Призрак Кальмарского замка

Назад в деревню шли молча. Ирис пинал камешки, Бадан то и дело принимался насвистывать, но вскоре замолкал. — Они болят? — спросил наконец Ирис. Бадан давно уже надел рубаху, но теперь, когда Ирис знал о его жутких рубцах, не думать о них не получалось. — Ко всему привыкаешь. Ирис тщательно обдумал этот ответ. — И всё равно это странно, — решительно сказал он и с силой пнул попавшуюся на пути кедровую шишку. — По-моему, за столько лет боль должна была утихнуть. — Она и утихла, когда я упокоился. Там мне было вообще очень мирно и безмятежно, — отозвался Бадан и тут же предостерегающе поднял руки: — Я никого не обвиняю! — Замечательно, — буркнул Ирис, — теперь я ещё и виноват в том, что у тебя снова болят рубцы столетней давности. — Вообще-то… — Бадан принялся сосредоточенно загибать пальцы. — Да какая разница, сколько ты уже провалялся в могиле? — обиженно буркнул Ирис. — Вы, призраки, всегда такие нежные? — И ранимые, — радостно кивнул Бадан. — Чувствительность ведь идёт от души, а я весь теперь сплошная душа — и ничего больше. — Хорошая отмазка, — проворчал Ирис. — И вообще, по-моему, ты всё врёшь. Наверное, внушил мне эти рубцы, чтобы надавить на совесть. — Это как? — растерялся Бадан. — А вот так! Если они настоящие, — торжествующе воскликнул Ирис и выдержал паузу, — то почему у тебя не отрезана голова? Бадан задумчиво пожевал губу, разлохматил волосы, пощупал свою шею, раздёрнув ворот сорочки, убедился, что голова надёжно прикреплена к туловищу, и наконец сказал: — Я думаю, потому, что голову мне отрезали уже посмертно. — У тебя на всё есть ответ! — возмущённо вскричал Ирис. — Не на всё, — возразил Бадан. — Я, например, не знаю, как мне упокоиться. — А ты не пробовал просто лечь обратно в могилу и прикрыться своим камушком? — без особой надежды спросил Ирис. — Пробовал! Как только ты меня разбудил, я вообще попытался перевернуться на другой бок и уснуть, но по эту сторону жизни такая штука не работает, — вздохнул Бадан. — Может, надо почитать над тобой молитвы и полить могилу святой водой? — предположил Ирис. — Во-первых, я не нечисть, а во-вторых, мы меня не изгоняем! — оскорбился Бадан. — Это как посмотреть, — философски отозвался Ирис и ободряюще хлопнул Бадана по плечу, деликатно не заметив, как рука провалилась примерно до сердца. — Ничего, что-нибудь придумаем!