***
Ай ожидала многого от допроса Мияко… Простите, разговора. Абсолютно цивилизованного разговора. Она ожидала криков и причитаний из-за того, что она раскрыла свою личность и полную фамилию случайному встречному, практически незнакомцу. Ожидала выговоров, из-за того, что, оказывается, она соврала в тот вечер о своих ночных похождениях. Ожидала разочарования, из-за общей незрелости и безответственности. Может быть даже запрета на то, чтобы снова посетить то замечательное место. С последним она бы определённо спорила, чёрт возьми, она не позволит им отобрать у неё что-то настолько приятное сразу после того, как она нашла его. Но, как и всё неожиданное в этой жизни, оно удивляет особенно сильно, когда действительно случается. Так и Ай никогда не думала, что их разговор примет такой оборот. Не в таких обстоятельствах, по крайней мере. – Значит, ты хочешь сказать, что он молод, довольно красив, хорошо сложен и имеет приятный характер. – Мияко поджала губы и внимательно сощурилась. Её тон был нейтральным, а поза железной, когда она оборонительно скрестила руки под грудью. Ай немного поёрзала от такого резкого интереса, направленного в её сторону. Она не могла отделаться от ощущения нахождения на смертной казни, причём в таких обстоятельствах, что от выноса приговора её отделяла лишь одна тонкая ниточка. Этой тонкой ниточкой были «правильные» ответы, которые должны были понравится сурово выглядящей женщине напротив неё. Одна проблема — она понятия не имела, какой ответ будет сочтён уместным, а какой нет. – Ага. – Она могла только неловко бормотать и кивать головой. На данный момент это казалось ей единственным верным решением. – И что у него есть собственный очаровательный ребёнок, воспитанный и не чуждый забавам; но при этом он не женат. Что-то про то, что у него нет кольца на пальце и даже следа от него, на случай, если оно бы там недавно было. – С каждым произнесённым словом взгляд Мияко становился всё более пугающим. Одного этого было достаточно, чтобы не на шутку встревожить Ай, но это было ещё не всё. То, как голос женщины начинал становиться тяжелее и приобретать какую-то непонятную интонацию, от которой у девушки вставали волосы на затылке, было намного хуже. – Да. – Её следующий ответ был больше похож на писк, нежели членораздельную речь. – А ещё, что этот мужчина является владельцем малого бизнеса, который с высокой вероятностью окупается. О, и что он самостоятельно выполняет все связанные с ним задачи, и выполняет их хорошо. – Сделав быстрой глоток чая из чашки, Мияко заключила это окончательным тоном. Ай почувствовала, как по её спине пробежал холодок из-за хищного взгляда женщины и расчётливого выражения на её лице. Ещё немного, и девушка чувствовала, что волосы жены Ичиго начнут агрессивно плавать в воздухе от напряжения, заполонившего комнату. – Верно. Это… Весьма удачный способ обобщить всё. Ага. – Если бы не раздирающий её ужас, Ай была бы более чем впечатлена способностью Мияко ужать всю вытянутую из неё информацию до нескольких ёмких предложений. Само содержание было довольно подозрительным, описывая только достоинства, как на каком-то интервью, но она не могла отрицать, что всё это было правдой. Только после этого своеобразного подведения итогов до Хошино дошло, что список положительных качеств Зеро был поражающе внушительным. И ведь это могло оказаться только верхушкой айсберга. Они обе это понимали. К счастью, Ай смогла оставить при себе тот факт, что Зеро, по совместительству, также являлся её соседом. Она не хотела взрывать эту бомбу сейчас, как и иметь дело с последствиями. Вроде тех, что мужчина тоже знал, что живёт всего через несколько дверей от известного айдола. Она уже могла слышать панический вой Ичиго и это определённо было не тем, что девушка хотела представлять перед сном. Слабо встряхнув головой, чтобы развеять мысли об этом, Ай снова обратила внимание на другую часть кухонного стола. Мияко медленно сделала ещё один глоток, а затем поставила чашку обратно на блюдце с характерным звоном. Почему-то после этого действия атмосфера в комнате ощутимо расслабилось, да и сама женщина из угрожающей стала больше