Наконец покинув душное жилище своего нового союзника, герои заметили странную суету на улицах города. Все будто спешили куда-то, но без особой паники: бежали, но не сломя голову, при этом солдаты шли в противоположную сторону от жителей — явно к источнику беды.
Симон, вспомнив про особенность Ванделя, спросил у одного из отстающих солдат о том, что происходит, куда все бегут.
— Нежить. Снова неупокоенные души нападают на людей, появляются всё чаще и чаще, уже сил нет им противостоять... — Солдата явно печалил такой расклад, но как воин он не терял духа. — Уходите с остальными жителями, армия справится с угрозой и с помощью горна оповестит о том, что здесь снова безопасно. Местные вам помогут сориентироваться.
Симон подумал над словами солдата, ощутив странный огонёк желания в груди. И когда тот ушёл, обратился к Ванделю, не поворачиваясь:
— Мне кажется, что сейчас твоим дружкам будет явно не до нас, ты так не думаешь? — За ту долю секунды, что он думал над своим желанием, Симон уже принял решение, хоть и не озвучил его. — Быть может, нам стоит помочь им? Не думаю, что скелеты будут опаснее опытнейших воинов времён прошлого.
Сказав это, Симон помрачнел, потому что не мог оценить, сколько времени прошло с момента его "смерти", но как можно скорее отбросил эти мысли. Сейчас явно не до них.
— Если среди нет них скрытой поддержки от демонов, то действительно можно было бы размять свои призрачные косточки. — Вандель был раздражён непонятно откуда взявшимся азартом Симона, поэтому отвечал в саркастичной манере, которой не было у него раньше. — Тебе так сильно хочется прямо на поле боя? Даже не думаешь над тем, что там может случиться?
— Чем быстрее угроза будет ликвидирована, тем быстрее всё вернётся на круги своя. — Помедлив мгновение, Симон добавил: — И тем быстрее мы сможем встретиться с Райсалком и доложить ему о наших похождениях.
Симон своими словами явно попал в яблочко. Вандель раздражённо согласился, понимая, что Симону скелеты явно ничего не сделают. Он видел их в бою, поэтому не переживал за друга. Что сможет сделать безмозглая нежить тому, кто убил стража смерти?
— Если ты сможешь ускорить этот процесс, это будет очень кстати: времени мало. — Вандель не был в восторге от этой идеи, но спорить с упрямцем он всё-таки не решился. — А я, пожалуй, пережду вашу баталию у Риддерса. От меня всё равно толку не будет...
Кивнув, Симон поспешил догнать солдата, что стоял у ворот, направляя основные группы солдат на место сбора. Он подошёл к нему и сказал, что хочет пойти добровольцем на фронт.
— Ишь ты, какой смелый. — Как и полагается солдату, он не был многословен. Взглянув на меч Симона, что тот заранее призвал к себе, ухмыльнулся. — А соответствует ли такой добротный клинок своему владельцу? Что ж, добровольцы нам действительно нужны, это верно. Только если умрёшь, вся вина будет на тебе самом, сечёшь?
Солдат постучался во врата и открыл внутреннее окошко, чтобы подозвать командира отряда.
— Сэр, здесь доброволец на фронт есть. Говорит, что вояка хороший, хоть и брони не носит. Нашего комплекта на него не найдётся, но клинок свой имеет. — Солдат говорил явно не по правилам, что никого не смущало. — Разрешите его допустить в войско?
— Разрешаю, сейчас каждая пара рук на счету. — Не было видно лица того, кто говорил, но его голос звучал, как у настоящего командира и воина. — Враги уже на подходе, поэтому открывай ворота. Пора дать отпор нежити.
Резко и с жутким треском начали открываться ворота, через которые герои пришли из леса. За ними стояла небольшая группа солдат, которая была гораздо лучше вооружена и защищена, нежели та, что находилась около Симона. Как будто бы это была элитная часть, а Симон был в отряде новичков или добровольцев. Ничего, не страшно, руки помнят, что такое война.
