На грани чужого вздоха

      Когда Киллиан заглушил мотор на узкой парковке при отеле, Эмма весело смеялась. — Если он обчистил тебе карманы, почему ты его защищал? — Каждый имеет право на адвоката, — напомнил Джонс. — И потом, я решил, если он станет моим клиентом, то оставит мой бумажник в покое. — И он оставил? — Да… — Пока они переходили дорогу к пляжу, Киллиан взял Эмму за руку. — Зато стащил мои часы.       Свон прыснула. Джонс ещё не слышал, чтобы она так дурашливо, совсем по-девичьи, смеялась. — И ты его отмазал? — Он получил два года условно. Гляди-ка, похоже, дела идут неплохо!       Эмма приставила ладонь козырьком ко лбу и посмотрела на свой дайвинг-центр. Луис хлопотал, помогая двум парочкам выбрать маски и ласты. Свон повернула голову налево и увидела, что на причале остался только «Эмигрант». — Косумель становится всё популярнее, — проворчала Свон. — Разве ты не рада? — В смысле бизнеса — конечно, рада, — Эмма пожала плечами. — Грех жаловаться. — И всё-таки? — И всё-таки иногда я думаю: как было бы хорошо оставить всё как есть. Не хочу, чтобы здешние воды стали жирными от масла для загара… ¡Hola, Луис! — Эмма! — Луис мельком покосился на Джонса и широко улыбнулся хозяйке. — А мы уж решили, что ты нас бросила. Тебе понравилось в Акапулько? — Там всё… другое, — неуверенно ответила Свон, подходя к конторке, чтобы взглянуть на сегодняшнее расписание. — Как дела? — Хосе кое-что чинит — так, по мелочи. Его временно замещает Мигель, но я за ним приглядываю. Получил… как это называется… брошюру с гидроциклами. — Луис достал красочный буклет, но Эмма только кивнула. — Брауны сейчас погружаются. Мы возили их на Паланкар? — Два дня подряд. Они нравятся Мигелю. Дают хорошие чаевые.       Эмма хмыкнула. — А ты как тут один управляешься? — Без проблем. Кстати, тут один тип к тебе заходил… — Луис поморщился, силясь вспомнить фамилию. — Американец. Помнишь, ты возила его на прогулку для новичков?       Просмотрев квитанции, Свон осталась довольна. — Кинг? — Si, он самый. Так вот, он пару раз заглядывал сюда. — Что-нибудь взял напрокат? — Нет, — Луис сурово сдвинул брови. — Он тебя искал!       Эмма только плечами пожала. Турист, который ничего не берёт напрокат, ей неинтересен. — Ну, раз у тебя все под контролем, я хочу дать мистеру Джонсу частный урок дайвинга.       Луис быстро покосился на Киллиана и тут же отвёл глаза в сторону. В присутствии этого человека ему делалось не по себе, но такой довольной он не видел Эмму уже несколько недель. — Хочешь, чтобы я отнёс снаряжение? — Нет. Сама справлюсь, — Свон подняла голову и улыбнулась Киллиану. — Выпиши мистеру Джонсу счёт и дай квитанцию за снаряжение, урок и аренду катера. Поскольку сейчас, — Эмма, посмотрев на часы, осеклась, — почти одиннадцать, возьми с него, так и быть, за полдня. — Сама доброта, — прошептал Джонс, когда она направилась к полкам с экипировкой. — Ты получил самого лучшего инструктора, — сказала Свон, но лишь мельком покосилась на Киллиана. — Не сомневаюсь, что ты права. — Джонс лениво развернул газету, которую Луис бросил на прилавок последней полосой вверх. Дома Киллиан привык за завтраком читать свежую прессу, и сейчас ему этого недоставало. Правда, испанского он не знал. — Происходит ли тут что-нибудь, о чём мне нужно знать? — спросил Киллиан, тыча пальцем в газету.       Луис деловито заполнял квитанцию. Он немного оттаял, потому что голос у Киллиана совсем не походил на голос Лиама. Главное — не смотреть на него. — Времени не было прочесть. Утром у нас всегда много народу.       