казаться странно задумчивой. Проведя кончиком пальца по краю чашки, она еле слышно пробормотала: – …Не женат, да? Так где ты говоришь он работает? Любой страх, который Ай могла испытывать к главному помощнику президента «Strawberry Productions» мгновенно испарился, сменившись удивлением, раздражением, и, что удивительно, собственничеством. Её возмущённый крик, содержащий всё это, оглушил даже её саму. – Мияко! – Пфф, да будет тебе, Ай. Не собираюсь я уводить у тебя твоего парня. Хотя если он окажет мне знаки внимания, у меня определённо может появиться стимул… – Её смеющийся ответ был прерван ещё одним криком Ай. Хотя на этот раз его громкость была предусмотрительно опущена до шёпота. Тем не менее, интонация отчётливо указывала на то, что говорящий в этот момент не чувствовал ничего кроме негодования и смущения. – МИЯКО!***
Зеро почувствовал внезапное ощущение мурашек, пробегающих по коже. Инстинктивная попытка организма раздвинуть мех, который был у эволюционных предков человека, чтобы наполнить пространство в прядях волос кислородом и позволить ему согреться между ними. Он неуютно поёжился. Воздух плавно покинул его лёгкие, образуя облако пара перед лицом, пока мужчина пытался поплотнее укутаться в свою скромную одежду. Холода в этом году ударили удивительно рано. Не то что бы Зеро был слишком восприимчив к низким температурам — его тело давно приучено к морозам. Или, вернее сказать, привыкло. Война Кромагов частично зацепила зимний период года, так что у всех учувствовавших просто не было выбора, кроме как приспособиться к суровой погоде. Их командование не особо волновало удобство Нулей, поэтому лёгкая форма Новой Мекки была единственным, что они носили. Запрет на сбор трофеев или простого имущества ничуть не шёл ситуации на пользу. Условия были адскими, как и вся война, но даже к этому они как-то привыкли. После многих недель, проведённых на морозе, абстрагироваться от холода стало также просто, как и дышать. Зеро снова вздохнул и на несколько долгих мгновений смежил веки. Его прошлое, как бы он не пытался забыть о нём, продолжало преследовать его. Даже в таких маленьких вещах оно продолжало откликаться или находить параллели. Одно радовало — таких моментов с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Спокойная обстановка мегаполиса и размеренная жизнь понемногу помогали. Может быть, не все советы психиатра, несмотря на всю его манипуляторскую натуру, были пустым звуком… Он немного поморщился из-за последней мысли, а затем снова открыл глаза. Позволив взгляду ненадолго блуждать, Зеро довольно быстро вновь сосредоточился на объекте своего раннего интереса. Им, конечно же, была Лиза. Его подопечная с естественной грацией и мастерством каталась по общественному катку. Её коньки легко пробирались сквозь таких же одиноких виртуозов или неуверенно стоящих на льду парочек. Было сюрреалистично видеть Лизу настолько сосредоточенной на чём-то, но Зеро приветствовал это. Он не хотел, чтобы у неё был такой же замкнутый образ жизни как у него. Она заслуживала лучшего. Обратив на него внимание после очередного пируэта и заметив его пристальный взгляд, она счастливо улыбнулась и помахала одной рукой. Её лицо покрыл здоровый румянец: то ли из-за физической активности, то ли из-за температуры, то ли из-за искреннего возбуждения. Зеро бы не слишком удивился, если бы оказалось, что причиной было всё выше перечисленное. После небольшой задержки он слабо кивнул ей в ответ и натянул ярко-жёлтый шарфик повыше, практически до носа. Близился декабрь. Осень доживала свои последние дни. Зима же, терпеливо наблюдающая со своего насеста в забытых краях, уже готовилась напомнить всему живому о своей суровости с помощью леденящих ветров и снежного налёта. По крайней мере, именно это ожидалось во всей префектуре, если верить прогнозам погоды. И судя по попеременному понижению температуры за последнюю неделю, Зеро был склонен с этим согласиться. Наблюдая за её счастливым видом, мужчина не мог отделаться от приятного ощущения в груди. Даже морозная стужа, изредка проскальзывающая под его халат, никак не могла этому помешать. За последние несколько дней Лиза