Obsessed to live

      Едва Джинни открыла глаза на неё обрушились профессора. Те словно решили провести консилиум у её кровати!       Её слабость и сонливость быстро перетекла в раздражение. Ей пришлось потупить взгляд, отвечая на вопросы директора. Тот несколько раз уточнял не забыла ли она о чём-то сказать. Это вызывало мерзкое ощущение зуда в голове и единственной мыслью её было: "Пошёл прочь!"       Она понимала их. Она единственная, кто перенёс нападение, не сделавшись пугающе правдоподобной статуей. Но всё что она могла сказать: не знаю; не видела; было очень страшно, когда окаменела Гермиона, и я закрыла глаза.       Технически это было правдой.       Среди профессоров стоял непривычно молчаливый Гилдерой Локхарт. Мадам Помфи сказала, что он обнаружил их с Гермионой в библиотеке. Джинни была без сознания, а юная гриффиндорка окаменела. Но больше никого сиятельный герой не видел.       Мадам Помфи сказала, что её мягко оглушили. Именно эта деталь вызвала больше всего подозрений у Снейпа.       - Может это потому что я - чистокровная, — вяло буркнула Джинни. У школы есть легенда про замашки Салазара Слизерина, пусть с ней и носятся.       - Тогда согласно вашей теории, нападавший должен был об этом знать, — едко подметил профессор Снейп.       Джинни лишь раз посмотрела на профессора Локхарта и столкнулась с хмурым взглядом Тома. Это успокоило её.       Едва ушли профессора ворвались её несносные братья. На соседней кровати лежала Гермиона, и, честно, Джинни не винила Рона и Гарри за то, что те больше волновались за девочку. В конце концов та больше пострадала.       Визит Астории и Луны забрал её последние силы. Остаток вечера она позволила себе скрыться ото всех за ширмами кровати в больничном крыле.       Она не знала как, не знала почему, но они с Томом были как-то связаны.              На следующее утро она столкнулась с наблюдавшим за ней не-Локхартом. Серьёзно, как долго тот так стоял?! Что с её причёской?       - Мисс Уизли, вы пережили большой стресс, — начал тот, абсолютно не заботясь о её чувствах. - Конечно это прискорбно, что вы ничего не помните, — он сделал акцент на последней фразе. - Но я рад, что успел вовремя, и вы не пострадали. Жду вас на своих занятиях.       Тот развернулся, чтобы уйти.       Вот так просто? Джинни не могла в это поверить! И это всё, что Том собирался ей сказать?!       - Подожди, — она едва не запуталась в простынях, пытаясь побежать за лже-профессором. - Кто такая Ленналин Лестрейндж?       Том остановился. Прекрасно. Теперь она разговаривала с широкой спиной, облачённой в золотую мантию!       - Откуда вы знаете это имя?       Джинни тоже остановилась. Непонятно зачем она схватила и потащила с собой простынь и теперь не знала куда ту деть. Более того, Том продолжал придерживаться роли профессора, и это начинало её действительно напрягать.       - Я вижу сны от её лица, — не видя смысла юлить призналась она. - И раньше видела, но не так часто, как после приезда в Хогвартс. Я не сказала всей правды.       Том круто развернулся. Тот в два широких шага преодолел расстояние между ними и, нагнувшись, схватил её за плечи.       Джинни испытала смешанное ощущение от близости Тома, который смотрит на неё используя личину нелюбимого ею профессора.       - Может ли быть?... - принялся бормотать тот, как-то по-новому разглядывая её. - Но тогда это объясняет... Ха-ха-ха. Но как же так вышло?       - Том? - тихо позвала его Джинни. Тот снова вернулся к ней. Он медленно отпустил её.       - Я должен проверить, — глухо сказал тот, отворачиваясь. - У тебя имя на запястье. Никому не показывай его. Я должен уйти. Но я вернусь.       