—Неужто проснулся? — открыв глаза, Симон увидел Ванделя, что с издёвкой смотрит на него. — По твоему виду я уже понял, что ты не ел и не спал уже несколько суток, но чтобы настолько всё плохо было... Предвижу твой вопрос, поэтому отвечу сразу. Да, фактически мы не зависим от еды, сна и прочих нужд людей. Но от этих самых нужд зависит то, как мы будем выглядеть. Если бы ты вместо того, чтобы смотреть на меня, как на единственную девушку на планете после годового воздержания, взглянул на себя, ты бы увидел, что ты внешне похож на бомжа, который годами слоняется по помойкам. — Сделав более серьёзное выражение лица, Вандель также подметил: — Если не хочешь, чтобы у нас были проблемы с выдачей себя за людей, то советую не забывать про эти вещи. Кому понравятся призраки, слоняющиеся по улицам, где ходят обычные люди?
Симон взглянул на себя и подметил, что он больше не в рваных тряпках, а во вполне чистой и аккуратной одежде, хоть и не богатой. Самое обычное кимоно и сандалии: как он всегда и любил. Что ж, Вандель явно в этом разбирается, так что не стоит ему перечить. Такая мысль посетила Симона, но от неё его отвлёк неожиданно попавший в поле зрения проход в горах, которые раньше казались ему непроходимыми.
—Вандель, что это за проход, и откуда он взялся? -- Симон показал пальцем туда, где виднелась новая находка. -- Раньше я его не видел, и сколько вообще дней я проспал, что всё успело так пожелтеть и увянуть?
Лицо Ванделя резко сменилось на лицо старика, который понимает, что ему придётся покинуть старый дом, в котором прошла большая часть его жизни.
— Пора рассказать и про это место. — жестом Вандель попросил Симона сесть обратно на кровать, и начал свой рассказ: — Это место называется межмирье: переход между Вильдемиром, оно же царство мёртвых, и миром живых. Души неупокоенных, которые не смогли найти себе места в Вильдемире, попадают сюда. Это место для каждого выглядит по своему, отражает душу каждого отдельного создания. Вот что ты видишь здесь? Явно не великолепный домик, окружённый невероятной красоты чащей, где нет ни единой души, а лишь гуляет ветерок между деревьев. И в зависимости от настроя души, будет меняться и это место. Тот проход, что ты видишь - выход из этого мира, но обычным людям он недоступен. Мы же с тобой исключения из правил, поэтому и страж смерти, что там находится, нас трогать не будет. Если ты видишь выход, а обстановка становится менее привлекательной, значит ты готов покинуть это место. -- спустя пару секунд Вандель, с внешней печалью, но внутренней радостью на лице добавил. — И этим ты заразил меня...
Симон весь рассказ слушал, смотря прямо в глаза Ванделя, и когда тот закончил свой рассказ, оглянулся, увидев, что теперь это совершенно неинтересное место. Дом обветшал, небо затянули облака, подул холодный ветер: Симон был готов уходить.
—Ты хочешь отправиться со мной? — Симон уже знал ответ, но ему было не комфортно, из-за наступившей тишины.
— А ты думаешь, что я останусь здесь в одиночестве, когда столько лет я ждал кого-то вроде тебя? — Одновременно и с юношеским запалом и со старческой скорбью, Вандель добавил. — Ты даже не представляешь, что нас с тобой ждёт... Даже близко не представляешь...
Закончив приготовления, Симон и Вандель начали довольно быстро идти в сторону прохода в горах, который буквально притягивал к себе героев.
Когда они приблизились к проходу, Симон подметил, что больно уж странно на него смотрит немалых размеров человек в невероятной красоты блестящих доспехах. Симон никогда не видел подобной брони на войне. Она будто была сделана для красоты, нежели для защиты, вот только почему-то Симон не сомневался в её прочности. Отдельного восхищения от героя заслужил клинок, на который он опирался, не совершая ни единого движения. Меч его сиял не слабее, чем доспехи, и был полностью обвит узорами, красоте которых позавидовал бы любой меч сделанный специально для королей. Для знатока кузнечного дела такой клинок стал бы поводом бросить всё и устремиться к нему, чтобы прикоснуться, но героя смутило то, что это существо стояло, как статуя, но его взор всегда был устремлён в сторону Симона, будто бы изучал его.
