Dancing through the storm

15 августа 2021 года, утро, Палаццо Манфреди       Агата Нильсен, несмотря на насыщенную ночь, встала с ощущением лёгкости во всём теле. Часы показывали половину десятого утра. Девушка вздохнула - ну вот, они проспали завтрак. Александр ещё спал в своём любимом положении на животе, уткнувшись носом в подушку. Всегда безупречно уложенные волосы мужчины растрепались и спутались, и Агата покраснела при воспоминании о том, что они вытворяли ночью, после возвращения с ужина с Рицци и прогулки по Апельсиновым садам. Она осторожно села на кровати и потянулась за пеньюаром, небрежно наброшенным на спинку кровати, а потом босыми ногами по прохладному полу прошла к выходу из спальни их люкса и скользнула в небольшой коридор, прихватив с комода свой телефон. По пути к ванной она пролистала наскоро последние новости, смахнула ненужные уведомления и наткнулась на одно короткое сообщение: “Всё решила, вылетаю в ночь, буду утром. Ева”. Агата довольно улыбнулась - Ева Скай всегда появлялась тогда, когда была больше всего нужна. Отправив в ответ ещё более короткое “Поняла. Жду”, девушка заблокировала телефон, положила на невысокий столик возле раковины и с наслаждением забралась в душ. Однако не пробыла она там и пяти минут, как дверь в ванную хлопнула и сквозь запотевшее от горячей воды стекло Агата разглядела силуэт мужа, медленно приближающийся к душевой кабине. Дверца душа распахнулась и... - Так вот где ты от меня спряталась, лилла каттен, с утра пораньше! - с этими словами Нильсен начал забираться в душевую кабину, прижимая жену к стенке. - Предлагаю сэкономить воду и принять душ вместе, двигайся. - Только душ? - мурлыкнула девушка, проводя ладошкой по прессу мужчины, мгновенно напрягшемуся от этого лёгкого прикосновения. - Да, кэра, сегодня исключительно душ, - Алекс перехватил шаловливую ручку женушки. - В противном случае мы рискуем не увидеть экскурсию по Риму имени Орландо Рицци. Давай сюда шампунь, помою твою золотую головку, каттен. Агата насупилась, но послушно протянула мужу тюбик шампуня. С запахом ананаса, конечно, потому что будь воля Нильсена, у них бы дома всё было бы в ананасах. Она еле отговорила его от устройства в их шведском поместье теплицы с ананасовыми плантациями. И тут Алекс прикоснулся своими чуткими пальцами к её голове, мягко вспенивая пену от шампуня на волосах, и она не удержалась от блаженного вздоха. Они любили время от времени вот так вместе принять душ, чтобы расслабиться и поднять себе настроение. Раскрасневшиеся от горячей воды и хихикающие, словно подростки, Нильсены выбрались наконец из душа полчаса спустя. Алекс тут же отправился к зеркалу бриться, пока Агата взялась за фен, чтобы подсушить влажные после мытья волосы. Такие спокойные, семейные утренние часы, не нарушаемые никакими срочными делами, были у Нильсенов редкостью, так что пара от всей души наслаждалась выпавшей возможностью. Закончив наконец с разгромом ванной комнаты, закутавшиеся в махровые халаты и чрезвычайно довольные собой и счастливые Алекс и Агата вернулись в спальню. Пока девушка перебирала содержимое шкафа в поисках пригодной для длительных прогулок по жаре одежды, мужчина набрал номер ресторана и заказал им завтрак прямо в номер. Повесив трубку, он залюбовался ладной фигуркой жены, которая, задумавшись над нарядом и абсолютно забыв о присутствии в спальне мужа, мурлыкала себе что-то под нос. Александр поднялся с постели и подошёл к ней со спины и обнял, скрестив руки на её животе и положив подбородок на макушку. Агата чуть вздрогнула, но уже через секунду расслабилась, греясь в любящих объятиях мужчины. - Я вижу, у тебя затруднения, дорогая. Помочь тебе с выбором одежды? - Может, для начала поможешь с выбором белья? - Нильсен почувствовал по голосу девушки, как она улыбается. - Хм… Главное, не шёлковое, потому что ты сама