День сурка

Гермиона стала новой знаменитостью Хогвартса. Чудо какое: нашёлся человек, которого Снейп ненавидел больше Гарри Поттера. Эту новость обсуждали с таким рвением и неослабевающим интересом, будто от неё зависели чьи-то жизни. Все ученики, начиная с первокурсников и заканчивая выпускниками этого года, желали (и жалели, что не успели) в своё время повторить этот подвиг. Что поделать, Снейпа ненавидели многие, но вот выступить против него в открытую решались единицы. А тут наглая маглокровка, словно бессмертный джедай, лезущий на Тёмного Властелина ситхов. Впрочем, маглокровке было не до сплетен, потому что Флитвик сделал её ассистентом у целой толпы безбашенных одиннадцатилеток. Гермиона смотрела на них и не могла поверить, что вот эти дети когда-нибудь смогут использовать палочки для колдовства, а не в попытках выколоть друг другу глаза. Эссе на неё тоже свалили, и это было просто страшно. Она часами разбирала каракули, обильно залитые чернилами и покрытые подозрительными пятнами. Иногда у неё возникало ощущение, что дети заворачивали пирожки и пончики в свои работы, прежде чем сдать их на проверку. Но и этого было мало: привыкнув за два месяца её каторги, что третьекурсница Грейнджер кто-то типа учителя, только без права снимать баллы, первокурсники продолжали донимать ту вопросами и после окончания наказания. Её преследовали в библиотеке и в гостиной, тихо скреблись в дверь спальни и даже смели поджидать под дверями клубной комнаты, несмотря на ехидные замечания Драко. Так что на зимние каникулы Гермиона ехала, чувствуя себя арестантом, выпущенным на свободу (был у неё и такой печальный опыт). В поезде все активно обсуждали будущие развлечения, а она мечтала лечь в своей комнате, закрыв двери и окна, и спокойно пролежать так все две недели. Перед отъездом она успела сбегать на опушку, чтобы попрощаться со своим лисом, но он так и не появился. Гермиона звала его, свистела и даже подбивала Живоглота сходить за другом. Но кот посмотрел вначале на высокие сугробы, потом на хозяйку и только лишь лапкой у виска не покрутил. В любом случае уходил он к замку, выражая своим пушистым задом возмущение из-за недалёкости двуногих. Гермиона расстроилась почти до слёз, так почему-то хотела увидеть лиса и сказать ему, что скоро вернётся. Конечно, было глупо привязываться к дикому зверю из Запретного леса, но она знала, что в мире магии надо доверять своим предчувствиям и предзнаменованиям, увиденным в мелочах. Трелони это прекрасно объясняла, вот только пробиться через её невнятный многословный лепет было довольно сложно. Гермиона раскусила эту особу не сразу, поначалу считая её шарлатанкой. Странные балахоны, очки и причёска безумного гения а-ля Эйнштейн не добавляли баллов к и без того невысокой репутации. И лишь научившись вычленять из потока несвязных слов краткие тезисы, Гермиона осознала, что именно пытается донести до них несчастная предсказательница. Магия была усилителем всего: не только физических сил, но и разума и любых способностей. Достаточно вспомнить полёты на мётлах, чтобы понять, что у волшебников просто неубиваемый вестибулярный аппарат, полное отсутствие инстинкта самосохранения и чрезвычайно прочное тело. То же каноничное падение Невилла с метлы, скорее всего, закончилось бы для простого человека сломанными костями, если не смертью. А он только запястье повредил. Запястье! Упав со шпиля башни! Пусть не так это и высоко, но всё равно не ниже третьего этажа! А аппарация? Это вообще что? Перенос тела в пространстве со скоростью хренлион миль в секунду. И магов даже не тошнит и не выворачивает наизнанку. А перемещение каминной сетью? Трубы, по которым одновременно несёт сотни волшебников мимо чужих гостиных, за