Бытовые проблемы Комиссии

      У всех есть свои секреты. Нелепые и страшные, болезненные и смешные. Кто-то скрывает их за семью печатями вместе со скелетами в шкафу до конца собственных дней, а кто-то, стоит лишь появиться нужному человеку, скидывает как карты на стол, красуясь своим набором.       У Ингрид Трафэл секретов много. Пусть большую их массу она смогла самостоятельно рассказать, а какую-то часть Харгривз познал самостоятельно и случайно. Но была одна странная тайна, что покоилась в комоде в самой нижней полке, закрытой на ключ. Пятый, уважая и принимая во внимание просьбы и угрозы, не совал свой довольно-таки длинный нос в это дело, пока он не сделал девушке предложение, и они не приобрели новый дом.       Наступило время покинуть пусть и небогатое, но по-своему уютное жилище и переехать в более солидное место, где у них будет всё, начиная с небольшого сада и заканчивая полноценной лабораторией, в которой учёная сможет работать. Нужно было собирать вещи.       — Держи, — Ингрид вложила в тонкую ладонь с длинными почерневшими пальцами маленький ключик. — Это от комода.       — Оу, ты решила посвятить меня в свои самые страшные тайны? — усмехнулся Пятый, вышагивая к спальне спиной вперед. — Уверена, что можешь мне доверить этих скелетов?       Она тихонько рассмеялась, наблюдая за тем, как жених шёл и пристально следил за ней, якобы так он тонко намекал, что ещё был шанс его остановить. Но уже не было смысла что-либо таить от человека, что в скорые дни станет супругом. Счастливые и гармоничные отношения, — так говаривал их общий психолог, — строятся на доверии.       — Более чем. Ты уже знаешь, что иногда я... — она изобразила, что поперхнулась, хотя на деле просто не особо горела желанием это обсуждать в моменте, когда у них всё наконец-то стало хорошо складываться.       — Что ты иногда ешь человечину, — закончил он самостоятельно, спрятавшись наполовину за дверным косяком. — И зная это, я меньше любить тебя не стал.       — Именно. Поэтому, — гордо вскинув голову, прижала руку к груди и выдала, — я дарую тебе власть над ящиком!       Ингрид только закончила фразу, а Пятый уже переместился. Удобнее устроившись на полу, он принялся открывать замки. Сгорал от любопытства, так как долгие годы просто желал узнать, что же в самом деле могло храниться и так оберегаться в комоде. Морально он был готов. Но, как оказалось, не ко всему.       — Это что такое?! — во всю глотку проорал Харгривз, когда раскрыл настоящий "ящик Пандоры".       — Эм... — Теперь уже она смотрела на него из-за угла. — Ты игрушек для взрослых никогда не видел?       — Видел, — несколько замялся. — Но не в таком количестве!       — Ну на все случаи жизни, — девушка подошла ближе и посмотрела на свою коллекцию. — И к тому же, для личного пользования их всего четыре. Всё остальное либо для мужчин, — она поддела пальцем странное розовое кольцо с шипами, — либо лубриканты разного вида, либо просто аксессуары.       — Допустим я могу понять за смазку и мелкие украшения в виде... — хоть и с пренебрежением, но достал тонкую цепочку с тремя зажимами, из-за которой взгляд его стал чуточку туманнее — фантазия быстро подключилась, — это мы с тобой позже опробуем... Так вот! Я с трудом, но допущу факт наличия вещей для мужчин. Но зачем тебе самой столько?!       Недовольно вздохнув, Ингрид села рядом, не забыв пихнуть жениха в бок, чтобы тот подвинулся. Выдвинув ящик полностью, принялась вытаскивать все бутылочки и наряды и перекладывать их в коробку, которую специально притащила и поставила возле себя. Да принялась объяснять, что, куда и почему всё использовалось.       — Ну вот, смотри: маленькое яйцо для интересных прогулок, обычный силиконовый и светящийся в темноте на присоске, чтобы как бы с настоящим, обычный вакуумный стимулятор, и, — она взяла самый длинный с двумя головками на концах. — Для двойного удовольствия.       — Чего?!       — Ох, всё тебе объяснять, — Харгривз был готов сжечь это чудовище размером со всю его руку. Но, пусть и не до конца удовлетворённо, всё же выдохнул — игрушка полетела в урну. — Для развлечения с девушками. Но он мне больше не нужен.       — Тебе они все не нужны! — не сдержался Пятый, не желая даже в руки брать всю эту мерзость. — У тебя есть я!       Закипел от злости, что-то недовольно выкрикивал, а Ингрид, закусив губы, старалась не засмеяться в голос. Да, она никогда не была нормальной, потому ей было крайне забавно наблюдать и слушать, как возлюбленный доказывал, что весь он один лучше, чем оставшиеся три игрушки.       — Всё, успокойся, — мягко взяла за плечи и легонько встряхнула. — Выкидывать я их не буду — это огромных денег мне в своё время стоило. Да и, к тому же, они лежат здесь просто как коллекция. Я ими года четыре не пользуюсь, потому что в моей жизни появился ты...       — Рад слышать, — ухмыльнувшись, потянулся к собеседнице за поцелуем, но замер в миллиметре от губ.       — Правда тарахтишь как самый древний вибратор.       — Вот так значит. Хорошо.       Не думая что-либо слушать и как-то реагировать на чужие возгласы, Пятый просто собрал всю коллекцию, скинул в чёрный мусорный мешок, быстро замотал узел и, переместившись на улицу, швырнул в урну. Когда же девушка с недовольным криком вышла следом, он схватил её за локоть и увёл обратно домой.       — Как старый вибратор, да? Отлично. — Казалось, что он разозлился, да только взгляд его был какой-то не слишком злой. Будто что-то задумал. — Закажу тебе новый.       — Ч... Что? — На этом их разговор был окончен.       Наступило молчание, затянувшееся на несколько дней. Разговоры были по поводу работы или, что реже, о переезде. А помимо игры в молчанку, он затеял "воздержанку" — сам не трогал, так ещё и к себе запретил прикасаться.       — Какие мы нежные, — фыркнула недовольно Трафэл на второй день и поддержала малоприятную игру.       Но на шестое утро, когда Ингрид проснулась и обошла дом, поняла, что Пятый уже ушёл на работу. И всё было бы обычным, если бы в спальне на месте комода, который недавно перевезли в новый дом, не заметила две коробочки. Стоило признать, что была крайне удивлена, когда увидела необычную розовую игрушку, повязку с каким-то небольшим устройством и записку, строго наказывающую, чтобы всё это было сегодня надето на работу.       Не казалась подобная практика чем-то сверхновым, однако странная волна прошла по телу — ах да, дурацкая "воздержанка". За это время ужасно соскучилась по горячим и властным рукам любимого, что уж говорить про другие части прекрасного тела, которое от неё всячески скрывали. А ещё дурацкая фантазия заставила представить, как грозно он бы сам произнёс слова, выведенные идеальным почерком на бумаге.       Чуть повозившись с инструкцией и самим новоприобретением, девушка прикрепила к ноге повязку, спрятав все это дело под свободными брюками и, чтобы наверняка, под рабочим халатом. Ощущения оказались странными: интрига от незнания всей картины будоражила сознание, да и такое внимание со стороны партнёра не могло не радовать, но в тоже время было некоторое разочарование, так как игрушка может и давала чувство какого-то "присутствия", но вау-эффект не срабатывал. Не то. Не тот масштаб. Не Харгривз.       Придя к главному зданию Комиссии Времени, Ингрид планировала зайти к новому Куратору в офис, дабы обсудить его неожиданный подарок, но один из лаборантов выцепил её недалеко от дверей и повёл в отдел метафизики. Как оказалось, с утра пораньше учёные явились с множеством документов и идеями для очередной "бессмысленной фигни" — раньше так выражался Пятый, когда ему увлеченно рассказывали о том, как, например, из солнечных лучей им удалось сотворить конкретный звук света и записать его на диктофон. В случае девушки — любопытство взяло верх.       Спустя час возни в лаборатории, вспомнила о том, что хотела дойти до кабинета начальника. А ещё о том, что, как бы, она щеголяла с игрушкой меж ног. Стало даже как-то в край тоскливо, что от покупки возлюбленного не было толку.       — Доброе утро, мистер Номер Пять! — Лёгок на помине.       Спокойный. Отстранённый. Как всегда хладнокровный и жесткий. Куратор плавно вышагивал по кабинету, рассматривая работников, что побаивались на него просто взгляд поднять. Трафэл, глядя на стать, присущую лишь ему одному, невольно расплылась в смущении от собственных мыслей. Что уж говорить — пусть и был всегда рядом, но успела соскучиться. А как перевёл на неё взгляд, то и вовсе раскраснелась, плотнее сжав ноги. Легкий взмах тёмных бровей. Лукавая, полная коварства улыбка.       — Какого... — провыла, резко схватилась за края рабочего стола.       Нет, она знала, что будущий муж сводил её с ума одним своим видом. Но чтобы аж до желания застонать в голос? Сердце заколотилось о рёбра. Дышать стало невыносимо трудно. Тело горело и сводило в приятных судорогах. Он уже перестал смотреть, а сладкая агония всё не прекращалась. Словно что-то проносилось по всем нервным окончаниям. Вибрация.       — Mora di er ei hore...       Ингрид упустила один очень важный момент — у вещицы, гордо носившей название "двойной вибратор с дистанционным управлением", отсутствовал пульт. И только сейчас, когда всё встало на свои места, заметила, как Харгривз старательно скрывал сжатые ладони за спиной. А как бросал в её сторону короткие взгляды, так по телу пробегала очередная волна. Это была дурацкая игра. Но сдаваться так легко было нельзя. Потому, опустив голову, якобы устремила всё своё внимание на несуществующие бумаги и глубоко задышала, стараясь привыкнуть к участившимся ощущениям. Он хотел, чтобы на него смотрели. Размечтался. За долгие года мутного интима и не к такому привыкла...       — Да какого черта она такая сильная... — зажмурившись и резко ударив кулаком по столу, тихо завыла девушка, осознавая, что одна наглая усатая морда играла не по правилам. — Свали ты уже!       Пятый будто услышал её и, что-то сказав метафизикам, покинул лабораторию, одарив напоследок хищной, по-настоящему жуткой улыбкой. Игра только началась.       Благо она сидела в отдельном кабинете, предназначенном для руководителя. И, что ещё лучше, никто, кроме Харгривза, не посмотрел на частично застекленную, — аж запотели, — комнату, в которой учёная, вся красная, была готова сломать стол голыми руками. Пока была передышка, она, всем сердцем желавшая просто лечь и заорать во всю глотку, поковыляла в уборную, с трудом передвигая ноги. Вибрация была слишком сильная. Ненормальная — явно модернизацию прошла за эти дни. От игрушки нужно было избавиться. Но не тут-то было. Залезла в брюки, прижавшись лбом к двери кабинки, а по всему телу прошёлся отвратительный заряд тока.       — Hør her, tispe!       Чуть ли не срывая дверь в кабинет Куратора с петель, — хотела вообще с ноги выбить, — откровенно плевать Ингрид хотела на нормы приличия и субординацию. Она буквально завалилась на рабочий стол начальника, желая ухватиться за идеально выглаженную черную жилетку и тряхнуть со всей силы. А в идеале ещё б укусила. Или, что лучше, отгрызла губы. Но лишь ударились тяжёлые девичьи ладони о гладкую деревянную поверхность, как ноги вновь подкосились.       — Вас манерам не учили, мисс Трафэл? — скрестив под грудью руки и самодовольно улыбаясь, поинтересовался Пятый.       — С такими как вы, мистер хренов Куратор, — поджала губы, подавляя очевидный стон, — манеры... ни к чему...       — Ну раз так, то попрошу вас, — яд в глазах нездорово засиял, — катиться прочь из моего кабинета.       — Что за датчик на ленте? — процедила сквозь зубы. Как же ей хотелось придушить этого гада. Или завалить на стол. Хотелось и того, и другого.       — Попыталась снять? — усмехнулся непривычно мягко. — Это электрошокер, который реагирует на посторонние движения.       — Drittsekk...       — А-а-а! — Погрозился парень пальцем, не сразу переведя оскорбительное обращение. Новая вибрация и резкий разряд тока. — Нельзя с начальством так говорить.       Чуть дольше бы сработало, и пал бы Рыцарь на колени. Дьявол! Да она же сильная! Она чуть ли не ад настоящий переживала! Почему сейчас это так действует?! Попыталась устоять. Вот только возгорелось желание провалиться сквозь землю — кожей чувствовала вязкую влагу, образовавшуюся от игрушки, и усилившееся тепло. Пришлось опустить голову, чтобы Харгривз не видел пылающего от румянца лица и дрожащих раскрасневшихся губ, которые только и могла, что обиженно поджимать. Царапала ногтями стол, словно это хоть как-то могло её успокоить. Размечталась.       — Что такое, мисс Трафэл? Вам нездоровится? — самым настоящим образом издевался и наслаждался видом будущей жены. И был готов засмеяться в голос, когда стоило просто отодвинуть кресло, а посетительница, давясь стонами, тут же дёрнулась.       — Всё... отлично... — выдала она, пытаясь выпрямиться и взглянуть на своего мучителя.       Пятый сел на краю стола и, выставив руку с маленьким розовым пультом, склонил голову, демонстрируя очередную хищную улыбку и ядовитый блеск. У него явно что-то было на уме, но что именно — лишь его персональные демоны знали на это ответ.       — Уверены?       Смотрел прямо в глаза и зажимал кнопку. А Ингрид, в кровь кусавшая собственные щеки, пыталась не подавать виду, что готова застонать и, упав прямо перед парнем на колени, взмолиться о пощаде. Нельзя.       — Более чем, — ответила с дрожью в голосе. Вибрация ослабла.       — Рад слышать. — Ни капли не был — по взгляду понятно. — И раз всё отлично, то персонально для вас я повторюсь. Катитесь прочь из моего кабинета.       Была надежда, что Харгривз встал для того, дабы вновь вернуться в кресло. Но увы. Сделал шаг, чтобы потом, медленно, явно оттягивая момент, чуть склониться и посмотреть сверху вниз — лучше разглядеть смущение. Упивался своим триумфом и давал ложную надежду на то, что из его крепких рук можно было бы выхватить пульт.       Вибрация стихла окончательно. Пятый, ухватив за края рабочего халата, резко притянул к себе, буквально вынуждая прижаться к груди. Тихо и утробно усмехался, наблюдая за девичьим ликом, что всё ещё умудрялось краснеть, и лазурью, которую всячески старались отвести в сторону. Но она буравила взглядом его шею и ключицы, заметные под распахнутым воротом рубашки. И глубже вдыхала аромат одеколона, смешанного с запахом любимого тела и крепкого кофе.       — Вы... сами себе противоречите... мистер Куратор...       — Уже не хренов? Хорошо, — прошептал ей на ухо, тем самым срывая пусть и не стон, но тяжелый содрогающийся вздох. — Вы же знаете, мисс Трафэл, я неплохой человек. А ещё — понимающий начальник. Потому не могу отпустить своего подчиненного в таком виде.       Шептал, пока ловкие пальцы застегивали прозрачные пуговицы халата. Тихо смеялся, прожигая кожу своим дыханием, да задевал губами мочку. Внушал странный, пугающе приятный трепет одним своим видом маньяка и садиста. О да, каждое его действие было полно садизма, ведь за всё это время он так сам к ней и не прикоснулся. Ингрид же сгорала на воображаемом костре. От стыда. От влаги меж ног, что медленно растекалась по внутренним сторонам бёдер. От желания отдаться здесь и сейчас, пошло развалившись на столе или полу. От необходимости простонать его имя. Но как только последняя пуговица, — на часто вздымающейся груди, — была загнана в петельку, Пятый сделал два шага назад.       — Дверь у вас за спиной.       — Благодарю...       Поворот на девяносто градусов. Шатающаяся неуверенная походка. Одиночный цокот каблука. И голос, заставивший сжаться в комок так, будто прошло мощное землетрясение. Застыла, пытаясь прийти в себя от слов, которые в любой другой день воспринимались чересчур обыденно. Но не в этот раз.       — Забыл вам сказать. Сегодня состоится собрание для руководителей всех отделов.       — Какое, твою мать, собран...       Пришлось покрепче ухватиться за дверную ручку, чтобы не упасть от вновь сработавшей игрушки. Хоть и был этот мучительный миг коротким, однако отголоски разносились по всему телу колючей волной.       — Такое. И вы обязаны там быть. Так что приведите себя в порядок.       — Будет сделано.       Одной звонкой и мощной пощечины было бы мало, чтобы стереть самодовольство с его пугающего и одновременно прекрасного лица. Хотелось выколоть ему глаза, сдавить шею руками и затолкать куда-нибудь глубоко треклятый вибратор, который, о радость, на время затих. Жаль срок этот был слишком незначительным, ведь стоило сменить брюки, — благо запасные нашлись в шкафчике, — как в кабинет ворвался её секретарь и известил о начале самого настоящего испытания.       Да, можно было бы и не нервничать, ведь в Комиссии все и так в курсе о помолвке метафизика и Куратора. Что уж там, только глухие и слепые идиоты не знали о лихо закрученном романе начальников. И если девушка попросит, Харгривз устранит любого, кто хоть как-то решит неправильно посмотреть, улыбнуться или пошутить в её сторону. И всё же терпеть нечто подобное очень не хотелось, потому как держать себя в руках становилось всё сложнее и сложнее — она с трудом балансировала между желанием убить и подмять под себя паршивца.       — Заходите, — голос Пятого, даже за массивной закрытой дверью, звучал до холодка по спине громко, отчего учёная поежилась и не сразу решилась взяться за ручку.       Стройным рядом руководители отделов явились перед своим начальником и, получив одобрение, расселись по местам. Ни от кого не скрылось, что Трафэл впервые села не по правую руку от своего будущего супруга, а ближе к двери. Увы, но и на этом расстоянии пульт сработал. Жгучее чувство и до этого разлилось по телу — из-за обильной смазки, вибратор немного вылез, но стоило опуститься на стул, как он медленно вошёл обратно и начинал двигался всякий раз, как девушка слабо ерзала или просто выпрямляла спину. Но, то ли на радость, то ли на грядущую бурю, вибраций и ударов тока не последовало из-за нежелания садиться рядом с Куратором.       Отчеты, ругань руководителей отдела Коррекции и Подготовки с Медицинским корпусом, нудный монолог от Менеджмента и Кадров. В такие моменты становилось понятно, почему на метафизиков возлагались самые большие надежды и им выдавались регулярные премии — они жили исключительно работой, а потому отчеты все состояли из результатов по проектам. Проблема была в том, что за этот квартал они толком ничего и не сделали, так как было множество заминок с оборудованием, которые отдел Техники не спешил решать. А рассказывать что-то всё же нужно было.       — Мисс Трафэл, — судя по тону, Пятый звал её уже не в первый раз. — Долго мне вас ждать?       Сознание щелкнуло вместе с пультом, пустившим первую волну. Словно кукла с испорченным механизмом, Ингрид медленно повернула голову к Куратору. Смотрел. Очень пристально, прожигая ядовитыми глазами. А в руке, лежащей на столе перед всеми, крутил чертов розовый пульт, на который никто, будто все ослепли и отупели, не обращал внимания.       