Чёрная роза

Последним воспоминанием о старшей школе был чёрный блокнот в кото-стикерах. Оказавшись в Уорикском университете и только вступив на порог новой жизни, Амэя записала всё, что с ней произошло, весь свой опыт, чувства, страхи, переживания и всю любовь на эти листы формата а5 и убрала подальше в ящик письменного стола. Единственной связью с Японией для неё остались звонки родителям раз в неделю и переписки с Кенмой Козуме. Он был её единственным другом, с которым она сошлась сама, а не по знакомству через парня, имя которого она старалась забыть, чтобы не было так больно. Кенма был понимающим и никогда не задавал неудобных вопросов. Они продолжали общаться, как будто ничего не произошло. Ничего не было. Кенма Когда ты планируешь прилететь в Японию?

Амэя Не знаю. Родители собираются ко мне в начале весны. У меня пока очень много дел.

У Амэй и правда было много дел. Она погрузилась в литературу ещё больше, чем раньше. Каждый раз, когда одногруппники пытались вытащить её из библиотеки, это заканчивалось тем, что она продолжала читать или писать в кофейне. Она была окружена такими же увлечёнными людьми, но не могла сблизиться с ними. Ей казалось, что они гораздо умнее и талантливее, чем она. Что она случайно попала в этот университет и на этот факультет. Что занимает чужое место. Это сводило с ума. Новые рассказы становились всё мрачнее и печальнее. Ей и раньше прельщала эстетика смерти, но если прежде она имела сказочный, фантастический окрас, то теперь полностью приняла сторону трагедию. Её герои не имели права на счастливый конец. Ко второму году ей стало немного легче. Она смогла отвлечься от мира снов, что создала себе сама, и вернуться к реальности. Блокноты сменились твиттером. Фотоальбом перекочевал в инстаграм, но Амэя почти не выкладывала фотографии с собой, только то, что её окружало. Стеллажи книг, чай и кофе в компании товарищей по перу, осенние и весенние пейзажи, цветы, свою комнатку в общежитии и прочие мало значимые мелочи. Она не умела фотографировать красиво и не хотела этому учиться. Но появившиеся друзья постоянно снимали девушку и выкладывали это на свои странички, отмечая её — из этого и складывался альбом студенческой жизни Нисикавы Амэй. Кенма Бокуто-сан начал встречаться с девушкой с факультета психологии. Я подумал, что тебе это может показаться забавным.

Амэя Это и правда забавно, Кенма :) Я должна поделиться с ней своими записями, когда буду в Токио.

Козуме часто писал новости про их общих знакомых и свои успехи. Амэя ничего не писала о своей жизни. Не могла. Каждый раз, когда ей хотелось похвастаться тем, что её похвалил преподаватель, что её рассказ понравился одной девушке с потока, что подружилась с кем-то ещё, помимо книг и библиотекарей, что-то останавливало. Она набирала огромное сообщение, но в итоге отправляла только «У меня всё хорошо». Хотя ничего хорошего она уже не видела. Её мечты о писательстве не были разбиты. Она не думала, что поступила глупо, расставшись. Понятно, что это ей хотелось так думать. Нисикава получила степень бакалавра и осталась ещё на время в Англии. Она уже работала в издательстве вместе со своим другом и её произведения печатались в литературных журналах. Их неплохо оценивали редактор и критики. Но Амэя их ненавидела. Она не хотела писать так, но как только садилась за работу всё делалось какой-то другой Амэй, правившей балом в бессознательном. По Фрейду это была сублимация её травм в творчестве. Но ей никогда не нравился Фрейд и его подход. В её черновиках хранилась одна история, работа над которой не двигалась уже несколько лет. Был расписан примерный сюжет, было неплохое начало и несколько глав, но дальше этого Амэй ничего не могла написать. Начинала печатать и тут же стирала. Пыталась писать от руки, но и тут ждало полнейшее разочарование.

