Дефектный Элементаль

      Следующим утром Алтон выполз из комнаты, только когда хлопнула входная дверь. После вчерашней выходки он с трудом находился рядом с Ризой. Пусть она и делала вид, будто ничего не произошло, Алтон до сих пор ощущал возникшую между ними стену. Её нужно было сломать, но он не знал, какими словами.       Воровато оглядевшись, гомункул направился на кухню. Андроид уже был там, держа в руках папку в чёрной обложке. Эдвард сидел так тихо, что слышно было, как свистел на плите остывающий чайник. Металлический лебедь дымил через носик, напоминая феникса, которого облили водой.       — Опять всякую хрень научную читаешь? — спросил Алтон, перенося чайник на стол.       Андроид чуть подвинулся.       — Почти. Здесь вся информация о Мэге.       — Прям так уж вся, — недоверчиво пробурчал гомункул, косясь на папку. Страниц там было прилично. — Дай посмотрю, что ли.       Эдвард подвинул ему папку. Усевшись напротив, Алтон перелистнул первую страницу.       — Если говорить вкратце, Мэг был подопытным кроликом в экспериментальном проекте «Мидас». Слышал о таком?       — Не, впервые слышу, — проглядывая страницы, отозвался гомункул. — А в чём суть?       — Найти безопасный для человека состав, который позволит касанием превращать в золото что угодно. С поправкой на возможность контроля и локализации в отдельной части тела.       — Это Хоэнхайм затеял? — Алтон остановил взгляд на странице с десятком фотографий. На первой был Мэг. С неё на гомункула смотрел худощавый и нескладный подросток в потасканной куртке.       — Он за такое не берётся. Это Такер.       Край страницы захрустел под пальцами.       — Этот тип? Опять?!       — Эксперимент закончился неудачей, — невозмутимо продолжал Эдвард. — Последствия были различными, от осложнений при болезнях до зависимости, как у Мэга. Осложнения стали проявляться ещё до закрытия проекта. Такер тянул до последнего, но так и не смог с ними справиться.       — Вот же сволочь! Мутная дрянь!       — Ага. К слову, мы к этой мутной дряни сегодня заглянем.       — Да лучше в морг второй раз, чем к этому типу! — вскочив, Алтон хватил папкой о стол.       Андроид на его выступление и бровью не повёл.       Алтон медленно опустился на стул.       — Прости. Продолжай.       — Такер очень хорош, когда дело касается гибридов или неизвестных животных. Хоэнхайм говорил, его как раз привлекли к делу с нашим подражателем. Такер даже накопал что-то, но при Хоэнхайме всё отрицает.       — А нам он всё расскажет, — хмыкнул гомункул, подтягивая чайник за ручку.       Андроид подвинул к нему кружку.       — К нам он больше расположен, сам же видел.       — Только давай ненадолго? — поморщился Алтон.       — Само собой.       Такер жил на самой окраине Централа, в старинном квартале с узкими улочками, с заросшими плющом стенами и однообразными балясинами в форме ваз на тесных балкончиках, которые по форме сами напоминали сосуды. Здесь стояла тишина, какая и не снилась даже ночному лесу.       Пройдя ржавую от дождей табличку, Эдвард свернул к кованым воротам, за которыми виднелся заросший сад. На стыке створок красовался медный лев, чья морда позеленела от времени и блестела от подсохшей слизи улиток. В пасти он держал кольцо, у которого не хватало приличного куска.       — Здесь, — Эдвард ткнул на льва.       Алтон взялся за кольцо в пасти льва. Оно было холодным и скользким, как земля после дождя. Алтон отдёрнул руку.       — Дрянь, — Алтон потряс рукой, чтобы сбить неприятное ощущение. — Он что, почистить не мог? Я как с покойником за руку поздоровался, блин!       Эдвард протянул руку и твёрдо обхватил кольцо. От гулкого стука задрожали ворота и земля под ногами.       За деревьями послышался сиплый лай, отдалённо похожий на шипение. Алтон подошёл к самым прутьям, выглядывая охранника.       — Офигеть, — пробормотал гомункул. — У него и охраны нет. Ну, кроме псины. И Такер сюда что-то не спешит. Как мы зайдём?       Эдвард вплотную приблизился к воротам, размахнулся и шибанул по воротам кулаком. Гул от удара заглушил собачьи вопли.       — Да снеси тогда ворота нахрен, чего уж, — гомункул поморщился, потирая ухо.       Андроид бахнул по воротам ещё пару раз. В месте удара появились вмятины.       По ту сторону ворот послышался голос Такера. Кажется, он пытался выяснить, кто к нему пришёл, но его голос перекрывали удары андроида и лай уже двух собак.       Такер остановился шагах в десяти от ворот. Он с подозрением скользнул взглядом за их спины.       Эдвард шагнул назад. Спрятав руки за спину, он приветливо улыбнулся.       — Мы одни. Вы говорили, мы можем к вам прийти?       — Говорил, да, — растерянно пробормотал Такер и оглянулся. — Не самое удачное время, правда.       Среди деревьев замелькал тёмный силуэт. Он приближался большущими скачками, почти не касаясь земли. Зверьё с размаху врезалось в ворота. Они отозвались гулом.       Алтон отшатнулся. Зверюга тряхнула башкой, косматой, как у медведя, и принялась рыть землю у самых ворот. Обнажённые в оскале клыки казались полыми, как у змеи.       — Ализиан, фу! — Такер вцепился ей в шкирку, но псина только нервно дёрнула спиной.       Зверюга шибанула по воротам со всей дури. Они закачались.       Алтон отскочил дальше. Он огляделся в поисках чего-нибудь, куда можно залезть. На глаза попадались только двухэтажные дома.       Протащив Такера, псина снова саданула по воротам.       Медный лев сорвался с крепления вместе с кольцом.       Псина выскочила за ворота.       От удара Алтон прокатился по земле. Затормозив, Алтон приподнялся на локтях.       Содранные ладони обожгло болью.       Псина висела на руке андроида. Скульнув, она тряхнула головой, но клыки слишком глубоко вонзились в механическую начинку. Эдвард с непроницаемым лицом взял её за шкирку и потянул вверх. Раздался хруст.       Освобождённая псина отпрянула от него, поджав хвост. Из раскрытой пасти капала синяя от тириума слюна.       Андроид повернул руку, рассматривая рану, и глянул поверх неё на гомункула.       — Прости. Немного не рассчитал силу.       — Слушай, ты это… хоть тириум выпей, — хрипло произнёс Алтон. Весь рукав плаща залило синей кровью, но Эдвард только отмахнулся.       — Всего лишь царапина. Тириум я приберегу для чего-то посерьёзнее.       Алтон оттолкнулся от земли. Отряхнув ладони, он приблизился к андроиду.       Вблизи рана выглядела ещё хуже: две воронки уходили глубоко под кожу, и оттуда, как из пробуренных скважин, вытекала синяя кровь.       — Я тебе этот тириум в глотку волью, чтоб не выпендривался, — наклонившись к нему, предупредил Алтон.       — Ладно-ладно, выпью я его.       Эдвард выудил из кармана полупрозрачный бутылёк с синей жидкостью. Открутив крышку, он сделал пару глотков и спрятал тириум обратно.       — Ч-что это? — прошептал Такер, провожая бутылёк взглядом голодной собаки, у которой перед носом повели куском мяса.       — Моя кровь и катализатор регенерации, — Эдвард показал на два глубоких укуса, которые покрылись синеватой плёнкой.       Такер таращился на него, выкручивая застёжку плаща. В блеклых глазах разгорался лихорадочный блеск.       — Мы хотели поговорить, — напомнил ему Эдвард.       Такер вздрогнул. Оглянулся на собаку, которая яростно тёрла морду лапой в попытках избавиться от едкого вещества.       — Да, точно. Поговорить. Минуту, я только загоню собак в вольер.       Алхимик исчез за деревьями вместе с псиной. Её даже тащить не пришлось: она рванула за хозяином сразу же, как он вернулся за ворота.       — Не хочу я туда идти, — пробурчал Алтон, потирая плечо.       — Я тоже.       Гомункул бросил взгляд на диод, который полыхал жёлтым, как маленькая сирена.       — Может, ну его?       — Да ну, — андроид коснулся прутьев ворот. — Мы уже сюда пришли, чего уходить?       Алтон вздохнул, ковырнув ботинком сухую землю. Отступать в последний момент было и правда глупо.       В саду раздались торопливые шаги. Из-за деревьев показался запыхавшийся Такер.       — Запер, — объявил он, упираясь руками в колени.       — А вольер их точно удержит? — Алтон прищурился, пытаясь разглядеть вольер, но его загораживали деревья. — Эта псина ворота снесла как нефиг делать!       — Выдержит, — Такер вытер лоб тыльной стороной ладони и махнул на прутья. — Он крепче этого.       Эдвард толкнул ворота. Створки разъехались со скрежетом, открывая проход к дороге из грубо обточенных камней. От времени они истерлись, кое-где плит не хватало, и дорога получалась щербатой, как зубы Мэга. Дополняли её фонари, которые понатыкали через каждые двадцать шагов. У половины из них не было лампочек, хотя Такер мог без проблем их достать или на худой конец починить сам. Даже Алтону было по силам превратить куски стекла и проволоки в лампочку, что уж об опытном алхимике говорить?       Такер шёл чуть впереди, показывая дорогу и следя за собаками, которые бежали за ними вдоль огромного вольера. Их прибежище занимало около трети территории и тянулось по всей длине. Псина со змеиными клыками поутихла, зато вторая держалась у самой сетки, не сводя с них пристального взгляда и фыркая, как рассерженный ёж.       Эдвард задержал взгляд на её тихой соседке.       — Мистер Такер, вы вживили ей ген рептилии?       Отвлёкшись на него, алхимик запнулся о плиту и грохнулся на дорогу. Обе псины отскочили от сетки. От сдвоенного рыка под ногами задрожали камни.       — Вы не ушиблись? — протягивая алхимику руку, спросил Эдвард.       Такер поднялся сам.       — Ничего страшного, — он с шипением потер колено. — Я часто бываю рассеян.       — Да тут и нормальному-то человеку навернуться раз плюнуть, — Алтон обошёл плиту, чтобы не рубануться следом за Такером. — Почему вы её не починили?       Алхимик поправил очки, которые чудом остались на нём.       — Мне ни к чему, а гости редко заходят, — Такер свернул к дому. — Честно сказать, мне даже неудобно. Вы наверняка привыкли к другой обстановке… Ну, вот моя обитель.       Алтон присвистнул. Скромной эту обитель он бы точно не назвал: на втором и третьем этажах тянулась круговая галерея, которую оплёл щупальцами дикий виноград, а в окна первого виднелись просторные комнаты, больше похожие на залы, где впору проводить балы.       Алхимик распахнул дверь из тёмного дерева.       — Я в основном первым этажом пользуюсь, — извиняющимся тоном произнёс Такер. — На верхние разве что хлам отношу.       Алтон нырнул под украшенные лепниной своды.       Он ожидал увидеть дорогущую мебель или трофейные изыски, но коридор пустовал. Алтон растерянно глянул на расписанный цветами и птицами потолок.       — Тут много чего было, — вдруг с грустью сказал Такер. — Я что-то продал, что-то… использовал. Мне-то оно не нужно. Пойдёмте, пойдёмте.       Такер провёл их в комнату-лабораторию. Вытянутый, как язык, стол занимали колбы самых разных форм и размеров, карандаши и ручки, исписанные листы и наполовину стёртые формулы преобразования. На полках шкафа разместился мини-музей из банок с заспиртованными тварями, перед которыми мерк любой цирк уродов. На подоконнике соседствовали растение с дырявыми листьями и пустая тарелка, а у батареи грелась ящерица с клювом попугая и недоразвитыми крыльями за спиной. Она юркнула под батарею, едва гомункул повернул к ней голову.       Алтон часто заморгал. В комнате было столько всего, что она напоминала калейдоскоп.       Заложив руки за спину, Эдвард пошёл вдоль стола. Краем глаза он следил за Такером, который от такого внимания нервно мял воротник плаща.       — Мы отвлекли вас от работы?       Шу натянуто улыбнулся:       — Что вы, я как раз собирался заканчивать. Так о чём вы хотели поговорить?       Алтон подтянул к себе стул. Усевшись на него верхом, гомункул свесил руки со спинки. Сбоку на ней красовалась вмятина от зубов.       Проведя пальцем по шершавой вмятине, Алтон поднял глаза на алхимика:       — Вы слышали о недавних убийствах?       — Да. Да. конечно. Как о таком не слышать. Ужасно, просто ужасно, — алхимик покрутил между пальцами застёжку плаща. Ткань затрещала, и застёжка оказалась в руках у Такера. Едва глянув на неё, алхимик сунул застежку в карман и вцепился пальцами в то место, где она раньше крепилась.       — И вас вроде бы привлекли к расследованию, — добавил Эдвард.       — Было дело, — Такер оглянулся на окно, облизывая бледные губы. — Вас подослал Хоэнхайм?       Эдвард остановился между Такером и окном. Лицо андроида приобрело самое добродушное выражение.       — Вовсе нет. Мы здесь по своей инициативе.       — Личные интересы, всё такое, — подхватил Алтон, не давая Такеру опомниться. — Тут уже меня подозревают. Эта зараза использует мой голос и творит, что хочет, пока я страдаю от последствий.       — Вы ведь что-то выяснили, мистер Такер. Так расскажите нам.       Алхимик переводил затравленный взгляд с одного на другого. Он так стиснул воротник, что костяшки пальцев побелели.       — Что ж, — пробормотал он, вперив взгляд в пол, — судя по следам, зверь явно не местный. Видно, пришёл из-за Врат.       — Как интересно. Когда след осматривал я, никаких частиц не было, — андроид присел перед батареей. Ящерица выпрыгнула оттуда, размахивая крыльями, слишком слабыми, чтобы поднять её в воздух, и бросилась к хозяину. Такер тут же подхватил её на руки и прижал к себе.       — Ну-у, — протянул алхимик, почёсывая ящерицу под подбородком. — Вы же не использовали микроскоп?       — Как сказать… Он встроен в мои глаза.       Такер вздрогнул. Ящерица протестующе пискнула, но хозяин даже не заметил, с какой силой её сдавил. Он таращился на Эдварда, скривив лицо в гримасе недоверия.       — У меня есть другая теория, — впившись в него взглядом, продолжал андроид. — Что если маньяком является… Чей-то провальный эксперимент?       — В-возможно, — взгляд Такера забегал по сторонам. — Вот почему наши результаты разнятся. Кто-то трансмутировал иномирские частицы, чтобы всё запутать.       Алтон навалился на спинку грудью. Под его пристальным взглядом Такер совсем растерялся и на миг зажмурился, словно хотел отогнать от себя неприятное наваждение.       — А вы-то чего тогда так волнуетесь? — поинтересовался Алтон.       — Все эти новости ужасны, просто ужасны, — бормотал Такер, глядя мимо него. — Как тут не волноваться? Она ведь и сюда добраться может.       — Она? — с удивлением переспросил гомункул.       — Она, он, да какая разница? — с внезапным раздражением огрызнулся Такер и разжал руки. Ящерица спланировала на пол с возмущённым писком.       — Принципиальная, — ледяным тоном произнёс Эдвард. — Только не врите, что просто оговорились. Вам как минимум известен пол этого существа.       — Да, я… Я видел её, — Такер судорожно заскрёб ногтями горло. — Да, видел. Когда она убегала с места преступления. Такая невысокая, мне по грудь, но очень уж прыткая. Волосы растрёпанные и в колтунах все. И глаза. Глаза светятся, как у волка. И нож в руках.       — Такер, по вам же видно, что вы врёте, — прервал его излияния Эдвард. Скрестив руки на груди, андроид одарил мужчину хмурым взглядом.       Такер впился ногтями в кожу. Его кожа выцветала, как ткань во время стирки, а взгляд метался в поисках выхода.       — Ну? — Эдвард пёр как танк, будто не замечая, что алхимика вот-вот хватит удар. — Вы собираетесь рассказывать, что видели на самом деле или как?       Алтон вскочил со стула. Такера требовалось срочно успокоить, пока он и правда в обморок не свалился или чего хуже.       — Где у вас воду набрать можно?       Такер махнул на дверь в левой части комнаты.       — Ага. Щас вернусь.       Алтон коснулся резной ручки, когда за спиной раздался глухой стук. Гомункул обернулся. Такер растянулся на полу, но тут же вскочил и бросился к другой двери.       Такер скользнул в проём.       Гомункул швырнул в него первым, что попалось под руку. Колба врезалась в закрытую дверь. Осколки и зелёная жидкость брызнули во все стороны.       Щёлкнул замок.       Алтон с разгону врезал ногой по опалённой реактивом древесине. Дверь затряслась, но петли держали крепко.       — Детектив хренов! — гомункул шибанул по двери кулаком. — Так сложно поймать было?!       Не ответив, Эдвард запрыгнул на подоконник. Замахнулся. Стекло разлетелось с коротким визгом.       Эдвард выскочил в проём, хрустнув тарелкой. Осколки стекла полоснули его по одежде, и на подоконник брызнул тириум. Спрыгнув на траву, андроид скрылся за углом.       Алтон заскочил на подоконник следом за ним. Большинство осколков Эдвард выбил, но пара уцелевших торчала полупрозрачными клыками. Чертыхнувшись, гомункул пригнулся и втянул живот, чтобы не задеть нижний осколок толщиной с мизинец. Андроид мог сломать его без особого ущерба для себя, но Алтон резаться почём зря не собирался.       Алтон раскорячился, как ящерица. Нижний осколок резанул у лодыжки. Зашипев, гомункул подтянул ногу и выбрался наружу.       Андроид стоял у дорожки и оглядывался.       — Где он?! — затормозив рядом, зарычал Алтон.       — В саду. Спрятался.       — Сволочь, — Алтон покрутил головой, прислушиваясь. Такер точно где-то прятался, он слышал неподалёку тяжёлое дыхание, но не мог определить источник. — Такер, выходи! Всё равно поймаем!       Между деревьев мелькнул силуэт.       — Ага! — торжествующе крикнул Алтон, бросаясь туда.       Из-за деревьев выскочили две псины. Вскрикнув, гомункул повернул обратно, когда в спину врезалась чёртова зверюга. Его швырнуло в траву. Алтон рванулся в сторону, но псина придавила его к земле, сжав челюстями горло. Клыки оцарапали кожу.       Гомункул вздрогнул, когда впереди раздался грохот.       Страх расползался по телу парализующим ядом. Он боялся двинуться, чтобы не спровоцировать гибрида, боялся поднять глаза и увидеть, что с Эдвардом разобралась вторая псина.       — Умница, Макулату! — послышался радостный голос Такера. — Не сдерживайся, я потом разберусь с микросхемами!       Грохот повторился. Алтон сжался и зажмурился, чтобы не видеть синие брызги, впился пальцами в землю. Андроид не чувствовал боли, не испытывал эмоций, его нельзя было даже назвать живым, но всё это перестало иметь значение, когда он закричал.       Вой раненого зверя прошёлся по гомункулу обжигающей волной.       — П-погоди! — Такер вдруг выскочил перед ним. Он стоял так близко, что Алтон видел подсохшую грязь на его ботинках.       — Отойдите, Такер.       Алтон приподнял голову. Эдвард стоял чуть поодаль, вскинув пистолет, в потрёпанном плаще, но живой. Облегчение вырвалось тихим смешком.       За спиной андроида послышалось поскуливание. Покосившись за спину, Эдвард чуть сместился в сторону, открывая взгляд на лежащего в траве гибрида, но Такер сразу поменял позицию, закрывая вторую псину своим телом.       — Т-ты не посмеешь выстрелить в меня. Тебе запрещено стрелять в людей! — обернувшись, Такер ткнул пальцем в гомункула. — И ещё, я, я убью его, если двинешься!       Андроид прищурился. Диод вспыхнул алым.       — Гомункулы после смерти рассыпаются. Вы пожертвуете ценным экземпляром ради минутной истерики?       Алтон покосился на псину, снова на андроида. Такер не давал ему разобраться с псиной, а против человека Эдвард не пойдёт.       Гомункул сжал правую руку в кулак. Он ударил косо и почти без замаха, метя в нос. Собачий визг зазвенел в ушах. Они отпрянули друг от друга, одна к хозяину, второй к андроиду.       Едва глянув на гомункула, Эдвард прошёл вперёд.       — Нет, стой! — Такер в ужасе закрылся руками. — Ты не смеешь!       — Успокойтесь. Я не собираюсь вас калечить.       Такер тяжело осел на землю. Он сильно побледнел, и казалось, любое движение давалось ему с трудом.       — Ты победил. Да. Победил, — опустив голову, шептал алхимик. — Знаешь, ты чудесное создание. Хотел бы я однажды создать такого.       — Отзовите собаку. А ещё лучше, заприте её в вольере.       Такер издал звук, похожий на всхлип.       — Что ты соб… собираешься делать?       — С вами? Отведу вас, куда следует. Вы задолжали весьма важную информацию.       Алтон медленно сел. Его трясло, как после купания в ледяном фонтане.       Эдвард глянул на него с беспокойством. По-прежнему удерживая Такера на прицеле, присел рядом. Рука андроида потянулась к его шее, но замерла у самой раны, словно Эдвард опасался причинить боль неосторожным движением.       — Жить буду, — пробурчал гомункул. Переведя взгляд на Такера, он злорадно добавил: — А вот про него я бы так не сказал.       