Природа

      — Вот она, Пещера Никсы, — тихо промолвила Элиса.       Пещера внушала страх. Она подавляла своими размерами. Под тусклым светом камня, который Элиса откуда-то взяла и о находке которого не хотела рассказывать, не было видно ни стен, ни потолка. Царила кромешная тьма.       Кефеус оглянулся назад. Яркие дневные лучи падали на холодные камни.       — По слухам, мало кто выходил из этих пещер, живым, — предупредила Элиса, пробираясь вглубь. — А те, кто выходил, не желали говорить о том, что с ними случилось.       — Неужто нет другой дороги?       — Есть, но она раз в десять длиннее.       По пути им встречались сплошные камни, однако самые разные, как известняк, гранит и песчаник, так и кварц, топаз, турмалин, малахит, агат и рубин. Странно, что такие редкие камни лежат вот так, на входе в пещеру, и никто их не смеет брать.       — Гномов на эти пещеры не хватает, — усмехнулась Элиса.       — Гномы любят сокровища? — предположил Кефеус.       — Они ради них живут, — ответила Элиса.       Больше они не говорили. Слишком мрачно и страшно стало для разговоров. Им казалось, что за ними следили, пристально и тихо.       Камень в руке Элисы слабо освещал опасный путь. Пещера не имела ни сталактитов, ни сталагмитов. Зато острые выступы были повсюду. Пол был в виде ступенек, длинных и коротких, высоких и низких, самых разных форм, которые то поднимались, то опускались. То тут, то там лежали серые кости, мечи, секиры, боевые молоты, луки, доспехи, кольчуги, шлемы, тюки и плащи, почти превратившиеся в пыль, и прочие останки от тех, кому не повезло.       Чем дальше они шли, тем теплее становилось вокруг, и громче слышался звонкий металлический звук. Однако им могли быть капли воды, скопившиеся на потолке жуткой пещеры и капающие вниз. К тому же, когда вокруг только темнота, камень и вода, сознание может невольно притупиться.       — Когда мы сможем поесть? — шёпотом спросил Кефеус.       — Когда выйдем из пещеры.       — Когда же это произойдёт?       — Когда покажется яркий свет.       Череда «когда» закончилась, а Кефеус что-то заметил:       — Посмотри! — шёпотом прокричал Кефеус.       — Куда?       — Впереди! Свет!       Тёплый и жёлтый, словно солнце, свет виднелся вдали.       — Конец пещеры? — Кефеус от радости громко произнёс слова. Они эхом отразились от каменных стен и разнеслись по всей пещере.       — Тише ты! — прошипела Элиса.       Они остановились, прислушиваясь к звукам. Тихо. Только огонёк, который заметил Кефеус, стал приближаться, всё быстрее и быстрее. Затем он размножился.       — Стоять, глупые создания! — донёсся голос.       Но разве можно было послушаться? Разумеется, Кефеус и Элиса бросились прочь. Но им напали на хвост. Хозяины пещеры не желали отпускать добычу.       — Далеко не убежите! — послышалось сзади.       Огоньки оказались факелами, которые держали небольшие пепельно-зелёные создание, тихо переставляя ноги по каменному полу. Кроме факелов в руках они держали кривые, туповатые, безобразно кованные мечи и копья.       — Гоблины! — крикнула Элиса, запнулась о неприметный камешек и упала, распластавшись на твёрдом холодном полу.       Гоблины нагнали и схватили её. Кефеус лишь раз оглянулся, но не посмел останавливаться. Да и погоня, к удивлению, прекратилась. Свет факелов медленно удалялся вдаль.       Их разлучили. Но Кефеус сразу решил, что обязан вызволить её из беды, если такое возможно.       Кефеус оказался во тьме. Но когда Элиса споткнулась, светящийся камень выпал у неё из рук. Кефеус его подобрал.       Шло время. Он сидел в темноте и будто чего-то ждал. Одиночество и пустота начали давить на его сознание. Страх подбирался к нему, охватывал большими чёрными ручищами и тихо и безжалостно душил.       Кефеус поднялся. Он не мог больше терпеть. Надо было что-то предпринять. Он поплёлся в сторону, где недавно исчезли огоньки факелов.       