День сурка

В этом мире не случилось никаких дементоров в охранении школы, потому что из Азкабана никто не убегал. Лорд Гонт совершенно законно подал сразу несколько прошений от родственников бывших Пожирателей Смерти на пересмотр их дел. Конечно, судебная машина работала неповоротливо и очень неохотно, но волшебные слова «спонсорство» и «премия» мотивировали лучше всяких адвокатов и поверенных. Специальный фонд под патронажем лорда Гонта изучил условия содержания арестантов и вывалил результаты расследования на страницы газет. Жалостливые статьи вышибали слезу даже у самых чёрствых британских волшебников. Так как погибших в прошлой войне было всего несколько десятков с обеих сторон, то и надавить на общественное мнение было легко. В противостоянии пострадали «светлые» авроры, которые и без всякой войны рисковали жизнью на службе. Получить смертельное проклятие было гораздо проще при разборках с отребьем в Лютном или контрабандистами, чем от аристократов в открытом бою. Потери «тёмных» никто не считал и не компенсировал их утраты, потому что они были под знаменем официального Зла. Хотя, по прошествии лет, немногие помнили, почему целая магБритания боялась нескольких десятков боевиков из ордена Рыцарей Вальпурги. Гермиона, сидя в поезде, читала парижские «Вести волшебного сообщества» на французском языке и переводила друзьям. За границей вообще не признавали такого понятия, как «Вторая магическая война», считая, что зазнавшиеся британцы слишком много на себя берут, сравнивая Гриндевальда с Волдемортом. Миллионы жертв от действий первого и около полусотни на счету второго — масштаб несопоставим. — Автор статьи называет эту ситуацию «местечковой вознёй островитян», — фыркнула Гермиона, сворачивая газету. — Он в чём-то прав, — серьёзно произнёс Невилл, поглаживая Живоглота, который внаглую забрался к нему на колени и растянулся как пушистый меховой коврик. — Мои родители тоже пострадали только потому, что были аврорами. Если бы мама сидела дома и воспитывала меня, а папа занимался семейным бизнесом, то они были бы живы и здоровы. — Они же состояли в Ордене Феникса? — спросила Лайза. — Наша семья из нейтралов, но всегда отслеживала политику. У нас приграничный бизнес: продажа всякой мелочи и оптовая поставка продуктов из магловского в магический мир. Поэтому нам важно знать, кто у власти, а кто мутит воду. — Да, они были орденцами, директор завербовал, — поморщился Невилл. — Сразу после совершеннолетия вступили, даже седьмой курс не закончили. Бабушка тогда отца чуть сама не убила за это. Не знаю, что она сделала с Дамблдором, но он даже близко к ней боится подойти. Вежливо здоровается и всё. — Прихвостни Дамблдора и прихвостни Волдеморта, — вздохнула Мэнди. — Моя тётя пострадала, попав однажды в бой между ними. Сириус Блэк наслал на неё какое-то фамильное проклятие, хотя она была совсем ни при чём. На ней ни маски, ни чёрной мантии не было, но он с чего-то решил, что она на стороне Пожирателей. Тётя была беременна, но ребёнка потеряла и больше не сможет никогда… Так что мы, скорее, против сторонников директора, ничего личного, Лонгботтом. — Гражданская война всегда ужасна, хотя тот конфликт между двумя бандами и назвать-то так сложно, — серьёзно произнесла Падма, откладывая пяльцы с вышивкой. Она выводила узор белым шёлком по белой же льняной канве, что смотрелось очень элегантно и изысканно. — У нас огромный клан, но были времена, когда в живых осталось всего двое братьев. Остальные члены семьи погибли за чужие интересы в противостоянии врагов. — С тех пор у нас и появилось правило не отдавать дочерей на сторону. А сыновьям позволили заключать браки по велению сердца, ведь в таких семьях царит гармония и нет места предательству, — добавила Парвати, которая бойко стучала спицами, вручную вывязывая спинку будущего свитера. — Печально всё это, но мы будем