Алхимик пополз от него, как краб, но Алтон сократил расстояние одним прыжком. Гомункул рухнул на Такера, вдавливая его своим весом. Шу дёрнулся, как пойманный кролик.       — Да я тебе башку размозжу, — тяжело сопя, прорычал Алтон. Злость захлёстывала его, сдавливала горло, и её надо было куда-то выплеснуть.       — Н-не надо, — испуганно прошептал алхимик. — Я с-совсем не боец.       — А мне плевать!       Гомункул врезал ему по затылку. Охнув, Такер попытался прикрыться и получил уже по пальцам.       Плечи вдруг пронзило болью. Вскрикнув, Алтон попытался вырваться, но тут же обмяк, как парализованный. Его оторвало от Такера и отшвырнуло прочь. Прокатившись по земле, он врезался в дерево. Сухая кора впилась в рану на шее. Парализующая судорога его отпускала, но двигаться удавалось с трудом.       Травяные стебли захрустели под тяжёлыми ботинками. Вывернув голову, Алтон в ужасе уставился на источник этой силы.       — Э…Эд?       Андроид возвышался над ним, нацелив оружие в голову.       — Я понял, переборщил! Всё, убери эту хрень, нервирует же!       Эдвард сфокусировал на нём взгляд, пустой, как дуло пистолета.       — Уровень эмпатии ниже допустимого. Вероятность совершения убийства больше восьмидесяти процентов. Эксперимент признан провальным и нуждается в доработке.       — Ты чего, ты из-за Такера… меня?..       Алтон ощутил, как кровь отхлынула от кожи и прилила к ядру, заставляя его биться чаще с каждым ударом. Взгляд гомункула заметался по сторонам.       Пути-то были. Спасения не было.       Гомункул оттолкнулся от земли. В порыве отчаяния он бросился на андроида живым снарядом. Эдвард устоял.       — Вот так, да?! — рявкнул Алтон. Холодные пальцы сдавили запястье андроида. — Я думал, в тебе хоть что-то изменилось! А ты всё имитировал, сволочь!       Диод вспыхнул ярче. Он мигал, как сирена «скорой помощи».       По телу андроида прошла дрожь. Отпихнув гомункула, он обхватил пистолет второй рукой. Кожа вокруг диода налилась синим.       Эдвард пошатнулся. С глухим воем вцепившись в диод, он шагнул к гомункулу. Алтон попятился, не сводя взгляда с пистолета, который качало, как корабль на штормовых волнах.       Андроида прошило судорогой. Рука с пистолетом повисла вдоль тела. Пистолет выскользнул из ослабевших пальцев, и андроид сильно качнулся вперёд.       Он рухнул в траву, как подстреленный.       Свечение диода окрасило траву в алый.       Алтон оглянулся на ворота. Он мог сбежать от поехавшего андроида, от Такера и его гибридов. Гомункул протянул руку к воротам, когда услышал шелест в траве: Такер полз к раненой Эдвардом псине.       Алтон с рычанием бросился к нему, затормозил и развернулся к андроиду.       Оружие. Ему нужно оружие.       Гомункул рванул к Эдварду, но в паре шагов от него замер, с подозрением вглядываясь в неподвижное лицо. Диод по-прежнему сигналил алым. Андроид был только парализован и в любой момент мог очнуться снова.       Алтон осторожно подобрался к нему сбоку, вглядываясь в травяные заросли. Пистолет темнел у руки андроида.       Гомункул покосился на испуганно замершего Такера. Чертыхнувшись, Алтон рывком добрался до оружия, сдавил ствол холодными непослушными пальцами.       — Ты! — рявкнул он, направляя дуло на Такера. — Сколько у тебя ещё гибридов, сволочь?!       — Меньше десятка, — пролепетал алхимик. Его кадык нервно дёрнулся. — Они, они все в клетках.       Алтон впился в него взглядом. Мужчина выглядел слишком перепуганным, чтобы врать.       — Они не боевые, совсем не боевые, — торопливо заскулил Такер. За его спиной взвизгнула псина-змея. На миг забывшись, алхимик развернулся к ней. Его рука легла на голову гибрида. Он понизил голос, и Алтон едва мог расслышать слова, но, судя по тону, Такер её успокаивал.       Алтон с раздражением хрустнул ботинком по сухой ветке. Пусть Такеру никогда не сравниться с Хоэнхаймом, он их по-своему любил. Испытывал ли Хоэнхайм к своим созданиям что-то подобное, тот ещё вопрос.       Их разговор прервал хрип. Подпрыгнув, Алтон развернулся к источнику и направил дуло уже на него.       — Сволочь, — гомункул быстро приблизился к нему. — Я тебя самого пристрелю, дрянь металлическая!       Плечи андроида вздрогнули. Он стоял на коленях, закрыв руками лицо и диод, но после его слов отнял руки. Перехватив его взгляд, Алтон сдавил оружие крепче, так, что пальцы онемели.       Огромные глаза андроида странно поблескивали в наступающем сумраке.       — Больше твоя чёртова симуляция не прокатит!       Эдвард вскинул голову. Его губы искривились в подобии усмешки.       — Стреляй. Я ведь всё равно ничего не почувствую, верно? Так ты думаешь?       Алтон замахнулся на него пистолетом. Андроид только прищурился.       — Ну, после такого ты имеешь на это право, — после секундной паузы Эдвард тихо добавил: — Я для Хоэнхайма всё равно теперь мёртв.       Андроид смотрел мимо него, обхватив предплечье левой руки. Он мог сбить Алтона с ног, забрать пистолет и пристрелить, но Эдвард только смиренно ждал его решения.       Алтон облизнулся. Руки дрожали, и с каждой секундой крепло желание послать всё к чертям, выбросить пистолет и больше к нему не прикасаться.       — Ты о чём, болванка железная? — хрипло спросил гомункул.       Эдвард вдруг улыбнулся. От его тихого, хрипловатого смеха Алтону стало жутко.       — Я провалил задание, Алтон. Не смог в тебя выстрелить, понимаешь?       — Что значит «не смог»? — гомункул растерянно глянул на него в надежде на ответ.       Смеясь, андроид помотал головой.       — В смысле «не смог»?! — плюхнувшись перед ним, Алтон схватил андроида за плечи. — Эдвард!       — А вот не смог и всё! И теперь я чёртов девиант! — восторженно выдохнул он, широко распахнув глаза. — Я свои флажки в программе к чертям перекорёжил!       — Ты… что сделал?..       Пистолет выскользнул из сжатых на плече пальцев и глухо стукнулся о землю. Проследив, куда он упал, Эдвард притянул пистолет к себе и поднял глаза на гомункула.       — Не против? Обещаю, на тебя я эту дрянь не направлю.       Выдохнув, Эдвард развернулся к алхимику.       — Такер, расскажите подробнее про вашу беглянку. Каких животных вы в ней скрестили?       Алхимик вскинул голову. Его стёкла блеснули серебром в последних лучах солнца.       — Никого я в ней не скрещивал.       — Как она выглядит? — терпеливо повторил Эдвард.       — Поверьте, вам это не поможет.       Андроид со вздохом потёр глаза.       — Хорошо. Ваша собака может её отогнать?       — Нет! — Такер так разволновался, что его очки слетели в траву. — Её кожа, она как броня! Я… не думал создавать её такой, но… Моя Нонтанг очень, очень живучая.       — Она случаем не таракан-переросток? — хихикнул Алтон.       — О нет, она скорее гидра, — взбудоражено откликнулся Такер, шаря руками по траве в поисках очков. — Это такое ма-аленькое животное, меньше ногтя. У Нонтанг есть её гены, но сама она, конечно, совсем не маленькая.       — И она любит нападать из темноты, — уточнил Эдвард.       — Да, очень! — нацепив на нос очки, Такер подался вперёд. — Это её излюбленный стиль охоты!       — Тогда нам нужно выбраться на шоссе, пока совсем не стемнело.       Алхимик оглянулся на вольер, но андроид остановил его жестом.       — Не тратьте время. Оставьте её здесь.       Такер покорно поднялся. Псина тут же прижалась к его ноге.       — Ализиан, нет, — алхимик потрепал её по короткой шерсти на голове. — Охраняй Макулату, хорошо?       Скульнув, псина потрусила к раненому гибриду. Когда она легла рядом, Такер скорбно поджал губы.       — Бедный Макулату.       — Вы бы так людей жалели, — холодно отозвался Эдвард, подталкивая его к воротам. — Ваша Нонтанг убила их просто потому, что они подвернулись под руку.       Такер обернулся.       — А я что мог сделать? — разведя руками, жалобно спросил он.       — Хотя бы не скрывать от Хоэнхайма факт её побега.       Тихий голос андроида наполнился гневом. Алтон невольно покосился на пистолет.       — О да, чтобы потом меня облили грязью?       Эдвард вцепился ему в ворот. Сжавшись под пристальным взглядом, Такер вскинул руку перед лицом.       Андроид встряхнул его, как щенка, а потом резко отпустил.       — Вы и сами прекрасно с этим справляетесь.       Такер попятился к воротам. Створки разъехались за его спиной. Потеряв равновесие, алхимик взмахнул руками, как слёток-переросток, и повалился на землю.       Андроид решительно вышел следом. Он навис над алхимиком, и Алтон испуганно потянул его за плечо, пытаясь оттащить от Такера.       — Эд, сейчас не время для разбо…       — Я понимаю. Встаньте, Такер.       Алхимик поднялся. Даже в слабом свете лунного огрызка можно было разглядеть, как его трясло.       — Вы же знаете, как срезать путь?       — К-конечно, — слабым голосом отозвался мужчина и махнул рукой вправо. — Через аллею. Она там, за поворотом.       Алтон поднял глаза на небо. Оно наливалось иссиня-чёрным, словно в него впрыснули чернила, которые перетекали в промокашки облаков. Луна едва виднелась за ними, похожая на нарисованную жёлтым карандашом скобочку.       — Чёрт, темнеет, — вполголоса заметил гомункул. — Давайте выдвигаться, а?       Эдвард покосился на Такера с откровенной неприязнью. Алхимик ответил ему тем же. Мужчина пошёл вперёд, цедя сквозь зубы что-то про Хоэнхайма и его эксперименты, которые понятия не имеют, что такое творческие неудачи.       Эдвард молчал, но от него так и веяло напряжением. Через несколько метров он всё же не выдержал, поравнялся с алхимиком и, схватив того за плечо, прошипел:       — Такер, если вы не угомонитесь, клянусь, я заставлю вас заткнуться вот этим.       Алхимик покосился на кулак у самого лица.       — Да понял я, понял, — пробормотал он, сразу сникнув и будто став меньше. — Чего на свой счёт-то сразу принимать?       Такер одёрнул воротник и остановился у металлического кружева ворот. С беспокойством вытянув шею, он вгляделся в темноту, которую едва ли рассеивал слабый свет луны.       — Аллея старая, фонарей там совсем нет, — извиняющимся тоном произнёс он.       Алхимик попятился, но Эдвард перехватил его за запястье. Такер сдавленно заскулил.       Алтон оттёр алхимика плечом и коснулся холодных, шелудивых от ржавчины прутьев. Его не прельщала прогулка между корявыми деревьями, чьи кроны сплелись в лиственное месиво, а искривлённые ветви напоминали силуэты застывших в агонии людей. Больше всего ему хотелось вернуться на относительно безопасную дорожку, под свет фонарей.       Алтон переглянулся с андроидом.       — Крюк делать ещё опасней, — поравнявшись с ним, Эдвард надавил на ворота ногой, и они распахнулись с коротким визгом. Резкий звук прокатился по пустынной дороге между деревьями.       Алтон поёжился.       Гомункул нырнул в темноту аллеи, как в ледяную воду. Последние крохи света от фонарей исчезли, как только он отошёл от ворот, но справа успокаивающе мелькнул жёлтый огонёк диода.       Такер тихо взвыл.       — Успокойтесь. Тут не так уж далеко идти, — отозвался Эдвард.       Алтон вслушивался в шорохи, дёргаясь от каждого подозрительного звука. Зверюга Такера могла спрятаться где угодно. Она могла быть за деревом. Она могла прикинуться деревом.       Сунув руку в карман, Алтон перебирал в пальцах кусок саламандровой коры. Она отдавала холодом, но сейчас он успокаивал, не давал сорваться и побежать впереди всех, рискуя нарваться на зверя в засаде.       Огонёк диода полыхнул красным.       Алтон беспокойно огляделся. Он никого не видел.       — Там, впереди, — прошептал Эдвард. — Что-то большое.       Алтон сдавил в руке кору. Раздался негромкий хруст.       — Это не она, — ещё тише добавил андроид. — Характер движения другой. Такер, у вас сбежал кто-то ещё?       — Да-а, Хэйсе. Нонтанг его выпустила.       Зверь приближался к ним, цокая когтями по каменным плитам дороги. Судя по запаху грязной шерсти, он уже был в паре шагов от них.       Такер вдруг прошёл вперёд. Зверь зарычал. Низкий, утробный звук обдавал первобытной силой хищника и глушил на корню любое желание сопротивляться.       — Хэйсе-е, — ласково протянул Такер. — Ты же хороший мальчик, а, Хэйсе?       Рык стих. Зверь фыркнул.       — Он из псовых? — медленно произнёс Эдвард.       — Верно. Чуть волка, чуть гепарда и капелька змеи.       Над головой Такера вспыхнула пара оранжево-жёлтых глаз. Расселины зрачков впитывали окружающую темноту, приковывали взгляд, не давая сдвинуться с места.       — Такер, он ещё вас слушается? — натянуто спросил андроид.       — Хм-м. Хэйсе, лежать!       Волчара даже не двинулся. Он смотрел за спину хозяина, словно ожидал команды.       Алтон проследил за его взглядом.       Среди деревьев мелькнуло что-то светлое.       Гомункул попятился. Столкнувшись с Такером, тихо выругался:       — Ты, двинутый! Валить надо!       Волк глухо зарычал.       — Тихо, Хэйсе, тихо, — нараспев произнёс Такер.       Светлое нечто приближалось. Оно перескакивало по деревьям с ловкостью белки, не давая ни разглядеть себя, ни сориентироваться, откуда оно нападёт. Гибрида выдавали только покачивающиеся ветки.       Оно кружило, постепенно сужая расстояние.       Алтон развернулся и рванул к светлому пятну шоссе. В ушах шумела кровь, под ногами — камни и трава. Он не видел, бежал ли кто за ним, и не смел оборачиваться, пока не вырвался на обочину.       Задыхаясь и дрожа, гомункул глянул на дорожку через плечо.       На обочине стоял он один.       Алтон вгляделся в темноту, цепенея от мысли, что Нонтанг добралась до андроида по пути.       — Эй, железяка гребанная! Помо… а-а-а!       Алтон слышал себя со стороны, хотя не кричал. Голос доносился из глубины аллеи.       Алтон зажал рот рукой.       — Эдвард! — голос дрожал и срывался. — Пристрели её!       