"Древний меч охотников вновь засияет в руках избранных, Авроры, восстанут из тлена забвения, тьма минувших столетий отступит перед зарей истины. Валы иллюзорные, веками охранявшие тайны, падут, и мироздание обнажится пред теми, кто явит смелость."
— Ирис живой, это главное. — Акерман похлопала Форса по плечу. Колдун, погружённый в свои мысли, едва заметно кивнул, сосредоточив внимание на исчезающих следах битвы. На арене становилось всё тише, фигуры постепенно покидали пределы алабеллики. Айзексы ушли, вероятно, из-за ухудшения самочувствия Аурелии. Аврора огляделась, взгляд остановился на кровавом следе, тянущемуся по медленно исчезающему снегу. Удушающий запах смерти рассеялся, уступая место свежести. В поле зрения попала фигура ведьмы в мантии неофита. «Тоже первокурсница, но что она делает?» — подумала девушка, наблюдая, как незнакомка с бархатистой, смуглой кожей, грациозно передвигалась по арене. Тёмные волосы были аккуратно собраны, открывая лицо с тонкими чертами и проницательными серебристо-зелёными глазами. Особенно привлекали внимание украшения: тонкое кольцо в носу, соединённое с серьгой в ухе. Цепочка блестела при движении, подчёркивая каждый шаг. Ведьма шла по окровавленному следу, собирая кровь в маленький бутыль. Движения были уверенными, как у человека, точно знающего, что он делает. За ней, словно отражение в зеркале, следовала фигура с одним отличием — янтарные глаза. Молчаливая связь выдавала родство. — Айша, нельзя! Нас накажут! Ты же знаешь правила, сбор чужой крови... — произнесла вторая девушка, голос дрожал, она споткнулась, едва не упав. — Я собираю кровь фамильяра, Индира. Аккуратнее! Если боишься, иди. — прошипела первая. Серьги тихо зазвенели при повороте головы. На арене остались только они, Аврора и Риан. — Какого чёрта ты творишь?! — Форс метнул ониксовый камень, выбив бутыль из рук ведьмы. Девушка мгновенно обернулась, глаза вспыхнули яростью. — Appella Fial! — ядовито произнесла светлоглазая ведьма. Флакон снова скользнул в руку под воздействием её воли. Девушка сложила руки на груди. — Чего тебе? — Полно тебе, Айшвария. — Индира подошла ближе, положив руку на плечо сестры, тон стал тихим. — Я спросил, какого чёрта ты собираешь кровь моего друга! — крик Форса был насыщен гневом, в каждом слове слышалось бешенство. — Дружба с фамильяром? — ведьма разразилась холодным смехом. — Я беру кровь проклятого духа. Это не запрещено законом. — Айшвария отстранилась от сестры. — Но это неэтично. — добавила Акерман. — Вы кто, орден нравов? — Айшвария склонила голову чуть вправо, иронично приподняв бровь, серьга в носу цокнула. Риан и Аврора подошли ближе, движения стали синхронными, как у охотников, медленно окружающих свою добычу. Напряжение росло с каждым шагом. — Ракшаси! — плюнул Форс. Это мгновенно вывело ведьму из себя. — Да будь ты проклят тёмной матерью, подавись! — Айшвария швырнула флакон на мрамор, кровь брызнула на снег, расплываясь серебристыми пятнами. Она резко отвернулась. — Простите мою сестру, она ещё не привыкла к здешним порядкам. — Индира поклонилась. Айшвария, задев её плечом, удалилась тяжёлым шагом. — Я Индира Асу, а она... — ведьма указала вслед удаляющейся сестре. — Айшвария Асу. — Шанти и Ракшаси... — с заметной усмешкой процедил Форс. — Как вы... — Индира удивилась. Глаза расширились от неожиданности. — Нас так называл... отец. — Аврора Акерман. — представилась ведьма, метнув острый взгляд на Форса. «Откуда он...?» — подозрения нарастали. — Риан Форс. — холодно представился колдун. — Что ж, приятно познакомиться. — сказала Индира. — Ещё раз извините. — девушка медленно последовала за сестрой. — Форс! Откуда... — Лисичка, посмотри на них, — он указал вслед уходящим ведьмам. Айшвария излучала холодную прану, а Индира воплощала теплую. — Первое, что пришло в голову, — бросил парень с ехидной усмешкой, разводя руки в невинном жесте. — Не верю я тебе, Форс. — прошипела Аврора, сузив веки. После этого она резко развернулась и добавила. — Пойдём, у нас занятие. Пока они двигались по извилистым коридорам бастиона, Аврора ощущала, как стены сдавливали пространство вокруг, углубляя поток мыслей. В голове возникал лабиринт сомнений, простирающийся за грань осознанного. «Какова вероятность, что он диверменс? Нет. Маловероятно. Хотя...» - взгляд задержался на Форсе. Колдун двигался с невозмутимой решимостью, шаги казалось едва касаются земли. Эта непроницаемость тревожила ведьму, она не могла считать его. «Нет… если бы он умел читать мысли, то уже заметил бы мои подозрения. Но его интуиция... Поражает». — Аврора вспоминала, как Форс назвал её лисой. Прозвище, отразившее её сущность: «Неужели он видит то, что скрыто от других?» Коридоры уводили всё дальше, светильники мягко вспыхивали в ответ на движение. «Аурелия... Маркиза. Гордая, амбициозная, стремящаяся к вершинам, выше дозволенного. Форс, уловил её стремление властвовать, и жажду влияния. Да, отражает суть». Мысли перенеслись к Аарону. «Форс назвал его Львом. Лев — символ силы и благородства, страж справедливости». Аврора прижалась к холодной стене, пытаясь остудить жар беспокойства, кипящий внутри. Вопросы множились: «Кейта. Лотос символизирует стойкость и мудрость. Способность сохранять равновесие в любых обстоятельствах. Спокойствие в бурю, баланс в хаосе...» Звуки шагов глухо отдавались эхом, Аврора почти не заметила, как они подошли к новой развилке. Повернув направо, она уловила тонкий аромат пряных трав. Мысли коснулись Юты. «Ирис. Непредсказуемый, взрывной, настроение меняется так же стремительно, как ирис меняет свои оттенки. Риан видит сущность людей... Но как?» Холодный поток воздуха проник в коридор, вызывая дрожь. «Допустим: Близнецов он знает давно, меня назвал лисой из-за рыжих волос, Айзексы, вероятно совпадение. Но что насчёт ведьм с арены?» — Риан Форс оставался загадкой, которую Аврора не могла разгадать. В попытке понять проницательность друга, девушка не заметила, как они достигли восточной