***
Поднос с едой, который я оставила у порога своей бывшей спальни рано утром, был пуст, и в комнату к магу я вошла без стука, все еще злясь на его самоуправство. Кайден стоял спиной к двери, что-то выискивая в своей сумке. Капюшон небрежно лежал на плечах, открывая длинные, спутанные волосы странного серого оттенка; не седые и не светлые, а как будто выцветшие черные. — Я бы попросила вас все-таки не ходить по замку без сопровождения, — не слишком любезно поздоровалась я. — Вы испугали служанку. Кайден вздрогнул, торопливо натянул капюшон на голову, но не обернулся. — Я извинился. — И сделали только хуже. Что вы вообще там делали? — Мне казалось я в замке гость, а не пленник, — маг засунул что-то в карман и повернулся; темная маска по-прежнему скрывала большую часть лица, но в дневном свете я без труда различила, что кожа у него очень бледная; вены вокруг глаз проступали серыми тонкими линиями, сплетаясь в сложный узор и уходя дальше под маску. — Разумеется это так. Но ваш визит может породить множество слухов, которые нанесут вред княжне, когда вы ее вылечите. — Я не сказал, что ее вылечу. Я сказал, что посмотрю, что можно сделать, — недовольно поправил меня Кайден. — Раз ты пришла, пойдем на нее посмотрим. Покои княжны располагались за поворотом. Обитатели замка старались сюда заглядывать пореже — вдруг проклятие все-таки заразное. Последние месяцы и вовсе я одна навещала девушку, надеясь на какое-то чудо. Лорина лежала на кровати, покрывало с вышитыми золотом лилиями было натянуто до подбородка. Сквозь неплотно прикрытые шторы проникал свет, узкой полоской рассекая комнату и падая на лицо княжны. Не особо церемонясь, Кайден сел на кровать, откинул покрывало и взял девушку за руку; подержал немного, а затем извлек из-за пояса небольшой кинжал и легонько кольнул ее указательный палец; выдавил из ранки темную каплю крови и критично принялся разглядывать. Спустя минут десять напряженного ожидания я не выдержала и тоже подошла к кровати, встав с противоположной стороны. Маг тем временем вытащил из кармана небольшой сверток, аккуратно развязал серую шелковую материю и высвободил овальный белый камень с золотистыми прожилками. Вложил его в холодную руку княжны, сжал ее пальцы и небрежно укрыл покрывалом. — Что это? — Проверка, — лаконично ответил Кайден, вставая и оглядывая комнату. — Значит, здесь это и случилось? Каким оно было на вкус? — Обычным. Сладким, сочным… вкусным. — А когда ты от него откусила, что-нибудь почувствовала? — маг наклонился и зачем-то заглянул под кровать. — Покалывание в пальцах или может быть за ушами чесалось? Или знаешь, как говорят, появилось нехорошее предчувствие? — Ничего. — А что на тебе было в тот день надето? Будь на моем месте какая-нибудь другая придворная дама, вопрос бы поставил ее в тупик. Мой же гардероб не мог похвастаться разнообразием: пара рубашек, пара шерстяных юбок, пара дорожных штанов, один камзол и три платья на все случаи жизни; простое серое — будничное одеяние смотрителя, как раз оно и было на мне что в тот день, что сейчас; черное — траурное и под плохое настроение, светло-голубое из шелковой ткани — праздничное. — Да не тряпки, — хмыкнул маг. — Драгоценности. Цепочки, кольца, сережки? Что-нибудь с сапфиром, агатом или рубином. Княгиня дарила мне украшения. Простенькие, серебряные или медные, не вычурные, подходящие к моему статусу непонятно кого при дворе. Я принимала их с подобающей благодарностью, складывала в шкатулку и никогда просто так не надевала; и в то утро на мне ничего такого не было, если не считать спрятанного под рубахой кожаного ремешка, на котором болтался крошечный кулон и старая монетка. Монетка принадлежала Бэну — человеку, который меня спас; простая монетка Забытого города, я выбрала ее наугад из мешка. Кулон когда-то был частью браслета из моей прошлой жизни. Сам браслет я продала по частям: цветные ремешки, покрытые флюоресцентной краской, стали оберегами от порчи; цветные бусины — как талисманы на удачу, благополучие и так далее. Последним элементом дешевого безвкусного браслета