Истории из Фанъюаня

      Юй Лян любил классическую музыку. Она была упорядоченной, логичной, гармоничной, имела свои собственные закономерности и нюансы, почти как и го. Всегда перед важными соревнованиями и турнирами юноша настраивался, прослушивая какую-нибудь увертюру или одну из частей симфонии, чтобы прочистить голову и привести в порядок мысли. После го музыка была, пожалуй, самым значимым хобби в его жизни. Юй Лян с самого детства был ее большим поклонником, хотя сам не умел играть ни на одном музыкальном инструменте. Тем не менее с большой страстью истинного ценителя он собирал редкие пластинки, диски с любимыми исполнителями и по возможности всегда старался посещать концерты, которые проводились в филармонии. Подходящих случаев, конечно, представлялось не так уж много: все его свободное время уходило на го, ведь совсем скоро ему предстоял турнир на повышение ранга. Юй Лян был решительно настроен больше не терять время даром, но в какой-то момент ему пришлось признаться себе, что на сердце у него неспокойно, а в душе царит полный раздрай.       А все из-за Ши Гуана, который однажды ворвался в жизнь Юй Ляна одним раздражающе громким диссонансом и до сих пор никак не мог из нее выйти.       Однажды вечером к ним домой заглянул Фан Сюй и после ужина с многозначительным видом вручил недоумевающему Юй Ляну обычный продолговатый конверт.       — Знаю, возможно, сейчас не самое подходящее время, но мне кажется, что тебе это действительно нужно, — по-дружески хлопнув его по плечу, шисюн кивком головы указал на подарок. — Ты, должно быть, помнишь, что я не особо разбираюсь в классической музыке, но, надеюсь, тебе понравится. Считай это моим поздравлением к твоему будущему повышению ранга.       Подгоняемый любопытством, Юй Лян заглянул в конверт и через мгновение вытащил из него билет на отчетный концерт местного оркестра. Юноша сразу ощутил сильный прилив признательности к старшему соученику.       — Спасибо, шисюн.       Фан Сюй с довольным видом мягко похлопал его по плечу.       — Я вижу, что в последнее время ты сам не свой, хоть скрываешь это почти мастерски… Учителю лучше не знать, что ты тратишь время на концерты, когда до турнира осталось всего ничего. Оставим это между нами, хорошо? А то он точно на меня рассердится, если узнает, что я смею отвлекать тебя от тренировок.       — Конечно, — заверил мужчину Юй Лян. — Я уже и забыл, когда в последний раз был в филармонии… А ты не хочешь пойти со мной?       Фан Сюй рассмеялся и покачал головой.       — Я могу понять твою любовь к музыке, но уж точно не разделить ее. Наслаждайся вечером.       Юй Лян очень хотел снова вернуть себе душевное равновесие. И поход на концерт точно поспособствует ему в этом. Поможет расслабиться, успокоиться и примириться наконец с суровой действительностью.       Шесть лет он гнался за тенью. Шесть лет жил под давлением, ни на минуту не позволяя себе забыть то сокрушительное чувство стыда и беспомощности, в которое вогнал его Ши Гуан при первой встрече за гобаном. Невежественный, нелогичный, хаотичный и раздражающе бесцеремонный — он был словно живым воплощением одного из трансцендентных этюдов Листа. Но во время партии в го Ши Гуан оказался абсолютно другим: проницательным, расчетливым, изящным и в то же время безжалостно прекрасным, когда показывал свои умения. Уровень его мастерства поразил маленького Юй Ляна до глубины души, оставил неизгладимый след и сильно повлиял на его дальнейшую жизнь.       