аллы. Рассуждения пришлось рассеять. Когда Аврора и Риан переступили порог кабинета истории, тишина окутала, словно древний саван. Высокие своды, простирающиеся ввысь, утопали в сумраке, скрывающем тайны ушедших эпох. Каменные стены, пропитанные памятью тысячелетий, поглощали звук, придавая пространству мистическое спокойствие. Магические светильники, медленно скользившие под потолком, излучали мягкое, мерцающее сияние, подобное далеким звездам, уводя мысли вглубь веков. Центральное место в зале занимал массивный стол из темного дерева, столь древнего, что поверхность, вобрала в себя тени бесчисленных лет. Над столом витала чародейская проекция земель и океанов, по которым текли реки, живые артерии, питавшие мир энергией. Потоки переливались густым темно-фиолетовым сиянием, отображая пути, потерянные в водовороте веков. Возле стола ощущалась особая вязкость воздуха, пространство сгущалось, обнажая забытые грани истории. Окна кабинета украшены витражами: ожившие сцены из легенд и преданий, меняющиеся в зависимости от времени суток. Изображения казались единственными свидетелями великих битв и падений. Запах воска и ладана, смешанный с ароматом старых фолиантов, погружал в атмосферу, где прошлое становилось осязаемым. Полки, уставленные массивными книгами, запертыми руническими печатями, тянулись вдоль стен, охраняя древние знания. Некоторые фолианты тихо шептали, зазывая, окунуться в их тайны. Статуи мудрецов, стоящие вдоль стен, источающие запах полыни, придавали помещению ощущение священности. Немые наблюдали, напоминали, что история - живой организм, продолжающий дышать. Под сводчатым потолком, прямо над столом ментора, висела иллюзия небес, где солнце и луна вращались в вечном танце, символизируя бесконечное противостояние и единство света и тьмы. По центру парил серебряный песок, который, подобно зыбучим пескам, медленно перетекал из одной стороны в другую, отражая неизбежное течение времени. Чары, заставляли забыть о реальности за их пределами. Время от времени по помещению проносились звуки далёких битв, напоминающие о величии и ужасе прошлого. Ментор Идреаниэль стояла в тени, фигура скрывалась за длинной вуалью, ниспадающей до пола. В присутствии чувствовалась неуловимая, но мощная магия. Лицо оставалось скрытым, изредка вуаль подрагивала от лёгкого движения воздуха, обнажая край изящных черт лица, которые тут же ускользали из памяти, едва успев запечатлеться в сознании. Лишь глаза, сверкавшие из-под шляпы, добавляли образу странное сочетание притяжения и угрозы. — Добро пожаловать в агору истории, неофиты. Располагайтесь. — голос ментора, обволакивающий и мелодичный, скользил по залу. Жест направил внимание на полукруглые столы, выстроенные амфитеатром. Каменные ступени тихо отзывались на шаги адептов. — Лисичка, я пойду к Лотосу. — тихо шепнул Форс, грациозно скользя мимо, словно тень. В голосе звучала загадочная, почти неуловимая насмешка. Аврора быстро нашла глазами Аарона, сделав глубокий вдох, направилась к нему. Неожиданно взгляд пересёкся с Валентосом, мгновенный гнев вспыхнул внутри, как искра на сухом порохе. — Не задерживайтесь. — вновь прозвучал обволакивающий тон ментора. — Где Аурелия? — спросила ведьма, садясь рядом с Айзексом, стараясь скрыть внутреннее напряжение. — В комнате, её освободили на сегодня. — тихо ответил колдун, подвигая к ней чернильницу и вынимая свёрнутый пергамент из своей сумки, который он аккуратно положил перед девушкой. — Спасибо. — Акерман слегка улыбнулась, принимая бумагу. Досада коснулась мыслей: «Совсем забыла...». — Что ж, начнем. Можете называть меня просто Ментор или Ментор Идреаниэль. Рада приветствовать вас на своём курсе. — Ведьма плавным движением махнула рукой, и свет погас, оставив только мягкое свечение проекции, которая теперь стала единственным источником света в тёмной агоре. Вызвав всеобщие вздохи. — Начнем с основ, с первоисточника - сотворения мира. Освежим вашу память. — ведьма плавно провела рукой в чёрной перчатке над проекцией, пространство начало преображаться, подчиняясь её воле. Иллюзия стала расширяться, окутывая зал, как распускающийся цветок папоротника. Внезапно чары сжались до крошечной точки, застывшей в воздухе. В напряжённом молчании можно было ощутить, как время замерло в ожидании. Затем, с ослепительной вспышкой, вырвались два светила - луна и солнце, озарившие зал ярким светом. Лёгкий дым, начал струиться из краёв иллюзии, постепенно окутывая пространство. По залу разлился сладковатый аромат мимозы, погружая каждого присутствующего в атмосферу древности. Луна и солнце медленно вращались. — В былые времена, когда мир был необъятен и первозданен, два божества властвовали над вселенной: Амане, богиня луны, и Амон, владыка солнца. Вечный танец близнецов соткал судьбу мира, извлекая гармонию из первобытного хаоса. — ментор Идреаниэль понизила голос, откинув солнце назад, выдвигая луну на первый план. Луна преобразилась в образ прекрасной дивы с длинными белыми волосами, которые текли, как молочные реки, ниспадая на хрупкие плечи. Глаза, бездонные и белые, без зрачков и роговицы: всевидящее око многоликой. В третьем глазу, расположенном по центру лба, сиял кромешный мрак. Кожа, цвета ночи, переливалась светом луны сияя холодом, казалась неосязаемой. Сзади дивы вновь возродилась луна. — Амане, ночная владычица, породила мир, дышащий праной - живительной магией, проникающей во всё сущее. Леса и пустыни, моря и океаны, рожденные её волей, благословлены могуществом богини. — слова лились, как заклинание, заставляя чувствовать, присутствие чего-то незримого. Перед глазами неофитов проекция начала оживать. С грациозной медлительностью, словно растягивая время, Амане отделила кусок луны. Руки, сотканные из лунного света, медленно формировали существо. Тончайшие крупицы звёздной пыли падали на крылья, придавая силы. Когда создание было завершено, богиня вдохнула в него жизнь, яркий огонь озарил зал. Ослепительный свет схлынул, перед