Семилистный клевер

      Мягкая дорожная пыль обвивала ноги. Иногда попадались камни — их Эдвард отшвыривал носком сандалии в траву на обочине. Он шёл в тишине, не зная, как заговорить с Роем, хотя ещё пару минут назад Эдвард точно знал, с чего начнёт. Ни Огненный, ни снайпер не торопились сделать задачу проще и тоже молчали. Впереди уже виднелась знакомая крыша. Ещё немного — и столичному алхимику больше не понадобится сопровождение.       Пнув серый голыш, Эдвард набрал в грудь воздуха. Пусть будет, как будет, лишь бы начать!       — Слушай, а что вы будете делать, если не найдёте никого?       — Уедем, — пожал плечами Огненный.       — А-ага. И когда ты уезжать собираешься?       — Хочешь пробраться на поезд и увязаться за мной в Централ?       Эдвард надул щёки, старательно строя из себя оскорблённого. Внутри всё похолодело. Быстро же Огненный его раскусил.       — Эдвард, зачем? — в голосе алхимика звучала непонятная ему обречённость.       Эдвард затаил дыхание. Вот он, момент, которого он ждал. Если получится, в Централе у них с Алом будет достаточно времени, чтобы начертить круг преобразования и вернуть маму. Конечно, придётся немного подождать, и трактаты из столичной библиотеки хорошо бы взять, чтобы точно всё получилось, но Огненный по-любому не будет следить за ними так пристально, как Пинако.       — Ну, там книг много. Сюда их не выписать, мы с Алом уже пробовали. Там часы государственного алхимика нужны, чтобы их дали.       — Раньше шестнадцати ты им всё равно не станешь, — Рой направился к калитке, ведущей на постоялый двор, и хозяйский пёс сразу залился лаем.       — Он на цепи, — проскользнув под рукой Огненного, Эдвард налёг на калитку и шмыгнул внутрь. — Вон он сидит, видишь?       Эдвард показал на лохматого чёрного пса у будки. Пёс шумно принюхивался, натягивал цепь, но длины не хватало, чтобы достать до гостей и обнюхать их основательно.       — Но ты бы мог поехать в Централ со своими учителями, — глядя на собаку, тихо сказал Огненный. — Им бы не составило труда принести тебе пару книг после сдачи экзамена.       — Наш учитель живёт в Дублисе.       Рой задержал взгляд на нём. Пронизывающий и усталый взгляд, почти как у Хоэнхайма.       — Она государственных алхимиков терпеть не может, — пробурчал Эдвард, растирая траву пяткой. — Ну, в общем… не с кем нам ехать.       — Если дело в этом, я могу прислать тебе пару книг.       Эдвард вскинул голову, не веря своим ушам. Огненный сдержанно улыбнулся. Наверняка ожидал благодарности, но в груди разливалось жаром совсем другое чувство. Оно подталкивало выкрикнуть, что здесь, рядом с Пинако, вторую формулу преобразования не начертишь, но Эдвард запер эти слова за поджатыми губами и отвернулся.       — И что ты за это хочешь?       — Прости?       — Ну, равноценный обмен, — Эдвард заложил руки за спину. — Мы же алхимики, всё-таки.       Несколько мгновений Огненный смотрел на него, поднимая брови всё выше и выше, а затем рассмеялся.       Жар бросился в лицо, в уши, опалил грудь и вырвался возмущённым воплем:       — Эй, что смешного?! Я тут серьёзные вещи говорю!       Сжав кулаки, Эдвард бросил взгляд на Ризу.       — Полковник, не смейтесь над ребёнком, — вполголоса произнесла снайпер.       — Я не ребёнок! — чувствуя, что краснеет ещё сильнее, выкрикнул Эдвард. — Что, раз у меня часов нет, я для тебя не алхимик, да?!       Огненный наклонился к нему. В чёрных глазах искрился смех, но почему-то он больше не казался обидным.       — Так что ты можешь предложить?       — Книга не пойдёт, да? Ну, таких уж редких у нас же нет, — Эдвард обвёл взглядом двор, словно в нём могло найтись что-то ценное. — Деньги?       — И где ты их найдёшь?       — Ну… заработаю.       — То есть, нарушишь запрет на преобразование золота, — ровным голосом добавил Огненный и поднял руку, не давая ему возразить. — Деньги не вариант. Толкать тебя на преступление я не собираюсь. Знаешь, ты… мог бы показать свою алхимию взамен.       — Это вообще не равноценно!       — Почему? Знания на знания, разве нет?       Эдвард заложил руки за спину и поднялся на носках, чтобы стать чуть выше. Это был шанс. Кто знает, может, ему удастся так впечатлить Роя, что он согласится взять их с собой.       — А давай. По рукам?       Рой удивлённо глянул на его руку. В уголках его губ снова притаилась улыбка. Поколебавшись, он сжал протянутую ладонь. Эдвард поёжился, ожидая, что сейчас пальцы стиснет крепкой хваткой, но Огненный лишь слегка сжал руку и почти сразу же отпустил.       От этого осторожного жеста внутри всё перевернулось. Наверное, так чувствовали себя канатоходцы, когда делали первый шаг, а там внизу, под канатом, за ними наблюдали десятки зрителей.       Эдвард проскочил за военными в деревянную дверь с давними зарубками и оказался в душном полумраке. На первом этаже пахло овощами, мясом, луком и немного мышами.       Постояльцы притихли. На военных они косились с таким видом, словно внутрь пожаловал натуральный волк в овечьей шкуре, которая на него, к тому же, толком даже не налезала. Эдварда попыталась перехватить чья-то крепкая рука.       — Я с ними! — возмутился он.       — Он же из военных, — зашипели на ухо простуженным голосом.       — Я не слепой, пусти!       Синий военный мундир скрылся за чужими спинами, и как бы Эдвард ни вытягивал шею, никак не мог отыскать Роя. Вот ещё, не хватало его потерять!       Эдвард вывернулся так, что в плече хрустнуло, дёрнулся — и в следующий миг чуть не растянулся на полу. Не останавливаясь, он рванул прочь по коридору.       Эдвард взлетел на лестницу, чуть не оглохнув от собственного топота. Комнаты располагались здесь, понять бы только, какую из них занял Огненный… Остановившись перед первой дверью, Эдвард рванул её на себя, сунулся туда и тут же вылетел обратно под недоумённо-осуждающим взглядом девчонки в дорожном платье и дамы постарше.       Эдварду быстро надоело соваться наугад. Расставив ноги пошире, он гаркнул на весь коридор:       — Ро-ой, а ты меня забыл!       Спустя несколько секунд открылась почти половина дверей. С левой стороны показался алхимик, взъерошенный и немного сонный.       — Ты когда заснуть успел?! — гаркнул Эдвард, кидаясь к нему.       В комнате пахло чем-то горьким. Запах исходил от кружки на щербатой столешнице, которую издали можно было принять за засохший круг сыра. Оседлав один из двух стульев, Эдвард сунулся к чашке, но Огненный убрал её прямо из-под носа.       — У тебя чай неправильный, — заявил Эдвард, озираясь в поисках мела или хотя бы карандаша.       — Это не чай.       — Вот, а я о чём! — он полез в ящики, но краем глаза следил за Роем. — Тут это, военных не очень любят, вот и налили тебе компот какой-то. Если хочешь, я могу сходить за приличным чаем. Мне дадут.       Карандашей здесь обнаружилось больше десяти штук, но половина была обломанная и погрызенная. Выбрав красный карандаш, Эдвард задвинул коленом ящик.       Рой наблюдал за ним, потягивая тёмное нечто из чашки. Кажется, его всё устраивало. Пожав плечом, Эдвард придвинул к себе желтоватый, надорванный с верхнего края лист.       До этого он немного волновался, но стоило провести первую линию, и в руке появилась знакомая лёгкость. Эдвард столько раз чертил эту формулу, пока обучался с братом у Изуми, что мог нарисовать её, даже не глядя.       За спиной одобрительно хмыкнули.       — Что тебе преобразовать? — подражая тону, какой слышал у взрослых, спросил Эдвард.       — Да хоть этот карандаш.       Эдвард закатил его на середину листа. Стоило только коснуться границы формулы, как по кругу вспыхнула синяя искра, похожая на юркую ящерицу-саламандру, окутала карандаш, выстрелив тонким «языком». В комнате запахло свежестью, как после грозы.       Искры преобразования смазали острые очертания. Карандаш плавился под ними, как свеча, из которой лепилась маленькая фигурка дракона. Эдвард схватил её, пока фигурка была ещё горячей, и гордо протянул её Рою.       Огненный взял дракона с таким видом, будто фигурка сейчас рассыпется у него в руках.       — Ну как? Я ещё не такое могу!       — Очень… неплохо, — Рой положил фигурку на столешницу.       — Ты не это хотел сказать.       — Эдвард, книги я тебе и так дам.       — Да я не про это! — Эдвард забрался на стул с ногами, но всё равно оказался ниже Огненного. — Ты хотел взять меня с собой, ага? Хотел-хотел, я по тебе вижу!       — Эдвард, не очень-то хорошо сбегать так от своих родителей.       