Подходя ближе, ему делалось страшно, он стал красться тихо и бесшумно, как зверь, как хищник. Только добычей и жертвой мог оказаться он. Однако за спиной у него был лук, что прибавляло толику храбрости. Но почему же он не воспользовался им ранее? Он и сам не знал. Видимо, неожиданность и страх приказали лишь бежать, когда разумность что-то шептала о том, чтобы дать отпор.       Тихими неуверенными шагами он приближался к каким-то деревянным сооружениям. Пещера шла прямо, но, как оказалось, имела искусственно-созданные ответвления. Перед одним из таких и стоял Кефеус. Стена из нагромождённых друг на друга камней разных размеров закрывала проход. Однако небольшая дверь в этой стене была приоткрыта, за ней едва виднелся свет. Толстенные деревянные брусы и брёвна поддерживали стены и потолок, способные обрушиться в любой момент.       Кефеус хотел было открыть дверь и войти, как услышал странный скребущий звук, доносившийся из глубины пещеры. Ему сделалось страшно и интересно. Но он переборол чувства и всё же отворил дверь, отозвавшуюся ужасным скрежетом. К счастью, рядом никого не оказалось. Он, пригнувшись, почти гуськом, зашёл. Возле входа стояли криво и косо сколоченные ящики и бочки, на них лежало несколько погнутых кирок. В конце округлого тоннеля виднелся свет. Каменный коридор был темнее, нежели в основной пещере. Драгоценных камней здесь видно не было. Но почему же ранее они встречались без конца? Кефеусу некогда было о этом думать.       Он привстал, почувствовав отсутствие какой-либо опасности, и пошёл вперёд. Повсюду были другие тоннели, конца которых даже не было видно. Из некоторых доносились кряхтение и стон, из других шёпот и удары киркой о твёрдый камень. А Кефеус всё пробирался через тьму, лишь немного развеваемую крошечным светящимся камнем.       Наконец он добрался до источника света. Держащиеся на стенах факелы полыхали. Прямо вели большие врата, они были так же, как и дверь слегка приоткрыты. Оттуда доносились голоса и звук работы.       Кефеус заглянул за врата. Глаза его расширились. Одно чувство боролось с другим. Он не знал, как и реагировать. Страшиться или дивиться? Восхищаться или поражаться? Он проскользнул внутрь, прежде спрятав камень, чтобы случайно не попасться.       Теперь ему открывалась полная картина этого необычного места. Он находился на узкой каменной тропе, лишь кое-где превращающейся в деревянный пол. За тропой находилась чёрная бездна. Ни конца, ни края её не было видно. Над ней проходил шаткий узкий мост, по нему перевозили тележки с углём, обычными или драгоценными камнями. Всюду трудились гоблины. Махали кирками на тропах и в небольших туннелях, некоторые даже висели на верёвках над бездной. Были и другие гоблины, чуть повыше, покрупнее. Они что-то кричали, командовали, давали советы. В отдалении виднелся деревянный дворец, если его можно было так назвать. Скорее он был похож на богатый сарай. Там едва не на каждом шагу висел факел. Кефеусу показалось странным, что в таких глубоких пещерах существовали деревянные сооружения. Быть может, здесь они считались такой же редкостью, как камни в лесу? Поэтому гоблины построили именно огромный деревянный… сарай, по-другому это не назвать.       Кефеус направился к деревянным строениям. Благо, на тропе, по которой он пошёл гуськом, приникнув к стене, всюду стояли ящики, бочки и тележки, пустые и полные, вздымались груды камня и выпячивали каменные выступы, за которыми Кефеус мог укрыться. Особенно трудно приходилось рядом с факелами, ибо в свете его могли заметить, а это означало заточение и смерть. Кефеуса дважды едва не увидели. К счастью, гоблины все до единого устали, из-за чего их внимательность подкосилась, и давно просили обед, но гоблины-надзиратели только подгоняли их.       Непростой задачей оказалось перебраться из одного конца в другой, но Кефеус справился. Он укрылся за тележкой и ждал, когда гоблин, копошащийся совсем близко, закончит свои дела. Но вдруг тот подошёл к телеге, поднял её, груженную углём, и попёр вперёд. Он совсем не заметил Кефеуса. Зато у того едва не разорвалось сердце. Он замер, окаменел. Гоблин скрылся. Кефеус ликовал, радовался редкой удаче. Но вдруг послышались далёкие голоса:       — Кто там?       — Хде?       — Под башней, — гоблин указал на Кефеуса.       — Не бачу. А-а-а-а, рослый такой?       — Ыгы.       — Не хоблин, не наш. Этош точно.       Кефеус краем ухо услышал их разговор и посмотрел на них. Они глядели прямо на него. Сердце его бешено забилось. Он по началу, не двигался, но потом один из гоблинов навёл на него палец. Кефеус бросился вперёд. Он позабыл про осторожность, встал во весь рост и помчал к гоблиновым сараям.       — Чужак! — закричал один из тех гоблинов.       Но все проигнорировали его слова, приняв их за очередное ругательство или оскорбление, адресованное какому-то вспотевшему и уставшему шахтёру.       — Чужак! Схватить! — повторил второй гоблин.       На этот раз гоблины слегка расшевелились. Те, что были вооружены, подбежали к кричащим и командующим.       — Туда! — указал надзиратель.       Но Кефеус давно скрылся, сидел себе в большой пустой бочке, из которой едко пахло тухлой рыбой, и восстанавливал учащённое дыхание. Сердце его билось громадными кузнечными молотами, не умолкая ни на секунду. Во рту чувствовался привкус железа. Ему стало плохо. Ещё и запах рыбы…       Шло время. Гоблины рыскали в округи, не догадываясь и заглядывать в ящики да бочки. Они осмотрели всё что можно, как им казалось, и вернулись к надзирателю с пустыми руками. Тот, ничуть себе не изменяя, лишь излил злобную язвенную речь и послал гоблинов прочь, но приказал внимательнее за всеми следить. Кефеус всё сидел, не шелохнув ни единым поседевшим от страха волоском.       Когда ритм работы вернулся в прежнее русло, Кефеус всё же решил выглянуть. Он приподнял крышку. Гоблины также долбили пещеры и возили камни. Надзиратели стояли к нему спиной и что-то причитали едва не падающему в обморок обессиленному гоблину. Кто-то шёл. Кефеус прижался ко дну.       — Велун говорит, завтра мы опять за деревом потопаем. Воздухом свежим подышим.       — Хых, хорошо б.       Шаги удалялись. Кефеус решил выждать момент. И когда поблизости никого не было слышно, он вылез из бочки и покрался вдоль стены. В нескольких шагах от него было одно из немногих окон. Оттуда лился свет и доносились голоса. Кефеус подкрался к нему.       — Мы почти завершили работы над бомбами, милорд.       — Долго! Слишком долго! — прорычал голос. — Вы должны были всё сделать очень давно.       — Сир, прощу простить, но…       — Чтобы завтра всё было готово!       — Конечно, ваше святейшество, — маленький тощий гоблин, клянясь, попятился.       — Стой! И ещё. Что с девчонкой? — спросил толстый крупный гоблин.       — А что с ней, господин?       — Она ещё жива?       — Разумеется, она в висячей клетке, как вы приказали, король, о, великий.       — Славно. Она что-нибудь сказала?       — Нет, герольд. Молчит.       — Ну и гнить ей в решётке! — выпалил главный гоблин, повернулся к крошке спиной и куда-то поковылял. — Чтобы завтра всюду гремели бомбы!       — Есть, барон, мой добрый монарх! — гоблин зашагал прочь.       Кефеус услышал всё, что нужно. Осталось найти клетки. Но еда, что так аппетитно лежала на гоблиновом столе, сбивала его с мыслей. Он решил прокрасться к столу и утащить кое-чего. Но для этого придётся зайти внутрь, а это большой риск. Но всё же он решил обойти дом со всех сторон. И не зря, он наткнулся на кухню. Дверь выходила на улицу, она было отворена. Там женщины-гоблины, не менее уродливые, нежели мужчины, что-то стряпали. Если судить по запаху, готовили они нечто очень вкусное. Они точно готовили для предводителя гоблинов.       Пробраться на кухню было бы опасно, Кефеус решил как-то отвлечь их. Он огляделся, заметил толстого жирного слизняка, лениво скользящего по бревну, едва отлепил его, ступил на порог, пригнувшись, и нацелил на высокий котелок, что видел над огнём. Он задержал дыхание, чуток качнул рукой, бросил… И-и-и-и… Бульк! Слизняк полетел, даже что-то пропищал и плюхнулся в котелок с супом или похлёбкой.       — Что? — одна из поварих оглянулась.       — Чего тебе, Тоти?       — Вы не слыхали?       — Люва, Тоти снова ела белых улиток.       Люва ей подмигнула. Все почему-то рассмеялись.       — Дурочки вы, — сказала Тоти.       Вновь женский поварской коллектив накрыл смех. Тоти и забыла про звук.       — Окиля, тащи барону жрать!       Гоблинша сняла котелок с огня, налила с него в глубокую тарелку, поставила на широкий поднос и вышла с кухни. Через миг она вернулась.       — Что это такое?! — прогремело так, что вся пещера дрогнула.       Окиля вернулась к главному гоблину.       — Я спрашиваю, вы что в суп бросили? Подошли! Все!       Поварихи поспешили к гоблину.       — Что за хрючево вы мне тут состряпали?!       Кефеус, пользуясь абсолютно пустой кухней, не считая разных ползающих созданий, вошёл внутрь. Помещение было увешено кухонной утварью и забито всякими приправами, добавками, пряностями, заготовками и прочими плюшками.       Кефеус порыскал по шкафчикам, взял кое-какие вкусности: сухарики, хлебцы, вяленное мясо, сушёные ягоды и фрукты. На столах похватал разные уже нарезанные и очищенные овощи. Успел пару раз хлебнуть из других котелков. И был таков.       Он выпрыгнул наружу, жуя какой-то кисловатый корешок.       Поварихи вернулись на кухню.       — Что вы туда сунули?! — вспыхнул голос Ноки, главной поварихи.       — Всё по рецепту! — воскликнули гоблиншы.       — А он так не думает!       Ругань и спор заполнили кухню. А Кефеус сидел поодаль от двери и грыз свежие овощи. Ему стало немного жаль поварих. Но не стоит забывать, что именно гоблины схватили Элису и заточили в клетку.       Кефеус дожевал овощи, а прочее попрятал по карманам, поднялся, заглянул за дверь. Там едва не разражалась драка. Кефеус пошёл прочь, пока не поздно.       Он вернулся на тропу, она спускалась немного вниз, появлялись ступени. Там гоблинов почти не было, но стало значительно темнее, а факелов меньше. Виднелись толстые цепи, спускающиеся откуда-то с потолка, которого даже не было видно. А на цепях висели клетки. Но в них, кроме скелетов, никого не было.       Кефеус всё шёл вперёд и хотел было поворачивать назад, как услышал:       — Пойдите прочь! — звенел женский голос.       — Ну, скажи… — стоявшие на деревянном выступе над бездной гоблины раскачивали клетку.       Кефеус приготовил лук, натянул тетиву.       — Целься в телегу, — дунул ветер с бездны.       Кефеус понял, это сказал лук. Он его послушал, нацелился немного правее, прямиком на тележку с драгоценными камнями, и отпустил стрелу.       Стрела свистнула, отскочила от большого куска изумруда и вонзилась одному гоблину в глупую головёнку. Тот рухнул на пол, прежде случайно толкнув товарищей, и они все пропали в бездне, беспомощно махая руками и ногами и дико крича.       — Кефеус, — прошептала Элиса, — как же ты быстро.       Он подобрался к клетке, она была закрыта.       — Я слышала, ключ у барона, короля или господина. Я так и поняла, кто он у них главный, но у него все ключи.       — Я мигом!       — Спасибо, — искренне прошептала Элиса.       А Кефеус повернул обратно. Вновь нужно возвращаться к тому старому, толстому и крупному кабану…       Кефеус быстро добрался до якобы дворца, и снова сидел под окном, наблюдая за главенствующим гоблином. Тот до сих пор жадно ел. Кефеус заметил у него на поясе связку кривых ключей.       Но что же делать дальше? Внутри всюду стояла охрана. Несмотря на то, что гоблины крайне глупые существа, хотя и не все, его явно заметят. Так что проскользнуть незамеченным вряд ли получится. Остаётся только дождаться нужного момента или как-то выманить вожака наружу с большим количеством охранников. Ждать Кефеусу было некогда. И тут он вспомнил разговор про бомбы. Да, то, что нужно! Теперь ему надо было найти того крошечного умного гоблина.       Когда он обходил здание, то заметил что-то наподобие мастерской, откуда пахло чем-то горелым и металлом и сверкали разные цвета. Он не хотел туда даже заглядывать, но сейчас же он был обязан туда попасть.       