…Диана тоже была в чём-то права. Возможно, всего бы этого не произошло, если бы он действительно не жаждал этого. «Запретный плод — мой ориентир», — невольно вспомнил он. И вот он добрался до него. Сложнее всего было осознавать не сам факт того, что это произошло, а то, что ему было от этого хорошо и он бы не отказался от продолжения. При этом он яростно отрицал, что охладел к Аделии. Он её любит, в этом спору нет, а здесь…Здесь просто новые ощущения; неплохая заправка, так сказать. Считай, эпоха Возрождения берёт свои начала. Иньяцио почувствовал себя обновлённым, даже как будто слегка помолодел, обрёл новый источник энергии. Вот только на жену этой энергии уже не хватило. Перекурив это дело, Иньяцио не стал возвращаться домой, ибо совсем выбился из сил. Диана всё-таки молодая и более резвая и активная. Аделии же написал, что сильно задержался на работе, поэтому переночует в студии. На утро он сходил в душ и максимально смыл следы вчерашнего преступления. К полудню он вернулся домой и без задней мысли резвился с детьми, обнимал и целовал жену.