Важный-преважный день

(Прошу прощения за свое временное помутнение. Вот первая часть новой главы. Рождественская история, немного ООСа, немного юмора) - Сплошное разочарование! - звучит, как вывод или как начало новой речи. - Все Рождество - сплошной обман. Только вдумайтесь! Какого рожна какой-то старый жирный ублюдок, Санта-Мать его!-Клаус, припрётся среди ночи в ваш дом и припрёт с собой мешок с подарками?! - Шел бы ты к черту, Эбернети! - слышится бодрый голос. - Детишек до нервной икоты доведёшь! Детишки, застывшие в благоговейном ужасе, глядя на пьяного победителя снизу вверх, пооткрывали рты со смесью испуга, интереса и оцепенения. - Сейчас пойду, Сей, - миролюбиво отзывается Хеймитч и вновь обращается к оторопелым детишкам. - Поэтому нечего развешивать уши и надеяться на какого-то мифического толстопуза в красном халате. Если кто и может что-то подарить вам, мелочи сопливой, на этот тошнотворный праздник, так это старина Эбернети. Он выуживает из-за спины объёмный пакет и небрежно бросает детям. Высокий мальчик, схвативший неожиданный подарок, выуживает из него пригоршню конфет, и его лицо бледнеет от восторга. - Не будьте крысёнышами и поделитесь там с кем-нибудь, - небрежно машет рукой Хеймитч и разворачивается к выходу, не дожидаясь благодарности. Вдруг кто-то сзади тянет за пальто. Обернувшись на нетвердых ногах, он обнаруживает перед собой мелкую девчушку, закутанную в штопанный платок. Она смущенно таращит на него огромные серые глазки. - Ну, чего тебе еще? - грубовато бросает Хеймитч. Девчушка тянет к нему свою ручку, в которой что-то зажато. Хеймитч автоматически раскрывает ладонь, и на нее ложится одна из конфет. - Счастливого Рождества, - пищит девчушка и, залившись звонким смехом, спешит обратно к высокому мальчишке. - Чёртовы дети, - бормочет пьяный ментор, со смешанными чувствами глядя на кучку восторженной мелочи. - Дорогой, ты бы шёл, метель усиливается. Не ровен час занесет тебя по самые... - Сальная Сэй прерывает себя, покосившись на детишек. Хеймитч только благодушно отмахивается и выходит. На ногах и без того удержаться крайне проблематично, земля то и дело норовит подло качнуться под ногами, бросая непослушное тело на прохожих, а тут еще и эти снежинки. Они не просто сыплются с неба - они кружатся повсюду, норовят залететь в рот, в нос, в глаза, забиваются в уши и все мельтешат и мельтешат, вызывая тошноту. Или это не они вызывают тошноту, а то адское пойло, сваренное Рипер? Иногда у нее получается такая забористая выпивка, что порой кажется, будто она варит ее в особый день... в полнолуние... где-нибудь на Лысой Горе, одетая в остроконечный колпак. В какой-то момент Хеймитч замечает среди прохожих неясный силуэт, подозрительно похожий на тот образ, который только что был у него в голове. Трижды плюнув через плечо, ментор устремляется прямо вперед. Прямо, насколько это вообще возможно в таком состоянии. Не хватало еще белку поймать. Опять... Дорогу до Деревни Победителей основательно занесло, поэтому Хеймитч ругается, как сто чертей, бредя по колено в снегу. Права была Сальная Сэй - не ровен час занесет по самые... - Ты чего бузишь? - раздается позади девичий голос с совершенно не девичьей интонацией, прерывая его мысли. - И тебе добрый вечер, солнышко, - язвительно бросает Хеймитч. - Привет, - еще один голос, мужской. - У меня что, белая горячка? - восклицает ментор, оборачиваясь. - Мне мерещится, будто наше солнышко перестала шарахаться от нашего хлебобублочного мальчика! - Хлебобулочного, - машинально поправляет Пит, отчего Китнисс заливается от смеха. - Если бы ты окончательно не пропил чувство времени, ты бы помнил, что сегодня Сочельник, - язвит девчонка. - Поэтому мы решили пройтись по магазинам вместе. - А ты на редкость неприятная особа, - отмечает Хеймитч и, сфокусировав взгляд, замечает объёмные сумки. - А мне подарочек найдётся? - Да, подарю тебе компас, чтобы ты находил дорогу домой, - добродушно отвечает Китнисс, подходит ближе и тянет его за рукав. - Или еще лучше - собаку-поводыря. Оказывается, Хеймитч упорно прокладывал параллельную линию к хорошо вычищенной дороге по нетронутым сугробам. И брел бы так бесконечно, сохраняя правило о непересекаемости параллельных линий. - Вот что