The memory that I thought I’d forgotten It devours me

Тестуро первые месяцы ходил немного потерянный, пытаясь осознать реальность произошедшего. Девушке действительно было необходимо расстаться с ним, чтобы иметь возможность двигаться дальше? Это она себя так убедила, или Тетсуро и правда был лишним балластом на пути к мечте. Или может ей правда надоело с ним встречаться, а тут появился такой повод? А что, если все эти два года Куроо себе просто нарисовал идеальную картинку, а Амэй не чувствовала того же. Может она его и не любила вообще, а решила поразвлечься, а он пристал как банный лист и в итоге действительно наскучил. Ответ на этот вопрос могла дать только Амэя Нисикава. Приняв всё это как сухой факт, не вдаваясь в детали и сентиментальности, Тетсуро продолжил жить. Прикладывал больше усилий к учёбе, встречался с друзьями, ходил на свидания, которые они ему устраивали и даже несколько раз начинал отношения. Начинал и через пару месяцев заканчивал, потому что они казались ему надуманными. Девушки тянулись к нему, постоянно писали и звонили, лезли обниматься и целоваться, буквально требовали секса, а его от этого начинало в какой-то момент тошнить. Иногда его рука тянулась к телефону, и он начинал искать в списке контактов номер Нисикавы, но, находя, просто снова откладывал смартфон. Он знал, что Козуме поддерживал с ней контакт, но никогда и ничего не спрашивал. Однажды наткнулся на её профиль в инстаграме, но от этой безликой ленты отчего-то стало не по себе и больше он не переходил в него. Он уже закончил университет, устроился на работу и окончательно понял, что глупо страдать от первой влюблённости.

I wish you told me Catch me I'll be reluctant I'll go back

После того, как Кайл Коутс полез не в своё дело, он впервые за всё время знакомства видел от Амэй что-то кроме безразличия и вечной апатии. Тем же самым блокнотом она неплохо надавала ему по заднице, после чего за шкирку вытащила из квартиры и закрылась там, перед этим громко хлопнув дверью. Недельки две она ещё не реагировала на звонки, а на сообщения отвечала всеми некультурными словами, которых нахваталась за годы жизни в Англии. — Мисс Нисикава, вот мы и встретились, — к несчастью Амэй, Коутс был не просто её другом, но и коллегой, который активно набивался в её литературные агенты. В опен спейсе издательства их рабочие места располагались рядом и сбежать от него она могла только на несколько недель отпуска. — Надеюсь, ты хорошо отдохнула. Я нашёл для тебя отличный конкурс и даже уже отправил заявку от твоего имени. — Собственно, друзьями они стали далеко не по доброй воле Нисикавы. — Вот сам и будешь в нём участвовать как Амэя Нисикава, — она поставила стаканчик кофе и села за стол, принявшись за накопившуюся почту. — Тема конкурса связана с любовью и Японией, и кому, как не тебе лучше всех разбираться в этом, — Кайл подошёл к Амэй и склонился над ней. После своей фразы он незамедлительно получил рабочим ежедневником по голове. — Мои записи ты видел, можешь смело пользоваться и воплощать все свои ванильные фантазии. А теперь отойди и не мешай работать. Но присланную ссылку с конкурсом всё же открыла. И историю написала. Правда, как обычно, получилось что-то в духе «и умерли в один день, бросившись с обрыва», а не «жили долго и счастливо», но судьям, на удивление, понравилось. Видимо, Нисикава разбавила розовые миры, выстроенные из лепестков сакуры, своей эстетикой любви, связанной со смертью. На работе ей предложили отправиться на стажировку в дружественное японское издательство, а заодно основательно взяться за свои работы, сосредоточившись на своих корнях. Коутс всё же добился статуса агента и уже паковал чемоданы, предвкушая встречу с теми личностями, которые знали прежнюю Нисикаву и о которых та писала с такой теплотой и любовью. Он был уверен, о нём она так никогда не напишет, но и не особо претендовал на признание в веках своей скромной персоны.

Амэя Привет, Кенма. Прости, что давно не писала, накопилось много работы. Я прилетаю на следующей неделе в Токио.

Кенма Привет. Я и сам был занят последний месяц. Буду рад увидеться. Может, соберёмся старой компанией?

Амэя Это было бы очень здорово. Очень скучала по всем!