В аллее раздались два глухих хлопка, один за другим.       — Я в другой стороне, кретин! — завопил гомункул, сложив руки лодочкой. — Я у обочины стою!       Красная точка диода заметалась во тьме аллеи. Такер выкрикивал что-то, но его голос потонул в рычании, хохоте и визге.       Алтон напряжённо следил за огоньком диода. Эдвард стремительно приближался, попутно отстреливаясь от светлого силуэта.       За его спиной что-то мелькнуло. Широко раскинув руки, андроид полетел на камни дороги. Его придавило к земле вытянутой лапой, за которой через пару секунд показалось остальное.       Голова с ушами, как у летучей мыши, крепилась на тело, которое едва покрывали пучки пуха, словно остальную шерсть ей выдрали. В каждую из её конечностей могло поместиться две человеческих, в каждую из глазниц — теннисный мяч.       Вскинув морду, она уставилась на гомункула.       — Я сам тебя пристрелю! — рявкнула Нонтанг голосом Алтона. — Валить надо!       Лапа обхватила голову андроида. Один коготь зацепился за диод. Нонтанг дёрнула пальцем, вырвала диод с проводкой, и он повис на когте как кольцо. На её морде обозначилось подобие удивления. На миг забыв о добыче, она обнюхала диод и, лизнув, недовольно оскалилась.       Эдвард с усилием вытянул руку к Алтону. В ладони андроида блеснуло лезвие ножа.       Нонтанг мгновенно вырвала оружие, перехватила клыками. Короткий хруст — и к ногам гомункула отлетел перекушенный надвое нож.       Алтон отпрянул. Нонтанг вскрикнула, копируя его интонации:       — Эй, а у Хоэнхайма есть план бэ?       Он попятился к шоссе, пытаясь не смотреть на Эдварда и усевшуюся на его спине тварь. Чем ей мог навредить посредственный алхимик и провальный эксперимент, если даже андроид оказался беспомощен?       Нонтанг вдруг с визгом отклонилась. Кулак Эдварда вкривь прошёлся по плоскому носу. Она с визгом вонзила клыки в руку андроида.       Перехватив его взгляд, Алтон оцепенел.       Эдвард ждал от него помощи.       — Нет, я не… я не смогу!.. — горло сдавило, дёрнуло изнутри. — Такер, твою мать! Останови её!       Химера сплюнула тёмную слюну. Её морда сморщилась в брезгливой гримасе.       Едко запахло бензином. Нонтанг зашипела, прикрывая нос одной лапой.       На лезвие брызнуло синей кровью.       Вперив взгляд в сломанный нож, Алтон задыхался от химической вони и ощущения беспомощности. Он мял содержимое кармана, даже не замечая, что именно сжимает.       Под пальцами что-то хрустнуло. Зашипев, гомункул отдёрнул руку. На указательном темнела капля крови, к которой прилипла щепка.       Кора. Кора саламандрового дерева из сада Хоэнхайма.       Взгляд скользнул к сломанному лезвию, снова к щепке. Он бросился к ножу, сцапал кусок покрупнее и отскочил.       Нонтанг впилась в него тяжёлым взглядом. Синий от крови язык прошёлся по кривым клыкам.       Алтон обхватил обломок ножа и вонзил его в землю. Нонтанг настороженно следила, как он рыхлил лезвием почву. Алтон торопливо чертил упрощённую формулу преобразования.       Она оскалилась. Свободная лапа со свистом рассекла воздух.       Выдрав кору из кармана, Алтон швырнул её в центр формулы и так шваркнул по кругу, что заболели ладони.       Мелкая искра попала на край коры. Нонтанг застыла. В её взгляде появился страх. Спрыгнув с андроида, она бросилась к формуле.       Алтон выхватил кору прямо из-под когтей. Синее пламя облизнуло край коры, прыгнуло дальше, к руке.       Пламя зашипело на коже, но Алтон не ощущал боли, словно он и андроид поменялись местами.       Высоко вскинув маленький факел, гомункул рванул к Нонтанг. От неожиданности она отпрянула, но Алтон успел ударить по лапе. Синее пламя перескочило на клочки пуха. Нонтанг с визгом подалась назад.       Алтон прыгнул на неё. Он шибанул наотмашь, метя в глаза.       Нонтанг взвыла. Заслонив морду лапами, она попятилась, вздрагивая. Гомункул швырнул в неё уже тлеющей корой. Нонтанг на четвереньках рванула к деревьям. Она скрылась в ветвях за пару секунд и растворилась там, как дым.       Тяжело дыша, Алтон обернулся к андроиду.       — Эд, — хрипло позвал его гомункул. — Ты жи?..       Алтон поперхнулся воздухом, когда взгляд зацепился за куски железки и проводов, которые торчали из сердцевины развороченного механического нутра.       Гомункул рухнул рядом с ним, чувствуя, как с тириумом из него самого вытекают последние силы.       — Алтон? — едва слышно позвал его андроид. Его взгляд блуждал, пока андроид пытался подняться, а потом повалился обратно. Он был беспомощен, как упавший на спину жук.       Алтон потянулся к искорёженной коробке, которая заменяла андроиду сердце. Положив на неё ладонь, гомункул тихо выдохнул.       — Алтон, ты же здесь?       В голосе андроида нарастала паника. Он снова попытался подняться, но гомункул надавил ему на грудь.       — Да лежи ты! Я это исправлю, слышишь?!       Кусая губы, Алтон очертил тириумом круг. Палец соскользнул по мокрому металлу, задел острый край. Круг пересекла лишняя черта.       — А-а-а, чёрт! Эдвард, я сейчас!       Глянув на вывернутое нутро, Алтон тихо выругался. Пространства для нового круга не оставалось.       Он положил ладонь на формулу. Круг вспыхнул, и пальцы закололо разрядами алхимической реакции. Синие молнии заметались по поверхности коробки, затягивая дыру, не давая вылиться остаткам тириума.       Реакция прекратилась так резко, что на несколько секунд Алтон ослеп. Он наощупь полез в карман андроида, но вместо холодного стекла сосуда нащупал только осколки и мокрую насквозь ткань.       — Эд, держись, только держись, понял?! Я кого-нибудь остановлю, только не смей отключаться!       Алтон оглянулся на шоссе. Щурясь, прислушался, в надежде услышать рычание мотора, снова повернулся к андроиду. Золотистые глаза тускло блестели в полумраке, как стекло погасшего светофора.       Закусив губу, гомункул положил руку на залатанную коробку. В ней что-то пульсировало, но было это сердцебиение или тириум продолжал заливать её изнутри, так не определить.       Вдали раздался треск. Вскинув голову, Алтон снова посмотрел на дорогу.       Треск нарастал, но шоссе до самого горизонта оставалось пустынным.       Звук исходил из аллеи.       Облизнувшись, гомункул подобрал осколок ножа и направил его на приближающийся силуэт, но стоило тому выйти на свет, как осколок выпал из ослабевших пальцев.       — Рой! — Алтон хотел крикнуть, но голос его едва слушался. — Та тварь, она тебя не ранила?       Алхимик стремительно приблизился к нему. Полумрак скрывал выражение его лица, и только обтянутые перчатками руки светились на фоне плаща, как два факела.       — Алтон, что с андроидом?       — Не ранила же, нет? — прошептал Алтон. Сфокусировав взгляд на правой перчатке, гомункул вцепился в неё обеими руками и с мольбой посмотрел ему в глаза. — Ты же алхимик, хороший алхимик, так помоги ему!       