Розенвиль: начало

Я сидел на холодном, запыленном полу, в окружении мертвых тел своих друзей. Надо что-то делать, но я смотрю в одну точку. Надо позвонить в полицию, но я смотрю в одну точку (и сеть здесь не ловит). Надо убедиться, что никто больше не выжил, но я смотрю в одну точку (а еще я дико боюсь подтверждения этой мысли, ведь тогда надежды никакой больше нет). Надо хотя бы подняться на ноги, но я смотрю в эту сраную точку! Если быть точным — в окно, которое некоторое время назад было застеклено грязным, пестрящим дождевыми разводами витражом. Из транса, продолжительность по времени которого мне была неизвестна, меня вывело движение, которое я заметил краем глаза. Женский силуэт вымученно поднимался, в чем преуспел уже явно больше чем я. Это была Алиса. Длинные волосы грязными комками спадали на плечи, при попытке подняться из них выпал кусок стекла. Она окинула взглядом периметр, наткнувшись на меня. Я не смог прочитать ее эмоции, но было легко догадаться, что она в таком же ступоре, как и я. Полное осознание произошедшего находилось где-то на задворках сознания, хотя организм все давно понял, выражая свою реакцию дрожью и подкатывающей к горлу тошнотой. Встающая кое-как Алиса дала мотивацию подняться самому. Игнорируя боль в правом бедре, я поднялся и подошел к подруге, протянул ей руку, помогая встать. — Ч-то произошло? – полухриплым голосом спросила она. Проглотив подступивший к горлу ком, я попытался сконструировать ответ. — Сам не знаю. Я ничего не понимаю. Испуганные глаза смотрели на меня. — Они..они мертвы? – набравшись решительности, прозвучал вопрос, поселившийся в моей голове практически сразу после пробуждения. Совестливо, будто стыдясь того, что не решился проверить это раньше, я ответил. — Не знаю, я…я ничего, блядь, не понимаю! – страх, холодными когтями царапающий нутро, вырвался наружу неожиданным приступом гнева. Первым делом я подошел к Найку (боялся проверять Мик, что-то внутри подсказывало — ее больше нет). Нащупав пульс, я почувствовал, как небольшой, но эмоционально ощутимый кусок напряжения, упал с души. Алиса тем временем направилась в сторону тех, кто находился ближе к ней. Там были Брайан, Дэнни (я должен был подойти к нему первым делом, но сложившиеся обстоятельства ввели меня в какое-то дикое, ничего не осознающее состояние), Ханна, Норт, чуть дальше, подняв остекленевшие глаза в потолок, в неестественной позе лежала Бетт. Успев убедиться в наличии пульса у Найка, Медиссон, и Диггера (чертов говнюк, не знаю, что именно он сделал с этой странной амфорой, но уверен, что вся вина на НЕМ), я подошел к Микки. Убедившись в истине, ставшей очевидной — моей любимой девушки больше нет — я вновь сел на пол и уронил голову в ладони. Ее вновь разрывала боль, в висках пульсировало, стало вдруг дико холодно внутри, а потом очень жарко. Понимание того, что нужно что-то делать не отпускало, я не мог сбросить все на напуганную до смерти Али. Возможно, эта решимость — единственная тонкая ниточка, удерживающая меня от психоза. Проверив телефоны и убедившись, что ни у меня, ни у Алисы нет связи, мы стали доставать из карманов смартфоны друзей. Добравшись до айфона Брайана, я не поверил своим глазам, увидев одну, слабую палочку сети. Набрав 911 дрожащими пальцами, — из-за этого пару раз в номере появились лишние цифры, но черт с ним — я услышал гудки. — 911, слушаю. Не помню, что я говорил и как описывал ситуацию. Скомканные слова, непонятно откуда взявшиеся именно сейчас слезы и прерывистый кашель явно все искажали, но меня как-то все равно поняли. Спустя двадцать минут (а может быть и час, все мы тогда потеряли адекватный счет времени), к полуразвалившемуся поместью по рыхлой дороге подъезжала скорая, сопровождаемая полицейской машиной. Следующее мое воспоминание начинается