Звездные

      Первое, что увидела Вероника, открыв глаза, — низкий деревянный потолок незнакомого дома.       Пару раз медленно моргнув, девушка растерянно заворочалась, с трудом выбираясь из плена мягкого тяжелого одеяла. С любопытством крутя головой, Стивенсон медленно села, привалившись к стене для пущей уверенности, и прошептала:       — Где я, черт возьми?       Девушка была даже близко не дома. По крайней мере, если родители не успели за время ее нахождения в бессознательном переехать из залитого солнцем светлого двухэтажного домика в спальном районе Саншайн Хилл в какую-то бедненькую деревянную хижину. Внимательно осмотревшись, Вероника поджала губы. В маленькой комнатке кроме кровати не было почти ничего. Только тумба стояла у изголовья да в углу приютился покосившийся обшарпанный шкаф, похожий на накренившийся могучий дуб, вот-вот готовый переломиться. Не густо. И совсем не помогало понять, куда же девушку занесло.       Подгоняемая интересом и легким страхом, Вероника окончательно сдернула с себя одеяло. Взгляд ее медленно скользнул вниз, зацепился за одежду… И тут же девушка зарделась, поджав ноги и стиснув в пальцах краешек одеяла. Вместо знакомых рубашки, юбки и жилетки на ней красовалась только тонкая сорочка, которая Стивенсон была очевидно не по размеру. Из-за этого ее лямки спадали с покатых плеч, а ворот открывал то, что совершенно точно не должен был открывать. Смущенная, девушка сначала мысленно обругала неизвестного, переодевшего ее, последними словами, а потом слегка хлопнула себя по щеке. Нет, некто явно не заслуживал такого. Сорочка была хоть и очевидно старенькой и не раз залатанной, но чистой. При этом тело девушки не болело, а кровать была столь удобна, что Вероника даже задумалась бы о том, чтобы лечь обратно, если бы не помнила, что произошло с ней до тьмы бессознательного. А помнила она все. И путешествие за мальчишкой по коридорам клиники, и пятнадцатую палату, и ее странного обитателя, обладающего телекинезом и странным драгоценным камнем… Особенно ее волновало последнее, конечно же.       Но, раз уж источника странностей поблизости не наблюдалось, Вероника решила сосредоточиться на первостепенном — понимании того, где она находится. Вместо того, чтобы изливать возмущения в никуда, девушка медленно завертелась на мягких простынях, спустив ноги с кровати. Деревянный пол коснулся холодом босых стоп, но Вероника только слегка вздрогнула и усмехнулась. Уж что-что, а встряска ей была нужна. Хотя бы для того, чтобы быть смелее перед тем, как встретиться с хозяевами хижины.       Все происходящее отчасти казалось девушке сном, нежели реальностью. Странное спокойствие и чувство защищенности окутывали ее мягкими волнами, давая возможность осмотреться, отдышаться и выяснить важное без возможных истерик и визгов. И все потому, что пробуждение в неизвестной комнате после встречи с безумцем-телекинетиком ей словно бы чудилось, такое оно было невероятное.       Впрочем, все сомнения в реальности происходящего отошли в сторону, когда девушка неловко дернулась и с силой впечатала колено в край тумбочки. Боль отрезвила и яснее всяких слов дала понять — нет, не сон. Что-то высказать по этому поводу Вероника не успела. Из-за двери в противоположной стороне комнаты раздался шум шагов, а в следующую секунду деревянная преграда с протяжным скрипом приоткрылась.       В комнатушку осторожно заглянула низенькая полная женщина. Рыжеватые волосы ее, посеребренные обильной сединой, длинными косами спадали на шею и грудь, облаченные в зеленые ткани простенького платья в пол и длинную шаль всех оттенков оранжевого и желтого. Карие глаза с интересом взглянули на гостью. До того чуть прищуренные, они широко распахнулись, наполнившись интересом и радостью. Вероника было удивленно приоткрыла рот и дернулась назад, готовая защищаться, но женщина заулыбалась и уже увереннее вошла в комнату.       — Вы проснулись! — проурчала она, и голос ее показался Веронике чем-то похожим на мамин — такой же спокойный и мягкий.       В нем не было зловещих ноток, и осознание этого помогло девушке расслабиться. Очевидно вреда ей причинять не собирались.       — Ам… Да?       Не зная, что еще может сказать, гостья выдала первое, что пришло в голову, однако тут же устыдилась глупости своей фразы. Ну какое «да»? Вот кто так отвечает на вопросы?!       — Как вы? Хорошо поспали? Ничего не болит? Может, хотите попить? — затараторила женщина, в одно движение подлетев к Веронике.       