Завтра боги упадут

Утро выдалось на удивление жарким, солнце к десяти утра уже нещадно пекло. У парадного входа в Olympus Hall, прямо за широким портиком-входом, по обе стороны от него, стояли журналисты. Гости отеля, подозрительно оглядываясь на свору журналистов, настороженно проходили мимо швейцаров в здание отеля. — Привет, что ты здесь делаешь? — молодой человек, что до этого делал несколько фотографий повернулся на знакомый низкий женский голос, молодая женщина встала рядом с ним и прикурила, — я думала, что «Сегодня и завтра» Олимпом не занимаются. — Это да, — протянул парень и поежился, когда журналистов и репортеров стало слишком много, — и может быть босс не оценит моё желание заняться этими богатеями, но за беспределом богатых обычно стоят слёзы среднего слоя. А мы как раз и пишем про средний слой. — Эх, Лука, — протянула хрипло журналистка и похлопала парня по плечу, — чтобы разбираться в Олимпе, нужно быть действительно ненормальным. — Но ты отлично разбираешься в преступном мире, Симона, а это, как мне кажется, ещё более ненормально, — хмыкнул Лука и посмотрел на вход в Olympus Hall, всё по прежнему было тихо. Увы но почти все журналисты и в частности Лука подбежали к зданию отеля уже после прибытия семьи Донован и таможенного дознавателя со следователем. Единственное, что произошло за эти два часа, что парень проторчал под портиком, так это ко входу подъехало несколько грузовичков, очевидно предназначенных для конфискованных произведений искусств. Ни чета Донован, ни их сын Рамон, ни даже юристы, что должны были уже прибыть, пока из отеля не выходили. А их ждала уже дюжина журналистов, у которых камеры были на готове. — А ты, кстати, что тут делаешь? — удивлено пробормотал Лука, посмотрев на молодую женщину, та хмыкнула, — я думал, ты такой мелочью не занимаешься. Ты же об убийствах там, кражах информируешь. — Да там история такая смешная, — криво улыбнулась Симона, — я поцапалась с одним из шишек в нашем издательском доме. Не особо крупная шишка, но достаточная, чтобы меня отстранили от серьезной работы на месяц. Вот, теперь буду писать о финансовом мошенничестве директоров Donovan Hotels Group. Симона уже очень долго работала в журнале «Криминальные мысли». Это ежедневный журнал, что освещает всё криминальные события, что происходят в городе и особо громкие в стране. Молодая женщина, как и подобает журналистке в такой опасной сфере, была довольно пронырливой и грубой, и отлично знала, как добиться своего. Лука ничего не ответил и лишь пожал плечами, снова обращая свой корпус на широкие расписные двери Olympus Hall, где швейцары всё ещё настороженно смотрели на свору журналистов. Хотя они должны были к этому привыкнуть. Если посчитать дни, когда журналисты не стоят у входа в этот отель, тогда их будет на несколько десятков меньше тех, когда журналисты облепляют эти зоны по бокам портика. Olympus Hall, являясь несомненным центром и символом Олимпа, наравне с небезызвестным журналом «Olympus», повидал и не такое. Но одно дело, когда журналисты пришли по душу звездных и богатых гостей, которые здесь останавливаются, или когда речь идет о владельцах этого отеля, чете Донован и их сыне Рамоне, которые не так часто, по сравнению с другими пиковыми и их семьями попадали в скандалы. Лука на самом деле не совсем для себя утвердил причину своего прихода. Как и говорилось раньше, «Сегодня и завтра» редко, если никогда пишут о представителях Олимпа, освещая новости среднего слоя населения. Сама газета была популярной и динамично развивающейся ежедневной газетой, которой пророчат большое будущее. Она уже почти доходит до заоблачной отметки журнала «Olympus». Только если «Olympus» читают богачи и медийные личности, потому что там написано про них, для них, то «Сегодня и завтра» читают обычные люди, потому что газета освещает все новости от мало до велика. Тут нет места вычурности или помпезности, потому что обычная жизнь обычных людей сегодня именно такая и завтра она будет таковой. Но Лука всё чаще стал задаваться вопросом: что там такого особенного на Олимпе, и почему богатый мир так далеко и высоко от них? Почему те же пиковые, которые не многим