Впервые за всё время хотелось поблагодарить Шепарда за его домогательства на работе — научили держать лицо и не терять самообладание на людях. Громко скрипнув стулом, да тихо под нос себе заскулив, она резко встала с места и, прихватив документы, направилась к доске, подготовленной лаборантом. Маркер в руки. Вибрация. Пара начерченных небольших таблиц с данными по новым изобретениям. Вибрация мощнее с небольшим зарядом тока. Данные по новым биологическим материям, которых, на личную досаду, было получено меньше плана. Сильный заряд и новый режим у игрушки. Всё это время она стояла уверенно, говорила громко и четко, отчего вынуждала своего начальника и мучителя в одном флаконе недовольно рыкнуть сквозь тяжелый вздох. Благо он не видел красного лица, искусанных пересохших губ и прозрачную полоску слюны на подбородке. Как же хотелось застонать, оглушив всех присутствующих.       Глубокий вдох. Тихий, чуть рваный выдох. Смущение должно было сойти, потому развернулась к своим слушателям — благо всем было откровенно плевать, — и направилась к месту, но слишком явно дрогнула.       — Мисс Трафэл, а можете мне кое-что объяснить? — Одарив руководительницу метафизиков хищной улыбкой, Харгривз буквально ткнул пальцем в первый попавшийся абзац.       — Что... — зазвучала неприлично жалобно, как могла бы в спальне под засранцем, спрятавшим под столом пульт с зажатой кнопкой. — Что именно вас интересует?       Лишь склонилась, как вновь почувствовала кровь, прилившую к щекам. Как же жарко. Но дело было далеко не в вибраторе, а в бархатном мягком баритоне, в дыхании, опалившим её кожу, в пряном запахе мужского одеколона. И в жгучей ладони, плавно скользнувшей вверх по ноге.       — Отличная выдержка, — прошептал Номер Пять, когда Коррекция вновь сцепилась в споре с Медиками. — Я восхищен.       — Дома я... — говорила с трудом, тяжело дыша, и следила за коллегами, чтоб они не обратили внимание. — Я тебя до полусмерти изобью... будь уверен в этом...       — Конечно.       Стон был вовремя остановлен плотно сжатыми губами и стиснутыми зубами. Тело не прогнулось лишь благодаря рукам, упёршимся кулаками в стол. И слава всем возможным богам и демонам, что никто из присутствующих не заметил, как закатились голубые глаза, а бедра повело в сторону. Почувствовала себя участницей паршивенького порно-видео, в котором актёры второго плана крайне глупо делали вид, будто не замечали откровенных извращений. Жить хотели, вот и притворялись.       — Неужели тебе этого хватило? — усмехнулся Харгривз, склонившись чуть ближе.       — Убери, пожалуйста, — тихо процедила в ответ, чувствуя, как начинает плавиться изнутри. То ли от дикого стыда, то ли от огромной волны приближающегося оргазма.       — Людей? — его усмешка распаляла, как и обнаженные в жуткой улыбке зубы.       — Руку...       Стоило это сказать, как длинные пальцы вновь протолкнули через ткань чуть проступивший бугорок игрушки. Двигал медленно, позволяя сначала плавно скользнуть с вибрацией внутрь, а потом, в счет вязкой влаги и расставленных, чуть шире плеч, ног, вновь опуститься. Мог и просто приложить широкую ладонь и ощутить, до какой степени внизу у неё всё пылало и взмокло. Спасибо белому халату, скрывавшему все эти игрища от лишних глаз.       — Прошу... — таки сорвалась на тихий стон. Пятый, конечно же, прислушался к просьбе, когда встретился с блестящей, чуть потемневшей и поплывшей лазурью. Пыталась давить на жалость, — делала она это мастерски, — но рыжие чертята в глазах отплясывали страстные танцы и призывали к действию.       — Все свободны.       Коллеги странно оживились и, оставив папки с отчётами, поспешили покинуть кабинет Куратора, в котором стало слишком душно и жарко. И не удивительно, потому как Ингрид, выпрямившись, позволила себе часто и громко задышать ртом. Лицо пылало от стыда. Сердце колотилось о ребра с такой силой, что становилось больно. На такое она точно не подписывалась. Даже белобрысый псих не додумывался до подобного. Но, что ещё больше волновало учёную, так это дурацкая мысль, не дававшая ей покоя с самого начала этого безумия. Ей нравится. Очень нравится, когда Харгривз её изводит, проявляет свою власть над ней. Да, она любит его нежность, учтивость и заботу, но в моменты некоего сумасшествия хочется с разбегу запрыгнуть на него и позволить творить с собой всё, что он пожелает. Жаль проснувшаяся гордость вынуждала скрипеть зубами и сплёвывать яд.       — Тебе лучше не появляться сегодня дома.       — Опять за своё, — даже как-то уныло вздохнул Пятый, после чего резко ударил ладонью по ягодице, вынуждая подчинённую тут же вытянуться и взвизгнуть. — Свободны. Прошу вас покинуть мой кабинет.       