День сурка

Первый этап турнира состоялся двадцать четвёртого ноября. К тому времени погода окончательно испортилась, дожди шли уже больше недели, заливая Хогвартс и окрестности ледяными потоками с небес. Лес растерял последние золотые листья, превратившись в мрачные неприветливые дебри. Единороги начали появляться совсем рядом с замком, как раз на той опушке, где частенько сидела Гермиона в ожидании лиса. Они были такими чудесными и всегда разрешали расчесать им гривы и хвосты. Белые волосы чуть светились, стекая по деревянному гребню, как шелковистая волна. Они были доверчивыми, осторожными и просто волшебными. Помня, что Гермиона когда-то просила у них кровь, вожак пару раз выставлял вперёд ногу, предлагая снова взять ценный ингредиент. Та в ответ благодарно улыбалась и отказывалась, зачем ей это? Зелий на основе единорожьей крови она не готовила, двоедушцев рядом, слава Магии, не бегало. Все были здоровы. Собранные волоски с гривы и хвостов она отдавала Луне, которая только что не пищала от восторга. Подруга плела из них не только обереги, но и скручивала их с нитками для вязания. На Йоль вся компания получила от неё в подарок шарфы, которые грели как амулеты тепла и совершенно не пачкались и не отсыревали. Осенние дожди лили и лили, казалось, что скоро смоет и замок, и Запретный лес, а выживут только тараканы, Дамблдор и Фоукс. К назначенной дате на квиддичном стадионе возвели что-то наподобие гладиаторской арены, оформленной под скалистую площадку. Огромные валуны обрамляли поле, на котором сидел на цепи огромный дракон, охраняющий кладку. Сцена для юных героев была накрыта мощным защитным куполом. Трибуны тоже прикрывало силовое поле, чуть поблескивающее на солнце. Десять драконологов и столько же авроров рассредоточились по периметру, вдоль ограды, держа наготове усыпляющий артефакт, специальные сверхпрочные сети и волшебные палочки. Первой на поле вышла Флёр, об этом ребята договорились ещё на подготовительном этапе, узнав от своих директоров порядок очерёдности драконов. Предварительно ощупав фигурки в мешке, она вытянула на жеребьёвке шведского тупорылого, который значился под номером один. Зверюга была, конечно, огромной, но довольно миролюбивой, если так можно выразиться о летающем огнемёте, не отличающемся особой разумностью. Легко поклонившись судьям и зрителям, Флёр буквально протанцевала почти в центр поля. Её движения и негромкая песня вводила дракона в сонный транс. Он не спал в прямом смысле этого понятия, а словно провалился в медитацию, смотря вдаль сквозь людей. Через пару минут он даже начал тихонько похрапывать, выпуская из ноздрей струйки дыма. Достать золотое яйцо удалось легко — Флёр даже туфельки не запачкала, пока пробиралась к гнезду и обратно к выходу с поля. Как только она покинула стадион, драконологи тут же активировали артефакт, надёжно усыпив не успевшего прийти в себя дракона. Его транспортировали в зачарованную клетку и увезли куда-то в сторону Запретного леса. Вместо него на стадионе появился китайский Огненный Шар. Этот был гораздо энергичней и начал плеваться огнём превентивно, ещё до появления в поле зрения Крама. Гнездо он охранял бдительно, свернувшись вокруг него кольцом и накрыв будущих детёнышей хвостом. Виктору пришлось действовать агрессивно: первым заклинанием он ослепил дракона, потом попытался обездвижить, но заклинание по какой-то причине не сработало. Пришлось ему метаться почти под лапами обезумевшего от злобы животного, с трудом умудрившись покинуть поле без травм. К счастью, он успел набросить защитное заклинание на кладку, так что ценные, но довольно хрупкие яйца не пострадали. Драко применил трансфигурацию, в которой он был очень хорош. Его валлийский зелёный азартно бросался на каменных големов, принявших вид больших собак. Лаяли они громко и даже покусывали дракона, чем изрядно раздразнили и заставили покинуть гнездо. Воспользовавшись этим, Драко призвал метлу и стремительно пронёсся над полем, выхватив вожделенный золотой приз из кладки. Судьи единодушно признали, что выступление мистера Малфоя-младшего было самым зрелищным и эффектным, и присудили ему первое место на этом этапе. Впрочем, Крам и Делакур отставали от него всего на два и три очка соответственно, так что это был скорее моральный выигрыш. На праздничном пиру Люциус произнёс речь, поведав, что он очень гордится своим сыном и надеется, что тот не посрамит чести рода. О школе и факультете сиятельный лорд промолчал, и понимающие люди сразу же сделали далекоидущие выводы. К тому же чета Малфоев демонстративно держалась подальше от Снейпа и Дамблдора, что тоже не добавляло популярности последним. Гермиона успела поздравить всех троих участников турнира, прежде чем устроилась за своим столом. Малыши наконец от неё отпочковались, так что она снова