Среди всей толпы солдат особенно сильно выделялся высокий воин, который, судя по блестящей, будто зачарованной броне, был командиром, допустившим Симона к полю боя. Шлем с подобием крыльев по бокам от него полностью укрывал его, будто ангела на поле боя. Этот свет слегка слепил, поэтому нельзя было хорошенько его рассмотреть.
— Из чащи Эльдираса уже на подходе войско нежити. Демонов среди них замечено не было, как и людских сил. Караульные доложили, что количеством они вновь превышают предыдущее нападение. Численность до конца не выяснена. — Командир говорил точно, чётко и кратко. — Основные наши войска лишь на подходе после предыдущей вылазки, поэтому наша задача продержаться до их прихода, по возможности без потерь устранить как можно больше скелетов.
После этих слов Симон оглянулся на солдат, что были рядом с ним. Зрелище оставляло желать лучшего: солдат было очень и очень мало, а их ряды были нестройные, будто они никогда не обучались строевой подготовке. Все стояли хаотично, но никто не разговаривал, слушая приказы командира.
Лес впереди загудел, и деревья будто бы разошлись в стороны, пропуская через себя выходящие легионы скелетов, что довольно бодро следовали вперёд. Увидев впереди солдат, они ускорились и уже быстрее человеческого шага наступали вперёд. Скелеты были облачены в лёгкую броню из подручных средств, как будто они восстали из могил и взяли первое, что попалось под руку. Но вот вооружение у них было добротное. Впереди шли воины с двуручными мечами, которые они волочили за собой. Сзади них шли уже мечники с одноручными мечами, которые бесхозно болтались в их костлявых пальцах, ожидая момента, когда их пустят в бой. На удивление, в войске нежити не было лучников, что позволяло людям выстоять под напором такой массы костей. Они не издавали членораздельных звуков, так как были скелетами, поэтому был слышен лишь звук раздираемой листвы проклятого леса, цокот костей и лязг металла от мечей.
— Как только переступают черту, нападаем по старой схеме. Состав не изменился, мы справимся. — На удивление, в речи солдат не было этого вечного следования стандартам в выдаче приказов и реагировании на них. Как будто это не командир говорил войску, что нужно делать, а лидер вёл вперёд своих братьев. — Я поведу, вы за мной. Никто собой не рискует, наша задача — выиграть время. Все меня услышали?
Солдаты дружно согласились, а Симон, обученный военной дисциплине, мгновенно присоединился к ним. Этот воинственный дух сразу его захватил с головой, как бывало ещё при жизни.
Нежить пересекла то место, на которое указывал командир, и солдаты ринулись вперёд. Скромное по численности войско направилось навстречу легиону скелетов, которые никак не отреагировали на происходящее. Им будто не было никакого дела: их задачей являлось шествие вперёд без какой-либо цели. Единственным препятствием на пути были как раз эти люди.
Симон рванул вместе с ними, сразу выискивая в рядах солдат самые слабые места, чтобы переместиться туда. Когда оба войска схлестнулись в сражении, он увидел то, что искал. Один из ближайших к нему фронтов сразу же начал проседать под натиском орды, и Симон сместился туда, попутно выкашивая скелетов.
Что можно сказать об этом наступлении? Скелеты наседали без тактики и падали грудой костей от любого удара, но их количество действительно внушало страх, особенно у новобранцев и добровольцев, которые такого не ожидали. Без потерь здесь было не обойтись, но воины сдерживали натиск довольно успешно, и когда самые слабые из них получили ранения, их места заняли более опытные, и тогда уже фронт стабилизировался.
Сначала Симон старался действовать, как все, и лишь отражать атаки скелетов, попутно убивая их даже обычными пинками, которые были очень и очень действенными, о чём напомнил командир, но затем его накрыло странное ощущение.
Он как будто начал чувствовать невероятную жажду убийства и доминирования. Ему даже показалось странным, что это сражение было таким тихим, ведь война всегда очень и очень громкая: крики солдат, провокации, оскорбления, лязг стали, топот множества ног — всё это создаёт свою атмосферу. Но сейчас Симон слышал лишь стук собственного сердца и взмахи своего меча. Ненависть залила его вены, заменив кровь, и он вырвался из строя, рванув прямо в гущу скелетов, и попал в окружение.