знаешь почему, - промурлыкал мужчина. - Вообще я предпочитаю совсем без белья, но не в этот раз. Так, давай посмотрим, что ты уже успела придумать с нарядом... К моменту, когда им в номер доставили завтрак, Агата уже была полностью готова к прогулке по Вечному городу. Алекс с нескрываемым восхищением оглядел жену - сейчас, в простом хлопчатобумажном белом платье, без грамма косметики и с собранными в небрежный пучок волосами, она казалось совсем ещё юной девочкой, которую до дрожи в руках ему хотелось защитить и уберечь от всей боли мира. Но она уже испытала столько боли, хотя ей ведь ещё не так много лет. И он уже несколько раз едва не терял её. В груди у мужчины неприятно закололо. Агата заметила отчаянный, потемневший взгляд мужа и вопросительно подняла брови: - Алекс, ты что? У тебя что-то болит? Боже мой, - девушка бросилась к нему, - скажи, что болит, я позвоню в скорую, я сейчас… - Сердце, Агата, - Алекс перехватил руку девушки и прижал к своей груди там, где под рёбрами гулко билось его сердце. - Каждый раз, как я думаю, сколько боли тебе пришлось пережить, отчасти по моей вине, мне кажется, что в меня залили кислоту, которая разъедает изнутри. Я бы хотел забрать всю твою боль себе, всю до последней капли, если бы только мог. - Тише, любимый, - Агата прижала указательный пальчик свободной руки к губам мужа, заставляя его умолкнуть. - Не надо. Ты не должен никогда ни о чём жалеть. Всю боль я смогла пережить только потому, что ты всегда был рядом, с самой первой нашей встречи. Да и я тоже не раз делала тебе больно, что уж там. Все эти чувства и эмоции, как плохие, так и хорошие, помогают нам ощущать себя живыми. Нильсен с коротким вздохом прижался своим лбом ко лбу жены: - Спасибо, мин лилия. За всё, что было, и за всё, что ещё будет. Неизвестно, сколько бы пара еще так простояла, кутаясь в ощущение своей любви, словно в кокон, но тут в дверь постучали. Алекс разочарованно простонал: - Ну почему так невовремя! - Всё вовремя, милый, - улыбнулась девушка, оторвавшись от мужа. - Я пойду, встречу наш завтрак, а ты пока тоже оденься. Но только без фокусов, Нильсен! - эти слова она бросила ему уже с порога спальни, а потому не увидела ехидную и многообещающую ухмылку Александра, который мысленно уже потирал руки, предвкушая реакцию жены, а потом и реакцию Рицци на его выходку.       Агата уже разлила свежесваренный ароматный кофе по чашкам, когда наконец дверь небольшой уютной гостиной их номера распахнулась. - Ты как раз вовремя, я уже разлила кофе и …, - и тут Агата повернулась к мужу и закашлялась, едва не выронив кофейник на ковёр. Когда первый шок прошёл, девушка зашипела: - Нильсен, чтоб тебя за ногу, где ты достал этот шедевр современной модной индустрии? Молодой человек улыбнулся самой что ни на есть голливудской улыбкой и покрутился вокруг своей оси, демонстрируя рубашку с ананасовым принтом. Потом остановился, глядя на девушку искрящимися весельем глазами, и самодовольно произнёс: - Я знал, что ты оценишь, лилла каттен. Эксклюзивная коллекция, между прочим. И подарок твоего драгоценного малыша Сэмми. Я всё ждал особого случая, чтобы её надеть, а тут, как говорится, карты мне в руки - надо же окончательно впечатлить нашего нового партнера! - Я искренне надеюсь, что у Орландо Рицци очень крепкая нервная система, - пробормотала Агата, наблюдая, как всё с той же самодовольной улыбочкой муж садится в кресло и приступает к завтраку. За едой они в очередной раз обсудили вчерашние переговоры, потом плавно перешли к отвлеченным темам, разговаривая о погоде и о друзьях. Агата рассказала, что Элиза прислала ей письмо о том, что наконец оформила новые документы, по которым она больше не носила фамилию Харрис, но судя по всему, Данте собирался это исправить и снова вернуть Элизе фамилию, только уже как его жене. Нильсены закончили со сборами и завтраком как раз около полудня. Агата захватила из спальни шляпу, и наконец без десяти двенадцать они выдвинулись вниз, в предвкушении насыщенного и интересного дня.