младше самого парня, смотрят свысока на обычных людей? Почему богатые возомнили себя превыше закона и выходят сухими из воды, золотя ручки нуждающимся гос. служащим. И хоть для того, чтобы открыто писать о грязных делах богатых, нужен такой авторитет самой газеты или издательского дома или хотя бы авторитетный покровитель, который сможет защитить от юристов богачей или их проплаченых сотрудников, которые постараются быстренько прикрыть свои задницы. Но, что жаль, ни Лука ни «Сегодня и завтра» не могут похвастаться такими связями, как и половина средненьких газет или журналов. К этому моменту, когда наступил полдень, двери Olympus Hall, наконец, широко распахнулись. Все журналисты сразу же встрепенулись и оживились. Из отеля стали выходить полицейские с огромными коробками, которые сразу же погружались в грузовики. На фоне всех работающих полицейских Лука сразу же вычленил следователя и миниатюрную женщину, как пояснила Симона, то была дознаватель из таможенной службы. — Та ещё стерва, — проговорила журналистка и снова достала сигарету, — я с ней однажды беседовала, так она вышвырнула меня из своего кабинета. — Тебя? — усмехнулся Лука и обернулся на молодую женщину, — удивительно. Следом за дознавателем и следователем вышли Донован, охрана, что следом вылетела из-за дверей, направилась к журналистам, держа их подальше от семьи Донован. Лука внимательно уставился на Рамона, что спокойно стоял рядом со своими родителями, что переговаривались с мисс Смит и мистером Бернаром. Рядом с ними стоял их главный адвокат, который ухватился за ручку своего портфеля. — Какой он спокойный, — указал на Рамона Лука, — мне бы его спокойствие в такие стрессовые ситуации. — Говорят, что Рамон Донован очень умен, — пожала плечами Симона, — но я не думаю, что он до конца понимает, во что они вляпались. Журналисты презирают две противозаконные вещи у богатых: убийства и финансовые мошенничества. — А торговля людьми? — удивленно поднял брови парень. — Это немного другая история. Богатые не занимаются такими грязными делами, — прохрипела журналистка, делая фотографии семьи Донован, что всё ещё общались с дознавателем и следователем, пока полицейские шустро укладывали коробки в грузовички, — видишь того скользкого типа, — она указала на мужчину, что всё еще крепко держал свой портфель, — это их адвокат. Мутный тип. Скорее всего они попытаются это дерьмо быстренько припрятать. Зуб даю, что «Olympus» даже не напишут об этом или выставят их жертвами. — Почему? — Потому что у этих Донованов деньги не лежат может быть в толчке, — выплюнула ядовито Симона, — не убудет с них, если заплатить главреду «Olympus», что этот адвокат и побежит делать. Хотя эта Смит, дознаватель таможеной службы, может быть и стерва, но просто так этих богатеев не отпустит, — Симона прыснула от смеха и выпустила дым, — если вцепилась, никакие деньги им не помогут, хотя тут дело за судьей. Можно подкупить и его. Тут неожиданно со стороны послышалось возмущенные звуки Софии Донован, что грозно требовала обращаться со всеми купленными ими произведениями искусств надлежавшим образом. — Вы бы хоть профессионалов наняли перевозить такие дорогие вещи! — воскликнула она и попыталась прорваться к нерасторопным полицейским, как её грозно остановил следователь Бернар, рявкнув что-то про переход владения в руки государства на время расследования. — Но в последнее время «Olympus» всё чаще стал писать уличительные статьи про богатых. Та же шумиха по поводу Лукаса Фримана или череда скандалов NVC Corporation, — молодой человек неуверенно пожал плечами и посмотрел на сосредоточенную Симон, что зажала сигарету зубами, а сама делала пометки в своем телефоне, не сводя глаз с четы Донован. — Черт бы побрал этот Олимп, — наконец прохрипела та, — говорю же: тот, кто в нём разбирается действительно ненормальный. *** — Когда должно придти заключение психиатра? — в просторную гостиную в строгой белоснежной рубашке и отутюженных красных штанах элегантно прошествовала Амбер Фриман, поприветствовав сына и мужа. Она убрала телефон, чтобы прислуга поставила только что сваренный ароматный кофе. — Должны сегодня, — хмуро отметил про себя