Мой любимый профессор Люпин

      — А хочешь новость?       Я приоткрыла один глаз и перестала шепотом повторять заклинания для зачета по Трансфигурации.       — Ну?       Хьюго сиял, как начищенная чайная ложка.       — А что мне за это будет?       Я закатила глаза.       — Ты сам предложил рассказать свою дурацкую новость, так что максимум, что тебе светит, это благодарность. Ну или книжкой в лоб за то, что мешаешь мне готовиться.       Я видела по глазам брата, что его так и подмывает надерзить в ответ. Но в этот момент в гостиную спустилась умничка-Лили и сломала ему все планы.       — Вы будете праздновать Рождество у нас дома.       — Лииилс, — простонало рыжее чудище в теле моего брата, — ну зачем ты ей сказала.       Я поняла его причину для радости. Поттеры жили на Площади Гриммо, и их дом был просто огромным и наполненным всевозможными странными штуками. Мама говорила, что раньше их было куда больше и они были куда опаснее, а само жилище — намного мрачнее. Например, над главной лестницей висели головы домовых эльфов. Можете представить себе этот ужас?       — Надеешься опять найти какую-нибудь пакость? — спросила я надувшегося Хьюго.       Он закивал и снова стал похож на щенка золотистого ретривера.       — Мечтаю попасть в ту закрытую комнату на третьем этаже.       — В замке которой у тебя в прошлый раз оплавились все твои отмычки?       И снова кивок, полный воодушевления.       — Спаси нас Мерлин, — прошептала я и снова уткнулась в учебник.       На самом деле, новость и правда была хорошая. Наш дом был куда меньше дома Поттеров, и хотя у нас был сад, а у них нет, их столовая со старомодным камином и лепниной под потолком подходила для Рождественского ужина намного лучше. К тому же, это значило, что я смогу провести с Алом больше времени, а может быть — и вообще все время до Рождества, если мама разрешит поехать с вокзала сразу к тете и дяде. А еще это значило то, что Тедди тоже будет рядом в праздничную ночь. И это не могло не радовать.       Новость брата очень вовремя напомнила мне о том, что приближается Рождество. На самом деле, за последние дни у меня вообще не было повода подумать о празднике, потому что нас ожидали два больших зачета — по Трансфигурации и по ЗОТИ — и если за первый я практически не переживала, второй меня очень тревожил. Тедди обещал устроить испытание, которое проходят мракоборцы на своих курсах подготовки, чем привел в восторг мальчишек седьмого курса и в ужас меня. Конечно, у меня получались уже почти приличные боевые и очень хорошие защитные заклинания, но одно дело колдовать один на один с Люпином, а другое — на испытаниях перед всем классом.       К тому же, оставалась еще одна нерешенная задача — недоотношения Крис и Ала, которые, честно говоря, начинали немного бесить (не недоотношения, а Крис и Ал, чтобы вы понимали).       Кристина никогда не вела себя настолько по-идиотски ни с каким мальчиком. Честное слово, ни один ухажер не заставлял ее краснеть и так глупо путать слова, как Альбус. Я вообще не могла представить себе человека, который был бы способен одним взглядом смутить подругу. Кузен мог, и стоило ему появиться рядом, Ларсон превращалась из остроумный дерзкой красотки в блеющую овечку.       — Я сама себя за это ненавижу! — жаловалась она по пути с очередного занятия по Зельям. — Но когда он подходит, у меня все из рук валится и все слова из головы вылетают.       — Но ведь раньше такого не было.       — Раньше он со мной не разговаривал! И не подходил так близко. А если он улыбается, то вообще все — у меня мозги превращаются в желе. Не удивлюсь, если в следующий раз я или спалю кабинет или заставлю его убедиться в том, что я законченная тупица.       Я захихикала. Первое событие было вполне вероятно, потому что не далее, чем этим вечером, Крис умудрилась поджечь от горелки под котлом деревянную ложку, которой орудовала как раз в тот момент, когда Альбус подошел узнать, как у нее дела.       Скорпиус находил ситуацию такой же нелепой, как и я.       — Недавно Ал спросил, какой, по моему мнению, любимый цвет Ларсон, — шепотом сообщил он во время лекции по ЗОТИ, сидя через проход от меня.       — Что ты ответил?       — Что я в душе не знаю! И что если он не перестанет задавать мне дебильные вопросы, я его поколочу.       — А он что?       — Заявил, что моя агрессия — признак подавленных желаний. Умник, е-мое.       Я закрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться во весь голос. Ал оставался мистером невозмутимость в любой ситуации, и это качество восхищало меня в нем. Но оно же не позволяло понять его чувства к Кристине, хотя вопрос про цвет заставлял думать, что какие-то чувства все же есть.       Любой, кто пытался свести друзей, знает, как это утомительно. А еще знает, как сближают свах подобные авантюры. Мы с Малфоем заключили негласное перемирие, и если не вернулись к прежним дружеским отношениям, то, по крайне мере, снова начали разговаривать друг с другом. Я была этому ужасно рада, потому что без Скорпа моя жизнь была какой-то уж слишком ровной. Кристина, конечно, добавляла эмоций, но только Малфой мог заставить меня чувствовать азарт от спора и смеяться во весь голос над шутками на грани приличного.       Нашему восстановившемуся общению, однако, не была рада Анжелика. Я постоянно ловила на себе ее возмущенные взгляды и, хотя искренне понимала причину ее недовольства, не могла отказать себе в радости перекинуться со Скорпом парой слов.       Так, в один из вечеров он сидел рядом с моей партой, пока я варила экзаменационное зелье, и читал «Историю квиддича. Издание второй, дополненное». Его глаза то и дело поднимались над книгой и бегали от Кристины к Алу и обратно. Посмотреть было на что.       Крис в теплом зеленом платье, высунув кончик язык, движениями хирурга препарировала очередной ингредиент. Альбус, как самая милая в мире акула, нарезал круги по периметру ее парты. Он с отсутствующим видом подходил к другим студентам, зачем-то поправлял стулья, задумчиво останавливался в нескольких метрах от Ларсон.       Когда пришло время разливать зелья по колбам и сдавать на стол Слизнорта (который, кстати, все чаще стал прогуливать собственные дополнительные занятия, позволяя Алу делать всю работу), мой кузен предусмотрительно, как ему казалось, подошел к Кристине с бирками-наклейками. К тому времени из кабинета уже все ушли, мы остались вчетвером.       Кристина, сосредоточенная на процеживании своего отвара, не сразу поняла, что Ал стоит у ее плеча, а когда сообразила, дернулась так, что повалила со стола и горелку, и котел.       — О, Мерлин! — воскликнула она. Все ее платье было залито зельем от кашля. Альбус в забрызганных брюках осторожно коснулся ее локтя:       — Ты не обожглась? Все в норме?       — Только ладонь… — произнесла красная, как мак, Кристина. — Сама виновата.       Ал молча протянул ей руку, и девушка не сразу поняла, чего он хочет, а когда поняла, резко побледнела.       — Не-не надо. Все хорошо, правда. Малюсенький ожог.       — Я должен посмотреть, — спокойно ответил Поттер. — Так что вашу ручку, миледи.       Глазами Ларсон можно было подавать сигнал кораблям в море — так ярко они зажглись, когда она осторожно опустила дрожащие пальчики на ладонь Ала.       Ал внимательно осмотрел и правда малюсенькое красное пятнышко на девичьей коже, а затем осторожно подул на него.       — Больно? — спросил он, поднимая взгляд на онемевшую Крис. — Мама обычно целовала все мои синяки, и, клянусь, они заживали намного быстрее.       Я поняла, что еще немного, и начну истерично ржать над происходящим. Скорп не разделил моего веселья.       — Как же вы меня достали! — воскликнул он, нарушая все очарование момента.       Кристина и Ал синхронно повернулись в его сторону и, кажется, даже глазами захлопали в такт.       Малфой без лишних слов обнял обоих за плечи и волевым движением потащил к подсобке — комнатке полтора на полтора метра.       — Что ты… — начал Ал, пытаясь вырваться.       Скорп затолкал парочку в закуток и захлопнул за ними дверь, которую припер своей тушкой.       — Значит так, — мрачно сообщил он достаточно громко, чтобы внутри было слышно.       Я уже вовсю хихикала, наблюдая за представлением.       — Я сейчас наложу мощные запирающие чары. Действовать они будут плюс-минус час, — сообщил Скорпиус. — Если вы, два дебила, за это время не разберетесь в своих отношениях, очень сильно пожалеете. Ясно?       Подсобка сохранила гордое молчание.       — Чудно, — сухо подытожил Малфой, а затем добавил. — Мы с Розой уходим, пока!       