могла похвастаться особенно замечательным настроением. Сначала он предполагал, что всему виной был праздничный дух, охватывающее всё больше людей и весь город в целом. Однако вчера, когда он укладывал клюющую носом девочку спать, он услышал, как она прошептала уже в полусне о том, что с нетерпением ожидает их совместного рождества. В предыдущие годы им не удавалось нормально отпраздновать это событие из-за материальных сложностей, но в этом, когда они наконец смогли твёрдо встать на ноги, он пообещал себе, что они сделают всё правильно. У них была крыша над головой, продукты и электричество, а также стабильный источник дохода. Пусть даже вопрос финансов всё ещё висел в воздухе, у Зеро были некоторые сбережения на крайний случай. Так что, если вдруг дерьмо ударит в вентилятор, они как-нибудь выкарабкаются. Моргнув, Зеро посмотрел на электронные часы, установленные на одном из ограждений катка. У Лизы было ещё около пятнадцати минут перед тем, как им надо будет возвращаться обратно в чайную. Не слишком-то много, он знал это. Тем не менее, даже ради этого ему пришлось пойти на большой компромисс. Обычно во время обеденного перерыва клиентам разрешалось оставаться внутри — в конце концов, Зеро не выходил за пределы чайной. В этот же раз ему пришлось ненавязчиво просить посетителей закончить со всеми своими делами заранее, и это понятно. На удивление, после того как он объяснял им причину, они только понимающе усмехались или весело соглашались, ни капли не расстраиваясь. Хитрая улыбка Лизы, появившаяся на её лице после того, как он попытался расспросить её о необычной уступчивости покупателей, вызвала у него только большее замешательство. Хотя то, как девочка обменивалась кивками или подмигиваниями с несколькими постоянными клиентами, немного смягчило его растерянность. Лиза всегда привлекала всеобщее внимание своей яркой, но застенчивой личностью и забавными выходками. Из-за её способности легко найти общий язык с посетителями, она довольно быстро завоёвывала их симпатию. Некоторые даже доходили до того, что могли принести ей немного конфет или других сладостей. Осознав всё это, можно было без труда прийти к выводу, что сговорчивость покупателей была связана именно с ней. Близость семейного праздника тоже наверняка сыграла свою роль. – … – Зеро протяжно зевнул, спрятав нижнюю часть лица за ладонью. В уголках его глаз появилась влага, от которой он незамедлительно избавился. Холодное склизкое ощущение от неё было отвратительным, особенно на таком морозе. Последние несколько дней выдались для него довольно тяжёлыми, если не сумасшедшими. Он до сих пор страдал от проблем со сном, а с учётом навалившихся с грацией цунами обязанностей, отдых больше чем на четыре часа стал для него настоящей роскошью. Печаль во благо. Кто же знал, что ведение собственного дела будет таким хлопотным? Уж точно не он. Смена времени года и температурного режима в очередной раз привнесла в его жизнь и бизнес парочку-другую заморочек. Приближающийся крупный праздник тоже. Собственно, именно поэтому он и решил сводить Лизу развеяться. На неё тоже свалилась своя доля обязанностей и сопутствующее этому напряжение, которому нельзя было позволять накапливаться. Не в её возрасте, по крайней мере. Впрочем, все эти осложнения, вызывающие у него головную боль, не продлятся долго. Зеро прикидывал, что придётся поддержать такой дикий темп ещё несколько дней, перед тем как всё наконец закончится. Эта мысль не могла не радовать. Единственным нерешённым вопросом, который до этого он успешно откладывал, оставался подарок для Лизы. У него было несколько идей, но мужчина не был уверен, понравятся они ей или нет. Всё-таки у девочки были весьма специфические вкусы. А ещё была проблема непосредственно с покупкой. Не с деньгами, об этом аспекте он давно позаботился. Ему нужно было обойти несколько магазинов, найти то, что было нужно, а затем сохранить подарки ненайденными до праздника. Первые два пункта требовали времени, причём вдали от ребёнка, которого у него не было; а третий был трудновыполним, просто потому что Лиза отвечала за уборку и могла ненароком обнаружить его «тайник». С учётом