Враг моего врага

      Нифльхайм стал для Люциса синонимом слову «враг» задолго до Великой Войны, поэтому не удивительно, что империю привыкли изображать неизменно в зловещих тонах. По версии кинематографистов, Нифльхайм состоял примерно в равных долях из роскошных дворцов, грязных трущоб и заводов — и всё, кроме дворцов, тонуло в атмосфере припорошенной снегом беспросветной запущенности. На фоне этих безрадостных картин выигрывал даже разорённый войной Люцис.       Игнис всегда скептически относился ко столь явному сгущению красок, но оказалось, что люцианские фильмы про Нифльхайм можно снимать в самом Нифльхайме, причём не в какой-нибудь богами забытой глуши, а прямо под носом у императора, в подбрюшье Зегнавта, где протянулись лабиринты серых и неприлично замызганных коридоров. По стенам, потолку и под дребезжащими при каждом шаге решётками ползли жилы коммуникаций, тут и там вспухивая циферблатом тано-, вольт- или ещё какого -метра. Нанесённые на двери бессмысленные для непосвящённого наборы букв и цифр указывали на комнаты и ответвления. Иногда попадались и скупые схемы, разобраться в которых мог только уже знакомый с устройством крепости человек. Не иначе как для поддержания патриотизма забредших сюда бедолаг кто-то украсил серые переходы имперскими драконами, но так, что это больше напоминало художества уличного вандала, а не на герб великой державы.       А может, всё дело в освещении? Лампы пытались, но не могли в полной мере компенсировать отсутствие окон, и неровный свет как будто лишь подчёркивал общую мрачность.       Умом-то Игнис понимал, что они находятся в сугубо технических недрах Зегнавта, но иррациональное чувство превосходства не отпускало. Он бывал на служебных этажах Цитадели, и пусть там полы не начищали до зеркального блеска, но и такого удручающего небрежения не допускали.       Коридор расширился, образуя неожиданно опрятное помещение, где среди экранов и мельтешащих индикаторов резались в карты двое дежурных. Квил, не замедляя шага, ограничился лёгким кивком. После короткого колебания Игнис повторил за ним, но укора в его взгляде хватило, чтобы имперцы подобрались и немного сдвинулись, прикрывая собой бардак на столе.       — Полезный навык, — со смешком отметил Квил, когда караулка осталась позади. — Не задержишься навести здесь порядок?       Предложение было странным и скорее походило на приглашение к разговору, которым Игнис не мог им не воспользоваться.       — Разве мне позволят задержаться? — пожал он плечами. — В чём, к слову, нас обвинят после сегодняшнего?       Он оказался прав, решив, что люди Эстиана постараются не привлекать к себе внимание. А значит, вероятно, прав и в том, что королевские гвардейцы им нужны в качестве кости, которую бросят охране. Игнис не одобрял азартные игры, но нифы втянули его в одну из таких. Чем дольше он на них полагался, тем ближе оказывался к Нокту, но стоит самую малость затянуть с доверием, и они с Гладио рискуют заплатить за ошибку жизнями.       — Как обычно. Терроризм, возможно, покушение на императора, — не стал отпираться Квил.       Раз уж ниф говорил так прямо, то почему бы не ответить ему тем же?       — Посмертно?       Квил притормозил, внимательнее вглядываясь в своего спутника, и коротко кивнул:       — Понимаю. Но ты упускаешь некоторые обстоятельства. В долгосрочной перспективе нам выгоднее, чтобы, несмотря на все усилия нашей бравой службы безопасности, чрезвычайно опасным люцианским террористам, к сожалению, удалось скрыться.       — Какие обстоятельства?       — Ночи становятся темнее, демоны наглее, сильнее и многочисленнее и уже не так резво разбегаются по норам при первых признаках рассвета, — как нечто само собой разумеющееся напомнил Квил. — Говорят, в этом году стало совсем плохо… У нас пока перемен не заметно, но, боюсь, благодарить за это стоит лето, а не регулярные патрули. Так что с нашей стороны глупо избавляться от Короля Света, пока мы не нашли иных способов противостоять Тьме.       Теперь кивнул уже Игнис. До сих пор он, занятый вопросами поважнее, не задумывался о проблеме демонов с точки зрения географии, а ведь разница между Люцисом и Нифльхаймом была, в общем-то, очевидной. Люцис находился ближе к экватору, где на протяжении года длины дня и ночи менялись мало. Нифльхайм же сейчас, в начале лета, мог похвастаться гораздо более долгим световым днём, а значит, и куда менее комфортными условиями для порождений Тьмы. Даже Гралее, как он помнил из школьного курса, перепадало пару белых ночей в году, а ведь были города и южнее. Но платить за это придётся уже месяца через четыре, когда ночь заявит свои права на земли Нифльхайма.       Хватит ли страха перед тёмной зимой, чтобы удержать имперцев от убийства Ноктиса? Йедоласу вот было наплевать, но его и собственные подданные, похоже, не считали образцом здравомыслия.       — Мне показалось, вы не хотите полагаться на Пророчество?       — Не хотим, — подтвердил Квил. — Но в отсутствие других вариантов приходится довольствоваться тем, что есть.       — Это мнение кто-нибудь, кроме сторонников принца Эстиана, разделяет?       Квил тяжело вздохнул, затягивая с ответом, но всё же признал:       — Его сиятельство надеется овладеть силой Кристалла, обрести неограниченное могущество и бессмертие и самолично победить Тьму.       Брови Игниса непроизвольно поползли вверх. Предположение было даже не глупым — абсурдным. Какой бы власти ни добились Альдеркапты, они не имели ни малейшего отношения к двум отмеченным Астралами родам Эоса. Нифы могли не разбираться в тонкостях магии и воображать удобные им детали, но не понимать, что Избранный может родиться лишь в роду Хранителей Кристалла? Поистине лишь совсем безумный или очень отчаявшийся человек мог бы додуматься до такого.       — Угадай, кто его в этом убедил? — невесело усмехнулся Квил, бросив на Игниса быстрый взгляд.       — Канцлер Изуния? — после сегодняшних споров ответ показался очевидным.       — Именно.       — У вас что-нибудь случается без его вмешательства?       — Не так много, — шедший чуть впереди Квил больше не оборачивался, но Игнис не сомневался, что он снова улыбнулся. — Без него здесь было бы весьма скучно. Да и у вас тоже, если подумать.       Они остановились у очередной стальной двери с красными полосами по краям. Пришли? Нужно ли готовиться к бою? К бегству? Или от него по-прежнему требуется исключительно молчаливое присутствие? По словам Тройбрена, Игнис нужен был «на всякий случай для подстраховки», так что, наверно, последнее. Как и от чего он должен страховать нифов, никто, правда, не объяснил.       