Лукас, — заказным письмом, — уточнил тот, размазывая перченную мякоть авокадо по хлебу. — Ты разговаривала с аналитиками? — вмешался мужчина, посмотрев на жену, — на сколько процентов уже упали акции? Их прогнозы? — Давай дождемся хотя бы заключение психиатра, — резко проговорила мадам Фриман, хмуро взглянув на сына, что тихо и угрюмо сюрпал из кружки с холодным компотом, — я уже не говорю о том, чтобы дождаться повторного слушания суда. Но мне сказали, что аналитики четко отслеживают любые изменения. — Ещё бы не отслеживали, — взревел мужчина, — мы за это им платим. — Мистер, мадам, — в гостиную из кухни несмело выглянула горничная и, пройдя к столу, протянула белый конверт Лукасу. Тот быстро схватил его, заметив ярко пропечатанный зеленый знак клиники. Разорвав конверт ножом для бумаги, что также учтиво подала служанка, молодой человек нетерпеливо развернул лист бумаги, где был написан диагноз Лукаса. — Невротическая депрессия? — удивленно протянул тот, выпуская из рук бумагу с диагнозом. — Невротическая? — повторил мужчина, забирая у сына бумагу, — слабая нервная система, признаки невроза. Повышенная утомляемость, головные боли, чувство вины и потеря интереса к жизни и обществу. Если вовремя не лечить депрессию, возможны мысли о смерти и самоубийстве. — Самоубийстве? — пискнула в страхе мать Лукаса и посмотрела на сына, что удивленно хлопал глазами, хмурясь всё сильней, — но я не замечала… — Потому что ничего этого нет! — вскрикнул Лукас и встал со стула, — нет мыслей о самоубийстве, о каком чувстве вины идет речь? Я всё могу понять, но не это. — Твои сомнения можно понять, — кивнул головой мужчина и посмотрел на сына, — всё это выглядит очень подозрительно, поэтому нам нужно придумать, что делать дальше. — Забыть про суд над «Olympus», — сказала очевидное Амбер Фриман и всё ещё ошеломленная последней новостью двигалась медленно и неуверенно, — и думать, что делать с этим глупым диагнозом. *** Выходя из машины на подземной парковке, под своим домом, Зои заметила машины и матери и отца. Та удивленно подняла брови и закрыла дверцу серой машины, попрощавшись с водителем. В машине девушка прочитала недавнюю статью про финансовое мошенничество и контрабанду Donovan Hotels Group и поверить своим глазам не могла, чтобы Olympus вообще смогли написать что-то на Донован, но нет, какой-то автор пишет, что Донован промышляли контрабандой. Они слишком умны и уважаемы, чтобы опускаться так низко. А теперь по всему интернету красуются фотографии, где полицейские вывозят из Olympus Hall в некрасивых коричневых коробках произведения искусств, что до этого богатые посетители с восхищением и придыханием рассматривали. А сама чета Донован и Рамон покорно стоят рядом со следователей и таможенным дознователем и не могут никак на это повлиять. И вокруг них, как мухи столпились журналисты со своими фотоаппаратами со вспышками, чтобы унизить сильнее тех, кто редко вязывается в скандалы. У семьи Донован одна из чистейших репутаций на Олимпе. Зои поднялась по широкой лестнице из светлого камня и прошлась по первому этажу большого дома, но родителей так и не нашла, второй этаж особняка также был пуст. Самым последним местом девушка проверила летний бассейн на заднем дворе. Там на шезлонге лежала её мать, прикрывая глаза огромными солнцезащитными очками. Рядом в тени лежал её муж под огромным зонтом и читал новости на планшете. — Уже не лето, — Зои мягко села в плетеное кресло, что висело в воздухе на опоре и положила мягкую подушку себе на колени. — Но погода просто прекрасная, — промурлыкала женщина и перевернулась на спину, подставляя солнцу своё лицо. — Угу, — хрипло, но также лениво отозвался мужчина. — Вы поговорили с мистером и мисс Донован по поводу свадьбы? — неуверенно протянула Зои нервно царапая коленки маленькими аккуратными ноготками, выкрашенными в голубой. — В такой ситуации об этом не может быть и речи, — сухо отозвался мужчина, не отвлекаясь от планшета, — никакой свадьбы. Девушка удивленно захлопала ресницами и наклонила голову, подобно кудрявому песику. — Но ещё недавно вы говорили, что это будет хорошо для всех нас, — озадаченно проговорила Зои, — а сейчас