того, что в запасе у Зеро оставался всего месяц, отсутствие вариантов начинало вызывать у него некоторое напряжение. – … – Когда Лиза снова обратила на него внимание, он несколько раз ударил указательным пальцем по запястью, обозначив, что ей пора было закругляться. Вместо согласия, которого он ожидал, она лишь быстро посмотрела на время и бросила в его сторону умоляющий взгляд. И как тут устоять? Зеро шумно вздохнул, а затем снова поднял палец в воздух. Минута-другая была всем, что он мог ей дать, если они не хотели опаздывать. А он точно не хотел. Пунктуальность была частью профессиональной рабочей этики, а в своей работе Зеро стремился быть настолько лучшим, насколько это вообще возможно. То, что это также увеличивало его шансы на чаевые, было лишь приятным дополнением… Несмотря на то крохотное количество времени, которое он ей дал, Лиза приняла его как величайший дар и с ещё большим энтузиазмом принялась лавировать по льду. Честно говоря, Зеро и рад бы дать ей больше, но у него были обязанности, которые он не хотел игнорировать. Оставить Лизу здесь одну было не вариантом, также, как и попросить кого-нибудь проследить за ней. Ему до сих пор так и не удалось найти человека, которому он мог бы настолько доверять. Или того, с кем бы он просто был близок. Не то что бы он искал кого-нибудь в первую очередь. У него было множество других вещей, о которых стоило думать. Хотя… Наверное, он бы оставил Лизу с той девушкой, будь она поблизости. Хошино не казалась ему безответственным человеком или не заслуживающей доверия. Он не думал, что у неё была хоть одна плохая кость в теле — её поведение чуть ли не кричало об этом. И пусть в её образе было много лжи, Зеро мог сказать, что это было сделано не из злого умысла, а скорее инстинктивно. Будто она просто не знала, как действовать по-другому. А ещё она нравилась Лизе. Теперь, когда он обращал на это внимание, девочка довольно часто смотрела на плакаты Ай в городе или могла наблюдать за записью её выступлений с экрана телевизора. Сам Зеро до сих пор не понимал восторженности многих людей к чему-то подобному, но не мог отрицать, что в Хошино было что-то особенное. Что-то ещё, помимо яркой внешности и кричащего образа. Эта естественная харизма, привлекающая людей, подобно огню, привлекающему мотыльков. Редкое явление, но даже ему за всю свою необычную жизнь довелось увидеть нескольких людей, обладающих такими качествами. В конце концов, несмотря на все отрицательные черты, война — это прекрасная шлифовальная машинка… Зеро отвлёкся от своих мыслей, когда Лиза чуть не оказалась сбита парочкой раскрасневшихся подростков, слишком занятых друг другом, чтобы обращать внимание на вещи вокруг. Его глаза на мгновенье прищурились, а тело непроизвольно напряглось, как у гепарда, готового к броску. Однако также быстро, как пришло это состояние, Зеро снова расслабился. – Смотри куда прёшь, тупица! – Крик девочки, когда она резво проскользнула в нескольких сантиметрах от их тел, привлёк внимание большинства людей поблизости. Неодобрительные взгляды тех, кто видел, как подростки чуть не сбили ребёнка с ног, вызвали у тех резкое и сильное смущение. Низкий поклон с их стороны не заставил себя долго ждать, также, как и робкие извинения. Притворный гнев Лизы тут же рассеялся, когда она поняла, что те двое действительно раскаивались и сожалели о своей невнимательности. Замахав руками, она застенчиво заверила их, что с ней всё в полном порядке. Затем, не дожидаясь ответов, она тут же помчалась в сторону одного из управляющих катком, чтобы снять коньки и вернуть их обратно. Скорость её «побега» вырвала из уст мужчины каркающий смешок. Когда Зеро подошёл к ней, сидящей на скамейке, она как раз заканчивала переобуваться в ботинки. Быстро завязав шнурки, Лиза спрыгнула со скамьи и подбежала к нему, привычно схватив за руку. Мужчина не успел сказать даже слова, как она тут же начала жаловаться: – Боже, да что не так с этими двумя? Устроили сцену из-за такой ерунды. Мало им было себя смутить, так они и из меня захотели сделать посмешище. – Её праведное негодование, вызванное смущением из-за чужой искренности, почти заставило