Но его это не страшило, а наоборот, придавало сил. Скелетов убить было проще простого. Он буквально вихрем проносился сквозь них, убивая каждого либо размашистыми ударами меча, либо пинками ногами и ударами локтей. Всё же сил у него стало гораздо больше, чем при жизни, что позволило ему совершить подобные действия. Симон не видел ничего, кроме того, что было буквально вокруг него, всё больше уходя от своих союзников. Удар, кувырок, пинок, удар, блок, подсечка, удар. Страху было не место в его сознании, и он рвался вперёд.
Что-то пошло не так...
Лишь мгновение прошло, как родилась эта мысль, а поле боя уже сокрушил оглушительный взрыв. Симон взглянул в сторону, откуда доносился звук, и увидел там громадного демона, который появился на месте взрыва, похоронив под собой множество солдат. Демон медленно поднимался, словно всё это время спал, оглядывая то, где он оказался.
В глазах его пылала ярость...
Вдалеке на холме Симон увидел странную фигуру, похожую на человека, но с явно нечеловеческими чертами. На одной половине тела будто торчали шипы, хоть отсюда ничего и не было видно. Спустя пару секунд после появления демона загадочная фигура скрылась за самым холмом, словно кот, что сделал свои дела и убежал.
Заглядевшись на сие представление, Симон едва не оказался зарезан скелетами, что вновь подошли к нему после того, как он несколькими дуговыми ударами отбросил большое их скопление от себя. Из-за шока пришлось отступить к своим: демон явно был гораздо большей угрозой, нежели жалкие скелеты.
И не зря... Пока герой бежал обратно, демон уже поднялся, достав свою громадную дубину, удары которой с лёгкостью ломали солдат пополам. Брони на нём почти не было, но огромная сила и размах ударов компенсировали это упущение. Шкура его была чёрной, словно сгорела после странного появления, а ближе к конечностям она становилась более фиолетовой.
Один из воинов смог пробраться к нему в упор и нанести режущий удар по его ногам, в аккурат меж стыков брони, но эффекта это никакого не дало, и демон его пнул. В полёте тело солдата неестественно перевернулось, а когда он упал, было видно, что все до единой кости были переломаны.
— Всем воинам срочно ОТСТУПАТЬ К ВОРОТАМ. ОТСТУПАТЬ К ВОРОТАМ, ЭТО ПРИКАЗ. ПЕРЕГРУППИРОВАТЬСЯ И ВЫИГРАТЬ ВРЕМЯ, СОЮЗНИКИ НА ПОДХОДЕ. — Раздался голос командира в сияющих доспехах, хоть это уже и был воинственный крик, но не истеричный и паникующий. Он сохранял хладнокровие даже в такой ситуации... Это оценил Симон, который наконец начал его слышать. — Срочное отступление к воротам. Перегруппироваться и сфокусировать силы на скелетах. Со мной идут несколько человек, чтобы задержать демона. Никто не убегает, осталось ещё немного продержаться.
Симон понял, что дела плохи, и скелеты сейчас — лишь пылинка в сравнении с той мощью, которая разносит целые ряды и так немногочисленного отряда. Поэтому он устремился к командиру, и вместе они стали сдерживать демона. Воин крайне хорошо себя показывал, уклоняясь от атак и сводя усилия демона к минимуму. Сразу видны были подготовка и опыт, в отличии от большинства людей вокруг, которые даже со скелетами справлялись не без труда.
___________________________________________________________________________
— Ты серьёзно позволил ему пойти в оборону? Ты рехнулся, придурок? — Ярость в глазах Риддерса могла бы осветить мрачное помещение, где они сидели. — А если что-то случится не так? Чем ты думал?
— Успокойся, старик. — Вандель стоял, облокотившись на стену и сложив руки на груди, как он это любил делать. В отличии от Риддерса, он был спокоен, но голос его звучал на грани раздражения. — К нему лишь возвращаются эмоции людей, которые он потерял после смерти. Вспомни себя ребёнком, когда ты в первый раз взял клинок в руки. Вспомни тот восторг, когда ты ощутил его тяжесть. Он сейчас сам как ребёнок, а нам нужен воин.