И действительно: он подхватил со стула свою сумку, мою со стола и двинулся в сторону выхода.       — Но ты же не наложил заклинание, — сказала я, как только мы оказались за дверью.       — В нем нет никакой необходимости.       — А где гарантия, что они не выйдут следом за нами?       Малфой бросил на меня насмешливый взгляд:       — Твой кузен тормознутый, но не тупой. Он воспользуется ситуацией, вот увидишь.       Какое-то время мы молчали. Я улыбаясь, прокручивая в голове случившееся.       — Ты это заранее придумал или импровизировал? — спросила я, когда мы дошли до поворота в гостиную Слизерина. Я остановилась, потому что решила, что именно тут мы и попрощаемся.       Скорп мотнул головой, давая понять, что проводит меня, и намотал ручку моей сумки на кулак, перехватывая удобнее.       — И то, и другое, — ответил он. — Их надо было где-то запереть, чтобы они спокойно поговорили, но я не знал, где. А тут такая возможность — грех не воспользоваться.       — Это было гениально, — совершенно искренне похвалила я. — А ты бы воспользовался такой возможностью?       — Смотря, с кем.       — С Анжи, например.       Он снова бросил на меня насмешливый взгляд:       — С Анжи? Она жрала меня глазами с начала года. Мне не нужно было зажимать ее в темный угол, чтобы понять, что она меня хочет.       Мне стало неприятно от того, как он это сказал. Я не любила Моро, но ни одна девушка не заслужила того, чтобы о ней говорили в таком тоне.       — Смотри, как бы ее у тебя не увели, — прохладно ответила я.       — А как твой кто-он-там признался тебе в любви? — спросил Скорп неожиданно.       Я удивленно посмотрела на него. Он продолжил движение, невозмутимо глядя вперед.       — К чему ты это спрашиваешь? — осторожно поинтересовалась я. Мне совсем не хотелось давать Малфою какие-то подсказки по поводу моих почти безответных чувств к Тедди.       — Просто интересно, на что повелась ты, — безразлично ответил он.       Мне снова стало неприятно, и я остановилась у подножья лестницы, по которой Малфой уже начал подниматься на первый этаж.       — Отдай мою сумку.       Он обернулся через плечо, затем медленно, как-то расхлябанно, начал спускаться назад.       — Да ладно, Роза. Ты можешь мне рассказать, мы же друзья.       Я молча протянула руку, давая понять, что не намерена продолжать этот разговор.       Скорп обхватил мои пальцы своими.       — Как там Ал сказал? «Вашу ручку, миледи»?       Он почти грубо повернул мою руку тылом ладони вверх и наклонился, обдавая кожу теплом дыхания.       Я не ахнула только потому, что вовремя сжала губы. Малфой заставлял меня чувствовать одновременно раздражение и нелепое смущение.       — Что ты делаешь? — с трудом выдавила я, пытаясь вырвать руку из его хватки.       — Пытаюсь понять, чем он тебя взял, — задумчиво произнес Скорп, а затем едва-едва коснулся костяшек губами       Я застыла, не в силах понять собственные эмоции и ощущения, не в силах вообще что-то понимать и как-то реагировать.       Малфой поднял на меня напряженный взгляд и нахмурился.       — Видимо, не лаской… Хорошо, попробуем иначе.       И вот тогда я не смогла не ахнуть, потому что меня резким движением притянули к мальчишеской груди.       — Так тебе больше нравится? — спросил он негромко, наклоняясь к моему лицу.       Я в ужасе отклонилась, и моя сумка с глухим шумом упала на пол, когда Скорп перехватил меня под талию, не давая отстраниться.       — Он напористый? Уверенный в себе? Может быть, даже грубый? Он похож на меня? — продолжил выпытывать Малфой, наклоняясь еще ниже.       Я смотрела в его горящие недобрым огнем глаза и не находила в них следа Скорпиуса Малфоя, которого я знала, который действительно был моим другом. Бесконтрольный ужас отошел в сторону, уступая месту волне разочарования и гнева.       — Он уверенный в себе и вежливый, — отчеканила я. — И никогда не хватает меня без разрешения. И если бы он был похож на тебя, я никогда в жизни не посмотрела бы в его сторону.       В лицо Скорпа ударила кровь, и на точеных скулах расползлись два алых пятна.       Он отпустил меня так резко, что я не упала только чудом, а потом развернулся и стремительно зашагал прочь по коридору.       