***
Он вспомнил, как вскоре после их возвращения, попросив Ино и Ко посидеть у них дома с Сакурой, отправился к Нара. Он встретил гениального друга на дороге — тот как раз возвращался из резиденции Хокаге после отчета о миссии. Они кивнули друг другу. — Знал, что придешь, — флегматично произнес Шикамару. Шиноби сели прямо на придорожную траву — совсем как в детстве, стоять не хотелось, беготня последних дней заставляла ценить покой. — Как… — Как я узнал, что это она? — не дожидаясь окончания вопроса, спросил Шикамару и также, не дожидаясь подтверждения, стал отвечать. — Когда мы их преследовали, ты почти убедил меня в том, что для Хьюга передать бьякуган чужакам — страшное и неприемлемое преступление. — Но… — Да, знаю — ты не врал, — Нара устало дернул плечом, мол, не надо оправдываться. — Тогда я тоже поверил в это…. Но потом, когда мы возвратились опозоренные поражением, я вспомнил, что Сакура называла имя соседского пацана — Кэтсу. Я нашел его и, знаешь, мне повезло — он вспомнил, что листок ему передал твой генин. Неджи ничего не говорил — следил за рассказом друга, пытаясь найти логические связи, которые ранее нащупал признанный гений. — Когда я нашел твоего ученика, он описал того, кто просил передать записку — это была женщина с бьякуганом, — он выдержал паузу. — И тогда я подумал: что может заставить женщину наплевать на незыблемые законы клана? Ответ был только один. Шикамару пожал плечами — словно сетуя на слабости человеческой натуры. — Защитная прослойка в одного человека — недостаточна. Зная исполнителя и единственного посредника, легко выйти на заказчика. Почему, Саюри не боялась, что кто-то вроде тебя не проследит ее? — Неджи не мог постичь, причину уверенности Нара. — Ведь если согласно ее плану, она будет со мной, то существовал бы риск того, что мой генин сможет ее опознать, как ту, что передала записку Сакуре? Гений стратегии терпеливо объяснил. — Во-первых, если следовать ее плану — Сакуру должны были убить, и мы бы никогда не узнали бы ни про записку, ни про мелкого Кэтсу, во-вторых, я думаю, что она бы выждала и начала сближение с тобой постепенно, не сразу, так в сознании твоего генина выветрилась бы связь между ней, запиской и похищением, — Нара махнул рукой и лениво добавил. — Впрочем, я думаю, в случае опасности узнавания, ее следующим шагом было устранение твоего генина, к примеру, устроив несчастный случай — просто руки не дошли. — Слушай, этого все равно недостаточно, для того чтобы бросать все силы на выманивание врага — ведь все могло сорваться, если бы она не пошла за нами, а затаилась. — Ты — определенно неглуп, но ты плохо представляешь себе женскую душу. После того, как она посчитала, что уже победила, и дело осталось за малым, твой побег из зала Хьюга не мог оставить ее на месте. Понимаешь, она как кошка, поймавшая мышь, а потом увидевшая, что та снова убегает от нее. Это инстинкт. Ты был моей «летающей колесницей», за которой помчался преступник. Опять его любимые сёги — подумал Неджи — хотя сравнение льстило — фигура была одна из самых весомых, да и с Саем они действительно «полетали». Но он все же упрямо мотнул головой, не понимая. — Все равно, единственная зацепка — женщина из Хьюга. Может быть, ей тоже передал кто-то? Я знаю, в итоге ты оказался прав во всем, но я не верю, что по одной этой улике ты смог все понять. Шикамару хмыкнул, да — от Неджи так легко не отделаться. — Ладно, скажу, я приходил к Яманака и мы пообщались во время ее техники. Она показала мне воспоминание о своем разговоре с Сакурой, после того собрания, на котором… ну, в общем твоя жена заметила эту вашу Саюри. Неджи нахмурился и вспомнил день всеобщего собрания Хьюга. — Сакура видела ее? И что? — он понятия не имел об этом. Она ни разу не упоминала о чем-то подобном. — Да, она заметила, как та смотрела на тебя… и на нее. В общем, это укрепило