День сурка

— Поттер, ты точно хочешь остаться в школе на каникулы? — с усмешкой спросил Драко, хотя за его равнодушными словами крылось легко распознаваемое сочувствие. — Да, со мной всё будет в порядке, и Рон тоже не едет домой, — кивнул Гарри. — Ну, на его месте я бы тоже не рвался куда бы то ни было, если это место зовётся норой, — презрительно сморщил нос Драко, но, заметив недовольный взгляд Гермионы, исправился: — В том смысле, что в замке будет намного красивее, чем в обычном доме. — А я тоже хотел посмотреть на рождественский Хогвартс, но б-бабушка з-запретила. — Невилл снова начал заикаться, как только вспомнил о своей грозной родственнице. — Д-дядя Элд-джи прибудет к нам на п-праздничный ужин, а я его ст-трашно б-боюсь… — Малфой, твой отец ведь заседает в Палате Лордов? — поинтересовалась Гермиона. — Да, титул был дарован нам магловским королём, так что мы на самом деле имеем дворянство в обоих мирах! — подтвердил тот. — Может быть, он поднимет вопрос об Элджи Лонгботтоме и его странных покушениях на жизнь несовершеннолетнего наследника рода? — предложила Гермиона. — Что?! Не надо! Дядя Элджи хороший! Он просто хотел пробудить мой дар! — зачастил Невилл, испуганно глядя на них. — Бабушка сама с ним разобралась. Но она была так рада, что я не сквиб, что сразу же его простила. — Вообще-то за такое сажают в тюрьму, — вмешался Гарри. — Это же преступление! А если бы ты не был волшебником, то убился бы насмерть? — Н-ну… даже не знаю… Давайте, я лучше с бабушкой поговорю на каникулах, а то мало ли что, — совсем тихо пробормотал Невилл. — Вдруг это что-то такое… — Угу, полезное, ещё скажи, — поморщилась Гермиона. — Ладно, мы не будем тебя настраивать, но просто сам подумай над поступками своего двоюродного деда. Чужое богатство может испортить даже хорошего человека. — И если что, дай знать, Лонгботтом, — важно кивнул Драко. — Мой дедушка сразу же инициирует расследование! — Хорошо, спасибо вам за то, что переживаете за меня, — смущённо откликнулся Невилл, уткнувшись в книгу. — Ну, хорошо, значит, Поттер останется в школе, а мы разъедемся по домам и встретимся только в январе, — подытожила разговор Гермиона, возвращаясь к своему недописанному эссе по астрономии. — Что у вас в планах? — Мы празднуем тринадцать ночей Йоля, проводим ритуалы для защиты дома и поддержания вассалов. Традиционно устраиваем бал-маскарад, приёмы, танцевальные вечера, чайную гостиную для дам и сигарный салон для джентльменов, — поделился Драко. — А что у маглов? — У нас справляют Рождество. Очень редко кто-то чествует старые праздники. В Ирландии и Шотландии можно попасть на празднование Хогмани, мы с родителями пару раз участвовали в огненных шествиях. В Лондоне будут ёлки, Санта-Клаусы, подарки и пение гимнов. — Гермиона поставила точку и высушила чернила простенькими невербальными чарами, вызвав завистливый вздох Невилла и удовлетворённый кивок Драко. Гарри, как и обычно, даже не заметил манипуляций подруги, усердно шкрябая пером по пергаменту. В библиотеке, где они обычно собирались, чтобы сделать домашнее задание, было тихо и почти безлюдно. Переходные полугодовые зачёты завершились, на завтра был назначен отъезд из Хогвартса на длинные зимние каникулы. Все в нетерпении собрали вещи, готовясь на славу отдохнуть от стылого замка и бесконечных коридоров, продуваемых всеми ветрами. Золотое Трио Гриффиндора пока притихло, разузнав всё, что можно, о Фламеле и его величайшем творении. Гермиона помнила, что во время каникул Гарри должен был полезть в Запретную секцию библиотеки и случайно найти зеркало Еиналеж. Теперь же, имея информацию, он собирался просто отдыхать вместе с Роном, наслаждаясь отсутствием занятий и строгих преподавателей. Делиться своими планами о злодее Снейпе гриффиндорцы не спешили, подозревая Драко в лояльности к собственному декану, который по совместительству был его крёстным. Хотя заговорщики из них были так себе: они так громко перешёптывались и ходили с такими многозначительными минами, что их подозревали все окружающие. Гермионе было не до чужих смешных метаний, она просто хотела оказаться дома в окружении цивилизации. Прекратить, наконец, мёрзнуть от сквозняков и любоваться инеем и снегом исключительно на улице, а не внутри помещений. Посмотреть телевизор, сходить в кино и поболтать с родителями, которых она успела искренне полюбить за прошедшие жизни. Она уже передала подарки для Гарри и Рона школьным домовикам, те положат их под ёлку рождественской ночью. Драко и Невиллу она собиралась купить что-нибудь в Лондоне и отправить с Минни. Хогвартс-экспресс прибывал на вокзал Кингс-Кросс в три часа пополудни, так что времени сходить на Диагон-аллею было более чем достаточно. Распрощавшись