***
— Нет! — перестроившись в средний ряд, рявкнула Марго. — Сегодня мы точно не пойдём к ней на квартиру. Я не готова! А тебя одну не пущу! Видя, что Таис больше не намерена спорить, Марго медленно выдохнула и включила радио. Пусть лучше музыка играет, чем они будут кричать друг на друга. Так, в молчаливом прослушивании песен, рекламы и новостей они по сумеркам добрались до дома Марго. Уже на подземной стоянке, заглушив двигатель, Марго устало откинулась на подголовник и обернулась к Таис. — Ну, подруга… — примирительно позвала, — поговори со мной. Мы так давно не виделись, и ссориться сейчас… — Я и не думала ссориться, просто ты так в штыки всё восприняла… Эта внезапная ссора Таис и самой была не в радость. Но летела она в Москву не на дружеский шабаш и не празднование Велесовой ночи или же Самайна. Марго сама позвала её на помощь, а теперь не пускает никуда. — Вовсе нет. Ты же знаешь, я ничего не делаю «на пустой желудок». Если тебе понадобится помощь, а я буду пуста, бесполезна?! Услышь меня, Таис. Всего одна ночь. Вечером сходим в одно занятное местечко, наберёмся сил. Может, кто из ковена ещё присоединится. Да и Платона надо бы завтра пригласить с нами, не уверена, что без мастера мы с его волшебным зеркалом разберёмся. Доводы подруги казались более чем разумными. Вздохнув, Таис уступила.***
Серый пушистый «болид» метнулся от открывающейся двери на кухню. Саня на мгновенье замер с поднятой в шаге ногой. Тихо ругнувшись, осмотрелся — не наступит ли на кого. Да нет, судя по тихому похрустыванию, зверь уже с аппетитом обгрызает отошедшие в дальнем углу обои. Наискосок от входной двери на это открывался прекрасный вид. — Мелкий! — хотелось прям рявкнуть, — гневно, грозно, — но голос сам собой смягчился. Саша повесил ключи на ключницу и, не раздеваясь, заглянул в Митькину комнату. Нависнув над компьютерным креслом мелкий неумело, но весьма искренне целовал сидящую в нем девушку. Ну, как девушку… ну, девушку, да. Хотя какая она девушка, если мелкий — пацан сопливый? Даром, что почти сравнялись в росте уже. Судя по тёмно-русому хвосту, кстати, ту же самую, что и во дворе, недели две назад. Ну что ж, постоянство — отличная черта. Словно почувствовав пристальный взгляд, Митя резко обернулся. «О! Какие глазища, будто с поличным на месте поджога взяли», — аж на душе потеплело. — Чего шуганые такие? — внимательно посмотрел на брата, затем перевёл предельно красноречивый взгляд на открытую клетку. — Он жрёт обои на кухне. Уже в высоту своего хомячьего роста! — Это шиншилла. — А жрёт как хомяк, — Саша поднял указательный палец, предлагая прислушаться к смачному хрусту. — Это я его из клетки взяла, поиграть, — вмешалась в разговор Митина подружка. И без того пунцовое лицо стало ещё краснее, а глаза налились виной. — Он так просился на ручки. — У него маленькая клетка! — не отступал мелкий, загораживая собой подружку, будто старший собирался и её отчитывать. — У нас с тобой тоже, но я не сбегаю к соседям и не жру их обои. А ты? — Мы его сейчас поймаем, — глас разума звучал голосом Митиной зазнобы. Соглашаясь, Саня покачал головой и указал взглядом на выход: — Вперёд. И планируйте время для косметического ремонта. Мелкие рванули на кухню, а Саня закрылся в ванной. В верхнем навесном шкафчике аккуратной стопкой лежали полотенца и запасное сменное белье. Стоило к нему потянуться, как бусины на запястье привычно перестукнулись. Вот и всё, что осталось на память о Таис. Девочка-Ночь. Погладил браслет, деревянные и каменные бусины приятно перекатывались под