Прежде чем приложить карту к считывателю электронного замка, Квил помедлил и задумчиво сообщил:       — Я не берусь утверждать, что до конца понимаю, чем руководствуется Изуния и чего добивается, но если Эстиан хотя бы на четверть прав на его счёт, он вас ненавидит. И Люцис в целом, и вашего юного короля в частности. У тебя нет причин мне верить, а у меня нет доказательств, но лучше, если ты будешь иметь это в виду.       Игнис ограничился неопределённым хмыканьем. Не иначе как весь разговор был затеян ради того, чтобы дружеским тоном предупредить его об исходившей от Изунии опасности. Разумнее ведь доверять тем, кто похитил их и шантажирует жизнями друг друга…       Дальше развить мысль не вышло. Что-то дохнуло из открытой двери, отчего по спине пробежали мурашки, а руки покрылись гусиной кожей. Уже через пару шагов по короткому коридору он понял, что щекотало волосы на загривке. Огромный сгусток энергии играл алыми бликами на стенах просторного зала. Вокруг деловито и завораживающе кружили тускло мерцающие пластины, а из пола, словно пальцы тянущиеся схватить этот текучий, висящий над ними шар, выступали изгибающиеся столбы-опоры.       Капризные магитех-ядра редко доставались Люцису в виде трофеев, но всё равно были неплохо знакомы Игнису по чертежам и описаниям. И тем не менее признать одно из них в этом гиганте получилось не сразу. Метра три в диаметре… Должно быть, предел имперских возможностей: ядро напоминало шар лишь условно. Оно постоянно перетекало из одной формы в другую, то и дело стремительно выброшенным щупальцем пробуя на прочность стены невидимого резервуара. И каждый такой рывок отдавался настоящим бунтом ощущений, свыкнуться с которыми было очень сложно.       С тех самых пор, как король Регис коснулся его силой Кристалла, мир Игниса необратимо изменился. Раньше он думал, что магия живёт в Кристалле и в тех, кто по милости богов или короля ей владеет, но она пронизывала всё вокруг. Как воздух, как вода. Как сама жизнь.       Магитех же маячил неизменно уродливым пятном в картине мира. Фальшивой нотой, битым пикселем. Мелкой, но воспалившейся занозой.       Эта штука была какой угодно, но не мелкой.       От близости ядра его подташнивало. Слишком громко, слишком ярко, слишком резко, слишком слишком. Болезненная какофония безумного творца, возжелавшего сравняться с богами.       А ведь не чувствующие магию нифы даже не подозревают, с насколько противоестественными силами заигрывают.       Дома предпочитали верить, что вина за затянувшуюся войну с Нифльхаймом целиком и полностью лежит на империи, а Люцис не более, чем жертва её вероломства и неуёмных амбиций. Но у истоков конфликта было намешано немало претензий и ошибок с обеих сторон. Люцис на протяжении веков пытался вынудить имперцев отказаться от попыток воспроизвести технологии давно почившего Сольхайма и не раз в этом стремлении переходил черту дипломатии. Но здесь и сейчас Игнис не мог упрекнуть королей прошлого. Если они и виноваты в чём-то, то лишь в том, что когда-то не дожали, дали слабину и позволили зародышу магитеха вырасти вот в это.       Впрочем, для размышлений о мировом балансе время было не самым подходящим, и усилием воли Игнис заставил себя вернуться к реальности. Не то, чтобы он совсем не смотрел по сторонам — такой безответственности не смог бы ему внушить и сам Драконий, вздумай он явиться в Гралею во всём своём божественном великолепии. Краем сознания, он уже отметил и то, что находится на антресольном этаже среди разнообразных устройств для, вероятно, сбора энергии ядра и её перенаправления системам Зегнавта, и уже вовсю хозяйничающих здесь нифов с двумя магитехами. Квил ждал у входа. Он не спешил одёргивать Игниса, когда тот, захваченный смесью любопытства и омерзения, подошёл ближе к ограждению, но убедившись, что люцианин уже опомнился, жестом поманил его.       — И зачем я вам тут? — почти риторически вздохнул Игнис.       — Леви же сказал, для подстраховки, — Квил хитро улыбнулся, не очень-то стараясь изобразить искренность. — На случай, если сюда кто-нибудь не вовремя заглянет, — кивок на дверь.       Ну да, конечно, лучшего караульного в условиях отсутствия магии нифы найти не могли. Именно в этом всё и дело, а не в очевидном желании разделить пленников. Скептически хмыкнув, Игнис опёрся о стену напротив Квила.       Прохлаждались тут только они двое. Магитехи выступали в роли грубой рабочей силы, люди что-то подключали и настраивали: Феликс возился у стоек ядра, а Мик разрывался между несколькими панелями в противоположных концах зала. Тройбрен, консультируясь то с ноутбуком, то с планшетом, дирижёром возвышался над их суетой, раздавая указания. Примечательно, что все трое явно знали своё дело, и образ юных безголовых революционеров понемногу сменялся командой молодых специалистов. Вряд ли те, кто станут судить их за измену, заметят разницу, но последним Игнис симпатизировал чуточку больше.       И подобный выбор окружения, похоже, был не случайным. Шумный Тройбрен то и дело поминал какого-то профессора, а вместе с ним и примерно в том же контексте и принца Эстиана, которого он фамильярно звал Эстом.       Выходило, что наследник имперского престола серьёзно занимался научной деятельностью. Неожиданно, но зато теперь понятно, почему в Люцисе про него так мало слышали. Всё же многие военачальники Нифльхайма были на слуху хотя бы среди гвардейцев, но про принца Эстиана он с трудом вспомнил только то, что он возглавлял имперские силы в ходе Кеттьерской кампании, закончившейся одной из удручающе немногих побед Люциса. Не поэтому ли кронпринца упрятали подальше от позора?       — Так, всё на месте, можно проверять, — наконец с преувеличенной бодростью заявил Тройбрен.       Квил приглашающе кивнул Игнису. Тот ответил выразительно недоумённым взглядом. Тройбрен несколько секунд удивлённо наблюдал за их пантомимой, после чего не очень уверенно пояснил:       — Когда я скажу, попробуй воспользоваться своей магией.       Неужели, всё?       Игнис растерялся. Он считал, что решающий момент наступит с возвращением магии, а после они с Гладио станут угрозой, которую нифам долго под контролем не продержать. Но сейчас? Так рано?       Внутренне он сжался, как перед броском, но имперцы получили лишь в меру подозрительный кивок. Нет, к мастерам лицемерия он бы себя не отнёс. Просто вся эта натянутая решительность повисшего на волоске мгновения стала уже слишком привычной, чтобы пошатнуть его выдержку.       Тройбрен снова уткнулся в ноутбук, Феликс и Мик с интересом заглядывали ему через плечо, магитехи возились внизу, и за пленником никто, кроме Квила, не следил.       На удивление удачная диспозиция. Пожалуй, даже чересчур удачная.       — И? — подал голос Квил после нескольких секунд молчания.       — Да подожди ты, — отмахнулся Тройбрен, не отвлекаясь от экрана. — Пока тут ещё всё зарядится.       Кое-как Игнис свыкнулся с резким, путающим чувства излучением ядра, и внезапно накатившее затишье стало почти таким же ошеломляющим. Прежде подвижная клякса чистой энергии втягивала ложноножки и сжималась потревоженным зверем, пока над опорами не завис идеальный шар.       — Можешь пробовать, — удовлетворённо прокомментировал Тройбрен.       Пальцы тут же сомкнулись на ободряюще знакомой рукояти. Квил заметно подобрался, но Игнис держал клинок нарочито неловким хватом в положении, из которого при всём желании не ударить быстро.       Зато так легко отточенным движением перекинуть кинжал из правой руки в готовую к смертоносному рывку левую.       Квил уверенно отступил в сторону, будто только и ждал подвоха, но Игнис и не возлагал на этот бросок больших надежд. Он сделал шаг прочь от двери и имперца, нащупывая спрятанный под мундиром пистолет с глушителем.       Если окажется, что он заряжен холостыми, выйдет неловко.       Нифы не просто были готовы к нападению, а откровенно провоцировали. Одним богам ведомо зачем, но это и не важно. Главное, что его единственный шанс — сделать то, чего они не ожидают. Например, предпочесть огнестрел привычной стали.       В этот раз Квил замешкался, позволив Игнису прицелиться. Смысла в переговорах не было, и он не собирался угрожать, но и хладнокровно убить застывшего в неверии человека, с которым он совсем недавно мирно беседовал, оказалось неожиданно сложно. Чтобы решиться, пришлось напомнить себе, ради чего всё это и кто перед ним. Но тут в спину ударил новый, пробежавший мурашками по всему телу импульс, унося с собой ненадолго заглянувшую в Зегнавт магию.       Во второй раз эффект вышел не столь сильным, зато растянул и без того опасную заминку и дал Квилу возможность опомниться. Игнис всё же спустил курок, но противник уже метнулся наискось вперёд. Никогда не считавший себя хорошим стрелком Игнис мог рассчитывать разве что на милость Шестерых, однако сегодня Астралы предпочли отвернуться. Отдача, отсутствие привычки, попытка спешно сместить прицел — все они разом толкнули под руку, и пуля с хлопком вгрызлась в антирикошетное покрытие стены. На ещё один выстрел времени не хватило. Квил оказался рядом, хлестнул по запястью, выбивая пистолет из рук, и попытался закончить потасовку ударом в живот — Игнис вовремя скользнул назад, отталкивая нифа от себя.       Впрочем, всё и так уже решилось. Тем более, что Квил больше не рвался в ближний бой, а наклонился за упавшим пистолетом. Не дожидаясь, пока он выпрямится или пока кто-нибудь из нифов перенервничает, Игнис вздохнул и поднял руки. Он по-прежнему был вооружён и, возможно, сумел бы дотянуться до кобуры до того, как в него всадят пару пуль, но шанс по-настоящему переменить ситуацию в свою пользу был упущен.       Вот и представился случай узнать, кто же здесь всё-таки главный. Квил лучше подходил на роль руководителя операции, а Тройбрен явно был близким другом кронпринца. Что в этом отряде важнее: здравый смысл или кумовство?       Чуть помедлив, едва заметно приподнял уголки губ и кивнул Квил, расслабляясь. Следом слаженно убрали пистолеты и Мик с Феликсом. Тройбрен же, хоть и успел взяться за оружие, держал его с таким видом, будто не очень понимал, как им пользоваться.       — Вы ведь заранее договорились, да? — обиженно протянул он.       Пистолет он в итоге оставил возле ноутбука, как что-то ненужное и неинтересное, а сам с разочарованием проигравшего отдал Квилу пару свёрнутых купюр. Игнис недоверчиво проследил, как деньги перекочевали к новому владельцу. Они что, делали ставки на его побег? Он обескураженно опустил руки, больше не в состоянии серьёзно относиться к нифским угрозам.       — Если ты не заметил, он стрелял на поражение. Думаешь, твои три сотни того стоят?       По тому, как помрачнел и подозрительно уставился на Игниса Тройбрен, было ясно, что не заметил.       — Как там у тебя? — безмятежно выдернул его из сомнений Квил. — Всё работает?       — Четыре и шесть секунды. Все параметры соответствуют прогнозу, а больше мы сейчас не проверим.       — Эстиан?       — Ага, всё по плану.       — Тогда пошли? Шиенция, ты с нами.       — А он не… ну-у-у… — Тройбрен колебался. Внезапно осознав, что между пленником и приятелем вообще-то огромная разница, он ударился в другую крайность и теперь опасался поворачиваться к Игнису спиной. — Может, магитехов возьмём?       — Оставь их парням, не жадничай, — фыркнул Квил. — Давай ещё на сотню поспорим, что с ним проблем не будет?       — Вас не смущает, что я прямо здесь стою? — флегматично напомнил о себе Игнис, пока Тройбрен сомневался.       — И что? — развёл руками Квил. — Поступишь наперекор, лишь бы я сотню гил потерял? Наш Леви, конечно, всем нравится, но не думал, что настолько…       Остающийся и дальше следить за оборудованием Мик открыто прыснул от смеха, Феликс попытался сделать это украдкой, а всеобщий, как оказалось, любимец наконец отвернулся от Игниса, то ли спешно производя последние настройки, то ли просто делая вид. Квил тем временем демонстративно взвесил на руке подобранный пистолет и вдруг подмигнул.       Игнис понял, но отчего-то вместо раздражения от собственной оплошности, которая не осталась незамеченной, только спокойно прикрыл глаза за стёклами очков, признавая правоту врага. Незримая, но ощутимая, между ними натянулась странная нить если и не симпатии, то уважения.       Все имперские офицеры — а рядовых солдат в Нифльхайме уже давно заменили магитехи — носили в кобуре на поясе простой и надёжный табельный пистолет. Такой же был и у Игниса, но в ситуации, когда доли секунды решали всё, он потянулся за пистолетом с глушителем, который имел при себе каждый из заговорщиков «на случай непредвиденных обстоятельств». Сложно показать нагляднее, как сильно, несмотря на недавние попытки прикрыться канцлером, он не хотел привлекать ко всему этому мероприятию лишнее внимание. И Квил — единственный из нифов, кто тоже готов был терять драгоценные мгновения ради тихого оружия — разглядел этот жест и абсолютно правильно его истолковал.       Игнис не мог предсказать, как станут развиваться события, если он намеренно сорвёт эту и без того шаткую операцию, а потому надеялся сбежать, оставив упрямому кронпринцу возможность проигнорировать очередную неприятность — у того это неплохо получалось. Тогда он мог бы быть уверен, что и Гладио, и Ноктис всё ещё в безопасности, по крайней мере, на ближайшее время, а сам получил бы свободу действий. И, пожалуй, если бы не та заминка и если бы магия вернулась дольше, чем на четыре и шесть секунды, у него могло бы получиться. Но чего уж теперь сожалеть о несбывшемся.