Похоже, глупая фразочка гостьи прошла мимо нее. Девушка и дернуться не успела, а маленькая сухонькая ладонь женщины легла на ее лоб, попутно смахивая с него длинную каштановую прядку. Стивенсон напряженно замерла в ожидании, не в силах ни вздохнуть, ни сглотнуть. Она ожидала в этом простом действии какого-то подвоха, чего-нибудь страшного или болезненного. Но вместо того, чтобы воспользоваться спутанностью сознания девушки, женщина удовлетворенно кивнула чему-то своему и отняла ладонь, тихо бряцнув бусинами браслета, болтающегося на ее запястье. Вероника удивленно захлопала глазами и внутренне спросила себя, что это вообще было. Впрочем, удивление и вопросы она тут же отставила в сторону. У нее было кое-что поважнее, чем удивляться не враждебным действиям хозяйки дома. Девушка кашлянула, на пару секунд зажмурилась и, пока женщина шагнула к тумбочке, постаралась взять себя в руки, как учил ее делать папа в непонятных ситуациях.       Ожидаемо, это не очень помогло, но Стивенсон хотя бы постаралась.       — М-м-м… Извините, мисс… — замямлила Вероника, пряча взгляд и теребя ворот сорочки, как если бы это была ее любимая пижама. — Возможно, я покажусь немного грубой, извините, если это будет так… Но… Где я? И кто вы?       — О, дорогая, как хорошо, что вы задали этот вопрос! — проворковала женщина, оторвавшись от копания в верхнем ящике тумбочки.       Вероника успела увидеть за ее плечом целый набор склянок, баночек и колбочек с цветным содержимым, прежде чем старушка загородила его своей немалой фигурой.       — Меня зовут Фария Деланаж. Вы находитесь в моем доме, в поселении Кафия, что у леса Вайтшенгре.       — А как я сюда… Попала? — Вероника поджала ноги и заерзала на кровати. Кафия? Она никогда не слышала о таком месте. — И, если это возможно, не могли бы вы позвать моих родителей?       В одном Стивенсон была уверена точно — где бы она ни оказалась, родители и сестры ее не оставят. И пусть ей незнакомо поселение с названием Кафия, но естественный порядок вещей не мог измениться. С тем, в каком штате эта Кафия находится, она разберется уже потом.       — Милая моя, мой сын нашел вас в лесу на границе нашего поселения. Вы были без сознания, грязны и одиноки, а потому он принес вас к нам, решив, что просто не может оставить девушку в беде лежать в канаве. Он у меня человек широкой души, — женщина захлопотала рядом с Вероникой, со стороны осматривая ее и тихо позвякивая зажатыми в руках склянками. — Сожалею, но о ваших родителях я ничего не знаю. Сын нашел рядом с вами разве что сумку, и никого больше.       Вероника почувствовала, как от этих слов у нее закружилась голова. Стало тошно. Девушка тяжело вздохнула, понимая, что ее ведет в сторону. И только теплые руки доброй женщины помогли ей не упасть обратно на подушки.       Стивенсон ничего не понимала. Что это значит? Как она сюда попала, если не с родителями? Ведь в обморок она падала в проклятой пятнадцатой палате! Кто… Кто принес ее в Кафию? И почему бросил? Неужели пятнадцатый? Нет, точно не он. Не мог же он вместе с ней, далеко не легкой и уж точно не мелкой девочкой, сбежать из психиатрической клиники, покинуть Саншайн Хилл и убежать куда-то в леса? Да и вряд ли бы он просто оставил Веронику лежать в канаве, причем у населенного пункта. Свидетельницу было проще убрать, чем оставить, рискуя нарваться на гнев ее отца и полиции.       Так как? Вероника с тихим стоном зажмурилась и пару раз тяжело мотнула головой. Перед внутренним взором вновь встали последние моменты перед долгим сном. Яркий зеленый свет, поглотивший мир, и слова на незнакомом языке отозвались в голове узнаванием. Как-то так начинались некоторые книги, которые Вероника жуть как любила читать зимними вечерами. Книги про попаданок, которых кто-то призвал в новый мир, назначив его спасительницами. Но ведь не могла же Вероника…       Нет, могла. Внезапная мысль оборвала бурлящий поток тревожных размышлений, плотиной перекрыв его до узенького ручейка. За последний запомнившийся день Стивенсон видела столько необычного и необъяснимого — телекинетик, общающаяся с ней книга — что готова была поверить и в то, что переместилась в другой мир по воле… Кого бы то ни было.       В любом случае, одно Вероника знала точно — она не спала. И, раз уж мир вокруг нее был реальным, девушке оставалось только принять его. Тем более… Именно о таком она и мечтала, разве нет?       — Дорогая моя, если вам что-то нужно, я могу принести, — хозяйка ласково взяла ладони Вероники в свои.       Размытым, невнимательным взглядом девушка скользнула по ее лицу и замерла. У женщины была невероятно красивая улыбка — нежная, добрая, украшающая обветренное смугловатое лицо, покрытое морщинами. Действительно, прямо как у мамы…       Видно не понимая растерянности гостьи, женщина продолжила говорить:       — Водички? Или поесть? Вам сейчас нужно лежать, отдыхать и набираться сил, дорогуша.       — Вероника, — невпопад вымолвила девушка, с трудом отводя взгляд от лица женщины, вперив его в дверь за ее спиной. — Зовите меня Вероникой. Спасибо за предложение, но… Я ничего не хочу. Мне только… Нужно выйти. Подышать воздухом.       — Ох, нет-нет, Вероника! — запричитала старушка, осторожно схватив девушку за плечи и постаравшись уложить ее на подушки. — Вам… Тебе нужно полежать. Отдыхай, не волнуйся ни о чем! Опиши мне своих родителей — мы с сыном поищем их, а если что, поможем добраться, куда скажешь.       — Нет-нет, не нужно, правда, — смущенно выдавила из себя девушка, осторожно убирая с плеч ладони старушки. — Со мной уже все хорошо, уверяю вас.       Не желая просто лежать и ждать чуда, Вероника мягко отодвинула Фарию в сторону и постаралась подняться на ноги. Ей ужасно хотелось попасть на улицу — увидеть, права ли она в своей безумной теории, и хотя бы примерно понять, в какие волшебные края ее занесло. Но ноги слушались плохо. Девушка едва смогла устоять, когда сползла с кровати, и то только потому, что вовремя схватилась за тумбочку. Хозяйка забегала вокруг нее и запричитала, умоляя гостью вернуться в постель. Ее руки были, казалось, везде и всегда стремились к одному — уложить непослушную девушку и дать ее телу необходимый покой. Но Вероника на эту заботу лишь отрицательно мотнула головой, разметав и без того растрепанные каштановые пряди. Она была просто обязана перебороть себя и пойти. Никакого отдыха. По крайней мере, до тех пор, пока она не убедиться, что действительно оказалась в другом мире.       — Извините, но… Мне нужно в туалет, — постаралась оправдаться она еще раз, переминаясь с ноги на ногу. Им нужно было привыкнуть к тяжести тела, и такая небольшая разминка в этом деле была лучшим помощником.       — Ну что же с тобой поделать, — протянула Фария, пару раз цокнув языком и наконец убрав руки от боков Стивенсон. Выглядела она при этом очень взволнованно и чуть виновато. — Давай я тебя хотя бы провожу, а то заплутаешь еще.       Вероника не очень-то хотела, чтобы ее провожали до туалета, но противиться больше не стала. Хозяйка дома была права — без ее помощи она вряд ли найдет нужное место. Да и помощь в передвижении лишней не будет. Все-таки Стивенсон порядком переоценила свои силы, решив, что действительно в полном порядке. Тело явно думало иначе. Почему, конечно, непонятно, но от этого непонимания тяжесть в руках и ногах и спутанность движений никуда не девались.       Заметив слабость девушки, Фария подала ей руку. Вероника не посмела отказаться от такой помощи. Послушно взяв ладонь женщины в свою, она медленно поковыляла за ней, ощущая, как с каждым шагом сила потихоньку возвращается в ее тело. Уже у двери девушка смогла выпрямиться, а когда Фария вывела ее в пустую гостиную и вовсе шла уверенно и ровно, не шатаясь и не заваливаясь в сторону. Ей даже хватило сил осмотреться!       Впрочем, ничего особо необычного она и в гостиной не нашла. Так, небольшая комнатка, в которой гора разноцветных и разномастных подушек в углу соседствовала с покосившимся столом, тремя стульями и несколькими стенными нишами, сделанными в виде полок и скрывающими хранящееся в них добро за чуть сдвинутой в сторону пёстрой тканью. Даже окно было одно, и то — затянутое не стеклом, а какой-то тряпкой, за которой ничего не было видно. Чуть необычными можно было назвать разве что всякие вязанные украшения с необычными узорами, висящие на стенах, да пару глиняных горшков с непонятными растениями на одной из полок в стене, но и они были вполне объяснимы. Вероника даже расстроилась от такой скупости окружения. Она ожидала, что хоть в главной комнате хижины найдет что-нибудь необычное. Какой-нибудь волшебный меч, висящий на стене, магическую лабораторию посреди зала, или животное-фамильяра, сопящее где-нибудь в тени, например. Но вместо всего этого нашла всего лишь… Обычный домик небогатой хозяйки со страстью к вязанию. Она точно в параллельный мир попала? Или ее просто закинуло куда-нибудь в глубинку родных штатов?       Стивенсон нахмурилась. Больше походило на второе. Не то чтобы ей не нравилось такое развитие событий… Но она-то уже надумала себе приключения в параллельном мире! И долгий путь домой из глуши ее не прельщал, каким бы интересным ни казался. Лучше бы все же этому месту действительно оказаться параллельным миром, иначе… Вероника едва удержалась от смешка. Что «иначе»? Ну, наверное, она расстроится. Но вряд ли это так уж важно во вселенских масштабах.       