Каре на дамах (История вторая)

Азарт — это основа жизни. Если бы все жили по правилам, прописанным в книжках, мир бы превратился в тоскливый и пресный аквариум. Сага Дзюнъити

Какое же счастье не ехать на утренний лед! И какой же кошмар, ехать по стоящей в пробках Москве на лед вечерний. Этери ползет от аэропорта в сторону "Хрустального" со скоростью торопливой улитки. Когда въезжает на парковку, понимает, что к началу точно не успеет. Бросает чемодан в тренерской, поднимается к себе, чтобы переодеться и, наконец, попадает в свой мир. На льду Медведева и Щербакова кому-то скрытому бортиком объясняют положение рук при прыжке-риппоне. Женька, законодательница моды на такие прыжки, активно показывает складку и движение, которым фигурист поднимает себя руками в прыжок. Этери заглядывает за бортик и видит Сеню Федотова. Мальчик замечает ее первым, но она подносит палец к губам и призывает его хранить тайну ее прихода. В итоге ей удается приблизиться к обеим фигуристам, делающим ее работу, почти вплотную. За спиной Щербаковой внезапно раздается: - Ты решила уйти на тренерскую сразу после мира? Олимпиаду будет Валиева выигрывать? Девочки синхронно оборачиваются и так же синхронно произносят: “Здрасьте, Этери Георгиевна”. После этого Аня почти сразу убегает работать, а Женька остается у бортика: - Мне можно до олимпиады не ждать?- нет, горечь невозможности новой попытки никуда из ее голоса не ушла, но бодрится. - Если не ты, то кто ж еще детей научит прыгать тано и риппоны,- улыбается Этери. Женщина опирается локтем на бортик и смотрит, как Медведева снова и снова повторяет объяснения Сене. Когда мальчик уходит тренировать, Женя произносит: - Что у вас с рукой? Наблюдательная девочка. - Несчастный случай. Прищемила дверью,- отмахивается Этери. - Или вам прищемили?- уточняет девушка. - Вот фантазия у тебя, Женечка!- пытается отшутиться Тутберидзе. - Ну ладно, захотите что-нибудь важное сказать, я готова выслушать. Спортсменка отъезжает к центру катка и приступает к повторам элементов из своих номеров для шоу. Шнуровать коньки с синяком на пальцах очень неудобно, затягивать - мучительно. Закусив губу, Этери неспешно, пережидая боль, утягивает шнуровку. Знакомая рука поднимает ладонь с поврежденными пальцами и Даня интересуется: - Как это тебя угораздило? - Ты опаздываешь сегодня,- тоном руководителя сообщает ему Этери,- причина уважительная, надеюсь? - Само собой,- отвечает Глейхенгауз. Мужчина отводит ее руки и дошнуровывает ей коньки. Такого в ее жизни не было уже так давно, что и не вспомнишь. Последний раз ей помогали шнуроваться лет в 6. - Так как же тебя угораздило так повредить руку, Эр?- не отрываясь от шнуровки, повторяет Даня. - После тренировки расскажу,- как же хорошо, что она дома, что тут есть Даня, что можно с кем-то вместе бороться и бояться. В четыре руки они гоняют Анюту, пока Сережа закрепляет тройной аксель с Ками. Женька то и дело оказывается рядом то с одним, то с другим из младших, что-то комментируя по ходу. Сеня переходит от риппонов к тано. И Этери чуть заметно улыбается, вспомнив встречу шестилетней давности с изобретателем этого прыжка. **** Февраль 2014 На беглом английском мужчина и женщина вспоминают далекое прошлое. У нее все такой же отвратительный русский акцент, а за годы жизни в России еще и ритм речи поменялся. Да что там говорить, она сама полностью поменялась. Остался по сути только голос. По нему мужчина и узнал ту, с которой провел один далекий вечер вместе. И еще вопрос, который она ему напомнила, осознав, что затерялась в глубинах его жизни почти безвозвратно. - Брай, с каких пор ты стал геем? Или я что-то не так поняла в 97?- лучезарная блондинка смотрит на Бойтано, а он ее упорно не узнает, хотя понимает, что этот голос когда-то слышал. - Мадам, мы знакомы?- Брайан не так часто общался с русскими, чтобы совсем уж запамятовать, но эту он не помнит, хотя, да, голос, кажется, слышал. - Мистер Бойтано, могли б вы мне дать консультацию по вопросу четверного тулупа?- наивно хлопая глазами, Этери повторила слова, с которых в 97 началось их знакомство. Брайан внимательно вглядывается в нее и ищет в закоулках памяти ответ: - Тори… нет, Тери. Тери из Москвы, которую интересовали мои лутцы с поднятой рукой и четверной тулуп,- он хлопает себя по лбу,- Боже, девочка, тебя не узнать! Мужчина берет ее за руки и долго и внимательно рассматривает. - Так, Брай, с каких пор ты стал геем?- хохочет Этери. - Тери, но у нас же ничего не было!