был кулон-капелька, который менял свой цвет при разной температуре. Со стороны он казался магическим, но ничего магического в кулоне не было. Абсолютно бесполезная вещица, которую я сохранила не зная как бы повыгоднее продать. Я не снимала ремешок много лет, и в тот день он был на мне. Как и сейчас. Мне вдруг стало интересно, купится ли маг на то, что кулон волшебный. Стянув его с шеи, я на несколько секунд зажала капельку в кулаке, нагревая и позволяя сменить цвет с черного на грязно-желтый. Кайден принял шнурок без особого трепета, с долей скептицизма — ни агатов, н сапфиров с рубинами на нем не было. Подозревая, что он неспроста спросил именно про драгоценные камни. Что ж, их у меня отродясь не водилось. — Настоящая? — к моему внутреннему разочарованию вниманием колдуна завладела монета. — Да. — Еще скажи, что ты бывала в Забытом городе, — он произнес это с нарочито небрежной интонацией, но я без труда угадала вполне искреннее любопытство. Еще бы, добраться до города полбеды, настоящее испытание — из него выбраться. — Может быть да, может быть нет, — пожимаю плечами. О делах в Бесплодных землях не принято распространяться. Да и мне и рассказывать особо нечего — руины да руины, ничего особо интересного. Наконец, монета забыта, и кулон оказывается на ладони мага. Видимо, она теплая, потому что в серединке кулона медленно появляется зеленая клякса. Маг нахмурился, пригляделся, едва ли к носу не поднес копеечную безделушку. Мне одновременно и смешно, и как-то горько. Вот она, магия для всех и каждого, камень, якобы меняющий цвет по настроению владельца. — Это тоже оттуда? — Нет. Кайден сжал кулак, и у меня передернуло, когда я заметила, как колеблется воздух над его рукой. Он разжал пальцы, разглядывая черную каплю. — Это просто игрушка, — я почувствовала, что молчание как-то нехорошо затягивается. — Меняет цвет если тепло или холодно. В ней нет ничего особенного. — Может быть нет, а может быть и есть, — сухо огрызнулся маг. — Она была на тебе, когда ты откусила от яблока? — Да, но это никак не могло повлиять. В ней нет магии, скрытых сил, волшебства, — против воли губы расползаются в какой-то жалкой, оправдывающейся улыбке. — Это просто… ну, физика. Наука. Холодно — камень черный. Тепло — зеленый. — И зачем ты тогда таскаешь его на себе? — Подарок. — А если я сейчас его уничтожу? — прищурился Кайден. — Что ты будешь делать? — Обрадуюсь, ты будешь должен мне кучу денег, — мне уже порядком надоела его манера вести разговор. — Эта ерунда и медяка не стоит, — фыркнул маг. — Она бесполезная. — Тогда зачем ее уничтожать? — я требовательно протянула руку, и маг, не скрывая раздражения, вернул шнурок. Мужчина фыркнул и вернулся к телу княжны. Простер над ним руки, закрыл глаза и принялся что-то нашептывать. Пять минут, десять, пятнадцать… Я с тоской смотрела на это действие. Все предыдущие лекари из своих сеансов устраивали целое представление; один целитель заставил сложить огромный костер во внутреннем дворце и потребовал сжечь в нем ночную сорочку княжны. Другая знахарка развешивала по покоям пучки белых цветов чеснока. Одна «ведунья» запомнилась мне тем, что с порога бухнулась на колени и стала орать о происках демона; заткнул ее лично капеллан, пригрозив отходить плетью. Еще, конечно же, над княжной читали жутковатые заклинания, жгли самые разные благовония, чертили на ее теле и рядом с ним знаки черным мелом и святые символы благословенным маслом. Признаться, я ожидала, что маг тоже выкинет что-нибудь этакое и была разочарована. — Все на сегодня, — объявил Кайден, отступая от кровати. — Пару дней сюда никто не должен заходить. — Так просто? Пара дней и она очнется? — я даже не стала пытаться скрыть недоверие в своем голосе. Подобные обещания мы тоже уже слышали: обмазать целебным настоем и оставить на десять дней, и потом княжна проснется; напоить какой-то черной тягучей дрянью и ждать два месяца, вынести на крышу под свет нарождающейся луны и оставить так на неделю; самым оригинальным был старик, который посоветовал тело княжны закопать и выкопать через