Вспоминать это было невыносимо стыдно. Ши Гуан по уровню игры кардинально отличался от себя прежнего, и создавалось впечатление, что это два совсем разных человека. Юй Ляну казалось, что его обманули, словно свет от маяка, за которым он все время шел, внезапно оказался всего лишь тусклым лучом фонарика. Как будто в детстве Юй Лян услышал симфонию в исполнении шикарного оркестра, а во второй раз ее неумело сыграл откровенно жалкий пианист. Он старался просто забыть свое жгучее разочарование, отпустить его и жить дальше, да вот только сделать это было не так просто. Так или иначе его мысли все равно возвращались к тем двум партиям, которые они сыграли в детстве. Тогда Юй Ляну казалось, что он видел тень кого-то действительно великого…       Но несмотря на то что после того школьного турнира он решил раз и навсегда вычеркнуть Ши Гуана из своей жизни, его противник совсем не думал, что между ними все решено. Он был довольно настойчив, когда просил снова сыграть с ним, но вынести еще одного такого разочарования Юй Лян бы не смог. Он избегал его звонков, игнорировал при встречах и всячески давал понять, что больше не намерен наступать на эти грабли. Найти действительно достойного соперника, жить его игрой, а потом выяснить, что он просто придумал всё это себе, было горько и болезненно.       Чем быстрее юноша перестанет жить прошлым, тем лучше.       В день концерта Юй Лян был в благодушном настроении, рассчитывал замечательно провести время и заодно немного отвлечься от повседневных забот и нескончаемых тренировок. Он надел один из своих лучших костюмов, повязал бабочку, обул начищенные до блеска выходные ботинки и, когда пришло время, вызвал такси. Приехал в филармонию Юй Лян за пятнадцать минут до начала концерта в благожелательном расположении духа, полностью спокойный и умиротворенный. В этот вечер он собирался только наслаждаться музыкой и не думать ни о турнире, ни о Ши Гуане, ни о том, как было ему обидно за вырванные шесть лет своей жизни.       Заняв место в зале, Юй Лян достал программку, чтобы ознакомиться со списком произведений. Ничего не предвещало беды, как вдруг прямо над ухом раздался смутно знакомый ворчливый голос:       — Цзян Сюэмин, какое у меня место?       Целую секунду Юй Лян пребывал в блаженном неведении и надеялся, что ему просто померещилось. В зале царили шум и оживление, зрители спешили занять свои места. Разумеется, он мог ошибиться. Что Ши Гуан забыл в таком месте? Юй Лян был абсолютно уверен в том, что тот даже не знал, как пишется слово «симфония».       — Э-э… сейчас… Вон то, с краю!.. Ты возле него стоишь!       Юй Лян нахмурился. Он медленно поднял голову и тут же встретился взглядом с не менее удивленным Ши Гуаном, который как раз собирался сесть в единственное незанятое кресло рядом. Так они и смотрели друг на друга какое-то время, пока позади замершего школьника, недоумевая, в чем дело, столпились его одноклассники.       В тот момент Юй Лян небезосновательно подумал о том, что его кто-то проклял. Ши Гуаном. Потому что никакого другого объяснения тому, что они вот так продолжали сталкиваться, просто не существовало.       Чтобы толпа не смела его с лестницы, Ши Гуан все же сел, но едва пробка из учеников в проходе рассосалась, как он резко обернулся на соседний ряд через проход и крикнул:       — Гу Юй! Гу Юй!.. Давай поменяемся!       Юй Лян чувствовал, как медленно, но верно его настроение вновь скатывалось вниз. Какое-то время он смотрел в свою программку невидящим взглядом, а после решил, что в нынешней ситуации лучше всего игнорировать происходящее. В конце концов, он не откажет себе в удовольствии послушать концерт только из-за того, что его соседом оказался этот раздражающе шумный ворох сплошных проблем.       Ши Гуан тем временем все никак не унимался.       — Гу Юй, ты!.. — Он звонко прищелкнул языком и вновь громким шепотом позвал кого-то из своих. — Тянь Ша!.. Эй, Тянь Ша! Не хочешь поменяться?..       