Повинуясь привычке, Джонс перевернул газету и сразу увидел выцветший чёрно-белый снимок Руби. Пальцы его судорожно сжались. Он оглянулся. Повернувшись спиной, Эмма сосредоточенно выбирала снаряжение. Не говоря ни слова, Джонс положил газету поверх квитанции, которую выписывал Луис. — Ух ты! Да это же… — Знаю, — вполголоса ответил Киллиан. — Что здесь написано?       Луис склонился над газетой, прочёл статью и очень медленно выпрямился. Лицо у него сделалось пепельного цвета. — Она умерла, — прошептал он. — Умерла! — От чего?       Луис то сжимал ручку в кулаке, то выпускал ееё. — Её зарезали.       Джонс вспомнил о ноже, приставленном к горлу Эммы. — Когда? — Вчера ночью… — Луис проглотил подступивший к горлу комок. — Её нашли вчера ночью. — Киллиан! — окликнула его Эмма. — Сколько ты весишь?       Не сводя взгляда с Луиса, Джонс снова перевернул газету. — Семьдесят семь килограммов! Эмме пока ни к чему это знать, — кивнув на газету, шёпотом добавил он, обращаясь к Луису. Затем достал деньги из бумажника и положил их на прилавок. — Давайте квитанцию!       Луис расправил плечи, преодолевая собственный страх. — Я не хочу, чтобы с Эммой что-то случилось!       Их взгляды на несколько секунд скрестились.       Джонс прищурился, но почти сразу же подобрел. Коротышка-мексиканец боится, но он заботится об Эмме. — Я тоже не хочу. И позабочусь, чтобы с ней ничего не случилось. — От вас одни неприятности. — Знаю… — Джонс переводил взгляд с Луиса на Эмму и обратно. — Но если я уеду, неприятности не закончатся.       Луис впервые заставил себя внимательно посмотреть в лицо Джонсу. Через несколько секунд он выдохнул с облегчением. — Ваш брат мне нравился, но, по-моему, все наши неприятности начались с него. — С кого всё началось, уже не важно. Главное, я её оберегаю. — Тогда оберегайте как следует, — негромко предупредил Луис. — Слышите, как следует!.. — Первая заповедь дайвера, — сказала Эмма, отпирая чулан, — каждый сам несёт своё снаряжение и отвечает за него. — Кивком она указала на заготовленную для Киллиана экипировку.       Тот, в последний раз покосившись на Луиса, подошёл к порогу и взял гидрокостюм и баллоны. — Подготовка к погружению занимает вдвое больше времени, чем само погружение, — продолжала Эмма, подхватив свои баллоны. — Так и должно быть. Луис, мы вернёмся до заката. ¡Hasta luego! — Эмма! — окликнул её Луис, оставшийся за прилавком. Свон обернулась, Луис в последний раз покосился на Джонса и перевёл на неё взгляд. — ¡Hasta luego! — с трудом выговорил он и сжал в кулаке медальон, который носил на шее.       Поднявшись на борт катера, Эмма первым делом осмотрела своё снаряжение и, в силу многолетней привычки, проверила все приборы на «Эмигранте». — Сумеешь отдать швартовы? — спросила она у Джонса.       Она удивилась, когда он в ответ погладил её по голове. Эмма выглядела такой деловитой, такой собранной. Интересно, находясь рядом с ней, он защищает её или, наоборот, подвергает опасности? Жизненно важно стало поверить в первое. — Справлюсь.       Киллиан не сводил с Эммы глаз, внутри неё что-то сжалось. — Тогда перестань глазеть на меня и займись делом! — Мне нравится глазеть на тебя, — Киллиан притянул Эмму к себе — её близость была приятна. — Мне кажется, я мог бы глазеть на тебя много лет подряд.       