I colori dell’amore

Феррагосто — противоречивый праздник. С одной стороны он шумный и весёлый, поскольку итальянские улицы пестрят яркими красками, народными песнями и зажигательными плясками вперемешку с приезжими туристами. С другой же — сапожок-полуостров превращается в пустыню, потому что многие итальянцы берут в эти дни отпуск и уезжают куда подальше, чтобы провести время наедине с собой, большой дружной семьёй или друзьями. Семья Боскетто решила объединить приятное с полезным и уехала на Сицилию, где у них был ещё один дом, а заодно пригласила семейство Бароне, с которыми они тесно дружили. Так совпало, что именно в период праздничного Феррагосто родилась самая старшая дочка из всего сицилийского клана — Лучия — именно по этому радостному поводу братья-сицилийцы и решили встретиться. Сицилийский дом Боскетто выходил прямо на морской берег, где уже резвились детишки, а родители могли спокойно наблюдать за ними с домашнего крыльца и готовить параллельно праздничный стол. Пьеро как самому далёкому от кулинарии человеку поручили сервировку стола. — Пье, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Иньяцио, взглянув на друга. — Ты чего так пыжишься? — Посмотри туда, — яростно кивнул он головой в сторону детей. Резвые Андреа и Вито играли в догонялки со звонкими и смеющимися Мией и Анджелиной, пока Лучия бегала с подаренным ей воздушным змеем. — И что? — не понял Боскетто. — Да ты посмотри, что они вытворяют! — возмущался Бароне. — Да что не так-то? — всё больше хмурился Инья. — Они всего лишь играют. — В это время Андреа, бежавший за Анджелиной, споткнулся и упал прямо на девочку. — Мне не нравится, КАК твои…извращенцы играют с моими невинными ангелочками, — процедил сквозь зубы Пьеро, аж кулаки сжал, закипая. — О Господи! — засмеялся Иньяцио. — Они ж дети, ты думаешь, они много в этом понимают? Чего ты так завёлся? — Да потому что я хорошо знаю их папашу, который в три года под диваном уже с кем-то обжимался! — разозлился ревнивый отец. — И всё туда же, постарше выбирает! — Ой, да брось, — широко улыбнулся Инья, приобняв друга. — Ну максимум она тебе куклу в подоле принесёт. — ЧТО?! — завопил Пьеро, вытаращив гневные глаза. — А отец в курсе, что домики для Барби нынче подорожали? — встал руки в боки Бароне. — Кто будет оплачивать за проживание, а? — Ничего, дедушка поможет, — шутливо издевался Инья. — А бабушка ещё и приданое сошьёт, — вступила в разговор Аделия. — И на машину скинемся, — продолжал Иньяцио. — Судя по тому, как твой сын лепит замки из песка, машина будет из говна и палок, — всё также пристально следил за детьми Пьеро. — Из говна и палок ты мороженое готовил в пандемию, — съязвил Боскетто. Пьеро хотел было дать другу подзатыльник, но сам не удержался и захихикал, вспомнив свои кулинарные потуги 2020 года. — ПАПА, СМОТЪИ, СТО МНЕ ВИТО ПОКАЗАЛ! — послышался голос Мии. — Бл**ь, у меня сейчас инфаркт будет! — схватился за сердце Пьеро. — Что он ей там показал? — подозрительно взглянул он на Инью. — Папа! — подбежала к нему Миа. — Да, моя ненаглядная? — сменил отец тон на сюсюкающийся. — Смотъи, какая къасота, — показала ему дочка большую-пребольшую ракушку нежно-перламутрового цвета. — Вау, и правда красиво, — рассматривал Пьеро ракушку. — Где ты её нашла? — Это не я, это Вито. Он насёл и мне подаил. — Да? И зачем он это сделал? — снова бросил он недовольный взгляд на Боскетто. — Пуосто так, — ответил подошедший Вито и скромно опустил головку. — Куасивым девочкам куасивые подауки. — Смотри, какой дамский угодник растёт, а, — с гордостью заметил Иньяцио и взял сына на руки. — Вот именно, — проворчал Пьеро, взяв Мию на руки, — 18 ещё нет, а всё туда же. Извращенец! — шикнул он. — Папа, а кто такой извъасенец? — заинтересовалась Миа. — Тебе лучше не знать, доченька, — погладил её по головке папа и снова злостно взглянул на маленького Вито, так и не понявшего причины возникновения ненависти со стороны дяди Пьеро. — Дети, садитесь за стол! — позвала всех Аделия. Ни одна вещь на свете не обладает такой притягательной силой, как еда. Не прошло и секунды, как и стар, и млад, помчались к столу занимать почётные места и как саранча набросились на блюда домашнего приготовления. Единственная, кто не поддалась всеобщему мейнстриму, оказалась