Гарри Слизеринец и заброшенный дом

      После того, как у Гарри объявился крёстный отец — лучший друг его родителей Сириус Блэк — Гарри с радостью согласился навсегда покинуть дом тёти Петуньи и дяди Вернона, чтобы переехать к Сириусу. К удивлению крёстного, для дяди Вернона это стало ничуть не меньшей радостью. Всю дорогу от Кингс-Кросса до Тисовой улицы он щебетал не умолкая. Казалось удивительным, как такой солидный и грузный мужчина может быть таким болтливым и восторженным, но Гарри помнил, как иногда по работе к Дурслям приходили важные клиенты и партнёры дяди Вернона, и он точно так же ходил перед ними на задних лапках, как сейчас перед Сириусом.       — Значит, говорите, Вас оправдали, — кивнул Вернон, поворачивая в сторону Литтл-Уингинга. — Я всегда говорил, что наша система правосудия лучшая в мире! И что представители власти всегда разберутся! Не в пример всяким бездельникам с их протестами и забастовками, которые вечно чем-то недовольны, хотя кормятся с рук...       — По правде говоря, представители власти меня бросили в тюрьму без суда и следствия, — скривился Сириус. — А если кого мне и стоит благодарить за освобождение, то прежде всего Гарри, он был главным свидетелем на суде и помог найти настоящего виновного.       — Ну, справедливости ради, это у волшебников такое правосудие, — Гарри с озорным видом подмигнул. — А дядя Вернон, конечно, говорил про магловские органы правопорядка, и там, возможно, всё не так плохо...       Дядя Вернон чуть не подскочил в водительском кресле, услышав, что Гарри принял его сторону в разговоре. Гарри весело улыбнулся.       — Впрочем, будем надеяться, теперь и в Министерстве магии будут перемены... Крауча же попёрли?       — Да, — кивнул Сириус. — Говорят, старина Барти теперь засел в свой особняк и не отрывается от бутылки. А ведь половину компенсации, которую мне присудили за незаконное преследование, взыскивать надо именно с него... Впрочем, мне не нужны эти деньги. Пусть они ими подавятся. Никакие деньги мне не вернут лучших лет жизни, — Сириус стиснул кулаки. — Передам всё это Больнице Святого Мунго. А сам... Буду жить заново. Вместе с тобой, — он потрепал Гарри по плечу. — Ладно, что мы всё о грустном. Давайте лучше поговорим о чём-то более интересном. Вы, мистер Дурсль... мне Гарри уже рассказал, что Вы делаете инструменты...       — И если Вам понадобится повесить шкаф или укрепить карниз, Вы не обойдётесь без лучших дрелей от «Граннингс», — с достоинством сказал дядя Вернон.       — Или волшебной палочки, — ухмыльнулся Сириус, отчего дядя Вернон помрачнел. — В общем, Вы деловой человек. Это здорово! Знаете, я был другом родителей Гарри... Лили говорила про Вас. Она говорила, что её сестра была очень счастлива, когда выходила за Вас.       — Настоящий мужчина должен уметь составить счастье и процветание своей жены и детей, — назидательно сказал дядя Вернон.       — Как в целом Гарри? Беспокойства не доставлял? — небрежно спросил Сириус.       — Что Вы, Гарри — милейший мальчик, — теперь настала пора Гарри удивлённо подскакивать: дядя Вернон разразился комплиментами в его адрес. — Сразу видно настоящее воспитание, ну и порода моей любимой супруги, как ни крути, кровь — дело важное! Уверяю Вас, Вы будете счастливы жить с ним, он просто идеальный ребёнок. Верно я говорю, парень? — дядя Вернон кивнул Гарри.       — Эм... ну... я должен поблагодарить дядю с тётей за воспитание, — с елейным видом сказал Гарри.       — А я, в свою очередь, благодарю Вас за заботу о моём крестнике все эти годы, — серьёзно сказал Сириус.       