сидела в компании своих однокурсников. Девочки приветствовали её довольными улыбками, парни посмеялись: «Мама-утка выпустила своих утят в мир, полный опасностей». Гости, прибывшие на первый этап турнира, степенно общались друг с другом, разбившись на небольшие группы по интересам. Мантии с родовыми гербами, дорогие костюмы, не менее дорогие аксессуары, роскошные наряды дам, старинные украшения и бесценные артефакты — всё это сливалось в картину неприкрытой ярмарки тщеславия. Гонт, окружённый свитой собственных последователей, неспешно фланировал от компании к компании. Его встречали уважительными расшаркиваниями, впрочем, взаимными. Вежливые улыбки и заинтересованные лица изредка разбавлялись кислыми минами и недовольными взглядами сторонников Дамблдора. Хотя директор и сиял добродушной улыбкой, но это была вынужденная мера: его любовь к тайнам сыграла с ним же злую шутку: никто не поверил бы его словам, что обаятельный и влиятельный маг — тот самый страшный Волдеморт. Гермиона только довольно усмехалась, наблюдая за выражением злости, изредка появляющимся на лике Светлейшего, когда его взгляд падал на статную фигуру лорда Гонта. — Грейнджер! — ворвался знакомый голос в её мысли. — Ты опять спишь с открытыми глазами? И что это за зверское выражение лица? Ты похожа на голодного каннибала, увидевшего вкусного толстого белого миссионера! — Малфой? — очнулась Гермиона, переводя взгляд с директора на Драко, который замер перед ней. — Малфой, — кивнул тот, подтверждая очевидные вещи. — Ты с нами, Грейнджер? — Где? — Гермиона всё не могла понять, что ему нужно от неё. — Ох уж эти заучки, вечно витающие мыслями в своих исследованиях! — закатил глаза Драко. — Повторяю: мы идём продолжать праздник в нашей гостиной, присоединишься? — Ой, спасибо за приглашение, но не буду портить момент триумфа слизеринцев, — улыбнулась Гермиона, качая головой. — Насладитесь победой без посторонних глаз, вдруг вы там в честь победы будете жертвы приносить или пить магловское пиво! — Ну ты скажешь, Грейнджер, — пробасил Грег, стоящий рядом с Драко. — Лорд Малфой закатит настоящую вечеринку с алкоголем из собственного винного погреба. — Ну, желаю хорошо повеселиться! — пожелала Гермиона. — Не забудьте запастись антипохмельным. Драко только хмыкнул, дёрнув подбородком, и удалился в окружении «змей», которые радостно переговаривались и вообще вели себя очень раскованно. Участие одного из них в знаменитом турнире от имени всей школы заметно повысило репутацию Слизерина. Хотя, начиная с курса третьего-четвёртого, большинство студентов не обращало внимания на деление по факультетам. В самом деле, какая разница, в чьём общежитии ты спишь или сидишь за столом слева, справа или по центру? Большинство магов имели обширные родственные связи и ненавидеть друг друга только из-за цвета аксессуаров на школьной форме — по крайней мере глупо. Всего пять или семь лет, и выпускники станут не львами, змеями, барсуками и орлами, а самыми настоящими взрослыми людьми. Политика и бизнес заставят их общаться с бывшими соперниками с других факультетов, так зачем портить отношения из-за глупых игр школьного руководства? Баллы волновали в первую очередь деканов, которые соревновались между собой, используя подопечных как полководцы мини-армию. В школьном тотализаторе были постоянные ставки на победу в ежегодном зачёте, в квиддичном соревновании; на лучших учеников на потоке и в целом по Хогвартсу. Так что война факультетов существовала на уровне младшекурсников Гриффиндора и Слизерина, по той причине, что Снейп питал стойкую неприязнь к МакГонагалл со времён собственного детства. Он не мог простить её попустительства Мародёрам как декана и полной халатности в отношении их жертв как заместителя директора. А благодаря своей злопамятности и общему сволочизму он внушал свои чувства подопечным. Впрочем, гриффиндорский декан вела себя ничуть не лучше, а учитывая то, что она была как минимум втрое старше Снейпа, их дрязги и склоки выглядели просто некрасиво. Дамблдору нравилась эта возня, позволяющая постоянно сталкивать два факультета. Идеологические противники, взращённые с младых ногтей, отлично подходили на роль будущего пушечного мяса. Гермиона размышляла об этом, выбираясь из Большого зала. Луна пританцовывала рядом с ней, медленно кружась в призрачном свете, падающем из высоких окон. Тучи, обложившие всю округу, наконец разогнал сильный ветер. Звёзды высыпали на тёмный небосклон, почти идеально круглый лик ночного светила озарял округу. — Хочешь прогуляться или пойдём в гостиную? — спросила Гермиона у подруги. — Нельзя сидеть взаперти в такую ночь! — радостно рассмеялась Луна и, раскинув руки, крутнулась на месте. Её белокурые волосы взметнулись в воздухе, сияя, как грива единорога. — Куда пойдём? — Поттер возник рядом