пальцами. И то удивительно, что хоть что-то осталось. Скорее уж девочка-Золушка. Усмехнулся пришедшему на ум сравнению. Только вот браслет ни разу не туфелька, по нему хозяйку не найдёшь. Помедлив немного, растянул завязки, убрал браслет в ящик под раковиной, чтобы не намочить и забрался под душ. В коридоре что-то грохнулось. Саня насторожился, прислушался. А за дверью-то разгоралась целая драма. И даже экшо́н. Сквозь шум воды слышался девчачий визг, скрежет мебели. «Лови!» — «Поймала!» — «Ой!» — «Сюда его гони!» — «Да!» — «Блин!» Саня смыл гель, потянулся за пеной для бритья и хохотнул: — «Вот это, я понимаю, активная игровая деятельность». Опять скрежет мебели. Опять визг. И топот такой, будто стадо слонов носится по квартире. Курясь горячим паром и на ходу расправляя скатавшуюся на мокрой спине футболку, Саша вышагнул из ванной и на мгновение онемел, оказавшись посреди разгромленной квартиры. А в самом её эпицентре, друг против друга, стояли шумно дышащие мелкие — взмокшие, с всклокоченными волосами — и зверь, с распушившимся не хуже, чем у настоящей белки, серым хвостом и чёрными глазами-бусинами. Уши-локаторы и длиннющие усы нервно подрагивали, стоило двуногим качнуться в ту или иную сторону. О-х*-еть! — Шил, сюда! — опустив ладонь к полу, Саша дождался, пока зверёк сам заскочит к нему в руку, и спокойно отнёс его в клетку. Насовал сена, почесал за ушком, сунул в лапки дольку сушёного яблока. И только после вернулся к мелким. — Он тебя слушается, потому что тебя попробуй не послушаться! На твою машину даже птицы не срут! Это уже во дворе все заметили! А меня он любит! — по голосу было слышно, что Митька не обижен и даже не расстроен. Скорее наоборот, случившееся его только раззадорило. — Ну-ну, — усмехнувшись, Саня потрепал мелкого по голове, тот не увернулся, даже при своей девочке. — Пошли пить чай. Я вкусняшки тамошние привёз. Потом я с парнями из части по делам сгоняю, а вы, — демонстративно очертил пальцем всю квартиру, — вернёте всё как было. «Тамошними вкусняшками» оказались три плотно упакованных контейнера с уже чуток подтаявшими уральскими пельменями. Спасибо парням, что согласились провезти в багаже. — С мясом, с квашеной капустой, — перечислял Саня, выставляя их на стол из термосумки, — и сладкие, с ягодами какими-то. Сказали, — вкусные. Воду грейте. Мелочиться не стали, сварили все три вида сразу. А чтобы быстрее вышло, воду сначала в чайнике вскипятили. Митька наворачивал мясные, да так, что аж за ушами трещало. Девочка его оказалась сладкоежкой. Ну и славно. Дожидаться звонка от начкара Саша не стал, вышел к подъезду загодя. И воздухом подышать самому, и освободить пространство для мелких. Условились, что вернётся ближе к полуночи, если будет задерживаться сам маякнет Мите, что в порядке. Вроде уже мелкий и не мелкий, но не выносил, если Саша пропадал без вести. В принципе, и случилось-то такое лишь, раз, наверное, с полгода после возвращения Митьки из детдома. Он изрядно задержался тогда после дежурства, да ещё и выпил с ребятами пива. Домой пришёл, а мелкий его под дверями ждёт. Глаза перепуганные, ошалелые. Сначала молча глазел, видимо разбирался — в порядке старший или нет, а как разобрался, молча развернулся и ушёл. В общем, тогда обоим хватило досыта: одному — переживаний, второму — пищи для размышлений и выводов. Поглядывая время от времени на часы, Саша наблюдал за бликующими в тёмных окнах домов, будто в зеркалах, последними всполохами заката. Взвизгнув тормозами, из-за поворота показался чёрный «Шевроле