Вандель остановился, на мгновение отведя взгляд. Риддерс хотел сказать слово, уже открыл было рот, но Вандель резко повернулся к нему и очень быстро продолжил:
— Нежить — самая малая из тех угроз, что нас ждут на пути. — Голос Ванделя всё же сорвался, и он начал наседать на молодого мужчину, которого по известной лишь им обоим причине, называл стариком. — Если он не справится с жалкими скелетами, то что он тогда сделает демонам? На что он будет способен, если его сломит грудка костей? Он должен унять свой ребяческий дух и вновь стать воином. Есть что добавить, мистер "я всё знаю лучше всех"?
— Ты прав... — Риддерс говорил совсем тихо, что резко контрастировало с его оглушительными криками до этого момента, — Нам действительно нужен воин, а там он будет со слабыми противниками и сильными союзниками. И не смей называть меня стариком, я уже давно изменился.
— Ты всегда будешь стариком для меня. — Вандель тоже успокоился и перешёл на обычный для себя тон голоса. — Он справится, здесь даже сомневаться не стоит. Осталось лишь дождаться его.
___________________________________________________________________________
Симон как и всё время до этого, безмолвно сражался, только теперь уже с демоном, который действительно мог бы внушить страх, но ярость не позволяла ему взять верх, из-за чего Симон ни на секунду не отступал от своей цели — сдержать демона. Но при его виде ненависть героя лишь усиливалась в разы, из-за чего он уже хотел лишь убить его. Он отчётливо видел стыки доспехов, видел слабые места, но не мог подобрать момента, чтобы поразить их. Он был словно хищник, который искал подходящего момента для нападения на свою добычу. Ещё немного, и, быть может, у него пошла бы слюна от бешенства из-за действий демона. Симон с трудом отвёл взгляд от исполина и увидел вокруг кучу трупов. с десяток воинов полегло ещё в момент его появления, а остальные были переломаны как спички, некоторые из них ещё были живы, хоть и мучились в агонии. Реки крови, торчащие наружу кости и стоны умирающих зажгли огонь в сердце Симона, и тот уже не мог лишь сдерживать демона.
Убить
Убить
УБИТЬ
Симон резко перешёл в нападение, лавируя между ударами демона, пару раз едва не распрощавшись с жизнью. Он был ловок, словно кошка, но демон не позволял даже оцарапать себя, из-за чего гнев героя нарастал.
Из-за нетерпения Симон совершил ошибку и после очередного переката не смог удержать равновесие и упал на землю, но не выронил клинок. Хотя поможет ли клинок против удара с силой нескольких силачей, вместе взятых? Ни черта он не поможет. Симон пытался подняться, но времени не хватало: дубина демона уже опускалась по его душу.
Резко над героем встал тот самый командир войска, доспех его уже не сиял: видимо, зачарования были разрушены: предположение Симона оказалось верным. Он совершил удар клинком по дуге по противоположную стороны от демона, отведя удар в бок, чтобы дубина его опустилась на землю, и вся сила удара ушла в неё.
***
— Как воину с мечом одолеть того, кто гораздо сильнее него и вооружён дубиной? — Эйбл ходил из стороны в сторону между своими товарищами, блистая опытом, почерпнутым из сражений. — Один удар, и все наши кости будут переломаны. Что же нам делать?
Мужчины нерешительно молчали, пока один из них не решился высказать предположение. Встав с места, он довольно громко, чтобы все услышали, стал рассказывать о хитростях войны:
— Мы должны использовать его силу против него самого. Воины с дубиной вкладывают в удар всю силу, поэтому они страшны. Но в этом — их уязвимость. — Уверенности этого парня позавидовал бы любой из сидящих рядом, — Да, мы не можем встретить могучий удар мечами, ибо после него нашим костям придётся рыть могилу. Но мы можем принять его часть, отвести от себя. Нужно, чтобы большая часть силы удара ушла в землю рядом с нами, и тогда откроется окно для решающего удара.
Люди у костра с интересом слушали рассказ товарища, пока их вниманием не завладел задавший вопрос солдат.