Лучия, увлёкшаяся воздушным змеем. Подул сильный ветер, и тонкие ниточки не выдержали его напора, оторвавшись от основания, а воздушный змей в виде бабочки упорхал далеко в песочные края. Девочка суетливо побежала за ним вслед: подарок всё-таки, а она в первый день умудряется его потерять. Но как мужчине ему польстило, что за ним бегает девочка, поэтому он полетел ещё быстрее и дальше, спрятавшись за поворотом, куда тут же свернула Лучия. — Ой! — воскликнула она, столкнувшись с препятствием в виде незнакомой тётеньки. Лучия подняла на неё голову. — Это случайно не твой змей? — спросила дружелюбная тётя, держа его в руках. — Мой, — скромно призналась Лучия. — Где Вы его нашли? — По-моему, он сам меня нашёл, — засмеялась женщина, отдавая ребёнку её подарок. — Спасибо, — поблагодарила девочка и улыбнулась ей. — Лучия, где ты ходишь? — послышался голос Аделии. — Все уже собрались, тебя ждут…Леанелия? — поразилась она. — Аделия? — приятно удивилась в ответ та. — Какими судьбами? — улыбнулась Аделия, обняв за плечи дочь. — Да… — чуть замялась девушка. — Долго объяснять, но…Феррагосто, решила отдохнуть, а тут мои знакомые живут, сто лет не видались, приехала к ним в гости. Сейчас просто гуляю. А вы? — Мы тут живём периодически, — усмехнулась Аделия. — А у меня сегодня день рождения, — вставила Лучия. — О, какая прелесть, — умилилась Леанелия. — Поздравляю! — Спасибо, — скромно хихикнула девочка. — Знала бы, пришла с подарком. Так вы отмечаете? — Да, мы и Пьеро с девочками к нам пригласили, — ответила Аделия. — Ух ты, Пьеро тоже здесь? — чуть оживилась Леанелия. Хоть какие-то приятные новости за последнее время. — Присоединяйся к нам, мы только сели за стол праздновать, — пригласила Аделия. — Да ты что, с ума сошла? — отпрянула Леанелия. — Я для вас есть никто, звать никак, что же я буду вас стеснять? — Но не для всех же, — подмигнула Аделия. — Иди, ты нисколько не будешь нам мешать: мы будем только рады тебе. Пьеро, полагаю, обрадуется не меньше. — А как на это смотрит именинница? — обратилась Леанелия к виновнице торжества. — Резко положительно, — засияла Лучия. — Ты хорошая. — Пойдём, — пригласила жестом Аделия. Леанелия последовала за ними и вскоре была встречена бурными возгласами Бароньевских дочек, которые узнали её чуть ли не за километр. Девушка весело всех поприветствовала и познакомилась с сыновьями Боскетто. — Привет, дорогая, — шёпотом поздоровался с ней Пьеро, когда Леанелия села вместе со всеми за стол. — Привет, — скромно улыбнулась Леанелия. Аделия и Иньяцио незаметно переглянулись, наблюдая за Пьеро и Леанелией. Оба обратили внимание, как засиял сицилиец, едва поняв, что девушка рядом, и как жадно он её разглядывал. Да, это можно было списать на обычное мысленное раздевание и желание провести с ней ночь, однако мелькало в его взгляде нечто большее, едва уловимое, но вполне ощущаемое. С новой гостьей праздничное застолье стало ещё более праздничным. Теперь была очередь Андреа, Вито и Лучии знакомиться с Леанелией. Не обошлось без битвы за самый крупный кусок лазаньи, драки салатами, а также наблюдательного взгляда Пьеро, следившего, чтобы между его дочерьми и сыновьями Иньи расстояние за столом было как можно больше. Самое интересное началось, когда Лучия наконец-то задула свечу на торте, приготовленном мамой. Андреа, которому уже не терпелось попробовать его, начал есть его руками, пока папа бегал за ножом, чтобы культурно его порезать. А маленький Вито, думая, что так себя вести в порядке вещей, повторил за братом. Рассердившись, именинница бросила кусочек торта в братьев. Вскоре и до взрослых дошло; пришлось смывать следы ребячества и обойтись каннолями с разными начинками. Зато потом всё пошло на лад: приближался вечер, постепенно спадала угнетающая жара, приятный морской воздух навевал с берегов, садилось солнце, окрашивая небо в пастельные тона. Дети уже были поспокойнее, так как успели наиграться днём вволю. Чтобы не было скучно, Иньяцио включил на фоне музыку. Любой желающий мог пригласить на медленный танец кого угодно. Именно поэтому Пьеро сразу засуетился и взял на руки обеих дочек. — Вот, смотрите, какой у вас папа крутой, — говорил он девочкам, кружа их в медленном вальсе, — сразу с двумя красавицами одновременно