* * *

      Всю дорогу до более приличных, пусть и по-прежнему не особо презентабельных уровней Зегнавта, Тройбрен держался позади и наверняка непрерывно ждал подвоха. Зря это он. Там, у ядра, Игниса подтолкнула ложная близость решающего момента и уверенность, что если он сейчас ничего не предпримет, для него эта история очень быстро закончится. Но конец оказался фальшивкой. Всего-то проверка оборудования. Мог бы и сам догадаться. В ретроспективе оставалось только удивляться своей недальновидности, а заодно и глупости с несдержанностью.       Хотя было бы любопытно посмотреть, что они сделают, если он просто развернётся и пойдёт в другую сторону. Здесь уже слишком часто встречались люди и дежурили магитехи, чтобы нифы могли его удержать, не вызвав подозрений. Есть у них какой-нибудь план на случай его неповиновения? Или будут растерянно глазеть ему вслед? Но позволить себе подобные капризы, когда на кону стояло будущее целого мира, Игнис не мог. Сегодня он уже один раз обжёгся по опрометчивости, хватит.       Квил всё верно оценил. Но пистолет так и не отдал.       Они остановились перед дверью с красным индикатором электронного замка, и, прежде чем открыть её, догнавший их Тройбрен, словно актёр в шпионском фильме, воровато осмотрелся — сделать это более подозрительно он не смог бы и специально. Игнис понимающе переглянулся с Квилом, а тот в ответ насмешливо покачал головой.       Комната отдыха прямо-таки дышала тем казённым стилем, который тут же заставлял задуматься об очередях, справках и прочих прелестях бюрократии. Тут даже обязательная пальма в кадке имелась, не отличимая от своих товарок в скучнейших местах Инсомнии. Бывать в таких ему, хвала Шестерым, приходилось разве что, когда Нокт захотел попробовать себя в роли рядового горожанина, но так до конца и не разобрался, из каких не самых увлекательных явлений складывается жизнь за пределами Цитадели. Впечатлений хватило, чтобы больше никогда не колебаться, когда выпадала возможность прибегнуть к привелегиям приближенного к королю аристократа.       Гладио и Вигнир то ли снова успели повздорить, то ли так и не переставали враждебно зыркать друг на друга из разных углов. Правда, их злобные взгляды поверх одноразовых стаканчиков то с ли чаем, то ли с кофе казались скорее комичными, чем опасными. Меретис же с крайне независимым видом притворялся, что к этим двум он никакого отношения не имеет, и, сидя на диване, что-то сосредоточенно записывал в кожаный блокнот. Такой же, как и у Гладио с Вигниром, стаканчик исходил паром и рядом с ним на журнальном столике. Практически идиллия под равнодушным присмотром двух магитехов.       Квил тоже первым делом заинтересовался автоматами с горячими и холодными напитками и, пока Игнис думал, стоит ли говорить Гладио о неудавшемся побеге, добыл плюхнувшемуся на диван к Меретису Тройбрену цветастую банку газировки, которую тот с благодарностью поймал. Игнис решил не стесняться и узнал, что «Эбони» любили и в Нифльхайме, а Квил выбрал что-то горячее.       — Итак, самое время рассказать вам про следующие шаги, — объявил он, красноречиво косясь на Тройбрена.       Тот, увлечённо щёлкая клавишами обожаемого ноутбука, намёка то ли не заметил, то ли сделал вид, так что Квилу пришлось справляться самому.       — Манипуляциями с ядром генератор можно обесточить не более чем на три минуты, — размеренно начал он.       — Две тридцать пять, — педантично поправил Тройбрен, не отрываясь от экрана. — А лучше вообще не рассчитывать больше, чем на сто десять секунд.       Квил кивнул и продолжил:       — Мы имитируем редкие, но естественные процессы, которые могут быть вызваны повышенной нагрузкой последнего месяца. — Игнис поморщился, уверенный, что ничего естественного там нет по определению, но перебивать не стал. — Это не опасно, и все разбирательства отложат до плановой проверки. Чтобы полностью отключить питание и не поставить тут всех на уши, нам нужен трансформаторный центр в секторе 5Е, и занять его мирным путём не выйдет. Поэтому вы здесь.       Правда или мишура для отвода глаз? Поведение Тройбрена говорило в пользу первого варианта, но что потом? Имперцы решат свою проблему, а люциане так и останутся без магии, очень удобно. Если только не успеть за эти две минуты тридцать пять секунд самостоятельно разобраться с незнакомой панелью управления. Найдётся ли там подписанная кнопка «Выкл.»?       — А сами руки марать не хотите? — хмыкнул Гладио.       — Не можем. Мы позаботимся о людях, но вывод из строя магитехов займёт слишком много времени.       — О каком количестве магитехов идёт речь? — настороженно уточнил Игнис.       — Четверо, на стационарном посту.       — И в чём подвох?       Люди принца Эстиана пасуют перед четверкой магитехов и вынуждены обращаться к пленникам? Звучит настолько бездарной ложью, что поневоле хочется ей верить.       — Подвох?       — Почему вы сами не справитесь? — буркнул Гладио.       — Магитехи подадут сигнал тревоги в момент активации, то есть при первых же признаках вторжения. Леви через этих, — кивок на двух «прирученных» заговорщиками роботов, — задержит их в гибернации на полминуты, но не больше. За это время уничтожить их достаточно основательно можно лишь взорвав там вообще всё.       — Что значит «достаточно основательно»? — тут же потребовал конкретики Игнис.       — Так, чтобы они не смогли сообщить о повреждениях. Ваша магия как раз даёт нужный эффект, вступая в конфликт с энергией ядра. Видели же красные разряды на доспехах? Они моментально выжигают почти всю автоматику.       Игнис кивнул. Выходило у Квила вполне складно. Будто бы никакого двойного дна тут и нет.       — И что потом?       — Потом принц Ноктис исцелит его сиятельство, и мы поможем вам всем уйти.       — А как же обвинения в терроризме и покушении на императора? — напомнил ему Игнис.       