его рассмеяться. С этими надутыми щеками, всё ещё красными после недавних событий, Лиза напоминала бурундука, наткнувшегося на ничейную жменю орехов. – Разве не ты была тем, кто огрызнулся на них? – Почти безмятежный ответ Зеро вызвал у неё ещё большее покраснение щёк. С какой-то застенчивой злобой она сильнее сжала его руку и посмотрела на него взглядом, обвиняющим в сочувствии к вражеской стороне. Ему снова пришлось прикусить губу под шарфом, чтобы сдержать улыбку. – Какой ещё реакции ты ожидала? Тем более в присутствии стольких людей. – Это само вырвалось, ясно? – Хмурый фырк Лизы был нейтрализован её красным лицом, делающим её скорее смешной, нежели сердитой. – Не то что бы я просила их рассыпаться передо мной в извинениях! Я просто хотела, чтобы они обратил внимание. А не начали кланяться как сумасшедшие, будто они убили мою собаку, или что-то в этом роде! – Нормально приносить извинения, когда ты совершил ошибку, Лиза. Тактичные и воспитанные люди всегда признают, если они облажались. Это показатель того, что они осознают своё несовершенство. – Мягко подсказал мужчина. Он опустил взгляд, чтобы встретиться с её собственным. Она всё ещё выглядела неуверенной и смущённой после его слов. – У любых поступков есть последствия и эти последствия будут на совести того, кто их совершил. Та пара склонила перед тобой головы именно потому что понимала, что в иных обстоятельствах они могли причинить вред. И то, что всё обошлось ничуть их не извиняет. – То есть… Они были так настойчивы из-за того, что могло случиться? Из-за того, что я могла пострадать, поэтому они чувствовали себя виноватыми? Даже если всё в порядке? – Она вопросительно склонила голову на его слова и слабо скривилась. Зеро со смешком похлопал её по макушке, понимая, что подобные темы могут быть довольно сложными для кого-то её возраста. Впрочем, она уловила нужный посыл в его словах. – Да. Твоя бурная реакция на их рассеянность тоже не совсем помогла. Тяжело испытывать облегчение, когда человек, которого ты чуть не обидел, громко жалуется и ругает тебя. Особенно в присутствии стольких глаз вокруг. – Мужчина заключил это с шумным фырком, который должен был передать его несерьёзность. Хотя он не стал бы отрицать, что его слова также являлись лёгким тычком в сторону его подопечной. Реакция Лизы не была ни звёздной, ни неудачной, заметьте. Но для того, кто не хотел привлекать чужого внимания или создавать лишний шум, в её действия явно закралось противоречие. Даже если эти действия были рефлекторными. В чём Зеро, честно говоря, сомневался; как бы девочка не уверяла его в обратном. Он прекрасно знал её темперамент. Поочерёдно моргнув, словно какая-то сова, Лиза поняла только то, что прямо сейчас Зеро нагло веселился за её счёт. Она надула одну из щёк, а затем ударила мужчину по бедру, пытаясь высвободить хоть часть испытываемого недовольства. В сам удар, конечно же, не было вложено и грамма усилий. Или, по крайней мере, тех, которые могли бы причинить ему неудобство. – Ну, знаешь ли, тяжело совсем не злиться на тех, кто чуть не сбил тебя с ног. Хм. – Отвернувшись, Лиза высокомерно задрала голову и скрестила руки в оборонительной позе. Её щёки заалели немного ярче, поджатые губы оказались вытянуты в подобие перевёрнутой буквы «V», а над переносицей появился хорошо заметный хмурый бугорок, как и каждый раз, когда она действительно обижалась. – На чьей ты вообще стороне? В обычной ситуации Зеро тут же бы дал заднюю, извинился или попытался приободрить её, но это был другой случай. На самом деле её попытка выгородить себя показалась мужчине довольно забавной. Не в последнюю очередь, потому что её же слова и стали последним гвоздём в крышке её метафорического гроба. – Значит ты признаешь, что вспылила на них намеренно, а не случайно? Могу ли я считать это чистосердечным признанием? – Зеро указал на брешь в логике Элизабет и тут же ею воспользовался. Причём, сделал он это всё с той же нейтральной, почти учтивой интонацией. Его стоическое поведение и спокойное выражение лица не изменились ни на мгновение, что по-своему раздражало девочку. – Почему же тогда ты так возмущаешься на их «шумное» сожаление, если должна понимать, что сама являешься главной причиной? Или это именно из-за этого? – Тск. – Лиза бросила на него недовольный взгляд, а затем снова отвернулась. Яркий румянец разлился по её щекам, да и не только по ним. Мужчина видел, как алый добрался и до её ушей, и даже до открытых участков шеи. – Зеро. – Да? Лиза съёжилась и выругалась с меньшим ядом, чем намеревалась: – Заткнись. От её резкого ответа Зеро чуть не споткнулся на ровном месте. Замедлившись и сделав ещё несколько шагов вперёд, он наконец полностью остановился, чтобы следом повернуть лицо в сторону Лизы. Его нечитаемый взгляд довольно быстро столкнулся с её собственным, распирающим от раздражения и смущённой злобы. То как её надутое лицо то и дело подёргивалось было почти смешным, если не очаровательным. Их игра в гляделки продолжалась ещё с десяток секунд, из-за чего другие прохожие начали периодически награждать дуэт странными взглядами. Оба, естественно, проигнорировали это, будучи слишком занятыми попытками «расколоть» оппонента. И, как и во всех подобных играх, победа ожидаемо досталась взрослому. После очередного моргания, уголок рта Лизы начал бесконтрольно дрожать. Её хмурость, казалось, возросла ещё больше, учитывая зашевелившиеся желваки и усиливавшийся изгиб бровей. Но как бы та не пыталась преувеличить свою колючесть, Зеро знал, что это и было первым шагом к её поражению. Она смогла продержаться под его взглядом ещё четверть минуты — достойный подвиг — а затем, больше не находя в себе сил сдерживаться, медленно начала смеяться, расплывшись в улыбке. Сначала это был довольно тихое, мягкое хихиканье, но довольно быстро оно усилилось, перетекая в громогласный, искренний смех. Зеро лишь шумно усмехнулся и покачал головой. Его изгиб губ был скрыт за шарфиком, хотя он не сомневался, что Лиза знала о том, что он сейчас улыбался. Положив руку на макушку девочки, он мягко похлопал по ней. Смех солнечного чертёнка под его боком, казалось, стал только счастливее и звонче от этого жеста. Задержав руку на её голове после нескольких хлопков, в мыслях мужчины промелькнула одна глупая, но озорная идея. Может быть это было его хорошее настроение или просто ребячливость, но он не нашёл причин противиться ей. Сильнее нажав на переднюю часть макушки Лизы, точнее на шапку, надетую на неё, он добился того, что последняя съехала вниз чуть ли не до переносицы бедной девочки. Её смех мгновенно прекратился после этого движения; любые эмоции сменились недоумением, напополам с недоверием. Даже в её самых смелых мечтах, она не ожидала, что Зеро совершит подобное преступление по отношению к ней. Только его отказ покупать ей сладости каждый день мог сравниться с этим. Это предательство вызвало в её груди настоящий ураган, если не бушующий шторм. Ошеломлённое состояние девочки быстро сменилось возмущением, злостью, и, как ни странно, ещё большим озорным весельем. – Ты же знаешь, что я отомщу за это? – Поинтересовавшись своим самым милым тоном, она подняла голову, чтобы посмотреть в его сторону. То, что при этом Лиза не сделала ни единой попытки снова поднять шапку, скрывающую половину её лица, сделало это действие только ещё более комичным. – Даже не думай, что я оставлю это безнаказанным. Тёмные мысли бурлили под поверхностью её невидимых глаз, обещая немыслимые страдания и ужасы тому, на кого они были направлены. По крайней мере, именно так она представляла это в своём воображении. – Испытай меня. – С беззаботной мягкостью ответил мужчина, не воспринимая её угрозу всерьёз. Уверенность Лизы в своих силах была смехотворной, учитывая, что он всегда выходил победителем из их «сражений». Хотя назвать их круговоротом взаимного отмщения было бы более корректно. Ничего серьёзного — они никогда не пытались действительно навредить друг другу, скорее просто подействовать на нервы. Или побесить. Нет, на самом деле, если задуматься, зачастую всё сразу… Короче говоря, у него были свои способы обуздать её характер. Как ни крути — это было не первое его родео. Так что, единственное, что Лиза могла получить — это победу в битве, но не в войне. Его терпимость была отточена сотнями, если не тысячами «битв». Это, и он всегда знал, что мог подкупить её рожком фисташкового мороженного или пакетом песочного печенья. В конце концов, несмотря на всю свою хитрость и коварство — Лиза по-прежнему оставалась ребёнком.***
