Вина (рут Миши и продолжение плохой концовки Шизуне)

Трек: Cold Iron А-а-гх. Этот свет… раздражает. Я предпринимаю попытку закрыть свои глаза, но он просвечивает через мои веки, заставляя меня просыпаться. Я окидываю взглядом комнату. Мое первое впечатление говорит мне, что это больница… но все-таки — это неверно. Я нахожусь в школьной плате прямо напротив кабинета главного фельдшера, лежащий на одной из коек. Почему я здесь…? Воспоминания об аварии возвращаются ко мне словно в тумане. Я знаю, что они должны заставить меня грустить, но я ощущаю это, как легкий укол недовольства. Это должно быть из-за лекарств, что мне дали. Тем не менее, даже без эмоций, ассоциирующихся с паникой, чувство спешки остается. — Эй, здесь есть кто-нибудь? — Мой голос хриплый и сонливый. — Ау? Я слышу приближающиеся шаги. Кто бы это ни был, он очень спешит. У меня получается слегка поднять голову и увидеть, как фельдшер входит в комнату. — А, ты проснулся. — Он улыбается мне, хотя, кажется, менее искренне, чем обычно. — Добрый день, Хисао. Это слово заставило меня вздрогнуть. — День? — Да. Признаться, благодаря мне и тем седативным, ты пропустил неплохую такую часть воскресенья. Сейчас — полтретьего. Каждый мой взгляд на его веселое лицо напоминает мне о ком-то другом и заставляет меня желать все больше и больше отвести его, но я не могу найти в себе силы задать вопрос, пока он наконец не закончит. — Миша… где она? Она в порядке? — Из-за седативных или нет, но тревожное чувство начинает появляться в районе пупка, когда я произношу эти слова. Улыбка фельдшера исчезает, и он медленно кивает. — Ладно, перейдем сразу к сути. Тогда перестань уже кивать и сделай это! — С госпожой Микадо все будет хорошо. — Я ясно и громко слышу его слова, но его все еще обеспокоенное лицо лишает меня чувства облегчения. — Сейчас она в больнице со сломанной ногой. Они внимательно следят за ней, чтобы убедиться, что нет внутреннего кровотечения или других неприятных сюрпризов, но ее состояние кажется удивительно стабильным. Если вам интересно, водитель был пойман примерно через час после инцидента. Он все-таки мог бы сказать это с большим энтузиазмом. Он что-то от меня скрывает? — А какие же тогда плохие новости? — спрашиваю я, надеясь положить конец этому цирку. Тогда меня осенило. Чертовски очевидно. — У меня был еще один сердечный приступ? — Хисао, если бы у тебя был еще один сердечный приступ, мы бы сейчас не болтали здесь, в этой палате. Ты тогда окажешься в отделении реанимации и интенсивной терапии, и из твоего тела повсюду будут торчать трубки и иглы. Что ж, он прав. Даже не находя его шутку забавной, но… скажем так: я был там и прошел через это. — Не сильно радуйся — Снова продолжает он серьезным голосом. — На самом деле тебя перевезли в больницу, и мы смогли вывезти тебя сюда только потому, что они не смогли найти у тебя ничего такого. Но, честно говоря, то, что вчера говорили мне люди, которые видели, как ты потерял сознание, не совсем согласуется с результатами, которые мы получили. Ты действительно выглядел так, как будто у тебя был сердечный приступ, Хисао, даже если все другие доказательства прямо сейчас указывают на то, что с тобой все, более или менее, в порядке. Я не понимаю, к чему он клонит — И… это значит…? Он подошел поближе к койке. — Это значит, что тебе невероятно повезло. Вам обоим, сказать по правде. Перенести подобную автомобильную аварию с парой синяков и сломанной костью, даже без сотрясения мозга, — это не то, что случается часто. — Он прикладывает руку к виску, глубоко вздыхая. — Итак, как главный фельдшер, моя работа должна состоять в том, чтобы предупредить о том, что тебе не следует перенапрягаться и что следует избегать ситуаций такого эмоционального стресса, но… — На этот раз ему удается улыбнуться более честно. — Учитывая обстоятельства, это заставило бы меня выглядеть настолько плохо, что, если бы Эми узнала, то ударила бы меня по лицу. И что еще хуже, она была бы права. Мы разделяем несколько секунд веселого молчания, вероятно, воображая себе это. — Так что я просто скажу следующее: пожалуйста, береги себя, Хисао. Даже если весь этот инцидент произошел не по твоей вине, и я могу понять, как ты к этому относишься, то это не отменяет того факта, что удача может изменить тебе в один прекрасный день. Имей это в виду, слышишь? Прежде чем ответить, я пытаюсь очистить разум, чтобы достичь того же более или менее спокойного состояния, в котором я находился, когда проснулся. Я действительно хочу дать ему серьезный ответ, с трезвым умом, свободным от надоедливых мыслей. Если мне и Мише действительно очень повезло, то я должен это учитывать. Но не получается. Беспокойство не уходит; во всяком случае, мне становится только хуже. — Сделаю все, что смогу. — Наконец отвечаю ему. Слова, исходящие из моего рта, кажутся моим ушам крайне фальшивыми. Фельдшер либо не замечает, либо специально это игнорирует. — Думаю, что именно так сейчас и надо поступить. — Сказал он с улыбкой. — Останься здесь еще немного, успокоительное прекратит действовать еще через несколько часов. Хотел бы я задержать тебя тут до понедельника, но думаю, что только связав железной цепью, можно помешать тебе навестить мисс Микадо сегодня. Я бормочу что-то утвердительное, когда он повернулся, чтобы уйти. Эти эмоции, накапливающиеся внутри — они начинают меня пугать. Если сейчас мне очень плохо, то насколько плохо будет с уходом седативного средства из моего кровотока? Не хочу знать. Но то, что я хочу, не имеет значения. Я все равно узнаю.