так категоричны. — Я не хочу, чтобы потом имя Зои Ришар ассоциировалось с женой мошенника, — также лениво отозвалась мадам Ришар и приспустила очки, посмотрев на дочь. — Вы действительно думаете, что это правда? — Зои заправила короткие темные волосы за ухо и поудобней села в плетенное кресло. — Ну просто так следователь и дознаватель не приезжают, — мужчина положил планшет на небольшой столик рядом с шезлонгом и схватил коктейль с кусочком лайма на ободке стакана в виде украшения, — говорят, таможенники очень серьезные ребята. — Нет, я про то…- Зои закусила губу, чтобы лучше выразить свою мысль, — мне кажется, это простое недоразумение. Мадам и мистер Донован так бы не поступили, да и Рамон бы тоже. — Ну тут мы не знаем наверняка, — тут же парировала Лидия, — мы же не знаем, чего они могли нахвататься от американских бизнесменов. — Зои, — вдруг проговорил мужчина, — ты бы не общалась с Рамоном Донован. Нам не нужны грязные слухи вокруг нас, не сейчас. — Что? — звонко воскликнула девушка и тут же встала с плетенного кресла, возвышаясь над родителями, — вы просите меня что? — Просим пока не приближаться к Рамону да и вообще пиковым. Это может плохо повлиять на имидж нашей компании, — всё также спокойно продолжил мистер Решар. — Имидж? — нервно хихикнула девушка, — Донован — наши друзья, а вы даже не хотите их поддержать. — Они же сами виноваты, — пожала плечами женщина и скривила недовольно вишневые узкие губы, — мы тактично не вмешиваемся в борьбу интересов. — Вот именно, — поддержал супругу мужчина, — чем больше движений, тем больше шансов оказаться внизу списка. — Я вас поняла, — Зои резко развернулась и ушла в дом, забыв сумку у плетенного кресла, которую в её комнату позже вернет прислуга. Она достала телефон из кармана джинс и набрала Рамона. — Да? — послышалось усталый и нервный голос по ту сторону телефона. — Привет, — шмыгнула девушка, выходя из калитки на улицу, — можешь со мной поговорить, пожалуйста. *** Адам вошёл в небольшое здание, что когда-то принадлежало генеральному директору GofLow Group. Но его отец, когда ещё был политиком и свободным человеком, а не преступником, сидящим за решеткой, редко находился в этом здании. Да и зданием это было довольно сложно назвать. Здание GofLow Group было обшарпанной бетонной коробкой, хотя и с большими, но узкими окнами. И хоть отец Адама не сильно беспокоился о здании компании, но деньги вкладывал в компанию не малые, но тайно, ведь на первом месте у него была своя политическая деятельность. И вот поэтому в штате компании трудились целых шесть юристов. Трое из которых занимались судебными делами, а трое консультировали клиентов. Адам открыл дверь и вошел в здание, сразу же в дверях сталкиваясь с правой рукой Гофмана, который сейчас был управляющим директором. — Адам, — он поприветствовал парня. Роберто был высоким и очень добрым мужчиной лет за пятьдесят. Он был очень хорошим специалистом и до работы в GofLow Group работал в очень успешной компании из той самой крупной пятерки успешнейших юридических фирм страны. И Роберто как один из юристов компании очень хорошо и самое главное профессионально относился к Адаму, как неожиданно упавшему на их головы генеральному директору. Как управляющий директор, Роберто признался Адаму, что после неожиданного ареста Гофмана-старшего, компания держалась только на добром слове и готова была закрываться. Поэтому приход Адама, как потенциального владельца и генерального директора, был ветром перемен в GofLow Group. — Я подготовил все документы, — проговорил Роберто, направляясь вместе с парнем к его кабинету. По закону владеть юридическим бизнесом может только дипломированный и самое главное лицензированный юрист. И Гофман конечно немного обошел этот закон, зарегистрируя GofLow Group, но сейчас ситуация с передачей акций Адаму и его матери немного усложнила положение. Так, владея контрольным пакетом акций, Адам не сможет управлять компанией. Но в будущем это будет более, чем возможно, особенно после окончания парнем юриспруденции в Брюэрском, а пока Роберто побудет юридически главным. — Хорошо, спасибо, — слабо улыбнулся Адам, присаживаясь на твердый и плоский