***
Войдя в Большой зал все ребята восхищенно заахали и раскрыли рты от величественности и красоты помещения. У потолка благодаря магии — в Хогвартсе по-другому нельзя -, парили тысяча свечей, отражая мягкое свечение. Честер задрала голову, разглядывая диковинные источники света и, увидев зачарованный потолок, на котором отображалось звездное небо, поразилась тому, насколько было красиво в Большом зале. Группа первокурсников проходила мимо столов с будущими однокашниками, которые то и дело одаривали новичков любопытными взглядами. — Странно, что воск не капает, — заметила Чесс, не сводя взгляда с зачарованного потолка. — И это единственное, что тебя интересует? — отозвался светловолосый мальчуган позади девочек. Это был тот самый хулиган, додумавшийся перевернуть лодку по пути в школу волшебства и ведьминских искусств. Шел он рядом со своим сообщником — темноволосым мальчишкой. Нельсон лишь возмущенно фыркнула на замечание мальчика и крепче сжала ладонь новоиспеченной подруги, которая с удовольствием ответила на жест малышки. Подойдя ближе к небольшому подиуму-сцене, взору первокурсников открылся длинный стол, который тянулся от одной стены к другой. За этим столом восседали будущие профессора, которые будут обучать эту самую толпу детишек с горящим интересом и наивностью в глазах. С краю сидела женщина, которая явно неумело расправлялась со столовыми приборами. Больше всего внимание привлекали ее огромные очки, которые делали глаза до смешного огромными. Далее восседала профессор с короткими серыми волосами. Лиам много раз писал о той, кто проводит занятия полета на метле, и по описанию, Честер смекнула, что это именно та, кто обучал детишек летать на метлах. Чуть дальше пристроилась женщина с цветком в шляпе. Одежда была ее вся в заплатах, но шляпа была потрепана больше всего. Несмотря на ее потрепанный вид, от профессора веяло какой-то добротой, от чего на душе становилось тепло. С другого конца, в самом углу с прямой спиной и ледяным взглядом сидел, пожалуй, самый грозный профессор. Черные, сальные волосы спадали на лицо, но мужчину, казалось, это совсем не заботило. На бледном, землистом лице отчетливо выделялись две черные бусины, которые, подобно сканеру, изучали детишек. Поодаль от загадочного мужчины с интересом первокурсников разглядывал маленького роста профессор. Он был совсем крохотным, из-за чего ему что-то подложили на стул, дабы мужчина мог приветствовать новых учеников на ровне со всеми. Из-за того, что этот низенький мужчина сидел по соседству с Хагридом, вид его был совсем уж скрытен от глаз. Рубеус явно чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело ерзая на подходящем только ему по размеру стуле. Во главе всего педагогического состава властно восседал директор школы — Альбус Дамблдор. Лиам писал о том, как пожилой мужчина часто ловил его с близнецами за их проделками, но часто делал вид, будто не заметил их компании и отпускал без вынесения наказания, даже баллы с их факультета не списывал. Добродушный взгляд пробегал по всей толпе первокурсников сквозь очки-полумесяцы. С длиной его бороды мог посоревноваться только Хагрид, но даже тот явно проигрывал. Светлые, почти белые волосы отражались от свечения тысячи свечей, создавая впечатление, словно голова директора школы светится волшебным свечением. Пожилой профессор выделялся не только тем, что выглядел величественнее всех, но и яркостью своего наряда: лиловая мантия с золотыми нашивками явно контрастировала с черными, серыми и синими мантиями других профессоров. Минерва взошла на подиум и указала тонкой ладонью на табуретку, где расположилась старая, заплатанная шляпа-Распределительница. С десяток удивленных взглядов были направлены на Распределяющую шляпу. Весь Большой зал замер в ожидании церемониальной песни от Шляпы, и она, отвечая на молчаливое ожидание, стала петь:Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.