Свон нерешительно вскинула руки, но тут же опустила их. Так легко ему поверить! И что будет? Снова она доверится, отдаст всю себя и испытает боль. Ей хотелось поделиться с ним своими ощущениями. Для неё очевидно, что с каждым днём ширится и крепнет её любовь. Но если она ему признается, пропадёт даже иллюзия того, что она по-прежнему хозяйка положения. А утратив последние иллюзии, Эмма становится беззащитна. — Я записала тебя на одиннадцать, — строго сказала Свон, но невольно задышала чаще, вдохнув его аромат.       Из-за того что Эмма его снова рассмешила, Киллиан отстранил её от себя. — Раз я плачу по счёту, мне и волноваться из-за времени. — Ты записался на урок дайвинга, — напомнила Эмма. — Но не сможешь погрузиться под воду, пока мы не отойдём от берега. — Есть, мэм!       И всё же перед тем, как спрыгнуть на причал, Киллиан наградил Эмму долгим поцелуем, от которого у неё сбилось дыхание.       Перед тем как завести двигатель, Свон набрала в лёгкие воздух и медленно выдохнула. Остаётся надеяться, что вид у неё уверенный. Джонс выигрывает битву, сам того не подозревая. Дождавшись, пока Киллиан снова запрыгнет на палубу, Свон отвела ручку вперёд. — Можно погружаться и с пляжа, но, по-моему, гораздо интереснее плавать подальше от людных мест. Мы идем на Паланкар — один из самых красивых рифов во всём Карибском море. А для начинающих это, наверное, самое лучшее место, потому что в северной части мелко и полого, нет вертикальных обрывов. Там много подводных пещер и коридоров, поэтому погружение будет интересным. — Не сомневаюсь, но у меня на уме кое-что другое. — Другое?       Джонс достал из кармана книжечку и пролистал её. — Скажи, тебе эти цифры ничего не напоминают?       Эмма узнала книжечку. В Акапулько Джонс переписывал в неё цифры из записной книжки брата, которую нашёл в его банковской ячейке. Как же она упустила из вида: Киллиан ни на миг не забывает о главном деле! Она сбавила ход, и катер пошёл на холостых оборотах.       Цифры шли аккуратными, ровными строчками. Эмма улыбнулась. Каждый школьник, который изучал географию, сразу поймёт, что это такое. — Широта и долгота.       Джонс кивнул. — У тебя карта есть?       Эмма поняла, Киллиан всё задумал, как только увидел цифры. И то, что они стали любовниками, ничего не изменило. — Конечно, но мне карта не нужна. Я и так знаю, где это. Рядом с Isla Mujeres*, — Эмма сменила курс и увеличила скорость. «Может быть, — подумала она, — всё было предопределено для них задолго до сегодняшнего дня. И им не остаётся ничего другого, как довести дело до конца». — Идти туда долго. Так что пока отдыхай.       Киллиан положил руки Эмме на плечи и принялся массировать их. — Скорее всего, мы ничего там не найдём, но мне обязательно нужно туда попасть. — Понимаю. — Может, хочешь, чтобы я отправился туда один?       Свон энергично покачала головой, но ничего не ответила. — Эмма, скорее всего, там у него тайник. Завтра Моралес найдёт записную книжку Лиама и вышлет на место своих водолазов. Но мне сначала нужно всё осмотреть самому. — Джонс, ты гоняешься за призраками. Лиама уже нет в живых. И что бы ты ни делал, ты ничего не изменишь. — Я выясню, кто убил брата и почему. Этого будет достаточно. — Будет ли? — Эмма, крепко держа штурвал, обернулась через плечо и увидела, как в его глазах снова появилось выражение холодной решимости. — По-моему, нет… во всяком случае, для тебя.       Эмма снова обратила лицо к морю. Ладно, она доставит Киллиана туда, куда он хочет попасть.       