Собрав остатки воли и самообладания в кулак, Ингрид, еле-еле переставляя ноги, вернулась в лабораторию и заперлась у себя, заранее предупредив работников о том, что если кто-то, особо смелый и свободный от обязанностей, хотя бы подумает постучать ей в дверь, то мигом лишится руки, а следом и головы. Благо, таких самоубийц не находилось, потому, распластавшись на старом диванчике у стены, позволила себе заорать и осыпать ругательствами начальника.       — Кусок говна! Ублюдок чёртов! Да чтоб ему кирпич на голову упал! — завывала на родном Трафэл, закрыв лицо руками. — Мудачина сраный! Сволочь с недотрахом!       — Ты закончила?       — Pul mora di!       Пусть голос Пятого прозвучал спокойно, но опасная близость и вообще его присутствие рядом изрядно напугали девушку, из-за чего та, не ожидав подобного, дернулась на месте и чуть не рухнула на пол — благо вовремя ухватилась за спинку.       — Тебе помочь? — склонив голову в бок, поинтересовался Куратор.       Захотелось его ударить. Очень сильно. А ещё, задаться тупым вопросом о его нахождении в её закрытом на ключ кабинете — способность Харгривза знатно подбешивала, когда играло желание побыть одной. И сейчас это желание было очень активным.       — Пошёл отсюда прочь! Иначе!.. — Подтянулась она обратно, но чёртова вибрация.       Резко вжавшись к мягкой обивке и скрестив меж собой ноги, она, в позе эмбриона, кусала ткань спинки и тихо скулила. И ведь демонстративно показал пульт в руке. Слышала, да и чувствовала затылком, как паршивец встал ей за спину и, с явной противной улыбочкой, опустился на корточки. Вибрация то усиливалась, то резко становилась слабее. Чувствительность была возведена на максимум, потому и завывала жертва громче, стоило чужому пальцу просто легонько коснуться лопатки.       — Я тебе... руки твои... поганные... — всё же сорвалась на стон, когда по телу прошёлся новый заряд тока, а на позвонки надавили, — Оторву!       — Ага. Конечно, — усмехнулся Пятый, усаживаясь рядом с невестой и непривычно мягко поглаживая раскрасневшуюся щеку. — Признай, тебе нравится.       — Как это вообще может нравиться?!       Ухватив за плечо, парень резко развернул к себе собеседницу, повалив её на спину. Пристально смотрел в глаза, медленно и жутко склоняясь всё ближе, пока не соприкоснулись кончики носов. Он был до мороза спокоен, смотрел так, что можно почувствовать, как касается естества и сжигает всё внутри. А она дрожала, затаив дыхание, да собственные руки сдерживала, потому как одна к длинной шее киллера тянулась, а другая — к треклятому вибратору.       — Если бы тебе не нравилось, если бы казалось противным или, что ещё хуже, напоминало о Шепарде, — заговорил тихо и чересчур серьёзно, — то ты бы в первый же час не только придумала, но и давно бы всё сняла. Ты же гениальный учёный и изобретатель. Или я ошибаюсь на твой счёт?       Шумно сглотнула. Отвела взгляд в сторону и закусила губы. Верно, если бы ей действительно всё это осточертело, то вытерпела бы удары током и вытащила из себя игрушку. Да и с датчиком легко бы справилась — взяла нож и разрезала ленту. Ведь как бы сильно не било, это всё равно не могло сравниться с оголенными проводами на пальцах и шее. Да, неприятно и может быть больно, но это просто отвлекало и...       — К тому же, не ты ли показала мне прелести электросекса? Старая пытка давно превратилась в фетиш. — Устроившись на четвереньках сверху, Харгривз сменил режимы двух устройств. Разряды вошли в ритм с вибрацией. — Тебе нравится это.       — Заткнись...       — Давай сейчас ты не будешь строить из себя жертву, — сменив серьёзность на нежность, парень буквально замурлыкал, после чего легонько коснулся красного лба своим. И можно было бы посчитать за ошибку, что он оказался достаточно близко, но руки, обвившие его шею, на деле не желали того зла, о котором несколько мгновений назад думала их владелица.       — Ну ты же строишь из себя маньяка... — пролепетала Ингрид, наконец позволяя себе раскрыть весь спектр эмоций.       Тянулась к его губам с горячим влажным поцелуем. Пошло вздыхала, пачкая своей излюбленной бордовой помадой. Обнимала крепко, заползая руками под воротник рубашки и царапая острыми ногтями шею. Терлась, свободной от шокера, ногой о бок. И тихонько постанывала ему в рот, требуя так от любовника активности.       — Скажи, что тебе понравилось, — чуть отстраняясь и любуясь жалостливым и голодным видом девушки, прохрипел Пятый. Потряс пультом. — Я жду.       — Да чтоб тебя... Мне понравилось. Очень, — признание далось с трудом, но этого хватило, чтобы мучитель зажал кнопку, а вибрация стихла окончательно.       — Хотела бы повторить?       