кожаный диван. — Вы хотели поговорить со мной по поводу нашего расширения, — Роберто сел на такой же диван, напротив парня и положил бесчисленные бумажки, что он каждый раз непонятно зачем таскал с собой. — Да, — уверенно проговорил Адам и посмотрел на мужчину, — я подумал об этом не так давно. У меня есть средства, оставленные отцом, которые принадлежат мне. Мы можем использовать их, чтобы поглотить несколько мелких фирм. — Поглощение фирм? — удивленно вскинул брови Роберто, — это требует слишком много действий, как с нашей стороны, так и со стороны этих фирм. По большей степени с нашей стороны. Для расширения будет лучше завлекать частных адвокатов. — Частные адвокаты пользуются популярностью в очень и очень узких кругах. — Да, — согласился мужчина, — «по рекомендациям». — А адвокаты небольших контор и фирм более известны, — продолжил Адам, — в любом случае, мы поглотим не только компанию с их штатом и послужным списком, но и с их репутацией. — Но вы же понимаете, что владельцы таких фирм довольно смышленные и умные люди. Они могут просто не согласиться на такое, — Роберто скептично усмехнулся и взглянул на Адама, — учитывая то, кем является ваш отец. Роберто был очень добрым человеком и удивительно быстро принял Адама в круг его близких лиц, но иногда имел такое обыкновение сомневаться в Адаме, особенно рассматривая его как ещё ребенка, которому будет только девятнадцать. — Все переговоры буду вести я, — Адам без тени сомнения возрился на мужчину, — у меня также есть репутация, Роберто, и связи с крупнейшими фирмами. — Прошу, если вы имеете ввиду топ десяти компаний, то это далеко не связи, — мужчина нахмурился, — в конце концов, не один ваш друг не сидит в кресле председателя. Это в глазах адвокатов этих фирм будет выглядеть просто смешно. И спешу напомнить, что ваша репутация идет впереди вас, не особо хорошая репутация. — Роберто, — усмехнулся Адам, взяв из сумки свои заметки по поводу фирм, что он хочет поглотить, он кинул их на стол перед мужчиной, — эта компания никогда не сможет ничего добиться, если его генеральный директор будет уповать на авторитет успешных друзей. Я буду успешно его использовать, но не надеяться. В конце концов, им нужно же как-то существовать. А мы дадим им свободу клиентуры и свободу действий, только под нашим именем. Роберто тщательно просматривал список, морща свой лоб, но потом он все же взглянул на Адама и слабо кивнул, соглашаясь с его планом. — Должен ли я сообщить вашей матери о вашем плане? — мужчина встал с дивана и посмотрел на Адама, — адвокат вашего отца передал мне его желание. Контрольный пакет акций компании до вашего выпуска будет находиться у вашей матери. Именно поэтому она сейчас решает, я должен буду уведомить её. — Не думаю, что это ей интересно, — пожал плечами Адам, его телефон разрывался от уведомлений университетского новостного блога, но он выключил звук и убрал телефон на стол, — она сказала, что в любом случае меня поддержит, а так как всем заниматься буду я, в её оповещении нет острой необходимости. Но ты можешь это делать, если тебе будет спокойнее, — Адам усмехнулся и по-доброму уставился на Роберто. Мужчина вздохнул и решил всё же предупредить бывшую мисс Гофман о намерениях её сына. Хоть план и был интересный, Роберто не думал, что они и тем более Адам сможет это провернуть. — Тогда я пойду, постараюсь договориться о встречах, — мужчина хотел было повернуться, но Адам его остановил. — Только прошу никому об этом пока не говорить. Переговоры вести будем на их территории, но лучше в каких-либо ресторанах. На встречи будем ездить только мы с тобой. — Разумеется, — Роберто слегка поклонился и аккуратно вышел, плотно закрыв дверь. *** Даже вечером рабочего дня у Анубиса стояла целая очередь из зевак, что ждали, когда их пропустит охрана ночного клуба. И хоть работники Анубиса работали очень оперативно, но из-за жесткого контроля на входе, людям всё же приходится стоять на вечернем морозце и то, некоторые за всю ночь таки не успевают попасть в один из популярнейших ночных клубов города. Тут работают только лучшие в своей среде, например одни из самых прославленных барменов, поваров легких