Исла Мухерес казался драгоценным камушком в воде. Окружённый рифами и усеянный нетронутыми лагунами, островок считался одним из идеальных убежищ Карибского моря. Прогулочные катера и яхты с континентального побережья ежедневно курсировали вокруг островка. Здесь можно было в своё удовольствие плавать с аквалангом или с маской и трубкой. Когда-то островок служил прибежищем пиратов и считался благословенным некоей богиней. Эмма встала на якорь у юго-восточной оконечности острова и снова превратилась в инструктора. — Важно разбираться во всех частях снаряжения и знать их назначение. Дело не только в том, что нужно уметь вставить в рот загубник и прикрепить баллоны с воздухом… Курить нельзя! — грозно добавила Свон, увидев, что Джонс достаёт сигареты. — Во-первых, закупоривать лёгкие вообще глупо, и вдвойне глупо делать это перед погружением.       Киллиан положил пачку сигарет на скамью рядом с собой. — На сколько времени мы погружаемся? — Мы пробудем под водой около часа. Здесь самое глубокое место — около двадцати пяти метров. По закону Бойля, при постоянной температуре давление газа обратно пропорционально объёму. На глубине двадцати пяти метров дайвер испытывает давление в три раза больше обычного. У некоторых людей на глубине это может вызвать временный дисбаланс. Если у тебя вдруг закружится голова, сразу дай мне знать. Мы будем погружаться постепенно, чтобы твой организм привык к перемене давления. И всплывать тоже будем постепенно, чтобы из организма вышел азот. Если подняться на поверхность слишком быстро, может развиться кессонная болезнь, которая иногда становится роковой. — Не переставая говорить, Эмма разложила снаряжение, намереваясь объяснить назначение каждого предмета. — В воде ни к чему нельзя относиться легкомысленно. Вода — не наша родная стихия. В воде ты полностью зависишь от снаряжения и собственного здравого смысла. Под водой красиво и захватывает дух, но там — не парк развлечений. — Ты так же инструктируешь всех новичков? — Примерно. — Ты очень хорошо всё рассказываешь. — Спасибо, — Эмма улыбнулась и взяла глубиномер. — А теперь… — Может, начнём? — перебил её Джонс, беря свой гидрокостюм. — Мы уже начали. Нельзя погружаться, не разобравшись сначала в снаряжении. — Что ж тут разбираться? Это глубиномер, — натягивая гидрокостюм, Киллиан кивнул в сторону прибора. — Причём очень навороченный. Сомневаюсь, что такие штучки есть у твоих конкурентов. — Он мой собственный, — проворчала Эмма. — Но есть и несколько штук, которые я сдаю напрокат. — Кажется, я ещё не говорил, но лучшего снаряжения, чем в твоём дайвинг-центре, я ещё не видел. Правда, прокатное снаряжение не такое классное, как твоё собственное, но тоже очень качественное. Помоги мне, пожалуйста…       Эмма подошла к Киллиану и помогла облачиться в гидрокостюм. — Значит, это у тебя не первое погружение? — Я занимаюсь дайвингом с пятнадцати лет, — с этими словами Джонс застегнул «молнию» и, нагнувшись, сам проверил баллоны. — С пятнадцати лет… — Кипя от возмущения, Эмма расстегнула рубашку, отшвырнула её в сторону, стащила с себя шорты и осталась в бикини. — Тогда почему ты морочил мне голову? — мрачно спросила она. — Мне нравится тебя слушать, — Киллиан посмотрел на Эмму, и на него снова накатила волна желания. — Почти так же, как нравится смотреть на тебя.       Сейчас Свон была не в том настроении, чтобы воспринимать лесть, и ещё меньше склонна была поддаваться обаянию Джонса. Не обращаясь к нему за помощью, она сама влезла в гидрокостюм. — Как бы там ни было, урок ты оплатил.       Киллиан широко улыбнулся, осматривая свои ласты. — Конечно!       