в городской больнице. Скорая проверила наше с Алисой состояние, и убедившись, что мы, если так можно выразиться, легко отделались, переключила внимание на тех, кому повезло меньше. Не забуду отчаяния, которое я испытал, когда смотрел на черные мешки, которые грузили в поблескивающую нагретым металлом машину. Там были наши друзья и моя Микки. Там были люди, которые дышали, смеялись и чувствовали несколько часов назад. «Вам повезло, что Вы выжили, что бы там ни произошло. Соболезную Вашей утрате», - говорила мне медсестра. «Да я сраный любимчик Фортуны» - раздраженная, полная ярости мысль пронеслась в голове. Все-равно, что выиграть в лотерею дом, когда все вокруг сносит ураганом. Хорошая новость была в том, что выжившие начали приходить в себя. Были небольшие травмы — у Ханны подвернута лодыжка, Найку в бровь вошел небольшой кусок стекла. У всех присутствовали ссадины. Правда это сущая мелочь в сравнении с тем, что кое-кто больше не будет жить. Мутные, сумбурные размышления в коридоре прервал хриплый мужской голос. — Джошуа Сейлек, правильно? Повернув голову, я увидел высокого мужчину, лет 40 на вид, на лице пролегли глубокие морщины. Он сосредоточенно смотрел на меня, гадая, как подступиться к диалогу с жертвой трагедии. Отглаженные темно-сливовые брюки и светлая рубашка контрастировали с моими грязными, порванными джинсами, явно отбывающими в моем гардеробе последние минуты. В его кармане виднелся край полицейского значка. — Верно. Достав служебное удостоверение, он представился. — Меня зовут Майкл Смелли, я детектив, занимаюсь расследованием взрыва в заброшенном особняке Фейтфул, в какой-то момент он замялся, но быстро продолжил. — Скажите, как Вы себя чувствуете? «Прекрасный вопрос, детектив с забавной фамилией» (Smelly – дословно переводится, как вонючий) — Знаете, детектив, это очень хороший вопрос. Я чувствую себя просто прекрасно, такой вдохновляющий день… птички поют, солнце светит, скоро лето…ах да, ещё я проснулся с утра в горе трупов своих лучших друзей. Тот явно удивленный чрезмерно резким ответом на мгновение опешил, чем я и воспользовался, чтобы выместить все ещё кипящую внутри злобу, закутанную в страх. — А у вас как дела, мистер Смелли? Как работа? Развлекаетесь? — Мистер Сейлек, вы…- возмущенно и громче, чем до этого, начал он, но видимо вовремя взял себя в руки и вспомнил о цели своего визита. — Мистер Сейлек, я понимаю, что Вы пережили ужасное событие. Мне необходимо задать Вам несколько вопросов, пока события…свежи в памяти. Вам доводилось когда-нибудь видеть, как взрослый мужик, проработавший всю жизнь в полиции, неуверенно пытается вас допросить? И нет, дело не в том, что он мямля. Просто представьте хотя бы на секунду, какие эмоции он видел в тот момент на моем лице, какое состояние наблюдал, что так и не смог собраться? Прекрасно понимая, что сопротивляться бесполезно и, так или иначе, на вопросы органов отвечать придется, я решил разделаться с этим сейчас (вряд ли мой день может стать хуже). Я рассказал все как есть, начиная с того, как мы решили бросить вызов городским легендам и направились в лес, и заканчивая неожиданным кровавым финалом. Опустил только тот факт, что за мгновение до взрыва Диггер держал в руке какую-то древнюю штуку, которая, вполне возможно, все и взорвала. Это не была попытка выгородить его, скорее потребность не давать лишней "пищи" для расследования и желание разобраться во всем самому. Да и кто гарантирует, что после фразы «старинная ваза взорвала все здание» я не отправлюсь в лечебку на пару-тройку месяцев? Признаю, я далеко не в лучшем состоянии, но от вида стен психушки и транквилизаторов на завтрак я едва ли поправлюсь. После разговора с детективом-«вонючкой» я увидел миллион пропущенных звонков и сообщений от мамы. В последнем она