пару минут перемещая куда угодно из точки убытия. В общем, человек с магией получал многократное усиление всех своих параметров, и соответственно развивались интуиция и предчувствие. Если простой обыватель может сказать, что он что-то чует нехорошее, то волшебник может предвидеть целенаправленно. Читайте знаки! Вот краткое руководство и основная идея предсказателя. Поняв эту простую истину, Гермиона стала внимательно прислушиваться к себе, доверяя, как сказали бы в её первой жизни, тому, что сорока натрещала. Даже обычные народные приметы рождались не на пустом месте, пусть со временем истинный их смысл терялся. Вот и сейчас она чётко осознавала, что увидит своего лиса очень не скоро. И что у него сейчас сложный период, как бы странно это ни звучало по отношению к дикому животному. Сердце щемило от понимания собственного бессилия, на глаза непроизвольно набегали слёзы. Но увы, она никогда не была второй Морганой, не оперировала супермагией и так и не стала Мэри Сью. Всего в жизни Гермиона-попаданка добивалась упорством, имея в «роялях» лишь суперпамять. Да и полный объём магических сил будет раскрываться в ней постепенно, с годами. В её реальностях нельзя было бесконтрольно и сиюминутно «раскачать» дар. Он просто был от рождения, примерно одинаковый у всех волшебников, и зависел только от количества знаний, усердия и практики. Не в ту сказку она попала и стать суперимбой по щучьему велению и своему хотению не могла. Так что в поезде она ехала молча, тихо забившись в уголок у окна. Девочки старались её не тревожить, негромко переговариваясь между собой и занимаясь рукоделием. Невилл ушёл пообщаться со своим куратором-хаффлпаффцем, с которым вёл совместный проект для декана Спраут. Гарри путешествовал в компании гриффиндорцев. С Роном у него как-то не сложилось, и со временем они стали хорошо общающимися однокурсниками, а не близкими друзьями. Драко не отпускали от себя слизеринцы. Гермиона даже задремала, согревшись от тепла Живоглота, устроившегося на её коленях. Сквозь сон она отказалась от перекуса и пришла в себя почти на подъезде к вокзалу. — Всё будет хорошо, — тихо шепнула ей Луна, пожав на прощание руку. — Он в порядке, просто немного запаздывает. — Спасибо, — вымученно улыбнулась Гермиона. — Я надеюсь, что он вернётся. — Твой друг блуждает меж звёзд, как самый настоящий принц. — Луна смотрела куда-то сквозь толпу людей на перроне. — Ему тяжело, но он справится. — Надеюсь, мы говорим об одном и том же, — нервно хохотнула Гермиона и обняла подругу. — Спасибо, иди, вон, тебя отец встречает, да и меня, наверное, заждались. Увидимся через две недели! — Я напишу тебе, — пообещала Луна и побежала в сторону мистера Лавгуда, одетого в смешной меховой полушубок и унты с помпонами. Ярко-синяя мантия по какой-то причине прекрасно гармонировала с жёлтым цветом верхней одежды. На голове красовался его любимый лиловый цилиндр. Чудак не от мира сего, странный даже среди не менее странных магов; прекрасный отец; муж, хранящий верность давно погибшей любимой супруге. Гермиона издалека помахала рукой, получив в ответ рассеянную улыбку Ксенофилиуса и сияющую — Луны. Кивнула Малфою и Невиллу и прошла сквозь колонну к ожидающим родителям. *** Третий курс, к счастью, закончился без особых потрясений. Конечно, если не считать совершенно наглого поведения Флитвика. Этот хитрый полугоблин оценил помощь Гермионы и, пользуясь её добротой, свалил на неё работу с первокурсниками. — У вас прекрасно получается, мисс Грейнджер, — посмеивался он над её возмущением при проверке эссе. Обычно они вдвоём располагались в углу общей гостиной Рейвенкло, где декану было удобно присматривать за подопечными, заодно разбирая их работы. — Не хотите попробовать