закусок. Обслуживает Анубис одна из ведущих и оперативных охранных предприятий со своими сильными и холодными охранниками, которые быстро и тихо справляются с любыми конфликтами. И конечно же самое главное достоинство Анубиса — это его диджей, прелестная девушка с не только яркими татуировками и дредами, но и яркой индивидуальностью и музыкальным стилем. И эту девушку пытались завербовать множества ночных клубов, поэтому руководству Анубиса пришлось быстро прибавить несколько нулей к чеку её зарплаты. Вход для VIP-персон всё же недавно открыли, поэтому пиковая семерка, огибая ждущих удачу попасть в клуб посетителей, направились ко входу, у которого стояло несколько девушек. То были молоденькие модели, что ходили расслабляться в Анубис после выматывающих фотосессий. Такие девушки только-только становятся популярными, и они только-только начинают разглядывать вход на Олимп, зато уже вовсю считают себя особенными, чтобы пользоваться вот такими вот привилегиями для действительно особенных людей. Рассевшись по мягким диванам в V-4 комнате на втором этаже, ребята выдохнули спокойно. И не то, чтобы у них всё было прекрасно в жизни, что они шли отдыхать в ночной клуб. Все как раз так наоборот: череда скандалов и заявлений от молодых актрис набирают обороты, все больше и больше перспективных актёров, ведущих и продюсеров разрывают контракты. В сеть как-то просочилась информация о диагнозе Лукаса, отчего совет директоров начали чесать свои задницы и созывать собрание, акционеры и многочисленные партнеры Free Construction Holding стали суетиться и требовать разъяснить эту ситуацию. А разъяснять было что: невменяемость наследника такой крупной компании. Скандал с NVC Corporation также набирал обороты. Компания продолжала вести бесчисленные акты расторжения контрактов и хоть получала с них немаленькие деньги, почти все они уходили на выплаты компенсаций молодым актрисам, ведущим и другим девушкам, которые решили отыграться на NVC Corporation и заодно отхватить деньги. Половина сериалов и шоу канала приостановили свои трансляции. Канал на повторе включает фильмы, что принадлежат им, но и тут пошла цепная реакция, когда актеры, снявшиеся в этих фильмах и ушедшие из компании, стали требовать деньги за показ этих самых фильмов. — Почему то это вошло в привычку собираться здесь, когда нам хреново, — хмуро отозвался Джеймс, когда ребята спровадили официантку с заказами прочь. — Лучше здесь, чем…- Рамон не закончил мысль и глубоко вздохнул, — родители Зои сказали ей не подходить ко мне, не дай бог подхватит какой-нибудь скандал. — Как будто это какая-то болезнь, — фыркнул недовольно Шон, вот за это он и не любит Олимп, да и вообще никто не любит, на Олимпе любой друг может предать, продать и вообще забыть о твоём существовании, пока ты снова ему не понадобишься. Впрочем, это чем-то напоминает Шону преступный мир, который показывают в фильмах и сериалах. Бандитами движет деньги и власть, так чем же они отличаются от богатых? — Ну судя по последним событиям, скандалы — и правда какая-то болезнь, — Райан откинулся на спинку дивана и переводя взгляд на разноцветные блики танцпола, что отражались в окне, — Olympus всегда писал провокационные статьи о богатых, но почему-то именно сейчас он разошёлся не на шутку. — Именно сейчас? — подал голос Джеймс, — ты имеешь ввиду после публикации рейтинга от Economic Publication. — Всё это дело дурно пахнет, — промычал Адам, когда в дверь позвонили, а после в vip-комнату прошествовала официантка с подносом напитков для ребят, — если предположить, что все эти скандалы — не просто череда совпадений, тогда кто-то решил подорвать авторитет, не боюсь предположить, компаний из топ-10. — Тогда один вопрос, — вдруг пробасил Рамон, — почему именно после публикации списка? Почему не до, что было бы логичнее? — И как далеко эти кто-то зайдут? — Лукас оглядел всех, делая глоток виски, — пока что три первые компании не замешаны в каких-либо скандалах. Не думаю, что кто-то осмелится пойти против KolK, DQ или P&S Shop Group. Ребята замолчали, обдумывая слова Лукаса. Врагов у более могущественных компаний и председателей намного больше, чем друзей, список слишком