Ноги перестали меня держать в тот момент, когда его шаги стихли. Я осела на каменный пол рядом со своей сумкой и судорожно всхлипнула. Я сама не понимала, почему так сжалось горло, почему в груди так тяжело и больно. Малфой повел себя не просто некрасиво — он повел себя страшно, недопустимо. И если он вел себя так по отношению ко мне, как тогда он относился к Моро?       Я вздрогнула, представив, как он хватает ее точно так же, сжимает ее талию в своих руках… А затем потрясла головой, чтобы избавиться от ведения.       Нет, Малфой не был таким. Не знаю, что с ним происходило, но он не был человеком, который обижает девушек. А если был, с ним что-то произошло. Что-то, что сделало его таким жестоким и таким нечутким.       Я подобрала сумку и побрела в гостиную. Нужно было закончить домашнее задание по Травологии на завтра, но стоило мне сесть за стол, в голову сразу полезли мысли о Скорпе. Я прижалась лбом к столу и зажмурилась, стараясь от них избавиться.       Именно в таком состоянии нашел меня Хьюго.       — Эй, ты чего? — спросил он, и его радостный голос прозвучал слишком громко для опустевшей гостиной.       — Плохо себя чувствую, — бросила я, сползая на стуле ниже и окидывая брата взглядом. — Ты, никак, со свидания идешь?       Конечно, он шел со свидания, и лучшим доказательством тому были счастливые глаза и следы помады на щеке.       Брат ничуть не смутился.       — Не твое дело, — с улыбкой ответил он.       — Еще как мое, — строго возразила я. — Ну-ка скажи, ты спрашиваешь девушку, прежде чем схватить ее?       Брови Хьюго изогнулись:       — Тебе не кажется, что это как-то… тупо, если мы будем говорить о таком? Я не собираюсь обсуждать с тобой мои отношения.       Я вздохнула и потерла ноющие виски:       — Пожалуйста. Мне важно знать, что мой брат не чудовище.       — Чудовище? — переспросил он, а потом резко помрачнел. — Тебя кто-то обидел?       Я промолчала, продолжая смотреть на него. Хьюго был наглецом, безусловно. И ужасно походил на Малфоя: оба красавчики, оба квиддичисты. Мне стало больно от одной только мысли о том, что брат может зажимать каких-то несчастных девочек в коридоре.       — Роза, — повторил он серьезно, подходя к моему столу сбоку, упираясь в него руками. — Кто и что тебе сделал? Ты не должна ничего от меня скрывать.       В этот момент он стал похож на нашего отца и словно повзрослел на десяток лет. Я никогда не слышала, чтобы он говорил так серьезно и с такой заботой.       Я осторожно потянула его за руку, а потом уткнулась в подставленный живот.       — Все хорошо. Просто мальчики бывают такими идиотами, — пробормотала я.       Ладонь брата неуклюже легла на мои волосы и принялась гладить.       — Иногда это врожденное, — сообщил он. — А иногда мы превращаемся в идиотов, если девушка нам нравится. Сложно вести себя нормально рядом с человеком, которого хочется сжать в руках и никуда никогда не отпускать.       Я подняла голову, глядя на него с неподдельным удивлением.       Брат скорчил мне смешную рожицу.       — Что, думала, я не умею говорить всякие умные штуки? Одна ты у нас с мозгами в семье?       — О, вот теперь все нормально, это снова ты, — рассмеялась я. На душе от его слов и правда стало легче.       — Топай давай спать, на тебе лица нет, — бросил он, разрывая наши неуклюжие объятья.       — У меня еще домашка.       — Топай, я говорю. Ни одна домашка не стоит того, что завтра ты будешь как инфернал, верно?       В его словах был резон. Я пожелала брату добрых снов и поднялась к себе.       Стоило моей голове коснуться подушки, я тут же провалилась в сон.              А на следующее утро обнаружила выполненное домашнее задание на столе, где его и оставила.       — Это взятка, — не переставая жевать, ответил брат в ответ на мои жаркие благодарности.       — За что?       — Ты ни слова не скажешь маме о том, что у меня есть подружка.       — А она у тебя есть?       — Ни слова!       Я рассмеялась и вернулась к своей овсянке. Кто бы мог подумать, что мой маленький брат сможет вполне сносно выполнить домашнее задание для семикурсников?       