Тахо». — Красотка, подвезти? — вместе с грохочущим «Я свободе-е-ен» Кипелова вырвалось из-за опустившегося стекла. Едва не сорвавшийся с языка сложноструктурированный посыл превратился в восхищенный присвист, когда из окна высунулась сияющая физиономия Злобина. — Виталий Анатольевич! Да неужели?! — А ты, поди, думал, я вас в бар тащу только победу вашу обмывать? Не-е-ет! Мы там ещё и мою обмоем! Прыснув в кулак, Саня запрыгнул в новенький авто. Что ж, теперь стала объяснима такая небывалая настойчивость начкара. Это была великая победа в локальных масштабах семьи Злобиных. За этот чёрный «Тахо» Виталий Анатольевич бился со своей супружницей уже года два. Не помогали ни уговоры, ни ссоры, ни даже имитация сердечного приступа. В прошлом году Злобин почти неделю жил в части, но этот бойкот обернулся полнейшим провалом, и пришлось Виталию Анатольевичу ещё неделю кантоваться у Шматко. Понимая, что дело принимает угрожающий оборот, Владимир Фёдорович оперативно загнал их караул на серенаду под окном мадам Злобиной. Весь смак был в том, что жену начкара звали Дианой Андреевной. И потому под размашистые дирижёрские взмахи Шматко, перекрикивая Караченцова, громко, до хрипоты, фальшивил Злобин: «Венец творенья, дивная Диана! Вы сладкий сон, вы сладкий сон. Виденьями любовного дурмана Я опьянён, я опьянён. Венец творенья, дивная Диана! Вы существо, вы существо…» А потом, по команде того же Шматко, Саня с Димкой и Костяном орали хором: «В котором нет, в котором нет, В котором нет, в котором нет, В котором нет ни одного изъяна. Ни одного, ни одного, Ни одного…» А каким шикарным фальцетом пищал в конце Костян! Имели они тогда оглушительный успех. Не только «дивная Диана» выглянула на балкон, но и весь двор повысыпал. Их даже снимали на видео. Вся часть над ними ржала потом. Но цель была достигнута — начкара жена пустила-таки домой. — На переднее прыгай! — направил Саню Злобин, нажимая кнопку автоподъёмника и делая музыку чуть тише. — Здарова! — сильно наклонившись вперёд, Димон пожал руку полуобернувшемуся с переднего сиденья приятелю и указал на кипенную блондинку. — Это моя невеста Аня. Она в этом году заканчивает юридический, и мы женимся! Громкое «О-о-о-о!» и свист заполнили салон. — Считайте это официальным приглашением! — широко улыбаясь, Дима сжал ладонь свой девушки, и та ему чуть заметно кивнула в ответ. — О, Анна! Чарующая Анна! А я всё гадал, кого это Димон позвал с собой, — Костя через Диму протянул девушке руку для более личного приветствия. — Прятал от нас такую умницу и красавицу! Вы… привлекательны. Я… чертовски привлекателен! Ещё не всё потеряно! Дима без обиняков двинул плечом, усаживая приятеля обратно и загораживая собой невесту. — Константин! — с нарочитой суровостью гаркнул Злобин. Помотав частоты, Саня выбрал «Русское радио» и сделал погромче. Костян тут же принялся подпевать IOWA, громко выкрикивая: «Улыбайся, улыбайся!» Злобин крутил руль, задорно двигая плечами не совсем в такт и периодически прикрикивая на подрезающих его других участников движения. Резко вывернув на Симферопольское, Виталий Анатольевич выжал педаль газа так, что всех вжало в сиденья до самого пункта назначения.***