необъятен. — Когда я последний раз разговаривал с Эмили, та сказала, что ей очень хорошо заплатили за то, чтобы рассказать эту нелепицу, — задумчиво произнес Джеймс, подпирая кулаком острый подбородок, громкие биты глухо доносились до ребят, в комнате ненадолго снова повисла тишина. — Ну, это нас не особо приблизило к тому, кто это мог начать, — проговорил Рамон, — любая компания сможет заплатить ей неплохие деньги за эту историю. А так как она очень скандальна, даже и гадать не нужно, что произведет достаточно эффекта. — Я совсем забыл, — тихо прошелестел Шон, но сидящий рядом Адам его прекрасно слышал и повернул корпус на лениво сидящего Шона, что держал в руках бокал с пивом. — Что забыл? — поинтересовался Адам, ребята уставились на них двоих. — Когда я во время пары проходил у ректората, то подслушал разговор Краймера с деканом вашего факультета, — неуверенно начал тот, пытаясь вспомнить фамилию декана бизнеса. — Хайнс, — напомнил Рэй. — Он разговаривали с Краймером по поводу вас. Они говорили о том, что кто-то предлагал им больше денег, чем они смогут получить от вас за все года в университете. — Ну предположим, эта сумма немаленькая, — проведя нехитрые расчеты в голове, присвистнул Джеймс, — но за что? — За то, чтобы вас отчислить, — сказал Шон, в комнате воцарилась тишина, прерываемая криками и музыкой с первого этажа Анубиса. — За что? — поинтересовался удивленно Рамон, он как и все был немного сбит с толку. Зачем Краймеру выгонять известных и богатых студентов, что не только вкладывают в университет деньги, но и повышают популярность. — Ну, — Шон неуверенно потер заднюю сторону шеи, — во-первых, речь шла о деньгах. А во-вторых, они боятся, что вы разрушите их систему, как разрушили Пэйджа. — Ну Пэйдж это заслужил, по крайней мере, — отозвался мрачно Лукас. — Это забавно, — улыбнулся Рамон, — они боятся, что мы нарушим их систему получения денег. И лучше получить всё сразу, чем трястись в страхе, что мы сможем не только перестать давать им деньги, но и сделать так, чтобы они вообще перестали получать деньги. Интересно. — Для того, чтобы так договориться с Краймером, нужны огромные деньги и связи, — сказал Райан, выпивая залпом ром, что долго покоился на дне бокала, — и у кого такая репутация, чтобы это сделать и выйти сухим из воды? Я имею ввиду, организовать все эти скандалы, но не попадаться самому. — Ты намекаешь на DQ Corporation? — поперхнулся виски Рэй, — Саттон, конечно, тот ещё типчик, но на такое не способен. — Наоборот, — возразил Райан, — дедушка мне говорил, что Саттон и по своим головам может пойти, не то, что по чужим. — Ты прав, — кивнул Адам, — заручившись поддержкой компаний поменьше, что вас ненавидят, — парень оглядел ребят, — сделал их своими прихвостнями и гоняет туда-сюда. А если всё пойдет крахом, он не при делах. Это вполне в духе Дина Саттона. — Тогда нам нужно что-то придумать, — задумчиво протянул Рамон, — если это действительно Саттон, то он нацелится на рыбку покрупнее, — оглядев Рэя и Райана, проговорил тот. *** — Напомните мне ещё раз, зачем мы идём к Райану домой? — поинтересовался Рамон, когда парни выходили из своих машин, рядом с домом парня. Шона вместе с ними не было, потому что пиковые после университета сразу же отправились к Райану, и Шону пришлось отказаться, чтобы не попасть в поле зрение кого-либо то ни было. Будь то студенты, что все ещё обсуждали седьмого пикового, хоть пыл уже и подостыл, рисковать Шону не хотелось. Да и нарваться на журналистов, что всюду подкороуливали богатых парней, не хотелось. — Потому что Анубис закрыт, — пожал плечами хозяин дома, открывая дверь на электронном замке, — а в других заведениях и у ваших домов журналистов столько, сколько не бывает на вечерах в Проусхоле. — Нам в любом случае нужно поговорить о том, что вообще происходит, — проговорил Лукас. — Вот именно. Если это то, о чём мы подумали вчера, тогда нам нужно что-нибудь придумать, — поддержал парня Рэй, заходя в дом и оглядываясь, — а в доме кто-нибудь есть? Я имею ввиду твои гости из Америки. — Пусть Рамон с ними разговаривает, — усмехнулся Джеймс и прошел по широкому коридору, направляясь к гостиной, — а то