***

      Двери лифта бесшумно распахнулись, выпуская пару в гулкое пространство холла, необычайно тихое, несмотря на разгар дня. В Лондоне жизнь в отелях кипела именно в лобби, а здесь царила божественная тишина. Агата сразу заметила на одном из диванчиков расслабленную фигуру Орландо Рицци. Несмотря на жару, выглядел он безупречно, а в его позе не было ничего небрежного. Девушка задумалась, откуда у бизнесмена такая грация и выправка. Затем искоса взглянула на Александра, на его широкую ухмылку и рубашку с ананасами и мысленно глубоко вздохнула. Нильсены подошли уже почти вплотную к итальянцу, но тот так глубоко погрузился в какие-то свои мысли, что пропустил момент, когда молодые люди встали практически напротив него. Александр и Агата переглянулись, и мужчина, пожав плечами, нарочито громко поприветствовал итальянца: - Орландо, доброе утро! Рицци чуть вздрогнул, ещё слегка дезориентированный в первое мгновение, но тут же осознал, где находится и кто стоит перед ним, и поднялся, так же плавно и элегантно, как и накануне. Агата опять подумала о том, что этому мужчине бы танцевать с его природной пластикой и грацией. - Александр, Агата, добрый день! Прошу прощения, это всё эта проклятая жара, так выматывает, что иногда отключаешься. Агата, - Орландо склонился и галантно поцеловал руку девушки, - вы выглядите просто чудесно! Александр, - повернулся он к Нильсену и широко улыбнулся, протягивая руку для приветственного рукопожатия, - чудесная рубашка! Кажется, эксклюзивная коллекция от Карла Лагерфельда? Помню, у него был ещё костюм с ананасовым принтом, на неделе моды в Милане все как с ума сошли, хотели его купить. Александр крепко пожал протянутую руку Рицци и победно улыбнулся закатившей глаза Агате, которая подумала, что, кажется, Орландо Рицци и Александр Нильсен имеют гораздо больше общего, чем могло показаться на первый взгляд. По крайней мере, уровень развития ясли-группы у них точно общий. “Ну точно, мужчины как дети, - только и успела подумать Агата. - Никакой серьезности, в самом деле”. - Предлагаю выдвигаться, ходить придётся достаточно много, причём по жаре, но по всему городу разбросаны питьевые фонтаны, у которых можно будет освежиться. Идём? - улыбнулся кончиками губ итальянец. - Идём, конечно, - улыбнулась в ответ Агата, подхватила мужа под руку, и прекрасное трио вышло наконец в поисках приключений под палящее солнце Италии.       Сразу же за входом в отель во всём своем величии перед молодыми людьми раскинулся Колизей, который был такой же неотъемлемой частью Вечного города, как и собор Святого Петра. Его стены были пропитаны кровью, страданием и страхом, и был он молчаливым свидетелем многовековой истории, что творилась на улицах Рима год за годом, столетие за столетием. Орландо увлеченно рассказывал о том, что построен этот колосс был из травертинового мрамора, который добывали в Тиволи, что сейчас от первоначального строения осталась только третья его часть, остальное было разрушено стихийным землетрясением, а потом и беспечностью и наплевательским отношением людей. Но и в нынешнем своём виде этот гений архитектурной мысли производил неизгладимое впечатление. Агата, зажатая между двумя мужчинами, больше помалкивала, давая им возможность ближе узнать друг друга. Вообще она давно не видела мужа таким возбужденным и заинтересованным. Нильсен по жизни не сильно любил людей и никогда не старался им понравится, но было заметно, что с Орландо он не испытывает никакого неудобства в общении. Мужчины переговаривались как старые друзья, и Агата была рада, что наконец нашелся человек, с которым её сложный, как Кубик Рубика, муж может быть на равных без постоянного пафоса и сарказма. Нильсен