зрителями предстал огненный феникс, величаво парящий рядом со своей создательницей. — Первенцев Амане одарила своей силой, явились они в обличье огненных фениксов, что вечно возрождаются из пепла, подобно луне, восходящей на небосвод, чтобы вновь озарить тьму. — ментор выдержала паузу, давая возможность адептам прочувствовать величие момента. Богиня, удовлетворённая своим творением, снова отделила кусочек луны. Плавными рывком, она вновь начала лепить существо, на этот раз руки двигались с большей энергией, придавая новому созданию мощь и величие. Как только работа была завершена, дракон, извергая пламя, взвился в воздух, заполняя зал ощущением силы и могущества. — За ними многоликая призвала к бытию драконов, хранителей и стражей несметной силы, ведающих тайны веков. — голос ведьмы обрел глубину. Амане с нежностью посмотрела на своих детей, что нашли прибежище на её плечах, и снова отломила часть луны. Руки аккуратно и заботливо сформировали существо, напоминающее отражение самой богини. — Затем Амане породила эльфов, чьи сердца бились в такт с природой, наделив их красотой и долголетием, по подобию своему, воспетому в древних сказаниях. На руках у дивы появилась маленькая эльфийка, её кожа была тёмной, как ночное небо, а глаза - белыми, как лунный свет. Лицо повторяло черты матери, лишь заострённые уши служили отличием. Амане собрала остатки лунной пыли. — И, наконец, из лунной пыли Амане привнесла в мир младших детей: магов и иных существ магических, даровав им часть праны. — ментор вновь махнула рукой, и богиня ушла на задний план, вперед вылетело солнце, которое преобразилось в юношу, светлокожего, беловолосого, с такими же глазами как у сестры. — Амон, владыка дня, соткал земли, где свет и тепло лились рекой. Амон населил их созданиями, движущимися под солнцем, воздав им крепость духа и мудрость. Нонарды, дети его, не получили в дар магию, но Амон благословил их свободой воли, трудолюбием и плодородием земель, даруя возможность процветать в мире и согласии. Солнце стало светилом, что поддерживает и дарует жизнь. Явились проекции усеянных полей, людей возделывающих земли под ярким солнцем. После светила сплелись в танце сменяя друг друга. — Так разделился мир луны и солнца. Близнецы, узлом судьбы связав свои творения, пустили их в вечный круг дня и ночи, в бесконечное колесо жизни. — Ведьма закончила свой рассказ, и свет вновь озарил агору. — Кто скажет, откуда взят текст? — Голос ментора звучал спокойно, но чувствовалась нотка, призывающая к внимательности. — Всё просто, — первой откликнулась Айшвария, поправив волосы, голос был уверенным и надменным. — Это же Фолиант мироздания. — Ещё варианты? — ментор обвела взглядом собравшихся. — Гримуар колеса жизни. — небрежно добавил Валентос, скрестив руки на груди. — Так, а кто его написал? — преподавательница подалась вперёд, глаза сверкнули под вуалью, она явно ожидала услышать нечто большее, чем просто имя. — Сигизмонд Адельман, — перебила Аврора, бросив мимолётный взгляд на Валентоса. — Но это не совсем верный ответ. — продолжила девушка, игнорируя недовольный взгляд колдуна. — В своих мемуарах Сигизмонд писал, что прочел легенду о сотворении мира в Хрониках Акаши. — Хроники Акаши сказка для детей. — усмехнулся Валентос, тон уже не был таким уверенным. — Тишина, мисс...? — Акерман. — ответила Аврора, голос стал более собранным. — Мисс Акерман права, — ментор одобрительно кивнула, голос стал мягче, почти ласковым. — Сигизмонд Адельман в своих текстах часто ссылался на призрачное писание Хроник Акаши. Я очень рада, что в этом году у нас такие осведомлённые неофиты. — ведьма развернулась, взяла указку, движение привлекло всеобщее внимание. — Продолжим. Кто озвучит мне, что такое прана? — Жизненная энергия магов, которая имеет ограниченный запас, — без промедления ответил Кейта, спокойным тоном. — Чрезмерное использование приводит к истощению, в последствии к смерти. — Отлично. — ментор одобрительно кивнула. — А что такое нумия? — Тёмная прана, — заговорил Форс, слова звучали глухо и с отвращением. — Образуется из высосанной жизненной энергии земли, живых существ или магов. — К чему приводит чрезмерное использование нумии? — Ментор повернулась к Авроре, в ожидании ответа. — Необратимые последствия, — Аврора говорила чётко. — В виде некроза тканей. Иными словами, она пожирает мага заживо. Известно, что не поддаются влиянию нумии только первые дети Амане: фениксы, драконы и эльфы. — Так, из этого вытекает... — ментор замолчала, давая возможность ученикам завершить мысль. — Что все они мертвы. — резко вставил Валентос, презренным тоном. — Грубо, мистер Валентос. — преподавательница постучала по столу, тон стал холодным. — Но вы правы, это темное пятно на истории магического мира. Почему же они все мертвы? — Алчность. — констатировала Айшвария Асу, глаза вспыхнули ледяным блеском, она наслаждалась этой истиной. — Именно, — ментор вновь постучала указкой по столу, и проекция плавно сменилась. Перед глазами неофитов возникли образы: величественные замки, превращённые в руины, ожесточённые битвы, кровавые следы, пересекающие опустошённые земли. Казалось, сама земля стонала под гнётом воспоминаний. — Память об этом должна служить предупреждением для всех нас. Вам известно, что в вашей крови высокая концентрация праны. Так было и у эльфов, чья кровь обладала уникальным свойством - даровала магам невосприимчивость к нумии. Именно это стало причиной их преследования и истребления. На эльфов охотились, брали в плен и использовали, словно сырьё. Маги устроили настоящий геноцид, искореняя целую расу. Позор. Проекция показала сцены, где эльфы, пали под натиском магов. Их светлые леса выжигались, а храмы разрушались. Каждый вздох напоминал о предательстве, каждый миг о жестокости. Ментор замолчала, махнув рукой, свет погас, оставив зал во мраке неотвратимой истины, которая должна была запечатлеться в сердцах присутствующих. — Не хуже того, что сделали нонарды во времена