Завтра боги упадут

Лукас стоял на ступенях окружного суда, у него в руках находилось постановление о необходимости прохождения психиатрического освидетельствования. Солнце ярко слепило в глаза, поэтому молодой человек зажмурился, смотря на крепкую фигуру своего водителя, что стоял у низкой черной машины, прикуривая. Водитель родителей стоял там же. Вдруг на его плечо мягко легла рука его матери. — Пройти освидетельствование лучше сегодня, — устало проговорила женщина, складывая телефон в свою кожаную сумочку. — Мы договорились с одним психиатром, он сможет принять тебя сегодня, — пробасил мужчина, взмахнув рукой водителям, те сразу же направились к машинам, чтобы завести двигатели. — Но будь готов к тому, что психиатр может направить тебя к медицинскому психологу, если ему что-то не понравится в течении разговора с тобой, — женщина нахмурила тонкие брови и шмыгнула вздернутым носом. — Если со мной всё хорошо, ему нет необходимости направлять меня к медицинскому психологу, — буркнул недовольно парень, ему не хотелось тратить на это слишком много времени, этот небольшой скандал отнимает слишком много сил и времени, — если меня направят к этому психологу, это может затянуться на две недели. — Надеюсь, обойтись без этого, — твердо проговорил мистер Фриман, — но суд после повторного заседания может настоять на этом, всё-таки сумма компенсации не маленькая. Но если тебя направят к медицинскому психологу, мы не сможем договориться, психиатр сам направляет к нужному психологу. — Если мы вмешаемся, суд может воспринять это как факт того, что нам есть, что скрывать, — невесело усмехнулась женщина, и ещё раз приобняв сына за плечи, пошла по направлению машин. Фриманы направились к клинике, где работал этот самый мужчина-психиатр. Родители остались ждать в коридоре, сам же Лукас неуверенно прошёл в кабинет доктора Дугласа. — Мистер Фриман, — тот встал и поприветствовал молодого человека с легкой полуулыбкой, — мне сказали, что вы должны скоро подойти, — он обошёл парня и закрыл за ним дверь, — давайте же начнем нашу беседу, нам никто не помешает и это не займет больше получаса. Лукас сел на диван цвета охры и схватил одну из подушек, что там лежала, приобнимая её, словно защищаясь. Доктор прошёл к своему столу, взял планшет с бумагами и сел напротив Лукаса. — Я знаю, зачем ты сюда пришел, так что позволь мне начать, — он прокашлялся, наблюдая за парнем, — чем ты сейчас занимаешься? — Я учусь, — проговорил Лукас, выдохнув, он думал, что врач сразу же начнёт спрашивать его про смерть Криса, — в университете. — Тебе там нравится? — Не знаю, ничего плохого не вижу, — пожал плечами парень, поджав губы. — Тебе нравится специальность, на которой ты учишься? — Я на первом курсе, не было ещё ничего такого специализированного, чтобы я принимал решение. — Хорошо, — мужчина посмотрел на свои записи, — ты наследник довольно крупной компании, Лукас. Ты бы хотел заниматься бизнесом, как и твои родители? — Да, я всю жизнь был наследником, мне эта компания очень близка. — У тебя был брат, который должен был стать наследником. Ты бы всё равно хотел заниматься бизнесом, даже если бы не был наследником, — наступила тишина, Лукас задумчиво глядел на цветастую подушку, раздался мерный тик часов. — Не знаю, — честно на выдохе проговорил тот, — хотя нет, — тот более уверенно продолжил, — если бы Крис занял пост председателя, я бы просто ему помогал. Но мне нравится музыка, я пишу песни, — молодой человек улыбнулся и посмотрел на мужчину. — Хорошо, мы должны поговорить с тобой о Крисе, — психиатр взглянул на Лукаса, что уже более расслаблено сидел на диване и теребил кисточки на подушке и то скорее всего от скуки, мужчина прищурился и дотронулся до своих дорогих золотых часов, смотря на время, — тебе было всего семь, когда Крис совершил самоубийство. — Он не совершал, — довольно резко