Новенький «Тахо» припарковался прямо напротив неоновой вывески бара-клуба-ресторана-фастфуда-хренпоймичегоеще. Саша даже сначала не поверил, всмотрелся в вывеску. Нет. Точно. «Клаузула». Вот это поворот. Похоже, они с владельцем бара читают одинаковые книги. Бар находился на минус первом. Вниз вела обычная подвальная лестница с двумя пролётами. Серые бетонные неоштукатуренные стены со встроенными поручнями из дерева и стали смотрелись обшарпанными и зловещими. Вместо светильников под потолком покачивались «лампочки Ильича». Нечего сказать, атмосферно вышло. Но самый кайф оказался внутри. Димон даже рот разинул, пришлось слегка придать ему ускорение, чтобы в проходе не мешал. Не бар, а провал в постапокалиптический город: стены — имитации руин и проломов, барная стойка сколочена из обугленных и полугнилых досок, опорные колонны — а-ля опоры моста, а между ними провисают нити проводов. Саня не выдержал и как маленький ребёнок поскрёб пальцами обгорелый край столешницы, потом потёр для верности — чисто, ничего на ладони не осталось. Хмыкнул и осмотрелся. А на фоне этого всего столы из натурального тёмного дерева и кожаные кресла. Зал имел форму неправильной трапеции с несколькими проходами в более камерные помещения, в центре же ширился танцпол. На небольшой сцене высились музыкальные инструменты: гитары, басы, барабаны. А присмотревшись, можно было даже заметить клавесин , вот те на! Над сценой полукругом висели софиты и прожектора (которые сейчас не работали), однако из-под неё моргала разными приглушёнными тонами диодная лента. Пока рассаживались, нарисовался официант с боевым раскрасом на лице, стилизованным под американских спецназовцев, но ве-е-ежливый. — Фигасе, Виталий Анатольевич, ты местечко отрыл! — довольный развалился в кресле Костян, когда перед ними ловко, точно колоду карт раздали, разложили подставки под запотевшие от холодного пива высокие бокалы и стакан с тройным виски. — Ваш «Ужин Зомби», — официант поставил на стол и слегка придвинул к Анне бокал в виде амфоры, полный кроваво-коричневой густой жидкости и украшенный кусочками жареной колбаски вместо ломтиков лимона и двумя палочками вяленого мяса. В полной мере насладившись произведённым эффектом, девушка манерно коснулась тонкой стеклянной ножки и откинулась на мягкий подлокотник диванчика: — Мальчики, это овощной сок с перцем и текилой. — Ты здесь бывала? — удивлённо взглянул Дима на свою невесту, и та лукаво улыбнулась в ответ. — Итак, прошу внимания! Что я, зря вас сюда тащил? — Начкар поднялся и демонстративно вынул из кармана ключи. Как мудрый Каа поводил ими перед своими «бандерлогами», сохраняя серьёзный вид, а в глазах уже чертяги скачут. Довольные. Счастливые. — Пусть моя ласточка летает по дорогам долго! — и торжественно, под свист и хлопки, опустил в стакан с виски ключ от «Тахо». — До дна! До дна! До дня! Опрокинув в себя виски залпом, зубами поймал ключи. — Ур-р-ра! Парни галдели так, что собирающиеся посетители поглядывали на них сначала с опаской и любопытством, потом со смехом. Часам к одиннадцати, когда любимку начкара обмыли, и Диму с Аней поздравили и на свадьбу напросились, и место в первенстве отметили, на сцену, прямо из зала, вышли парни, оказавшиеся ни разу не гостями, и зазвучала After Dark. — Может, свалим, пока нас тут не сожрали? — хохотнул Костян и плотоядно улыбнулся, когда рыжая девица в микро-мини-платье полуобернулась на высоком стуле и чуть приподняла бокал, его приветствуя. — Я за пивом! — Спасибо вам, мужики, — Злобин пустил скупую мужскую слезу, приправленную искренними чувствами и алкоголем, и тут же спохватился: — и дама. Спасибо, что вы у меня есть. Без вас бомжевать бы мне по чужим хатам без жены и машины. Даже в приглушённом свете соловеющие глазки Злобина сверкали достаточно ярко, чтобы понять: начкару пора домой. Саня выглянул из-за его плеча в поисках Кости, так и пропавшего с концами. Хотя отчего