Чёрная роза

Проснулась Амэя в своей постели, пытаясь понять, где она находится. Потянувшись, девушка с удивлением обнаружила, что хорошо выспалась. На часах был час дня — не удивительно для обычного человека, но у Нисикавы были проблемы со сном. Они начались ещё в университете. Сначала она не спала, потому что было много заданий, помимо которых хотелось успевать работать, читать что-то по велению своего сердца, а не программы, и писать. Когда же нагрузка стала меньше, она поняла, что не может нормально засыпать. Если и спала, это больше было похоже на моргание длиною часов в пять максимум. И это были очень хорошие дни. Помучившись полгода, она пошла в больницу, там ей прописали таблетки, помогавшие засыпать, когда дело доходило до критических состояний. В остальное время она следовала банальным наставлениям вроде откладывания телефона за час до сна, тёплой ванны, травяного чая, ароматерапии и прочей лабуды, которая помогала от случая к случаю и было скорее чем-то вроде плацебо. Но Нисикава не рисковала пить таблетки слишком часто, переживая, что потом просто не сможет существовать без них. Ещё одним советом был поход к психотерапевту, но он был отметён сразу же. Амэя не нуждалась в анализе её травм, а тем более наставлений разрешить проблему, которая её беспокоила всё это время. Она поднялась, размяла затёкшую от долгого сна в непонятной позе шею, и взяла телефон. Там было с десяток сообщений от Бокуто, заявка в друзья от Ясу, с которой они неплохо поболтали вчера, пока Нисикаву не потянуло в мир Морфея, и оповещения с отметками в инстаграме. Вроде не пила, а ощущение ирреальности происходящего не покидало. Не пила Амэя из-за таблеток. В последние месяцы ей было особенно тяжко засыпать, и она с ними зачастила. В Японии она решила попробовать спать без них, но в первый же день по привычке взялась за лекарство. Сны после снотворного были как чёрно-белый набор несвязанных между собой кадров, либо полнейшее забвение. Организм восстанавливался, но по утру не было приятной полудрёмы, когда по будильнику открываешь глаза, нехотя тянешься его выключить, борешься с желанием поспать ещё пять минут и поудобнее устраиваешься в постели. Нет. Ты открываешь глаза, будто только их закрыл, и на автопилоте проживаешь свой день до следующей перезагрузки. Был момент, когда она думала, может, как многие великие писатели, лечить душевные раны алкоголем? Но после первой же масштабной попойки поняла, что её предел — бокал вина пару раз в месяц, и то, при должном настроении. А такое редко заглядывало к ней. Звонок в дверь прервал её мыслительный процесс и ей пришлось встать. Только сейчас она обнаружила, что всё ещё одета в джинсы и рубашку, в которых она была вчера. Не голая, незнакомцев, или, того хуже, Коутса, под боком не было, значит этой ночью она была хорошей девочкой. — Доброе утро, мышь Соня. Ты время видела? — к сожалению Коутс жил в непосредственной близости и теперь имел возможность ещё чаще мелькать перед глазами. — Воскресенье. Выходной. Ты чего ко мне припёрся? — Пошли есть, я голодный, — он схватил её за руку и начал вытаскивать из квартиры. — А ещё надо забрать машину с парковки у бара, поэтому ключи от неё захвати.

***

Момент, когда Нисикава уснула, был замечен всеми. На радость фальшивый парень временно отсутствовал за столиком, и у всех было несколько минут, чтобы проследить реакцию Куроо. Он внимательно смотрел на девушку. Единственное, что тогда он понимал, что как-то за последние пять лет он ничего не понял. Это всё казалось неправильным. Их встреча сегодня, этот Коутс, то, что она сейчас мирно сопела у него на плече, а пошло всё наперекосяк в тот момент, когда Тетсуро отправил ей то дурацкое сообщение. Ну вернее, всё началось с появившейся грусти в глазах девушки, на расставании они пришли к кульминации, а своим смс он поставил точку, которой не должно было быть. Но тут вернулся Коутс. — Ты бы был повнимательнее к своей «девушке», — надо признать, что Куроо не мог допустить мысли, что они и впрямь встречаются, иначе одному британцу пришлось бы срочно возвращаться на родину за такое отношение к Нисикаве. Вернувшийся Кайл немного растерялся от увиденного, а потом ещё и услышанного. Он начал искать в карманах ключи. Тестуро, смотря на всё это, скривил лицо и начал набирать номер такси. — Адрес-то хоть помнишь? — Да… — всё ещё в поиске ключей ответил изрядно выпивший парень. — Ты их отдал Нисикаве, — учтиво напомнили незадачливому ухажёру. Узнав о месте назначения, Куроо понял, что им в одну сторону. Более того, его квартира находилась в десяти минутах ходьбы. Приподняв девушку, он встал с дивана, аккуратно, стараясь не зацепить Амэй и при этом не снести стол, он выбрался из своего приятного уголка, и взял девушку на руки. Кайлу пришлось взять её сумку и послушно пойти вслед за Тетсуро. В машине Нисикава вновь лежала на плече у Куроо. Всё происходившее ни на секунду не потревожило её сон. Тетсуро невольно вспомнил, как бывало тяжко будить девушку в школу, когда та засиживалась с книгой допоздна. Он занёс Амэй домой, положив в кровать, снял с неё обувь и накрыл одеялом. Подумал ещё, что в джинсах не очень удобно спать, но тут уж он ничем не мог ей помочь. Уходя, он оглянулся, чтобы посмотреть на девушку ещё раз. Та уже начала ворочаться, ища удобную позу, и что-то бурчала себе под нос. Куроо ухмыльнулся и пошёл к себе домой.