надеяться, что больше такого не повторится. В любом случае я уеду из Британии через три года, но мои родители останутся, так что я хотела бы быть спокойной за них. — Гермиона уже давно рассказала всем о своих планах, заранее пресекая возможные поползновения в свою сторону. Заставить её заключить контракт не смогут, а, уехав за океан, она скроется от чужого слишком назойливого внимания. — Мы тоже вернёмся на родину после окончания пятого курса, — кивнула Парвати. — Будем получать семейное мастерство. А когда заключим браки, последуем за мужьями. — Я буду в Хогвартсе семь лет, но два года из них проведу в качестве личного ученика профессора Спраут, — поделился Невилл. — Предварительные договорённости есть, осталось подписать контракт в будущем году. Я бы тоже хотел куда-нибудь поехать, но оставить бабушку не смогу, ей не на кого больше надеяться. — Ты очень ответственный, — сказала Лайза, с пристальным интересом рассматривая его. — Будешь заниматься растениями? — Да, — кивнул Невилл, смущённо розовея от чужого явного внимания. — А у вашей семьи есть аптеки? — Скорее это несколько лавок с косметическими средствами и разными приятными сувенирами и мелочами. Только старшие братья занимаются поставкой продуктов. Мама делает отличные сборы для заваривания и сама готовит мыло и свечи. Отец больше занят кремами и шампунями-лосьонами. У нашей семьи с вашей давний договор о поставках. — Лайза мило улыбнулась и поправила прядь каштановых волос, выпавшую из косы. — Так что в будущем надеюсь на наше плодотворное сотрудничество, мистер Лонгботтом. Гермиона с умилением и чуть ли не с материнской слезой следила за брачными играми подростков, отчётливо понимая, что на её глазах зарождается будущая семья. Невилл был таким: мягким, но волевым — и добивался желаемого любой ценой. В нынешнем мире он сделал выбор рано, но Гермиона помнила это выражение лица друга, когда тот принимал решение на всю жизнь. Луна, тихонько сидящая в уголке у окна, только хихикнула, не отрываясь от свежего выпуска «Придиры». Она немного загорела за лето, а её волосы стали снежно-белыми. С братом двойняшек Патил она познакомилась на дне рождения Невилла, куда всё же попала, перенеся экспедицию за морщерогими кизляками на более позднее время. Раджеш сопровождал сестёр как взрослый родственник и совершенно очаровал её. «Он видит то же самое, что и я, только называет по-другому, — писала Луна в письме Гермионе, спеша поделиться новостями до личной встречи. — Он приходил к нам в гости, долго беседовал с папой и договорился, что будет присылать свои заметки об Индии, чтобы опубликовать в журнале. И Раджеш отлично рисует! Мы сравнили мои изображения мозгошмыгов и его ментальных пауков и убедились, что это одни и те же существа! Ты не представляешь, как здорово говорить с человеком, который тебя понимает». Женихом Раджеш Луне не стал, потому что хоть он и был старше неё на шесть лет, но по поведению не сильно отличался. Он осваивал ювелирное мастерство, параллельно учился в магловском университете, но оставался немного мечтательным, витающим в облаках юношей. Зато он на долгие годы стал её другом и частенько сопровождал Ксенофилиуса в поисках необычных животных. *** За разговорами время пролетело незаметно. За окнами стемнело. К Хогсмиду поезд добрался глубоким вечером, что всегда очень сильно раздражало Гермиону. Зачем надо было удлинять путь в школу и мучить детей поздним пиром — она не понимала. Ведь обратно в Лондон они приезжали на пять часов быстрее! В Большом зале, как и всегда, ярко пылали зачарованные свечи, посуда и приборы сияли золотом, неприятно слепя глаза после поездки в полутёмных каретах. Все расселись за своими столами, ожидая процедуру распределения первокурсников. Гермиона спокойно оглядела стол преподавателей, с удивлением замечая незнакомое лицо. Понятное дело, что Люпина не пригласили