I colori dell’amore

— Тебе помочь или сама справишься? — насмешливо спросил Джанлука, увидев, как Моника спускается по лестнице на каблуках. — Но ты же у нас ДЖАНтельмен, мог бы и догадаться! — всплеснула руками девушка и тут же упала в руки мужчины. — Признайся, ты специально упала? — игриво произнёс Джан, поймав Монику и коснувшись своим носом её. — Если бы я умела ходить на каблуках, возможно, я бы так и сделала, — приобняла певца фотограф. — Но это не мой случай. — Джинобле лишь по-кошачьи усмехнулся и поцеловал её в губы в знак приветствия. — Ты всё равно чудесно выглядишь, — сверкнул он глазами. Спустя несколько дней после чистосердечных признаний в Монако Джанлука и Моника договорились пойти на первое свидание. Младшая сестра Моники, Джессика, как только узнала об этой радостной новости, конкретно занялась образом сестры: подобрала ей нежное платье со струящейся юбочкой и одолжила каблуки, на которых ещё весь вечер учила ходить. Абруццезе с ликованием разглядывал девушку, пусть она и подходила к машине походкой чёрта. Такая неуклюжая, но такая прелестная в женственном образе. Даже не верилось, что он видит её в платье, смущающуюся, скромную, застенчивую, а не злыдню-гаргулью с хамоватой манерой общения. Больше всего ему льстило, что причиной перемен внутри Моники был он сам. — Куда мы едем? — полюбопытствовала она, когда они сели в машину. Что позволило ей облегчённо выдохнуть. Сидя не будешь чувствовать груз каблуков. — Оригинальничать не стану, мы едем в ресторан. — Надеюсь не в дорогущий, где тебе плюют непонятно что в тарелку и требуют за это дофига денег? — Эм… — замялся Джанлука. — Не совсем… — Наше свидание ещё толком не началось, а ты мне уже внаглую врёшь, — упрекнула его Моника. — Расстраивать не хотел… — признался Джинобле. — Я же всё-таки заказал заранее столик. — Первый блин комом, понятно, — закатила глаза Моника. — Хоть бы посоветовался прежде чем идти. Джану оставалось только промолчать и ехать по уже намеченному маршруту. Боже, пусть ей хотя бы понравится в этом ресторане, потому что он не простой, а ресторан молекулярной кухни. В своё время он частенько там бывал со своими друзьями братьями Ди Стефано, и он очень надеялся, что сможет поразить девушку. И в какой-то степени ему это удалось, только не в том направлении. Едва они вошли в зал, Моника почувствовала себя некомфортно. Привыкшая к более простой и будничной обстановке, она ощутила резкий контраст между собой и Джанлукой. Ресторан причислялся к списку ресторанов высокой кухни, и это было видно даже с порога. То, с какой услужливостью к тебе обращаются официанты, сервировка столов, интерьер ресторана наводили на мысль о его пафосе и помпезности. Это тебе не в соседнюю пиццерию за квадрантной пиццей сбегать. Тут, наверное, и пицца таковой не называется. У Моники даже руки вспотели от такой роскоши. — Вау, а тут, оказывается, человеческие названия блюд, — заметила она, когда обоим дали меню. — А что ты ожидала увидеть? — засмеялся Джанлука. — Не знаю, что-то наподобие каталога из IKEA. — Моника, — не прекращал смех абруццезе, — молекулярная кухня не такая страшная, как ты себе представляешь. Это те же самые блюда, только обработаны по-другому. Ты и разницы во вкусе не поймёшь. — А вот циферки рядом с названиями — это вес в килограммах, надеюсь? — Оставлю тебя теряться в твоих догадках, — усмехнулся Джан. — Не стесняйся и бери, что хочешь. Как истинный джАнтельмен счёт оплачу я. — Теперь я буду нервничать ещё больше, — застучала пальцами по столу Моника. — Amore, — ласково обратился к ней Джанлука и коснулся пальцами её ладони, — расслабься. Ты со мной, мы прекрасно проводим