– Приятной дороги, мистер! И приходите ещё! – Весело прощебетала Лиза, провожая очередного клиента добрыми пожеланиями и взмахами обеих рук. Как только фигура посетителя скрылась за дверью, она мгновенно растеряла всё своё дружелюбие и наградила Зеро угрюмым взглядом. – Тск. Знаешь, ты мог бы тоже что-нибудь сказать. Хороший имидж, приветливость, вот это всё. Людям, наверное, не очень нравится быть обслуженным поленом. Зеро лишь закатил глаза на её ворчливость. Старые-добрые колкости. Он почти успел соскучиться по ним, учитывая, что весь последний час она вела себя также тихо, как полевая мышь. Не удивительно, учитывая то, что она сделала, но это недолгая тишина показалась ему приятной сменой темпа. Что касается её издёвки, у него, конечно же, было достойное возмездие. Его последующий ответ мог показаться двусмысленным стороннему наблюдателю, не знающему контекста — но он не сомневался, что получатель его слов поймёт правильный подтекст. – Я не разговариваю с нарушителями спокойствия. – Хотя мужчина пытался изобразить строгость, фраза всё равно вышла слишком монотонной и сухой, из-за чего звучала скорее издевательски, нежели недовольно. То, что Зеро при этом так и не удосужился оторваться от полировки посуды полотенцем, только усилило эффект. – Ну Зе~еро! – Лиза недовольно заныла, начав дёргать мужчину за край рукава. Её переход от самодовольной улыбки к жалобному блеянию был не столько приятным, сколько комичным. На его счастье, Зеро становился свидетелем подобной сцены достаточно раз, чтобы удержать себя от проявления реакции. – Я ведь уже извинилась! И зачем вообще было так строго наказывать меня? Ты же знаешь, как мне не нравятся те старухи, которые постоянно норовят ущипнуть меня за щёки! А ты потребовал, чтобы я обслуживала их целый вечер! Он шумно выпустил воздух через нос на её слова, пытаясь выразить хоть часть испытываемого недоверия и скептицизма. Вот уже действительно, наказывать было совершенно нечего. – Может быть, потому что ты надела самурайский шлем и начала носиться в нём по всей чайной, размахивая шваброй? – Тон его вопроса, естественно, был риторическим, потому что они оба знали, что именно это она и сделала. И ему было плевать на то, что большинство посетителей приняли её выходку достаточно тепло; отнесясь к ней как к безобидной детской забаве. Мало того, что Лиза могла ненароком ударить кого-нибудь или снести чей-то стол, так ещё и сама имела возможность пострадать. В какой-то момент он даже подумывал о том, чтобы позволить последнее — это послужило бы ей отличным уроком — но в итоге его забота о ней победила. Учитывая её преуменьшение века, демонстрируемое сейчас, он начинал искренне сожалеть об этом. По крайней мере тогда она бы точно понимала цену своему поступку, как и его глупость в целом. Что же, ещё один урок ему на будущее. Иногда чтобы кого-то научить, сначала ему нужно позволить упасть. Буквально. Зеро на мгновенье поморщился, когда сцена её «выступления» снова пронеслась у него в голове. Хотя это произошло настолько быстро, что его хмурость пропала быстрее, чем Лиза успела моргнуть. Глубоко внутри его немного бесило и беспокоило то, что он был так не готов к тому, что произошло. В конце концов, что-то подобное случилось далеко не впервые. Однако сколько бы раз он подсознательно не готовился, ей всегда удавалось превзойти любые ожидания. Честно говоря, он был весьма впечатлён её изобретательностью, и с радостью бы похвалил за неё, если бы она не вызывала такой головной боли. Зеро до сих пор недоумевал каким образом ей вообще удалось достать шлем находящийся на высоте пяти футов без чьей-либо помощи. Да ещё и так, чтобы сам Зеро, стоящий в одном из самых просматриваемых мест в чайной, этого не заметил. – Всё ещё недостаточный повод… – Скрестив руки, Лиза недовольно насупилась. Её тихое ворчание, вырвало Зеро из глубин собственных мыслей. Решив тактично проигнорировать её тихие