мои подозрения. — Получается ты с Ино и Акамару были в засаде, но почему Хьюга с сильным бьякуганом не смогла заметить вашу засаду? — М-м-м, — Шикамару чуть смутился. — Нам пришлось изобразить м-м-м… свидание. Короче, не подумай ничего плохого — мы просто лежали на плащах в зарослях примерно в пяти тё от дороги. Чтоб ты знал, мы были в одежде. Когда Акамару почувствовал что враг прошел мимо, мы потихоньку встали и отправились за ним, — и быстро добавил. — Темари лучше про все это не говорить. Всё — я свободен? — Спасибо, Шикамару, я перед тобой в долгу. Но есть еще один вопрос — ты с самого начала держал теневым дзюцу того старика? Шикамару кивнул и, махнув рукой на прощание, отправился домой — хотелось, наконец, выспаться. А Хьюга сидел, глядя ему вслед и думал, что остался должником Нара на всю оставшуюся жизнь.***
Ребенок зашевелился и закряхтел, Сакура, до этого момента крепко спавшая открыла глаза — она повернула голову к своим любимым, зеленые глаза мягко светились, розоволосая приподнялась на подушках. И шепотом, чтобы не разбудить подругу сказала: — Я его покормлю. Неджи передал ей ребенка и наблюдал, как малыш, почуяв запах матери, повернул головку со все еще закрытыми глазками в поиске соска и, найдя, жадно схватил его и тут же начал сосать и пыхтеть. Оба родителя наблюдали за ним — любуясь словно на какое-то чудо. Сакура пробормотала: — Кажется, у него будет хороший аппетит, — потом она спросила. — Ты не спал? Ложись, тебе нужно отдохнуть. Неджи покачал головой — время с ними было слишком драгоценно, и он определенно не собирался тратить его на сон. — Я сейчас, — он вышел из комнаты. Сакура кормила сына и чувствовала умиротворенность, ей казалось, мир перестал быть жестоким и злым, и теперь с приходом этого маленького человека всё станет замечательным … Неджи вернулся спустя полчаса с завтраком на подносе. Она улыбнулась — оказывается, стоило родить, чтобы получить-таки завтрак в постель. Он взял сына на руки и тот, почувствовав, что его отрывают от блаженной теплоты матери недовольно скривился и открыл глаза. Неджи замер — впервые встречаясь глазами своего продолжени, и исполнился гордости, пока сын вглядывался в его лицо. Сакура кивнула и покраснела от удовольствия — она видела как рад и горд ее муж. — У него твои глаза… *** В коридоре послышались шаги и, что-то звякнуло на кухне, Неджи поспешил — проснулась бабушка Хару. Сакура осталась с маленьким, она услышала, как внизу на футоне заерзала Ино. — Ой, кажется, я проспала… — блондинка встала и потянулась. — Ну, как ты? Дай-ка посмотреть на него. Бывшая Яманака взяла на руки младенца, тот снова, как и в случае с Неджи недовольно сморщился и открыл глаза. Ино умилилась и легонько поцеловала мальчика в щечку, тот, не отрываясь, смотрел на нее, она рассмеялась, обращаясь к новоиспеченной матери: — Теперь я буду называть тебя вторым копирующим ниндзя. — М-м-м? — Ну разве он не копия своего папы? Я так и вижу каким был твой благоверный в детстве. Сакура засмеялась: — Да ну тебя, Ино. На самом деле я боялась лишь одного — что ему достанутся розовые волосы. — Да, госпожа Хару сказала бы тебе пару ласковых. Розовые волосы и бьякуган! Б-р-р! Даже представлять не хочу! Они тихо смеялись, когда с кухни вернулся Неджи и позвал блондинку завтракать. — Да, спасибо, не откажусь. А то потом в госпитале будет некогда. Я и так пропустила половину рабочего дня, — она вздохнула, представляя сколько работы придется сделать в оставшееся время. Ино подошла к подруге и чмокнула ее в лоб. — Поздравляю, мамочка, — она легонько погладила ребенка по щечке. — Пока, маленький Неджи-кун. — Его зовут Акира, — мягко произнесла Сакура, ласково растягивая имя малыша. Блондинка согласно кивнула и пошла на кухню составить компанию пожилой Хьюга. Неджи тут же подошел и потребовал ребенка. Беря его на руки, он до сих пор не мог