свои силы на благородной стезе преподавательства? — Ни за что! — Гермиона в ужасе чуть ли не перекрестилась, вспоминая несколько лет, которые она провела в Хогвартсе в качестве учителя рун. Хотя у неё занимались самые сознательные и целеустремлённые подростки, но и они умудрялись выматывать ей нервы. — А ведь малыши вас любят, — Флитвик кивнул на первогодок, робко замерших чуть в отдалении и пожирающих её преданными взглядами. Перед ними на столе лежали учебники чар и трансфигурации, а у одного мальчика справочник по зельям. — Назначу я вас старостой на пятом курсе, и даже не думайте отказываться от значка! Вы самая ответственная из моих студентов. — Тогда старосту от мальчиков я выберу сама, — проворчала Гермиона. — Не желаю быть в паре с лентяем и тащить всю работу на себе. — Согласен, — радостно кивнул Флитвик. — Я рад, что вы не против. После Пенелопы очень сложно подобрать кандидатуру, которая была бы столь же заботлива, как и она. Гермиона была согласна с этим утверждением на все сто процентов. На примере Луны она видела, что ту начинали травить как раз со второго курса, когда Клируотер уже покидала Хогвартс. Нынешняя староста девочек Марго Аштон была не то чтобы равнодушной, но слишком погружённой в свою учёбу. Девушка была очень умной и стремилась получить мастерство в области артефакторики. Похвальное рвение, если бы оно не имело пагубных последствий для малышни. С этого года Луна на законном основании стала четвёртым членом кружка по изучению Мимбулус Мимблетонии. Пятым тихой сапой пролез в коллектив, что ожидаемо, герой Поттер. Драко по этому поводу плевался ядом, но выжить наглеца так и не смог. Гарри, когда ему было надо, вёл себя как заправский кот. Выбранную территорию он обживал с наглостью и целеустремлённостью взрывопотама, просто сидя под дверью, пока его не впускали внутрь. Обычно первым сдавался сам Драко, бурча, что смерти Избранного от простуды им не простят, а их чудесный клуб закроют. Невилл был не против новых членов, хотя не пытался затащить к ним Лайзу. Они, вернее их старшие родственники, уже провели предварительные переговоры о помолвке, которая должна была состояться летом после окончания четвёртого курса. Оба были довольны, но на людях держались скромно и каждый в своей компании. Лайза состояла в кружке астрономии, а в свободное время предпочитала заниматься рукоделием у камина в общей гостиной, сплетничая с подругами. В этом году сложилась ещё одна звёздная пара: Чжоу Чанг и признанный первый красавчик школы — Седрик Диггори. Он был даже симпатичнее актёра, сыгравшего его в фильме: очень высокий, элегантный и с потрясающе очаровательной улыбкой. Почему он выбрал именно Чжоу, было понятно: их сговорили родители, которые дружили между собой много лет. Как у чопорных британских магов, отличающихся повышенным снобизмом и национализмом, оказались друзья иностранцы — неизвестно, но факт остаётся фактом: если Седрик не погибал в турнире, то он женился на своей китаянке и жил с ней до самой смерти. *** Для Гермионы третий курс завершился безо всяких потрясений. Снейп показательно корчил недовольную мину при виде неё, словно ему на хвост наступили. Ну да, как же она посмела так неуважительно отнестись к великому страдальцу! И мало того, так ещё и обогнала его, гения и самого молодого мастера-зельевара за последние сто лет! Хотя Гермиона не сомневалась, что, будь у него тысяча галеонов, он бы тоже с лёгкостью сдал СОВ на третьем курсе. Вот только нищему полукровке даже палочку новую не покупали, потому что родители жили, как животные, — одним днём. Отец пропивал всё, что мог и позволяла печень, а мать сидела в грязном доме, сложив лапки, будто изгнанная царица. В одной из жизней Гермиона из