Чуть развеселившись, Стивенсон даже выдавила из себя кривенькую улыбку к тому моменту, как старушка провела ее к малюсенькой прихожей и двери.       — Не обувайтесь, тут недалеко, — ласково сказала женщина, указав на босые ноги девушки.       Вероника кивнула. Не обуваться так не обуваться. Она не была такой уж заядлой чистюлей и дома не раз выходила на задний двор босиком, так что это проблемой для нее не стало. Девушка разве что поправила снова сползшую лямку да потерла занывшую коленку, на которой гордо красовался старый шрам от падения на осколок стекла.       Фария отворила дверь и вышла первой. А Вероника так и осталась стоять в дверях, приоткрыв рот и едва дыша. Удивление и восторг так ярко отразились на ее лице, что даже голубые глаза, казалось, заискрились, а круглое личико засветилось от улыбки. Вот теперь она верила, что это параллельный мир!       Вокруг нее все было зеленым. Низенькие дома, простенькие заборы, узкие протоптанные дорожки — все, буквально все было укутано в зелень, как в тонкое покрывало. Сочная трава шуршала под порывами теплого ветра, несущего с собой пыль и свежий запах природы. Окружавший дома лес вздымался к самым небесам, распростерший объятия над маленькой деревенькой и поразительно похожий на самые настоящие джунгли, только не тропические, а скорее европейские или североамериканские. При этом Вероника не узнавала ни одного дерева — среди в изобилии растущих за каждым домом могучих зелено-каштановых стволов с густыми рыжевато-желтыми кронами не было ни дубов, ни елей, ни кленов. Листья, покрывающие бугристую землю, были похожи скорее на сердечки или перья, в зависимости от вида. И все, как один, оранжево-желтые, а не привычно зеленые.       Но удивительнее и прекраснее всего было небо. Пастельно-зеленое, оно оказалось совершенно отлично от того нежно-голубого или темно-синего полотна, на которое Вероника смотрела каждое утро много лет подряд. Большие кучерявые облака лениво плыли по нему, заслоняя нежно-изумрудную даль темно-салатовыми боками, а светло-светло-зеленое, почти белое солнце согревало землю и деревеньку жаркими лучами. И под этим светом мир жил и цвел. Пели вдалеке птицы, жужжали и пролетали мимо мелкие насекомые, где-то в кустах за забором копошились звери. Вероника даже слышала лай собак! Но громче всех, конечно же, звучали люди. Их голоса, веселые и бодрые, доносились из-за каждого забора, превращаясь в своеобразную симфонию, свойственную любому обитаемому месту. Вдалеке же маячили бредущие по деревенским дорожкам мужчины и женщины, а под ногами их путались дети, чей веселый смех наполнял сердце и душу спокойствием.       Домик Фарии стоял на отшибе и был окружен покосившимися и не очень крепкими хибарами, но это не мешало ему быть идеальным наблюдательным пунктом для юной попаданки.       Вероника не могла отвести взгляда от этого невероятного, почти невозможного зрелища. Сердце ее забилось быстрее, ноги задрожали, блаженная улыбка коснулась пухлых губ. Значит, все-таки параллельный мир. Боже, как же ждала она этого момента! Как долго мечтала о нем! Ночами ей снился волшебный мир фантазии, и вот, он перед ней, такой красивый, такой зеленый и свежий, пышущий жизнью, дышащий запахами трав, земли и цветов и согревающий ее лучами необычайно яркого… Солнца? Нет, шар в небе не был похож на обычное Солнце. Осознав это, Вероника было прикрыла ладонью лицо для того, чтобы постараться взглянуть на светящийся объект, но Фария осторожно дернула ее за рукав сорочки, привлекая к себе внимание восхищенной девушки.       — Вероника, идемте быстрее, — женщина улыбалась все так же ласково, но в ее карих глазах появилось волнение. Она немного нервно осматривалась, второй рукой беспокойно теребя то кисточку на шали, то кончик свей косички. — Соседи мои, боюсь, не такие дружелюбные и не поймут, что делает незнакомая им девушка у меня дома.       — О… Конечно, идем… Те, — Вероника едва успела присмотреться к небесному светилу, но вняла словам Фарии и последовала за ней вновь.       Впрочем, даже короткий взгляд позволил ей кое-что понять. Солнце в этом мире было необычно не только зеленоватым оттенком, но и формой. Оно больше походило на мультяшную звезду с четырьмя лучами — по крайней мере, со стороны беглого осмотра. Может, оно и было такой звездой… Этого Вероника сказать уже не могла.       