проговорил Лукас, с укором посмотрев на мужчину и поджав губы, — вы не читали новости? — Но тогда для всех это было самоубийство, — возразил недовольно мужчина, заметив с каким скептицизмом смотрел на него парень. — Я никогда не думал, что это самоубийство, поэтому нет необходимости так говорить, — Лукас скрестил руки на груди и прищурился, в кабинете было очень светло, полуденное жаркое солнце пробивалось через белоснежные жалюзи. — Хорошо, тогда как ты пережил смерть своего брата? — Тогда плохо, — честно проговорил Лукас, — чтобы принять смерть Криса и отпустить его мне понадобилось десять лет. — И сейчас ты думаешь, что отпустил его? — Да. — И что ты чувствовал, когда ты со своими друзьями расследовал убийство Криса? Почему ты возложил на себя это бремя, когда мог обратиться в полицию? — Это не бремя, — снова возразил парень, задумавшись, — десять лет назад Гофман смог замять это дело и тогда бы смог. У меня не было права рисковать. В конце концов это было важно для меня и ещё одного человека, что доверял мне. — Отец твоего друга убил твоего брата. Что ты чувствовал? Ярость? Гнев? Желание отомстить? Лукас удивленно замолчал, обдумывая резкие слова мужчины. Разве психиатр может так говорить? Разве может задавать такие вопросы прямо? — Нет, это преступление Гофмана, но не Адама. И я достаточно знаю Адама, чтобы не верить в то, что он об этом знал. И, когда Адам обо всём узнал, он искренне сожалел и винил себя, хотя не был ни в чём виноват. Так что нет, я не злился и у меня не было желания отомстить. Только очистить имя Криса. Всё. Психиатр поджал недовольно губы и подошёл к своему столу, чтобы достать из верхнего ящика свой телефон, новенький корпус которого блестел в лучах солнца, он отправил кому-то сообщение и вернулся к Лукасу, продолжая задавать простые вопросы, про его друзей, однокурсников или родителей. Через несколько минут в дверь постучалась молодая девушка, что принесла поднос с чаем, но доктор Дуглас натянуто улыбнулся и сказал, что разговор с молодым человеком подошёл к концу, и что он отправит результаты в суд через несколько дней. Лукас хотел было поинтересоваться: всё ли хорошо, но счел это не очень уместным и просто вышел в коридор, где его ждали родители. *** Джеймс оглядел высокое здание NVC Corporation и вдохнул жаркий дневной воздух. Зной полудня уже успокаивался, но до теплого вечера с прохладным ветерком было ещё далеко. Джеймс ещё раз огляделся, было беспечно с его стороны выходить из машины прямо перед зданием, когда журналисты всё ещё делали набеги на здание телеканала. Но вокруг было спокойно, днём рабочего дня у здания ходили только рабочие клерки, которые работали либо в NVC Corporation либо в других офисных зданиях поблизости. Иногда тут ходила молодежь с друзьями или с большими мохнатыми собаками, но они особо не замечали статной фигуры Джеймса, больше увлеченные либо музыкой в наушниках, либо разговорами с друзьями. Молодой человек оставил машину и быстро направился к входу в здание, по пути замечая больно знакомую спортивную женскую фигуру. Эмили. Одета она была в широкие ярко-желтые шелковые штаны и белую блузку на тонких бретельках. Огромные солнцезащитные очки закрывали пол её лица, но Джеймс не может не знать эти волосы выжженного цвета, что всегда были закручены у конца. — О-о, Джеймс, — удивление на лице актрисы быстро сменилось на ухмылку, — рада тебя видеть. Но что ты здесь делаешь? Ты же вроде не наследник, — та хихикнула и кокетливо откинула мягкие блондинистые локоны. — Кажется, с тобой NVC Corporation разорвал контракт месяц назад. Тогда что ты здесь делаешь? — Джеймс скрестил руки на груди и выразительно уставился на слишком довольную девушку, краем глаза он стал замечать журналистов, что ещё пока аккуратно стояли на той стороне улицы, но, не скрываясь, фотографировали парочку. — Я только что была