Огненный присел рядом с гомункулом.       — Какая тварь?       — Гибрид Такера! Она напала на Эдварда, я пытался его починить, но, но… — голос сорвался. Плечи задрожали, и Алтон судорожно всхлипнул.       Рука Огненного выскользнула из судорожно стиснутых пальцев и коснулась плеча.       — Хоэнхайм будет через пару минут.       Алтон вскинул голову. Скользнул взглядом по алхимику, холодея от ужаса.       — Что? Нет, нет, погоди… нет, его нельзя подпускать!       — Алтон, успоко…       Огненный сжал его плечо, но гомункул вырвался и отпрянул.       — Он же его убьёт!       Отчаянный крик зазвенел в воздухе.       За спиной раздался рёв мотора. Тёмная машина с визгом затормозила перед ними. Передняя дверца распахнулась, и оттуда вывалился Хоэнхайм.       Золотистые глаза тревожно блеснули за стёклами очков.       — Ты-ы, — Алтон взвыл, подхватывая андроида с земли. — Сволочь! Ты заставил его стрелять в меня!       Хоэнхайм отпрянул, на миг растерявшись, и Алтон отполз с андроидом к Огненному.       — Стрелять? — повторил за ним Хоэнхайм. Алтон поёжился под его пристальным взглядом. — Кому ты навредил? Такеру?       — Отчас…       — Нет, это гибрид, — перебил его Рой. — Мы пересеклись с ним в аллее. Полагаю, это и есть подражатель, которого вы искали.       Хоэнхайм остановил взгляд на едва залатанной коробке в груди андроида. Не успел Алтон отодвинуться, как создатель уже присел рядом с ними и коснулся края металлической заплатки.       Хоэнхайм широко распахнул глаза.       — Алтон, ты… сам это сделал?       Алтон хотел хлестнуть его по пальцам, но попал по металлу. Обожжённая кожа на руке вспыхнула болью. Алтон вздрогнул и зажмурился.       — Ты дал ему ещё несколько минут, — негромко произнёс создатель. — Хочешь потратить их впустую?       Вскинув голову, Алтон вгляделся в лицо Хоэнхайма. Оно было спокойным, но в глазах цвета тёмного янтаря сквозило плохо скрываемое волнение.       Алтон облизнул сухие губы. Он хотел разогнуть пальцы, но их свело от напряжения. Гомункул впивался в предплечье андроида, сквозь мокрую от тириума ткань ощущая кожу.       Алтон потянулся к ним правой рукой. Потянул указательный в сторону, зашипев, когда кожу будто резануло лезвием.       Сведённую в судороге ладонь накрыло белой перчаткой. Моргнув, Алтон уставился на алую саламандру под гексаграммой. Огненный отогнул его пальцы один за другим, и они раскорячились в пустоте, как ветви деревьев в аллее. Со свистом втянув прохладный воздух со слабым запахом гари, Алтон сунул руку в карман, чтобы хоть немного согреть.       Хоэнхайм осторожно подхватил андроида, не давая тому скатиться на землю, и выпрямился.       — Я позвоню, как разберусь, — глядя поверх гомункула, сказал он.       Алтон кивнул, хотя создатель обращался явно не к нему, и оглянулся на Огненного. Рой поднял глаза на него. Вечно колючий взгляд алхимика вдруг смягчился.       Дверь внедорожника Хоэнхайма закрылась с негромким хлопком. Затарахтел мотор, и автомобиль сорвался с места.       — Дойдёшь до машины, Алтон?       Гомункул медленно выпрямился. Алтона повело в сторону, но Рой успел поймать его за плечо и развернул к аллее.       Встрепенувшись, он дёрнул алхимика за рукав:       — Там кракозябра эта бродит! Белая такая, как человек, только руки с ногами длиннющие, а ещё она быстрая как, как…       — Больше не бродит, — сунув руку в карман, Рой вытащил оттуда что-то мелкое. — Я её уже отогнал.       В руке Огненного послышался щелчок. Пятно света метнулось по неподвижной туше волка с длинными и пятнистыми лапами. Мех на окровавленной груди слегка шевелился то ли от дыхания, то ли под порывами ветра.       Свет фонаря скакнул вперёд.       — А ты-то как с этой белой штукой справился? — поинтересовался Рой.       — Тоже огнём.       Горло саднило от крика, и Алтон надеялся, что Огненный оставит его в покое, но Рой как нарочно забрасывал его вопросами. Он спрашивал про Нонтанг, про химер, как им удалось вывести Связующего Жизни на чистую воду, и тормошил, если гомункул молчал, заставляя хоть как-то реагировать.       Алтон и не заметил, как аллея кончилась, а они добрались до военного внедорожника, припаркованного у ворот Такера.       Алтон ввалился внутрь машины. Вдохнув горьковатый запах салона, растянулся на заднем сиденье и прикрыл глаза.       — Рой, — хрипло позвал он. — Где Риза?       — Разбирается с Такером.       Алтон вытянул обожжённую руку, чтобы не касаться ей сиденья.       — В каком это смысле?       — Его нужно было доставить в больницу как можно скорее.       Гомункул вздрогнул от рычания мотора. Приподнявшись на локте, огляделся и лёг обратно.       Машина качнулась и выехала на шоссе.       Аллея осталась позади.

***

      Алтон очнулся в комнате с лёгкими светлыми шторами и белыми, как пух, стенами. Пахло спиртом, лекарствами и немного цветами.       Правую кисть чем-то стянуло, но боли он не чувствовал.       Алтон потянулся к ней здоровой рукой. Потрогал. Пальцы коснулись шершавой поверхности бинтов, когда рядом послышался тихий вздох.       Гомункул повернулся на звук.       Рядом с постелью обнаружилась табуретка, на которой посапывал Огненный. Тёмный плащ сполз с правого плеча и почти касался кружки с чаем, что занимала едва ли не треть прикроватного столика. За окном уже рассвело, и от мысли, что алхимик просидел здесь всю ночь, гомункула обдало жаром.       Приподнявшись на локте, Алтон дотянулся до его колена и постучал по нему забинтованной рукой.       Огненный вздрогнул. Пару секунд он водил перед собой затуманенным взглядом, а потом со вздохом потёр переносицу. Вид у него был измученный, и круги под глазами могли по цвету соперничать с его армейской формой.       — Ты больницу с домом случаем не перепутал? — поинтересовался Алтон, осторожно садясь.       Поправив плащ, Огненный потянулся к кружке.       — Слушай, сколько ты здесь уже сидишь?       Огненный пожал плечами.       — И стоило оно того… — прошептал гомункул. Опустив голову, он забарабанил пальцами по колену, но краем глаза следил за алхимиком.       Рой бросил на него удивлённый взгляд поверх кружки. Отставив её на тумбочку, потянулся к гомункулу. Алтон поёжился, когда горячая ладонь взъёрошила волосы.       Щекотно.       Алтон глянул на алхимика из-под спутанной чёлки. Рой улыбался.       — Стоило. Ты же не хотел бы очнуться тут один?       — Ну… это ж не смертельно, — Алтон пропустил между пальцев край одеяла. — Есть же дела поважнее, чем смотреть, как я дрыхну.       Огненный остановил взгляд на забинтованной руке.       — Да всё нормально, — заметив, куда он смотрит, пробурчал Алтон. — Ты лучше скажи, что с Эдвардом?       — Хоэнхайм пока не звонил.       Алтон с минуту молчал, закрыв рукой лицо и слушая, как Огненный пьёт чай.       — Его разум вроде как можно перенести в другой сосуд, — нарушил тишину Рой.       — Разум — да, но не его самого, — Алтон ожесточённо потёр лоб. — Он… Он программу свою взломал, понимаешь? Что если Хоэнхайм всё это сотрёт? Сделает из него чистого андроида, как в самом начале?       — Не думаю.       Алтон взглянул на него сквозь растопыренные пальцы.       — Какой алхимик будет стирать чьё-то развитие?       В коридоре вдруг раздались торопливые шаги. Скрутив край одеяла, Алтон едва подавил порыв нырнуть под него с головой.       За эти пару месяцев он научился узнавать Ризу по походке.       Дверь приоткрылась, и она проскользнула в палату, непривычно растрёпанная и запыхавшаяся. Она тоже была в армейской форме, но верхняя пуговица расстегнулась, обнажая пульсирующую на шее жилку.       Обменявшись взглядами с Роем, она подошла ближе. Алтон сгорбился, искоса глянув на прядь, которая подрагивала над её макушкой.       Табуретка вдруг отъехала в сторону. Алтон в растерянности перевёл глаза на Огненного. Он что, уже собрался уходить?       — Выздоравливай, Алтон.       Вскинув брови, гомункул коснулся протянутой руки. Сейчас её не обтягивала ткань перчаток, но от его пальцев исходил жар, словно под кожей прятались невысеченные искры.       — Ага. Спасибо. Ты тоже, — сбивчиво пробормотал Алтон.       Развернувшись, Огненный на ходу поправил плащ и скрылся за дверью, оставляя его наедине с Ризой и ворохом невысказанных извинений.       Она села на край кровати. Невольно перехватив её взгляд, Алтон вздрогнул.       — Ты что, тоже не спала?       Качнув головой, Риза порывисто прижала её к себе. Её дыхание защекотало волосы, и глаза защипало, словно он полетел навстречу ветру.       Гомункул вздохнул и прильнул к её плечу.       Слова вдруг сами сорвались с языка.       — Риза, слушай… Когда я про замену ляпнул, я просто, я испугался, понимаешь? Вы с Эдом так легко сошлись, и он во многим меня лучше, вот и… — Алтон отстранился и посмотрел ей в глаза. — Я, наверное, таким идиотом выглядел, да?       Она молчала, глядя на него с обезоруживающей растерянностью. Алтон заправил за ухо свесившуюся вперёд прядь и дёрнул уголком рта.       — Вот смотрю на тебя и кофе теперь хочу. Просто, у тебя глаза такие… — он поводил пальцами в воздухе. — Кофейные. Так и представляется какой-нибудь капуччино с пенкой.       Её губы дрогнули, а потом разошлись в улыбке. Вместе с её смехом комнату заполнил свет солнца, которое вырвалось из-за пелены белесых облаков.       — А ещё я домой хочу, — пожаловался Алтон. — Когда меня выпишут-то?       Её рука коснулась растрёпанных волос гомункула.       — Недели через две, наверное.       — Ну-у! — протянул Алтон, заваливаясь на кровать. — Я сейчас хочу!       — А лечиться кто будет, герой?       — Дома тоже можно, — заявил Алтон, разглядывая витки бинта.       Дверь вдруг распахнулась, впуская монотонный шум из коридора. Обернувшись, Алтон подскочил с кровати и бросился к гостю, по пути запнувшись о табуретку.       — Живой, живой! — восторженно вскрикнул Алтон. Окинув его взглядом, гомункул отступил и уже не так радостно продолжил: — Так… ты меня помнишь? Или ты снова железный болван?       Андроид затягивал с ответом.       — Так вот почему Хоэнхайм не звонил, — совсем тихо сказал гомункул.       Отвернувшись, он побрёл обратно и тяжело опустился на кровать. Риза обняла его за плечи, но он даже не повернулся.       — Сам ты болван, Алтон, — с досадой протянул Эдвард. — Спешишь тут к тебе, а ты даже на меня не смотришь.       — Опять симуляция, да?       Андроид шумно вздохнул. Полы алого плаща колыхнулись, когда он прошёл в палату.       — Ты дурак, да? — копируя интонацию гомункула, передразнил его Эдвард.       Алтон вскинул голову. Ещё раз вгляделся ему в лицо. Мимику он и раньше мог контролировать, но подделать радость во взгляде не смог бы ни один механизм.       — Я сохранил большую часть воспоминаний благодаря тебе. Можно сказать, ты меня дважды спас. Если бы не твоя формула, я бы опять стал просто ходячим светофором.       — П-погоди, она ж неправильной была, — пробормотал Алтон, в растерянности переводя взгляд с него на Ризу.       — Ты запечатал ей мои данные. Так что они остались, даже когда я совсем отключился. Хм, — его взгляд скользнул по забинтованной кисти. — Знаешь, Алтон, ты всё-таки дурак. Кто ж горящую деревяшку голыми руками хватает?       — Я тебя спасал, между прочим!       — Знаю, — Эдвард пристроился с другого бока.       Алтон по привычке глянул на его висок, но диода там не было.       — А куда фонарь твой делся?       — Я решил, что он больше не нужен, — андроид провёл рукой по груди, словно трогал уже заживающую рану. — Хоэнхайм согласился. Кстати, он передаёт тебе пожелания скорее выздороветь.       — Щедрость выше крыши, — гомункул закатил глаза. — Больше он ничего не сказал?       Перекинув ногу через колено, Эдвард откинулся назад.       — Ну, теперь с тебя сняты все обвинения. Хоэнхайм изучил мои воспоминания, так что Такеру придётся сотрудничать со следствием. Нонтанг, правда, пока не поймали.       — Это та самая дрянь, которую я от Эда отгонял, — пояснил Алтон, заметив, как Риза озадаченно свела брови. — Кстати, а с другими гибридами что?       — Всем зоопарком перекочевали к Хоэнхайму. Кроме той собаки. Ализиан, кажется? Она отказывалась от еды, пока её к Такеру в палату не привели.       Эдвард вдруг поднял руку и коснулся места, где раньше был диод. Подтянув к себе ногу, Алтон скрестил руки на колене и настороженно прищурился. Этот жест проскальзывал у андроида каждый раз, когда его что-то беспокоило.       — Знаешь, я возвращаюсь в лабораторию.       — Так и знал, — процедил Алтон. — Я так и знал, что эта сволочь ещё подгадит! Дай угадаю, его не устроило, что теперь он не может тебя контролировать?       — Нет, его это как раз обрадовало. Просто, задачу-то свою я выполнил.       — В смысле выполнил? — возмутился Алтон. — Прошло всего-то несколько дней!       Эдвард улыбнулся:       — Ты изменился, не заметил?       — Нет! — забывшись, Алтон стукнул по кровати забинтованной рукой. Айкнув, он прижал её к груди под обеспокоенными взглядами Ризы и Эдварда.       — Ну, тебе же никто не запрещает туда приходить, — андроид коснулся застёжки на ботинке. — Хоэнхайм тоже только рад будет, ему помощь с новым гомункулом нужна.       Алтон отвернулся к окну. Мартовское солнце искрилось на черепичных крышах, то плоских, с огороженными верандами, то изогнутых по краям, словно щупальца осьминога. Вдалеке зеленел сквозь туман трехбашенный замок Хоэнхайма.       — Я-то там зачем?       — С тобой мелкому будет не так страшно. Свой, всё-таки.       — Ладно, приду, — пробурчал Алтон, щурясь на солнце. — А то вырастет ещё вторая Нонтанг.       Положив руку ему на плечо, Эдвард снова улыбнулся:       — Не вырастет. Только не с тобой.