забрасывал Орландо вопросами по самым разным темам - от исторических до технических, и итальянец охотно делился своими, как оказалось, обширными познаниями. Лавируя в толпе туристов, плотным потоком движущихся по Виа деи Фори Империали в обе стороны, компания проходила мимо знаменитого Римского Форума, который когда-то был центром деловой, религиозной и общественной жизни древних римлян, окружённый пятью холмами. Сейчас, почти разрушенный, но всё такой же прекрасный, Форум был центром притяжения сотен тысяч туристов, восторженно охающих и ахающих от масштабов древних строений. Агата тоже не сдержала восторженного вздоха и спросила у Рицци: - Орландо, а можно будет попасть туда, внутрь? Я готова отстоять сколько угодно в очереди, только бы увидеть всю эту красоту изнутри. Рицци хитро улыбнулся и подмигнул девушке: - Конечно, можно, но у меня есть свои пути, чтобы обойти туристическую толчею. Мы обязательно зайдем на Форум, тем более что один только вид на город с вершины Палатина стоит того, чтобы посетить это место, не говоря уже об остальном. Но пока пойдёмте дальше. - Орландо? - Да, Агата? - А ещё я бы очень хотела попасть к фонтану Треви, туда ведь мы тоже пойдём? - девушка подняла свои зеленые, блестящие глаза и состроила умильную мордашку. Карие с зеленоватым оттенком глаза Рицци весело блеснули. - О, фонтан Треви я оставлю на десерт, Агата. Его лучше всего будет увидеть в сумерках, уверяю вас. Александр фыркнул: - А что, не боитесь показывать нам ваши тайные каналы? А вдруг я решу ими воспользоваться? - И не преуспеете, уверяю вас, - расхохотался Орландо, - итальянская мафия на то и итальянская, что важны не столько каналы, сколько влияние на тех, кто ими управляет. Несмотря на вашу потрясающую ананасовую рубашку, боюсь, её будет недостаточно, чтобы впечатлить местных авторитетов. Хотя меня она впечатлила, должен вам в этом честно признаться, - с этими словами итальянец драматическим жестом прижал ладонь к сердцу, наблюдая за реакцией шведа. Алекс пару раз глупо хлопнул глазами, но потом расхохотался в ответ, и Агата облегченно выдохнула, с удивлением заметив, что, оказывается, во время этого обмен колкостями даже не дышала. - Один - ноль, Орландо Рицци, но ещё не вечер, - Нильсен наконец более-менее успокоился, но продолжал широко улыбаться, - и да, раз моя рубашка произвела на вас такое неизгладимое впечатление, пожалуй, как вернусь домой, закажу вам такую же к Рождеству. - С нетерпением буду ждать, Александр. А, вот мы и подошли к площади Венеции, обратите внимание на этот памятник Виктору Эммануилу Второму. Хотя на мой взгляд, впечатление от местных чаек затмевает впечатление от памятника. Эти птицы здесь, в Риме, особенно наглые. Хотите подняться ближе или пойдём дальше, на Капитолийских холм? - Дальше, а то такими темпами далеко не уйдём, - отозвался Алекс, а Агата согласно закивала. Они обогнули возвышение, на котором стоял памятник, и почти сразу же попали к лестнице, ведущей на самый известный из римских холмов. Перед началом подъёма, Орландо мягко подхватил Агату под правую руку, поскольку левой она по-прежнему держалась за локоть Александра. Девушка вопросительно взглянула на него, и мужчина пояснил своим спокойным, бархатистым голосом: - Лестница тяжеловата, а вы, Агата, немного подустали, как и Александр, так что я просто хочу облегчить вам подъём. Наверху можно будет присесть и немного передохнуть, даже мне, коренному итальянцу, сложно переносить эту жару, так что могу представить, насколько она мучительна для вас, привыкших к более умеренному климату Англии и прохладе Швеции. Алекс только кивнул и коротко поблагодарил Рицци, а Агата в очередной, уже неизвестно в который раз задумалась о том, что этот мужчина как ящик Пандоры - кто знает, что скрывается за его внешней мягкостью и кажущейся открытостью. Наконец по мраморной