год. Эрад настолько рассвирепел, что старика самого закопали по шею и оставили так на пару дней. — Через несколько дней я узнаю, что именно сотворило проклятие, — терпеливо объяснил Кайден. — А теперь пора за наградой. Проводи-ка меня в библиотеку. Мне очень хотелось съязвить, что маг и сам уже знает дорогу, но я сдержалась. Заперев покои княжны на ключ, я повела мага прочь из этого крыла. В отличие от большинства слуг, я знала тайные ходы замка. У любого замка, особенно такого древнего как этот, есть потайные ходы, лазы и целые комнаты. Какие-то из них давно перестали быть секретными, какие-то замуровали, а какие-то до сих пор оставались загадкой. Всех их не знал, пожалуй, и старший смотритель Перт. А мне повезло подружиться с Закрейном, который знал все на свете. В общем, добраться до северного крыла, которое и так было довольно безлюдным, зная, где сократить путь, не казалось сложной задачей. Библиотека Арелдонского замка считалась самой большой и самой старой на всем юге. Как и замок, она выстояла несколько кровопролитных войн, застала рассвет и упадок Империи юга, и смуту вольных княжеств. В ее стенах хранились неслыханные богатства — тысячи книг, карт и манускриптов. Эрад получал десятки навязчивых просьб принять у себя какого-нибудь очередного исследователя или свежеиспеченного историка, и отказывал не читая. Это был огромный вытянутый зал, заставленный рядами книжных полок и шкафов из темного полированного дерева. Были тут тяжелые каменные скамьи и столы, за которыми когда-то давно, еще до того, как предки князя стали владеть замком, трудились церковные писари. Винтовые лестницы вели на открытые галереи второго яруса, само собой тоже заставленные книгами. Тут было тихо и холодно, свет плохо проникал через старые мутные витражи. Старожилы замка перешептывались, что ночами (да и днем) под серыми сводами этого зала мерещится и слышится всякое, а потому в библиотеку лишний раз нос не совали. — Арелдонская библиотека, — я произнесла это просто чтобы нарушить неестественную тишину. — Сюда почти никто не заходит, и вас не потревожат. Но все же найдите место подальше от главного входа. И прошу вас, не покидайте библиотеку без моего сопровождения. — Хорошо, — проворчал маг. — Так и быть, но только если раздобудешь на ужин хорошего вина и нормальную порцию еды. Приходи после десяти. — Я постучусь три раза, когда принесу вам ужин. Маг будто бы хотел меня задержать, но передумал в последний момент. Коротко кивнул и пошел по проходу, через несколько десятков шагов свернув в сторону и пропав из виду. С минуту я прислушивалась к его шагам, а потом вышла.***
— А теперь новая напасть — умертвие… — Да, видели его в саване… — Ее. Говорят, это девица молодая, красивая, мертвая… — Чем же староста так перед богами прогневался?.. — Так все знают — падчерицу свою на мороз выгнал, а та сгинула… теперь мстить пришла. Разговор трех поварих, вымешивающих тесто, я слушала вполуха, сооружая бутерброды с сыром и ставя на поднос тарелку с порцией тушеного кролика. Служанки на меня немного косились: во-первых, кому это я собралась нести еду в столь поздний час? В прошлый раз отведав кушанье из моих рук, княжна слегла. Во-вторых, язык за зубами держать не умела ни Лита, ни Тома, и полдня я слышала обрывки разговоров о «жутком» морое, поселившимся в библиотеке. Я была очень рада, когда вместе с купцом из Гринлока пришли новые сплетни. Но проблема с тем, как без подозрений уносить с кухни ужин для мага осталась. Вряд ли тот будет довольствоваться скудным пайком и холодной водой, или ждать до полуночи, пока на кухне никого не останется; делиться своей порцией мне тоже не хотелось. — Дурная осень намечается, — ни с того ни с сего вдруг выдала старшая повариха, тяжело опираясь на стол. — И зима еще хуже будет. Госпожа Эйнви… Я мысленно застонала, но сохранила невозмутимое выражение лица. Сейчас меня снова будут спрашивать про мор, умертвие или еще какую пакость от богов. Я же самая мрачная девица в замке, кому как не мне обо всем таком знать?.. — … а правда, что наш князь к дочери лекаря