Жизнь с ней – это...

Убежище разрушено. Похоронено под слоями снега и льда, под частями замерзшей скалы и обломками деревянных лачуг. Где-то под этим всем похоронена и Вестница Андрасте. — Нам нужно четыре отряда по четыре человека, шевелитесь быстрее! — командовал Каллен, нескрываемо нервничая. И у него была на это причина, ведь не каждый день можно увидеть, как древний тевинтерский магистр верхом на Архидемоне убивает единственную надежду на спасение Тедаса. Никто, правда, не произносил этого вслух, но слова буквально висели в воздухе — протяни руку и дотронься. Солас помогал людям расставлять палатки, разжигал так нужные сейчас костры, раздавал припарки раненым. Никто сейчас не сидел без дела, внося свой, хоть и небольшой, но всё же вклад в сохранность выживших. Никто даже сразу не заметил вернувшийся отряд Каллена и Кассандры, пока вторая не закричала: «Разойдитесь». — Принесите одеяла, горячую воду, сухую одежду и тряпки, скорее! — продолжила Искательница, — Она еле дышит! Все, у кого было при себе хоть что-то из перечисленного, тут же ринулись скорее не столько помочь, сколько посмотреть на настоящее чудо Создателя. Солас не остался в стороне, прихватив тяжелое одеяло из медвежьей шкуры и целебные мази. Он без проблем добрался до уложенной на кушетку долийки, и пока на пару Кассандра и мать Жизель снимали с нее обледеневшую одежду — Каллен отгонял лишний народ от палатки. Вестница выглядела плохо: синеющие губы, иней на волосах, замутнённый, потерянный взгляд. Будет три шрама на белом лице. Её одевали словно куклу, в несколько слоев одежды, обкладывали изнутри вымоченными в горячей воде тряпками, пока лекарь — Адан его звали? — растирал принесённые Соласом мази по ранам и синякам девушки. Эльф лишь молча развешивал её одежду у костра, украдкой поглядывая за происходящим. Всё утихло достаточно скоро. В палатке осталась лишь мать Жизель. Люди занялись своими проблемами, советники обсуждали дальнейший план действий, а Солас не мог найти себе покоя, то и дело околачиваясь возле палатки Лавеллан. Солдат командора сначала с подозрением поглядывал на него, а затем смирился, сверля взглядом уже варящуюся на костре похлебку. Зайти внутрь маг не рисковал. Неожиданно, церковница вышла оттуда, и, столкнувшись с Соласом нос к носу, облегченно выдохнула. — Как хорошо, что вы здесь, — тихо заговорила она, — я как раз искала себе подмену на время. Будьте так любезны, — она указала рукой на палатку, и Солас, кивнув, без слов зашел туда. Долийка выглядела немного лучше. По крайней мере у её губ уже не было такого насыщенного оттенка синего. — Hahren... Солас не сразу узнал за невнятным хрипением голос девушки. — Вестница, — отозвался маг, — Вам нужно отдыхать. Всё ещё рассеянный взгляд девушки изучающе скользнул по Соласу, словно она не была до конца уверена, с кем говорит. В конце концов, после недолгого молчания, Эренель улыбнулась слабо левым уголком губ — правая часть лица пестрила швами на свежих шрамах и явно болела. — Скажи... — сипнула долийка, — насколько всё... — она закашлялась, и эльф поспешил поправить немного сползшие одеяла. — Все будет хорошо. Ваш лекарь споил вам не одно зелье, так что после хорошего отдыха Вы будете в порядке. Снова провалившаяся в сон, Вестница явно не была готова для длинных фраз и разговоров. Смочив уже подостывшие тряпки в заново разогретой магией воде, Солас подоткнул их обратно и сложил руки замком у рта. Она будет в порядке. Она будет в порядке.