Алое цветение

      Я открыла глаза и увидела, что нахожусь в палатке. Левое плечо жутко болело, я даже не могла пошевелить рукой. Палатка была большая, в ней располагался столик на котором лежали разнообразные травы, пара сундуков и небольшой алтарь со статуэткой Святой Каталины. Похожи на алтари в кельях монастыря, где я жила до приезда во дворец. Самое беззаботное и весёлое время я провела в тех стенах. Монастырь находится на одиноком острове, и попасть туда можно через каменный мост или на корабле. Мост построили очень давно, но он довольно крепкий и простоит там ещё пару сотен лет. Я попыталась встать с небольшой кровати, которая была застелена шкурами. Маленькое движение левой рукой вызывало жуткую боль, и я решила, пока оставить свои попытки. Нужно будет узнать, где Максимилиан и что это за место.       Всё-таки герцог решил избавиться от меня. Я усмехнулась. Только вот мотив пока не ясен, как союзник или марионетка, я ему теперь не нужна. Теодор стал наследником престола, и у него нет шанса меня использовать. Чтобы подобраться к трону, герцогу в первую очередь нужно избавиться от принца и императора, а мной можно заняться и позже. Значит, варианта остаётся только два: Бекки всё ему рассказала, или причина совсем другая. Не знаю, что из этого мне нравится больше всего. В любом случае у меня проблемы. Хотя странно, что нападение произошло сразу после отъезда Олеандра, словно так было спланировано. Теодор сказал, что он поговорил с императором, и поэтому меня отпустили к могиле императрицы. Сразу после этого герцог приказал Лео уехать в Тюрен, что-то мне подсказывает, что между событиями есть взаимосвязь. Особенно спонтанность поездки Олеандра. Обычно герцог собственной персоной посещает всех. Лео бы давно мне рассказал о своём отъезде, если бы он был запланирован заранее. После моих странных снов, которые предупреждали об опасности, я теперь не особо верю в совпадения.       — Вижу вы проснулись. — Я услышала знакомый голос и повернулась.       — Матушка-настоятельница?       — Не думала, что встречу вас так скоро, принцесса. — Она подошла ко мне поближе. — Вы пострадали чуть больше, чем мужчина, который вас сюда принёс. Он отдыхает в соседней палатке, во дворец я уже отправила посланника. Здесь вам нельзя оставаться, болезнь ещё не отступила от деревни.       — Как долго я спала?       — Пару дней. — Монахиня тяжело вздохнула. — Вы отлично умеете находить неприятности, Ваше Высочество.       — Я скучала по вашему бурчанию.       — Прошу скажите, что ваша просьба не имеет к этому никакого отношения и вы не ввязались во что-то опасное.       — Кто знает. — Я улыбнулась.       — Всё же на мои надежды, что вы станете чуть благоразумней, когда вернётесь во дворец были напрасными.       — Вы в порядке? — Несмотря на свой возраст матушка-настоятельница была довольно активным человеком и никогда не сидела на месте, она постоянно чем-то занималась. Со стороны можно подумать, что она постоянно бурчит и чем-то недовольна, но это её способ показать заботу.       — Да, не тревожьтесь, просто придётся задержаться подольше в этой деревне.       — Я беспокоюсь, чтобы вы тоже не заразились.       — Как бы не было это странным, но болеют только местные. Ни один рыцарь или послушница не заразились. — Женщина села на стул. — Что это за мужчина, который принёс вас?       — Герцог Южных земель Максимилиан Райнеш.       — Он сказал на вас напали наёмники.       — Да, я приехала посетить могилу матушки, а после появились наёмники. Если правильно помню, я упала в реку. Наверное, Максимилиан прыгнул за мной.       — Имя отличается от того, которое вы упоминали в письме.       — Потому что я спрашивала о другом человеке. — Я улыбнулась. — Герцог просто сопровождал меня и так вышло.       — Зачем вам понадобился священник, который проводил освящение?       — Хотела узнать, помнит он что-нибудь о том дне. Может были странные события.       — Странные события?       — В этом деле замешано то, что находится под строжайшим запретом и карается сожжением на костре.       — О святая, Ваше Высочество. Вы ведь понимаете, если кто-то узнает вас заберут в храм для допроса несмотря на то, что вы принцесса. — Она прикрыла рот рукой.       — Я должна помочь ему, меня не покидает плохое предчувствие, когда я думаю об этом. Мне сказали, что след старый, но это может навредить тому человеку.       — Насколько старый?       — Заклятие накладывали ещё в утробе, и рождение произошло тоже с помощью тёмной магии.       Матушка-настоятельница тяжело вздохнула и отвернулась, словно что-то знала и не хотела мне говорить. Повисло тяжелое молчание. Если она знает хоть какую-то информацию, я должна узнать. Сердце забилось сильнее. Я знаю, что даже разговоры о тёмной магии могут навлечь беду, но выбора нет. Я вложила в свои слова всю уверенность и произнесла:       — Прошу расскажите мне.       — Тот мужчина дорог вам? — Она снова посмотрела на меня.       — Очень.       — В старых летописях я видел только пару упоминаний о том, что рождение происходило с помощью запретной магии. Ребёнок находился на грани смерти и его пытались спасти, наложив заклятие это первое, а второе… — Женщина побледнела. — Это проклятие, ребенка проклинали ещё в утробе.       После слов матушки-настоятельницы у меня в ушах начало жутко пульсировать. Навряд ли герцог пытался спасти ребенка, который неверная жена понесла от любовника.       — В обоих случаях обряд освящения невозможен. Дитя, рождённое с участием чёрной магии, будет проклято с первой минуты жизни, потому что такая магия не может ничего дать только забрать. Неважно была она использована в благих целях или злом умысле. — По-моему Адимус, сказал нечто похожее.       — Но вы же сами мне написали, что обряд был проведён.       — Это действительно странно.       — Могли записи быть ложными?       — Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Невозможно подделать записи, потому что этим занимается определённый человек. Они вносятся в книгу и хранятся в архиве.       — Ничего не прояснилось, а только лишь сильнее запуталось. — Я тяжело вздохнула.       — На праздник в честь Святой приедет мой знакомый маг, я помогла ему, когда была моложе. Вы должны встретиться с ним, возможно он сможет увидеть, какое заклятие было наложено.       — Маг, который мне рассказал о заклятии, сказал, что след слишком старый.       — Думаю он слишком молод и поэтому не смог ничего сказать, а тот человек вам поможет, я уверена. — Монахиня взяла меня за руку. — Ваше Высочество, прошу будьте осторожны, епископ не пощадит вас, хоть вы и принцесса. Не дайте никому узнать, что вы связаны с этим.       — Не тревожьтесь, я буду осторожна. — Сжав её руку в ответ, я слабо улыбнулась. — Простите меня, что заставила влезть в такое опасное дело.       — Надеюсь, после этого, ваша жизнь станет спокойнее.       — Матушка, у меня есть ещё один вопрос. Во сне я видела знак Святой Каталины, который находится возле алтаря в главном зале. Что он означает?       — Вы видели его во сне? — Она шокировано смотрела на меня.       — Да. — Я кивнула.       — Это знак печати, под монастырём есть катакомбы, где укрывали светлых магов во время гонения.       — Про катакомбы я знаю, есть ли он ещё где-нибудь?       — На гробнице Святой. Только эти два места, где стоит печать. Ключ от катакомб передаётся настоятельнице монастыря, а в гробницу пройти нельзя. — Меня обдало холодным потом, я почему-то вспомнила фреску в Храме Четырёх богов. Там я тоже слышала, как меня предупреждали.       — Святая Каталина, возможно ли, что я слышу её голос? — Я нервно рассмеялась. — Такого ведь не может быть, правда?       — Поподробнее можете рассказать?       — Хорошо.       Я пыталась, как можно лучше рассказать о том, что происходило со мной во снах и всё, что говорил женский голос. Эмоции на лице матушки-настоятельницы сменялись одна за другой. После моего рассказа она нахмурилась и тихо произнесла:       — В катакомбах хранится один запретный свиток, никто не знает, написала ли его сама Святая или нет, но он гласит: «Как сменяет день ночь, так и свет сменит тьма. Пролившаяся кровь основателя и святой принесёт смуту. Империя встретит свой закат на пороге нового рассвета».       — Звучит странно. Основателя и святой? Закат и рассвет? Император Велариус и Святая Каталина уже мертвы.       — Поэтому монахиням запрещено рассказывать кому-либо об этом свитке. Никто не понимает, что он значит, а упоминание о падении империи, лишь напугают людей.       — Кровь основателя и святой. — Я сосредоточено потёрла лоб. — Возможно ли, что говорится не о них? Может имеются в виду потомки?       — Я придерживаюсь того же мнения, как и вы, Ваше Высочество. Только о потомках Святой Каталины ничего не известно, и были ли они вообще. В летописях она описывается, как девушка с серебристыми волосами и светлыми глазами. Точного описания нет, только статуи и фрески. Сомневаюсь, что они достоверно передают её облик, но мало знать только внешность для поиска.       — Вы правы, тем более серебристые волосы — это редкость, думаю такой человек привлёк бы много внимания.       — Может написанное и полнейшая околесица, но ваши сны толкают на другие мысли. — Женщина встала со стула. — Отдохните хорошенько, Ваше Высочество, думаю к вечеру за вами уже прибудет экипаж. У меня ещё есть дела. Одежда лежит в сундуке.       Я лишь молча кивнула, помочь с больной рукой ей не смогу. Да и скорее всего, она не позволит мне помогать, только нотации снова начнёт читать. Как только матушка-настоятельница покинула палатку, я осталась наедине со своими тяжёлыми мыслями и не могла от них избавиться.