время: я счастлив. И я хочу, чтобы ты была также счастлива. — Чтобы ещё больше успокоить девушку, Джан поцеловал её в щёку. Моника чутка покраснела и опустила глазки. Когда к их столику подошёл мегауслужливый официант, оба сделали заказ, хотя, если быть точнее, этим занялся Джанлука, поскольку Моника окончательно растерялась. — Что это за Чиполлино на козявках? — не выдержала она, когда им принесли блюдо. — Капрезе, как ты заказывала, — степенно ответил Джан, потому что Моника возмутилась слишком громко, что на них даже оглянулось пару посетителей с соседних столиков. — Как это вообще есть? Это даже на еду нормальную не похоже! — Молча, девушка, как это делают все остальные, — высказался один мужчина. — Ты мне рот не затыкай! — огрызнулась Моника. — А то сейчас сам будешь это месиво жрать! — Мон-Мон-Мон, — с перепуганным взглядом схватил её за руки Джанлука, — тише, сокровище моё, тише. Выключи в себе прежнюю Монику и включи ту, какую я хочу знать получше. — А чего он лезет в разговор, когда не просят? — стала постепенно остывать девушка. — Тут не принято громко говорить, — объяснил, словно маленькой, Джанлука. — Просто не будь такой эмоциональной в следующий раз. — Постараюсь, — сдалась Моника. — Нет, ну это ересь какая-то, а не еда, — причитала она, скрупулёзно разглядывая взятый вилкой кусок. — На кого она рассчитана, на Барби? — На воспитанных людей, — послышалось рядом. — Я смотрю, ты нарываешься, да? — снова рассердилась девушка. — Тихо, — остановил её Джан. — Извините ещё раз, — учтиво извинился он в сторону посетителей. — Мон, посдержанней, пожалуйста. — Я не могу спокойнее, я вся на нервах! — дёрнулась Моника, суетливо затеребив в руках бумажную салфетку со стола. — Девушка, соизвольте взять себя в руки, — снова возмутились неподалёку. — А вы соизвольте закрыть своё хлебало, — сквозь натянутую улыбку проскрежетала Моника. — Что за нахальство? Кто пригласил сюда эту невоспитанную особу? — проскрипела старческим голосом пожилая дама. — Я сейчас вызову администрацию! Слово «администрация» заставило Монику не на шутку испугаться. Сейчас придёт эта администрация, поймёт, что во всём виновата она, и попросит её покинуть ресторан. Вот чёрт, взяла и испортила свидание. А ведь по сути Джанлука привёл её сюда. Выходит, она его опозорила на глазах у всех? Теперь ему будет стыдно выходить с ней в свет и он её бросит навсегда? Ох уж эта её чёртова несдержанность, от которой она не раз наживала себе проблем! Все предметы вокруг оказывали на неё неимоверное давление, словно она была зажата между двумя бетонными стенами, сближающимися друг к другу. Хотелось кричать, но нельзя же: рядом ещё больше оборутся. А если нельзя дать выход через голос, проще найти этот выход самой. Именно поэтому Моника резко встала и со стыдливым чувством выскочила вон из ресторана. — Моника! — забеспокоился Джанлука и побежал за девушкой вслед. — Куда ты? Стой! — схватил он её за локоть, когда оба уже были на улице. — Прости, я так больше не могу, — отмахивалась Моника. — Не моё это, понимаешь, не моё. Зря я бросилась в эту авантюру… — Она присела на крыльцо и закрыла лицо руками, пытаясь охладить вспотевшими ладонями загоревшиеся щёки. — Да в чём проблема, Мон? — устроился рядом с ней баритон. — Почему ты такая нервная сегодня? — Ну как же, первое свидание, естественно, я волнуюсь! — всплеснула руками Моника. — Да ещё ты привёл в такое место, я вообще не знаю, как себя вести. Из-за этого я только больше дёргаюсь и огрызаюсь на окружающих. Я не могу держать себя в руках! — Но это же не первое свидание в твоей жизни? — усмехнулся Джан. — Вообще-то да, — взглянула на него Моника. Певец