Юй Лян тихо выдохнул.       Просто игнорировать. Игнорировать.       — Лу Цзиньцзы! — крикнул Ши Гуан немного громче, а потом еще и замахал руками, едва не задев ладонью макушку Юй Ляна. — Лу Цзиньцзы, давай поменяемся!.. Ну чего ты жмешься? Тебе в очках ведь все равно, с какого ряда смотреть!.. Пожалуйста, давай поменяемся, а?..       — Ши Гуан! — недовольно шикнули на него с верхнего ряда, и Юй Лян, скосив глаза, увидел, что кто-то навис прямо над его непоседливым шумным соседом. — Твоему безобразному поведению нет предела! Ты в филармонии! Сядь как положено и не отвлекай других!       Школьник тяжко вздохнул и с понурым видом выпрямился, поняв, что выбора ему не оставили.       — Хорошо. Простите, учитель Лю.       По лицу Юй Ляна невольно скользнула тень довольной улыбки. Не то чтобы он злорадствовал. Ничего такого. Просто с его точки зрения Ши Гуан вполне заслуженно получил выговор.       — И чего это ты ухмыляешься? — угрюмо обратился он к Юй Ляну, и тот тут же поспешил стереть улыбку с лица.       — У тебя разыгралось воображение.       Ши Гуан недвусмысленно фыркнул. Юй Лян нетерпеливо посмотрел на часы: до начала концерта оставались считанные минуты.       — Не знаю, для чего ты все это устроил, но просить меня сыграть с тобой уже поздно.       Юй Лян от охватившего его возмущения едва ли не подавился воздухом.       — Я? Ты думаешь, что я?..       Юноша осекся и выдохнул, стараясь успокоиться. Он снова напомнил себе, что находится в филармонии, куда пришел отдохнуть от го, расслабиться и получить эстетическое удовольствие. Пускаться в препирательства и споры с этим недалеким и невежественным воображалой в таком месте было ниже его достоинства.       — Уж кто из нас двоих и выглядит здесь подозрительно, так это ты, — холодно бросил Юй Лян. Ши Гуан тут же сердито насупился и принялся буравить его тяжелым взглядом. — Могу поспорить, что ты разбираешься в музыке так же, как и в го. Это с тебя бы сталось преследовать меня.       — Тоже мне, ценитель, — пробормотал Ши Гуан, в остервенении обхватив школьную сумку двумя руками. — Сдался ты мне. К твоему сведению, у меня внеклассное мероприятие. Даже если ты останешься единственным человеком на планете, я не стану с тобой играть.       — Вот и хорошо. Рад, что мы разобрались.       — Рад, что ты рад.       Юй Лян хотел поинтересоваться, в чем была его проблема, но в последний момент решил великодушно закрыть на это глаза и оставить последнее слово за ним. Нервы целее будут.       Решив, что на этом разговор окончен, он глубоко вдохнул и выдохнул, сосредоточив все свое внимание на сцене. Двери в зал закрыли, разговоры смолкли, свет постепенно тускнел, а через несколько секунд погас полностью. Один за другим стали выходить члены оркестра. Когда музыканты заняли на сцене свои места, последним появился дирижер и поклонился. По залу разнеслись вежливые аплодисменты.       — Однажды наступит день, и ты поймешь, что недооценил меня, — внезапно очень спокойно произнес Ши Гуан, и Юй Лян, не сумев сдержаться, повернулся к нему. Почему-то в тот миг эти слова не показались ему пустым бахвальством. Его давний соперник смотрел вперед, прямо на сцену, и интуиция подсказывала юноше отнестись к прозвучавшему заявлению серьезно. — Я могу не разбираться в классической музыке, тут ты прав, но что касается го…       Ши Гуан усмехнулся.       — То в нем тебе я не уступлю.       Юй Лян пренебрежительно фыркнул для вида, хотя на самом деле в глубине души слова Ши Гуана самую малость его озаботили. Но признаться в этом себе все еще было почти невыносимо.       — Буду ждать с нетерпением, — мрачно произнес Юй Лян и почему-то в этот миг ему захотелось поскорее вернуться домой и продолжить тренировки.