Однако о чем она могла говорить с уверенностью, так это о том, что действительно в восторге! Для Стивенсон, мечтательницы в крайней степени, параллельный мир, да еще и такой красивый, казался настоящим чудом, дарованным свыше. А как иначе? Ведь она столько об том мечтала! Не хватало только мамы, папы и сестер для полного счастья. И все будет…       И именно на этой мысли Вероника запнулась. Как мысленно, так и физически. В реальности Фария ее поддержала и повела по дорожке дальше. Мысленно же девушка осталась наедине с собой. Родители… Интересно, как они там? Помнят ли они о ней? И если да, волнуются ли? Как она пропала из своего мира — навечно, со всеми упоминаниями, или временно, оставив семье болезненную надежду на ее возвращение? Ах, узнать бы это… Стивенсон не хотела, чтобы родители волновались за нее, чтобы безуспешно искали, отчаиваясь все больше с каждым днем. Она никогда не хотела причинять им боль. Однако сделать для этого, похоже, ничего не могла. И это заставило Веронику позабыть о радости исполнения мечты. Ведь что такое исполнившаяся мечта, если рядом нет никого из близких?

***

      В местном туалете Веронике не понравилось. Она провела там пять минут и вылетела пулей, возжелав не возвращаться больше никогда. Даже думать о маленькой коробке из дерева ей больше не хотелось. Она просто позволила Фарии вернуть себя в дом, даже больше не особо глядя по сторонам. Поглядишь тут, когда пустой желудок вот-вот покинет последнее наполнение, а лицо приняло зеленоватый оттенок!       Впрочем, когда она вошла в дом, стало не до брезгливости. Уже на пороге девушка услышала, что в гостиной кто-то есть. Топот легких шагов и бурчание голосов выдало посетителей с головой, заставив Стивенсон опасливо замереть в прихожей, поглядывая на Фарию. Та гостье ничего не сказала, лишь улыбнулась самыми уголками губ и первой смело вошла в гостиную.       — Сыночек, ты вернулся! — защебетала она. И от ее радостного возгласа Вероника облегченно выдохнула.       Значит, в дом всего лишь вернулся сын хозяйки. Никаких внезапных воров и любопытных соседей. Можно успокоиться и смело выйти следом за Фарией, прямо под взгляд своего спасителя. Приосанившись, Вероника торопливо провела ладонью по волосам, постаравшись пригладить их, а затем и по лицу, проверяя, все ли с ним хорошо. Хорошо, конечно же, не было — девушка не успела умыться да и вообще выглядела как бродяжка из подворотней Саншайн Хилл. Но сделать с этим она ничего не могла. Пришлось смириться и перестать мучить и себя, и хозяев дома ожиданием. В последний раз проведя по непослушным волосам в попытке заставить их улечься ровнее, Вероника поглубже вдохнула пахнущий лесом воздух и смело шагнула вперед.       Взглядом она тут же столкнулась с сыном хозяйки. И мгновенно пожалела о том, что не видит, насколько все плохо с ее внешностью и не имеет возможности привести себя в порядок. Стыд за свою неопрятность горячей волной прокатился по телу и обжег щеки. Наученная следить за собой, Вероника вмиг вжала голову в плечи, чувствуя вину за то, что показывается на люди… Такой.       Да и, сказать честно, парней подобных этому девушке видеть еще не доводилось. Высокий, смуглый и статный, он стоял посреди комнаты, ближе к уголку с подушками, и сжимал в руках меч, острие которого упиралось в пол у самого края пестрого ковра. Его мощные плечи и крепкую фигуру скрывала легкая кожаная броня, гордо красующаяся крепким зеленым нагрудником и большой цветастой эмблемой с листком на нем, а бедра по самые колени были укутаны во что-то, похожее на килт, только зеленого цвета. Рыжие волосы парня топорщились в разные стороны иголочками, подчеркивая не особо привлекательные, грубоватые черты лица, а изумрудно-зеленые глаза с интересом смотрели только в одну точку — в лицо девушки, замершей у прихожей и жадно смотрящей на него в ответ. «Да уж, нашим футболистам и не снилась такая фигура», — пронеслось в голове Вероники наравне с хаотичным водоворотом десятка нечетких мыслей. На удивление, в голове Стивенсон сразу же родилась странная ассоциация этого парня с Томоэ. И пусть они едва ли были похожи, но общий типаж — красота и исходящая от него сила — их точно объединяли. Нет, Вероника не влюбилась в сына хозяйки с первого взгляда. Однако не признать того, что он был красив, было невозможно.       — О, миледи, вы проснулись! — воскликнул парень прежде, чем Вероника успела убежать, отрезав ей пути к отступлению. — Как вы себя чувствуете?       — Б-более чем хорошо.       Вероника быстро взяла себя в руки и улыбнулась, постаравшись не зацикливаться на том, как выглядит. Важно было не это, а то, как она будет говорить. Не завоевывать же она этого собиралась, а просто поблагодарить за спасение и распрощаться на хорошей ноте.       — Спасибо, что спросили, мистер…       — Михта Деланаж, миледи, — произнес парень, шутливо отдав девушке честь. — А вы?       — Вероника. Просто… Вероника, — девушка не хотела называть свою фамилию здесь. Она казалась чуждой и неестественной в компании с благозвучным «Деланаж». — Ваша мама сказала, что это вы принесли меня в дом…       — Ага, — улыбнулся Михта, оперевшись на меч.       Выглядел он, конечно, неплохо и очень спортивно, но по характеру очевидно походил на одноклассников Стивенсон. Нет, кажется, подружиться им не суждено. Вероника никогда не умела находить подход к таким — веселым, шумным и немного вульгарным в хорошем смысле этого слова. Им всегда было скучно рядом с ней, стеснительной, необщительной и нуждающейся в покое.       Впрочем, юноша к этому явно относился проще. Заведя руку за голову, он с усмешкой произнес:       — Нашел вас в канаве у лесной дорожке, ну и… Мимо пройти не смог. Надеюсь, я не похитил вас откуда-нибудь?       — Нет-нет, конечно нет! — Вероника отмахнулась от слов парня.       Раз уж лицом она не вышла, придется набивать себе баллы лояльности непринужденностью. Благо хотя бы это Вероника умела. Не Бог весть как, но достаточно, чтобы не заикаться после каждого слова.       — На самом деле… Спасибо, что спасли меня. Боюсь даже представить, что бы со мной было, если бы не вы.       — Ой, да ладно тебе! — парень оперативно перешел на формальное «ты», разведя руками и усмехнувшись так, что блеснули его белоснежные зубы.       Улыбка Вероники дрогнула. Все-таки не любила она таких «улыбашек», как называла их Хилари. С ними ей было жутко некомфортно.       — Это дело чести — не бросить человека в беде! Да и кем бы я был, если бы позволил девушке просто так лежать в грязи?       — Братик, ты бы хоть постыдился, — заслышав тонкий девичий голосок, Вероника вздрогнула и повернулась на звук.       Только сейчас она заметила, что в уголке с подушками, закопавшись в них по самую голову, сидела девочка. Она как раз высунулась из своего убежища, позволив гостье увидеть круглое личико, обрамленное копной ярко-алых волос и украшенное небольшими рожками на лбу, и большие изумрудные глаза, словно бы заглядывающие в душу. Больше всего Веронику удивил именно этот взгляд, а не цвет волос девочки и даже не рожки.       — Сам же говорил, что надеешься на награду за проделанную работу, — девочка растянула губы в едкой улыбочке, хитро глядя на брата.       — Ния! Это что за разговоры? — фыркнул Михта, наградив сестру строгим взглядом. — Еще врать она тут будет. Папы на тебя нет!       — Бу! — на окрик брата девочка надулась, показала ему язык и снова скрылась в горе подушек.       — Вы ее простите, миледи, — произнес парень, виновато потирая затылок. Вот таким — скромным и тихим — он Веронике нравился больше. — Она у нас слегка врушка… Любит все приукрасить. Стоило сказать «может, даже награда будет», а она уже в черт пойми что переделала.       — Да ничего, — отмахнулась Стивенсон, стараясь сделать вид, что ее ничуть не задела легкая корысть спасателей. Корысть ведь всем так или иначе присуща, так что и злиться нечего. Тем более, они же не требуют с нее денег на самом деле! — И… Простите, но я вряд ли смогу дать вам что-нибудь. Понимаете, я…       — Давайте-ка мы все сядем и пообедаем, — оборвала девушку на полуслове Фария. Кажется, она хотела сказать это уже давно, но разговор Михты и Вероники затянулся. — За столом и сытной едой и говорить легче, и девушку голодом морить не будем.       — А давайте! — утвердительно кивнул Михта, укладывая меч на пол. — Я голодный как десяток цветолоков!       Вероника не знала, что такое цветолок. Знать, конечно, хотела, но что-то ей подсказывало, что такими вопросами она лишь заставит хозяев дома удивляться и подозревать ее в чем-нибудь… Не том. А потому вместо вопросов девушка заткнула любопытство подальше и медленно прошла к чуть косому столу, накрытому желтоватой кружевной скатертью. Михта услужливо отодвинул перед ней один из стульев и стоял рядом, дожидаясь, пока девушка сядет. И все было бы идеально, если бы перед самым столом Стивенсон не зацепилась ногой за ножку стола. Почувствовав, что падает, Вероника взвизгнула. Пальцы ее инстинктивно нашарили в воздухе угол стола и крепко схватились за него, ногтями вгрызаясь в рассохшееся дерево. Бедняга заскрипел, накренился и выдержал вес девушки только чудом.       — Все в порядке? Не сильно ударилась?       Михта тут же оказался рядом. Схватив девушку за плечи, он мягко усадил ее за стол и встал справа, взволнованно заглядывая гостье в глаза.       — Да-а, все в порядке. Я просто… Очень неловкая, — Веронику хохотнула и через силу улыбнулась, силясь скрыть смущение. Но как же это было обидно! Она хотела показать себя перед Деланажами во всей красе, а получилось… Как всегда. — Ничего, правда. Для меня это уже привычно.       — Как скажешь, — ласково улыбнулся гостье Михта и отошел, предпочтя больше не навязываться.       Это было приятно. Даже очень приятно. Но лучше бы Михта не бегал с ней так. Это невероятно смущало девушку и заставляло ее нервничать. Стивенсон не привыкла, чтобы кто-то так ухаживал за ней. Парней у нее никогда не было, а перед папой Стивенсон предпочитала слабость не показывать, если этого не требовала ситуация. Райнольд слишком опекал ее и жутко тревожился из-за каждой травмы дочки, а потому говорить ему об ушибах и неловких падениях было подобно добровольному подписанию строгого постельного режима на все свободное время.       Вспомнив о папе, Вероника загрустила. Интересно, что с ним сейчас? Что он подумал, когда дочка его пропала в психиатрической клинике вместе с пятнадцатым пациентом? Наверняка он сейчас убивается… Как и мама. В посещении параллельного мира для Стивенсон виделись сплошные плюсы, но все они таяли перед тоской по любимой семье. Ни в одной фантазии о величии девушка не была одна. Они всегда были с ней.       Однако в реальности все оказалось иначе. И это отзывалось в Веронике глухой тоской.       — Матушка, давай я помогу, — Вероника дернулась и словно очнулась ото сна, когда Михта рванул к матери, по пути сбрасывая с себя «килт» и бросая его к шкафу.       — Не надо, Михта. Лучше позаботься о нашей гостье, — остановила сына Фария, задержавшись в дверном проеме ненадолго. — Ния, а вот ты-то мне как раз помоги.       — Ладно, мам! — крикнула девочка, послушно выкатившись из плена подушек, вскочив на ноги и рванув к матери.       Бегала она быстро. Вероника только увидела, как мелькнуло ее длинное светло-зеленое платье с воздушными рукавами, расшитое изображениями каких-то цветов, а затем девочка и Фария скрылись на кухне. И Стивенсон осталась один на один с Михтой.       Благо, тот оказался понятливым. Девушке он на уши приседать не стал. Лишь спросил, не нужно ли ей подушки, но, получив отрицательный ответ, покорно кивнул и отошел в другую комнату, откуда вернулся с четвертым стулом. На него он и сел, постаравшись больше не смущать и без того робеющую гостью. Вероника была ему за это очень благодарна. Ведь наконец у нее появилось время немного посидеть и подумать. А мыслей у нее было много: начиная тем, что сейчас делают родители, и заканчивая идеями о том, куда мог деться пятнадцатый.       Ни к чему особо умному и прорывному Вероника не пришла. Фария и Ния вернулись быстро. Они принесли с собой жар кухни, легкий запах специй, идущий из большого горшочка с ручками, и тарелки. Михта бросился было помогать матери и сестре, но одного взгляда хозяйки дома ему хватило, чтобы остаться на месте. — Вы уж нас простите, мы не особо богаты, но попотчевать постараемся от души, — проворковала Фария, со стороны Вероники подойдя к столу и водрузив на него горячий глиняный горшок. — Угощайтесь! Похлебка с каисом, мясом гурицы и травами — мое фирменное!       — Ой, что вы, не волнуйтесь! Спасибо уже за то, что вообще кормите! — засмеялась Стивенсон, с любопытством косясь на содержимое горшка.       Заглянуть внутрь она все же смогла. В глиняной посуде плескалась золотистая похлебка, в которой Вероника сразу же приметила что-то похожее на картошку, мясо и какие-то специи, плавающие по верхам. От невероятного запаха, исходящего от еды, в животе забурчало, и она только огромной силой воли осталась на месте, а не набросилась на обед как оголодавший дикарь.       — Это вы еще маминых пирогов с джевеликой не пробовали, — Ния подошла к столу с другой стороны, но это не дало Веронике избежать ее насмешливого лисьего взгляда.       — Не сомневаюсь, что они тоже вкусные… — протянула девушка, сглотнув, чем вызвала смех всех троих, принесший душевное тепло в маленькую хижину.       Фария, обрадованная похвалой, плеснула Веронике целую большую миску похлебки, от души зачерпнув не только бульона, но и «картошки» с мясом. Как только тарелка оказалась перед девушкой, а рядом с ней легла ложка, Стивенсон бросила на хозяйку жалостливый взгляд, полный мольбы. Та улыбнулась и кивнула, без слов поняв гостью и ее желание. А только этого Вероника и ждала.       