танцует. — Только смотрите, девочки, чтобы вам и в жизни не попался такой мужчина, который сразу с двумя может танцевать, — вставила Аделия, посадив Лучию к себе на колени. Иньяцио испуганно оглянулся на жену. Неужели она что-то знает? Возможно, здесь стоит сделать небольшое отступление, потому что многие наверняка задаются вопросом, как после всего случившегося Аделия ещё приветливо держится с мужем. Как порядочный человек Иньяцио не стал ей рассказывать об измене с Дианой. Во-первых, он не считал это за измену, потому что с девушкой его связывали только физические отношения: всё остальное — сердце, душа, привязанность — он оставил для жены и испытывал только с ней. Во-вторых, он прекрасно понимал, как больно она реагирует, едва её имя будет произнесено всуе, поэтому старался максимально оградить её от косвенного присутствия Дианы и боялся, как бы она не прознала о его похождениях. Потому что до августовских праздников Иньяцио ещё успел позволить себе пару раз выйти за рамки приличия. Сейчас же, услышав слова Аделии, Иньяцио забеспокоился. Никогда же не знаешь, как на самом деле выглядишь со стороны. А что, если конспирация не удалась? Что, если она всё знает, просто не показывает этого? Как тогда быть? Развод? Расставание? А дети? Ей же не понять, он любит её, всё равно любит! А мимолётное увлечение Дианой ничего не значит. Однако Аделия больше ничего не сказала и на мужа даже не взглянула, увлёкшись танцами со своими детьми, вставшими в дружный хоровод. Нет, значит, показалось. Фух. Из переносной колонки заиграла песня Пино Даниеле «Sicily». — Папа, а потанцуй с Али, — предложила Анджелина, — а то что она сидит в сторонке. — Действительно, Леанелия временно стала сторонним наблюдателем, устремив задумчивый взгляд далеко в море. — Да, папа, пьигласи её, — поддержала Миа. — Сразу говорю нет, девочки, — засмеялась Леанелия, — я не танцую, а если и танцую, то делаю это ужасно. — Да ладно тебе, — махнула рукой Анджелина. — С папой ты быстро научишься. Пап, ну не тормози, пригласи Али, — тянула она отца за рукав. — Анджелина, если Али не хочет, зачем я буду её заставлять, — слабо упирался Пьеро. — Ну ПАЗАААЛСТА, ПАЗАААЛСТА, — умоляла Миа, потянув девушку за руку. — Девочки, ну правда не стоит… — Да не хочу я… Ещё пару таких «не хочу» и Пьеро и Леанелия уже стояли друг напротив друга. — Раз публика просит, не будем ей отказывать? — подал руку Пьеро. — Наверное, такой прекрасной публике и правда не стоит отказывать, — пожала плечами Леанелия и приняла его приглашение на танец. Расслабляющие звуки пианино в сочетании с барабанным битом позволили обоим обнять друг друга как в бальных танцах и медленно, покачивающими движениями, следовать такту музыки. Девочки были в восторге. Какой у них папа прекрасный кавалер! И как красиво они танцуют! Вуа… — Папа, а ты не хочешь маму пригласить на танец? — с серьёзным видом спросила Лучия у Иньяцио. — Почему не хочу, хочу и очень даже! — встрепенулся Боскетто и предложил жене руку. — Пока дочь не напомнила, даже не шелохнулся бы, — сквозь улыбку упрекнула Аделия. — Брось, — отклонила она приглашение, — лучше помоги со стола убрать. — Хорошо, — живо согласился Иньяцио и зазвенел тарелками и чашками. Леанелия и Пьеро мельком взглянули на обоих и сделали про себя выводы, но озвучивать их не стали, поскольку ни тот, ни другая не были в курсе закулисья их супружеской жизни. — Али, можно задать тебе нескромный вопрос? — спросил вдруг Пьеро, продолжая танцевать с Леанелией. — Какой? — приподняла бровь девушка. — Сколько тебе лет? — Вместо ответа Леанелия прыснула от смеха. — Хотел застать меня врасплох? Не вышло, Бароне, не вышло. — Стоило хотя бы попытаться, — вздохнул Пьеро. — Давай так: в твоём возрасте уже поздно заводить детей или пока нет? — С нашей медициной сейчас в любом возрасте не будет поздно завести семью, — улыбнулась девушка. — Это верно, — согласился певец. — Но у тебя её нет, насколько я понимаю? — Нет, откуда, — пожала плечами Леанелия. — Только родители и родственники. Ты же был у меня дома, знаешь, что я живу одна. — А чего так? — Да не знаю: само как-то получилось. Вообще я не представляю себя ни в роли жены, ни в роли матери. Честно говоря, никогда не стремилась к семейной жизни, хотя нисколько не умаляю