инквизиции. — с вызовом вставила Айшвария. — Нельзя оправдывать собственную жестокость, чужой. — спокойно возразила ментор Идреаниэль. — К тому же, истребление эльфов произошло более пятнадцати веков назад, а инквизиция... — Разгар инквизиции прошел пять - шесть веков назад. В конце пятнадцатого, в начале шестнадцатого веков по календарю нонардов. — закончил Аарон, глядя на ментора. — Совершенно верно, мистер...? — Айзекс. — О, — ментор на мгновение замолчала, обдумывая ответ, затем продолжила. — Чрезмерное властолюбие и стремление к построению нового мирового порядка, всегда ведет к войне. Но многие забывают: отречение от прошлого открывает путь к повторному падению. — Амелия Аэтос. — неожиданно оживилась Аврора. — Вы читали её мемуары? — Большая часть запрещена законом и уничтожена. Но некоторые её мысли заслуживают внимания. — Она была сумасшедшей. — возразила девушка с задней парты, недовольно морщась. — Она была Аврором, охотником ночи. — парировала Акерман с неподдельным уважением. — Ты что, полоумная? — с язвительной усмешкой бросил Кайден. — Валентос! — рявкнул Айзекс, не давая Авроре ответить. — Вы добиваетесь того, чтобы я выставила вас из агоры? — ментор сурово посмотрела на обоих. — Простите, ментор. — неохотно проворчали колдуны. — Личные вопросы будете решать за дверью, — ведьма указала на выход. — Сегодня мы проверяем ваши знания, а не разводим ругань. Я не потерплю подобного на своих занятиях. — Ментор Идреаниэль, могу я задать вопрос? — нерешительно произнесла Аврора, скрывая беспокойство, которое давно терзало её ум. — Конечно, Акерман. Спрашивайте. — ведьма слегка наклонила голову, приглашая к разговору. — Аврорат... он действительно существовал? — вопрос вырвался из уст девушки, а она, затаив дыхание, ожидала ответа. — Хм... — ментор на мгновение застыла, погружаясь в мысли, взвешивая каждое слово. — Если верить ряду источников, то, вероятнее всего, да. Но, увы, достоверных хроник, подтверждающих существование ордена всадников, до нас не дошло. — А как же демоны, с которыми они сражались? — Кейта быстро уловил интерес Авроры, решив поддержать девушку. — Демоны... О которых нам известно, связаны контрактами, либо запечатаны в проклятом оружии... — Либо в бастионах. — перебил Валентос, с холодной уверенностью. — Вы абсолютно правы, — ментор утвердительно кивнула. — Сила, что держит наши бастионы парящими над землёй на протяжении десяти веков, духи, заключённые в темнице магии. На каждый бастион приходится один такой демон, их мощь неизмерима. — Кто их запечатал? И при каких обстоятельствах это произошло? — поинтересовался светловолосый парень, в голосе звучал неприкрытый скептицизм. — В исторических хрониках говорится, что бастионы были воздвигнуты магистериумом при содействии наших славных паладинов. — Ага, конечно. — тихо пробормотал Аарон на ухо Авроре, скептически усмехнувшись. — Ты тоже в это не веришь? — прошептала в ответ девушка, не отводя глаз от ментора. — Ни на нокт. Мой дедушка рассказывал мне о настоящих охотниках, — продолжил Аарон. — А ему об этом рассказывал его отец. — Мы вам не мешаем, мистер Айзекс? Или, может быть, вы хотите провести занятие вместо меня? — тон ментора стал ледяным, звучала угроза. — Простите, ментор Идреаниэль. — быстро ответил Айзекс, стараясь подавить улыбку. — Ещё одно подобное замечание, и вы покинете агору, — ведьма угрожающе посмотрела на ученика, глаза сверкнули под вуалью. — Продолжим. Демоны бывают нескольких видов, — она взмахнула рукой, и проекция на столе начала меняться. — Фамильяры, связанные кровным контрактом с родом или отдельным человеком. — На столе явились миниатюрные фигуры духов. — Если дух сам изъявил желание заключить контракт, он питает род своей силой добровольно, как это делают шесть великих драконьих фамильяра, известные вам всем. Но бывают случаи, когда контракт заключается насильственно, подавляя волю проклятого духа. В таком случае контракт сам по себе является проклятием. — Насильственно созданные фамильяры были повержены магами при жизни? — уточнил один из студентов, голос звучал сдержанно, с оттенком любопытства. — Да. Духи, которые обращены не по своей воле, не помнят прежней жизни, чего нельзя сказать о тех, кто выбрал свою судьбу добровольно, — ментор снова постучала по столу указкой, голос стал твёрдым. — Мистер Валентос, не могли бы вы на короткое время призвать своего фамильяра? Сегодня все имели удовольствие видеть его в бою, но мне бы хотелось, чтобы вы увидели драконьего фамильяра в спокойной обстановке. — Призыв фамильяра до жатвы строго запрещён. — возразил Форс. — Мистер Форс, по вашему, я бы попросила адепта сделать это без личного разрешения директрисы Моне? — иронично парировала ведьма. Кайден неохотно поднялся с места, движения были плавными, но каждая мышца тела напряглась. Подойдя к столу, он бросил ехидный взгляд на Аврору, губы изогнулись в саркастической усмешке. В тот же миг воздух в кабинете стал холоднее, туман начал стелиться по полу. Из клубов инея выпрыгнул ледяной дракон, челюсти сжались, выпуская облака пара, которые заполнили помещение. Дракон издал низкий, глухой рык, заставив стены дрожать. — Я бы хотела задать вопрос, если мистер Валентос позволит, — ментор шагнула назад, взгляд устремился в глаза фамильяра, она искала в них ответы. — Помнит ли ваш дух свою прежнюю жизнь? Грохот, вызванный рёвом дракона, пронёсся по всей агоре, отзываясь в сердцах присутствующих, словно удары барабана. — Боюсь, ментор, Фриза не настроена на беседы, — Кайден выглядел слегка обеспокоенным, обычная уверенность дрогнула. — Она разговорчива только с сестрой. — добавил колдун с смешком, прикрыв ладонью лицо, в жесте читалось раздражение. — Очень жаль. — ментор вздохнула, тон имел привкус разочарования. Фамильяр издал громкий, раздражённый рык, ледяные глаза вспыхнули. — Она недовольна тем, что её вызвали для развлечения. — заключил Валентос, убирая волосы с лица. — Ну что ж, мы хотя б увидели размеры, к