лестнице трио поднялось на Капитолийскую площадь, и Орландо, обведя свободной рукой пространство, сказал: - Добро пожаловать на Капитолийский холм, друзья мои! Пожалуй, легенду о волчице я пропущу, поскольку это уж вы точно знаете. Зато вряд ли вы в курсе, что архитектурный ансамбль этой, пожалуй, самой гармоничной площади Рима, является творением гения Микеланджело. Он не успел закончить обустройство до своей смерти, и завершать площадь пришлось его ученикам, но сделано всё по его проектам. И действительно, раскинувшаяся перед молодыми людьми небольшая площадь на вершине холма была какой-то очень камерной и уютной, несмотря на то, что и здесь туристов была тьма. Орландо увидел в тени свободную лавочку и потянул Нильсенов за собой. - Присядьте и отдохните, а я сейчас вернусь, - с этими словами Орландо смело нырнул в толпу и исчез. Александр помог сначала сесть Агате, а затем и сам плюхнулся рядом ней, обмахиваясь рукой: - Фух, не представляю, как эти макаронники выживают в таком пекле. Нет, ты видела? Мы уже с тобой на последнем издыхании, а Орландо как будто и ни капли не утомился. - Ой, да ладно, ну что ты разворчался, Нильсен. Я же вижу, что ты получаешь настоящее удовольствие от его компании. Или скажешь, что нет? - Агата с улыбкой посмотрела на мужа. Алекс сделал вид, что задумался, но потом повернулся к девушке и с ответной улыбкой взял ее за руку: - Ты абсолютно права, мин кэра. Я не в том состоянии сейчас, чтобы с тобой спорить, мне кажется, мой мозг расплавился до состояния желе, а потому я даже не могу подобрать никаких аргументов. Я, пожалуй, впервые не испытываю непреодолимого желания демонстрировать весь спектр своего сарказма. - И это чудесно. Надеюсь, что вы сможете с ним подружиться, потому что мне кажется, он тоже очень одинок. И сегодня тоже испытывает настоящее, неподдельное удовольствие от вашего с ним общения, и… - И вы будете совершенно правы, Агата, - с этими словами Рицци внезапно возник перед парой, а в каждой руке он держал по большому мороженому. Девушка, не удержавшись, пискнула от радости и протянула руку, в которую Орландо вложил сахарный рожок, наполненный двумя разными шариками. Второе мороженое он протянул Нильсену с ехидным: - Двойное ананасовое. - Двойное спасибо, - невозмутимо ответил Александр, принимая свою порцию.       Сам Орландо достал бутылку воды, которую сунул в карман брюк, поскольку руки были заняты, и с наслаждением сделал глоток прохладной, чистой воды, после чего устроился слева от Агаты и вытянул длинные ноги. Мимо них сновали туда-сюда люди самых разных национальностей, отовсюду слышалось такое обилие итальянской и иностранной речи одновременно, что складывалось впечатление, будто они находятся посреди вавилонского столпотворения, не иначе. Но им казалось, что их лавочка сейчас - самый настоящий островок спокойствия в бушующем море жизни, где они могут отдохнуть. Какое-то время все трое молчали, не испытывая ни малейшей неловкости. Алекс с Агатой наслаждались настоящим итальянским джелато, а Орландо просто рассматривал площадь и наблюдал за туристами. - Ммм, о Шепфа, это было просто прекрасно! - девушка дохрустела рожком и обратилась к Рицци, - спасибо большое - пребольшое, Орландо! - Я рад, что вам понравилось, Агата, - его как будто осторожная улыбка была сейчас теплее и ярче стоящего высоко в зените солнца. - А вам как, Александр? Италия всегда славилась своим джелато. - Недурно, недурно, - сделал важный вид Нильсен, за что удостоился лёгкого, но всё же ощутимого тычка под ребра от супруги под тихий смешок итальянца. - Ай, Агата, почему ты вечно меня избиваешь? Я подам на тебя в суд, отсужу компенсацию и вот тогда будешь знать,- с этими словами Алекс скрестил руки на груди и обиженно отвернулся. Орландо рассмеялся, уже не стесняясь. - Никогда не думал, что у меня будет такое дежавю, - сквозь смех