ругательства, вместо этого он сосредоточился на окружении. Учитывая непроглядную темноту за окном, изредка разбивающуюся от света фонарей, и поздний час, он не особо удивился, когда подметил отсутствие клиентов. Видимо тот, которого проводила Лиза, был последним. Снова направив взгляд в её сторону, Зеро подметил что Лиза действительно хотела заслужить его прощение. Не раскаивалась, конечно нет, но это было неплохим началом. Вину перед собой она ещё успеет воспитать, а до тех пор ему хватит и того, что она могла испытывать вину перед ним. Маленькими шагами, да? По крайней мере мне есть с чем работать. – Хорошо… Давай так. – Зеро громко вздохнул, пытаясь прогнать оковы усталости, а затем продолжил более мягким тоном. Он решил, что не должен зацикливаться на её глупости так поздно вечером. Ему следует подождать хотя бы до полудня следующего дня. В таких обстоятельствах компромисс казался вполне неплохой идеей. – Ты будешь хорошей девочкой, а я забуду о твоей сегодняшней выходке, как насчёт этого? Хотя… Он не стал бы отрицать, что его подопечная нуждалась в небольшом уроке. Сегодня они уже говорили о поступках и их последствиях, так что, почему бы не провести более наглядный, экспериментальный пример? Эта мысль вызвала у него внутри небольшое чувство удовлетворения. Возможно, это была его более тёмная часть, не желающая оставлять явное непослушание и безответственность безнаказанными. Но, в конце концов, это было для неё же, верно? Верно. Её глаза загорелись от его предложения, когда она снова обратила на него внимание: – Правда? Правда-правда? – Да. – Мужчина плавно отложил чашку в сторону, чтобы взять другую, и направил в её сторону свой фирменный безмятежный взгляд. Затем, приподняв одну из бровей, он задал вопрос, по совместительству выполняющий функцию «капкана»: – А знаешь, что делают хорошие девочки? – …Хорошо ведут себя? – Словно почувствовав подвох, скрытый за этим простым вопросом, Лиза ответила с неуверенным выражением лица и хорошо выраженной тревогой в голосе. Её плечи слегка напряглись, а поза стала более зажатой, будто она пыталась казать меньше, чем она есть. Зеро мысленно кивнул на такую осторожную реакцию. У Лизы была хорошая интуиция, этого не отнять. Не то что бы у неё всё ещё был шанс сбежать. – Не совсем… Если я правильно помню, они помогают убирать чайную. – Заключив это разговорным, но окончательным тоном, он не смог сдержать весёлого смешка, когда увидел, как её энтузиазм разом испарился. Не трудно было догадаться, что быть «хорошей девочкой» ей совершенно внезапно перехотелось. Хотя об этом он не беспокоился. В её проказливом характере было своё искупительное качество — если она на что-то соглашалась, или если он говорил ей что-то сделать, она никогда не увиливала. Конечно, она могла ругаться, драматизировать или жаловаться, но в итоге всё равно всегда делала то, что надо. Этот раз не стал исключением. – Ла~адно… – Её понурый, растянутый ответ, вырвал из его уст очередной смешок. Услышав его, Лиза резко подняла голову, направив в его сторону убийственный взгляд и воинственно высунутый язык. После подобного он уже не смог устоять, поддавшись полномасштабному приступу смеха. Его тело немного сжалось, пока он пытался спрятать нижнюю сторону лица за ладонью, чтобы хотя бы немного пощадить её чувства. В чём, учитывая её не угасающий яростный взгляд, он с треском провалился. Ещё немного посмеявшись — где-то с полминуты — по итогу он решил немного утешить её «горе», пока вытирал влагу из уголков глаз: – Хватит пытаться проколоть во мне дырку своим взглядом. Я всё равно почти со всем закончил. Так что завязывайте с трагизмом, юная леди, и берите в руки полотенце. У нас осталась небольшая гора посуды. Её долгий разочарованный стон, передающий неимоверные страдания и боль, стал причиной для очередной волны веселья с его стороны. Находясь в более бодром настроении, Зеро «поддерживающе» ударил Лизу боком, на что она с возмущением ответила тем же. Если бы кто-то обвинил его в том, что он слишком наслаждался ситуацией, то они были бы совершенно не правы. В конце концов его приподнятые уголки губ были обычной игрой света, не более…***