вашему сведению, драконы были втрое больше своих воплощений в виде фамильяров. — Не может справиться с собственным фамильяром... — шепнул Айзекс, слова прозвучали как вызов, и в тот же миг что-то изменилось в воздухе. Атмосфера в агоре замерла, время решило сделать паузу, предвкушая неизбежный конфликт. Ледяной дракон, до этого моментально спокойный, мгновенно обернулся. Движение было таким стремительным, что вызвало порыв ветра, который разметал пергаменты лежащие на столах. Масса холодного пара окутала кабинет, напоминая морской туман на рассвете, плотный и зловещий. Голова фамильяра оказалась в опасной близости от Айзекса, все присутствующие ощутили падение температуры. Дракон, лишённый зрачков, впился мёртвым взглядом в мага, взор был пронзителен, словно он видел душу насквозь. Глаза духа излучали древнюю и жуткую силу, как и сам холод, в котором он был рождён. Существо фыркнуло, с звуком по телам присутствующих пробежал холодок. Взрыв ледяного дыхания вырвался наружу, морозный пар покрыл тонким слоем инея поверхности. Воздух заколыхался, холодные струи пара устремились в сторону Авроры, заколка слетела, рыжие волосы взметнулись, и рассыпались каскадом. Ведьма вздрогнула, сердце пропустило удар, в голове зазвучал чужой голос. Он не принадлежал ни одному из присутствующих. Голос был холодным, словно северный ветер, пронизывая сознание до самого основания. "Моё имя Фризамерса, я дочь Фиоресисы и Мортермеса из великого рода Альтаиров. Ты помнишь меня, Вариэгата?" — слова, подобные острым осколкам льда, вонзились в разум ведьмы, оставляя путь боли и отчаяния. Каждое слово звучало беспощадно, пронзая душу. Шум в ушах усиливался, нарастая до уровня, когда он стал невыносимым. Мир вокруг Авроры начал расплываться, на него наползала плотная мгла, поглощая всё, что было ей знакомо. Девушка инстинктивно схватилась за голову, пальцы судорожно вцепились в волосы, но это не помогало избавиться от боли разрывающей сознание. Аарон пробовал заслонить собой Аврору, но дух даже не обратил внимания на него, оно было приковано к рыжеволосой ведьме. — Ааа! — вскрикнула Акерман, голос прорезал тишину, отчаянный крик души, страдающей от непереносимой агонии. Кровь хлынула из носа, алая струйка прорезала белизну кожи, контрастируя с холодом, исходившим от дракона. В памяти начали всплывать размытые образы, пугающие, они исчезали, как только ведьма пыталась за них ухватиться, оставляя за собой пустоту и отчаяние. Девушка покачнулась, колени дрогнули, она бессильно упала. Мгновение спустя дракон растворился, а Аврора провалилась в темноту.***
Ведьма погрузилась в глубокую тьму, перед внутренним взором вспыхнула яркая картина, ожившая из забытых осколков. Ледяной ветер яростно трепал длинные белоснежные волосы, превращая в вихрь серебристых нитей, мерцающих в свете далеких молний. Капли холодного, пронизывающего дождя беспощадно хлестали по лицу, смешиваясь с солёными слезами, которые она даже не осознавала. Одежда промокла до нитки, прилипая к телу, подчеркивая каждое движение. Она сидела верхом на величественном красном драконе, чья чешуя горела алым пламенем, несмотря на натиск беснующейся стихии. Мощные мышцы существа напрягались под ней, каждый взмах крыльями рассекал бурлящий воздух, создавая гулкие раскаты грома. Глаза дракона сияли алым светом, отражая бушующую вокруг ярость природы и одновременно излучая древнюю силу. Рядом парила изящная Фриза, серебристые крылья мерцали в свете вспыхивающих молний, сотканные из лунного света и звездной пыли. На спине Фризы находился силуэт юноши, скрытый полумраком, в фигуре ощущалась непреклонная мощь. Черно-золотой плащ развевался позади, бросая вызов буре. Несмотря на расстояние, Аврора чувствовала его присутствие; взгляды пересеклись в мгновенных вспышках света, их связывала незримая связь. Небо разрывалось от яростных вспышек молний, каждая из которых освещала хаотичный пейзаж под ними: разрушенные города, пылающие леса и бездонные пропасти, откуда вырывались клубы чёрного дыма и огня. Земля казалась разверстой и истерзанной. Грохот грома сливался с могучим рёвом дракона, объединённый звук заполнял всё вокруг, заставляя сердце биться в такт этой первобытной симфонии разрушения. Прежде чем видение растворилось, Аврора услышала шепот, доносившийся откуда-то из глубин сознания: "Вариэгата, заслоны могут пасть. Будь готова." Эти слова отозвались эхом в сердце, проникая в самую сущность, оставляя ощущение тревожной близости чего-то страшного.***
Аврора открыла глаза, возвращаясь в реальность, выныривая из холодных, тягучих глубин забвения. Мир вокруг немного плыл, но образы постепенно становились чётче. Над ней склонилась ментор, чья фигура, окутанная длинной вуалью, казалась призрачной. В руке она держал тюбик снадобья, с терпкий запахом чертополоха. Голос ведьмы прозвучал над головой девушки, спокойный, но с ноткой неотступной тревоги. — Мисс Акерман, вы в порядке? — слова разрезали тишину, призывая Аврору вернуться в настоящее, покинув тенистые тропы разума. Рядом, едва дыша от волнения, находился Аарон. Рука парня поддерживала голову Авроры. Пальцы колдуна дрожали, но хватка оставалась уверенной, он боялся, что если отпустит хоть на мгновение, девушка снова провалится в небытие. Тепло рук парня, постепенно стирало мрачные образы, но следы, оставленные в душе, казались неистребимыми. Акерман моргнула, оглядываясь вокруг. Мир перед глазами всё ещё плыл, но сознание приходило в норму. Прежде чем ответить, она замерла, пытаясь собрать силы. — Да, ментор. Всё в порядке. — голос звучал слабее, чем хотелось. Ведьма, не тратя времени на дальнейшие расспросы, продолжила: — Мистер Айзекс, проведите мисс Акерман к медикусу. Пусть проверят её состояние. А с мистером Валентосом мы обсудим случившееся после урока. — голос стал более строгим, намекая на серьёзность произошедшего. Аврора перевела взгляд на Кайдена. Колдун был бледен, как полотно, а капля пота, вырисовывая предательскую