Эдвард прищурился. Стал бы он так сбегать от мамы! Да он даже не посмотрел бы в сторону Централа или государственных алхимиков, если б только в доме снова горел свет и звучал мамин голос…       В носу защипало. Эдвард ожесточённо заморгал, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие спокойствия. Рой вроде не понял, но взгляд Ризы вдруг смягчился. Шагнув к нему, снайпер положила ладонь ему на макушку.       Эдвард онемел. На какой-то миг он забыл, где стоит, и чуть не сверзился со стула, когда наступил в пустоту.       Эдвард взмахнул руками, но всё равно завалился вперёд.       — Я тебя держу, — послышался тихий голос.       — Это я тебя держу, — ляпнул он первое, что пришло в голову.       — Риза, не отвлекай его от разговора.       В голосе Огненного прорезались стальные ноты. Подняв взгляд на полковника, Эдвард шумно втянул носом воздух. Сейчас он ему всё выскажет!       — Эдвард, посиди-ка здесь. Нам с полковником надо кое-что обсудить.       Эдвард даже возразить не успел, когда она отстранилась и ускользнула в сторону. Он проводил снайпера растерянным взглядом. О чём она собралась говорить?       Кажется, Огненный тоже её не понял: он внимательно смотрел на Ризу, изогнув брови, только она не торопилась ничего прояснять.       Спрыгнув со стула, Эдвард пошёл было за ними, но военные скрылись в другой комнате, плотно притворив дверь. Пару раз дёрнув за ручку, Эдвард прислонился ухом к щели у косяка.       Они о чём-то говорили, но так тихо, что Эдвард ничего так толком и не расслышал. Ясно было только, что речь шла о нём. Похоже, они спорили.       Он отскочил к стене. Сердце билось у самого горла, и ладони взмокли так, будто он только что плескался в воде. Разговор за дверью стих, но Эдвард не мог отделаться от мысли, что Риза пыталась убедить полковника взять его в Централ. О чём ещё они могли так долго говорить?       Эдвард несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Волнение не унималось.       Наконец замок щёлкнул.       — Ну что, что вы решили? — выпалил Эдвард.       Рой протянул ему какую-то бумажку. Схватив её, он впился взглядом в строки. Ровные, почти печатные буквы, будто под линейку сделанные. И адрес, который здесь помещался в три строчки, тоже был красивым: Централ, улица Серебряных Фонтанов, седьмой дом.       — Давай договоримся? — устроившись на стуле, Рой посмотрел ему в глаза. — Через несколько лет, если не передумаешь, можешь приехать ко мне.       — А почему не сейчас?       — Потому что, — потирая переносицу, вздохнул алхимик.       — Пф, да ты просто заморачиваться не хочешь! — голос зазвенел от обиды, а в руке захрустела бумажка. — Да я, да мне… Вот тебе!       Бумажный снаряд не долетел до Роя и шмякнулся на пол. Эдвард пронёсся мимо, попутно пнув бумажку, толкнул дверь, но она не поддалась.       — Она на себя открывается, — послышался за спиной ровный голос Огненного.       Эдвард дёрнул её так сильно, что чуть не заехал себе по носу, и вылетел наружу. Задыхаясь от обиды, он направился было к выходу, но через несколько шагов затормозил и метнулся обратно.       Он остановился у двери, так и не коснувшись ручки. Нехорошо он, конечно, разговор оборвал. А вдруг Рой его проверял так?       — Он от вас так просто не отстанет, — послышался приглушённый голос Ризы. — Тем более, адрес он уже знает.       — Полагаешь, Эдвард придёт на перрон за нами? Даже если так, я его выловлю и отправлю обратно.       — По-вашему, его это остановит?       — Может, не сразу, но… рано или поздно же он сдастся. Риза, он ребёнок. Да, сейчас он в меня зубами готов вцепиться, лишь бы уехать в Централ, но долго ли такая решимость продержится? Его настрой изменится, как только поезд тронется с платформы Ризенбурга.       Эдвард тихо отошёл от двери. Уши горели, будто он провёл на летнем солнце целый день. Настрой у него изменится, как же! У них с Алом за спиной месяц жизни на безлюдном острове, куда там Централу!       Он скатился по лестнице, не разбирая, куда идёт. В голове зрел план, как пробраться на поезд. Главное — продержаться до Централа, оттуда Огненный их с Алом домой не отправит. А если и отправит, они снова приедут. Столько раз, сколько нужно.       Для начала только надо найти Ала.