Ночь помогла мне взять себя в руки и справиться с эмоциями. Что бы там ни происходило в голове у Малфоя, я не собиралась с этим больше разбираться. Он был очень злым мальчишкой, и если бы решил снова приблизиться ко мне, я бы просто ударила его. Раньше я не понимала, чего он так бесится из-за того, что мне кто-то нравится, а теперь до меня дошло: ему просто не хотелось с кем-то делить мое внимание. Он привык, что я всегда дружила только с ним. Ну хорошо, еще с Алом, но Ал — мой брат. А тут появился кто-то еще, и я не рассказываю, кто это. Малфой был собственником и не мог поверить, что кто-то оказался лучше, чем он. Это было даже забавно, но я считала, что для друга это будет хорошим уроком.       С такими мыслями я отправилась на ЗОТИ, по пути выглядывая Крис за столом Пуффендуя. Подруги не оказалось на обычном месте, как и Ала. Зато я увидела Скорпа и Анжелику, сидящих так тесно друг к другу, что нельзя было разобраться, где его, а где ее рука. Вряд ли Анжи стала бы встречаться с ним, если бы он был груб и обижал ее. Наверняка не стала бы, она слишком высоко себя ценит.       Парты в классе были отодвинуты к стене, а это означало, что нас ожидает практический урок.       — Чары эхолокации! — сообщил Тедди, когда все собрались после удара колокола.       Я привычно устроилась на парте, сложив руки на груди. Мне не хотелось стоять в толпе одногруппников, особенно потому, что среди них был Малфой. Сегодня, о чудо, в школьной мантии, черной водолазке и таких же черных джинсах. Ни дать ни взять — летучая мышь. Он, конечно, не смотрел в мою сторону. А если и смотрел, я этого не заметила бы, потому что упорно старалась не замечать его.       Я хорошо знала упомянутые Тедди чары. Мы начали изучать их вместе с невербальными, потому что обычно они использовались в связке. Сложно отражать заклинание противника, если не слышишь его. Заклинание эхолокации окружало волшебника чувствительным полем, которое реагировало на энергию приближающегося колдовства и отзывалось разными вибрациями. Это было похоже на внезапное чувство тревоги и покалывание в том месте, куда целился противник. Не совсем точно, но хоть что-то.       Пока Люпин объяснял теорию, Скорп успел скинуть мантию, и как только в рассказе нашего учителя возникла пауза, поднял руку.       — Ты хочешь что-то добавить? — спросил Люпин.       — Я хочу попробовать, — ответил Скорп. — Можно?       Тедди чуть приподнял брови, а потом улыбнулся с юношеским задором.       — А давай. Это будет интересно. Правило всего одно — не использоваться заклинания выше второго уровня опасности.       Скорпиус размял шею с видом бойца, выходящего на ринг.       — Легкотня. Сделаю это даже с закрытыми глазами.       «Показушник», — с раздражением подумала я.       — Правда сделаешь? — все так же невозмутимо уточнил Люпин.       — Запросто. Здесь нет соперника, кроме вас, что мог бы тягаться со мной.       Еще немного, и он должен был лопнуть от самомнения. У меня так и зачесались руки надавать ему подзатыльников.       — Ну что же, — ответил Тедди. — Тогда накладывай на глаза чары слепоты, а я пока выберу из класса человека, который будет с тобой сражаться, и помещу вас под защитный купол, чтобы другим случайно не прилетело. Идет?       — Без проблем, — отозвался Малфой, направляя палочку на свои глаза.       Люпин скользнул взглядом по классу. Я молча наблюдала, размышляя о том, кому же выпадет честь тягаться с нашим великим дуэлянтом. Вы только подумайте, какой умелец, — решил сражаться с закрытыми глазами. Просто величайший чародей своего времени.       Взгляд Тедди тем времени остановился на мне, и я не сразу поняла, когда он мотнул головой в сторону Малфоя и приподнял брови, молча спрашивая мое мнение.       Хочу ли я сразиться с Малфоем? Я подскочила на ноги. Тедди правда настолько уверен во мне, что решил выпустить на дуэль?       О, Мерлин, конечно, я хотела с ним сразиться! Я хотела доказать всем, что я больше не слабачка, а еще хотела утереть нос самоуверенному Скорпу.       Класс удивленно загудел, когда я, скинув мантию и туфли на каблуках, двинулась в центр кабинета. Мой соперник, уже окруженный защитным куполом, этого не слышал. Тем лучше, значит, ни за что не догадается, что против него выставили меня.       Я порадовалась, что надела брюки, а не юбку, а затем медленно вдохнула и выдохнула, настраиваясь. Мне почти не было страшно и тревожно, я была полна решимости.       Я коснулась своей макушки палочкой, беззвучно накладывая эхолокационные чары, и бросила последний взгляд на Тедди. Его ободряющая улыбка стерла остатки волнения.       