дорожку, скользнула по виску. Глаза, обычно полные высокомерия, сейчас сузились, выдавая напряжение. Взгляды пересеклись, она увидела то, что заставило сердце замереть: "он тоже что-то видел." Айзекс, с заботой и осторожностью, помог Акерман подняться. Ноги подогнулись, мир вокруг снова пошатнулся, но сильные руки колдуна поддержали девушку, не давая упасть. Шаг за шагом они двигались по каменным ступеням, покидая агору истории, с каждым движением мысли становились всё яснее. Тишина коридоров резко контрастировала с гулом мыслей. Сознание удерживало эхо пережитого, но ощущение тепла руки на талии возвращало ведьму в настоящий момент. Поддержка служила якорем, не давая окончательно утонуть в тревожных мыслях. — Чёртов Валентос, попадётся он мне. — с раздражением выругался Аарон, когда они свернули за угол коридора. Голос дрожал, губы сжались в тонкую линию. — Айзекс, успокойся, — прошептала Аврора, пытаясь унять гнев юноши. Она остановилась, мягко сжав его руку. — Я думаю, он тут ни при чём. — Шутишь? — Аарон резко остановился, обернувшись к ней лицом, надеясь увидеть в глазах объяснение. Он потянул девушку ближе, взгляд стал требовательным. — Все видели, как он натравил на тебя фамильяра. — Всё было не так... — возразила Аврора, пытаясь отвести взгляд, но голос дрогнул. — Я думаю... нет... мне кажется, она говорила со мной... Аарон замер, глаза расширились от удивления, брови нахмурились. Колдун слегка наклонился, чтобы взглянуть прямо в глаза ведьме. — Как это возможно? — спросил он, стараясь, чтобы тон звучал ровно. — Фамильяры могут говорить только с членами рода. Аврора сделала глубокий вдох, рука непроизвольно скользнула по руке Аарона, успокаивающе поглаживая плечо. — Не совсем так, — продолжила она, голос был едва слышен. — Драконьи фамильяры удивительно связа... — ведьма умолкла не закончив. Аарон прищурил глаза, во взгляде появилась тень подозрительности, он слегка отстранился. — Ты ведь не рождена в одном из шести домов… — в словах сквозила нотка сомнения. Мимо них, проскользнула статуя женщины, облачённой в пышное платье в стиле рококо. Казалось, безмолвное присутствие, прислушивалось к разговору, утяжеляя атмосферу. — Аарон, — тихо позвала Аврора, тон звучал умоляюще. — Пожалуйста. Пойдём в сад, мне нужен воздух. — А как же медикус? — парень недовольно покачал головой, губы сомкнулись в строгую линию, выражая несогласие. — Аарон... — повторила Аврора настойчиво, чувствуя, как голова вновь начала кружиться. Ноги ослабели, ведьма вновь потеряла равновесие. Айзекс подхватил девушку на руки, прижимая к себе. Парень тяжело вздохнул, но взгляд смягчился, на губах появилась кривая усмешка. — Что мне с вами делать? — пробормотал колдун, качая головой. — Одна в обморок от вида крови падает, вторая от разговоров. Что за женщины? — Отпусти... — воспротивилась девушка. — Вот уже нет, — с лёгкой насмешкой отозвался Аарон, голос потеплел, а улыбка стала искренней. — Когда мне ещё посчастливится носить на руках красавицу? Щёки Авроры заалели, она отвернулась, чтобы скрыть смущение, сердце пропустило удар, ее впервые носили на руках. Колдун, чувствуя смущение, сильнее прижал ведьму к себе, продолжая уверенно шагать в сторону парящих садов. Парень ступил на холодные ступени из кованого железа, звук шагов тихо разносился по пустынному саду. В тишине Айзекс стремительно направился к дальней беседке, скрытой от посторонних глаз густыми плетями винограда и глициний. Мягкий свет, пробивающийся сквозь резные арки беседки, придавал месту особое очарование. Ветер приносил с собой тонкий аромат цветов. Аарон осторожно опустил Аврору на изящно вырезанную мраморную лавку, словно боялся, что любое резкое движение могло её ранить. Взгляд скользнул по лицу ведьмы, бледному, но всё же выразительному, с едва заметным отблеском тревоги в глазах. — Так объясни, что ты имела в виду. — мягко, но настойчиво спросил юноша, присаживаясь рядом и устремив на девушку пристальный взгляд. Аврора, не сразу решившись ответить, глубоко вздохнула. Она чувствовала, как слова застревают в горле. — Когда Фриза посмотрела мне в глаза, резкая боль пронзила сознание, словно холодный клинок. Но у меня такое бывает... правда, наяву это случилось впервые. Обычно это происходит во снах, сопровождаясь такой же нестерпимой болью. Поэтому я не уверена, что моё состояние вызвано Валентосом или фамильяром. Дракон скорее стал катализатором, чем причиной. — Фриза? — Аарон вскинул бровь, в глазах заиграло подозрение. — Дракона семьи Валентос зовут Фризамерса. — тихо добавила ведьма. Аарон замер, глаза на мгновение расширились, но он быстро справился с собой. — Невозможно... Полное имя фамильяра знают только... — Хозяева... — закончила Аврора, чуть подрагивающим голосом. — Да. — Аарон нервно почесал затылок, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает. Тени деревьев и шум листвы делали их разговор почти невидимым для внешнего мира. — Какое ты имеешь отношение к дому Валентосов? Аврора вздохнула, рука невольно поднялась к волосам, где прежде была заколка. Теперь пышные рыжие кудри падали до поясницы, озаряя всё вокруг огненным светом. — Ни-ка-ко-го. — выдавила ведьма, глядя куда-то в сторону, избегая взгляда колдуна. Аарон внимательно изучал лицо девушки. — Странно это всё. — пробормотал он, задумчиво потерев подбородок. Повисло неловкое молчание. — Appella Vas Aquae. — произнёс Аарон, в мгновение ока появился бутыль с прозрачной водой. Он протянул его девушке, чуть склонив голову. — Благодарю. — тихо поблагодарила ведьма, жадно осушая бутыль. Ветер снова подул, развеивая локоны, принося с собой аромат глициний. Айзекс тем временем достал из-под мантии небольшую фигурку и нож, пальцы легко обхватили инструмент, тот стал продолжением руки. — Ты вырезаешь по дереву? — удивилась Акерман, тон звучал мягко и заинтригованно. — Да, — кивнул парень, слегка улыбнувшись. — Как раз займусь этим, пока ты будешь наслаждаться свежим воздухом. Не дав ей