Понимала, к чему задали такой вопрос. Если Трафэл была возбуждена до предела и ей для оргазма не хватало всего пары касаний или одного грубого глубокого толчка, то Харгривза надо было распалить посильнее. И, изводя себя и возлюбленную, он избрал словесный способ.       — Да, только не на работе, — методично и игриво стала покрывать колючий подбородок короткими поцелуями, пока он не отстранился и не сел перед ней. — Лучше на улице. Вечером. Я могла бы пойти в одном белье под пальто...       Собачка на красных брюках медленно спустилась вниз. После стянулись сами брюки, и Пятому открылся вид на промокшее полупрозрачное кружево тёмного сиреневого цвета, под которым виднелась "чашечка" вибратора и аккуратный рыжий пушок. С ноги сняли ленту с датчиком и швырнули в дальний угол кабинета. Горячие ладони плавно накрыли игрушку и медленно стали подниматься под свитер к напрягшемуся животу. Он не сводил с неё глаз и ждал.       — Белье и с той цепочкой с зажимами, которую ты недавно находил...       Некогда хищный оскал пропал, лишь приподнятыми уголки губ оставил. Чуть открыл рот, чтобы дышалось легче. Руки перестали оглаживать мягкую кожу над пупком и не спеша спустились, сначала огладив бока, затем чуть упревшие бедра, и остановились на коленках.       — Или ошейник с поводком, — теперь протяжно и тяжело выдохнул он, прикрыв глаза. Представлял себе всё это, пока Ингрид, якобы ведомая чужими руками, медленно разводила ноги в стороны. — А как стемнело, мы бы остановились в соседнем парке на какой-нибудь дальней скамейке.       — И что было бы тогда? — тихо прорычал Пятый, спешно расправляясь с жилеткой, а потом и с рубашкой.       — И пока ты развлекался с вибратором во мне, я бы сидела перед тобой на коленях и отсасывала.       — Значит язык.       Опустившись на диван и закинув себе на плечи девичьи ноги, сомкнувшиеся тут же крест на крест, сдвинул в сторону тонкое узорчатое кружево и прижался носом к влажной горячей игрушке. Аккуратно, стараясь как можно меньше задевать курчавые медные волоски, зажал в зубах верхушку розового устройства и принялся медленно извлекать его. Обдало приятным жаром и слабым сладковатым запахом, от которого машинально облизнул пересохшие губы, заранее сплюнув на пол вибратор.       — Пять...       Ухватившись покрепче за бедра, он вновь уткнулся носом, но в уже отвердевший клитор. Мягко ловил, оттягивая и посасывая, и словно целовал опухшие половые губы. Тяжело выдыхал, заставляя извиваться от ласк. Ингрид же сладко стонала, пропуская через пальцы темные пряди на затылке. Она не подталкивала, не старалась как-то направлять. Харгривз сам всё прекрасно знал, а потому не использовал свой козырь, когда-то врученный самой учёной по её собственной инициативе. Да, член и пальцы она ему подогнала отличной длины и толщины, — под себя любимую, и чтоб эстетично смотрелось, — но лучшим в нем был длинный язык, которым он до жуткой похоти мастерски владел. Вот и выжидали, когда один из них окончательно наиграется, нацелуется и сожжет своим дыханием нежную кожу.       — Пять... — тихонько вторила Трафэл, прикусывая нижние края серого свитера и свободной рукой сжимая свою грудь.       Сквозь касания и ласки чувствовала, как улыбнулся от её милого лепета. А от взгляда его, пронзительного и горящего ядом впотьмах, бедра будто сами собой поддались вперед. Смотрел внимательно, пока демонстративно раскрывал рот и медленно высовывал язык. Она же, завороженная и смущенная, устроила голову на подлокотнике и следила в ответ. Лишь легонько коснулся кончиком, а девушка мигом отозвалась громким стоном — слишком чувствительной от игрушки стала. Словно узоры выводил по промежности, чуть сдвигал и оттягивал припухлую кожу, да выдыхал тяжело. Ему достаточно было просто на пару сантиметров протолкнуть язык, чтобы любовница закричала от оргазма, но Харгривз, ведомый желанием играть, решил повременить.       — Пальцами... Языком... хоть чем-нибудь, — перешла Ингрид на мольбу, чуть больнее сжимая его волосы.       — Могу вернуть ту гадость, — прошептал Пятый, легонько сминая плоть губами. Недовольно скривилась и сместила тонкие рыжие брови к переносице.       — Ни один дурацкий вибратор с тобой не сравнится...       Услышал то, что хотел, а потому и вознаградил будущую супругу резким проникновением. Прильнул так, как обычно целовал в порывах страсти — водил устами, слабо покусывал и посасывал, зная, что хоть ей и больно, но это мучение приятно сводило с ума. А язык касался изнутри, терся, то сужался, то мигом расширялся, полностью заполняя собой. И за действия свои получил награду в виде сильных спазмов, дурманящей боли из-за волос, что потянулись трясущейся рукой, вязкой сладкой жидкости, растекшейся во рту, еле слышного треска позвонков — очень резко прогнулась в спине. И звонкого крика, в котором отчетливо слышал своё имя.       