внимательно посмотрел на девушку. — …Серьёзно? — удивлённо спросил он. — Абсолютно. — Не понял? — промогрался Джанлука. — С этого момента поподробней, пожалуйста. — А что тут рассказывать? — поправила юбку Моника и села чуть удобнее на каменную ступеньку. — Я никогда не была в отношениях. Никогда не испытывала симпатии ни к какому мужчине. И ко мне никто никогда не подкатывал. Наоборот, все меня боялись, потому что знали, что я могу врезать в ответ. — Откуда такая ненависть к мужчинам? — Оттуда, — поглаживала себя по предплечьям девушка и отвернулась от Джана. — Мон? — голосом, подразумевающим, что он хочет услышать подробности, спросил певец и обнял её одной рукой за плечо. Моника вздохнула и устремила взгляд вперёд. — Когда-то давно мы были одной большой дружной семьёй: я, Глория, Джес, мама и…так называемый папа. Всё своё детство я прожила с мыслью, что мы — одна команда. Ничто не могло нас разлучить. По крайней мере, так казалось. Каждый вечер мы ужинали за одним столом и во что-нибудь играли. Каждые выходные мы обязательно выезжали за город или гуляли по выставкам. На Рождество организовывали мини-спектакли, будь то из бумажных, будь то из пластмассовых кукол. Каждый день как приключение — насыщенный, яркий, незабываемый. Но в один прекрасный день папа решил поставить точку…И нашёл себе какую-то тварь…ушёл к ней…навсегда…Родители развелись, а мы трое остались с мамой. И потом отца словно и не бывало: ни звонка, ни письма, ни подарков на праздники — вообще ничего. Даже ни разу не пришёл к нам в гости, не поинтересовался, как у нас дела, как живём. Я была тогда подростком и очень остро переживала этот кризис. Я была ужасно зла на него. Больше всего было обидно за маму. Мы-то ладно, не наша вина, что наш отец оказался скотиной, но мама…Мама чем виновата?..И чем она заслужила такое отношение к себе?.. Потом произошла эта ужасная авария…Мама ехала на машине с работы, и её случайно сбили. Врачи сделали всё, что могли, но полностью восстановить подвижность суставов не получилось. Так она села в инвалидное кресло. А мы, мы-то ещё совсем дети, что мы можем сделать? А я, как самая старшая, должна была нести за всех ответственность. Частично нам помогали бабушка с дедушкой со стороны мамы, но уже с 14 лет я начала подрабатывать официанткой, совмещая смены с учёбой. Потом бежала домой, чудом делала уроки, проверяла всё за младшими, помогала маме, пока она восстанавливалась. Если бабушки с дедушкой дома не было, за хозяйство отвечала я. Металась туда-сюда. На себя времени не оставалось совсем: все силы уходили на учёбу, работу и заботу о сёстрах и маме. Затем закончилась школа, я поступила в институт, пошла на дизайнера. Чтобы оплачивать обучение, продолжала работать, спала иногда чуть ли не по 3 часа в день. Зато сёстры более-менее выросли, стало чуть легче, — грустно усмехнулась Моника. — Вскоре Глория познакомилась с одним парнем, у них завязались отношения, они поженились. Казалось, не было пары счастливей на свете. Затем у них родились близнецы; с ними ты знаком. А потом, словно проклятие, их папаша завёл себе любовницу, бросил семью, детей, только его и видели. Глория осталась одна, и сейчас ей приходится одной воспитывать сыновей. Про Джессику ты в принципе знаешь. Она вообще у нас самая кокетка в семье, поэтому парней у неё было не занимать. Но сейчас, от последнего она залетела, а тот, узнав о её беременности, лапки кверху и сдриснул. Вот такая семейная история. И мне её вот так хватило, — провела она ребром ладони по своему горлу, — чтобы на всю жизнь привить лютую ненависть ко всем мужчинам. Чужой опыт подсказывает, что на них нельзя полагаться. Понимаешь, я