—Это страж смерти, про которого я тебе говорил. — ещё до заданного вопроса ответил Вандель. Почувствовав напряжение Симона, он тоже подметил странность стража. — Он не должен видеть нас, но при этом постоянно смотрит только на тебя. Будь осторожнее, нам не стоит приближаться к нему.
Страж преграждал сам путь и не подходить к нему было невозможно. Поэтому герои всё же списали это на то, что им показалось, ведь он был в шлеме, глаз не видно. Вандель подошёл к стражу и обогнул его, а тот даже не шелохнулся. Увидев это, Симон решил, что им действительно показалось и пошёл прямо к стражу.
Свистнул ветер прямо перед лицом Симона. Страж поднял клинок после неудачного удара и будто бы выйдя из транса, направился к герою, что из-за неожиданности откатился назад и пытался успеть подняться на ноги, выходя из шока. Вандель же стоял в шоке позади стража, который не проявлял к нему абсолютно никакого внимания. Он не знал, как помочь Симону, ибо оружия у них никакого не было.
Сила удара стража была такой огромной, что плита, на которой они стояли, раскололась, хоть и выглядела невероятно прочной. Симон умудрился прийти в себя после этого, и думал над тем, как ему попасть к Ванделю. Но его размышления прервало то, что страж ни секунды не ждал и в этот раз занёс клинок прямо над головой Симона. Меч опускался настолько быстро, что никто не увидел бы даже этого удара, но для героя время будто замедлило свой ход, и он видел, как клинок опускался прямо на него. Не зная, что делать, Симон инстинктивно вскинул руку, как это было в войнах, где он участвовал, чтобы отразить удар, вот только меча у него не было. А действительно ли не было?
Лязгнула сталь, и страж опешил, когда его отбросило назад из-за его же удара. Симон был в не меньшем удивлении, когда увидел в своих руках меч своего друга, которым он отразил удар стража, который был в разы большего него. Не меньшее удивление было на лице у Ванделя, так как он и вовсе видел всё со стороны.
Спустя мгновение страж вновь побежал к Симону, чтобы продолжить бой, теперь уже с вооружённым противником. Было видно, что страж великий воин, но и Симон не промах. Каждый удар стража сопровождался поднятием пыли с разбитой плиты, а плавности и скорости его движений позавидовал бы любой воин из королевской гвардии. Когда Симон вновь отразил серию ударов стража, тот пнул героя в живот, из-за чего у любого просто человека сломались бы все кости до единой. И уже спустя мгновение он обрушился на Симона, словно неудержимый смерч из ударов клинка, каждый из которых мог быть смертельным.
Клинки обоих воинов скрестились, и Симон смог увидеть глаза, что были под шлемом. Они были, как у обычного человека, вот только от них шёл зелёный туман, из-за чего герою стало не по душе, ведь это явно не человек...
Воспользовавшись замешательством Симона и своей невероятной силой, страж поднял скрещённые клинки вверх, чтобы живот оппонента был открыт, и провёл рубящий удар по открывшемуся слабому месту. Симон не почувствовал той боли, которую ожидал, но упал на колени, смотря на кровь, что осталась на его руках после того, как он дотронулся до вспоротого брюха. Взгляд его устремился на клинок, выпавший из руки, когда страж уже поднял своё оружие для добивания героя.
—Дакан...