Эмма молча заканчивала переодеваться. Она сама не понимала, злится она на Джонса или нет. Ясно одно: и сегодняшний день, и погружение будут совсем не такими простыми, как казались ей вначале. Приподняв сиденье, Свон достала из рундука две короткие металлические палочки в форме бейсбольных бит. — А это для чего? — полюбопытствовал Джонс, когда Эмма протянула ему одну из них. — Для страховки, — Свон поправила маску. — Мы спустимся в пещеры, а там спят акулы. — Акулы не спят. — В воде подводных пещер высокое содержание кислорода, это их усыпляет. Только не думай, что сонным акулам можно доверять.       Не говоря больше ни слова, Эмма перелезла через борт и по лесенке спустилась в воду.       В прозрачной, чистой воде видимость оказалась превосходной — более тридцати метров. Услышав всплеск, Свон повернулась к Джонсу — убедиться, что он действительно не новичок. Поймав её скептический взгляд, Киллиан соединил большой и указательный пальцы, показывая, что всё в порядке, и ткнул рукой вниз.       Эмма чувствовала исходящие от него волны напряжения, хотя и понимала, что волнуется он вовсе не из-за своей неопытности. Совсем недавно сюда погружался его брат — в чём Свон нисколько не сомневалась, как и сам Киллиан. И из-за этих погружений Лиам погиб. Забыв о своей обиде, она положила руку Джонсу на плечо. Жест показался ему интимным, как поцелуй.       Благодарный Киллиан стиснул её ладонь. Он точно не знал, что ищет под водой и почему не прекращает самостоятельное расследование — ведь он и так нашёл больше, чем хотел. Его брат играл с законом и проиграл. Наверное, для многих в этом и состоит высшая справедливость. Но они были братьями, близнецами. Он не имеет права опускать руки. Киллиан по-прежнему на что-то надеялся.       Увидев манту, или морского дьявола, Эмма схватила Джонса за руку. Эти поразительные рыбы не переставали изумлять её. Огромные манты плавают вместе, небольшими стаями, питаются планктоном и не обращают никакого внимания на непрошеных гостей — людей. Свон оттолкнулась. Приятно поплавать среди огромных мант. Их огромные рты способны перемалывать и поглощать ракообразных. Размах плавников достигает шести метров и более. Эмма бесстрашно протянула руку и дотронулась до рыбины. Как всегда в воде, её охватила небывалая радость. Когда она снова повернулась к Джонсу, в её глазах плясали весёлые огоньки.       Они спустились ниже, и скованность Эммы начала проходить. Под водой она стала совсем другой. В ней появились лёгкость и простота, которые прогнали печаль, как будто навек поселившуюся у неё в глазах. Свон казалась свободной, и, более того, Киллиан никогда ещё не видел её такой счастливой. Верно говорят, что влюбиться можно с одного взгляда. В пятнадцати метрах от поверхности воды Киллиан влюбился в русалку, которая разучилась мечтать.       Эмму завораживало всё, что она видела, всё, до чего она могла дотронуться. Киллиан любовался тем, как она движется и как смотрит на всё, что их окружало, — так, словно погрузилась под воду в первый раз в жизни. Если бы он мог придумать, как это сделать, он бы навсегда остался с ней здесь, под толщей воды, в атмосфере любви.       Они медленно опустились ниже. Если здесь и началось — или завершилось — нечто ужасное, никаких следов они не увидели. Спокойное, молчаливое море жило своей жизнью. Красивым морским обитателям не было дела до людей, которые дышат лёгкими, и их проблем.       