— Симон, ты как всегда. Дай парням хоть шанса блеснуть знаниями, а то, грешным делом, ещё помрут из-за этого. — Несмотря на довольно серьёзное лицо, говорящий явно был рад услышать ответ именно от Симона. — Мы должны принять удар лезвием, мгновенно отведя его в сторону, а затем сделать рывок в противоположную сторону. Вот он — идеальный момент, чтобы пронзить сердце врага. Симон, ты молодец.
***
Воспоминания, словно наваждение, прошли за мгновение перед взором Симона, и он понял, что вот он — тот самый момент.
Демон наклонился после неудачного удара, открыв возможность для атаки по нему. Симон без единого слова подал знак Эйблу и, использовав его спину как трамплин, подпрыгнул к груди демона, вонзив клинок туда, где у человека находилось бы сердце. Демон издал ужасающий рык, который поверг бы в панику неподготовленных солдат, и попытался схватить героя, но тот уже ловко подтянулся на собственном клинке, изрезав руки в кровь, поднялся на шею демона, попутно заново призвав клинок к себе в руку.
Один единственный удар — и голова демона покатилась с плеч. Жидкость наподобие крови хлынула из огромной раны, и безжизненная туша упала на землю. То, что было вместо крови, даже не успевало упасть на землю, растворяясь ещё в воздухе. Само же тело демона начали растаскивать в сторону налетевшие из ниоткуда мухи. Буквально через пару секунд уже и следа не осталось от того, кто убил много хороших ребят в этом бою. Осталась лишь голова, которая ещё не успела исчезнуть в руках Симона.
Он поднял её над собой, издав победный клич, которым хотел воодушевить солдат, что всё ещё сдерживали натиск скелетов, которые уже сильно оттеснили их. Но тут раздался долгожданный гул подоспевающего на помощь войска. Воины радостно отбрасывали скелетов с новой силой, и уже всем было ясно, что живые вновь одержали победу над мёртвыми. Эйбл позвал героя с поля боя за собой: необходимости в нём здесь уже не было. Герои сами справятся, не маленькие уже.
Отведя Симона за ворота, он похвалил его за отличную работу и столь важный вклад в победу. Было видно, что он действительно рад тому, что увидел на поле боя по-настоящему достойного воина.
— Я хочу исправить свою ошибку, совершённую по незнанию. — Начал командир войска. — Меня зовут Эйбл, и я командир королевского войска, в особенности на мне стоит оборона города. Могу ли я узнать имя человека, который внушил мне столько гордости за наш род?
— Меня зовут Симон. Я на самом деле узнал тебя, хоть и не могу вспомнить, откуда... — Симон не хотел говорить об этом человеке, но не смог сдержаться. — Я безмерно благодарен за то, что ты спас меня и улучил момент для атаки. Обычно солдатики в блестящих доспехах — слабаки, что пытаются показаться сильнее других. Но ты выделился, и тем самым вызвал у меня интерес.
— Что ж, будем надеяться, что я не слабак, пытающийся компенсировать блёстками свою слабость. — Что-что, а самоирония всегда была отличительной особенностью Эйбла, когда они вместе с Симоном служили в королевской гвардии. — Думаю, что, когда сейчас всё уляжется, я бы даже позвал тебя и остальных ребят выпить за очередную победу. Тем более в этот раз она далась нам очень и очень нелегко. Ты как на это смотришь?
— Не знаю, будет ли у меня время на всё это, так как я не местный, а здесь лишь временно. — Симон старался как можно скорее уйти от разговора: воспоминания слишком сильно ранили его. — Сейчас я вынужден торопиться к товарищам: я покинул их, уйдя в оборону. Если же я к этому моменту не умру, то обязательно соглашусь на стакан-другой.
Эйбл с довольным смешком попрощался с Симоном, не став его задерживать. Хоть он и всё ещё был в шлеме, но Симон помнил того человека, с которым он провёл множество лет своей жизни. Сейчас же перед ним стоял всё тот же человек, который изменился лишь в росте, хоть Симон и не видел лица, что томилось под шлемом.
Сам же Симон направился в сторону дома Риддерса. Там, на пороге, стоял Вандель, как обычно сложив руки в ожидании, пока Симон наконец доковыляет до него.
— Ну что, повоевал?