И тот действительно ушёл. Джинни всё ещё не отошедшая от бесцеремонного вторжения в личное пространство тупо смотрела вслед. Мысли кружились цепочками:       Том знал, что с ней такое. Раз.       Чудовище из тайной комнаты - это василиск. Два.       Василиск подчиняется Тому. Три.       Том, живший пятьдесят лет назад, Наследник Слизерина. Четыре.              Тем же утром её выпустили из лазарета. Её целость и сохранность после встречи с немыслимым чудовищем Салазара Слизерина окончательно убедила слизеринцев, что она одна из них. Даже самые недовольные ранее теперь были вынуждены замолчать.       Однако же с остальными учениками была ровно противоположная ситуация. Теперь в их глазах она была едва ли не сподвижником зла.       Джинни было откровенно плевать что на первых, что на вторых. Она желала внимания Тома, но видела перед собой лишь их профессора идиота.       Её проект с самолевитацией дал свои первые плоды под конец весны. Она приподняла себя над уровнем земли на метр! Но, попытавшись сделать шаг, тут же неграциозно упала обратно. Оказалось, что контролировать магические потоки и своё тело одновременно - это сложно! Очень сложно.       По какой-то не до конца ясной для себя причине она стала избегать смотреть своему декану в глаза. Это длилось до тех пор, пока Снейп не оставил её после уроков и не спросил напрямую:       - Не помню, чтобы ваш нрав был настолько кротким, чтобы постоянно опускать глаза. Это тенденция появилась у вас после нападения. Почему? Смотри на меня, Уизли, — повысил голос тот.       И она действительно посмотрела. И у неё снова разболелась голова. Она прекратила тут же.       - Я задал вам вопрос, Уизли.       - У меня болит голова! - взорвалась Джинни. - Каждый раз, когда вы смотрите так пристально, у меня болит голова!       Она ожидала, что тот назначит ей отработку за дерзость. Но Снейп выглядел по меньшей мере удивлённым.       - У вас. Болит. Голова? - по слову выделил тот. - Уизли, посмотрите на меня сейчас.       Видя, что она сомневается, тот добавил нетерпеливое "ну же!". И Джинни действительно посмотрела. На этот раз противного шума в голове не было. Профессор смотрел на неё какое-то время, но затем шум снова вернулся. Джинни отвела взгляд.       Она никак не ожидала, что декан рассмеётся. Этот вечно хмурый обитатель подземелий умел смеяться! Она не могла поверить своим глазам.       - Подумать же. Из всех дурных детей в этом замке... - проворчал Снейп. - Именно у вас, проблемной мелочи, окажется врождённый дар к окклюменции! И откуда вы взялись на мою голову, Уизли? - уже тише спросил тот.       Джинни не знала, что тут можно сказать. Она не считала себя мелочью. И, хэй, она не была проблемой. Те же Фред и Джордж в доле с Пивзом доставляли своими розыгрышами кучу головной боли. Она была просто милой белой овечкой в таком случае. Просто овечки иногда тоже кусаются...       Снейп предложил ей вернуться к нему с этим на третьем курсе. Вручил книгу из своих запасов и отпустил. Однако теперь Джинни знала, что директор и декан зачем-то пытались влезть ей в голову, и это ей не то чтобы понравилось. И сухое "я должен был убедиться, что вы в порядке. Ваша мать забросала меня письмами" её не убедили.       - Это же здорово! - сказала за ужином Астория. - Отец рассказывал мне, что врождённые дары при должном развитии перерастают в невероятно сильную магию! А там, где есть предрасположенность к окклюменции, есть и способности к легилименции.       Луна же не думала, что это хорошо:       - Это странно, — сказала она. - Ты говоришь, что в твоей семье ни у кого нет склонности к этому. Это странно.       - Ну... Я на самом деле не всё знаю. Может поспрашивать у родителей о прапрабабушках, прапрадедушках?.. - пожала плечами она.       - Ты верно бредишь, — фыркнул Малфой, который сидел рядом и слышал их разговор.       - А что не так?       Панси и Дафна рассмеялись, словно она сказала какую-то действительно глупую вещь.       - Такие способности передаются по наследству, — коротко объяснил Забини.       Но она также была седьмым ребёнком в семье волшебников. Все знали, что такие дети могут пробуждать необычные таланты. Она поспешила об этом напомнить, не сумев отделаться от мысли что банально хвастается.       - Не в этом случае, — понурилась Астория. - Родовые дары - тонкая вещь.       - Да и если подумать, — вдруг вгляделась в неё Панси, — все Уизли огненно-рыжие, голубоглазые и усыпанные веснушками. Я уже молчу про вечный Гриффиндор. Ты как-то не вписываешься.       Джинни стало как-то не по себе. Её волосы тоже когда-то были огненно-рыжими, но с возрастом выцвели до медного. Её глаза были сине-зелёными, но зелёные глаза были и у дедушки... Она очень гордилась этим морским оттенком. Веснушки у неё тоже были... Ещё в начале года те были более ярко выражены на коже, но сейчас даже близящееся летнее солнышко не могло их вернуть. Противостояние факультетов, это, правда, глупо.       - Мои родители - это мои родители, — уверенно сказала она.       - Или только один родитель, — пошутила Дафна, за что получила тычок от Астории под столом.       Это заставило Джинни задуматься. Она больше не была уверенна в своём письме домой. Она была вынуждена его переписать, не упоминая окклюменцию.       Предположение змеек было неприятно ей. У неё была семья. Пусть не идеальная, порой раздражающе шумная, но это была её семья. Это она была аномалией в их жизни, но они всё равно любили её!       Джинни решила, то отложит этот вопрос на потом. Она также нашла время подойти к Драко и компании, выцепить Блейза, как самого адекватного представителя, и попросить проконтролировать по возможности, чтобы эта глупая догадка не была услышана Роном. Зная, как часто брат и Малфой вступали в конфликты, она не была уверенна в языке Малфоя. Её старшие братья были менее вспыльчивыми и склонными себя накручивать, чем Рон.              Настал день, когда Макгонагалл объявила за завтраком, что мандрагоры созрели. Это означало, что скоро ученики выйдут из состояния живых статуй.       Ложка с джемом выскользнула из рук Джинни после этой новости. Её аппетит пропал.       Мандрагоры готовы для варки зелья. Гермиона вернётся. Остальные вернутся.       Но это так же означало, что время в песочных часах для Тома подошло к концу.       Гермиона вероятно обвинит её в трусости. Джинни никому ничего не сказала про василиска.       Но никто из детей не умер, даже миссис Норрис не умела. Так что она не испытывала угрызений совести. И она уж точно не боялась. Теперь.       Она лишь не хотела, чтобы кто-то навредил Тому. Джинни не понимала: они знакомы всего год, крестраж больше не влияет на неё, но не могла вынести и мысли, что кто-то причинит вред Тому.       (Она всеми силами игнорировала мысль, что, возможно, они с Томом уже были когда-то знакомы. Это была абсолютно неизведанная для неё территория).       Локхарта не было за завтраком.       Джинни извинилась и убежала из Большого Зала. Она должна была успеть. Он же успел прийти за ней в библиотеку!       "Том, Том, Том!" - билось в голове.       Она ворвалась в класс З.О.Т.И. и побежала прямиком к комнатам преподавателя.       Сначала ей показалось, что там никого нет. Она ворвалась без стука, какой кошмар! Но захлопнувшаяся дверь за спиной, заставила её передумать.       На лже-профессоре больше не было пестрых оттенков. Тот был одет в классическую чёрную мантию и игрался со своей палочкой, глядя на неё.       - Том, — уверенно произнесла она.       Тот усмехнулся:       - Я ждал тебя. Я почти завершил свои дела тут. Джинни, — ласково позвал тот, подходя ближе. Джинни рефлекторно сделала шаг назад, вызвав у Тома лёгкий смешок. - Ты пойдёшь со мной.       - Куда? - спросила она, осторожно пытаясь его обойти. Пока что ей это позволяли.       - Зачем задавать вопросы, на которые уже знаешь ответ? - склонил голову тот.       Джинни остановилась. Том же... Он же не собирался потащить её в тайную комнату?!       Но, о, Мелин, судя по этой бесстыжей физиономии, собирался. Она не хочет снова видеть василиска.       - Я боюсь твоего питомца...       - Он тебя не тронет, — пообещал лже-профессор. - Джинни, — позвал он её, — поверь мне. И я расскажу тебе кто я, и кто такая Ленналин. Поверь, это очень любопытная история.       Он протянул ей руку. Довольно символично. Наверное, это глупо, но она протянула свою руку в ответ.       Том попросил её прийти на третий этаж. В туалет для девочек. Они пошли по отдельности.       Джинни уже как-то приходила в себя в этой туалетной комнате. Она не могла не задаться вопросом насколько это связано между собой.       До звонка оставалось не так много времени, и ученики спешили к своим классам. И только она шла куда-то одна.       Она просидела в туалете Миртл минут десять после звонка, когда пришёл Том в теле Локхарта.       Даже в самых своих странных фантазиях Джинни не могла представить, что вход в тайную комнату находится в женском туалете. Однако она должна отдать Основателю должное: никто бы не догадался. Они долго шли по длинной мрачной витиеватой лестнице.       Она спускалась зная, что найдёт там Тома. Она спускалась зная, что её ждёт там, мерлиновы кальсоны, гигантская ядовитая змея, достигающая пятидесяти метров, убивающая одним взглядом! Прекрасный домашний питомец, дайте два.       Но Том не стал бы её спасать, если бы намеривался убить, верно?       Она успокаивала себя этой мыслью.       Не-Локхарт не сказал ни слова за весь спуск. Тот безмолвно зажег люмос, чтобы освещать им путь, и Джинни не могла понять: это игра теней или тот правда выглядел настолько истощённым?       Вероятно, утром на не-профессоре были какие-то косметические чары.       Внизу их ждала длинная сброшенная змеиная шкура и куча скелетов мелких животных. Джинни едва не хватил удар от этой сброшенной кожи змея. Но не-профессор просто взял её за руку и пошёл дальше.       - Надеюсь, моего скелета тут не будет, — пробурчала Джинни, когда совсем отчаялась достучаться до своего спутника. Тот ещё пару раз отворил двери используя змеиный язык и снова затих.       Стоило им выйти в просторный мрачный зал, как Локхарт окончательно сломался. Тот провёл её вглубь и упал как марионетка у которой оборвали ниточки. В свете зелёных факелов его бледное неподвижное лицо выглядело особенно зловеще.        Джинни осмотрелась: уходящие вверх к потолку колонны были обвиты каменными змеями. Кое-где на них рос мох. Знаменитая тайная комната напоминала органный зал в мире маглов, куда Джинни в детстве ходила с родными. Её отец обожал культуру маглов...       - Том? - на пробу позвала она. Голос эхом отозвался от стен.       - Ты действительно пришла сама... - услышала она за своей спиной.       Она дёрнулась и обернулась. Что за жуткая привычка подкрадываться из-за спины!?       Перед ней стоял Том, каким она видела его в своих снах и воспоминаниях дневника. Его образ почему-то был нечётким и несколько размытым, словно она смотрела через стекло, но это, несомненно, был Том.       - Ленналин.       Джинни не знала, что на это сказать. Тот был не в себе? Том смотрел на неё, но видел своё воспоминание?       