у твоего отца. Мой адвокат посоветовал запросить компенсацию у NVC Corporation за то унижение, что я перенесла из-за твоего отца, — девушка театрально приложила руку к груди. — Унижение? Да тебе мой отец и не нужен, чтобы унижаться, ты и сама с этим прекрасно справляешься, — молодой человека закатил глаза и выдохнул, чтобы не разозлиться на девушку, она и так столько «хорошего» сделала для компании, что в таком положении, в котором оказался Генри Морган и NVC Corporation, компания просто не в состоянии будет выплачивать всем подряд компенсации. А для этого тут выстроилась очередь из молоденьких актрис, что тоже довольно успешно пользовались этим скандалом. — Да как ты смеешь! — воскликнула девушка и обернулась, — если не хочешь новенький скандал и ещё больше проблем, тебе лучше мне не хамить. — Ты же сама сказала, что я не наследник, мне наплевать на репутацию компании, — как можно пренебрежительнее проговорил парень и посмотрел на засуетившихся журналистов на той стороне улицы, они как падальщики учуяли запах и слетаются на обед, — только скажи мне, что тебя заставило раскрыть свой рот? — Всё просто — деньги, — прошептала Эмили и хихикнула, но отвернулась от журналистов, не забывая показывать себя жертвой, — или как там говориться: твои враги — мои друзья, — она широко улыбнулась и ещё раз поправила свои пышные волосы, — а у тебя много врагов, Джеймс Морган. И ты сам им помог, так глупо сказав, что ты не хочешь быть наследником, — она оглядела Джеймса с ног до головы и вздохнула, — в какой-то степени мне хочется, чтобы ты выиграл, Джеймс Морган, но мне всё ещё нужны деньги. А мне неплохо заплатили за эту историю, которая уничтожает NVC Corporation. Девушка прошла мимо парня, который пораженно молчал, стоя на месте. Он конечно и сам прекрасно понимал, что большая вина на проблемах компании лежит на нём, когда он так безрассудно дал статус своей компании, как компании без видимого наследника. Но никто ещё прямо в лицо Джеймса не говорил, что он самолично вырыл себе могилу. Молодой человек вспомнил о журналистах, что всё ещё стояли и поджидали какое-нибудь безрассудное действие парня, поэтому он встрепенулся и плавно прошёл в здание компании. Его в кабинете встретил отец, заваленный бумагами, которые лежали буквально везде. Обычно чистый и аккуратный кабинет председателя сейчас больше напоминал сортировочный склад макулатуры. Генри Моррис устало уставился на вошедшего сына, который обеспокоенно смотрел на отца. Он всё ещё его не простил, но после ошибки парня, он перестал ехидничать и хамить, прекрасно понимая, что половину проблем отца он создал собственноручно. Его отец теперь действительно по ночам сидел на работе и с юристами и продюсерами пытался нормализовать шаткое положение NVC Corporation. Джеймс прошествовал к столу и заметил несколько актов компенсации от молодых актрис, потом он взял в руки заявление о расторжении договора. Парень хотел было начать разговор с отцом, как в кабинет бесцеремонно и мощно постучались. — Мистер Морган, — в кабинет стремительным и широким шагом зашла статная шатенка в длинном, но легком бежевом платье, — почему юристы всё ещё не могут подготовить всё для разрывания контракта? — она грозно но при этом элегантно уставилась на мужчину, скользнув недовольным взглядом по стоящей рядом со столом фигурой Джеймса. Эта женщина была одной из самый успешных актрис, она была ровесницей матери Джеймса, но только никогда не прерывала свою актерскую карьеру. У неё было строгое элегантное лицо и держалась она на публике и вообще достойно, как будто член королевской семьи. — Мишель, и у меня и у юристов сейчас слишком много дел, — устало выдохнул председатель, но женщину это не устроило, — и не приняла ли ты слишком поспешное решение об уходе? Прошу, подумай ещё раз. — Слушай, Генри, — уже мягче сказала Мишель, — мы знаем друг