- заявляет Бойтано. - Мой папа бы не согласился с такой формулировкой,- улыбается женщина. - Не буду тогда с твоим папой знакомиться!- посылает ей ответную улыбку Брайан. - Не получится. Папы полгода назад не стало,- грустнеет Этери. - Прости!- взглядом мужчина выражает соболезнования. - И все же, Брай, ты гей или ты тогда со мной целовался и пытался стащить футболку?- снова развеселилась женщина. - Окей, Тери, ты меня поймала,- хохочет Брайан,- политика есть политика. Но, вообще-то, даже гей бы возбудился от твоих вопросов. - Я тебя про прыжки спрашивала, Брай! Как от этого можно возбудиться?!- удивлению Тутберидзе нет предела. - Ты мною восхищалась! Какой мужчина мог бы устоять при этом?!- Бойтано склоняет голову и нежно целует Этери руку,- Итак, пошла ли тогда моя консультация тебе на пользу, Тери? - Да, весьма пригодилась,- кивает Тутберидзе. - Ты ведь тренер? Кто-то из парней - твой?- интересуется американец. - Ага, но у меня девочка. Юля,- кивает женщина. - Ах, да, ваша русская Тара! Помню. Знаю,- замечает легенда фигурного катания,- но она же четверные не прыгает? - Она - нет, но я пробую с другими… девочками,- негромко уточняет Этери. - Ого!- Бойтано присвистывает,- думаешь, выгорит? - Конечно. Рано или поздно,- Тутберидзе пожимает плечами. - К следующей олимпиаде?- заинтересованно уточняет Бойтано. - Может быть,- неуверенно говорит женщина, Но в любом случае, девочка, которая первой прыгнет четвертой на взрослом турнире, уже родилась и катается. - У тебя?- хитро интересуется Брайан. - Возможно,- неопределенно улыбается блондинка **** - Нет, Ань! Ты опять вывалилась из центровки на флипе!- Тутберидзе подъезжает к Щербаковой и разворачивает ей плечи, показывая положение, которое она теряет во вращении, смазывая выезд. И, кстати, первый Анин тулуп был собран строго по заветам Брайа под надзором Сережи и самой Этери. Меньше двадцати лет от одной беседы до стабильного прыжка. Совсем немного. **** После вечерней тренировки, в ожидании Саши с Юлей, Этери Рассказывает товарищам историю вечерней встречи перед праздниками. Даня сидит мрачнее тучи, Сережа напряженно соображает и возмущенно выговаривает женщине: - Ты почему мне сразу не позвонила?! - Сереж, поверь мне на слово, ничего хорошего я бы тогда тебе не сказала. А ты бы не смог сделать ничего полезного!- женщина встряхивает светлыми кудрями,- Разговор сейчас не об этом. Нам надо придумать вариант работы, при котором все бы остались целы и здоровы. - По-моему, вам обоим надо прекращать эти ночные катания Трусовой,- тихо, но с нажимом говорит Глейхенгауз. Сергей ничего не отвечает, смотрит на Этери. - Мы будем ее тренировать, Дань!- энергично отвечает Тутберидзе,- Теперь это уже дело самоуважения. И, ребята, теперь мне за нее стало по-настоящему страшно. Если раньше я сомневалась в серьезности этих самых “серьезных” людей, то теперь, уверена, что папаша втравил ребенка в очень нехорошие игры. - Он всех нас втравил в эти игры! И мне непонятно, почему ради Саши вы должны рисковать своими жизнями!- хореограф не столько сердится, сколько боится и за свою женщину, и за товарища. - Жизнями - вряд ли, но ноги, Сереж, на твоем месте, я бы поберегла. И голову,- задумчиво сообщает Дудакову Этери. - А на твоем?- спрашивает Сережа. - Примерно так же. Но сначала - голову,- невесело хмыкает женщина,- И еще, Юльке надо будет сказать. Сашу вряд ли тронут, а вот водителя ее могут испортить. - Еще веселее,- вздыхает Сергей,- Может, нам как-то без Юли обойтись? - Как? Ты будешь гонять до Академии и забирать Сашу? Или я? Когда мы работать будем с этими разъездами? Да и вообще… Кто нас там у ворот Академии рад будет видеть?- тяжело вздыхает Этери. Она смотрит на часы и сообщает: - До начала занятий 10 минут. Идем готовиться, Сереж. - Я с вами,- Глейхенгауз поднимается со стула. - Спасибо, Дань! Мне что-то и правда жутковато,- негромко соглашается его женщина. **** На льду две светловолосых девочки разминаются. Тренерский штаб смотрит, как Юля раскатывается и заходит в либелу, пока Саша у другого бортика едва перескакивает в двойных. - Никогда не забуду, как она из этой либелы улетела в сотряс,- вздыхает Этери. - После пяти переломов мы ждали, конечно, чего угодно, но только не подбородком в лед с вращения,- тихо подтверждает Дудаков. - И не говори. Везучая, как пес по кличке Счастливчик,- они втроем идут по своим местам, чтобы заняться привычным и правильным делом - учить и воспитывать.