Внезапно воплощённый крестраж рассмеялся:       - Ты думаешь я спятил? Так нелепо... Так нелепо, что я сам не мог поверить! - рявнул тот под конец.       - На твоей руке было моё имя, и у тебя был мой дневник. Я наивно подумал, что кто-то из моих старых друзей вспомнил обо мне и подготовил для меня жертву. Но когда я попытался захватить контроль над твоей жизнью, меня ожидал сюрприз, — зло сказал он.       Джинни стало нехорошо:       - Ты всё же пытался убить меня?..       Том невесело усмехнулся:       - Посиди пять десятков лет в заточении, и попробуй осуждать меня после.       Том прошёл рядом с ней перешагнув через Локхарта. Точнее не так... Том прошёлся сквозь Локхарта. Как призрак...       - Тогда я решил узнать тебя получше. Признаюсь, — он картинно развернулся к ней. - Я был удивлён. Крестраж одного волшебника не способен поглотить крестраж другого.       Тот затих, давая ей шанс осмыслить сказанное. Но могла ли она? Том намекает, что она... Крестраж? Это шутка, да?       - Ха-ха, — нервный смех всё же сорвался с её губ. - Это невозможно, Том.       - О, милая Джинни, я тоже так подумал сначала. Я не мог поверить. Я искал у тебя другой проклятый предмет, а когда понял, что это не даст результата, я вручил дневник этому самовлюблённому идиоту с комплексом неполноценности, — он кивнул на Локхарта. - Я наблюдал за тобой. А потом вы с этой грязнокровкой попёрлись в библиотеку, и когда ты сказала про сны всё встало на свои места. Всё это время крестраж находился вместе с тобой в виде шрама на твоём запястье! Я видел твои воспоминания, — он поморщился. - Это произошло в раннем детстве. Иными словами, ты - никакая не Джинни Уизли. По какой-то причине твоя память повреждена, — он подошёл к ней, — но ты - часть души Ленналин Лестрейндж. Ты заняла чужое место. Ты мой соратник, — он улыбнулся. Это улыбка показалась Джинни безумной. - Мой друг.       Джинни явно требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Она могла вспыльчиво начать всё отрицать, но на неё накатила какая-то меланхолия. Том же явно ждал ответа. Пока тот не напугал её ещё больше, Джинни попросила:       - Расскажи мне о себе, Том. Пожалуйста.       Его глаза, казалось, загорелись ещё больше, тот приблизился к Локхарту и присел что-то ища в чужой мантии. Джинни уже не стала удивляться, что тот каким-то образом мог касаться материальных вещей. Запас удивления был истрачен.       Том достал палочку, вернулся к ней и принялся выводить в воздухе пасы. Горящие ядовитым зелёным пламенем змеи сплелись в клубок и преобразовались в череп обвитый одной большой змеёй. Так выползла из рта и шипела.       - Ты знаешь, что это? - почти нежно спросил тот. У Джинни от этого тона пробежал холодок о спине.       Она всмотрелась в символ: тот казался смутно знакомым, но она не помнила, где могла такое видеть.        Как вообще можно забыть что-то подобное?       - Когда-то это был просто рисунок на бумаге сделанный Абраксасом. Мы выбрали его среди прочих. Символ, метка, появление которой будет внушать ужас в сердца наших врагов. У нас был тесный круг единомышленников. Мы собирались устроить революцию, — вдохновенно вещал тот. - Оградить магический мир от тошнотворного влияния наглых маглов и их защитников. Я был вашим лидером, — совсем нескромно сказал тот. - Сначала нас было трое: я, ты и твой брат. Потом пятеро. Потом нас становилось всё больше и больше. И, как я узнал недавно, мы почти достигли своей цели. Однако, — его взгляд потемнел, — меня предали. Отголоски твоих воспоминаний обвинили меня. Я в это не верю, — отмахнулся тот. - Я - Волдеморт. Я - тот, кто собрал под свои знамёна весь чистокровный двор ещё во времена ученичества. Я не мог проиграть ребёнку. Твоё теперешнее состояние говорит о том, что произошло что-то плохое. Я собираюсь выяснить это. Я собираюсь дождаться, когда этот ничтожный человек умрёт и вернуть себе жизнь. Я собираюсь найти часть своей души. Мы вернёмся. И тогда весь мир пожалеет. Но сначала... - он усмехнулся. Джинни не знала насколько безопасно прерывать этот поток. Том был полон разрушительной энергии. - Я уничтожу эту глупую легенду о мальчике, который выжил!       - Нет! - неожиданно даже для себя закричала она.       Том посмотрел на неё со смесью недоверия и злости:       - Нет? Отчего же нет, Джинни? Тебе же нет дела до Локхарта. И не лги мне, что есть. Какое тебе дело до Гарри Поттера?       - Это - разное, — покачала головой она, подступив ближе. - Жизнь Локхарта в обмен на твою. Я могу это принять. Он... Мне жаль, но профессор ничего для меня не значит. В то время как ты значишь многое. Я до сих пор не могу поверить в эту историю, но я не могу её отрицать, потому что всегда знала, что как-то отличаюсь. Но Гарри - действительно просто ребёнок. Из него сделали символ как... - она запнулась и посмотрела на горящий череп. Она обязана быть убедительной. - Как эта метка. Но метка не живая. А он - живой! Не лучше ли будет... Сохранить ему жизнь, и доказать, что легенда ничего не стоит? Разбить эту слепую веру наглядной реальностью...       Джинни смотрела на Тома умоляюще. Она надеялась, что не выглядит слишком жалко, но ничего не могла поделать. Ей нравился Том, но она не хотела, чтобы пострадал Гарри. Рон её не простит. Она сама себя не простит. Гарри с момента знакомства всегда относился к ней хорошо.       - Он тебе нравится, — медленно произнёс Том.       Снова? Тот снова прочёл её мысли? Но как же так... Разве у неё не было дара к окклюменции?       Том усмехнулся:       - Был. И есть. Просто, — он склонился к её уху, — мой дар сильнее.       Он выпрямился.       Том оставил её одну скрывшись за стенкой. Ему нужно было время подумать.       На самом деле им обоим было над чем подумать.       Со слов Тома получалось, что она не ребёнок, а потерявшая память волшебница в теле ребёнка. Это объясняло почему ей так легко давались заклинания: когда-то она могла их уже знать.       И дар к окклюменции. Вспомнился разговор за слизеринским столом: все они ошибались, её родители действительно были её родителями. Точнее родителями её тела. Просто она не была их дочерью? Действительно какая-то плохая шутка.       Том собирался убить человека. Её пугало то, как легко она это принимает.       Джинни бродила вдоль колон тайной комнаты, веря обещанию, что не встретит тут василиска, потому что тот спит. И, опять же, у неё было чувство дежавю: она была тут раньше? Если они с Томом и правда были близкими друг другу, то такая вероятность есть.       Джинни вспомнила про Плаксу Миртл. Получается это Том открыл тайную комнату пятьдесят дет назад во времена своей учебы. Погибла ли Миртл случайно? Она вспомнила про жертву необходимую для крестража, и ей стало почти физически плохо.       Но в её снах Ленналин Лестрейндж была счастлива рядом с Томом Риддлом. Могла ли она проникнуться к кому-то откровенно жестокому и беспринципному? Нет. Могла ли она простить кому-то важному для неё что-то жуткое, если это произошло при каких-то специфических условиях? Джинни прислушалась к себе: вероятно, да?..       Она наткнулась на то, что внешне выглядело стеной, но шло рябью и пропускало её в потайную комнату при контакте. Прямо как проход на платформу девять и три четверти со стороны вокзала маглов. В одной из таких ниш исчез Том, а теперь и Джинни нашла ещё одну. Интересно, сколько всего секретов хранила тайная комната?       "Главное не наткнуться на гнездо змеи", — нервно подумала она.       Внутри было что-то что когда-то было алхимической лабораторией. Книги на полках были покрыты пылью, но совсем не выглядели ветхими. Кто-то заколдовал их, и это были весьма мощные чары, раз держались столько времени. В любое другое время она бы проявила любопытство, но сейчас Джинни просто нашла свободный стул и уселась, чувствуя себя эмоционально выжатой.       Она действительно жила и училась пятьдесят лет назад вместе с Томом в Хогвартсе? Она должна была бы стать бабушкой к этому времени, однако Джинни помнила исследование Герпия Злостного, который утверждал, что кресражи окончательно просыпаются, если основное тело хозяина погибло. Среднестатистическая продолжительность жизни волшебника лет двести. При условии мирной и здоровой жизни. Некоторые жили больше...       Том сказал, что они хотели принести в мир революцию. Смелое заявление. Том Марволо Риддл. Из всего имени только второе указывает на магическое происхождение. Полукровка? Вероятно, да. Том сказал, что был лидером.       "Сначала нас было трое: я, ты и твой брат", — вспомнила его слова Джинни. Итак, друзья детства. Это объяснило бы почему Том был ей рад, даже такой бесполезной.       Лестрейндж - старая чистокровная фамилия, имеющая английскую и французские ветви. И пусть сейчас Джинни не смогла найти о них никакой информации, но история сохранила достаточно, чтобы она могла сделать некоторые выводы. Том либо с детства был испорченным негодником, очаровывающим всё и вся ради своей выгоды; либо он был негодником, которому благоволила удача. Его первыми друзьями в мире магии стали представители местного цвета аристократии. Даже если тот не знал о своём наследии Слизерина, его бы приняли. И тогда было лишь вопросом времени, когда тот узнает.       Допустим. Допустим из этих кусочков какая-то картина сложилась в её голове.       Джинни почувствовала, что задыхается от всей этой пыли, что царила вокруг. Она взмахнула палочкой, и заклинание вышло достаточно сильным, чтобы убрать всю грязь. Она криво усмехнулась, глядя на палочку в своих руках: стоило ей убедительно предположить, что она не ребёнок, как заклинания тут же стали получаться увереннее. Этому нужно будет потом ещё уделить внимание.       Что теперь будет делать Том? Волдеморт... Этот образ никак не хотел вязаться с кошмарным монстром из детских сказок. Да Том обладал лицом ангела! Он был красивее Астории, красивее всех девушек со старших курсов, которых только Джинни помнила! И если бы не страшное выражение лица, которое тот порой корчил... Это вообще законно? Быть таким красивым, умным и хитрым? Наследником старого рода, пусть и полукровкой? Как можно быть таким ангелом внешне и таким злодеем внутри?!       Но намного ли на лучше, если тоже создала крестраж и заняла место невинного младенца?       Она просидела так какое-то время в прострации глядя перед собой.       Её привёл в чувство грохот доносящийся из зала. Это не могло быть ничем хорошим. Сколько она тут просидела?       Джинни выскочила, чтобы едва не к носу столкнуться с чешуёй василиска. Благо только с чешуёй на его теле, а не, скажем на голове, где ещё имеются такие милые смертоносные глаза! Ожидая пока змей проползёт, она затаила дыхание. Следом за королём змей неслась ослепительно огненная птица, в которой Джинни узнала феникса директора. Если Дамблдор был тоже здесь, то это была просто катастрофа!       Отыскав глазами Тома, она бросилась к нему.       - Что происходит? - спросила она. Тот стал выглядеть более чётко, нежели ещё какое-то время назад.       - Гарри Поттер спустился в тайную комнату, чтобы умереть, — лениво отозвался Том.       