Усаживаясь в кресло под пальмой, Квил как раз случайно пролил содержимое своего стаканчика — то ли кофе с молоком, то ли горячий шоколад — и теперь с тихим шипением сквозь зубы пытался спасти светлую форму от катастрофы. Никто из нифов не взялся нарушить получившуюся паузу, тем самым придав ей зловещей многозначительности.       — Я сказал «поможем уйти», а не «выведем», — наконец отвлёкся от пятна на белой ткани Квил. — Выбираться отсюда вам придётся с боем, но вряд ли вас это смутит, не так ли? — говорил он недовольно: то ли ему не нравились свои же слова, то ли выплеснувшееся какао.       Игнис понимающе усмехнулся и устало прикрыл глаза.       — Думаешь, потом они нас пристрелят? — шёпотом спросил Гладио.       Его дыхание щекотнуло ухо, и Игнис невольно вздрогнул. А может, не от этого, а от того, что если и другу очевидно, к чему всё идёт, то какие могут быть варианты? Даже если и не убьют, то оттащат куда-нибудь в укромное место до зимы, на случай если сами с демонами разобраться не смогут. По-хорошему, действовать надо сейчас. Но чтобы дать шанс Нокту, они должны идти до конца, а там — будь что будет, ведь иначе стоило и вовсе прислушаться к предложению Тройбрена ещё на просеке.       Расстановка приоритетов помогла. Игнис даже вдохнул свободнее, расправляя плечи. Надо было раньше себе напомнить, зачем они здесь, и не терзаться ненужными сомнениями.       — Я считаю, что нам стоит это проверить, — так же шёпотом ответил Игнис. — Ради Нокта.

* * *

      Трансформаторный центр на удивление удачно располагался в стороне от наиболее оживлённых коридоров, словно и не важное что-то, а всеми забытая кладовка. Квил даже расщедрился на информацию, рассказав, что Генератор Сокрушающей Волны был установлен в Зегнавте относительно недавно и оказался чрезвычайно капризным устройством, потребляющим огромное количество энергии. Его не смогли встроить в существующие системы, а оборудовать новые в стеснённых условиях летающей крепости не так просто. В итоге, инженеры всё же отыскали решение нетривиальной задачки, но лишь выкинув из уравнения удобство персонала и планировку Зегнавта.       — Впрочем, этим центром и не пользовались годами, — чем больше Квил говорил, тем яснее становилось, что он успокаивает себя болтовнёй. — Повода не было. Ваши ведь до Гралеи ещё ни разу за последние полтора десятка лет не добирались. Так что провели демонстрацию перед его сиятельством и забыли.       — А теперь, выходит, повод появился? — подозрительно уточнил Игнис.       Неужели из-за того первого и провалившегося плана заговорщиков, о котором он так и не смог ничего узнать от Квила с Тройбреном? Но Зегнавт будто и не ждал нападения. Слишком всё беспечно, как и положено в глубоком тылу страны-победителя.       — Это из-за Кристалла. С тех пор как его привезли, генератор отключают не чаще раза в неделю, для быстрой проверки.       Они впятером стояли в тупиковом коридорчике в нескольких шагах от нужной двери, а Тройбрен с тащившими их второй ящик магитехами уже зашёл внутрь. По сложившейся традиции, никто не удосужился объяснить зачем, но респираторы-полумаски и так сказали достаточно. Лишних свидетелей должны были усыпить газом, баллон с которым, скорее всего, и пронесли в контейнере роботы. Стоит признать, неплохое решение, если диспетчеры уснут до того, как успеют поднять тревогу. А сам Тройбрен, интересно, собирается прилечь рядом или припас в рукаве какой-то козырь?       Они ждали сигнала, с которого начнётся отсчёт тридцати секунд, решающих исход операции, и сто десяти — их с Гладио судьбу. Кроме того, в глубине души Игнис не переставал готовиться к моменту, когда что-нибудь пойдёт не так: верить в наспех собранный план непомерно упрямого кронпринца не получалось. Но до сих пор, вопреки его опасениям, нифы вели себя с уверенностью, которую сложно было бы подделать. Меретис так и вовсе с совершенно невозмутимым видом уткнулся в планшет Тройбрена и не обращал внимания на происходящее за пределами экрана.       — Приготовьтесь, — подобравшись, приказал Квил после короткого кивка Меретиса. — Как только Радвин откроет дверь.       Всё остальное уже было сказано. Нужные им магитехи — у противоположной стены в специальной нише, тройбреновские, которых трогать нельзя, чтобы не переполошить охрану, — сразу у входа слева. Просто и понятно, зато с вещами по-настоящему важными — одна сплошная неопределённость.       Респиратор щедро делился запахом то ли пластика, то ли резины, так что Игнис чуть не чихнул. Очки поверх держались на честном слове, пока он не догадался подсунуть дужки под ремешки. Стало получше.       Меретис снова кивнул и, убедившись, что все готовы, приложил карту к замку. Ответный писк прозвучал грохотом стартового пистолета.       — Двадцать секунд, — напомнил Квил. То ли подстраховался, то ли десять уже успели куда-то подеваться.       Пожалуй, с более простым заданием Игнис не сталкивался за всё время службы в королевской гвардии. Как и обещали нифы, магитехи оставались деактивированы, никак не реагируя ни на ворвавшихся люциан, ни на то, что имперцы-диспетчеры безвольно растянулись в своих креслах. Проще, чем отработка ударов на манекене. И всё же Игнис не мог не отсчитывать секунды. Одна на оценку ситуации, три — пересечь комнату, на ходу призывая оружие, и две — добить магитехов. Гладио мощным взмахом двуручника разрубил двоих разом, Игнис воткнул по кинжалу в грудь каждого из оставшихся, высвобождая через клинки электрический импульс. Ещё одна секунда — убедиться, что хорошо знакомые алые молнии действительно пробежали по осевшим жестянкам.       А теперь задача посложнее.       Игнис развернулся на пятках аккурат вовремя, чтобы, опустив руки, проследить, как закрывается дверь за успевшими вытащить бессознательного Тройбрена магитехами, а замок загорается красным. Оставить их с Гладио здесь, пока не перезапустится генератор? Разумно. Когда вновь исчезнет магия, держать оборону станет очень сложно.       — Гладио, следи за входом. Если сможешь, запрись и изнутри, — респиратор искажал голос, так что говорить приходилось с преувеличенной отчётливостью.       Итак, абсолютно незнакомое устройство приборных панелей и чуть больше минуты в запасе. Что может пойти не так?       Игнис тщательно осмотрелся.       Несколько мерно жужжащих шкафов, забитых подмигивающими на разные лады приборами. Переключатели есть, но скупые надписи ничего толком не говорят. Напротив кресел операторов — экраны терминалов и не иначе как Тройбреном оставленный ноутбук. На тех, что включены, бегут в бесконечность колеблющиеся линии графиков и дрожат красные цифры, один показывает окно ввода пароля, один — безмятежный горный пейзаж рабочего стола. Странно, что не герб Нифльхайма. Впрочем, лишняя и неуместная мысль — долой её.       Кроме обычных клавиатур тут были и встроенные прямо в панели многочисленные кнопки и тумблеры. Подписи на некоторых даже содержали слова «вкл.» и «выкл.», но ни на что глобальное не походили.       Тем временем к резкой вони новой маски примешался пока едва заметный сладковатый душок.       Проклятье, как он мог не подумать об этом! Фильтры респиратора лишь частично защищают от газа, и с минуты на минуту они улягутся в обнимку с диспетчерами. Или это просто воображение шутит с ним злые шутки?       Но некогда принюхиваться, есть задача и поважнее.       Отключение… Стоп. Почему он думает именно об отключении? Слишком привык играть по чужим правилам. Обесточить полностью. Перерезать нужный провод, после чего треклятый генератор точно не заработает без времязатратного ремонта.       Но где такой искать?       Само собой, нет смысла разбивать мониторы. Приборная панель? Кто знает, что с ней станет при повреждении? Может, выключится, а может, и заклинит — и это самые безобидные варианты.       Что ещё?       Стук крови в висках отсчитывал секунды, мешая сосредоточиться на чём-либо, кроме этого навязчивого метронома. Но решение существует. Игнис чувствовал его привкус на языке.       Трансформаторный центр — так назвал эту комнату Квил. Он же говорил про отдельную линию для подачи энергии к генератору. Она должна проходить где-то здесь — тот самый «нужный провод», если только его найти. К панелям их тянулось немало, но все они выглядели несерьёзно для той дыбившей волосы мощи ядра.       Шкафы… То, что он сначала принял за систему охлаждения из-за уходящих в потолок труб, легко могло оказаться и двумя сплетающимися друг с другом толстенными кабелями. Да, пожалуй, больше похоже на обмотку…       А приторный запах стал совсем отчётливым, красноречиво намекая перейти наконец от рассуждений к делу. Стоило сразу сказать Гладио прорываться, но тогда он считал, что главное — выиграть время. Ну вот, выиграл. Ещё бы чистого воздуха отвоевать…       — Шестеро, будьте милостивы, — пробормотал Игнис, призывая копьё.       Никакой передышки на раздумья и тщательную оценку рисков. Да и не оценит он ничего. В ушах звенело, мысли путались, взгляд так и норовил расфокусироваться. Респиратор не справлялся, и кто знает, как долго они с Гладио смогут балансировать на грани забытья.       Остриё копья пробило изоляцию кабеля в самой узкой его части, до которой Игнис мог дотянуться. Перерубить одним ударом не вышло, и он, как проворачивающий нож в ране убийца, деловито пытался разворотить, сколько успеет.       А потом оставшиеся в поле зрения графики скакнули вверх, часть тревожно мигающих оранжевым и красным огоньков разом позеленели, и копьё окуталось голубоватыми всполохами, которые обычно уносят призванное оружие в небытие. Но теперь это происходило очень медленно, Игнис инстинктивно вцепился в рассыпающееся древко, будто мог удержать его в реальности, и пробежавшая по сгустку голубого света алая вспышка легко перекинулась и на него.       Взрыв.       Вокруг или внутри?       Он то ли упал, то ли его швырнуло. Копьё окончательно исчезло.       Встать. Пусть с него хотя бы отчасти стряхнуло химический сон, но такой удар и сам по себе способен отправить в беспамятство. Не сейчас. Нельзя.       — Игги!       Гладио кое-как стоял на ногах, а его двуручник странно дрожал и брызгал искрами, но он явно был готов броситься на помощь. Игнис мотнул головой, кое-как выпрямляясь:       — Всё нормально…       Ничего не нормально, на самом деле, а скорее даже наоборот. Ломать дверь или искать какую-нибудь экстренную вентиляцию? Вопрос был слишком сложным для гаснущего сознания, но — к счастью или нет — боги решили за него. Когда красный индикатор замка сменился на зелёный, Игнис, не желая маячить лёгкой мишенью, метнулся ко входу, застыв напротив Гладио. Точнее, «метнулся» для него в тот момент было бы комплиментом. Неуклюже шарахнулся в нужную сторону. Успел вовремя, и то ладно.       — Господа, у нас примерно полминуты на отключение питания, прежде чем этот сектор взлетит на воздух отдельно от остального Зегнавта, — полушутливо, но с ощутимым напряжением, которое не скрывал даже респиратор, сообщил Квил. — Уберите оружие и дайте пройти.       Игнис предпринял отчаянную попытку собрать разбегающиеся гулкие мысли. Нифы могли просто подождать, но отказываются от очевидного преимущества и хотят решить дело миром. Должно было произойти что-то очень серьёзное.       Он кинул мутный взгляд на шкафы-трансформаторы. В том месте, где копьё пробило кабель, кровью вытекали дрожащие алые всполохи, каждый из которых отдавался очередным толчком пульсирующей в висках боли. Приступы вроде бы стремительно усиливались, но Игнис и без них не падал на одном лишь упрямстве.       — Антидот! — хрипло потребовал он, подпирая спиной стену у самой двери и не решаясь даже выглянуть наружу.       Он не знал, существует ли этот антидот вообще, но очень старался говорить уверенно.       — Хорошо. Я зайду?       — Один, — хмуро буркнул державшийся получше Гладио.       Никто даже не попытался спорить. Квил зашёл сразу, нарочито безоружный, с тремя карандашным инъекторами в руке.       — Выбери любой, — коротко предложил он.       — Ближайший ко мне, слева.       Его Квил тут же без лишних раздумий всадил себе в бедро, не глядя сунул два оставшихся Игнису и, более не обращая внимание на люциан, в несколько широких шагов оказался у одного из терминалов.       Несмотря на демонстрацию, в шприце могло быть почти всё, что угодно, да хоть бы банальный физраствор, но выбора уже не оставалось. Даже не глянув толком на инъектор, Игнис повторил небрежный жест Квила, понадеявшись на правильность выставленных настроек. Лёгкое жжение растеклось вокруг того места, где выдвинувшаяся игла прошла через брюки и кожу. Мысли как будто слегка прояснились уже просто от этого ощущения, но вряд ли препарат начал действовать так быстро. И всё же Игнис упрямо тряхнул гудящей головой и подошёл к Квилу, следя за его манипуляциями. Гладио остался у двери, изображая боевую готовность примерно так же, как Игнис изображал внимательность. Квил мог отключать генератор, запускать самоуничтожение, прокладывать курс для Зегнавта или переписываться со службой безопасности — в таком состоянии Игнис бы не заметил разницы.       — Хороший ход, — наконец неохотно признал Квил, в последний раз звонко щёлкнув вводом и отвернувшись от экрана. — Безрассудный и опасный, но хороший.       Уже доползшие до потолка разряды разочарованно втягивались обратно в развороченное нутро кабеля, а потом ещё и натужно загудела вытяжка. За секунды она бы воздух не очистила, но Квил стянул с лица респиратор, едва закончив возиться с панелью. Должно быть, полагался на антидот.       — Наше… вмешательство не обнаружено? — осторожно поинтересовался Игнис.       — Самое время задуматься об этом, — хохотнул Квил. — Нет, пока, стараниями Леви, всё тихо.       — И где Ноктис? — вмешался Гладио до сих пор вроде как не впускавший остальных имперцев.       Голос его теперь звучал внушительнее. То ли антидот был настоящим, то ли заработавшая вентиляция и открытая дверь сказались. Поколебавшись немного, Игнис по примеру Квила снял маску. Сладковатый душок тут же ударил в ноздри с новой силой, но дышалось всё равно легче.       — Сейчас уже должен быть у Кристалла, — пожал плечами Квил. — Леви, как там? Амитиция, может, перестанешь дёргаться? Генератор мы больше не включим, а драться с вами нам нет никакого смысла. Вам с нами — тоже. Мир?       Так и не снявшему респиратор Гладио хватило одного лишь выражения глаз, чтобы показать, где он этот мир видел. Игнис тоже не торопился протягивать нифу дружескую ладонь, но всё-таки расплывчато ответил:       — Мы подумаем над этим.       Тройбрен, опробовав на себе имперскую отраву, так и норовил опереться о что-нибудь спиной и хватался за планшет, как за поручень. Гаджеты в его руках вообще сменялись с такой частотой, словно он был наделён некоей разновидностью магии Кристалла, позволявшей призывать технику, а не оружие.       — Эст не отвечает… — выдохнул он в повисшей тишине.       Напряжение, магитеховскими разрядами пробежавшее между нифами после этих слов, было почти осязаемым, а Игнис катал на языке назидательное «Я же говорил». Не говорил, ладно. Думал. Но суть остаётся той же.       Слепленный на ходу из того, что нашлось под рукой, план не мог сработать. Не тогда, когда речь шла о заговоре против императора в самом сердце его страны. Или против канцлера?       — Кто-то блокирует наши частоты, — наконец заключил Тройбрен и поднял растерянный взгляд на Квила, практически как Нокт иногда смотрел Игниса, надеясь если не на помощь, то хотя бы на дельный совет.       — Прицельно? — уточнил Квил.       — Нет. Заградительные помехи в диапазоне.       — Так, гений, давай садись, — Квил аккуратно сгрузил диспетчера с ближайшего кресла, усадил туда Тройбрена и подкатил к его забытому ноутбуку, — и найди по камерам Эстиана. — Коротко оглянувшись на Игниса, он добавил: — И Ноктиса тоже. И попробуй выяснить, кто распорядился насчёт помех.       Внезапные неприятности занимали имперцев куда сильнее, чем хмурый Гладио и его двуручник, и тот, будто даже обиженный таким пренебрежением, рассеял меч, вместе со всеми подавшись вперёд. Игнис тоже следил за экраном, но Тройбрен первым делом полез явно не к камерам. Быстро сменяющие друг друга куски наполовину технического текста больше всего походили на логи, в которых Тройбрен ориентировался с пугающей скоростью.       — У безопасников тишина. Они даже не в курсе.       — Уверен? Тебе не могли закрыть доступ?       — Ха! Да после того, как я с правами Эста недельку посидел, они скорее самому императору доступ закроют!       Бахвальство отвлекло его не только от смятения, но и от дела, так что Квилу пришлось похлопать приятеля по плечу, напоминая о важном:       — Ладно, ладно, верю. Теперь камеры.       Не то, чтобы у Игниса оставались сомнения, но Тройбрен хвастался не зря. Пара кликов и введённых команд — и во всплывшем окне открылось типичное изображение с широкоугольной камеры наблюдения, обозревающий незнакомый коридор из своего гнезда где-то под потолком. Ещё коридор. Вход в здоровенный лифт — с разных ракурсов. Зал совещаний. Комната отдыха вроде той, где они уже были, но заметно уютнее. Снова она.       — Стой, — Игнис перехватил тянущуюся за новым щелчком руку. — Ноктис, — он кивнул на экран.       Эту встрёпанную тёмную макушку он без труда узнает и в имперской форме. Ноктис памятником скуке развалился на удобном кресле, но Игнис слишком хорошо его изучилс и даже в такой маленькой фигурке не мог упустить признаки нервозности. Особенно эти резкие, но короткие повороты головы, словно бы внутренний чокобо требует немедленно оглядеться в поисках хищников. Будь качество получше, наверняка можно было бы разобрать, как Нокт покусывает губу от волнения.       — Где это? — тут же требовательно встрял Гладио.       Квил лишь отмахнулся от него, как от надоедливой мухи, не отрывая взгляда от ноутбука.       — Эстиан уже должен был быть с ним. Проверь покои императора.       — Я тебе волшебник, что ли? — буркнул Тройбрен. — Там принцип чёрного ящика.       — Парадная приёмная, — сухо подсказал Квил.       — А да, точно, она в общей сети. Сейчас.       Гладио порывался вмешаться и всё же обратить нифское внимание на себя и свой вопрос, и Игнис вынужденно отвлёкся, чтобы придержать друга. Пусть судьба Эстиана интересовала его разве что из природной любознательности, но пререкания с обступившими ноутбук напряжёнными нифами грозили только затянуть неопределённость. К тому же узнать, где оступился кронпринц, будет полезно и им.       Вернуться к экрану его заставил какой-то подозрительно синхронный вздох.       Парадная приёмная соответствовала и своему названию, и типичному пристрастию знати Нифльхайма к роскоши образца позапрошлого столетия. Никакого металла или пластика. Бал правили дорогие дерево и ткани — разумеется, настоящие, а не какая-нибудь синтетическая имитация.       Во главе огромного письменного стола сам Йедолас Альдеркапт постукивал ручкой по столешнице, а перед ним, словно копьё проглотив, сидел на краю стула принц Эстиан. Разговор отца и сына явно был неприятен обоим и, вероятно, предвещал проблемы заговорщикам, но главное — почти за кадром, в кресле, закинув ногу на ногу, наслаждался зрелищем канцлер Нифльхайма Ардин Изуния. Тот самый, которого абсолютно точно, если верить Квилу, нет в Зегнавте. Или это его двойник? Хотя Игнис очень сомневался, что кто-то ещё способен с такой искренней безмятежностью сидеть в присутствии самого могущественного человека Эоса, когда тот не в духе.       Теперь притащившим их сюда нифам оставалось лишь отступить, сделать вид, что ничего не было, а во всём, что было, виноваты люцианские террористы, и пожелать принцу Эстиану успешно оправдаться перед отцом, в чём бы его сейчас ни обвиняли. Для них двоих это значило, что к Ноктису они будут пробиваться без посторонней помощи, но с вернувшейся магией и помощью богов шанс есть. Вот только Промпто никак не вписывался даже в самый невероятно удачный побег.       Нет. Игнис коротко встряхнулся и поправил очки. Как выручить Промпто они станут думать, когда выберутся хотя бы из крепости, не говоря уж о Гралее.       Если выберутся.       Тем временем в приёмной что-то пошло сильно не так.       Изуния вообразил себя лектором перед аудиторией, проникновенно жестикулируя в такт размеренным шагам и неслышным словам, Эстиан вскочил, схватившись за пистолет, а внимательно изучавшему пустоту перед собой Йедоласу совершенно не было дела до того, что устроили его сын и канцлер. Эстиан несколько раз заполошно оборачивался, пытаясь то привести отца в чувства окликами, то удержать Изунию на расстоянии. Всех троих словно накрыло приступом помешательства: император застыл безразличной сомнамбулой, Эстиан паниковал, точно пойманный на горячем неопытный грабитель, а Изуния вообще не замечал, что в него нервно тычут дулом. Какие-то психотропные вещества им там, что ли, распылили, отправив каждого в свой воображаемый мир?       В конце концов кронпринц не выдержал и выстрелил. Вспышка на миг засветила изображение, а когда пытавшаяся подстроиться под яркий свет камера вернулась в норму, канцлер, уже стоя вплотную к Эстиану, перехватил руку с оружием и резко заломил её за спину.       Какого демона? Между ними же метра полтора было, не меньше!       Лишь тогда Йедолас сонно мотнул головой и что-то сказал. Изуния выглядел удивлённым. Переспросил? Должно быть. Жаль, звука нет. Император повторил, уже грозно вставая с места, и с видом оскорблённой невинности канцлер отпустил Эстиана. Тот попятился на пару шагов и замер, с глупой улыбкой глядя на отца, который, судя по характерному движению ладони, отослал Изунию прочь. Ответный размашистый поклон, как признание капитуляции. Рядом с шумным облегчением выдохнул Леви. Остальные не успели. Взметнулась манерно убранная назад рука, и сорвавшийся с неё тёмный сгусток швырнул Йедоласа спиной о стену. Эстиан бросился к отцу, теперь скрытому от камеры массивным столом, а канцлер как ни в чём не бывало вернулся в то же кресло, где сидел раньше. Подумаешь, какой-то неизвестной магией впечатал в стену правителя Нифльхайма. Так, ерунда.       — Мы должны его вытащить, — нарушил тишину Тройбрен.       И ведь никто из нифов не удивился происходящему. Обескуражены и взволнованы — вне всяких сомнений, но вопрос «Что, во имя Шестерых, там творится?» занимал исключительно Игниса и Гладио.       — Вытащим, — согласился Квил без особой уверенности. — Где Виг?       — А… он… — Тройбрен коснулся гарнитуры, вспомнил, что она не работает, и пожал плечами: — Снаружи, наверно, караулит.       Квил кивком послал Меретиса проверить, но в коридоре Вига не было. Тройбрен тем временем уже шерстил систему видеонаблюдения.       — Он пошёл за его высочеством? — предположил Меретис, когда пропажа наконец обнаружилась.       — Не, он вообще не…       — Он идёт к Ноктису, — перебил его Квил.       Игнис подобрался. После всех громких слов по пути в Зегнавт вряд ли Виг собирается просто познакомиться с Избранным Кристаллом.       — Делайте, что хотите, но мы уходим, — заявил он, махнув Гладио.       Успеть вовремя, не имея ни малейшего представления о том, где сейчас Нокт и как устроена крепость, немыслимо, но от нифов помощи теперь всё равно не добиться.       — Подождите, — Квил торопливо заступил ему дорогу. — Я сам отведу Амитицию, если ты дашь слово спасти Эстиана.       Игнис замер. Предложение пришлось настолько кстати, что даже не верилось. Зачем это нифам? Хотя они ведь боятся Изунии и его, как оказалось, непридуманной магии…       — Спасти?       — Там есть эвакуационная капсула. Запустится по отпечатку ладони Эста, управление полностью автоматическое. Выведите его из города, и мы в расчёте.       — Промпто?       Квил кивнул. Игнис колебался не больше секунды.