её прелестей и с уважением отношусь к семейным ценностям. — Раз так, значит, ты всё-таки рассматривала вариант семейной жизни? Почему же ты отказалась от неё? — Чтобы ответить на вопрос, процитирую тебе тебя же: не нашлось того человека, с кем бы мне захотелось её завести. Я человек избирательный и не каждому позволю открывать мою душу. И потом, это ответственный выбор — не брошку к платью подбираешь — нужно подойти к этому ответственно и серьёзно. Возможно, я слишком берегу себя, но мне не хочется в один день осознать, что я потратила большую часть своей жизни на ненужного человека. — Так если не узнаешь, никогда не поймёшь, он это или нет, — возразил Бароне. — Тоже верно, но знаешь…не каждый мужчина заслуживает того, чтобы становится ради него домохозяйкой. — По-твоему, быть домохозяйкой — это плохо? — Разве я это сказала? — Нет, но по твоей интонации это прозвучало именно так. — Наверное, не так выразилась, прости, — улыбнулась девушка. — Я лишь имела в виду, что женщина, становясь домохозяйкой, как правило, обесценивается в глазах мужчины. Не знаю, что это за проклятие, но существует немало примеров, доказывающих это. Женщина перестаёт быть женщиной и превращается в ходячую прачечную, столовую, бесплатный публичный дом, а также инкубатор для будущих наследников фамилии и нажитого имения, если оно есть, конечно. Не хочу кичиться, но полагаю, что я слишком гордая для этого. Мне проще жить для себя и не быть никому ничем обязанной, чем слушать бессмысленные упрёки о невыполнении супружеского долга или упрекать в этом кого-то другого. — А если без мужчин? — предложил Пьеро. — Просто, как я, например, завести детей? — Тут я слишком консервативна, — усмехнулась Леанелия. — Если и заводить семью, то только с поддержкой, зная, что рядом тот, кто тебе поможет. А на это способен только близкий человек. — А как же продолжение рода? Разве не в этом смысл жизни? — Смысл жизни заключается в том, чтобы найти своё место в ней. Я его нашла, и меня всё устраивает. — Возможно, ты и права, — опустил голову Пьеро. — Прости, я как-то надавил на тебя. — Нет, что ты, — улыбнулась Леанелия. — Мы же просто разговариваем, обмениваемся мнениями. Хотя странно, — задумалась она. — Обычно нас тянет на философию после секса, но у нас его сейчас не было. Даже никаких намёков. — Boh… — пожал плечами Пьеро и усмехнулся. Девушка ответила взаимностью. — Спасибо за танец, — прошептала она, когда закончилась песня, и отпустила партнёра. Хотя сделала она это не сразу и не очень охотно. За время разговора они продолжали танцевать, тесно встав, почему-то стараясь не смотреть друг другу в глаза. Как в Монте-Карло они соприкасались лбами, а разговаривали полушёпотом, будто кто-то их рядом подслушивал. В их движениях проскальзывала интимность и робость. Пьеро и Леанелия, привыкшие нарушать интимное расстояние только в постели, никогда не сокращали его за её пределами. Сейчас же, сделав первый шаг, они не знали, как себя вести, поскольку это нарушало границы приватности. Но обоим было хорошо. Что одновременно удивляло их самих. — Али, ты уже уходишь? — поинтересовалась Аделия, заметив, что девушка собирается. — Да, думаю, меня мои уже заждались, — посмотрела она на часы. — А то оставайся у нас, — предложил Иньяцио, бросив взгляд на Пьеро. — Ой, да что вы! — отмахивалась Леанелия. — У вас, конечно, здорово, спасибо, что и сейчас так спонтанно позвали, но больше я вам мешать не хочу, тем более, что я своим знакомым обещала, что переночую у них. — А завтъа ты к нам пьидёс? — с умоляющими глазками спросила Миа. — Да, завтра мы все гостим у меня, — вставил Пьеро. — У Мии как раз день рождения; приезжай. Покатаемся на море у Scala dei Turchi, а потом все ко мне домой. И с ночёвкой, — выделил он последнюю фразу. — Так что купальник и пижама приветствуются. — Али, позаюста, — выпятили губки Миа и Анджелина. — Составь нам компанию. — Знаете… — завесила интригу Леанелия. — С превеликим удовольствием! Пьеро снова засиял, как только девушка согласилась, что не могли не заметить Иньяцио и Аделия. Дочки Бароне захлопали в ладоши и попрощались с ней до завтра. Да и детям Боскетто она приглянулась. Так что пожелав друг другу спокойной ночи, все разошлись с мыслью, что завтра будет новый весёлый день.