с друзьями и пообещав написать Гарри хоть раз за время каникул, Гермиона со спокойной совестью села в купе вместе с девочками-однокурсницами. Хоть она и делала уроки с межфакультетской мальчишеской компанией, но и общением с рейвенкловцами перестала пренебрегать. Мэнди с Падмой были только рады посплетничать с ней о слизеринско-гриффиндорских принцах, как они, хихикая, называли Малфоя и Поттера, щедро добавляя в эту категорию и Лонгботтома. Рон, к сожалению или к счастью, совершенно не котировался по сравнению с наследниками старых, а главное, состоятельных семей. Хоть Джеймс Поттер и не успел приумножить богатство, доставшееся от предков, но Гарри всё равно считался довольно завидным женихом для девочек из «светлых» семей. Другое дело, что он был креатурой Дамблдора, и все об этом знали, не рискуя связываться с могущественным интриганом. Сколько бы тот ни считался Светлейшим, но в первую очередь Дамблдор был политиком, искусно лавирующим между старыми родами и маглорождёнными волшебниками. Зариться на его подопечного, на которого директор сделал ставку много лет назад, дураков не было. Себе дороже привлекать внимание старого льва, уж лучше найти себе добычу попроще. Гарри уже догадывался, что с его попаданием к магловской родне всё было очень непросто. Драко первым делом просветил, что его матушка подавала прошение об опеке над несовершеннолетним отпрыском Поттеров ещё в восемьдесят втором году, когда Люциуса оправдали от обвинений в пособничестве Волдеморту. Ей не только отказали, но и устроили проверки на всех предприятиях семьи Малфоев, зарегистрированных в магическом мире. Так что остальные желающие облагодетельствовать сиротку понятливо примолкли, признавая власть Дамблдора, тогда уже председателя Визенгамота, а не просто директора школы. Блэки не дёргались, имея осуждённого преступника Сириуса, признанного Пожирателя Смерти Регулуса, фанатичку Беллатрикс и славу наитемнейшего рода. Вальбурга заперлась в особняке и сходила с ума, потеряв сразу троих мужчин своей семьи. Об Андромеде и говорить нечего, та и сама не горела желанием влезать в политику, и муж ей не разрешал общаться с роднёй. Большинство маглорождённых выпускников Хогвартса по какой-то причине буквально боготворили Дамблдора и никогда не шли против его желаний. А Тонкс был именно из этой категории и дочь воспитывал в том же ключе. Гарри потихоньку разбирался в хитросплетениях интриг вокруг себя, скрипя зубами и по-детски негодуя. Но он был вынужден признать, что в Британии нет такого мага, который в открытую может забрать его от самоназначенного опекуна. Да и куда бы он отправился, если бы ушёл от тётки? Где гарантия, что в другом доме его не будут притеснять? Уборку на кухне, приготовление завтрака, стрижку газона и мытьё дядиной машины нельзя было считать совсем уж запредельной нагрузкой для подростка. А отношение… так кто гарантирует, что новые опекуны будут любить его как родного сына? Да и с чего бы? Гарри решил затаиться хотя бы до малого совершеннолетия или окончания пятого курса, а потом пройти процедуру эмансипации и сбежать куда подальше и от светлых, и от тёмных. Всё равно он не видел особой разницы между этими силами: все они хотели урвать выгоду, используя Избранного. Всем было плевать на обычного мальчика Гарри, которого доставали как игрушку из шкафа, когда он был нужен, и небрежно запихивали обратно, как только надоедал. Сам по себе наивный и не социализированный, готовый довериться всем и каждому, Гарри был неприятно поражён отношением преподавателей к ученикам. Если поначалу всё в Хогвартсе казалось ему сказкой, а ехидные комментарии Малфоя и Грейнджер он принимал в штыки, то после Хэллоуина пришлось изменить мнение. Да, они нарушили приказ и побежали посмотреть на настоящего горного тролля, отстав от остальных гриффиндорцев. Кто же знал, что огромная зверюга окажется не только вонючей и страшной, но и ужасно быстрой. Тролль загнал их в какой-то заброшенный класс и, стратегически перекрыв выход, начал крушить дубиной старую мебель. Хорошо, что их было трое, и они смогли продержаться до прихода подмоги. После того, как чудовище было обезврежено, декан МакГонагалл сняла с них по десять баллов за неслыханное безрассудство и начислила по пять за отменную везучесть. И всё это на фоне того, что Невилл едва держался, стараясь не наступать на сломанную ногу. У Рона из многочисленных ран текла кровь, смешиваясь с пылью и мусором, налипшими на тело. Про себя Гарри вообще молчал: травма челюсти и трещины в рёбрах не давали свободно вздохнуть, не то что оправдываться. Пока Невилл всё-таки не грохнулся в обморок, МакГонагалл всё отчитывала их за непослушание, грозя отработками на ближайший