любопытства решила воплотить в реальность Снейджер и окрутила-таки носатого ублюдка. Крови он ей выпил столько, что выдержала она всего несколько лет. Никакого глубокого внутреннего философа и героя она так и не обнаружила, как ни старалась. В Снейпе жили только зависть и приспособленчество, как это ни странно. Он завидовал в детстве Мародёрам — те были богаты, имели друзей и благополучные семьи. Завидовал Лили, которую особо выделял старик Слагхорн, не обращая внимания на его гений. Завидовал Люциусу — ну, тут понятно: мало кто мог перещеголять этого красавца и баловня судьбы. Завидовал Дамблдору, сумевшему прибрать всех мало-мальски перспективных магов. Завидовал ей, Гермионе, потому что она была в центре внимания, став востребованным высокооплачиваемым ритуалистом. В общем, она убедилась, что каноничный Снейп был винтиком без собственного мнения, который попал в жернова войны. Не был он героем; директору поддался, чтобы не сидеть в Азкабане, как остальные его коллеги по ордену. И погиб так же нелепо, мечась между двух хозяев, хотя один из них был уже мёртв и обеты, данные ему, спали. Разочарование — вот что испытывала Гермиона после разрыва этой связи. Даже отмыв и приодев человека, нельзя сделать из него милого душку. Снейп так и унижал всех и её в том числе, считая идиотами, недостойными его внимания. А после развода он заперся в своём старом доме, в котором даже не позволил ей сделать ремонт или обновить мебель, и начал страдать по поводу очередного предательства коварных женщин. Так что во всех последующих жизнях Гермиона старалась держаться от него подальше, помня своё опустошённое состояние. Снейп был как вампир или дементор, он жить не мог, не испортив кому-нибудь настроения и не полив грязью. И это не только Поттера касалось: ни один его бывший ученик не навещал его и не дарил подарков, кроме Драко. Но тот был крестником, так что Гермиона не считала его за благодарного студента. К экзамену по зельям Невилла и Гарри она готовила как к поступлению в академию зельеваров. Уж очень ей хотелось щёлкнуть по носу зазнайку, который доводил чуть ли не до икоты своих ненавистных Избранного номер один и его дублёра. Его постоянные придирки на уроках не давали ни одного шанса полюбить эту прекрасную науку, которую Гермиона просто обожала. Она натаскивала друзей, даже Драко к ним присоединился, позавидовав чужому прогрессу. Влив во всех троих зелье ясной памяти, Гермиона заставила вызубрить наизусть таблицу совместимости ингредиентов животного и растительного происхождения. Руку ставила им так, как её обучали в Милане, заставляя шинковать, чистить и растирать ингредиенты и обычные овощи-фрукты каждую свободную минуту. Гарри с Невиллом скрипели зубами, но не сдавались: у них была цель летом сдать СОВ по зельям. Им обоим исполнялось по четырнадцать в конце июля, так что они успевали отвязаться от ненавистного преподавателя до начала учебного года. Гермиона, зная, что их ожидает турнир трёх волшебников (или четырёх, в случае форс-мажора), старалась избавить Поттера хотя бы от негатива со стороны Снейпа. Тот профессионально мотал нервы, особенно вызверяясь из-за того, что самые ненавидимые им ученики состоят в одной компании. Драко только стонал, рассказывая о постоянных занудных проповедях на тему дружбы с недостойными идиотами: Грейнджер, Поттером и Лонгботтомом. Лавгуд Снейп милостиво не замечал, считая кем-то вроде единорога: ходит-бродит такое чудо, никого не задевает, песенки поёт — ну и ладно. Противостояние бывшего Платинового Трио, ныне переименованного в Квинтет, и злобного преподавателя официально прекратилось, когда Гермиона получила в один и тот же день два письма, каждое из которых содержало всего одно слово: «Сдал!»