друга очень давно, но ты поступил просто отвратительно, — проговорила женщина и скривила губы, посмотрев на мистера Моргана, — и я не буду тебя поддерживать или твою компанию. Потому что думаю, что ты сделал этим неуверенным в себе девочкам, ты обманывал Амелию, в конце концов, а она тебя так любит. Поэтому быстрее разрывай контракт или я буду принимать более кардинальные меры, чем приход к тебе в кабинет. — Мишель, это просто грязные слухи, не более. Я допустил ошибку, но я этого не делал, — начал мужчина, но был перебит Джеймсом, что отыскал соглашение на расторжение договора Мишель Норрис, срок которого истекал ровно через три года. — Интересно, зачем тебе, отец, вообще пытаться удержать в компании и тратить своё время на человека, что верит глупым статейкам и сейчас бежит за лучшей жизнью, — проговорил тот и бросил скрепленные листы соглашения перед отцом, — по условию договора, вы должны заплатить за отказ от договора. Женщина прищурилась и повернула свой корпус на Джеймса, потянувшись к сумочке. — Естественно я об этом знаю, — возмутилась та и положила перед Морганом-старшим чек, — вот чек, а теперь подпиши соглашение, отдай мне договор, и я уйду. — И кто вам оплатил отказ от договора? — хмыкнул Джеймс, — другая компания пообещала вам покрыть расходы на расторжения договора, и вы к ним быстренько прискакали. И все довольны. Конкуренты, потому что смогли получить себе популярную актрису и вы, потому что не находитесь под крылом, как там нас называют, прогнившей конторки? — Джеймс рассмеялся под яростный взгляд Норрис, которая тяжело дышала от гнева, — как смешно, что в этой истории все нуждаются в деньгах. — Послушай сюда, мальчик, — по слогам проговорила она, — я не собираюсь терпеть оскорбления от тебя или вашей компании, которая сейчас кубарем катится вниз. Я знаю себе цену и не буду закрывать глаза на его выходки, — она острым движением руки указала на мужчину, — я делаю это не из-за денег, а из-за уважения к себе. Грязь никогда не лжет, — выплюнула она и оглядела сына и отца, — в ней все следы остаются, и ваши следы за километр видно. — Мальчик? — поинтересовался недовольно Джеймс, — прошу прощения, но кто ты такая, чтобы называть меня мальчиком? Я стою выше тебя и я тот, кто дает тебе работу, когда ты та, кто принимает от меня работу. Поэтому обращайся ко мне соответствующе, — он подошёл к отцу и взял только что подписанное им соглашение и бросил в женщину, что взвизгнула и увернулась от летящих на неё бумаг, — а теперь забирай свой договор и убирайся от сюда, — прорычал парень, когда женщина оскорбленно подняла с пола договор и элегантно, но спешно удалилась из кабинета Генри Моргана. — Ты понимаешь, что мы только что лишились одной из самых перспективных и высокооплачиваемых актрис страны, — вздохнул мужчина, — там ещё папка с успешными актерами, дикторами и ведущими, которые хотят расторгнуть контракт. — Ты лишился, не мы, — отрезал Джеймс, — я просто не люблю таких как она, поэтому подыграл и вышвырнул её, но это не значит, что меня вдруг стали волновать дела компании. Буду честным, я чувствую вину, что подставил тебя, но большую часть проблем создал себе ты сам. Мне эта компания ни в жизнь не сдалась и мне наплевать на исход этого скандала, и я и мать сможем заработать деньги и без тебя и без твоей компании. *** — Это забавно, — проговорил Бен, когда выслушал от Мэдисон историю о том, как Рид в своём блоге начала охоту на седьмого члена пиковых, — а если он учится не у нас? Полетт фыркнула, перебирая вилкой жаренную капусту в тарелке, Биатрис неуверенно косилась на чересчур взволнованную Мэдисон, что пыталась утянуть в этот разговор Шона, что упрямо делал вид, что читает учебник. — Слушайте, я же не предлагаю следить за пиковыми, просто поддержите со мной разговор, — возмущенно проговорила девушка, схватив тарелку Шона с пирожным, — считайте