выдавил мужчина, - смотрю на вас и вспоминаю, как мы с моей девочкой так же дурачились, только, правда, лет десять назад. - С вашей девочкой? - Агата тут же оживилась. Так, это что-то новенькое, кажется Орландо Рицци сдаёт позиции, раз выдал такую информацию. - Да, ей тогда было всего четырнадцать, поэтому назвать иначе её у меня язык не поворачивается, - ответил Рицци. - А сейчас? - спросила Агата. - Сейчас вы с ней всё ещё вместе? - Увы, нет, милая Агата. Так вышло, что нам пришлось расстаться, и мы не виделись с ней долгих десять лет, - итальянец вздохнул, а затем продолжил, - но я собираюсь исправить это недоразумение. Сейчас, когда мне уже не нужно бороться за свое место под солнцем, я найду её. По крайней мере, надеюсь, что найду. На этих словах Орландо поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза Александру. Голубые и золотисто-карие глаза встретились, и ни один из мужчин не отвел взгляда. - Не знаю, в курсе вы или нет, Александр, но меня не готовили на роль наследника. Всё это - фирма и остальные сферы влияния моей семьи - досталось мне случайно, и я хочу, чтобы вы узнали об этом от меня самого, прежде, чем кто-то выдаст вам свою, извращенную версию событий, - голос Орландо был спокоен и тверд, в нем не было ни грамма паники или нервозности, и Нильсена это подкупило. - В каком смысле, Орландо? - задал вопрос Алекс. Агата наблюдала за неосознанными реакциями их будущего компаньона, но пока не видела в них ничего подозрительного. - В прямом. У меня есть старший брат, Симон. Именно он должен был унаследовать семейный бизнес. Я собирался посвятить свою жизнь совершенно другим вещам. Но так вышло, что у Симона развились некоторые, как бы это назвать, определенные отрицательные наклонности, и у меня просто не было иного выбора, кроме как вернуться в семью и постараться за короткие сроки научиться всему, чему мой брат учился практически с рождения. Рицци замолчал, снова переведя взгляд на мельтешащих людей. Алекс тоже молчал, ожидая продолжения, как и Агата. Наконец, итальянец тяжело вздохнул и продолжил: - То, что я имею сейчас, стоило мне пяти лет ежедневного, кропотливого труда. Мой брат по-прежнему считает, что я украл у него то, что должно было стать его по праву перворождения, но он не понимает, что сам украл это всё у себя, - с этими словами Орландо вновь посмотрел прямо в глаза Нильсену. - Многие пытаются сыграть на этой якобы взаимной ненависти, но я не ненавижу его. Да, у нас с ним сложные отношения, но я никогда не желал того, что было у него. Хотите - верьте, хотите - нет, но к моменту, когда стало окончательно ясно, что Симон не сможет взять на себя управление компанией и все другие обязательства, я уже добился определённых успехов в сфере, которую выбрал для себя сам. Я говорю вам всё это, Александр, не для того, чтобы вы меня жалели, но хочу донести до вас, что в сложившейся ситуации могут найтись те, кто будут пытаться манипулировать фактами. Вы мне нравитесь, - снова честный и прямой взгляд пронзительных золотисто-карих глаз нашёл такой же прямой и честный взгляд голубых. - Если мы будем работать вместе, я хочу, чтобы вы мне доверяли. В свою очередь, могу вам гарантировать полное доверие со своей стороны. Швед задумался. Он в принципе не склонен был опрометчиво доверять людям, а тем более потенциальным бизнес-партнерам, но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что Орландо Рицци из тех людей, которым можно и нужно доверять, и тут же он почувствовал, как незаметно для окружающих его руку ободряюще сжала маленькая ручка его жены. Он понял посыл, который она вложила в этот простой жест поддержки и согласно кивнул итальянцу: - Спасибо за доверие, Орландо, и за то, что рассказали об истинном положении дел. Было бы опрометчиво сразу давать вам обещания о полном и безграничном доверии, мы ведь взрослые люди, но