поверить в происходящее. Безусловно, у него была куча времени подготовиться — узнав о ребенке одновременно с женой, и долго ожидая встречи с ним, он все равно оказался не готов — это было… в сто раз сильнее, чем он представлял себе — любовь, умиление, гордость, желание защитить любой ценой. Руки дрогнули. Сакура заметила, как по лицу мужа пробежала тень. — Неджи? — Все в порядке. Просто не могу привыкнуть, что он с нами… Спасибо, родная. *** После завтрака к ним присоединилась Хару. Видимо бессонная ночь была нелегка для старой куноичи — она выглядела не лучшим образом. Но стоило ей взять младенца, как ее осунувшееся лицо просияло, особенно, когда он посмотрел на нее долгим взглядом светлых серебристых глаз. Спустя минуту бабуля велела Неджи взять Акиру и выйти на минут десять из комнаты — нужно было осмотреть Сакуру. К счастью, восстановление шло нормально, крови было немного, Хару довольно кивнула и спросила про молоко. Сакура гордо ответила, что уже кормила ребенка. Хару чуть вздохнув, произнесла: — Детка, теперь, что бы ни произошло, ты отвечаешь за этого малыша. Ради него нужно стерпеть все, быть сильной, сейчас ты нужна ему как воздух. Удивленная несколько неуместным пафосом обычно отнюдь не высокопарной госпожи Сакура кивнула. — Спасибо, бабушка. Но у нас же все хорошо? — Да, милая, не обращай внимания на старуху… *** После обеда к ним пожаловала семья главы, пока Неджи и Хиаши разговаривали в кабинете, Хината, Ханаби сидели в комнате Сакуры и с нежностью смотрели на малыша. Ханаби, удивляя всех присутствующих, попросила подержать Акиру. — Ханаби, ты же всегда сторонилась маленьких детей? — пораженно спросила Хината. — Да, но только не этого господина, — Ханаби задорно улыбалась. — Я столько раз смотрела на него бьякуганом, что кажется, мы с ним уже давно знаем друг друга. И еще, я очень рада, что брат выбрал имя Акира, а не, к примеру, Хэруо или Хизэо. Она осторожно взяла его и, прикоснувшись носом к его темной головке, вдохнула одурманивающий запах. — Кажется, я подсяду на это … — совсем несолидно с закрытыми глазами пробормотала глава клана. Хината счастливо улыбалась, ее радовало пробудившиеся нежные чувства у ее обычно не по-женски деловитой сестренки. Она нисколько не обижалась, что Ханаби не очень много играет с ее близнецами — в конце концов, ее собственной любви хватало на всех. В дверь постучали и в комнату зашли Хиаши и Неджи, розоволосой показалось, что бывший глава выглядел слегка утомленным, но подойдя к ребенку, которого сейчас держала его младшая дочь — лицо господина прояснилось. Он активировал бьякуган и довольно констатировал. — Сильная чакра — поздравляю вас. Взяв внучатого племянника на руки, он, задумавшись несколько минут посидел в кресле. В его присутствии все притихли, затем Хиаши-сан как бы очнулся и передал ребенка в руки племянника, снова поздравил того и Сакуру, и вышел из спальни. Все вновь оживились. Сестры по очереди держали маленького на руках и шутили над тем, как он сильно похож на Неджи, Сакура рассказала им шутку Ино про копирующего ниндзя, и женщины весело рассмеялись. В конце концов, бабуля не выдержала и сказала, что Сакуре и ребенку нужно отдыхать и сестры Хьюга послушно засобирались восвояси. Перед их уходом бабушка Хару предупредила Ханаби. — Милая, Неджи попросил меня помочь эти дни с ребенком, поэтому я сегодня приду за вещами. Ханаби кивнула: все и так знали, как Хару бредила этим ребенком последние месяцы, так что она предвидела это. *** В тишине ночи госпожа Хару лежала к постели без сна. Она возвращалась мыслями к короткому утреннему разговору с внуком. Не могла не возвращаться. И не могла уснуть. Ее глаза смотрели в потолок, из глаз стекали слезы. Утром ей снова нужно быть сильной. Нельзя расстраивать Сакуру, значит она не расстроит, ведь об этом просил ее Неджи. И в такой просьбе нельзя отказывать.