Ещё с минуты три Ингрид просто лежала и, рвано дыша, сотрясалась от оглушительного и такого долгожданного оргазма. Хотела сжать меж собой ноги, но вместо этого вытягивала ступни в забавных носочках и водила пальцами по лопаткам, а стоило Харгривзу отстраниться и, облизываясь, освободиться, девушка вновь завалилась на бок.       — Моя милая малышка Гри, — в беззлобной усмешке протянул Пятый, опять возвышаясь и ровняясь с возлюбленной лицом. Она смотрела на него краем глаза, но мигом зажмурилась, когда влажные уста коснулись раскрасневшегося уха. — Повтори, что я лучшего любого вибратора.       — Да... — недовольно буркнула в ответ, вжимая голову к плечам.       — Что-что? Я вроде не этого просил, — издевательски пропел он. Устроившись со спины, обнял одной рукой и грубо ухватился за округлившуюся маленькую грудь, да тут же принялся её тискать. Сдалась, когда сквозь ткань ловкие пальцы сжали и чуть болезненно скрутили и без того чувствительный сосок.       — Ты лучше любого вибратора! — не выдержав касаний, ощущения от которых уже искрами разгонялись по телу, воскликнула Ингрид и попыталась столкнуть жениха с кровати, но осеклась — от толчка в пах услышала негромкий болезненный стон, заглушенный в её плече.       — Не ты одна успела соскучиться. И да, ты лучше любой из моих ладоней, — не отрывая руки от мягкой груди, игриво, как бы невзначай задел указательным пальцем её подбородок. Рассмеялась.       — Прости, мой горячий свет, но я говорю с трудом, — устало и виновато заговорила, понимая, что никак не сможет помочь. — А в таком состоянии, боюсь, я... Харгривз!..       Как-то мимо неё прошёл миг, когда Куратор умудрился и с себя стянуть оставшуюся одежду и несколько раз потерся об её бедра напрягшейся головкой. Но уж очередное проникновение, да ещё и твердым пульсирующим членом, не могло остаться незамеченным. Словно вновь током прошибло до самых костей, в глазах пелена разрослась и сгустилась. Если языком орудовал медленно, изучающе, то теперь он долбился, остервенело, с оттягом. Как мог только он. Внизу живота пламя в магму обратилось, от которой внутри всё расплавилось и растаяло окончательно. Мысли в голове запутались.       Больно и слишком горячо. А в то же время заскулить от восторга захотелось, да в разы громче и радостнее, когда уложил на живот и подмял под себя. Крепкими объятиями талию сдавливал. Шею кусал почти в кровь. Стонал хрипло, рычал утробно на ухо, вынуждая новыми мурашками покрыться с головы до ног. Ему нравилось это звериное, дикое состояние также сильно, как и Ингрид, потому и не казалось чем-то грязным и странным. Такими и не казались моменты, когда киллер, издавая громкий протяжный вой, кончал внутрь обильно и долго, что аж вязкая белёсая жидкость через мгновение начинала стекать по бедрам. Но всё же...       — Прости, пожалуйста, — негромко и сипло смеясь, попросил прощения Пятый, всё ещё придавливая девушку к дивану.       — За что? За то, что трахнул меня на рабочем месте или за то, что не можешь с меня слезть? — устало, но очень довольно пробубнила учёная, окончательно признавая, что теперь даже моргать не может.       — За... — на несколько секунд завис, обдумывая ответ, — ...всё.       — Прощаю, — крошечный остаток сил она собрала в руке, чтобы легонько пошлепать тело сверху по обнаженным ягодицам, после чего резко рухнуть к полу. — И всё-таки, слезь с меня.       — Я разрядился, — зарывшись лицом в растрепанные волосы, зашелся тихим глупым смехом.       — Ах вот как. Мне, значит, нельзя было называть тебя вибратором, а сам теперь шутишь об этом.       — Ага.       Трафэл недовольно закряхтела и попыталась скинуть с себя, а заодно и с испачканного дивана своего любвеобильного гостя. Но энергия и возможность двигаться вернулись к нему сами собой, когда в дверь кабинета громко постучались.       — Мистер Куратор, вас там Херб вызывает, — явно смущенно проговорил какой-то метафизик.       — Как?! — недовольно цыкнув, Харгривз принялся тут же натягивать одежду.       — Уж что-что, но шумишь действительно мощно, по сравнению с игрушками, — рассмеялась Ингрид, поправляя бельё и надевая брюки. — Так громко стонать можешь лишь ты один, Номер Пять.       Засмущался, да с такой силой, что аж уши покраснели. Ну хоть раз за этот день она смогла его смутить. Маленькая, но приятная победа, просто тонущая в достижениях негодяя, который всё же смог не только выбить из неё признание в своем превосходстве, но и знатно наиграться. Благо игра оказалась приятной для обеих сторон. Но желание отомстить никуда не делось — вибратор вместе с пультом теперь-то у неё в руках.