это способом справиться со скукой. А мне действительно скучно! — та откусила пирожное Шона и поморщилась от сладкой вишневой начинки, девушка быстро вернула тарелку обратно Шону, отчего тот тихо прыснул, прекрасно зная нрав подруги. — В университете, где одни богатеи, скучно не может быть, — возразила Полетт, — вот недавно один молодой певец, который учится у нас, предложил встречаться обычной студентке с его группы, вот это была шумиха, я неделю отходила! Мэдисон, не вдохновленная взволнованной Полетт, скривила губы. — То есть вы не хотите со мной порассуждать, кто такой этот седьмой участник, как он выглядит и кем является? — Слушай, а если Бен действительно прав? — Шон вдруг заговорил, привлекая внимание своих друзей, — если он не учится в Брюэрском? Он друг пиковых, зачем нам о нём говорить? — он недовольно уставился на своих друзей и особенно на Мэдисон, но та не заметила его недовольного тона, потому что прекрасно знала, что Шон по-настоящему не умеет злиться. — Внесу ясность, — отозвалась Полетт, — они же светские личности, поэтому мы можем о них говорить. — Но не седьмой участник, — возразила Биатрисс, — если его до сих пор никто не знает, значит он не хочет быть светской личностью. — Но он наследник компании, — горько фыркнула Мэдисон, отчего ребята на неё удивленно уставились, но та быстро рассмеялась, хлопнув сидящего рядом Бена и Шона, — а они не могут не быть светскими личностями. Шон огляделся, столовая гуманитарных наук была заполнена до отказа, даже лишние стулья за восьмиместным столом ребят забрали, чтобы приставить к другим столам, где сидят компании побольше. Новость Рид про седьмого участника была опубликована только утром, но весь университет сейчас шептался о пиковой семерке. Это так смешно и глупо, но не может не вызывать восхищения, как все студенты Брюэрского стали вместе и дружно искать седьмого участника или хотя бы трепаться о нём. И всё ещё вызывает смех, как никто до этого не замечал Шона вместе с ребятами, будто действительно его для богатых не сосуществовало, пока о нём не стали говорить. И парню неприятно слушать сплетни о потенциальном себе. Он никогда не был популярен и хоть сейчас никто не говорит о Шоне Харрисе, но все говорят о дружке пиковых, кем и является Шон. Он чувствует себя не в своей тарелке в этой столовой, хотя тут все ему ровня, в отличии от столовой богатеев, но там его окружали друзья, он был будто под защитой, за каменными стенами. А тут он будто в открытом поле без деревьев. — А кто вообще сказал, что он наследник компании? — вдруг вспылил Шон, посмотрев на Мэдисон, та наконец заметила его острый тон. — Э-э, наверное потому что пиковые — наследники. А такие богатеи как они общаются только с теми, кто из их круга. То есть с наследниками, — заключила Полетт, поправив заколки на челке. Шона будто окатили из ведра с холодной водой. Ну да, такие, как пиковые, общаются только с теми, кто им ровня. И хоть Шон и ребята прошли через это, когда они узнали, что Шон не богат и приняли парня, как своего лучшего друга, щекочущее чувство внутри снова появилось, когда Шон по настоящему почувствовал разницу обычных людей и людей с Олимпа. Сидя тут в обычной столовке, с обычными деревянными столами и пластиковыми подносами с керамической дешевой посудой, с обычными ребятам, которые упорно трудились, чтобы попасть в такой престижный университет, он понимает, как глупо выглядел в своей простой одежде в элитной столовой бизнеса, юриспруденции и международных отношений, поедая морепродукты и десерты с золотом. — Смотрите, пиковых засняли, как они обедают, — послышалось со стороны, и Шон дернулся от страха. Ну всё, он попался на фотографию и теперь все дружно уставятся на него, как на белую ворону среди всех черных. Мэдисон повернулась к ребятам за другим столом и спросила, где они это увидели, те сказали, что