писала, что находится в палате с Дэнни. Он получил несколько порезов осколками и ударился головой, но по прогнозам врача серьезных угроз здоровью нет. Больший урон он получил скорее с психологической стороны (в прочем, как и мы все). Так или иначе, ближайшие несколько дней он проведет в больнице. Сразу после осмотра врача я заходил к нему в палату, он был под обезболивающим и явно не осознавал масштаба произошедшего. Не видел лежавших вокруг него мертвых тел, не знал, что восхищавшие его ребята уже никогда не скажут ему «привет». И сейчас это к лучшему. Возможно, он не будет просыпаться ближайшие пару лет от ночных кошмаров и проживать свою жизнь, оглядываясь и вспоминая этот момент. Я буду. Я решил подождать родителей в холле. В животе неприятно заурчало. «Удивительно, организм думает, что я в состоянии есть». Что ж, природное желание выжить победило, и я направился к продуктовому автомату. Пачки чипсов, бутылки с газировкой и обычной водой, арахис в шоколаде и протеиновые батончики буйством красок разливались по витрине. Я взял обычную воду и шоколадный батончик, который выглядел так, будто его уже жевали до меня. На вкус, к счастью, он был немного лучше. Когда я убедил организм, что не собираюсь умирать голодной смертью, решил пройтись вдоль коридора. Все ещё находясь в прострации и не обращая внимание на детали, я не сразу увидел испуганную медсестру, которую чуть не сбили с ног. Виновник этого сейчас вылетел из-за угла на меня, больно врезаясь в грудь. Красные волосы водопадом рассыпались по окружающему пространству, попадая мне в нос и глаза. Ну конечно, кто ещё это мог быть. — Лис, что ты, черт возьми, делаешь? – раздраженно, скорее из-за дня, чем из-за ситуации, спросил я. — Джош, послушай, это важно…я, я думаю, что важно, — ее состояние мало чем отличалось от моего, хотя держалась она здорово. Выдавал только уставший, испуганный взгляд. — Я нашла кое-что рядом с собой, когда очнулась. Положила в карман и не придала значения. – она достала из кармана цепь с подвеской и вложила мне в руку. Цепь была обычной, ничем не примечательной, из металла, но на конце виднелся кулон с выгравированными буквами «DA». Не похоже на обычную бижутерию, кулон "обнимает" кайма из настоящего золота, он довольно увесистый. Не новый, но в хорошем состоянии. — И что это значит? Алиса некоторое время молчала, пытаясь собрать мысль воедино. — Я точно не знаю, но чувствую, что это может дать нам ответы. — А ты не думала, что просто ищешь за что зацепиться и хоть как-то объяснить себе случившееся? Может, это просто часть хлама, что валялся в заброшенном здании. Кулон, принадлежавший кому-то из владельцев, который благополучно забыли забрать или выронили по пути. Мы не в фильме ужасов, Лис, и не в сериале про древние реликвии, устраивающие взрывы. «Говорю, а сам не очень-то себе верю» Я думал, что она разозлится, накричит на меня или попытается переубедить, но в ответ получил лишь спокойный, заданный с каким-то равнодушием вопрос. — Хорошо, давай поговорим о твоих зацепках. Кстати, где они? Не знаю, привел бы к чему-то этот и без того неуместный в текущем положении дел разговор, но его прервали. — Ребята, у нас проблемы. – крикнул Найк, испуганно озираясь по сторонам и жестом показывая зайти в палату. Мы вошли внутрь, и первым, что мы увидели, был Диггер, бьющийся в конвульсиях. — Зовите док…- начала было Алиса, но ее остановил Найк. — Подожди, смотри. Зрелище разворачивалось не самое приятное, но это было только начало. Через мгновение его зрачки практически исчезли, сузившись до мелкой точки, затем пришли в нормальное положение, и так несколько раз. Почва из-под ног ушла, когда его вены начали светиться из-под кожи пульсирующим зеленым светом. — Какого хуя? — Ну и что ты там говорил про фильмы ужасов и реликвии?