Заметив наверху тень, Эмма подняла голову. Ни при одном погружении она ещё не видела такого впечатляющего зрелища! Над ними проплывал косяк серебристых ронок — такой плотный, что, казалось, в воде двигается одно громадное существо. Эмма смотрела на ронок, широко раскрыв глаза. Она подняла руки и всплыла повыше. Рыбки разделились и, не прикасаясь к ней, обогнули её с двух сторон. Улыбнувшись, она подала Киллиану знак, чтобы тот присоединился к ней. Ей захотелось поделиться с ним радостью. Эмму всегда влекло к себе море. Именно поэтому она пошла учиться на океанолога и мечтала стать учёным. Переплетя пальцы с пальцами Джонса, Свон подпустила рыбок поближе. Косяк снова разделился надвое, и теперь по обе стороны от Киллиана и Эммы проплывали две одинаковые стайки. Вода вокруг них блестела серебром — стайки ронок двигались слаженно, как единый организм.       На секунду Свон словно погрузилась в волшебный мир мечты. Она обрела умиротворение, наслаждалась красотой подводного царства и держала за руку своего любимого. В порыве восторга Эмма прижалась к Киллиану. Стайки серебристых ронок, обогнув их, снова соединились в одну большую стаю и уплыли.       Джонс коснулся запястья Свон и почувствовал, какой частый у неё пульс. Её глаза светились нескрываемой радостью. В воде Киллиан не мог выразить свои чувства, как ему хотелось, поэтому он просто коснулся пальцами её лица. Эмма перехватила его запястье и прижала к своей щеке. Затем они бок о бок погрузились на дно.       Причудливые известняковые подводные пещеры так и манили к себе. Проплывая мимо одной, Джонс заметил мурену, которая высунула из пещеры голову — то ли просто любопытствуя, то ли угрожая им. Со своего лежбища под камнем поднялась старая морская черепаха, облепленная ракушками, и подплыла к ним. У входа в большую пещеру Эмма поделилась с ним ещё одной тайной.       По самому дну скользила акула. Киллиану она напоминала собаку, которая устраивается на коврике у камина. Акула смотрела на них чёрными глазками, раздувая жабры. Эмма и Киллиан осторожно вошли в пещеру. Из их баллонов поднимались пузырьки воздуха, проходили через пористый известняк и всплывали к поверхности. Акула беспокойно забила хвостом. Джонс потянулся к руке Свон, собираясь оттащить назад, но она, наоборот, подошла поближе, жадно наблюдая за хищницей.       Акула быстрым движением метнулась к выходу из пещеры. Одной рукой Киллиан схватил Эмму, а другой вытащил нож, но Свон просто ударила акулу по голове металлической битой, и та, не останавливаясь, выплыла наружу и скрылась из вида.       Джонсу захотелось придушить Свон — так он был раздосадован. Но при этом захотелось сказать, как она обворожительна и как приятно на неё смотреть. Так как под водой Киллиан не мог сделать ни того, ни другого, он просто схватил её рукой за горло и несильно потряс. От её смеха вверх пошли пузырьки воздуха.       Дальше они двигались рядом, время от времени отделяясь друг от друга, чтобы осмотреть что-то интересное. Джонс решил, что Свон позабыла, зачем они здесь. Может быть, это и к лучшему. Пусть порезвится немного на свободе. Киллиан же ни на секунду не забывал о деле.       Вода и морские обитатели, несомненно, очень красивы, но Джонс заметил и кое-что другое. Других дайверов они не встретили, а их время было уже на исходе. Пещеры, в которых спят акулы, — отличный тайник, в котором можно спрятать наркотики. А проникнуть в пещеру ночью, рискуя встретиться с сонной, но злобной хозяйкой, способны либо отчаянные смельчаки, либо полные дураки. Киллиан тут же решил, что такое приключение вполне в духе Лиама. Изучив повадки акул и зная, например, когда они выбираются отсюда на поиски пропитания, можно спокойно зайти в пещеру и спрятать или, наоборот, забрать всё, что угодно.       Эмма не забыла, зачем Киллиан сюда стремился. Она не торопила его, потому что понимала, что он сейчас чувствует. Здесь, на глубине тридцати метров под водой, Джонс искал какую-то улику, способную оправдать смерть брата. И его жизнь.       