Учимся жить снова

Первый официальный ужин всей семьей был бурным событием. Чи-Чи с трудом накормила троих голодных сайянов. Один только Гоку съедал столько же, сколько Гохан и Готен вместе взятые, поэтому ей казалось, что сайянов было четверо. Гоку действительно нравилась готовка его жены. Он мог приготовить медведя и горного льва на костре, но Чи-Чи делала свои блюда восхитительными, несмотря на то, что она не одобряла такой выбор мяса. Гоку был уверен, что кулинария — особый талант Чи-Чи. Ее кулинария превосходила все, что было создано на Небесах. Ну, за исключением той планеты тортов, но это была совсем другая история. Единственное, что расстраивало Гоку, это то, что он больше не мог есть неограниченное количество еды, теперь, когда у него снова появился желудок. Это был странный компромисс. Когда он был мертв, он мог есть столько, сколько хотел, но еда обычно была от посредственной до паршивой, за редким исключением. Теперь, когда Гоку был жив и еда была вкусной, он был ограничен из-за своего желудка и того, сколько человек физически может приготовить. Он полагал, что нельзя иметь все сразу. — Было вкусно? — спросила Чи-Чи, как только закончила есть. — Это замечательно, мама! — Гохан ответил с полным ртом еды. — Вкусно! — воскликнул Готен, выплевывая немного еды. — Божественно! — заявил Гоку с полным ртом еды. Чи-Чи тяжко вздохнула.  — Что я говорила вам о разговоре с набитыми ртами? — Извини, — сказали все трое, все еще с полными ртами еды, от чего Чи-Чи снова вздохнула. Видимо, привить сайянам манеры за столом невозможно. — Гоку, завтра мы пойдем по магазинам за твоей одеждой, — сказала ему Чи-Чи. — Но я хотел проводить больше времени с мальчиками, — съежился Гоку. — Ты можешь провести с ними время позже. Кроме того, у Гохана завтра школа, — сказала Чи-Чи. — Ой, мама, — проворчал Гохан. Чи-Чи покачала головой.  — Я знаю, что ты хочешь проводить больше времени со своим отцом, но ты не можешь пренебрегать своей школьной работой. Ты уже пропустил целый семестр, готовясь к турниру. Ты слишком много работал, пытаясь попасть в эту хорошую школу, чтобы сейчас бросить. — На что похожа школа? — с любопытством спросил Гоку. — О, это здорово. Школа сильно отличается от всего, что я когда-либо делал. Хотя пытаться удерживать свои силы на низком уровне сложно, — ответил Гохан. — Почему ты скрываешь свою силу? — не понял Гоку. — Ну, я не хочу, чтобы люди знали, кто мы и что мы такие сильные. Я имею в виду… ты можешь представить себе жизнь, как у Мистера Сатана? — спросил Гохан. Гоку скрестил руки.  — Думаю, нет, но я до сих пор не понимаю, почему ты должен скрывать то, что можешь. Я этого не делал, когда был молод. — Но ты не ходил в школу, — заметил Гохан. — Из историй, которые мне рассказывали, ты провел большую часть своего детства, живя в горах и путешествуя по миру. Гоку улыбнулся воспоминаниям.  — О да. Хорошие были времена. — Это потому что Гохан супергерой, — внезапно заговорил Готен, глотая рис. — У него должна быть секретная личность и все такое. — Супергерой? — моргнул Гоку. — Да. Ты помнишь костюм, который я носил на Всемирном турнире боевых искусств — Великий Сайяман, — ответил Гохан с большой гордостью. — О, ты имеешь в виду, что ты сделал этот странный костюм не только для турнира? — с легким удивлением спросил Гоку. — Ты носишь его обычно? Гохан улыбнулся.  — Конечно! Бульма сама создала этот костюм. Ты должен увидеть мои позы. Я практикую их каждую ночь. — Позы? — переспросил Гоку. — Да, они действительно круто выглядят! — провозгласил Готен. — Ты должен обязательно показать ему, Гохан. Гоку начал обильно потеть. Было ли это странное поведение Гохана следствием его смерти? — О, я покажу. Может, ты даже сможешь пойти со мной на борьбу с преступностью, — взволнованно сказал Гохан. — Я не ношу костюмов, — сухо заявил Гоку. — «Тем более таких глупых» — подумал он про себя. — Но папа, ты же не хочешь, чтобы люди знали, кто ты, — сказал Гохан. — Меня не волнует, если кто-то знает, кто я, — сухо сказал Гоку. Если пресса или что-то в этом роде придет в дом, он просто уничтожит камеры. Это должно дать им понять, что нужно уйти. — Когда я вырасту, я стану супергероем, как Гохан, и буду летать, спасая мир! — заявил Готен. — Ну, до этого тебе нужно помыть посуду. И искупаться, ты грязный после всей этой охоты, — сказала Чи-Чи, поднимая посуду. Готен упал на землю при упоминании о мытье посуды. — Поскольку мы с твоим отцом завтра уезжаем, ты проведешь утро с Транксом. Я не хочу слышать, что вы двое причиняете вред и проблемы, — сказала Чи-Чи, ставя посуду в раковину. — Ладно… — Готен вздохнул и кивнул.  — Гохан, что вообще заставило тебя пойти в старшую школу? — спросил Гоку. — Я думал, ты счастлив, что учишься дома. — Ну… Да, но я хотел пойти в настоящую среднюю школу и получить некоторый жизненный опыт. Познакомиться с обычными людьми моего возраста и жить как все, — сказал Гохан, закончив свой обед. — Но ты не можешь жить как все, — прямо заявил Гоку. Гохан пожал плечами.  — Может быть, но я все же хочу попробовать. Ты никогда не задумывался, каково это - быть нормальным? Гоку задумался над вопросом.  — Вообще-то нет. У меня просто никогда не было знакомых нормальных людей. Честно говоря, большинство из них производят впечатление тупых. И хрупких. — Я понимаю, почему ты так думаешь, но я встретил много интересных людей в своей школе, — сказал Гохан перед тем, как улыбнуться. — Может, тебе стоит как-нибудь прийти. Это было любопытно. Гоку никогда раньше не был в школе. Если он и находился в чем-то, что напоминало школьную среду, так это во время обучения с Мастером Роши, и он обнаружил, что это было невероятно скучно. Гоку видел, как другие дети ходили в школу, путешествуя по миру, но это его никогда не интересовало. Если это не имело отношения к боевым искусствам или выживанию, Гоку мало чем интересовался. Тем не менее, школа была частью жизни его сына, и он был обязан хотя бы посмотреть. — Могу я тоже пойти? — спросил Готен. — Я всегда хотел увидеть твою школу. — Может быть, когда будет семейный день или что-то в этом роде, — предложил Гохан. — Хватит бездельничать, Готен. Ванна тебя заждалась, — приказала Чи-Чи. Готен проворчал, вскочил из-за стола и направился в ванную. — Гоку, почему бы тебе не пойти и не принять ванну на улице? — предложила Чи-Чи, — После охоты тебе тоже нужно вымыться. Гоку уставился на свою жену, не понимая, о чем она говорит. Он не мог так сильно пахнуть. Он действительно принимал душ всего несколько часов назад. Но спорить с Чи-Чи нет смысла. Он не мог победить в споре и хотел, чтобы день закончился мирно. — Ладно, — он повернулся к своему сыну. — Ты хочешь искупаться со мной? — Папа! — воскликнул Гохан, прежде чем покраснеть. — Что? — Гоку непонимающе склонил голову.  Гохан быстро успокоился.  — Эээ… просто я слишком стар для этого. Гоку все еще не понял.  — В смысле ты слишком стар? Гохан несколько раз открывал и закрывал рот, но не мог выдавить ответа. Он знал, что невозможно объяснить отцу, что для подростка социально неприемлемо принимать ванну со своим отцом. На личном уровне Гохан не возражал и хотел бы искупаться со своим папой. Это было бы как в старые добрые времена. Но он чувствовал социальное давление. — У Гохана есть над чем поработать, так что он может принять ванну позже, — ответила Чи-Чи, спасая своего сына. Гохан благодарно улыбнулся маме. — О, — сказал Гоку, вставая. — Ну, может, тогда в следующий раз. Он вышел за дверь и пошел за дровами возле дома. Добравшись до бочки, он с удивлением обнаружил на ней слой пыли. Хотя она была в основном чистой, она долгое время не использовалась. Гоку предположил, что Гохан больше не любит ванны на открытом воздухе, а Готен не принимает их. Какой позор. На подготовку огня и наполнение бочки водой ушло несколько минут. Однако потребовалось около часа, чтобы вода, наконец, стала для него достаточно горячей. К тому времени, как Гоку прыгнул в воду, она почти закипела. Это было больше похоже на тушение мяса, чем на баню. Гоку вздохнул, наслаждаясь водой. Это было так похоже на горячие источники на Небесах. Вот только вода там могла стать еще горячее, особенно та, что рядом с вулканами. Гоку так расслабился, что почувствовал, что его глаза закрываются, и мир вокруг него исчезает. — ГОКУ! Он чуть не выпрыгнул из своей кожи и в шоке огляделся, ища любую опасность. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это его жена сердито смотрит на него. — Чи-Чи? Что такое? — Ты заснул в бочке, — отругала она. — Ты мог упасть и утонуть. Гоку собирался сказать, что это маловероятно, но она была права. Это уже был не Потусторонний мир, где можно было спать в воде и это не имело большого значения. Он также не ожидал, что вот так возьмет и уснет. Гоку все еще не привык к сонливости. — Извини, я буду осторожнее, — заверил он. Чи-Чи покачала головой, снимая одежду. — Что ты делаешь? — спросил Гоку. — Я собираюсь залезть с тобой. Я сама нуждаюсь в ванне после того, как вымыла целого медведя и приготовила ужин, — ответила она. — Но ванна действительно горячая, — предупредил он. Чи-Чи мягко улыбнулась.  — Гоку, я привыкла к твоим кипящим горячим ваннам. Я купалась с тобой раньше, помнишь? На самом деле он не помнил. Последний раз Чи-Чи заходила с ним в бочку до рождения Гохана. По крайней мере, насколько он мог вспомнить. Это было одно из их первых воспоминаний после свадьбы. После того, как Чи-Чи разделась, она взобралась и медленно опустилась в бочку. Она вздрогнула, когда почувствовала, какая горячая вода. Тем не менее, она медленно опустилась, пока полностью не погрузилась в воду. — Блин, почему ты делаешь воду такой горячей? — пожаловалась Чи-Чи. — Как будто ты пытаешься сварить себя на ужин. — Извини. Если бы я знал, что ты придешь, я бы не делал это так жарко, — извинился Гоку. Чи-Чи покачала головой и вздохнула.  — Все в порядке. Прошло некоторое время с тех пор, как я умывалась в такой горячей воде. Это действительно приятно, когда ты к этому привыкаешь. Это хорошо для успокоения мышц. Она взяла мочалку, которую принесла с мылом, и начала мыться. Гоку с интересом наблюдал. Он постепенно начал понимать, что, принимая душ, он не использовал мыло. Он таки знал, что что-то забыл. — Ты не принес ничего из этого, не так ли? — спросила Чи-Чи, хотя это было скорее заявление. Гоку покачал головой. Она вздохнула.  — Ты забыл всю надлежащую гигиену, которой я тебя учила, да? — Мне не нужно было мыться в Потустороннем мире, — объяснил Гоку. — Да, я так и подумала, — сказала Чи-Чи, смывая мыло со своего тела. — Должно быть, приятно быть мертвым и сохранять свое тело. Тебе никогда не нужно мыться или менять одежду. — Да. Было… неловко снова делать все это, — кивнул Гоку. Чи-Чи повернулась к нему.  — Теперь повернись. Он уставился на нее. — Я собираюсь вымыть тебя. Я хочу убедиться, что ты красивый и чистый, — сказала Чи-Чи. — Это плохой пример для Готена — иметь вонючего отца. Гоку подчинился и повернулся. Чи-Чи взяла свою мочалку и принялась тереть ему спину, заслужив вздох удовольствия от него. Сколько времени прошло с тех пор, как они были так близки? Без сомнения, это был день перед Играми Селла. Он был уверен, что именно тогда был зачат Готен, хотя были и другие возможности. Много раз в те последние дни. Но в той ночи было что-то особенное. Возможно… это было потому, что Гоку чувствовал, что это будет его последний день в жизни. — Твое тело кажеться более твердым, — отметила Чи-Чи, нежно массируя его спину мочалкой с мылом. — В самом деле? — тихо спросил он, наслаждаясь массажем. Она кивнула.  — Я думала, твое тело вообще не изменится. Но мышцы явно тверже и выглядят сильнее. Гоку повернулся к ней.  — Я не заметил. Чи-Чи что-то напевала, втирая мыло ему в грудь.  — Может быть, твое тело изменилось по твоей воле. Поскольку ты намного сильнее, чем раньше, твое тело отражает это. — Я никогда не думал об этом. Но я всегда чувствовал что-то такое, — задумался Гоку. Чи-Чи вымыла ему грудь, продвигаясь к его шее. Она озорно улыбнулась и легонько провела пальцами под его подбородком, вспомнив, что там было маленькое пятно щекотки. Он хихикнул и осторожно убрал ее руку.  — Прекрати. — Но это так мило. Ты почти как котенок, — поддразнила Чи-Чи, снова потирая чувствительное место, вызывая у него еще больше хихиканья. — Когда ты был мертв, ты чувствовал дискомфорт и боль? Гоку все еще хихикал.  — Сначала мое чувство ощущения было таким же. Со временем я немел все больше. Но я никогда полностью не терял способность чувствовать. Непрактично быть полностью оцепенелым. Нам все равно нужно чувствовать боль и все такое прочее, чтобы знать когда ты ранен. — Это хорошо, — сказала Чи-Чи, когда щекотала его щеку, заставив его вздохнуть. — Мне не хотелось бы думать, что ты потерял способность испытывать удовольствие. — Я бы все равно этого не заметил. Никто меня так не трогал, — заявил он. Чи-Чи перестала его дразнить.  — Ты был верен мне все это время? Гоку озадаченно посмотрел на нее.  — Конечно. Почему бы и нет? Хотя Гоку действительно забыл о ее существовании, он никогда не чувствовал необходимости быть с кем-либо еще. Во всяком случае, не в этом смысле. Он заметил, что с ним флиртуют многие женщины и даже некоторые мужчины, из-за чего Кайо-сама постоянно дразнил его, но Гоку обычно игнорировал их всех. Романтика была ему не по вкусу. Он посмотрел на жену и увидел в ее глазах проблеск слез. — Чи-Чи, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Гоку. Он что-то не так сделал? Он не мог так быстро облажаться? Она кивнула, вытирая глаза.  — О, Гоку. Просто… Я боялась, что ты найдешь кого-то еще в загробной жизни. Кого-то моложе. Сильнее. Особенно… учитывая, как я относилась к тебе в последние несколько лет. — Зачем мне искать кого-то еще? Мне нравится быть с тобой, — Гоку непонимающе наклонил голову. Теперь Чи-Чи действительно залилась слезами, еще больше сбив его с толку. Гоку никогда не мог понять перепады настроения своей жены. Может, это была женская особенность, потому что Бульма такая же? Она могла быть счастливой, потом грустить, потом сердиться, и это все с интервалом в десять секунд. — Ты не представляешь, как много это значит для меня, — прошептала Чи-Чи, снова пытаясь утереть слезы. — Я была уверена, что ты потеряешь ко мне интерес... — она посмотрела на себя со стыдом в глазах. — Я состарилась, Гоку. Сейчас я на семь лет старше тебя. Ты не постарел ни день с тех пор, как умер, и сайяны стареют медленнее. А я уже не могу называть себя красивой. Гоку посмотрел прямо на свою жену.  — Ты всегда будешь красивой для меня. Это заявление снова заставило Чи-Чи расплакаться. В этот момент Гоку почти запаниковал. Казалось, каждое слово, которое вылетало из его уст, только заставляло Чи-Чи плакать еще больше. Что ему теперь делать? Прежде чем Гоку успел придумать хоть что-то, чтобы утешить жену, Чи-Чи внезапно обняла его. Пока он был в ее объятиях, она наклонилась и начала очень нежно растирать то место, где когда-то был его хвост, заставляя его непроизвольно задохнуться. Гоку этого не ожидал. Там его никто никогда не трогал. Чи-Чи была единственной и неповторимой. Прикосновение к этому пятну на месте хвоста было почти как если бы кто-то дразнил его мужское достоинство. Оно было настолько чувствительным, что Чи-Чи могла подтолкнуть его к краю, просто погладив. От удовольствия Гоку почти парализовало, когда он упал в объятия своей жены. Гоку не осознавал, насколько онемел физически в Потустороннем мире, пока не сразился с Буу в живом теле. Это отстой. На самом деле, действительно отстой, когда он был вынужден вспомнить, насколько болезненно может быть при ударе, тем более, что Гоку действительно не чувствовал особой боли, когда сражался с Маджин Вегетой или пухлой версией Буу. Затем он сразился с Супер Буу и последней формой Буу и быстро вспомнил, насколько хрупким может быть живое тело, особенно когда ты быстро сжигаешь собственный запас энергии. Но пребывание в таком состоянии с Чи-Чи, когда она гладила его своими умелыми пальцами, заставило Гоку вспомнить о пользе прикосновений. Он скучал по таким ощущениям. Это один из немногих случаев, когда ему не хватало хвоста. — Ты такой милый, Гоку, — прошептала Чи-Чи, целуя его в щеку. Гоку бы ответил, если бы она сейчас не превратила его в лужицу. К тому времени, когда они наконец вышли из ванны, самой горячей была не вода.

***

Когда наступило утро, Гоку почувствовал себя более отдохнувшим и готовым к новому. Он также не был так скован, как вчера, несмотря на активную ночь, которую они с Чи-Чи провели после выхода из ванны. Несмотря на то, что его жена беспокоилась о старости, она, как всегда, была очень гибкой. Гоку выглянул в окно и увидел, что было позднее утро, почти полдень. Он все еще не вставал так рано, как хотел, но ему становилось лучше. И Гоку не хотел заснуть снова, как вчера. Хотя уровень его энергии все еще был довольно низким. Гоку встал с постели и надел повседневную одежду, которую Гохан взял в старом доме своего дедушки. Поскольку прошлой ночью он принял эту красивую ванну, он решил, что ему не нужно было мыться снова. Закончив, он пошел на кухню и увидел, что Чи-Чи уже подогревает завтрак. — Я уже собиралась тебя разбудить. Мы выходим за покупками, как только ты закончишь завтракать, — сказал Чи-Чи. — О, так Гохан и Готен уже ушли, — сказал Гоку, сев за стол. — Я удивлена, что Гохан не разбудил тебя. Он снова проспал и выбежал из дома, едва не вызвав ураган, — усмехнулась Чи-Чи. — Думаю, я все еще уставший. Я совсем не почувствовал, что он ушел, — почесал затылок Гоку. — С тобой все в порядке? Ты никогда раньше не спал так крепко. И ты уже проспал целый день вчера, — нахмурилась Чи-Чи. Гоку быстро поднял руки.  — Я в порядке. Я просто не привык так уставать, — заверил он. — И мое тело все еще приспосабливается к своим новым пределам. Чи-Чи продолжала обеспокоенно смотреть на него.  — Неужели жизнь на Небесах так отличается от нашей? Ты уже был мертв раньше, и у тебя не было этих проблем. — В прошлый раз я был мертв меньше года и знал, что вернусь к жизни. Когда Селл убил меня, у меня было твердое намерение никогда не возвращаться, — объяснил Гоку. — Итак, я приспособился к смерти. Чи-Чи поставила еду на стол.  — Это многое объясняет, — она задумалась. — Это объясняет, почему у меня нет реальных воспоминаний, когда я был мертва, кроме того, что у меня не было ног и я парила, как призрак. — Это правда круто! — улыбнулся Гоку. — Что в этом такого хорошего? — спросила Чи-Чи раздраженно. — Ты была достаточно хороша, чтобы сохранить большую часть своего тела. Большинство людей становятся духами, когда умирают и выглядят как бестелесное облачко, — объяснил Гоку. — Правда? Я никогда не думала об этом, — удивленно заморгала Чи-Чи, а потом замолчала на несколько секунд. — Как стать достаточно хорошим, чтобы полностью сохранить свое тело, как ты? Гоку проглотил свою еду, прежде чем ответить.  — Только люди, которые делают много хороших вещей при жизни, могут сохранить свое тело. Или получить специальное разрешение от Энмы-дайо, как Пикколо, например. — Итак, ты должен быть героем, — понимающе кивнула Чи-Чи. — Да, хотя не обязательно быть бойцом, — сказал Гоку, хватая еще еды. — Видишь ли, ты можешь быть героем, не сражаясь. Я встречал некоторых из них, например, одного парня, который остановил гражданскую войну, не нанеся ни единого удара. Или другого человека, который остановил многовековую кровную вражду, будучи пацифистом. Там были действительно удивительные люди, — Гоку засунул в рот целый бутерброд. — Похоже, ты встретил много поразительных людей, — сказала Чи-Чи с ноткой трепета. — Ага, — пробормотал Гоку, пока ел. — Я встретил много выдающихся бойцов и мастеров боевых искусств. Для нас создана целая планета. Мы тренируемся под руководством Дай-Кайо, он типа выше нашего Кайо-самы, и я встретил героев со всей Вселенной. Это был такой незабываемый опыт. — Это похоже на твою персональную версию рая, — усмехнулась Чи-Чи. Гоку съел всю тарелку бекона.  — Ну, планета Дай-Кайо называется Небесами Воинов. А когда ты умерла, уверен ты попала на большую планету с цветами и прочим. — Да, я думаю, что так и было, — ответила Чи-Чи после нескольких секунд молчания. — Это обычные Небеса, — объяснил Гоку. — Рай, куда отправляется большинство людей. Там всегда мирно и прекрасная погода. Там также всегда растут фрукты. Мой дедушка проводит там большую часть времени, когда не занят с Анниной. Я ходил и навещал его время от времени. — Но ты там не жил, — сказала Чи-Чи. Гоку покачал головой, съедая еще одну порцию яичницы.  — Я жил на планете Дай-Кайо. Я действительно провел несколько дней на обычных Небесах. Они хорошие и все такое, но там становится скучно. — Тебе нравится тренироваться, — заявила Чи-Чи. В ее голосе был горький оттенок. Но Гоку этого не заметил.  — Это не было просто тренировкой. Там особо нечего делать, кроме как пообщаться. У них там даже еды нет, кроме фруктов, поскольку большинство людей — духи. Поскольку дедушка единственный, кого я знал в Потустороннем мире до моей смерти, кроме Кайо-самы, мне просто нечем заняться на обычных Небесах. Чи-Чи нахмурилась, когда услышала это.  — Тебе, должно быть, было одиноко там. Гоку перестал есть.  — Немного. Но я завел новых друзей на планете Дай-Кайо. Чего Гоку не хотел говорить, так это того, что сначала ему было очень одиноко. Бойцы на планете Дай-Кайо были хороши и все такое, даже если они немного странные, но у них не было особой индивидуальности вне боя. После того, как сам Гоку потерял воспоминания, он понял, почему. Ты теряешь часть себя, когда забываешь о своей жизни. Ты не можешь вспомнить, каким был твой дом, какая у тебя была любимая погода, какие приключения у тебя были, и каких друзей ты завел. Ты мог только вспомнить краткое изложение своей жизни. Гоку был уверен, что через некоторое время стал бы таким же скучным, как и эти бойцы. — Может ли человек, не являющийся воином, остаться на той планете? — спросила Чи-Чи. Гоку покачал головой, доедая ветчину.  — Не воины могут навещать, но не могут оставаться там. Это закон Дай-Кайо. Чи-Чи нахмурилась, и ее глаза потупились.  — Итак… когда я умру, я не смогу даже жить с тобой. Мы снова будем разделены после смерти. Гоку заметил, что ее настроение упало.  — Это неправда. Я всегда могу жить с тобой на Небесах и посещать планету Дай-Кайо. Поскольку я сохранил свое тело, я могу попасть в любую часть Небес, какую захочу. Чи-Чи почти горько рассмеялась.  — Гоку, ты почти не жил со мной, когда тебе требовалась тренировка. — Но в Потустороннем мире все по-другому. Время там ничего не значит. Я могу оставаться с тобой весь день и при этом тренироваться сколько душе угодно. И у нас будет целая вечность вместе. Кроме того, мне нравится жить с тобой. Вот почему я продолжаю возвращаться, — улыбнулся Гоку своей жене. За все годы, что он открыл для себя большой мир вне горы Паозу, Гоку действительно оставался на одном месте лишь короткое время. Даже своих друзей он коротко навещал, прежде чем снова отправиться в новое приключение. Честно говоря, если бы Гоку не женился, он, вероятно, пошел бы исследовать Вселенную. Было много чудес, которые он хотел бы увидеть. Миры с неописуемыми приключениями, новыми приемами и могущественными противниками. Гоку почувствовал это желание, когда был на Ярдрате и на планете Дай-Кайо. Но путешествовать по Вселенной означало оставить Землю в течение очень долгого времени. Даже у Шункан Идо* были свои пределы. Был даже шанс, что Гоку мог никогда не вернуться на Землю. Путешествовать и исследовать мир — это одно, но Гоку совсем не хотел покидать планету. Не тогда, когда у него здесь было столько корней. Сколько бы раз он ни уезжал по своим эгоистичным причинам, семья продолжала звать его домой. Это чувство было настолько сильным, что Гоку действительно начинал скучать по дому, если его не было долго. Ему стало физически больно оставаться на Ярдрате через несколько месяцев, так как он продолжал думать о возвращении домой, несмотря на то, что он не мог контролировать свою супер-сайянскую форму, что было очень опасно для окружающих. Восстановив воспоминания, Гоку обнаружил, что на Земле было лучше чем на Небесах. Пожалуй, нет лучше места, чем дома. И именно поэтому у мертвых забирались воспоминания. Гоку даже не хотел думать о том, каким был он был после семи лет тоски по дому. — Ты скучал по нам, Гоку? — внезапно спросила Чи-Чи. — Да… я скучал… — замер Гоку. Чи-Чи долго смотрела на него.  — Это не похоже на тебя — лгать. — Я не лгу, — сказал Гоку более защитно, чем хотел. — Но ты не совсем откровеннен сейчас, — возразила Чи-Чи. Гоку ненавидел эту тему. — Нам нужно идти. Я хочу вернуться, как только Гохан закончит учебу, — сказал он, пытаясь найти способ сменить тему. Чи-Чи не была слишком довольна, но вздохнула, признавая поражение.  — Хорошо. Нам предстоит долгая поездка по магазинам. Мне пришлось снять больше денег со счета отца. Гоку нахмурился, когда услышал это.  — Одежда у меня в порядке. Тебе не обязательно это делать. Чи-Чи покачала головой.  — Нет, мы купим тебе новую одежду. Кроме того, эти старые вещи никуда не годятся из-за того, что так долго лежали на складе. Я не хочу чтобы мой муж одевался как бомж. Гоку предпочел не спорить. Когда Чи-Чи приняла какое-то решение, это было окончательно. В этом отношении она была упрямой. Поездка по магазинам была такой, как и думал Гоку, долгой и скучной. Ему было трудно найти одежду, в которой он чувствовал себя полностью комфортно. Он носил ги так долго, что нормальная повседневная одежда казалась ему чуждой еще больше, чем обычно. Но поездку сделало более сносной то, что Чи-Чи не заставляла его примерять все. Раньше, почти вся его повседневная одежда была выбрана Чи-Чи самостоятельно. На самом деле он не имел права голоса, кроме, может быть, двух рубашек и куртки, которые он сам выбрал. Теперь она позволяла ему выбирать то, что он хотел, и не жаловалась, по крайней мере вслух, когда ему что-то не нравилось из ее выбора. Гоку думал, что Чи-Чи наверняка взорвется к концу поездки, но она оставалась спокойной, если не несколько меланхоличной. Единственная одежда, которую Чи-Чи настояла на том, чтобы они купили, с его разрешения или без него, — это костюм. Она сказала, что он нужен ему для выпуска Гохана и других важных моментов. Гоку ненавидел костюмы, он находил их душными и зудящими, но знал, что в конце концов ему понадобится что-нибудь красивое. Если отношения Гохана и Видель были серьезными, ему нужно было что-нибудь надеть на их свадьбу. После более чем трех часов покупок они вернулись домой только с пятью нарядами, одним костюмом и синим спортивным костюмом, который Гоку захотел купить. Что Гоку показалось самым интересным на протяжении всей поездки, так это то, что за рулем была Чи-Чи. Его жена не любила водить машину и делала это только в том случае, если ей приходилось или она была очень зла. Из-за этого она один раз вылетела с дороги и потеряла права на целый год. Вот почему Гоку был вынужден сам получать права и возить ее сам. Когда Гоку предложил вести машину, Чи-Чи категорически отказалась. Хотя это могло быть из-за того, что за семь лет он ни разу не прикасался к машине. — Срок действия твоей лицензии истек, — заявила Чи-Чи, когда они ехали домой. — Истек? — не понял Гоку. — Необходимо продлевать лицензию каждые пару лет, — пояснила она. Гоку застонал. Он не ожидал этого. В первый раз пройти тест было тяжело. — Тебе не обязательно, — произнесла Чи-Чи, словно читая его мысли. Теперь это его удивило.  — В самом деле? Она кивнула.  — Я могу сказать, что ты был не очень доволен водить машину. Ты слишком привык к полетам или беготне. Кроме того, теперь я намного спокойнее, чем была. — Я до сих пор не понимаю, почему ты не используешь Кинтоун, — сказал Гоку. — Я уже говорила тебе, что Кинтоун не годится для перевозки покупок, — сказала Чи-Чи. — Особенно продуктов, учитывая, сколько вы и мальчики едите. Мне пришлось бы совершать несколько поездок, держа пакеты в руках, чтобы они не провалились через облако. — Понимаю, — пробормотал Гоку. К тому времени, когда они вернулись домой, Гохан уже вернулся из школы и помог родителям занести сумки с одеждой в дом. — Папа! — воскликнул Готен, вбежав и обняв отца за ногу. — Готен, как дела? — спросил Гоку, похлопывая своего мальчика по голове. — Было весело. Транкс разрешил мне поиграть в новую видеоигру, которую купила тетя Бульма. Я даже ходил в парк развлечений с мистером Вегетой, — взволнованно сказал Готен. — Вегета отвел тебя в парк развлечений? — выпучил глаза Гоку. — Он взял меня и Транкса и играл с нами в догонялки, — кивнул Готен Гоку потерял дар речи. Вегета действительно изменился. Раньше нельзя было подкупить Вегету, чтобы он пошел куда-нибудь, если это не касалось тренировок или сведения с ним счётов. Было невероятно думать, что Вегета не только взял с собой в парк Транкса и Готена, но и поиграл с ними. Гоку даже представить себе не мог, что Вегета в принципе может играть с детьми. Он предположил, что именно это имел в виду Вегета, когда сказал, что жизнь на Земле сделала его мягким. Постепенно с годами он превратился из безжалостного и жестокого космического пирата в семейного человека. Кто бы мог подумать? Вселенная действительно была наполнена множеством чудес. — Что ж, надеюсь, ты не слишком измотал себя, — сказала Чи-Чи, когда занесла одежду Гоку в их комнату. — У нас все еще есть тренировки сегодня. — Все в порядке, — ухмыльнулся Готен. — Могу ли я пойти с вами? — спросил Гоку, едва сдерживая собственное рвение. Прошло несколько дней с тех пор, как он тренировался, и он начал беспокоиться. Хотя он все еще не был в лучшей форме, Гоку хотел как можно скорее снова начать тренироваться, чтобы вернуться в форму. Он был далеко не доволен своим выступлением против последней формы Буу, и хотел стать сильнее, чтобы мог победить любую форму Буу без какой-либо помощи. Кроме того, это была хорошая возможность потренировать Готена. Чи-Чи улыбнулась ему.  — Конечно. Ты сможешь увидеть всю мою работу, проделанную с Готеном. Гоку посмотрел на своего старшего сына.  — А что насчет тебя, Гохан? Тебе не обязательно приходить, если ты не хочешь, — Гоку хотел убедиться, что не оказывает давления на сына, особенно после их вчерашнего разговора. — Я пойду, — сказал Гохан, кивнув и улыбнувшись, рассеивая все опасения. — Гохан, а у тебя нет домашнего задания, чтобы наверстать упущенное? — спросила Чи-Чи с легкостью в голосе. — Не волнуйся, мама, я смогу наверстать упущенное сегодня вечером. Кроме того, учителя не обращают на нас внимания, так как все еще не оправились от Маджина Буу, — объяснил Гохан, прежде чем покраснеть. — Я также мини-знаменитость. — Почему? — спросил Гоку. — Ну… Я как бы раскрыл себя как Великого Сайямана еще на турнире. Они также знают меня как Золотого Бойца, — кротко объяснил Гохан, прежде чем сузить глаза. — Хотя у меня дела не так плохи, как у Видель. Ученики не позволят ей так легко забыть об избиении, которое ей нанес Спопович. Некоторые ее даже дразнили по этому поводу. Чи-Чи нахмурилась при упоминании этого человека.  — Я не могу поверить в то, что этот зверь сделал это с бедной девушкой. Она могла умереть. Что, черт возьми, с ним такое? Это не была драка. Это была пытка. Гоку вздохнул.  — То, что он сделал с ней, было непростительно. Какие бы проблемы у Споповича ни были с Мистером Сатаном, он не имел права перекладывать это на Видель. Но в той ситуации Видель действительно должна была сдаться раньше. Она так пострадала, потому что переоценила себя. — Я тоже так думаю, но Видель очень гордая и упрямая. Она позволила бы Споповичу забить ее до смерти, прежде чем она бы отказалась от боя, — сказал Гохан с холодком в голосе. — Что ж, сейчас нет смысла беспокоиться об этом, — сказал Гоку, слегка пожав плечами. — Видель просто нужно осознать и принять то, что произошло. Тем более, что он сомневался, что Спопович воскрес со всеми остальными. Несмотря на то, что он находился под чарами Бабиди и был жестоко убит волшебником-садистом, в его сердце была тьма, которая позволяла контролировать его. И у него не было путей искупить себя, как например у Вегеты. Его избиение Видель было слишком личным и жестоким, чтобы это произошло из-за контроля разума. Как и Вегета, Спопович мог бы остановиться. Видель, возможно, придется жить со моральными шрамами от унизительного поражения, но по крайней мере, она была жива, в отличие от Споповича. — Я не могу не думать что это моя вина, — покачал головой Гохан. — Как так? — спросил Готен в полном замешательстве. — Видель… она стала более уверенной в себе после того, как я научил ее летать. Она также была настроена драться со мной на турнире. Если бы я не тренировал ее… если бы она не знала обо мне… Возможно, она бы сдалась, — сказал Гохан. Его голос был полон вины. Прежде чем Гоку смог что-то сказать, Чи-Чи выступила вперед.  — В этом нет твоей вины. Ты сам сказал, что она упрямая. Она не сдалась бы, даже если бы никогда не встретила тебя. — Тем не менее… — начал Гохан. — Это, наверное, к лучшему, — сказал Гоку. Гохан впился взглядом в отца.  — Как ты можешь говорить так? Гоку закусил губу. Он очень плохо это сформулировал.  — Я имею в виду, что Видель имела наивное представление о мире. До турнира и Буу она искренне верила, что Мистер Сатан был самым сильным в мире. Она понятия не имела, что есть такие люди как мы. Если бы Видель продолжала свой путь с ее узким взглядом, она могла бы закончить тем, чтобы прыгнуть выше головы. Как и Мистер Сатан, когда тот пытался сразиться с Селлом. Чудо, что он тогда не умер. Гохан опустил голову. Ему действительно не было что возразить. — Почему Видель верила, что Мистер Сатан самый сильный? — спросил Готен. — Он даже не может летать или стрелять энергией. Держу пари, он даже не может гнуть сталь. — Это потому, что боевые искусства, которым меня учил Мастер Роши, ушли от широкой общественности, — хмыкнул Гоку. По правде говоря, он сам не был полностью уверен. С годами мастера боевых искусств, которые могли контролировать ки или обладали физическими способностями, стали редкостью. Или, может быть, они всегда были редкостью, и их небольшая группа выделялась. Мастер Роши давным-давно сказал, что большинство мастеров боевых искусств никогда не ломали человеческий предел, как он это называл, даже те, кто тренировался всю свою жизнь. В детстве наиболее компетентные мастера боевых искусств казались Гоку ужасно слабыми. Мастер Роши сказал ему, что дело не в том, что они слабые; это было потому, что он был сильным. Ничто, кроме сверхчеловеческого, не могло бросить ему вызов. К тому времени, когда Гоку стал подростком, даже лучшие представители человечества уже не могли за ним угнаться. Теншинхан, который когда-то был ему равным, теперь был не более чем хорошей тренировкой. Чем больше Гоку думал об этом, тем больше ему было жаль Видель. Она очень болезненным способом обнаружила и перестала думать, что она одна из сильнейших в мире, и что ее почти не считали сверхчеловеком. Это было похоже на то, как он сам обнаружил, насколько он жалко слаб по сравнению с другими сайянами. Это очень горький, унизительный опыт. Как если мир, который ты знал, рухнул тебе на голову. Хотя Видель обязана была иметь некоторое представление об энергетических атаках и полетах до встречи с Гоханом. Если она выросла и следила за Тенкаичи Будокай, она, должно быть, знала о боях, которые он и его друзья там проводили. Уничтоженный ринг и взрыв всего острова, из-за которых турнир был отменен на несколько лет, не должно было быть тем, о чем легко забывают. Но в целом люди, похоже, забыли об этом виде боевых искусств. Полет считался странным, а контроль энергии сводился к простой игре со светом. Похоже, все люди действительно поверили в заявления Мистера Сатана о том, что все это фальшивки и фокусы. Что ж, Гоку с друзьями не помогли развеять это заблуждения, скрывая свои способности, чего он никогда не понимал. Почему им пришлось скрывать то, что они могли сделать? Когда это стрельба энергией стала запретной тайной? — Что ж, нет смысла об этом думать, — сказала Чи-Чи, прежде чем взглянуть на своего мужа. — Надень свое ги. Мы тренируемся через двадцать минут. Волнение Гоку вернулось, он сразу потерял этот ход мыслей, когда почти вбежал в свою спальню. Теперь он сам увидит, насколько изменилась его жена. _______ *Шункан Идо — телепортационная техника Гоку. Это японское название этой техники, я пытаюсь быть ближе именно к оригиналу, а не к андабу, названиями из которого обычно пользуются в фандоме. Примечание автора: Еще одна глава сделана. Трудно поверить, что события главы 2, 3 и треть этой главы произошли в один день. Так много всего произошло, но еще многое предстоит сделать. Надеюсь, вам понравилось взаимоотношения Гоку и Чи-Чи. Интересно написать романтическую сцену с персонажем, который совсем не романтик. Что касается предыдущей главы, я подумал, что кто-то должен был объяснить, почему Гоку в каноне всегда был таким злым, когда думал о Селле и Супер Буу.