преподавать, ведь Блэка вынюхивать было не надо. А вот вместо него за столом сидел кто-то очень-очень похожий на Долохова, но этого не могло быть! Во-первых, Тони сейчас намного старше, да и сидит пока в Азкабане, хотя суд над ним должен был состояться буквально на днях. Во-вторых, Дамблдор ни за что не позволил бы преподавать в его школе иностранному родственнику преступника. В-третьих, Снейп зыркал на новичка с ненавистью, словно тот ему все мозоли успел оттоптать, а ведь с настоящим Долоховым у него была крепкая дружба-наставничество. Именно Тони сделал из нескладного тощего зельевара отменного боевика, который не только палкой махать умеет, но и может профессионально набить морду или пустить на ингредиенты с помощью холодного оружия. Так что представления нового преподавателя Гермиона ждала с нетерпением, не замечая любопытного взгляда Драко из-за слизеринского стола. Гарри тоже попытался привлечь её внимание, но ожидаемо не преуспел и вернулся к разговору с Роном. Джинни сидела с другой стороны от него, а напротив примостились близнецы, так что лохматая шевелюра Поттера оказалась в окружении рыжих голов. Наконец первокурсники разошлись по своим факультетам, и со своего места поднялся директор. Он пару раз постучал вилкой о кубок, добившись тишины в зале, и торжественно произнёс: — Приветствую старых и новых учеников Хогвартса, я счастлив видеть столько юных волшебников в этих стенах! Надеюсь, что каждый из вас рад оказаться здесь, среди друзей, чтобы вместе познавать магию. Нелёгкие времена требуют от нас отличной подготовки и самоотверженности, чтобы противостоять силам тьмы! — Во старика опять понесло, — чуть не присвистнул Энди МакЛохан, новый староста Рейвенкло. — Про тьму на приветственном ужине — это очень своевременно. — И рад представить вам нового преподавателя ЗОТИ — профессора Смирнофф, — продолжил Дамблдор, первым начав аплодировать. — Смирнофф, это же русская фамилия? — задумчиво спросила Марго Аштон, староста девочек Рейвенкло. — Хм, кто и как надавил на директора, что он допустил в Хогвартс выпускника Дурмстранга? Или Колдовстворца? — Профессор Смирнофф был назначен попечительским советом, — тут же разрушил всю интригу Дамблдор, заодно сняв с себя ответственность за «тёмную лошадку». — У него большой опыт по части преподавания, поэтому вам всем найдётся чему у него поучиться. Защита от тёмных искусств чрезвычайно важна в нынешние смутные времена, когда коварные замыслы злых колдунов могут разрушить мирную жизнь светлых волшебников. Но я уверен, что все мы готовы противостоять преступникам! Впрочем, знайте, что каждый может найти помощь в Хогвартсе, если попросит. А теперь да начнётся пир! Олух, пузырь, остаток, уловка! После этих слов на столах появились горы еды. Ученики оживились, переговариваясь между собой и накладывая на тарелки понравившиеся блюда. Жареные куриные ножки, бифштексы, бараньи отбивные на косточке, пироги с мясом или с ливером, картофель варёный и жареный, фасоль в подливе, запеканки с густой сырно-сливочной подливой — всё это теснилось на золотых блюдах. Гермиона выбрала себе кусочек тушёной говядины в винном соусе, который с трудом нашла среди общего изобилия. Отварная цветная капуста обнаружилась за огромной чашей со свиными котлетами. Молодая глазированная морковь пряталась за подносом с пышной выпечкой. В графинах по какой-то причине был только тыквенный сок, так что она заменила его простой водой и принялась за поздний ужин. Лениво размышляя о личности нового учителя, она не вслушивалась в разговоры соседей и не обращала внимания ни на кого. Только появление на столах десерта заставило её ненадолго прийти в себя. Шарик мороженого на кусочке яблочной шарлотки завершил её трапезу. Луна тоже быстро поужинала, она всегда была малоежкой, и её приходилось заставлять попробовать что-то кроме тостов и ложки-другой