Гарри не был дураком и прекрасно понимал, что во всех этих любезностях нет ни унции искренности. Дядя Вернон был просто счастлив от него избавиться и, конечно, нахваливал племянника, чтобы не дай бог Сириус не передумал. Сириус особо был не в курсе подробностей взаимоотношений Гарри с родственниками, а тот тоже не любил лишний раз распространяться на эту тему. Сам Гарри охотно подыгрывал дяде Вернону, довольный, что на сей раз удаётся обойтись без его вечного брюзжания и претензий. В общем, сейчас все трое негласно заключили своего рода пакт и решили просто радоваться происходящему, приятному для них всех.       — Подождите немного, — улыбнулся дядя Вернон, запарковавшись у дома на Тисовой улице. — Сначала я... Мистер Блэк, Гарри, прошу, — он любезно открыл двери машины. — Так, пойду предупрежу Петунью.       Но тётя Петунья уже стояла в дверях дома и сейчас ошеломлённо смотрела на Гарри, Вернона и Сириуса.       — Петунья! — громогласно воскликнул дядя Вернон, обнимая жену. — У меня удивительные новости!       — Вернон, ты меня пугаешь, — произнесла тётя Петунья. — Это... — у неё глаза поползли на лоб. — Сириус Блэк?       — Миссис Дурсль! — воскликнул Сириус Блэк.       — Петунья, мистер Блэк — крёстный отец нашего Гарри. Он теперь оправдан, там было недоразумение... В общем, теперь он забирает мальчика себе.       — За... забирает? — ошеломлённо произнесла тётя Петунья.       — Да, мы с Сириусом будем жить в его доме, — кивнул Гарри. — Я сейчас быстро соберу вещи, и мы поедем.       Дядя Вернон просто сиял. К удивлению Гарри, тётя Петунья не выглядела такой радостной.       — Но... — она растерянно пробормотала. — Дамблдор... Он сказал, что мы должны...       — С профессором Дамблдором всё уже согласовано, он категорически за мой переезд, — лучезарно улыбнулся Гарри. — Мы уже всё обсудили. И с Сириусом, и с профессором Дамблдором, и с дядей Верноном.       Тётя странно смотрела на Гарри. Её глаза как будто слегка затуманились.       — Но ведь... тебе же нужна защита... так было сказано в письме...       — Мы с профессором Дамблдором поговорили, и он согласился, что можно обойтись и без этого. Уверен, у Сириуса я буду в ничуть не меньшей безопасности, — кивнул Гарри.       Тётушка нерешительно кивнула.       — Пойдём собирать вещи, — улыбнулся Сириус.       — Я Вас не отпущу без чашечки чая! — воскликнул дядя Вернон. — А потом сам помогу собрать вещи. Садитесь, все. Петунья, тебя не затруднит налить чай?       Тётя захлопотала с чайником. Тем временем Дадли, кузен Гарри, вкатился в прихожую, удивлённо глядя на происходящее.       — Ты уезжаешь?       — Ага, — ухмыльнулся Гарри. — Правда здорово?       — Да уж, — кивнул Дадли. Затем он посмотрел на Сириуса и испуганно поёжился.       — А ведь я говорил тебе, что полиция его не поймает, — хихикнул Гарри.       — Ты сейчас запугаешь его, — добродушно улыбнулся Сириус. — Дадли, кузен Гарри, я не ошибся? Я был полностью оправдан, а теперь приехал сюда как крёстный и опекун Гарри.       — Садитесь, чай готов! — воскликнула тётя Петунья.       Чаепитие прошло в смешанной обстановке. Дядя Вернон весь лучился от счастья и явно изнывал от нетерпения; Дадли выглядел скорее удивлённым, а вот тётя Петунья как будто была довольно мрачной.       — Вы знали мою сестру? — неожиданно спросила она Сириуса.       — Я был другом Джеймса, — вздохнул Сириус, — но и Лили знал задолго до их свадьбы. Мы вместе учились... Она была самым светлым человеком, которого можно себе представить. Хотя она про меня так не считала. Мы в школе были теми ещё сорвиголовами, — Сириус усмехнулся.       Петунья кивнула. Как будто она хотела бы продолжить этот разговор, но что-то её останавливало; взгляд бегал, губы сжимались и разжимались, но в конце концов тётя просто вздохнула и встала.       — Пошли собираться, — кивнул Гарри.       — Мне подвезти вас или как? — спросил дядя Вернон.       — Не стоит, я трансгрессирую и Гарри, и его вещи, — махнул рукой Сириус. — Гарри, всё собрал?       Гарри взял в руки клетку с Буклей — его верной полярной совой.       — Букля, готова к переезду?       Букля радостно ухнула.       Сириус подошёл к Гарри.       — Наверное, вы хотите попрощаться, — мягко сказал он.       Гарри пожал плечами. Он сомневался, что кому-то из Дурслей захочется сказать ему на прощание пару добрых слов. Дадли, издав неопределённый звук, уполз в свою комнату. Дядя Вернон потряс руку Сириусу и кивнул Гарри.       — Гарри.       Мальчик вздрогнул: перед ним стояла тётя Петунья.       — Тётя?       — Гарри... — тётя Петунья явно с трудом подбирала слова. — В ту ночь... Не только ты потерял родителей. Я потеряла сестру.       Гарри был совершенно не готов к такому повороту. Его охватило раздражение.       — Вы все эти четырнадцать лет вымарывали любую память о моих родителях, вы меня на дух не переносили... С чего вдруг такая сентиментальность, тётя? Сейчас я исчезну, и Вы меня больше не увидите никогда в жизни. Как и вообще волшебников. Будете жить обычной нормальной жизнью.       Тётя тяжело вздохнула.       — Я... — она замялась. — В общем, я хочу сказать... То, что говорил ваш Дамблдор про защиту... Может, тебе и не было здесь радостно, но я никогда не хотела, чтобы ты пострадал. И не хочу этого.       Гарри скривился.       — Как трогательно, — процедил он.       — Гарри, твоя тётя действительно переживает за тебя, — мягко сказал Сириус.       Гарри тяжело вздохнул. Ему хотелось сказать всё, что он думает о неожиданной сентиментальности тётушки. Но он сдержался — выучка Фарли и Снегга помогла ему задвинуть эмоции на второй план.       — Прощайте, тётя Петунья, — произнёс он и взял Сириуса за руку.       А в следующую секунду он испытал знакомое ощущение, как будто его протаскивают через резиновый шланг.              Гарри с недоверием смотрел на странный дом на площади Гриммо, втиснувшийся между вполне обычными магловскими домами 11 и 13. И это в самом центре Лондона, недалеко от вокзала Кингс-Кросс! Казалось, к магии и её многочисленным проявлениям привыкнуть невозможно; Сириус поймал удивлённый взгляд Гарри и весело ухмыльнулся.       — Дом спрятан от маглов, — сказал он. — Заходи, я сейчас трансгрессирую ещё раз за твоими вещами.       Гарри осторожно толкнул видавшую виды дверь, на которой висел серебряный молоток в виде змеи. Он кивнул: увидеть символику родного факультета было приятно. Пройдя внутрь, Гарри погрузился в мрак. Тихо скрипели под его ногами старые половицы, в воздухе пахло затхлостью и плесенью.       — Ты уж извини, тут беспорядок, — произнёс Сириус, с хлопком появляясь за спиной Гарри. — Не было времени как следует тут прибраться, а от Кикимера мало толку... А чего ты в темноте? Люмос!       — Так запрещено же, — извиняющимся голосом сказал Гарри, глядя на открывшийся его взору мрачный коридор.       С тихим шипением на стенах загорелись инкрустированные потемневшими от времени змеями, подобно дверному молотку, газовые светильники. Мама дорогая, как же тут жутко, подумал Гарри. Грязные, отваливающиеся обои, покоробившийся паркет, видавший лучшие времена, клубы пыли и узоры паутины на висевших вкривь и вкось старинных портретах с треснувшими рамами. Изображённые там волшебники по большей части спали.       — Надзор не знает, кто именно колдует, — махнул рукой Сириус. — Они только узнают, что магия применялась рядом с тобой. В магловском районе понятно, что это твоих рук дело, но здесь, в доме волшебника?       — Ой, точно, — хлопнул себя по лбу Гарри. — Я же у Фарли спокойно колдовал.       — Да уж... хорошо, что ты с ней подружился. Не думал, что слизеринская староста будет такой хорошей девочкой, — Сириус поймал недовольный взгляд Гарри и тут же хлопнул себя по лбу. — Прости, я не хотел...       — Да ничего, я уже привык, что про Слизерин все думают, что у нас одни чёрные маги... А ведь у тебя весь дом в змеях, — улыбнулся Гарри. — Похоже на особняк древнего рода.       — Да, благороднейшего и древнейшего семейства Блэков, — закатил глаза Сириус. — Все до одного слизеринцы и все до одного помешаны на чистоте крови... Я последний. Моя матушка умерла, пока я отдыхал в Азкабане.       — Мне жаль, — сказал Гарри.       — Да брось... — Сириус скривился и махнул рукой. — Только злобой и жила. Как же её бесило, что я не разделяю их чистокровный фанатизм, что я попал на Гриффиндор... Каждое лето мне сцены устраивали. В конце концов я сбежал от них к твоим родителям. Почти как ты от своих дяди с тётей к Фарли, — крёстный усмехнулся.       — По правде говоря, они были необычно милыми, — теперь уже Гарри морщился. — Обычно в том доме я доброго слова не слышал. Называли меня уродом и ненавидели то, что я волшебник.       Сириус сжал кулаки.       — И Дамблдор оставил тебя в таких условиях?       Гарри махнул рукой. Ему не хотелось развивать эту тему.       — Ладно, мы с тобой оба не в восторге от наших семей, — Сириус хлопнул Гарри по плечу. — Давай размещайся. Здесь не везде так грязно, я уже расчистил пару комнат, столовую и кухню... Твоя спальня будет на третьем этаже, идёт? Кикимер! Кикимер, да куда ты опять запропастился?       С громким хлопком рядом с Сириусом и Гарри появился эльф-домовик. Гарри уже заметил, что эти странные существа непохожи друг на друга. Так, Добби — бывший домовик Малфоев — был жутко измученным и напуганным, а вот Патти — домовуха Фарли — была довольной жизнью и ухоженной. Кикимер был непохож на них всех. Старый и лысый, он выглядел довольно неопрятно, но не как будто над ним издевались; казалось, домовику самому наплевать на свой внешний вид. Его кожа висела на нём мешком, походка была довольно уверенной, но хуже всего были большие злобные глаза. В них не было и унции подобострастия, свойственного эльфам; на Гарри он смотрел с неприязненным любопытством, на Сириуса — с явным недовольством.       — Господин звал меня? — проквакал эльф.       — Кикимер, это Гарри Поттер. Мой крестник. Он теперь будет у нас жить.       — Господин решил поселить полукровку в доме моей благородной госпожи, — вздохнул Кикимер.       — Кикимер, я тебе что говорил про твои выражения? — взвился Сириус. — Я не желаю слышать это слово в этом доме!       Кикимер поклонился Сириусу и забормотал что-то невнятное. Гарри услышал обрывки слов «грязнокровки», «осквернители крови», «благородный дом» и «позор семьи».       — Иди и проводи Гарри в его комнату на третьем этаже, и вещи его отнеси, — строго сказал Сириус. — Будь с Гарри любезен, он мой крестник и член нашей семьи. Тебе следует проявлять уважение к нему, он знаменитый волшебник, победил Волан-де-Морта и, кстати, он учится на Слизерине.       Кикимер посмотрел на Гарри с интересом.       — Благородная госпожа говорила, что Поттеры — семья с сомнительной репутацией, ненамного лучше Уизли... Но Гарри Поттер учится на факультете великих волшебников?       — Да, и моя лучшая подруга — полукровка, она тоже на Слизерине, — хмыкнул Гарри.       Кикимер затряс головой.       — Скоро и грязнокровки будут учиться на благородном факультете Слизерина, ох, что бы сказали мои хозяева, наследие древних родов угасает...       — А ну заткнись! — рявкнул Сириус. — Хватило мне от мамаши с отцом это выслушивать...       — Я привык, — пожал плечами Гарри. — У нас Драко Малфой тоже сдвинут на этой теме. Джемма его не раз на отработки отправляла за подобные словечки. Мерлин с ним, это всего лишь болтовня.       — Сегодня они болтают, а завтра по поручению Волан-де-Морта убивают маглов, — скривился Сириус. — Драко — сын Нарциссы?       — Твоя кузина, да, кстати, она ничего, я был у них в гостях прошлым летом...       — Она неглупая женщина, ей бы пойти за кого поприличнее, чем этот хлыщ Малфой... Ладно, давай, отдыхай пока. Кикимер тебя через пару часов отведёт в столовую, поужинаем и я тебе покажу дом.       Сириус направился прочь, а Гарри зашагал по лестнице вслед за домовиком. Они прошли через чёрную потрескавшуюся дверь, ведущую к лестнице.       — Мама дорогая! — ахнул Гарри, увидев своеобразное «украшение» над лестницей.       Если в коридоре висели портреты волшебников, то вдоль первого пролёта лестницы на стене были прибиты металлические пластины. Но ужасно было не это, а то, что на каждой из них красовалась голова эльфа-домовика.       — Что за мерзость! — скривился Гарри.       Кикимер посмотрел на него негодующим взглядом.       — Полукровке следовало бы знать, что уже многие поколения домовиков служат благороднейшему и древнейшему дому Блэков, — с достоинством сказал старый эльф. — Кикимер служил ещё доброй госпоже Вальбурге и её досточтимому супругу Ориону Блэку, родителям моего непутёвого хозяина. А до них лорду Арктурусу Блэку, кавалеру Ордена Мерлина! До Кикимера и кроме Кикимера многие домовики служили великому семейству Блэков, охраняли секреты его дома. Наше предназначение — помогать сохранять традиции и облегчать жизнь величайшему из волшебных родов. К сожалению, мы не вечны, и со временем мы стареем. Кикимер пока ещё может служить, но угасает вместе с домом, — домовик горько вздохнул. — Когда эльф теряет силы и больше не может выполнять обязанности, ему отрубают голову и вешают над лестницей в знак признания его заслуг. Я мог бы только мечтать об этом, но хозяин — неблагодарная свинья, он разбил сердце матери и не намерен следовать традициям, Кикимер сгниёт от старости, ох, бедный Кикимер, если бы госпожа знала... — эльф зарыдал.       Гарри ошарашенно слушал эту лекцию Кикимера и наблюдал за его истерикой, думая, что, пожалуй, Добби был ещё не самым чудным представителем этого народца.       — Кикимер, — осторожно сказал он, — но ведь это же ужасно. Зачем умирать заранее? Если ты не можешь работать, можно же выйти на пенсию и заслуженно отдыхать. Разве ты бы не хотел этого?       Кикимер яростно затряс головой.       — Ни за что! — крикнул он, стиснув кулачки. — Кикимер не будет отдыхать! Домовые эльфы рождены, чтобы служить и работать! Для Кикимера не будет худшего оскорбления, чем праздная жизнь! Эльф, не годный для работы, должен расстаться с ней в почёте!       — По-моему, это чудовищно, — сказал Гарри с отвращением.       — Что полукровке знать о традициях волшебных родов? — презрительно квакнул Кикимер.       — Нашей старостой была чистокровная волшебница из древнего рода, Джемма Фарли, она моя очень близкая подруга, я каждое лето жил у неё, — прохладно сказал Гарри. — Они очень хорошо относятся к своей эльфийке и ни за что не обидят её.       — Разве сравнится дом Фарли с благороднейшим и древнейшим домом Блэков... — презрительно махнул ручкой Кикимер.       Гарри стиснул зубы от злости. Похоже, некоторые домовые эльфы — реально неисправимые идиоты.       — Ты придурок и псих полный, — процедил он. — Давай, показывай, где там моя комната, и иди прочь. Слышать твой бред не хочу.       Кикимер толкнул дверь, ведущую в комнату. Здесь было уже более или менее аккуратно — видимо, Сириус подготовил комнату к приезду Гарри. Домовик швырнул чемоданы Гарри и клетку с Буклей, отчего та сердито заклекотала. После этого Кикимер издевательски скривился и исчез с хлопком.       Гарри осмотрелся. На стене с отстающими обоями висел портрет волшебника в старинной одежде. Волшебник, очевидно, спал. Гарри сел и стал разбирать вещи.       Впервые в жизни у него был дом. Он будет жить у человека, который его любит и не будет его обижать. И пусть дом выглядит жутким и заброшенным, а эльф-домовик — свихнувшимся чуть менее чем полностью. Это его дом. Они с Сириусом приведут тут всё в порядок, и Гарри будет жить по-человечески. От этой мысли внутри сразу стало тепло и радостно.              Гарри разбудил стук в дверь. Оказывается, он сам не заметил, как задремал, раскидав половину вещей кое-как и даже не погасив светильник! Гарри вскочил, сопровождаемый насмешливым взглядом уже проснувшегося волшебника на портрете.       — Гарри, готов ужинать? Кикимер изволил нам кое-что приготовить, — раздался весёлый голос Сириуса.       Гарри открыл дверь. Сириус, увидев беспорядок в комнате, расхохотался.       — Ты точно как я! Раскидал всё как попало и завалился спать. Мерлин, и Джеймс был таким же!       Гарри покраснел. Он представил себе, как бы на это отреагировала Фарли.       — Ладно, вещи подождут, пошли ужинать. А то ты будешь от истощения только лежать и спать, — жизнерадостно хохотнул крёстный.       — Мой непутёвый праправнук решил учить крестника по своему образу и подобию? — насмешливо произнёс волшебник с портрета.       — Сэр... — Гарри растерянно посмотрел на портрет. — Простите... Вы спали, и я даже не представился...       — Финеас Найджелус Блэк, директор Хогвартса и кавалер Ордена Мерлина первой степени. Очень приятно, мистер Поттер, — усмехнулся волшебник. — Сириус уже все уши тут прожужжал о Вашем прибытии.       — Ооо, так Вы были директором Хогвартса? Тогда тем более простите за беспорядок, сэр, — Гарри совсем смутился. — Я обычно не такой... Просто тут всё так непривычно...       — Настоящий слизеринец должен уметь легко и быстро адаптироваться в любым условиям, — назидательно сказал Финеас Найджелус.       — Ну ладно, ладно, хватит уже, — буркнул Сириус. — Пойдём, Гарри. Не слушай этого старого зануду, а то всё лето проведёшь за учебниками.       — Джемма меня именно за них и засаживала, и мне это было на пользу, — весело сказал Гарри.       Сириус кивнул, но в его глазах мелькнули озорные искорки.       — По правде говоря, я и сам старался хорошо учиться... но много над учебниками я не корпел. Как-то само получалось, — он махнул рукой.       — Ты стал анимагом, а это чего-нибудь да стоит, — заметил Гарри.       — Уговорил, не буду тебя отговаривать от прилежания в учёбе, — кивнул Сириус. — Что ж, вот мы и пришли.       Столовая оказалась довольно пыльным помещением, расположенном на первом этаже. Кикимер встретил Сириуса довольно-таки раздражённым поклоном и проводил их с Гарри к уже накрытому столу.       — Вот чего не умею, так это вкусно готовить, — сказал Сириус, поддевая вилкой тушёное мясо. — Кикимер, конечно, тот ещё старый дурак, но по части еды он хорош.       — Мм... да, это точно, — кивнул Гарри. — Спасибо, Кикимер.       Старый эльф презрительно вздёрнул голову и засеменил прочь.       — Напрасно стараешься, у него в голове все эти блэковские бредни про чистоту крови, — махнул рукой Сириус. — Я его наслушался ещё когда жил у дражайшей матушки... Особенно они меня любили сравнивать с младшим братом.       — У тебя есть брат?       — Был, — Сириус помрачнел. — Регулус. Полная противоположность мне. Всегда пай-мальчик, всегда слушал родителей, всегда верил в сказки про древний род и чистоту крови... Конечно же, учился на Слизерине, — Сириус подмигнул Гарри. — На самом деле он был, в принципе, неплохим парнем, мы нормально ладили, но у него ни на что не было своего мнения. Вечно слушал всех вокруг. Сначала родителей, а потом...       Лицо Сириуса стало совсем невесёлым. Гарри догадался, что сейчас последует.       — Волан-де-Морта?       Сириус пристально посмотрел на Гарри.       — Не боишься его имени. Молодец.       — Я не называю его при других. Мне сказали, что люди слишком нервно реагируют. Но с тобой я подумал...       — Правильно. Бери пример с Дамблдора, Гарри. Страх перед именем только увеличивает страх перед его носителем.       — Значит, твой брат стал Пожирателем смерти?       — Ага, — кивнул Сириус. — Многие по дурости туда пошли. Я точно не знаю, что случилось дальше, я уже тогда не жил у родителей... Вроде как ходили слухи, что что-то Регулусу не понравилось. Только вот Волан-де-Морту прошение об отставке не подашь. Или служба до гроба, или...       — Значит, они его убили? — спросил Гарри. — Мне жаль...       — Точно никто не знает, но он исчез, — пожал плечами Сириус. — Жаль дурака, конечно, но чего он ждал, ввязываясь в это?       — Но если он решил включить заднюю, значит, не такой уж он был безвольный и ведомый, — задумчиво сказал Гарри. — Может, он действительно не хотел делать плохих дел.       Судя по выражению лица Сириуса, эта мысль была для него свежей.       — Я как-то об этом не подумал, — сказал крёстный. — Знаешь, а возможно, ты прав. Что ж, тем более тогда жаль.       Ужин завершился в молчании. Сириус, судя по всему, погрузился в детские воспоминания, в то время как Гарри просто переваривал новую информацию, ну и заодно решил тактично избавить крёстного от дальнейших расспросов.       — Ладно, давай хотя бы пройдёмся по дому, — сказал Сириус. — Сразу предупреждаю: без меня пока что лучше особо не шатайся. Коридор, лестница, комната, кухня, столовая, гостиная... ну моя комната в случае чего... там уже хотя бы безопасно. В других местах нет. В нашем роду практиковалась чёрная магия... тут целая масса опасных вещей. Я вчера открыл шкаф — так меня чуть не задушила отцовская мантия. И не суй руки в шторы. Там полным-полно докси, если не хочешь проваляться пару дней в бреду от отравления их укусами...       — Почему бы не попросить Кикимера убрать все опасные предметы?       — С этим сложно, — развёл руками Сириус. — Я попытался, но Кикимер... Для него любой, пусть самый дрянной артефакт Блэков — святыня. Он их не считает бесполезным и опасным хламом. Мерлин, Гарри, он мне ту мантию не давал уничтожить! Орал, что это наследие моего папаши. В общем, ему как ни прикажи очистить дом — он всё равно сочтёт, что от хлама очищать его вовсе не надо... Приходится самому. Ну хоть убираться и готовить он в состоянии, и на том спасибо. Отпустить бы его и с глаз долой... да ведь помрёт от расстройства, бедняга.       — Ага, он мечтает, чтобы ты ему башку отрезал, — хихикнул Гарри.       — Мне вроде ещё не все мозги дементоры высушили, чтобы творить такое. Я его не люблю, но убивать его... Пусть живёт как хочет. Пошли, покажу тебе кое-что. Не сказать, чтобы я любил это всё, но, вероятно, тебе будет интересно.       Они прошли мимо большой рамы, затянутой шторой. Сириус приложил палец к губам и стал ступать тише. Только когда они ушли оттуда, Сириус выдохнул.       — Портрет моей матушки. Слава Мерлину, мы его не потревожили, а то она бы нас порадовала бранью в мой адрес, а я уже изрядно устал сегодня... О, а вот и то, что я тебе хотел показать.       Гарри восторженно ахнул: на стене красовался гобелен. Он уже видел такой у Гринграссов и поэтому не был удивлён. Наверху гобелена красовалась надпись:

      БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ       Чистота крови навек

      — Уже видел такие? — улыбнулся Сириус.       — У Гринграссов. Но там ничего про кровь... А ещё Фарли мне подарила такой. Обещала помочь заколдовать, чтобы восстановить мою родословную.       — О, а давай вместе это сделаем! — радостно воскликнул Сириус. — И повесим тут!       Гарри смутился. Он посмотрел на крёстного и поймал взгляд, полный нежности.       — На нём будут твои папа и мама, — сказал Сириус.       Гарри радостно кивнул, разглядывая гобелен Блэков.       — А ты сам где?       Сириус указал на место, словно прожжённое сигаретой. К нему шли линии от Вальбурги и Ориона Блэков.       — Мамаша удалила меня, когда я сбежал из дома, — сказал Сириус. — Зато Регулус на месте, вот смотри... Очевидно, сын-Пожиратель был ей больше по вкусу. Ладно, Мерлинова борода с ними...       Гарри увлечённо разглядывал предков Сириуса. Время от времени попадались выжженные места — как объяснил крёстный, это были в основном осквернители крови, связавшиеся с маглами или маглолюбцами.       — Зато вот моя дражайшая кузина Нарцисса, — усмехнулся Сириус. — Уже написала мне, кстати. Напрашивается с визитом. Знаешь, я не прочь даже принять её, но она же притащит своего муженька...       — Вижу, ты не любишь мистера Малфоя, — весело улыбнулся Гарри.       Сириус испытующе посмотрел на него.       — А ведь ты тоже.       — Сложно любить человека, который притащил в школу опасный артефакт, чуть не поубивавший студентов, — сказал Гарри.       — Да, и всё же он выкрутился из той истории...       — Тем не менее Драко намекнул мне, что его отец поддержал твою сторону в Визенгамоте.       Сириус задумчиво почесал голову.       — Да, Амбридж была до удивительного любезна... она его собачка, тут явно не обошлось... хотя логично же! — Сириус хлопнул себя по голове. — Крауч.       — А что Крауч?       — Так ведь при старине Крауче сажали всех без разбора. Как меня, — усмехнулся Сириус. — А теперь, когда его имя и его действия окончательно смешаны с грязью, появилась отличная возможность насовсем отмыть всех, кто тогда был под подозрением. В том числе и бывших Пожирателей. Он же не только невиновных сажал, понимаешь? Теперь никто не будет верить Министерству... и мракоборцам. Глядишь, они ещё каких-нибудь Кэрроу из Азкабана вытащат и представят невинными жертвами... Я, конечно, рад свободе, но вот такой поворот меня совсем не вдохновляет.       Гарри тщательно посмотрел на Сириуса. Кажется, крёстный искренне терпеть не мог Малфоев и их компанию, завязанную на деньгах и пожирательском прошлом. Ему очень захотелось рассказать о своей роли в истории с дневником Реддла. Но он сдержался, понимая, что без разрешения Фарли он не имеет права рассказывать это никому. И всё-таки совсем промолчать он не мог.       — Не тебя одного, — кивнул Гарри. — Ты не поверишь, сколько моих знакомых даже и на Слизерине, в принципе, вполне согласны с тобой.       Сириус пожал плечами.       — Ладно, Гарри, время позднее. Давай-ка по комнатам — и спать, — сказал он, взглянув на часы. — Завтра приведение дома в порядок... впрочем, этим в основном я займусь, тебя постараюсь не отвлекать от учёбы и отдыха. Давай, Гарри, спокойной ночи. Обживайся.