из пустошей призвал? — Нет, — ровным голосом соврала я. А потом мне в голову пришла светлая мысль: — Лекаря-то призвал, но с чего вы решили, что из проклятого края? С юга он, но откуда — не скажу, сами понимаете какие там сложные отношения с… соседями. Служанки, несколько ошарашенные тем, что в кои-то веки получили подтверждение своим догадкам и более того — узнали кое-что недоступное другим из первых рук, понимающе закивали. Хотя вряд ли они действительно догадывались насколько сложно Арелдонскому княжеству сохранять нейтралитет и подобие дружбы со всеми девятью южными странами и грозным северным соседом. — Странствующий мудрец, может быть, и поможет, — тихим, доверительным тоном продолжила я. — Да только князь очень просил не болтать лишнего. Ну, чтобы с соседями не разругаться и свадьбу не расстроить, понимаете же, дело такое… сложное. Женщины снова кивнули с самым серьезным видом. Дальше дело оставалось за малым: посетовать на тяжелую судьбу княжны, пожаловаться на испортившийся характер Эрада (что было правдой), помечтать о свадебных гуляниях, ну и намекнуть, что если про заезжего лекаря шептаться не будут, то кое-кому перепадут и выходные, и серебряные монеты, и бесценный подарок — благодарность князя… В общем, мы друг друга поняли с полуслова, и я могла не беспокоиться, что на кухне начнутся расспросы о том, для кого я собираю королевский ужин, да еще и в поздний час. На мой условный стук из библиотеки не донеслось ни звука. Помаявшись на пороге несколько минут, я вошла и растерянно огляделась. В зале было темно. Я сняла со стены лампу, зажгла ее, подошла к ближайшему каменному столу и небрежно поставила на него ужин. — Эй! — понятия не имею как стоит обращаться к магу, но у меня не было ни малейшего желания искать его по всей библиотеке. Я уже собиралась уйти, как вдалеке мелькнул отблеск огонька; а затем и сам Кайден выбрался в главный проход, отряхивая плащ. — Я уж думал ты не придешь, — жизнерадостно произнес он. Темная маска и капюшон по-прежнему скрывали его лицо. — Раз уж о подобающем ужине в обществе князя можно и не мечтать, я ведь могу рассчитывать, что хотя бы ты разделишь со мной трапезу? Пришлось кивнуть. Кайден уселся за стол и придвинул к себе поднос. Уже взялся за вилку, но замешкался — есть с маской, которая закрывает лицо по самый нос, не простая задача. Если верить рассказам, то, что скрывалось под черными тряпичными лентами, должно было повергнуть меня в ужас или как минимум испортить настроение. Я переставила лампу на пол и для верности задвинула под стол. Сумрак сгустился, но все еще можно было различить наши силуэты и приборы на подносе. Фыркнув, Кайден глубже надвинул капюшон и приспустил маску. — Мило с твоей стороны, — с набитым ртом заявил он. — Что? — я старательно смотрела в другую сторону. — Не боишься сидеть в темноте… со мной? — Нет. — Точно, ты же из Бесплодных земель. Как ты оттуда выбралась? — Как все, через перевал. Кайден разочарованно покачал головой — видимо, вопрос был с двойным смыслом, который от меня ускользнул. Может быть, он считал, что я одна из тех преступников, которые вместо петли выпросили ссылку в ад на земле, то бишь в Бесплодные земли или пустоши? Будь это так, история «побега» была бы увлекательной, но увы, не мой случай. Я пересекала перевал туда-обратно много раз, и могу сказать, что это скучное рутинное и при этом изматывающее путешествие. Мне не хотелось вспоминать о прошлом, и я торопливо перебирала возможные темы для разговора. Мысли бежали вперед, путались, перескакивали с одного на другое, и в итоге вместо вопроса я сказала: — Вы же уже сталкивались с таким проклятием. Вилка немелодично проскрипела по тарелке. Маг поднял голову, и я не успела отвести взгляд. Ну, на мороя не похож точно: нос на месте и губы есть. Кожа, пусть и сероватая, но вполне человеческая, без чешуек или меха. Несколько длинных бугристых шрамов тянутся от скулы к подбородку — явно следы когтей. Вообще Лите стоило лучше рассматривать гравюру, на которой одна из трех святых встречает неупокоенного; потому что именно на