могу заверить, что с нашей стороны не будет никаких решений, основанных на мнении кого-либо со стороны. Если вам этого пока будет достаточно, то полагаю, мы договорились? - Вполне достаточно, - кивнул Рицци и встал. - Надеюсь, вы хорошо отдохнули, поскольку прямо сейчас я предлагаю нам проследовать вон в ту узенькую улочку. - А что там? - полюбопытствовала Агата. - Узнаете буквально через несколько минут, - загадочно ответил Орландо. Через пару сотен шагов он подвёл их в небольшому пропускному пункту и перебросился парой итальянских фраз с охранником. Агата впервые услышала, как Рицци говорит на своём родном языке, и из его уст даже эти короткие фразы звучали, словно бы он исполнял оперную арию, так певуче и вкрадчиво внезапно зазвучал его баритон. Охранник заулыбался, оживленно закивал и скрылся в своей будке, а ещё через несколько секунд стрелка турникета засветилась зелёным, и Орландо сделал приглашающий жест рукой: - Добро пожаловать на Римский Форум, дамы и господа!       Они вошли на форум совсем с другой, нетуристической стороны, и попали сразу к Триумфальной арке Септимия Севера, от которой они начали свой путь к Палатину. Несмотря на то, что и здесь людей было море, пространство как будто поглощало весь шум. Окруженные руинами, которые хранили в себе память о судьбах империй, давно уже исчезнувших с лица земли и из памяти людей, но когда-то гремевших славой на весь мир, все трое чувствовали какую-то особую торжественность момента, разговоры стихли, и они в немом благоговении шли среди этих свидетельств величия людей, живших тысячи лет назад. Они шли мимо колонн, оставшихся от храма Сатурна, по Виа Сакра мимо мощных стен, оставшихся от древней базилики, мимо Дома Весталок и наконец подошли к тропе, ведущей на верх Палатина. Все трое какое-то время постояли, собираясь с духом, но Агата, опомнившись первой, подхватила обоих мужчин под руки и, с боевым кличем “Вперед! Судьба любит смелых!”*, потащила их, не успевших ещё ничего толком сообразить, к подъёму. И вот они уже втроём стоят на смотровой площадке на вершине самого высокого из семи холмов, на которых покоится Рим, а перед ними раскинулся во всей своей красе город , в котором гармонично сплеталось наследие огромного множества поколений. Здесь, на вершине Палатина, дул лёгкий ветерок, и Агата с удовольствием подставила ему разгоряченное лицо. Она по-прежнему крепко держала своих спутников под руки, а они и не пытались освободиться, и время для них, казалось, остановилось, чтобы дать почувствовать всю особенность и в то же время быстротечность мгновения. После Форума Орландо ещё водил их лабиринтами улиц Рима. Они посетили и знаменитый своим особым куполом Пантеон, прошлись и по оживленной рыночной площади, где вовсю шла бойкая торговля. Рицци вывел их к Тибру возле острова Тиберина и рассказал древнюю легенду о том, что этот остров возник из ила и грязи, приставших к трупу тирана Тарквиния Гордого, которого восставшие римляне сбросили в реку. Время для них за прогулкой и разговорами пролетело незаметно, а на улице тем временем начало смеркаться, постепенно разгораясь, зажигались фонари, а небо окрасилось в нежные, пастельные тона. Солнце постепенно опускалось за горизонт, унося с собой и нестерпимую жару. - Ну что, Агата, теперь настало время увидеть фонтан Треви, - улыбнулся Орландо. - Уверяю, в сумерки он прекраснее всего. Вы уже придумали, что загадаете? - А зачем что-то загадывать? - спросила удивлённо Агата. - Ну как же, Треви - фонтан волшебный, и вы можете загадать любое желание, и оно обязательно сбудется, только надо бросить в фонтан монетку, чтобы наверняка, - подмигнул девушке итальянец. - Оо, тогда я точно должна придумать, что бы такого загадать. И прекрати закатывать глаза, Александр Нильсен, я всё вижу, - Агата незаметно показала мужу язык, отчего тот закатил глаза ещё сильнее. - Я знаю, что в этом виде спорта ты остаешься непревзойденным.       