Что? Гарри? То есть эта процессия домашних животных гналась за Гарри?!       - Том, — Джинни осторожно коснулась его руки. - Не надо, Том. Пожалуйста, я ведь не смогу вернуться! - взмолилась она.       На лице Тома застыло странное выражение:       - А ты хочешь здесь остаться? - спросил он.       - Разве ты позвал бы меня с собой? - удивилась она, но тут же отбросила это. - Разве тебе не нужен соратник в замке? Тут же Дамблдор. Он может стать проблемой. Но я могла бы быть твоими глазами и ушами, Том.       Тот не успел ей ответить. Новая порция грохота сотрясла стены.       Уворачиваясь от летящих остатков повреждённой арки, прямо к ним бежал, подгоняемый змеем, Гарри Поттер. У него в руках был блестящий красивый меч и... распределительная шляпа?..       Феникс директора вцепился в голову гигантскому змею и, похоже, намеревался выклевать тому мозги. Джинни с ужасом поняла, что птица выклевала змею глаза. Кровоточащее месиво в крупных глазницах выглядело ещё более жутко, чем сам змей.       Если Гарри и удивился, то явно пассивно, потому что быстро схватил её за руку и побежал прочь от Тома вместе с опешившей Джинни. Василиск сделал слепой бросок и снова угодил пастью в стену. Джинни иррационально стало жаль змея.       Но когда тот нацелился на них, стало не до жалости.        Гарри оттолкнул её назад и выставил меч перед собой, крепко держа тот обеими руками. Феникс на голове у змея истошно закричал. Зубы василиска пронзили плечо Гарри, а рукоять меча вошла в небо змеиной пасти!        Василиск забился в конвульсиях, отпуская Гарри. Кровь пропитала порванную форму, за считанные секунды на полу образовалась алая лужа! Василиск сломал себе клык, и тот так и остался торчать в плече Гарри, пока тот, рухнув у стены рядом с Джинни, сам не вытащил его.       - Гарри, держись, Гарри, — она осторожно подхватила его. Яд на клыках василиска был невероятно смертоносен. У неё не было ничего, чтобы помочь, кроме Тома, стоящего и отстранённо наблюдавшего как разворачиваются события. Даже безоар бы мог выиграть время! Но его тут не было. У неё ничего не было...       Гарри терял сознание, но умудрился похвалить Фоукса. Птица, кинув лишь раз взгляд на Джинни, склонила голову к ране Гарри и заплакала нежными жемчужно-белыми слезами.       Том поспешил к ним.        Рана Гарри стала стремительно затягиваться на глазах изумлённой Джинни.       Том был в бешенстве. Тот запустил в улетающего феникса целый шквал проклятий.       - Слёзы феникса, — хмыкнул он. - На мгновение я совсем забыл. Удача была на твоей стороне, Гарри, но ровно до этого момента. Я, видишь ли, как и ты вспыльчив, и предпочитаю прямые столкновения...       Джинни помогавшая Гарри подняться подумала, что ослышалась. Этот... Этот!...       - Ты с ума сошёл?! - не выдержав рявкнула Джинни.       Внезапно феникс вернулся. Мощно махая своими огненными крыльями и издавая жуткие звуки, тот скинул к ногам осевших на колени детей дневник Тома Риддла. И Джинни впервые в жизни ощутила такой леденящий душу ужас, когда рука Гарри с всё ещё зажатым клыком василиска замахнулась на крестраж.       - НЕТ! - закричала она с такой силой, что точно сорвала себе голос. Она отшвырнула дневник, но её рука попала под удар, который пробил ладонь насквозь. По щекам хлынули слёзы, которые она едва ли ощущала, если бы не размытость картинки.        Было. Очень. Больно.       Гарри растерялся всего на мгновение. Тот попытался снова ударить по дневнику, но Том приложил мальчика заклинанием такой силы, что со стен посыпался мох. Гарри потерял сознание.       Последнее, что слышала Джинни это был ледяной голос Тома, приказывающий фениксу немедленно спуститься.