потеряла доверие; не только к ним, но и ко всем в принципе. Волею судьбы я поняла, что должна отвечать за всё сама, без чьей-либо помощи, тем более от так называемого сильного пола, потому что всегда боялась, что, если доверюсь кому-то, меня предадут. Поэтому я никогда не стремилась к отношениям. Просто всю охоту отбили. Я не могу ни на кого положиться, я закрылась от всех, потому что боюсь…что мне сделают больно…А больнее уже некуда… Моника закончила свою историю и слегка отвернулась, потому что на глаза навернулись слёзы, а нос периодически начинал шмыгать. Вот и весь секрет её поведения, подумалось Джану. Вот и все причины. Все проблемы из детства. Выслушав рассказ девушки, ему стало даже как-то неловко. Сколько раз вместе со своими коллегами по сцене они говорили, что у них за плечами большой опыт, которому может позавидовать каждый. Но тот ли это опыт, которым стоит кичиться? Всё это пустяки в сравнении с тем, что он узнал сейчас. Да, возможно, у них немалый опыт работы, но достаточно ли хорошо они знают жизнь? По крайней мере Джанлука думал про себя. Будучи привыкшим к тому, что в его семье всё благополучно, что он получает всё, чего захочет, он и не задумывался, через какие муки приходится проходить обычным людям, что испытывают они в реальной жизни, которой до этого он, кажется, и не знал никогда. Джанлука словно впервые спустился с небес на землю, познав жизнь под облаками. — Ты можешь доверять мне, — сказал он, вытирая единственную слезу с щеки Моники. — А потом ты сбежишь, верно? — шмыгнула носом девушка. — Тебе даже сейчас стыдно со мной сидеть, я же вижу. — Вовсе нет, — поцеловал её Джанлука. — Мне очень комфортно, потому что я сижу именно с тобой. Выражаясь мягко, ты дама эксцентричная, но это не значит, что я буду прятать тебя от окружающих. Ты настолько зациклилась на себе, своих страхах и проблемах, что не замечаешь мира вокруг. Ты слишком много времени провела в несправедливом мире; позволь мне теперь показать свой, где ты сможешь получить всё, что захочешь. Я же понимаю, что такой человек как ты только заслуживает этого. — Девушка стеснительно опустила ресницы. — Ну так что, — предложил он Монике руку, чтобы встать, — попробуешь ещё раз? Девушка подняла на абруццезе чуть увлажнённые глаза. Возможно, впервые за долгие годы в них забился новый источник, обладающий исцеляющими свойствами. Шторм, приносивший с собой много мусора и грязи, наконец-то прекратился, а две капли моря стали кристально чистыми, ярко играя с переливами вечернего солнышка. В её глазах засиял огонёк, ожививший её взгляд, добавив больше нежности и дружелюбия. — Зная тебя уже не первый день, готова рискнуть, — ответила Моника и не просто взяла его за руку, но и крепко обняла его как последнюю инстанцию добра. — Вот и отлично, — постепенно встал вместе с ней Джан. — Что ж, пошли поедим Чиполлино на козявках? — с улыбкой спросил он, поцеловав девушку в губы. — А давай в нормальный ресторан пойдём? — скукожилась Моника. — Я хочу есть еду, а не птичий помёт с намёком на бальзамический уксус. И кремовое пирожное! — Джанлука театрально закатил глаза и печально вздохнул. Ох уж эти женские прихоти! — Ладно, но тогда давай съедим, что нам принесли, а всё остальное мы возьмём на вынос и доедим дома, — предложил Джинобле. — Маленькое уточнение: ты возьмёшь это с собой вместе с губозакаточным станком и съешь у себя дома, — подкорректировала Моника. — Мон… — Не распушай на меня свои ресницы, даже не надейся на продолжение банкета! — Как скажешь, — вздохнул Джан и снова поцеловал Монику. А Чиполлино на козявках оказался очень даже вкусным. Пришлось даже заказать двойную порцию на дом.