***
Я проснулся, когда на улице ещё вовсю шёл ливень, и гром сотрясал землю своей силой. В последние дни я и вправду очень плохо спал из-за этой чёртовой погоды, но зато мои родные спали спокойно, ведь верили в мою защиту. Я уже собирался лечь обратно спать, когда услышал как кто-то стучался в дверь со всей силу, видимо не от грома я проснулся. Встав и накинув на себя одежду, я осторожно подошёл к двери и открыл её. На порог упал Дакан: он был весь мокрый и одежда на нём была совершенно не свойственная для него. Это были оборванные тряпки, которые подошли бы разве что заключённому. Но спустя мгновение я понял, что не это было самым странным. На животе его зияла большая обугленная дыра, словно его проткнули насквозь, а потом сожгли рану с помощью огня. Я не на шутку перепугался этого и попытался помочь ему, спросить его, что происходит, но он был при смерти, поэтому одёрнул любые мои попытки что-либо узнать. Он лишь передал мне свой меч, сказав, что я единственный, кому он может доверить судьбу будущего для всего человечества. Непонятно было, что он имел в виду, но чёрт возьми, насколько же он был уверен в том, что это правда. Я, как и все остальные, не знал, где он мог получить такое ранение, и что с ним произошло на самом деле, но с тех пор я хранил этот клинок как зеницу ока. Когда я уходил со службы, он говорил мне, что однажды сделает для меня подарок, который будет помогать мне даже после смерти. Тогда я рассмеялся, но теперь мне не до смеха...
***
Отойдя от воспоминаний, Симон с ужасом понял, что он лишь в последний момент успел остановить свою руку с мечом, что готова была обрушиться на голову еле живого Ванделя. Симон был потрясён этим настолько сильно, что начал пятиться назад и упал, обронив клинок на плиту.
Рана на его животе была уже полностью затянута и не выглядела, как та дыра, что сулила лишь смерть тому, в ком она была.
Обернувшись, Симон увидел мёртвого стража, что был проткнут его же собственным оружием. Никого рядом не было, поэтому вопросы, что стояли перед героем, заставили его всё же раскрыть свой рот
—Вандель, что произошло?
Сам Вандель, когда понял, что Симон больше не хочет его убить, поднялся и сел на колени, пытаясь перевести дух после того, что случился прямо на его глазах.
—Что произошло? После того, как тебя уже практически убил страж, твои глаза стали красного цвета, как будто бы наливаясь яростью. Ты изменился внешне, как будто стал другим человек. И человеком ли? — Вандель явно сомневался в этом вопросе. — Когти, которыми ты царапал рукоять своего меча, зацепили меня настолько, что я не успел заметить то, как ты насадил стража на его же собственный клинок, и перехватив свой меч, что лежал на земле, одним единственным прыжком направился ко мне. Из-за страха я не успел даже попытаться что-либо предпринять, но в этот момент ты и пришёл в себя, и красное свечение из глаз пропало, как и когти. Симон, что с тобой случилось?
Услышав всё это, Симон должен был прийти в ужас, но он всё ещё не мог ничего почувствовать, хоть и ясно видел, как Вандель переживает страх и все остальные чувства. Списав это на то, что он воскрес недавно, Симон поднялся на ноги и помог встать Ванделю. С опаской, но всё же согласившийся принять руку помощи Симона, Вандель пошёл вглубь прохода, жестом призывая его к себе.
— Пора возвращаться, друг. -- Попытался разрядить обстановку Вандель, но было видно, что он всё ещё боится Симона, хоть и не собирается его обвинять в этом. Он изучающе смотрел на него, как будто что-то знал. -- Пройдя через этот проход, ты вновь будем в мире живых, нам нельзя задерживаться.
Он вошёл в проход, который вёл вглубь этой горы и мгновенно там исчез. Не теряя ни минуты, Симон вошёл следом за ним и вышел с другой стороны прохода, не увидев перед собой Ванделя. Он поднялся по небольшому лазу и вылез на самой вершине горы, наблюдая перед собой то королевство, где он когда-то служил, хоть и в центральном городе он никогда не был.
Рядом же стоял молодой мужчина, который как и Симон смотрел в даль, отдаваясь воспоминаниям. Даже без вопросов, Симон понял, что этот мужчина - Вандель, который перестал прятать свой облик, когда они вышли из междумирья.
— Я тоже могу менять облик, или это лишь твоя прерогатива?
—Нам пора вновь учиться жить. -- Обернувшись с широченной улыбкой, сказал Вандель, проигнорировав вопрос озадаченного товарища -- В первый раз во вторую жизнь. Для начала нам стоит попасть в город.
Слова Ванделя прошли мимо ушей Симона, так как он глядел в даль, понимая, что теперь он должен двигаться на пути к своей цели.
Беззвучно Симон одними лишь губами сказал, обращаясь к той, ради кого он и начал этот путь: "Дождись меня."