бы я без вас делал, малявки... - с явной иронией бормочет ментор, пока Пит с милой улыбкой заботливо отряхивает его от снега. Даже для Пита такое внимание кажется подозрительным. Хеймитч собирает проспиртованный мозг в кучу, разглядывая попеременно своих подопечных. Пит мил и обходителен. Пусть и чересчур, но это не особо бросается в глаза (может у мальца приступ признательности к бухающему ментору). А вот Китнисс явно "палится". Хеймитч в который раз убеждается, что играть она не умеет и не может в принципе, а когда берется за это дело, сдает контору со всеми потрохами. За полпряника. - Может, сказать чего хотите, детишечки? - вкрадчиво спрашивает он, выдыхая в морозную полутьму клубы алкогольного пара. Пит, невозмутим и непробиваем, смотрит чистыми, невинными глазками, будто ничего не происходит. Хеймитч переводит взгляд на Китнисс, и девчонка, до последнего державшаяся, ломается под этим взглядом, превращаясь в эталон неумелого, натянутого вранья. - Ну хорошо! - бросает раздражённо она. - Всё равно он бы узнал рано или поздно. - Нужно было хотя бы до дома его довести, - вздыхает Пит. - Сбежать может. - Ничего, - хищно улыбается солнышко, явно отыгрываясь за провал. - Не сбежит. - А теперь собрались с духом и рассказали своему недогоняющему ментору, что происходит, черт бы вас побрал! - приказывает Хеймитч, немного трезвея то ли от того, что на улице -20, то ли от того, что его воспаленное воображение уже нарисовало парочку неприятных картин. - По дороге расскажем, - обходительно отвечает Пит, берет его за рукав и тащит за собой, не особо обращая внимание на то, что Хеймитч не поспевает переступать ногами. В другой руке парня - одна из объёмных сумок, остальное берёт Китнисс и идет рядом лёгкой охотничьей походкой. - Ты, надеюсь, заметил, что уже неделю метёт снег, - начинает Пит издалека. - Даже для меня не заметить тонны снега, сыплющего с неба, недостижимая задача, - недовольно ворчит Хеймитч, то и дело спотыкаясь. - Связь с большим миром была невозможна, - продолжает Пит, не принимая во внимание это язвительное замечание. - Но сегодня утром телефон ожил на некоторое время. Как раз для того, чтобы я принял сообщение... - Из Капитолия, - мстительно добавляет Китнисс, зная, что от одного только названия еë ментора всегда передëргивает. - Тебе приносит невероятное удовольствие делать так, верно, солнышко? - и вправду передернувшись, как бы невзначай бросает он. - Ты всегда приносишь дурные вести. - Это еще не всë. Главного я не сказала, - отыгрываясь за разоблачение, отвечает Огненная Девушка. - Что может быть хуже звонка из Капитолия? - Та информация, которую нам при этом передали, - отзывается Пит. Он говорит мягко и неторопливо, будто обращается к тяжелобольному или умственно отсталому. В данной ситуации Хеймитч, вылакавший с утра пару бутылок огненной воды, ни от одного, ни от другого далеко не ушëл. - Знаешь, как лучше отрывать лейкопластырь? Одним махом! - замечает он. - Будь мужиком, Пит! Убей меня своей восхитительной новостью сразу, не растягивай удовольствие. - У нас пренеприятнейшее известие... - вздыхает Пит, остановившись. - К нам едет... - Ревизор? - перебивает Хеймитч с убийственно невозмутимым лицом. Парень замолкает на полуслове. Надо же! Впервые в истории Питу Мелларку нечего сказать? - К-какой ревизор? - наконец выдавливает он. - Белку поймал? - участливо подхватывает Китнисс, тоже не сообразившая, о чем речь. - Ой, проехали, неучи дремучие! - Хеймитч разочарованно машет рукой, жалея испорченную шутку. - Кто там у нас едет? - Гости из Капитолия. Телевизионщики. Команда подготовки. И Эффи, разумеется, - на одном дыхании произносит Пит. Подопечные застывают, ожидая настоящего взрыва и тараща глаза. - Угу, отлично. Могло быть и хуже. Хеймитч отворачивается от ребят и бредет к дому. Пит и Китнисс переглядываются, словно мысленно советуясь. Не такую реакцию они ждали. Раздраженный ментор, сыплющий проклятия и плюющий ядом - это нормально. Спокойное же принятие ситуации - это катастрофа. Пит, понимающе вздохнув, отправляется следом. Кому, как не ему знать, что сейчас чувствует их ментор. Китнисс, окинув удаляющуюся фигуру Хеймитча оценивающим взглядом, настойчиво повторяет: - Белку поймал. Продолжение следует...