он стал английский забывать. Рамон закатил глаза и оглядел несколько дорогих сумочек из кожи, которые лежали на деревянных полках в коридоре. Видимо Сабрина Кросс любила менять сумочки непосредственно перед выходом на улицу. — Сабрина не любит сидеть дома, — пожал плечами Райан, — у Кросса какие-то дела, а Мари не выносит этот дом, поэтому старается здесь не появляться. — Я бы на месте мистера Кросса тоже бы здесь не появлялся, — хмыкнул Адам, выделяя слово «мистер». — Поверь, эта Мари больше меня раздражает, чем Кросс, — устало вздохнул Райан, — каждый наш ужин начинается и заканчивается тем, что ей здесь надоело, этот дом стремный, я её бешу, вообще ей хочется уехать к нормальным людям. — Под нормальными она имеет ввиду своих друзей из Лос-Анджелеса? — удивленно выкинул тонкие брови Джеймс и ухмыльнулся, — тогда из нас единственным нормальным будет Рамон? — Не, — протянул Рэй, — нормальным он был года четыре назад. Когда он был её возраста. — Вы все такие забавные, я не могу, — послышался девичий голос в углу коридору, туда куда ведет поворот на выход во двор. Мари стояла там, скрестив руки на груди и надменно оглядывая пиковых, о которых она искала информацию в интернете, когда её брат обронил пару слов о так называемых пиковых, группке богатеньких ребят, дружков Райана. Но только Джордан не упомянул, что эти пиковые не просто богатенькие, а чрезмерно богатенькие и ещё, как пишут девчонки в интернете, умопормачительно красивы. Одним словом, те, на кого ты пускаешь слюни, но никогда не будешь достойна дышать с ними одним воздухом. По крайней мере, такие люди обитают в интернете. Мари, конечно же, другая лига, нежели все эти люди в интернете. Она из другого мира, из другой страны, ей нет дела до богатеньких смазливых наследников, хотя наслышана и лично была в нескольких роскошных отелях Donovan Hotels Group. Её семья в Америке и Европе останавливается только в них. — Дайте пройти, — нахально проговорила та и прошла мимо ребят, растолкав их тонкими руками. — Знаешь, иногда, если попросить, человек имеет такое обыкновение, выполнять это, — фыркнул ей в след Джеймс, на что та обернулась на пятках меховых ядрено-розовых тапочках. — А я твоего мнения не спрашивала, — скривила губы девочка. — Это не в коем случае не мнение, — отозвался лениво Джеймс, спорить с калифорнийской девчонкой у него в планы не входило, хорошо, хоть та не говорит на английском, хоть какие-то манеры остались, — совет на будущее. — И в совете я тоже не нуждаюсь, — крякнула Мари и снова отвернулась от ребят, проходя в гостиную. — Ясно, — устало вздохнул Райан, заметив зонт Кросса у входа, — значит в доме спокойно не поговорим. Давайте пройдем на веранду. Райан повел ребят на веранду, вход в которую лежал через коридор за кухней. Ребята зашли в просторную гостиную, как с дивана встало двое людей, один из которых был Джордан Кросс, а вторая женщина с строгой укладкой на короткие волосы и брючным серым костюмом. — Райан Конорс, — проговорила женщина, оглядывая свору молодых людей в гостиной. — Это я, — удивленно протянул Райан, выходя вперед, он оглядел довольного Джордана Кросса и напрягся, смутно вспоминая лицо этой женщины, что была одной из юристов P&S Shop Group. — По завещанию бывшего председателя P&S Shop Group и почившего господина Питера Конорса, вы сможете владеть его тридцатью процентами акций и перенять пост председателя совета директоров только после успешного окончания Брюэрского университета. Но получить по наследству свою часть акций вы сможете только после согласия партнера, владеющего следующим по размеру пакетом акций. — Я понимаю, — отозвался, наконец, Райан, — Сабрина Кросс это сделает. — Сабрина Кросс официально передала свои двадцать процентов акций компании своему внуку Джордану Кроссу, — продолжила женщина-адвокат, доставая заверенный у нотариуса акт дарения акций, — теперь вашим партнером является Джордан Кросс. Господин Кросс отказывается разрешать вам наследовать акции Питера Конорса и имеет полное юридическое право их выкупить без вашего согласия. — Что? — только и смог сказать в шоке Райан, растерянно посмотрев на улыбающееся от победы лицо Джордана Кросса.