Скорп начал с простого Экспелиармуса — легкие вибрации и покалывание в ладони. Я отбила его широким взмахом Протего. Следом полетело Остолбеней — мурашки и холодок по всему телу. Я выставила палочку ребром, вызывая отражающие чары.       Скорп отпрыгнул в сторону и приподнял брови. Его движения до этого были ленивыми, а заклинания — очень простыми, так что он явно не ожидал того, чем я отвечу. Отражающие чары не были слишком сложными, но все же стояли намного выше элементарного Протего, а также позволяли обратить выпад противника против него самого, то есть, защищаясь, я нападала. Мне очень нравилось это заклинание.       — Интересно, — произнес он медленно. — А как тебе такое?       Я не знала, что он использовал, но запястья неприятно сжало, как тисками, поэтому я снова ответила отражающими чарами, а следом за ними отправила поток морозного ветра — замораживающее заклинание.       Бритая макушка Малфоя покрылась инеем, а брови сошлись на переносице.       Я улыбнулась. А как тебе такое?       Дальше началась настоящая дуэль. Он принялся сыпать заклинаниями быстрее и жестче, хлестко выкидывая палочку вперед. Но меня учил Тедди Люпин, так что я ко многому была готова. Кроме того, в горячую кровь ударил адреналин. Мне хотелось его победить. Хотелось увидеть его взгляд, когда он поймет, кто взял над ним верх. А еще я устала постоянно защищаться, мне хотелось нападать, и тем больше было это желание, чем сильнее начинал злиться Малфой.        А он злился, еще как. Я видела, как напряглись вены на его лбу, как по виску поползла капелька пота. Он тратил очень много сил, очень много двигался. Я практически всегда стояла на месте, применяя по очереди то Протего, то отражающие чары. А когда поняла, что движения слизеринца стали медленнее, перешла в наступление.       Ни с чем не сравнить удовлетворение, которое меня охватило, когда метко пущенное заклинание электрического разряда ударило Скорпу в ноги, и он подпрыгнул, по-девичьи ойкнув. Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, а затем отправила следом витиеватое заклинание головокружения.       Малфой тряхнул головой и зарычал. Попала.       Мне хотелось петь и плясать от счастья, но вместо этого, я, бесшумно ступая, начала приближаться к нему. Шаг — Протего, еще шаг — Риктусемпра. А затем контрольный — заклинание подножки.       Он тяжело дышал, сидя на полу — скорее от злости, чем от усталости, и вертел головой, пытаясь понять, где я.       Я стояла чуть справа от него, взирая сверху вниз на поверженного противника. И не было чувства слаще.       — Ну что же, — медленно произнес он, поднимаясь и отряхиваясь. — Это было очень познавательно. Но, наверное, будем заканчивать.       Я не сразу поняла, что охвативший меня ступор — это предупреждение от эхолокации. А когда мощная сила ударила в грудь и выбила из легких весь воздух, догадалась, что использовал Скорп — заклинание молота. Очень серьезное, слабо отражаемое, которое даже через сильный щит доставало противника ударной волной. И оно было выше второго уровня опасности…       Я захрипела, врезаясь в защитный барьер Люпина, и прижала руку к груди, пытаясь вздохнуть. Губы хватали воздух, но нокаутированные легкие отказывались работать.       Дальше все произошло в один момент.       Малфой буквально сорвал с глаз заклинание слепоты, и его лицо исказилось от ужаса, а глаза впились в задыхающуюся меня.       Затем за моей спиной исчез щит, и я упала на руки Люпина, который тут же опустился рядом на колени и прижал кончик палочки к моей груди.       — Все хорошо, — ровным успокаивающим голосом сказал он. — Сейчас пройдет, ты умница. А теперь дыши.       Я еще раз судорожно вздохнула, и сладкий воздух, наконец, скользнул в горло, не встречая никаких преград.       Тедди ласково улыбнулся и бережно стер с моей щеки слезы.       — Я тобой горжусь, — негромко произнес он. — Встать можешь?       Я коротко кивнула, и он, обнимая меня за лопатки, помог подняться.       Одногруппники выглядели шокированными. Потом кто-то из Когтеврана протянул:       — Вот это было круто. Профессор Люпин, я тоже хочу дополнительные занятия с вами.       Его поддержали смехом и одобрительными комментариями.       Я улыбнулась, поднимая глаза на довольного Люпина.       А потом подлетевший к нам на какой-то космической скорости Скорпиус изо всех сил ударил его кулаком в ухо.