какого-нибудь гарнира или каши. Она спокойно разглядывала звёздное небо на потолке Большого зала, когда Гермиона тихонько спросила: — Пойдём в комнату? Я устала и спать хочу. — Да, я тоже чувствую, что вот-вот упаду прямо под стол, — легко поднялась с места Луна и направилась в сторону выхода, не дожидаясь исполнения гимна. Гермиона пошла вслед за ней, с трудом сдерживая зевоту. Многочасовое путешествие в поезде, разговоры и шум утомили её до крайности. Она никогда не была интровертом, но общение с детьми, когда тебе неизвестно сколько сотен лет, весьма напрягает и без того слабые нервы. Увидев, что кто-то уходит раньше окончания пира, Дамблдор поднялся из-за стола и вышел к трибуне, чтобы сделать объявление. Гермиона успела заметить его укоризненный взгляд, прежде чем захлопнуть за собой дверь, отсекая гул голосов сотен учеников Хогвартса. — Он на нас обиделся, — без вопросительной интонации произнесла Луна, бесшумно шагая по тёмному коридору. — Переживёт, не хрустальный, — ответила Гермиона, всё же с удовольствием зевнув и потерев глаза кулаками. — Я больше не выдержала бы ни минуты пустой болтовни. Мой лимит человеколюбия на сегодня исчерпан. — А я и не люблю человеков, — захихикала Луна и закружилась в лунном свете, падающем из окна галереи. В этот момент она была похожа на фею или эльфа, как их описывают в сказках. — И правильно делаешь, они этого не заслужили. Вернее, не все и не всегда. А ты у нас девочка добрая, так что каждый норовит тебя обидеть. — Ты же со мной, значит, я в полной безопасности! — Луна схватила её за руку и поскакала рядом вприпрыжку. — Там, где ты меня не узнаёшь, мне очень печально живётся. — Я же говорила, что там бракованная версия меня, — рассмеялась Гермиона, поднимаясь по лестнице и зверски желая, чтобы вход в гостиную Рейвенкло находился не на пятом, а на первом этаже. Нет, ну в самом деле, это же башня, так почему они должны ползти несколько пролётов, чтобы попасть в неё? А что находится на нижних уровнях? Чем заняты первые четыре этажа? Как-то раз она спросила об этом у декана, но тот только развёл руками, ссылаясь на секретность информации. Гермиона допрашивала Серую Даму, эльфов, портреты и Филча, но никто так и не дал внятный ответ. То ли прачечная, то ли склад — единого мнения не было, как и двери, чтобы попасть внутрь. Гермиона считала, что там, скорее всего, располагаются лаборатория и мастерская Ровены Рейвенкло, ведь должна была у неё быть собственная «тайная комната». Хотя бытовал слух, что Выручайка и есть её изобретение и вотчина для всех целей в одном флаконе. Однако если бы это было так, то навряд ли туда был бы доступ обычным ученикам. Да и очень сомнительно, что основательница позволила бы сделать в своих покоях склад ненужного хлама. Ещё в первой жизни Гермиона мечтала о том, что она бы вынесла с этого «Поля Чудес». Но оказалось, что каждого жадного Буратино ожидает огромное разочарование. Да, комната желаний могла создать имитацию нужного помещения, вот только абсолютно пустого в плане полезной информации: никаких тебе библиотек основателей или какого-нибудь древнего рода. Но это и понятно, откуда даже самым сильным чарам знать, что хранится у кого-то дома? Самое большее, что смогла открыть Гермиона, — гостиную с мягкой мебелью и камином, спальню с удобной кроватью и ту самую знаменитую свалку. Тогда она очень сильно хотела почувствовать себя главным героем и уничтожить крестражи чудовищного Волдеморта. Вот только оказалось, что вынести из Выручайки чужую вещь невозможно, а применять адское пламя в помещении, забитом ветхим легкогорючим хламом, — просто верх идиотизма. Достаточно было вспомнить каноничную гибель Крэбба от собственного заклинания, которое он не смог вовремя остановить. Так что голубая мечта попаданцев разбогатеть за счёт бесчисленных богатств, утерянных в Хогвартсе, так и осталась мечтой.