возразить, Аарон аккуратно развернул Аврору и уложил голову девушки себе на колени. Всё произошло так быстро, что ведьма не успела и слова сказать. — Айзекс. — пытаясь приподняться, возразила Акерман, но он мягко прижал её, не позволяя двигаться. — Я тебя саму не оставлю. — тихо прошептал колдун. — Отдыхай. Девушка поняла, что спорить бесполезно, и сдалась, закрыв глаза. Она наслаждалась тишиной, изредка прерываемой пением птиц и шуршанием листьев. Невольно дыхание стало ровным, она не заметила, как уснула. Прошёл час, парень всё время сидел тихо, сосредоточившись на работе. Руки ловко, но нежно стружили дерево, превращая кусок древесины в изящную фигурку. Тонкие щепки падали в левый карман мантии, заговорённые, не нарушая покой девушки. Пробудившись, Аврора ощутила, румянец разливающийся по щекам, сердце билось в такт спокойствию, окутывая безмятежностью. Ведьма знала, рядом с "благородным львом" ей ничего не угрожает; его присутствие ограждало от тревог и опасностей. — Храни тебя Амане, я давно так не высыпалась. — простонала девушка, медленно вытягивая руки, как кошка растягивающая после сна. Айзекс тихо усмехнулся, взгляд светился добродушной насмешкой. — Ну, теперь ты мне должна. — с легкой иронией подметил колдун, отсекая последние щепки с деревянной фигурки. Завершение работы придало лицу парня выражение удовлетворённой концентрации. — Покажи. — попросила Аврора, приподнимаясь и потирая глаза, стремясь окончательно избавиться от дремоты. Взгляд светлых глаз был наполнен любопытством, когда Аарон передал ей фигурку лисицы. — Красиво. — отозвалась ведьма, восхищённо рассматривая изящные линии и тонкую резьбу. Пальцы осторожно касались древесины, изучая каждый изгиб и вырез. — Нравиться? — Он жадно наблюдал за реакцией. — Это подарок. — Нет... Я не могу её принять. — Замешкалась девушка. — Почему? — юноша удивился, слегка наклонив голову, брови приподнялись. — Я специально вырезал. У Аурелии их целый шкаф... — Благодарю... — прошептала Аврора, подняв глаза на колдуна. Взгляд встретился с ярко-голубыми глазами, ведьма смущенно отвела взор. — Ты слишком добр... — Прозвучало как упрёк. — хмыкнул Аарон, наклоняясь ближе, чтобы снова поймать взгляд. В тоне слышно веселье, но внимание оставалось пристальным. — Поясни-ка. — Ничего... забудь. — быстро парировала она, чувствуя, как щеки вновь начинают пылать. — Я не шутил насчёт долга. — продолжил парень, сменив тон. — Составишь мне компанию в сегодняшней вылазке. — Вылазка? — ведьма моментально оживилась, глаза заблестели. — И зачем это? — Секрет. — ухмыльнулся парень. — За полчаса до полуночи я пришлю тебе гонца. — Гонца? Так, я слишком долго спала? — она с удивлением посмотрела на колдуна, не понимая. — Ты стал странным. Аарон лишь тихо засмеялся. — Мне пора, — отмахнулся он, поднимаясь с лавки, убирая нож в карман. — У меня тренировка. Ты дойдешь до комнаты одна? Или провести? — Что-то ты темнишь... — пробормотала ведьма, качая головой. — Сама. Айзекс коротко кивнул, повернувшись, и направился в сторону южной аллы. Девушка не пошла сразу в комнату, мысли, как ядовитые шипы, терзали разум, не позволяя обрести покой. Воспоминания о недавних событиях затягивали в мрачный водоворот, из которого невозможно было выбраться. Каждое мгновение, проведённое в раздумьях, тянуло глубже в пучину тревог. Решение пришло внезапно: "Пойду в библиотеку. Надо попытаться найти упоминания об Ордене. Почему Магистериум так отчаянно скрывает всё, что связано с Авроратом?" Эта мысль зацепилась в сознании, как крючок, и не отпускала. С досадой Аврора провела рукой по своим рыжим локонам, ощущая, как они путаются в пальцах, сопротивляясь. Спиральным жестом ведьма затянула волосы в тугой узел на затылке, закрепив их веточкой. Любая обладательница такой шевелюры ужаснулась бы от подобного обращения, но для Авроры это было привычным делом. Отношения с волосами всегда были сложными: порой они казались невыносимым бременем, напоминанием о прошлом, от которого не убежать. Память о матери, которая так любила её длинные рыжие кудри, не позволяла обрезать их. "Матушка," — мысль вспыхнула в сознании неожиданно, как удар молнии, пронзив сердце острой болью. Слёзы подступили к глазам. "Я почти не помню, как она выглядела..." Осознание этого было невыносимо тяжёлым, словно мир вновь потерял краски. Ведьма замерла, чувствуя, как обрывочные воспоминания пытаются пробиться сквозь густой туман времени, но их было слишком мало. Память хранила лишь отдельные моменты: тепло материнских рук, запах свежескошенной травы, венок из полевых цветов, который мать сплела ей в детстве. И кулон на шее матери, который теперь носила она. Девушка глубоко вздохнула, подавляя волну эмоций: "Нужно сосредоточиться на цели - найти зазеркалье. Помниться, как Зефир сболтнул лишнего, и Сильве пришлось раскрыть тайну: скрытая секция библиотеки Цитадели, о которой даже Магистериум не знает. А значит, там могут быть хроники без цензуры, которую они так любят накладывать." Тени тревог отступили, уступая место решимости. Что-то в сегодняшнем видении показалось до боли знакомым, и Авроре казалось, что она найдёт ответы, если найдёт зазеркалье: "Фриза назвала меня Вариэгата... Заслоны Цитадели? К чему быть готовой?" Покинув сад, Аврора заметила, как шаги замедлились, неведомая сила пыталась удержать ее на месте. Воздух загустел, наполняясь странной тишиной. Перед ней, явилась фигура балерины, окутанная вуалью, скрывающей лик, оставляя смутные очертания. Она не шла, а плавно скользила по воздуху, не касаясь земли. — О, аромат герани и нелонии, — прошелестел голос, мягкий, но в нём слышалась ледяная, пугающая пустота. — Здравствуй, дитя. Ты друг малыша Кейты, не так ли? Не хочешь станцевать со мной? Взгляд метнулся к вуали, которая дрогнула от дуновения ветра. Девушка заметила нечто, от чего холод пробежал по венам: череп с пустыми глазницами. — Простите, мадемуазель Люмьер, — голос дрогнул, но ведьма взяла себя в руки. — Я неважно себя