Их компания снова вернулась на площадь Венеции, с которой свернула на знаменитую Виа дель Корсо, после пройдя по еще паре улиц они наконец добрались до фонтана, который был ещё одной визитной карточкой столицы Италии. На улице уже совсем стемнело, и фонтан Треви сверкал иллюминацией, которая придавала ему сказочный вид. И вдруг они услышали музыку. Там, внизу у самой чаши под аккомпанемент одинокой скрипки уже немолодой, но очень приятный мужчина пел арию, от которой у Орландо закружилась голова и перехватило дыхание. Кто бы мог подумать… “Никто не будет спать!” - летело в остывавшем от дневной жары воздухе наступающей ночи, а люди вокруг не издавали ни звука, завороженные чудесной, словно неземной музыкой. И Агата крепче сжала локоть Александра, не отрывая глаз от певца, которого иллюминация фонтана окутывала волшебным светом. И даже сам Алекс притих, переполненный чувствами и эмоциями прошедшего дня. Этот мужчина, под эту одинокую, но прекрасную скрипку, звучал так проникновенно, так вкрадчиво и так...влюблённо? Да, именно, подумал Орландо, именно влюблённо. И от того звучание арии приобрело совсем иные краски, интимные и очень личные. Когда певец наконец допел эту песнь любви, сотни рук взметнулись, чтобы одарить его овациями не меньшими, чем те, свидетелем которых Орландо стал десять лет назад вместе с Мишель, а может, и большими. Украдкой итальянец посмотрел на стоящую рядом с ним пару. Девушка в белом платье и молодой мужчина в нелепой, забавной рубашке с ананасами - такие разные, но такие непостижимо близкие. Рицци видел, что даже когда они спорят или дерзко подшучивают друг над другом, их глаза всё равно сияют той самой вечной и настоящей любовью, которую воспевали в своих творениях поэты и писатели, и композиторы всех эпох. Ему даже не хотелось нарушать их уединения, которому не мешали окружающие их люди. Но было уже поздно, им надо было возвращаться в отель, и итальянец деликатно кашлянул, обращая на себя внимание. Оба, и муж, и жена, повернулись к нему абсолютно одновременно, но рук не расцепили. Рицци улыбнулся: - Время загадывать желание, друзья мои, и возвращаться в отель, как мне ни жаль. - Да, конечно, - кивнула Агата, - пойдёмте. Ты идёшь, Алекс? - Нет, я тут постою, подожду вас, - он не удержался и прижал руку девушки к губам, прежде чем отпустить и передать её в руки Орландо. - Хорошо, Алекс. Ну что, - оживленно повернулась она к Рицци, - я определилась с желанием. А вы? - Я уже давно с ним определился, Агата, - мягко ответил Орландо, а потом запустил руку в карман брюк и вытащил им обоим по монетке. Девушка взяла цент из широкой мужской ладони и крепко сжала в кулачке, чтобы не потерять. Орландо вёл её сквозь толпу, бережно защищая от неосторожных туристов, и вот они наконец подобрались к чаше. Певец пел сейчас какие-то веселые народные мелодии, развлекая публику, а они встали бок о бок перед чашей фонтана и переглянулись. - Вместе? - спросил Орландо. - Вместе, - ответила Агата. Они синхронно размахнулись и забросили монетки в искрящиеся воды фонтана Треви. “Пожалуйста, - подумала Агата, - пусть мы с Александром никогда не расстанемся и проживем вместе счастливую долгую жизнь”. А Орландо одновременно подумал: “Пожалуйста, позволь мне найти наконец Мишель и никогда больше её не отпускать. Я больше не хочу никого терять. И не буду. Никогда”. Они постояли так ещё немного, завороженные красотой фонтана, а после Агата уже как будто привычным жестом взяла мужчину под руку, и они вернулись к ждавшему их наверху Нильсену. Как бы им ни хотелось, чтобы этот насыщенный день не кончался, время было неумолимо. Бросив последний взгляд на сияющий в ночи белоснежный фонтан, молодые люди скрылись в узких улицах, пробираясь обратно к Палаццо Манфреди. Но никто не будет спать...