Свон думала о том, что скоро всё закончится. Полиции известно имя посредника в Акапулько. Вдруг она вспомнила — ведь Джонс назвал Моралесу ещё одну фамилию! Откуда он узнал? Значит, кое-что Киллиан от неё скрывает. И этому тоже скоро наступит конец…       Неожиданно Эмма поняла, что у неё закончился воздух.       Свон не испугалась, потому что была отлично натренирована. Она посмотрела на манометр. По его показаниям, дыхательной смеси должно хватить ещё на десять минут. Эмма ощупала шланг и убедилась в том, что он не пережат. Но воздух в лёгкие не поступал!       Что бы ни показывали приборы, на карту поставлена её жизнь. Если Свон сейчас всплывёт на поверхность, ей разорвёт лёгкие. Призывая себя хранить спокойствие, она подплыла к Джонсу и резко дернула его за лодыжку. Киллиан обернулся к ней с улыбкой, но тут же посерьёзнел, увидев её глаза и знак, понятный всем дайверам: закончился воздух. Он тут же протянул ей свой регулятор. Эмма сделала глубокий вдох, кивнула, вернула регулятор ему. Прильнув к Джонсу всем телом, Свон положила руку ему на плечо, и они начали медленно подниматься на поверхность.       Дыша по очереди, они поднялись близко к поверхности воды, заставляя себя не спешить. Хотя подъём занял несколько минут, им показалось, будто прошла целая вечность. Едва вынырнув на поверхность, Эмма стащила с себя маску и вдохнула полной грудью. — Что случилось? — спросил Джонс, но, почувствовав, как Свон дрожит, он лишь выругался про себя и потащил её за собой к лесенке. — Спокойно, спокойно… — Киллиан крепко поддерживал её под спину, пока она поднималась. — Я в порядке, — задыхаясь, проговорила Эмма и рухнула на сиденье. Сил не хватало даже на то, чтобы снять с себя акваланг. Как только Джонс помог ей, снял с неё тяжёлый груз, она снова задрожала — от облегчения. Опустив голову между коленями, Эмма ждала, пока не развеется туман перед глазами. — Со мной такого ещё ни разу не было… — с трудом выговорила она. — Особенно на тридцати метрах!       Киллиан растирал ей руки. — Что случилось? — У меня закончился воздух.       Придя в ярость, Джонс схватил Свон за плечи и насильно усадил. — Закончился воздух?! Такая беспечность не простительна! Ты учишь других дайвингу, а у самой ума не хватило проверить собственные баллоны! — Я их проверяла… — Эмма сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Дыхательной смеси должно было хватить ещё на десять минут. — Господи помилуй, ты ведь сдаёшь напрокат снаряжение для дайвинга, а о своём не позаботилась! Ведь ты могла умереть!       Его упрёки помогли ей справиться со страхом. — Я всегда осматриваю снаряжение, — отрезала Эмма. — Как прокатное, так и своё! — Стащив маску, она швырнула её на скамью. — Посмотри на мой манометр! Ведь показатели в норме! Дыхательной смеси должно было хватить ещё на десять минут!       Киллиан посмотрел, но злость не прошла. — Значит, проверяй приборы как следует! Неисправный манометр способен довести до беды! — Я всё проверила. Всегда всё тщательно проверяю после каждого погружения. Перед тем как я убрала баллоны в шкаф, они были в порядке. Я лично наполнила их… — Свон замолчала. Её озарила страшная догадка, и лицо, и без того бледное, совсем побелело. — Господи, Киллиан, я ведь сама их наполнила! После последнего погружения я всё снаряжение сама проверила.       