чувствую... Возможно, в другой раз. — Какое приятное дитя, — продолжала призрачная дама, тон, несмотря на мягкость, отозвался эхом, похожим на далёкий, едва различимый стон. — Скажи, как твоё имя, прекрасное дитя? — Аврора, — тихо произнесла девушка. — А как зовут вас, мадемуазель? — Аврора... — балерина медленно произнесла имя, смакуя его на языке. — Ты носишь одно из имён многоликой. Жозефина рада знакомству с Авророй. Но Аврора кажется потерянной... Призрачная дама сделала лёгкое движение, подобно началу пируэта, плавно развернувшись на носках и скользнув вперёд с грацией, присущей только тем, кто владеет искусством. Ткань вуали напоминала ночной туман, поднимающийся с поверхности озера. Жозефина сделала несколько плавных па, продолжая танец. Словно белый лебедь на сцене, завораживающий и гипнотизирующий, она, плыла по воздуху, не оставляя ни следа, ни звука. Скользнув за спину Авроры, балерина наклонилась к уху ведьмы. Лёгкий дым, последовал за ней, окутывая девушку прохладой. Жозефина, замерев в элегантной позе, тихо шепнула, слова проникли в самое сердце: — Ночь скрывает в себе три светила, — тон был мягким, как шелковое касание. — Их связь уходит корнями в саму ткань времени. Лишь те, кто способны прочесть их танец, найдут путь, ведущий за грань дозволенного. Аврора вздрогнула, по коже пробежали мурашки, в ноздри ударил нежный, но приторный аромат ванили. Жозефина, продолжая танец, вновь закружилась. Тело под вуалью растворялось в тумане, оставляя за собой лёгкий дым. — Найди хаос в порядке, — голос стал тихим, как шёпот звёзд. — И истина явится тебе. Прежде чем Акерман успела что-то ответить, балерина исчезла. Аврора стояла неподвижно. В голове эхом отзывались слова: «Найди хаос в порядке? Три светила... Что за бессмыслица?» Мысли вихрем кружились, не находя точек опоры, но что-то подсказывало, что это не случайный бред. Наконец, осознав, что ответ не придёт сразу, девушка решила отложить размышления на потом. Как в тумане, глубоко вздохнув, она направилась в южную алу. Когда ведьма, наконец, достигла библиотеки, дыхание перехватило. Просторное помещение поражало своим величием: тысячи рядов книг, уходивших ввысь на четыре этажа, создавали ощущение лабиринта знаний, каждое издание хранило в себе целый мир. Огромные окна с витражами, переливающимися всеми цветами спектра, изображали различные перевоплощения многоликой богини. В свете замирали изображения ликов Амане — то нежных и заботливых, то грозных и неумолимых. Однако больше всего поражало звёздное небо, раскинувшееся прямо над головой. Огромный, необъятный свод, усыпанный яркими, мерцающими звёздами, будто сама ночь проникла в библиотеку, заполнив её собой. Девушка замерла на верхнем этаже, позволив себе забыть, зачем пришла, просто наблюдая за плывущим небосклоном. Казалось, звезды следуют собственному ритму. Взгляд скользнул по потолку, мысли вернулись к балерине: «Ночь скрывает три светила. Точно, возможно, это и станет ключом…» Затем внимание привлекло что-то на первом этаже. Сначала это было смутное очертание, но когда Аврора пригляделась, заметила огромное чёрное зеркало, стоящее в тени между двумя стеллажами. Гладкая поверхность поглощала свет, не отражая ничего. «Не может быть всё так просто...» — подумала девушка, спускаясь по лестнице. Но предчувствие не отпускало. Аврора подошла ближе, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что за ней никто не наблюдает. Путь мог привести к разгадке. Она услышала лёгкие шаги позади, но не сразу обратила внимание, слишком погружённая в размышления. — Аврора, ты что, в Магистериум собралась? — раздался звонкий голос, вызвав дрожь. Это была Аурелия, в руках она держала книгу с затёртым переплётом, в глазах отражалось лёгкое недоумение. — Ты что делаешь? — ведьма приблизилась, на лице появилась заботливая улыбка. Аврора на миг потерялась, не сразу понимая, что подруга имеет в виду. — Это портал в Магистериум? — переспросила она, слегка нахмурившись. — Да, — подтвердила Аурелия, кивая. — Библиотека Цитадели хранит некоторые фолианты в единственном экземпляре, дом Моне в свое время воспротивился передаче ценных рукописей. Поэтому Магистериум настоял на доступе через портал. — О... — Аврора растерянно посмотрела на Аурелию, затем снова на зеркало. «Неужели Магистериум так близко? Сильва ничего об этом не говорила… Значит, это произошло недавно.». Аурелия внимательно изучала лицо подруги, брови слегка сдвинулись от беспокойства. — Ты нормально себя чувствуешь? — спросила Айзекс, в голосе звучала озадаченность. — Занятия закончились? Аврора вздрогнула, словно очнулась. — Я просто... Аурелия, окинув подругу обеспокоенным взглядом, приблизилась ближе, едва касаясь её плеча, проверяя на ощупь, что с ней всё в порядке. — Ты меня пугаешь, Акерман, — сказала она, слегка встряхнув ведьму за плечо. — С Ютой что-то случилось? — Нет, всё в порядке. — Аврора быстро нашла себя. — Мне стало плохо, меня отпустили. — Что случилось? — Ничего серьёзного, упала в обморок. — объяснила Акерман, отводя взгляд. Ей не хотелось вдаваться в подробности, особенно сейчас. — А ты как? Я думала, ты должна отдыхать. — добавила, указав на книгу в руках подруги. — Мне стало скучно. Я зашла за гримуаром по зельеварению. Думаю, лучше почитать, чем просто валяться в постели. Пойдём в комнату. — Аурелия пожала плечами, слегка улыбнувшись, после мягко потянула Аврору за руку. — Да... — согласилась ведьма, бросив последний взгляд на зеркало. Ведьмы направились к выходу, шаги эхом разносились по огромному помещению. Аврора задумчиво наблюдала за игрой теней на стенах: «Это был долгий и странный день... А вечером я обещала Аарону составить компанию. Если Аурелия об этом не упоминала, значит, она не в курсе. Не буду рассказывать. Сейчас лучше отдохнуть... Подумаю обо всем завтра.» Девушки заглянули к Юте в крыло медикусов, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, а после неспешно беседовали о пустяках до самого ужина.