него Кайден и был похож: красноглазый и бледный, а серый узор на коже напоминал ритуальные символы. Столкнувшись со мной взглядом, он чертыхнулся, торопливо отодвигаясь подальше в тень. Честно говоря, я была немного разочарована. Оставалась надежда, что за обычными бледными губами мужчины скрываются огромные клыки, что хоть немного приблизит его к тем чудовищам, которыми рисовали магов. — Почему ты так решила? — серьезным тоном спросил мужчина, убедившись, что я не собираюсь падать в обморок или убегать истошно вереща. — Прошу прощения, я имела в виду, что вы же маг и уже наверняка встречались с такими проклятиями, которые насылают долгий сон. — С подобными, но не с таким, — Кайден вновь вернулся к еде, но теперь ковырялся в тарелке без аппетита. — Почему ты называешь состояние Лорины сном? — Там откуда я родом, есть сказки: прекрасных принцесс как-то проклинают, и они засыпают волшебным сном и становятся и не живыми, и не мертвыми. — И чем заканчиваются такие сказки? — Заклятие разрушает., — я тяжело вздохнула, — поцелуй истиной любви. Кайден подавился, откашлялся и не смог сдержать смешка. Ну да его реакция была понятной — в этом мире подобных розовых заблуждений не существовало. — Нет такой магии, которая бы разрушалась от поцелуя, — отсмеявшись, проговорил он, — но мне нравится идея. И во что ещё верят потомки жителей Забытого города? — Во всякое, — пробормотала я. Народ Бесплодных земель своими легендами и преданиями с чужаками делился неохотно, и пусть я сама чужак для них, но нарушать эту традицию не собиралась; к тому же, в основном эти истории были жуткими. — О таком в этих стенах лучше не упоминать. Кайден отодвинул тарелку и подпер подбородок кулаком. Теперь я почти не видела его лица, но чувствовала на себе внимательный цепкий взгляд. — Эйнви — это всего лишь часть твоего имени, — наконец произнес он. — Что означает полное? Имена кочевников были сложными, язык сломать можно, прежде чем выговоришь все слоги. Напутаешь с ударением, слишком долго протянешь гласную — и смысл поменяется. Имя, которое мне дали, вызывало у меня смешанные чувства. Оно было длинным, витиеватым и звучащим как-то сказочно, но при этом — абсолютно чужим и на мой взгляд немного абсурдным. — Ходящая среди звезд. — Поэтично, — хмыкнул маг. — И за какие же заслуги ты его получила? — Свалилась с неба, — честно призналась я. — Нашли то, что искали? — Еще нет, но обязательно найду, — Кайден зевнул и встал из-за стола. — На сегодня я тут закончил. Полагаю, теперь ты должна проводить меня обратно. Упрашивать меня не пришлось — я очень хотела, чтобы этот долгий день быстрее закончился. Время приближалось к полуночи, и мы беспрепятственно добрались до соседних с княжной комнат. У порога Кайден остановился и задал вопрос, от которого у меня внутри все действительно замерло: — Я надеюсь, за моим конем хорошо присматривают? Он мне безумно дорог, я бы даже сказал это мой лучший друг. — С ними обращаются… очень хорошо, — выдавила я, старательно не отводя взгляда. — Накормлен и вычищен. — Замечательно, — Кайден улыбнулся и я невольно отступила на шаг — клыки у него были. Как раз такие и рисовали на гравюрах — длинные и точно острые. — Тогда завтра в полдень я его ненадолго заберу — давно хотел посмотреть окрестности. Или после обеда, зависит от того, как быстро мы с тобой управимся. — Мы? — Я же говорил, что мне нужен личный помощник, а прогуливаться в сопровождении это точно приятней, чем быть одному. Жду тебя завтра утром, а пока — доброй ночи. Выспись хорошенько. Вместо того, чтобы последовать совету мага, я побрела не в свою комнатку, а на старую внутреннюю стену. Погода стояла безоблачная, безветренная, и на черном небе отчетливо сияли звезды. Сомневаюсь, что завтра случится чудо, и весь день будет хлестать проливной дождь. И сомневаюсь, что случится другое чудо, и серый конь внезапно поутру окажется у ворот. В стойлах, как назло, не было ни одного животного подходящей масти. Оставалось одно — затянуть с делами так, чтобы маг и не думал куда-то ехать, и отыскать ему новую серую лошадь.