Похлебка оказалась и на вкус невероятно приятной. Чуть горьковатая, слегка пряная, она показалась девушке лучшим, что она ела за всю свою жизнь. До ужаса голодная, она накинулась на обед, как заморенный голодом дикий зверь, и не останавливалась до тех пор, пока миска не опустела, а ее желудок не заполнился. Для этого хватило лишь одной тарелки. Довольная, сытая и разморенная жаром, девушка сразу же откинулась на спинку стула и глянула на гостеприимных хозяев. Те не успели съесть и половины обеда, зато активно разговаривали, обсуждая свой день. Стивенсон на секунду вновь стало стыдно. Она и так была толстушкой, а тут еще и такое выдала! Интересно, подумали ли они, что она толстая именно из-за того, что объедается, а не из-за проблем с гормонами? Вот поэтому Вероника стеснялась есть перед другими людьми…       — Уже все? — заметив грустный взгляд Вероники, Фария вновь захлопотала. — Хотите еще?       — Нет-нет! Спасибо, но ваша похлебка такая сытная, что одной тарелки вполне достаточно, — Стивенсон улыбнулась максимально широко, чуть отодвинув от себя тарелку. — Вот только… Я ведь не смогу вам отплатить за это.       — Ой, да что вы! Не переживайте, Вероника! — чуть возмущенно ахнула Фария, отмахиваясь от слов гостьи взмахом руки и звоном бусин ее браслета. — Не надо денег. Правда. Нам главное, чтобы вы здоровы были. А найдете родителей — еще нас навестите.       — М-м-м… Думаю, вот с этим как раз будут проблемы, — потупившись, выдавила из себя девушка, хватаясь за прядку волос и накручивая ее на палец. На Фарию ей смотреть не хотелось — слишком уж виноватой гостья себя чувствовала. — Понимаете… Я совсем не знаю, где я в принципе. И как здесь оказалась тоже не знаю. Я… Вообще не уверена, что дома.       Вероника не была уверена, что такая откровенность к месту, но и скрывать все не видела смысла. Она ведь действительно ничего не знала об этом мире, и помощь его обитателей была бы очень к месту хотя бы на первых порах.       — Ох, ну ничего, — Фария нежно взглянула на гостью. — Мы поможем тебе.       — Хм… Что-то мне это напоминает, — пробурчал Михта, задумчиво отхлебывая немного супа с громким звуком, от которого Стивенсон едва заметно передернула плечами.       — Правда? — впрочем, мерзкий звук не помешал Веронике обрадованно воскликнуть, подняв взгляд от стола и переведя его на Михту. — Расскажи!       Над столом вмиг повисла давящая тишина. Фария, до того добрая и ласковая, глянула на сына с совершенно не читаемым выражением, словно бы умоляя его молчать, а Ния опустила ложку в похлебку, с неподдельным любопытством наблюдая за разворачивающейся сценой. И только Михта, оторвавшись от супа, завел руку за голову, почесывая затылок, и заговорил:       — Ну… Есть у нас в мире одна легенда. Якобы раз в сто-двести лет в Хисайе появляются люди, обладающие безграничными силами наших покровителей-Звезд, — Михта усмехнулся. — Но этого не происходило уже лет триста, если не больше. Так что лично я бы не сильно верил во всю эту чушь. А ты… Ну, ты просто ударилась головой, вот и не помнишь, откуда пришла и где твоя семья. Ничего сложного.       — Спасибо… — выдавила из себя Вероника, продолжая вымучено улыбаться.       Нет, головой она точно не ударялась. А вот история про неких посланников звезд… Кажется, она только что узнала, каким образом ее в этот мир занесло. Хисайя… Разве не такое название упоминалось в странной книге в библиотеке? Девушка поерзала на месте, выпятив вперед нижнюю губу и скрестив руки под грудью, незаметно для себя копируя мамин жест. Вот бы узнать побольше про этих «посланников». Может, их история поможет ей собраться и что-нибудь там в себе раскрыть?       В любом случае, пока Веронику все устраивало. Ее мечту услышали и даже исполнили! Не в полной мере, без родителей под боком и без сразу проявляющихся сил, но хотя бы так. Теперь главное — разузнать как можно больше об этой «Хисайе», а там уже можно и в настоящие приключения отправляться. Хотя для начала, конечно же, стоило бы научиться драться…       — Ну все! — воскликнула Фария, поднимаясь из-за стола и одаривая сына возмущенным взглядом. — Ты посмотри, Михта, совсем нашу гостью замучил. Давайте-ка, Вероника, пойдемте. Вы еще не до конца восстановились, поэтому после обеда надо поспать.       А Вероника и не была против. Она позволила хозяйке поднять себя из-за стола, распрощалась с Михтой и Нией и прошла вместе с Фарией в каморку. Женщина уложила ее в кровать, закутала в одеяло, мягко провела ладонью по волосам и, пожелав сладких снов, быстро ушла, притворив за собой дверь. Стивенсон сон сморил быстро. Уже через пару минут ее глаза начали слипаться, а сознание принялось медленно угасать, затягивая Веронику в пучину снов.       — Зачем ты ей это рассказал, Михта?! Она ведь… — и только эти слова Фарии Стивенсон еще успела услышать перед тем, как погрузиться в сладостный сытый сон.