***

— Чувствую, в Японии ты окончательно сопьёшься. Тоже мне, агент… — Нисикава с раздражением смотрела на жующего жирное мясо Кайла. — Я выпил не так уж и много! — благо не с набитым ртом ответил он. — Будем считать, что я тебе поверила. Но в бары теперь ходишь без меня. Я тебе не нянька. — Сказала мне Спящая красавица. В ответ Нисикава лишь пнула его по ноге, от чего Коутс чуть не подавился.

***

После этого всё будто стало идти как прежде. Только школьные будни сменились рабочими, и теперь, по вечерам, ребята собирались гораздо реже, но всё же устраивали совместные посиделки где-нибудь в кафе. В бар Амэя идти наотрез отказывалась, потому на все эти встречи с ней хвостиком бегал Кайл. Парням, за исключением Кенмы и Куроо, он в целом понравился. Болтать он стал поменьше, но не упускал возможности ввернуть какую-нибудь историю про Нисикаву. Он продолжал строить из себя её парня, но безразличие со стороны Тетсуро его расстраивало. — Давай расстанемся. В очередной вечер, уже сидя в машине, окончательно раздосадованный нулевой реакцией, он наконец решил покончить с этим спектаклем. — Я с тобой и не начинала встречаться. Езжай давай, завтра рано вставать, а кого-то было не утащить от настолки. Как дитё малое. На работе всё продвигалось нормально. Не сказать, что плохо, но и особых успехов не последовало. Коллеги постоянно рекомендовали ей литературу для ознакомления, расспрашивали про планы на рассказы, или, может, Амэя созрела на роман, но Нисикава созрела только на то, чтобы признать своё полное поражение.

Maybe I just have to let you go (no)

Кайлу потребовалось ненадолго вернуться в Лондон и Амэя осталась один на один со своими мыслями. Ей нездоровилось, но она продолжала ездить на работу. Пришлось вновь сесть за руль, хотя особого удовольствия она от этого не получала — для неё была идеальна роль пассажира, чтобы спокойно смотреть в окно, думать, выпадать из реальности и даже писать. Вождение же требовало максимальной собранности, а в этом Нисикава в последнее время была откровенно плоха. Возвращаясь домой, она несколько раз чуть не столкнулась с другими машинами, и только чудом припарковалась, не снеся при этом половину двора. Амэя заблокировала двери и уже собиралась идти домой, но сознание решило покинуть её раньше. В глазах начало темнеть, а в ушах стоял невыносимый звон, усиливавшийся с каждой секундой. Она опёрлась на машину и начала потихоньку сползать вниз. Последнее, что она помнила, это тишина от выключенной сигнализации и чей-то голос. Вряд ли мы бы собрались тут, если бы в этот момент не проходил небезызвестный Куроо Тетсуро. Он вернулся с работы раньше обычного, и решил сходить в магазин, чтобы докупить продуктов для ужина. Заметив знакомую машину, продвигавшуюся невнятной траекторией, он остановился. Когда автомобиль еле-еле дополз до места и встал, оттуда вышла Амэя. Ну а после вы знаете. Поход в продуктовый пришлось отложить. Куроо побежал к девушке, поймав её. — Амэя, приём! — держа её одной рукой, вторую он приложил к её лицу, почувствовав, что она была очень горячей. Её квартира была гораздо ближе, но он не был уверен, что там найдётся всё необходимое. Подхватив её на руки, он отправился к себе домой. Первым делом он переодел девушку в свои спортивные штаны и толстовку. Приличия-приличиями, но ситуация нестандартная. Тетсуро уложил Нисикаву в кровать, накрыв одеялом, открыл окно, чтобы проветрить комнату и отправился собирать по дому всё необходимое. Измерив температуру, он положил на лоб смоченную в холодной воде повязку, чтобы немного сбить жар. Поставил на прикроватной тумбочке графин с водой и стакан, и жаропонижающее, закрыл окно и убрал повязку. Будить девушку, а она уже пришла в себя и теперь просто пребывала в бредовом сне, не хотелось. Поэтому он залез к ней под одеяло, притянув к себе спиной. Куроо обнял Амэй, поцеловав её в лоб, и сам провалился в сон, уже не почувствовав, как девушка инстинктивно накрыла его сцепленные замком на её талии руки своей ладонью.