же пропавшего? Саша усмехнулся. Вон, уже пристроился к рыжей, и рука его недвусмысленно лежит на её талии. И девица, такая манерно-вальяжно-изящная, вроде совсем не против. Почему-то напомнила Сане Таис, аж нахмурился. Потянулся к запястью и только тут вспомнил, что оставил браслет в ванной. Нахлынуло странное и непривычное ощущение незащищённости. В этот момент на диван плюхнулся Злобин и, потянувшись к новой кружке с пивом, вдруг вспомнил анекдот про Чебурашку и Гену , древний и затёртый в их компании до дыр ещё водилой Палычем. — ААА!!! КРОКОДИЛ В ВАННОЙ!!! От его вопля за соседними столиками повскакивали люди. Распахнув глаза, Аня замерла подобно сурикату. Уронив лицо в ладони, Дима ржал до слез и совсем уже не над анекдотом. — Так, — деловито засобирался Саня, — надо валить, пока не погнали. — Приятелю своему любвеобильному скажи, чтобы собирался, — поправив указательным пальцем белую прядь, Аня красноречиво посмотрела сначала на Диму, потом на Костю. Но тот, словно почуяв, обернулся и отмахнулся, мол, без меня, остаюсь. Девушка тогда лишь равнодушно повела плечом, и Саше почудилось в этом что-то вроде: мышка хочет быть сожранной, пусть будет сожранной, я предупреждала. Внутри, в области солнечного сплетения нехорошо засвербело. — Анют, держи ключи, заводи мотор, — вынул из нагрудного кармана у Злобина и передал блондинке ключи от «Тахо». Запоздало сообразил. — Умеешь ведь? Умеет. По глазам увидел. Помог Диме поднять начкара с дивана и довести по лестнице вверх к выходу, а сам обратно вниз. — Я за Костяном. Скоро будем. Однако в зале приятеля не оказалось. Стулья оказались пустыми. Саня растерянно моргнул и прямиком направился к бармену — высокому худощавому парню. — Здесь двое сидели, — поводил пальцем туда-сюда меж пустых стульев. Бармен даже глаз на него не поднял, продолжая смешивать коктейли. — Ушли, — последовал лаконичный ответ. — Куда? — опешил Саня и вновь окинул полный людей зал ищущим взглядом. — Мне не докладывали, — как-то слишком понимающе усмехнулся бармен, и Сане это не понравилось. — Кого-то потерял? — на Костино место уверенно уселась новая гостья. Саня не сразу даже понял, что вопрос адресован ему, только после лёгкого касания к руке и тихого призывного «хэй». От этого «хэй» разум занемел, как губа после анестезии в стоматологии. Он обернулся, будто против воли, и посмотрел на девушку, та повторила вопрос. — Друга, — ответил неохотно. — А я подругу, представляешь? — улыбнулась она и привычным жестом заказала два виски. Придвинула один стакан Саше. — Это тебе. Давай выпьем за знакомство и поищем их вместе. Вдруг они тоже уже познакомились. На последнем слове облизнула нижнюю губу, будто она — пироженка. Сладкая, привлекательная, мягкая. Хоть бери и прямо сейчас ешь. Саня наблюдал за этим отчуждённо, будто со стороны. И то, как новая знакомая положила на его руку свою ладонь, как погладила, глядя прямо в глаза. Иногда так бывает во снах, будто стоишь-стоишь и вдруг плашмя падаешь в тёмную воду. Вот так и сейчас. Заглянул в большие, чуть раскосые, наверное от подводки, глаза и накрыло. Совсем. Но не так, как с Таис. — Чин-чин! — тонкий звон хрусталя и довольный, нетерпеливый смех. — Да, выпьем за знакомство. Он поднёс стакан к губам, когда удар ладони о столешницу словно остановил время. Мягкий перестук бусин гулким эхом прокатился по замершему залу. — Я бы не рекомендовала пить алкоголь, предложенный суккубом! — в знакомом голосе звенела неподдельная злость. Саня механическим движением опустил стакан и поднял взгляд. Таис…