***

      Отобрать у него добычу — это уже наглость. Отбить её дважды — почти безрассудство. Энви надеялся, что на третий раз мальчишка успокоится, но куда там! Альфонс погнался за ним снова, едва заметил в зубах чёрного кота крупную мышь. Энви мчался через луг большими прыжками, и, как назло, рядом не было ни одного дерева. Был только дом, заброшенный, с дырявой крышей.       Сильнее стиснув в зубах пискнувшую мышь, кот рванул туда. Не то чтобы ему так хотелось отобедать грызуном, но оставлять свою добычу мальчишке он не собирался.       Энви с разгону заскочил на крышу. Когти заскользили по черепице, но Энви всё-таки удалось добраться до конька крыши. Устроившись там с мышью, гомункул встряхнул её за загривок.       Мальчишка подлетел к дому. Окинув взглядом крышу, Альфонс запрыгнул на подоконник, вытянулся во весь рост, но до верха ожидаемо не достал.       Мотнув хвостом, кот демонстративно отвернулся.       С той стороны поросшей бурьяном дороги мчался ещё один мальчишка. Разглядывая золотистую от солнца макушку, Энви недовольно заурчал.       — Ал! Слушай, там Рой, а я, а он…       Энви навострил уши.       — Он там, опять! — не слушая его, вскрикнул Альфонс. — Мышку утащил! А я ему говорю, отпусти, а он не слушает!       Эдвард замахал руками. Он протараторил что-то про Огненного, попутно пытаясь выровнять дыхание.       Итак, мелочь встретилась с Огненным. Лицо недовольное, значит, к согласию всё-таки не пришли.       Выплюнув мышь, кот лениво потянулся и в два прыжка оказался на самом краю крыши. Он должен знать, о чём мелочь говорила с Огненным. Может статься, эти дети тоже окажутся полезными для Отца.       Энви мягко спрыгнул на землю.       — Ой, какой хороший котик! — восхитился Альфонс. — Он меня послушал!       — Ага, он просто команду выполнил. Ну, цирковой же. Энви оскорблённо зашипел, вздыбив по хребту шерсть. Цирковой, это ж надо было такое придумать!       — Так вот, про Роя. Ал, эта зараза не собирается нас брать, но мы туда прорвёмся!       — А когда он уезжает?       — Ну-у… Смотри, сегодня он точно ещё здесь, потому что снял комнату. Завтра, наверное. Он же не нашёл, кого ему надо, а бегать по всему Ризенбургу он не будет, слишком птица важная.       Альфонс присел перед котом. Энви бросил на него презрительный взгляд и немного отодвинулся.       — Ты ничейный, да? Хочешь к нам пойти жить?       Энви дёрнулся, когда мальчишка провёл пальцами по спине, приглаживая шерсть. Кот отскочил было, но Альфонс перехватил его поперёк туловища и притянул к себе.       На несколько мгновений Энви опешил. Открыв пасть, он растопырил непослушные лапы и глухо взвыл.       Мысль перекинуться в человеческий облик была столь соблазнительной, что ядро приняло её как команду. По усам заплясали маленькие алые огоньки. Энви сшиб их лапой, затряс ушами, отряхиваясь от искр преобразования. Это не особо помогло: искры затрещали между шерстинками на горле. А всё из-за этого мальчишки, который захотел облапать незнакомого кота!       Энви забил лапами по воздуху. Мальчишка вскрикнул, и хватка вдруг ослабла. Шмякнувшись на землю, кот бросился к приоткрытой двери и шмыгнул в пыльный полумрак.       — Ал! У-у-у, я его щас! — в голосе Эдварда зазвенела злость.       — Н-не трогай его, — второй мальчишка слабо всхлипнул. — Я с-сам полез.       — Ну а чего он?! Ты же его не обижал!       — Пошли домой, а? — ещё тише попросил Альфонс.       Энви направился вглубь дома. Пыль вилась вокруг настырнее мошек, но хуже этого были запахи порченого дерева и затхлой воды. В человеческом облике он на подобные вещи уже давно не обращал внимания, но звериное обоняние с его привычками не считалось.       Побродив ещё немного по коридору, Энви вскочил на жёлтый от грязи подоконник. Шерсть вспыхнула золотом под тёплыми лучами. Жмурясь от солнца, он завалился на на подоконнике.       Эти мелкие слишком уж напоминали человека, которому когда-то Отец подарил бессмертие. Сейчас Энви не мог сказать точно, его ли это дети, но Отец не простит, если он их упустит.       За ними нужно проследить и, по возможности, помочь пробраться на поезд.