месяц. Ужас. Гарри был в совершеннейшем шоке от безответственного поведения собственного декана — человека, который отвечает за их безопасность и здоровье. Позже, страдая на больничной койке под действием костероста, Гарри обдумывал собственное поведение и поражался сам себе. Он ведь всегда был очень осторожным, никогда не лез на рожон, опасался попадаться на глаза хулиганам. Так что с ним произошло в Хогвартсе? Почему связался с Роном, который точно не был пай-мальчиком, да и товарищем назвать его было сложно! Зачем отправился смотреть на дикое чудовище, сбежав из-под защиты взрослых? Ответов не было. Вернее, потом Гермиона объяснила ему: «Это всё — иллюзия могущества из-за получения волшебной палочки и информации о магии, Поттер, ведь психология человека с оружием усиливается в сторону агрессии. Он начинает считать себя круче остальных людей, а на деле остаётся прежним, только становится наглее и задиристее. Притупляется чувство самосохранения. Такие люди погибают, первыми нарываясь на неприятности, играя в супергероя или корча из себя суперзлодея. Почитай комиксы, Поттер, и научись делать выводы до того, как тебе настучат по голове». Гарри тогда немного рассердился на менторский тон Гермионы и её скучающий вид, словно она говорила не с ровесником, а с неразумным ребёнком. Но потом, когда она рассказала о том, что уже решает, где получит высшее образование, Гарри понял, что эта девочка на самом деле намного серьёзнее и ответственнее него. Теперь и он изучал рекламные проспекты и брошюры о магических кафедрах. Соединённые Штаты Америки предоставляли обучение с проживанием в кампусах и клубных домах на территории университетов, имеющих международное признание. Было о чём подумать даже такому неподготовленному подростку, как Поттер. Он собирался всерьёз взяться за собственное будущее, чтобы больше не зависеть от чужих желаний. *** Гермиона спокойно добралась до Лондона в компании своих подруг. Падму и Парвати забирала их воспитательница — чопорная дама в роскошном пальто из шерсти альпаки и ярком сари под ним. Мэнди обнялась со своей мамой, помахала рукой и отправилась к каминам, расположенным в уголке платформы. Лайзу встречал домовик, который с лёгким хлопком исчез вместе с ней и её багажом. Из соседнего вагона вышел Драко в окружении своей свиты и девочек-слизеринок, скорчивших недовольные мордашки при виде того, как он коротко кивнул Гермионе. Невилл улыбнулся, поймав её взгляд, и подал руку невысокой степенной даме в зимней мантии и наброшенной на плечи лисьей горжетке. Пару раз глубоко вдохнув морозный воздух, пропитанный запахом креозота, Гермиона спокойно проскользнула через портал, ведущий на магловскую часть вокзала. Там было суетно и очень шумно, предпраздничные толпы пассажиров метались по перронам. Отец стоял на видном месте под часами, радостно улыбаясь. Он обнял её, на пару мгновений крепко прижав к груди, и чмокнул в покрасневший от холода нос. — Наконец-то ты приехала, дорогая! — Я соскучилась, пап. А где мама? — Сегодня благотворительный аукцион, который устроил их дамский клуб, — объяснил Адам, внимательно оглядывая её с ног до головы. — А где твои вещи? — Чемодан я оставила в школе, а мелочёвку сложила в сумку, она же может и не такое вместить, — улыбнулась Гермиона. — Пап, ты не очень торопишься? — Я совершенно свободен до третьего января, — улыбнулся Адам. — Хочешь прогуляться по городу? Машина ждёт на парковке. — Давай отпустим шофёра, а сами съездим на Диагон-аллею. Я подружилась с несколькими ребятами в школе, хочу купить для них подарки. Или пройдёмся по обычным универмагам, правда, боюсь, что нас там затопчут страждущие покупатели. — Я не против, — согласился Адам, предлагая ей руку. — Держись, дорогая, чтобы тебя не унесло толпами народа. Следующая остановка: волшебный торгово-развлекательный квартал! Гермиона крепче ухватилась за него и вприпрыжку поскакала рядом, наслаждаясь очередным витком детства. Она каждый раз радовалась тому, что молодое тело позволяло ей вернуть ребяческую беззаботность хотя бы на короткое время. Буйство гормонов, конечно, досаждало, но юношеская лёгкость, позволяющая радостно прыгать и хохотать без причины, искупала все неудобства. На парковке, в честь праздника плотно забитой автомобилями, они разыскали свою машину. Водитель по имени Виктор добродушно поприветствовал Гермиону и поздравил её с наступающим Рождеством. Узнав, что его услуги на сегодня не понадобятся, он поблагодарил, попрощался и направился в сторону станции метро. Адам сел за руль, Гермиона устроилась на переднем пассажирском сиденье и пристегнулась. Мотор мягко заурчал, машина выехала на дорогу, везя своих пассажиров навстречу приятным покупкам и новым приключениям.