под постом Рид стали кидать фотографии пиковых, где они в коридорах, где они обедают и каким составом приезжают в университет. Полетт и Мэдисон взяли телефоны, спокойно лежавшие на обеденном столе и открыли последний пост Элен Рид, где в последних комментариях были фотографии пиковых, которые прямо сейчас обедали в элитной столовой. — Их шестеро, — немного расстроенно проговорила Полетт, видимо ей все же было чуть-чуть интересно. — Но смотрите, — Мэдисон приблизила фотографию и прищурилась, — за столом стоит семь стульев, это значит, что все семеро до этого обедали там. — Либо седьмой участник только сегодня не пришёл обедать, либо больше не появится из-за этой шумихи, — промычал Бен, доедая фруктовый салат. — И всё же, — задумчиво протянула Мэдисон, — зачем наследнику скрываться? *** Ещё с самого приезда в университет Рамон по всем корпусам искал Зои, чтобы поговорить. Родители девушки точно успели и ей предложить свадьбу, но отец написал, что обо всём поговорил с Калебом, отцом девушки, и рассказал о позиции самого Рамона по поводу женитьбы, про решение Зои тот ничего не рассказал, поэтому парень искал девушку. На сообщения она не отвечает, общаясь со своими друзьями и не замечая телефон, хотя никогда не выпускает тот из рук. Молодой человек достаточно давно и хорошо знает Зои, поэтому уверен, что она также посмеялась с этой затеи. Ещё недавно она была по уши влюблена в Джеймса и куда уж ей. Девушка слишком романтична, чтобы согласиться выйти замуж по делу, а не по любви. Да и её семья не так бедна, чтобы в этом нуждаться. Да с объединением двух семей и двух компаний они могли быть взаимно сильнее, но в этом не было никакой необходимости. Donovan Hotels Group находятся на четвертой позиции ста самых влиятельных компаний. И да, сеть ресторанов семьи Зои хоть и не находятся даже в первой двадцатке, но они и не волочатся во второй половине списка. Рамон заметил Зои, разговаривающую в кругу девушек и парней со второго курса, они смеялись и что-то бурно обсуждали. Рамон подошёл к компании и попросил Зои поговорить с ним, та широко улыбнулась, увидев парня и сказал ребятам, что они увидятся позже. Рамон аккуратно отвел девушку к широкому подоконнику. — Я хотел поговорить с тобой по поводу, — начал Рамон, но Зои театрально надула губки. — Я уж думала, что ты просто хочешь со мной пообщаться, — та хихикнула и ударила кулачком по плечу парня, — а ты как всегда по делу, — Рамон улыбнулся, но продолжил, — но прежде, чем ты начнешь, — протараторила она, — как Шон? Все в университете только и говорят о седьмом из пиковых. И он с вами не обедал сегодня. — Да, он не хочет святиться, я знаю, что ты общаешься с Рид… — Нет-нет, я ничего не скажу Элен, — проговорила та, — то есть не то, чтобы я много с ней общалась. Знаешь, она очень популярна и четверокурсница. — Хорошо, — выдохнул парень и мягко улыбнулся, — вообще я по поводу сделки родителей, — Рамон огляделся, на лестнице никого не было, что было ему на руку, не хотелось разговаривать о таком, когда студенты снуют туда-сюда, а искать более укромное место уже не было времени. — Ты про нашу свадьбу? — хихикнула девушка, — да, они мне сказали, но я сразу отказалась. Не обижайся, я бы за тебя вышла, если бы ты не был моим самым близким другом, — Рамон засмеялся. — Не думал, что у тебя такая жесткая френдзона. Я просто хотел поговорить с тобой по этому поводу. Я сказал родителям, что хочу сам решать, что мне делать. Хорошо, что они меня поняли. Иначе свадьбы не миновать. — Ну, мама конечно настаивала на свадьбе, — прикусила губу девушка и села на подоконник, — но, думаю, после звонка твоего отца, она от меня отстала. Хотя возможно, если я буду через пять лет всё ещё одинока, я подумаю о свадьбе с тобой, — хихикнула Зои. — То есть ты не думаешь, что я смогу кого-то найти за эти пять лет? — улыбнулся Рамон и повернулся