Завернув за тыльную часть дома, он направился к металлической двери. В окне также плясали радужные огоньки, а за дверью что-то пищало.       Кефеус приоткрыл дверь.       — Мы-ы-ы-ы, мы-мы, мы-мы-мы-мы-мы-мы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы, — напевал единственный во всей округе гоблин-учёный.       Гоблин возился с порошками. На его столе лежали камни, кажется, с рунами, порошки, каменные ёмкости и прочие вещи. Учёный соединил крошечные горки белого и серого порошков, отошёл на пару шагов, капнул какой-то жидкости и ударил двумя камнями друг об друга, появилась искра… И-и-и-и… Бах! Пепельно-зелёное лицо гоблина окрасилось в чёрный, но он не разозлился, наоборот, он обрадовался.       — Получилось! Наконец-то! У меня всё получилось! — он немного пританцовывал. — Надо срочно рассказать старому хряку. — Видимо, он имел ввиду главного гоблина.       Гоблин выскользнул через другую дверь. А Кефеус зашёл и осмотрелся. Он увидел целые горы разных порошков. Но он-то внимательно следил. Кефеус взял небольшую тележку, стоявшую в углу, насыпал туда белого да серого порошков, залил всё той жидкостью, и тщательно перемешал. Он подобрал два синеватых камня, взял ещё черпак жидкости и выкатил тележку на улицу.       В мастерской послышались голоса:       — Ну чего тебе?       — Смотрите, ваше сиятельство! Эй, где порошки?       Кефеус вывез телегу на тропу, прислонил поближе к стене, отошёл подальше, прежде оставив за собой след из прозрачной жидкости, ударил камнями и отбежал ещё подальше.       Пещера разразилась громким, так что едва не лопнули ушные перепонки, эхом. Гоблины-рабочие от удивления побросали кирки и тележки, надзиратели глядели в недоумении по сторонам. Вышли предводитель гоблинов и учёный. Вот он, нужный момент.       Гоблин глядел на разрушенную тропу, без конца катящиеся валуны и медленно увеличивающую трещину. Он поднёс руки к лысой голове.       — Как же?.. Что же?..       — Ой-ё-ё-ё-о-о-о-о-о… — лишь сказал гоблин-учёный.       А трещина всё расходилась, становилась шире и длиннее. Камни падали, словно с неба.       Тем временем Кефеус подкрался к предводителю, пока тот умирал в душе, он выкрал ключи. Гоблин даже не шелохнулся.       Кефеус направился к Элисе. Отойдя достаточно далеко от гоблинов, он побежал.       — Ты нашёл? — Элиса засияла.       — Угу. Нужно скорее выбираться. Потолок может рухнуть в любой мгновение.       Он отворил клетку, Элиса выбралась.       — Туда! — он указал в противоположную сторону от сарая гоблинов, туда, где он ещё не был.       Они рванули по тропе. Камни падали в бездну, рядом с ними, рикошетом отбивались от стен. Всё бешено тряслось. Тропа становилась уже, а вдалеке превращалась в тёмный тоннель. Кефеус достал сияющий сероватый чуть мутный камень.       Они вошли в тоннель, прошли несколько шагов и остановились отдышаться. Вдруг огромный камень упал, закрыв проход. Элиса взвизгнула от неожиданности.       — Куда дальше? — спустя время спросила она.       — Я не знаю.       Она вопросительно сморщила брови.       — Чего? Я думал, ты знаешь. Не я же задумал путешествие… Но пока я здесь ходил, видел множество тоннелей. Куда только они не ведут… Мне кажется, по ним можно выйти обратно к пещере.       Долго они плутали по глубоким бесконечным норам, царапались о камни, ползали на четвереньках и, едва не застревая, протискивались в узенькие каменные щели.       — Я не могу, — жаловалась Элиса. — Холодно, голодно…       — Чего ж ты сразу не сказала? У меня же еда собой есть.       Он протянул ей то, что взял у гоблинов.       Она жадно схватила еду и кивнула в знак благодарности.       Они сидели в узком тоннеле, так что их ноги упирались в стену и сгибались в коленях. Их голоса отзывались глухим эхом, нарушая покой тишины.       — Нам нужно срочно… выбираться отсюда, — сказала Элиса, грызя дольки сушёных яблок.       — Да, но, кажется, мы заплутали.       — Не бросать же всё и ждать, когда нас найдут гоблины, злые и угрюмые, и пожарят на костре.       Элиса перекусила, и они продолжили искать выход.       Неожиданно им посчастливилось, как они думали. Они вылезли из очередного тоннеля в глубокое широкое пространство. Было тепло, даже жарко. Элиса обрадовалась.       — Наконец-то, здесь тепло, так уютно, хотя это пещера!       Они двинулись вперёд. И впрямь, была лютая жара, у них даже потёк пот.       — Не-е-ет… Чего-то жарко. Сейчас бы обратно в прохладные норы, — пожаловалась Элиса.       — Так холод или жара? Выбери наконец.       Они шли, освещая тусклым светом камня дорогу под ногами, как вдруг наткнулись на небольшую возвышенность, на которой были сложены разные драгоценные камни в виде гнезда, посерёдке которого лежало, горело и дышало большое красное яйцо.       Кефеус поднёс руку к нему. Яйцо испускало сильный жар. Он мельком дотронулся и отпрянул, потому что слегка обжёгся.       Кефеус и Элиса переглянулись. На обоих лицах виднелись детский азарт, интерес, напряжение и страх.       Они молчали и, не сговариваясь, пошли дальше. Всюду встречались яйца, все они были бардового, словно цветки амаранта, цвета. Одни совсем крошечные, что помещались в обе ладони, другие огромные, что доходили Кефеусу по пояс. Но ото всех исходил жуткий жар. И тут Кефеусу стукнула мысль в голову:       — Яйца не могут быть сами по себе, так ведь?       Элиса кивнула.       — Значит есть и тот, кто эти яйца породил.       — Значит, нам может грозить опасность, — подхватила ход мыслей Элиса.       — Может, стоит вернуться?       — И окончательно заплутать в пещерах?       После этих слов далеко-далеко впереди показался свет, яркий, белый и дневной.       — Мираж? Или и вправду конец пещеры? — спросила Элиса, не доверяя глазам.       — Я тоже вижу.       — Так значит!.. Мы прошли через пещеру Никсы! — ликовала Элиса.       Казалось бы, что может быть проще, чем учиться на чужих ошибках? Быть такого не может, что Элиса забыла, как Кефеус прокричал, после чего к ним ринулись гоблины. Но тут она по глупости с лёгкостью повторила его ошибку.       Откуда ни возьмись, повылазили чешуйчатые алые, как кровь, существа. Глаза их блестели янтарём, в пасте бушевал огонёк, когти скребли камни, мощные крылья за спиной несколько раз расправились, словно после долгой спячки, хвост водил по каменному полу и иногда подпрыгивал.       Путники в ужасе на них таращились, переводя взгляд с одного на другого. Как и яйца, драконы были разного размера. Но был и очень огромный, глаза его были тусклы, чешуи темны, пламя источало слабенькие искры. Откуда только все они появились?..       — Бежим… Бежим! — прокричал Кефеус.       Они попятились назад, развернулись и рванули к свету. Несколько столбов пламени едва не подпалило их. Драконы взревели и бросились вслед. Однако у них получалось лучше летать, чем передвигаться. А Кефеус и Элиса бежали, что есть силы. К тому же, как известно, убегать от преследователей проще, хотя и опаснее, нежели догонять добычу — страх подталкивает вперёд.       Они вышли из пещеры и чуть было не сорвались с обрыва. Да, входом в драконье логово был небольшой выступ в скале. А внизу пропасть и река.       Кефеус подхватил Элису, она, обняв, схватила его за шею. Они отошли от края.       — Там река! Нужно прыгать! — кричала Элиса.       — Мы же можем разбиться.       — Или нас сожрут эти твари, — она указала на драконов. — Давай вместе! Раз!       — Два!       — Три!       И они полетели, сначала, как камни с вершины горы, а потом словно соколы, пикирующие на жертву.       Они пропали в водах реки, коснулись самого дна, как тогда перед встречей с водными нимфами. Только течение здесь было гораздо сильнее. Их понесло по реке. Они кувыркались, уходили на дно, ударялись о здоровенные камни, ушибались и царапались о коряги, сталкивались друг с другом, разбивая губы и брови, стукаясь лбами, руками и ногами. Они потеряли сознание.