Покончив с пением, по всему залу раздался оглушительный звук аплодисметнов. Терпеливо дождавшись конца оваций, Минерва МакГонагалл объявила о торжественном начале распределения и взяла в руки Шляпу. — Аддерли, Найл, — на сцену неуверенными шажками вышел мальчик невысокого роста с мышиными волосиками. — Гриффиндор! — чуть погодя из прорези, которая служила ртом Распределяющей шляпы, громогласно вылетело название львиного факультета, участники которого уже повскакивали, радостно приветствуя нового ученика. — Диксон, Елена, — после оваций заговорила вновь профессор. — Когтевран! — шляпа, казалось, не думала ни секунды, распределяя уверенную девочку на факультет умных и талантливых. Спустя еще несколько человек, которых определили на факультеты, отвечающие их талантам, МакГонагалл вызвала того самого сорванца, который вместе с белокурым опрокинул судно. — Нотт, Теодор, — мальчик оттолкнул их с Хейди, одарив ехидной улыбкой. — Слизерин! — Теодор победно ухмыльнулся и уверенно прошествовал к крайнему с левой стороны столу, словно заранее знал куда его определят. — Нельсон, Честер, — заглядывая в лист пергамента, профессор назвала имя Чесс. Малышка уверенным шагом преодолела расстояние до стульчика, на который присаживались для распределения. Хоть и внешне девочка была полна уверенности, коленки все равно предательски подкашивались, а ладошки давно окропил холодный пот. В лицах красно-золотого факультета, которые с интересом разглядывали малышку, Чесс глазами отыскала родное лицо брата. Лиам легонько качнул головой и Нельсон удалось немного унять дрожь, заходившуюся по всему телу. — Хмм… — начала шляпа своим хриплым голосом, — я вижу недюжинное количество отваги, острый ум, явная жажда справедливости. — Ну же… — выпалила Честер, крепко зажмурив глаза. — Терпение, юная леди, — нотки укора прозвучали в голосе Распределяющей шляпы, — я вижу неприкрытые амбиции, желание показать себя. Да, я знаю, где ваши способности раскроются с новой силой, — снова пауза, ритм пульса Чесс давно зашкаливал, — СЛИЗЕРИН! — никогда шляпа еще так громко не оглашала факультет. Чесс, открыв зажмуренные глаза, ослепило ярким светом Большого зала. Она, на негнущихся ногах, привстала со стульчика, стараясь отыскать брата в толпе львят. Завидев родные карие глаза, она поняла, что Лиам искренне рад за нее. Он аполидовал на ровне со Слизерином, на что получал осуждающие взгляды однокурсников. Однако на душе у Честер было неспокойно и она не спешила покидать сцену. — Мисс Нельсон, — морщинистая ладонь ласково опустилась на тонкое девичье плечо, — не расстраивайтесь. Шляпа не ошибается, — некая толика заботы и сопереживания отразилась в серых глаза Минервы, — вас ждут ваши сокурсники. Слабо кивнув, малышка неспешно сошла с подиума, ловя на себе испуганный взгляд Хейди. Сердечко пропустило удар. Неужели из-за змеиного факультета она только что потерла недавно обретенную подругу. — Макэвой, Хейди, — распределение не терпело отлагательств, и на встречу шляпе уже проходила Хей. Честер неуверенно добрела до стола своего факультета и застенчиво опустила руки на столешницу. Малышка не сводила взгляд с русоволосой, ожидая вердикта Распределяющей шляпы. — Пуффендуй! — провозгласила шляпа и сердце Чесс пропустило еще один колючий удар. Хей одарила Нельсон мимолетным взглядом, который выражал, пожалуй, только опасение. От этого взора русоволосой ей стало не по себе. — Ридли, Ада, — церемония шла своим чередом, а Чесс зареклась после поговорить с русоволосой. — Слизерин! — снова проревела шляпа, от чего Честер обернулась в сторону, от куда уже бежала на встречу змеиного факультета белокурая девчушка. Она опустилась рядом с Чесс на свободное место и протянула руку. — Ада, — сообщила белокурая, обратив на Нельсон свои синие глазки. — Чесс, — отозвалась темноволосая, охотно отвечая на жест приветствия. — Не расстраивайся ты так, — девчушка шуточно ткнула локтем в бок Честер, от чего та покачнулась. — Не важно на каком ты факультете, важно только то, какие дела ты совершаешь, — добродушная улыбка разлилась по светлому лицу Ады, благодаря чему мышцы лица Нельсон отозвались похожим выражением. — Говоришь как моя мама, — горько хмыкнула малышка, опуская ранее пожатую ладошку Ридли. — Значит, она мудрая женщина, — прыснула белокурая, заходясь в еле сдерживаемом хохоте. Тем временем, к их общему столу уверенно шествовал тот самый светловолосый, который решил опрокинуть лодку. — Поздравляю, — проговорил Теренс, сдержанно кивая девочкам напротив. Малышки не успели ответить Хиггсу: Дамблдор уже завел приветственную речь. — Я рад приветствовать новых учеников и тех, кто обучается не первый год в стенах нашей школы, — мягкий тембр голоса внушал необъяснимое чувство защищенности. — Надеюсь на великие свершения от каждого из вас. А пока, приятного аппетита! После этих слов на столах профессоров и четырех факультетов появились самые разные блюда на самый изощренный вкус. Все ученики жадно стали хватать предложенные яства, однако Честер комок в горло не лез. Что-то в ее душе было неспокойно.