на сидящую на подоконнике девушку. — Нет, ты будешь ждать меня и работать в компании, — радостно объявила Зои, когда телефон Рамона завибрировал в кармане брюк. Это звонил Джеймс. — Что ему надо? — проворчал парень и ответил на звонок, Зои улыбнулась и достала свой телефон, замечая непрочитанные сообщения от Рамона и своих друзей, — да? — То есть мы узнали бы о твоей свадьбе только на твоей свадьбе? — недовольно проговорил тот, — что происходит, Рамон? Почему во всём университет говорят о твоей свадьбе с Зои? — Что? — воскликнул парень, переводя взгляд на девушку, та была бледной и указала обновленный блог Рид, где говорилось о том, что анонимный источник сообщил о свадьбе наследника Donovan Hotels Group Рамона Донована с Зои Ришар, наследницей известного бренда ресторанов. — Скажи что-нибудь, — устало проговорил в трубку Джеймс, — парни решили, что я должен с тобой поговорить или Шон. — Это не совсем не правда, — вздохнул парень, смотря на Зои, что быстро печатала что-то в своём телефоне, наверное, отвечала друзьям, — разговор о свадьбе был… То есть наши родители разговаривали по поводу свадьбы, но мы оба отказались. Так что это не правда. Я только что поговорил об этом с Зои на лестнице, наверное, кто-то подслушал только начало нашего разговора. — Ясно, — выдохнул Джеймс, — как она? — Нормально, — неуверенно проговорил он, когда Зои спрыгнула с подоконника. — Мне надо идти, — прошептала та и слабо улыбнулась, — поговорим потом, как-нибудь, — она приобняла парня на прощание и быстро убежала. — Адам хочет пойти к Рид и выбить из неё всю дурь, — наконец заговорил Джеймс, — Рэй его поддержал, я сказал, что это не лучшая идея, меня поддержал Райан. — Она просто пересказывает сплетни, — сказал Рамон и огляделся, несколько проходивших по лестнице студентов поглядывали на него. — Как бы это до Olympus не дошло, — вздохнул Рамон, — надо сразу юристам позвонить, чтобы они отслеживали этот журнал. — Да ты что, а такая была бы новость, — фальшиво восхитился парень и засмеялся, — давно они ни про чью женитьбу не писали, скучают наверное. — Поеду домой и оттуда позвоню юристам и родителям, — сказал Рамон и попрощался с Джеймсом, вызывая водителя. А поговорить с этой Элен Рид всё же стоит, не может же она пересказывать любые сплетни которые услышит, хотя учитывая сколько внимание привлекают её новости по поводу пиковых, Рамон не думает, что она остановится, в конце концов ничего плохого она не делает. Только информирует и развлекает студентов Брюэрского. Рамон написал Зои и спросил: всё ли с ней хорошо. Он знал, что её друзья не особо были рады её дружбе с пиковыми, особенно, когда они отказались подписать заявление от студентов о выгоне Картрайта. После этого почти все на бизнесе возненавидели пиковых, которые как всегда идут против всех. Парень нахмурился, замечая несколько полицейских машин на его улице. Выйдя из машины, которая не смогла подъехать к его дому, он понял, что полицейские машины стоят у его дома. Он ускорил шаг и, растолкав нескольких полицейских, вошёл в огромную гостиную, где сидели его родители в присутствие нескольких мужчин, не одетых в полицейские формы. — Что здесь происходит? — пробасил он, отчего все присутствующие на него уставились. Мать Рамона встала с дивана и проследовала к сыну. — Бернар, следователь из следственного комитета, это моя коллега Смит, дознаватель таможенной службы, — мужчина и невысокая женщина пожали руки Рамону, что удивленно на них уставился. — И что здесь делает дознаватель таможенной службы? — поинтересовался Рамон, переводя взгляд на родителей. — У нас зафиксированы предметы, которые были привезены через границу нелегально, — тут же проговорила женщина скрипучим голосом и смерила парня недовольным взглядом, — завтра мне придет список произведений искусств, и мы сразу же начнём расследование и конфискацию.