с ними, как будто всегда тут и был. — На Астрономической башне холодно, а на заброшенных этажах пыльно, — проворчал Невилл, останавливаясь рядом с ними. — А хотите посмотреть на цветы в оранжерее? — предложила Луна. — В теплицах? Нет, на улицу не хочется выходить, — поёжилась Гермиона. — Давайте заберёмся в крытую галерею пятого этажа и посидим там на подоконниках. Если замёрзнем, спрячемся в нашей клубной комнате. — Да, оттуда открывается прекрасный вид, — закивал Невилл. — Я прихватил со стола несколько пирожных и налил полный термос кофе. А то вы снова не ели десерт, я заметил. — Я тоже заметил! — ревниво заявил Гарри и спросил противным голосом: — А где Лайза? Почему ты не проводишь время с невестой? — Поттер, она же не стала моим хвостиком только из-за того, что нас сговорили, — с улыбкой ответил Невилл. — Муж и жена тоже не обязаны проводить вместе всё своё время, скорее наоборот. У каждого свои интересы и заботы, а встречаются они только за общим столом или вечерами в гостиной. Ну, и в постели, конечно, если спят вместе. — А бывает по-другому? — вытаращился на него Гарри. — Конечно, бывает: в договорных браках, когда время зачатия высчитано по гороскопу, а контакты расписаны чуть ли не поминутно. — Гермиона напомнила себе, что надо бы подарить Поттеру какую-нибудь подходящую литературу о магических помолвках и видах брака. Наследники, род, семейный бизнес — всё это свалится на беднягу в день совершеннолетия, так что лучше подготовить его заранее. В коридоре пятого этажа было пусто. Низкий широкий подоконник под огромным окном, затянутым прозрачным стеклом, отлично вместил всех четверых друзей. Трансфигурированные подушки скорее походили на матрасики, зато на них было приятно и уютно сидеть, прислонившись спинами к скосам и друг к другу. — Ты как? — осторожно спросил Невилл у Гарри, который время от времени замирал, глядя остановившимся взглядом на сияющие звёзды. — В порядке, — дёрнул плечом тот. — Или буду в порядке. Малфой говорил, что порванная связь будет болеть ещё какое-то время, но потом утихнет окончательно. Гораздо хуже то, что я потерял надежду вырваться из-под руки директора раньше совершеннолетия. — Драко знает лучше нас, насколько тяжело продвигать хоть один проект, который идёт вразрез с идеями Дамблдора. Лорд Малфой много лет пытается ввести летние курсы для магловоспитанных дошкольников, а до него этим занимался его отец, но пока всё стоит на месте. — Невилл вздохнул, вглядываясь в тёмные очертания Запретного леса. — Если бы кто-то мог сдвинуть с места директора, то многое изменилось бы. Пусть не всегда в лучшую сторону, но хотя бы частично разогнало нынешнее болото. — А лорд Гонт? — спросил Гарри, прислонившись лбом к прохладному стеклу. От его дыхания на нём образовывались туманные облачка, на которых он бездумно выписывал свои инициалы. — Драко говорит, что он со своей партией стоит в официальной оппозиции директору. — Это может длиться годами. — Гермиона сочувственно взглянула на него и добавила: — К тому времени когда взрослые дяди и тёти договорятся между собой, мы и сами вырастем и станем самостоятельными. — Я очень надеялся на Блэка. Сначала думал, что он заберёт меня к себе. Потом мечтал, чтобы он приехал и просто напугал Дурслей, и те оставили бы меня в покое. Не кормят — ладно, я уже привык голодать. Зато хоть не будут бить. — Гарри прерывисто вздохнул и прикрыл глаза ладонью. — Почему-то ни один взрослый человек не видит меня. Я человек-невидимка, и мне не нужна грёбаная отцовская мантия. — Перестань так говорить, у тебя есть мы, и мы скоро вырастем. — Луна обняла его за плечи и начала тихонько покачиваться вместе с ним. — У нас всё будет хорошо. Мы выживем и станем сильными. Ты будешь прекрасным волшебником и смелым мужчиной. Однажды ты победишь всех своих драконов и призовёшь меч Гриффиндора. Твои дети будут гордиться тобой не из-за того, что ты Мальчик-Который-Когда-то-Выжил, а потому что ты будешь их другом и защитником. Тихий напевный голос Луны звенел в ночной тишине. Гермиона с Невиллом и Гарри слушали подругу и представляли, какими они станут через двадцать лет. Или через пятьдесят. Или через сотню, ведь волшебники живут очень долго. Продолжат ли они и тогда общаться или забудут школьную дружбу, как что-то ненужное и глупое? Кем станут, когда окончательно оторвутся от старших родственников? Смогут ли реализовать свои мечты? Гермиона видела разные варианты их судеб, но каждый раз её умудрялись удивить даже самые осторожные и невозмутимые тихони. В каждом из них скрывался целый легион внутренних демонов, подталкивающих к непредвиденным поступкам и непредсказуемым реакциям. Хотела бы она, чтобы её друзья всегда оставались одинаковыми? Нет, ни за что! Этим и интересны её жизни, что не дают ни единого шанса отсидеться в стороне.