Джонс так крепко стиснул ей руку, что Эмма поморщилась. — Ты хранишь своё снаряжение в подсобке, в шкафу? — Да, но шкаф запирается на ключ. — А ключ от шкафа только один? — Нет, их два. Мой… и ещё один запасной в ящике стола. Правда, запасной почти никогда не требуется. Если я выхожу в море, то свой ключ всегда оставляю в ящике письменного стола. — А пока нас не было, кто-то мог взять запасной ключ?       Эмму снова затрясло. На сей раз сдержаться оказалось не так легко. — Да. — Кто-то взял ключ от шкафа и испортил твой манометр. — Д-да… — Свон облизнула губы.       Перед глазами у Джонса поплыли чёрные круги. От гнева Киллиан едва не ослеп. Разве он только что не обещал заботиться о её безопасности? С трудом стараясь сохранять внешнее спокойствие, Джонс снял ласты и маску. —Ты немедленно едешь домой, собираешь вещи, а потом я сажаю тебя на самолёт. До тех пор пока всё не закончится, поживёшь у моих родителей. — Нет. — Ты поступишь как я сказал! — Нет, — повторила Эмма и, набравшись сил, встала. — Я никуда не уеду. Вот уже второй раз кто-то покушается на мою жизнь! — Третьей попытки у них не будет. — Из дома я никуда не уеду. — Не глупи! — Киллиан тоже встал. Понимая, что трогать Эмму нельзя, он расстегнул гидрокостюм и начал стаскивать его. — Ничего с твоим дайвинг-центром не случится. Как только всё успокоится, ты вернёшься. — Я никуда не поеду, — Свон подошла к Джонсу вплотную. — Ты приехал сюда, чтобы отомстить за брата. Ты отомстишь и уедешь, довольный собой. Ну, а я хочу узнать ответы на свои вопросы. И никуда отсюда не уеду, потому что ответы находятся здесь.       Сдерживаясь из последних сил, Киллиан схватил Эмму обеими руками. — Я их для тебя узнаю! — Да, так я тебе и поверила! Мне нужно во всём разобраться самой, иначе всё бессмысленно. Я хочу, чтобы мой сын мог беспрепятственно приезжать домой. Пока я всё не выясню, пока не буду твёрдо знать, что на Косумеле ему ничто не угрожает, он сюда вернуться не сможет. — Эмма погладила Киллиана по щеке и ненадолго прижалась к нему. — Теперь у нас обоих есть повод выяснить правду.       Джонс сел на скамью и взял сигареты. — Руби Лукас погибла, — ровным тоном произнёс он.       Гнев, придававший Эмме силы, мигом улетучился. — Что?! — Её убили, — голос Джонса снова стал мрачным, напряжённым. — Несколько дней назад я с ней встречался, узнал от неё одно имя и заплатил ей.       Эмма прислонилась к фальшборту. —То имя, которое ты назвал Моралесу?       Джонс закурил, убеждая себя, что напугал Свон ради её же блага. — Вот именно. Руби расспрашивала о нём, задавала вопросы. Мне она сказала, что Пабло Манчес — опасный тип, наёмный убийца. Лиама убил профессионал. Видимо, и Руби тоже. — Её застрелили? — Зарезали, — Киллиан увидел, как рука Эммы непроизвольно дёрнулась к горлу. — Вот именно… — Джонс глубоко затянулся, швырнул окурок за борт и встал. — Поэтому, пока всё не закончится, ты побудешь в Штатах.       Эмма молча отвернулась от него. Ей важно было убедиться, что она выдержит. — Киллиан, никуда я не поеду. Беда у нас с тобой общая. — Эмма… — Нет! — Свон повернулась к Джонсу и упрямо вскинула подбородок. — Один раз я уже убежала, только ничего не вышло. — Сейчас совсем другое дело… Будь благоразумной! — Ты ведь остаёшься. — У меня нет выбора. — Значит, и у меня тоже нет. — Эмма, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.       Свон пытливо посмотрела на Джонса, склонив голову набок. Да, ему можно поверить — и осознавать это приятно. — А ты уедешь? — Не могу, ты же знаешь. — Значит, и я не могу, — Эмма обняла Киллиана и нежно потёрлась щекой о его плечо. — Нам пора, — прошептала она. — Поехали домой.