Уже сидя в такси, ехавшем по ночному Токио, Амэя не могла поверить, что не была здесь больше пяти лет. Как человек-впечатление в прошлом, она решила попробовать вернуть себе прежнее состояние безнадёжного мечтателя, которым была в более юном возрасте. Тогда, ещё в семнадцать лет, у неё в плеере были десятки плейлистов для разных случаев. Сегодня было время включить «Tokyo Babylon», создававшийся для поездок в машине среди огней неспящего мегаполиса. Она надела наушники, прибавила громкость на стареньком плеере, откинулась на спинку сидения и повернула свой взгляд к окну. Музыка оставалась единственным связующим между Нисикавой Амэй, жившей в Токио восемнадцать лет, и тем, что от неё осталось. Ей впервые захотелось сделать снимок, чтобы и впрямь заморозить момент, который отзывался в её душе какой-то непонятной теплотой, и тут же опубликовать его. Они с Коутсом смогли найти две квартиры по соседству в неплохом доме и не совсем далеко от нового места работы. В её квартире была небольшая спальня, маленькая кухня, совмещённая с гостиной и панорамная лоджия с видом на город, только из-за неё Амэй и выбрала это место, хотя были варианты и получше. У Кайла была похожая планировка, но без лоджии, и окна открывали менее привлекательные виды. Был четверг, а на работу только в понедельник. Вся пятница у Амэй была отведена под сон, в субботу утром они ехали за машиной, которую Кайл решил прикупить, раз уж их поездка обещала быть долгой, а вечером запланирована встреча с прошлым. Выспаться получилось слабо — Нисикава закрыла глаза в 23:21 ночи четверга, а открыла в 16:54 вечера пятницы. Между ними только пустота. Позвонив Кайлу, она обнаружила, что он тоже проснулся, и они решили сходить куда-нибудь поесть. Сев в ближайшем кафе, Коутс начал расспрашивать Нисикаву о позициях в меню, в итоге сделал заказ, доверившись её выбору. Амэя отвыкла от настоящей японской кухни и с удивлением обнаружила, что она, как будто, стала ещё вкуснее за это время. Это открытие вновь побудило в ней желание сделать фотографию. Всё ещё на уровне чайничка для заварки, но уже не просто из чувства надуманного долга. Утром они забрали свой транспорт из салона. Нисикава умела водить, и в Лондоне даже периодически брала машины в аренду, чтобы съездить на выходные в пригород или соседние города, но не горела желанием покупать своё авто. Днём она решила посмотреть свои старые фотографии, которые ей года два назад привезли родители. Она редко обращала внимание на собственную внешность, но вдруг обнаружила, что кардинально изменилась. Она похудела и на лице ещё отчетливее выделялись скулы, длинные волосы она обрезала в первый же год и теперь всегда ходила с каре до плеч. К концу обучения она даже рискнула изменить цвет на холодный блонд, а потом увлеклась и окрасила концы в розовый. В Японии такое оценят разве что в неформальной компашке, а вот на работу лучше идти с родным цветом. На неделе у неё была запись в салон, а первые дни было решено скрывать всё париком. Полноценный макияж она наносила за всё время раз десять от силы и перед переездом выкинула всю косметичку, потому что сроки годности давно подошли к концу. В арсенале остались только помады натуральных и винных оттенков, которые ей очень нравились. С бровями ей повезло, и они не требовали лишних манипуляций, а ресницы… ну, какие уж достались. Красить их не хотелось совершенно. Амэя предупредила Кенму, что будет не одна. Козуме не стал расспрашивать. Также он решил, что интереснее будет, если он не будет говорить ребятам, кто к ним должен будет присоединиться. Во-первых, тогда бы не пришёл Куроо, во-вторых, Нисикава часто говорила, как скучает по смешным реакциям Бокуто. Котаро, конечно, в последнее время стал поспокойнее и его резкие перепады настроения сбавили обороты, но такое событие не могло оставить его равнодушным. В конце концов, Нисикава была одним из его бро, а братаны не пропадают на столько лет без обратного адреса. Да, никто не знал о причинах расставания Амэй и Куроо, и никогда не упоминалось, что девушка уехала из страны, а пространные объяснения Тетсуро заставили отказаться от попыток узнать что-то внятное. Время пришло. У Нисикавы немного трясутся руки. Кайл паркует машину, а она еле-еле доходит до здания и заходит в него. Видит их. Хочется развернуться и убежать, но это совсем уж трусливо, даже для нынешней Амэй. — Кенма, ну скажи, что это за сюрприз! — стал спокойнее не равно совсем уж умерил свой пыл, поэтому Бокуто донимал Козуме расспросами и даже его девушка не могла успокоить его. — Сейчас уже сами увидите, — Кенма посылал мысленные сигналы Амэй, чтобы та была быстрее. И Амэя откликнулась на его мольбы. — Всем привет, — собрав остатки храбрости и натянув улыбку, она подошла к столику. Повисло неловкое молчание, когда все повернули головы. Нисикава изменилась, но не стала совсем неузнаваемой. Даже для Ясу (той самой девушки), никогда не видевшей Амэй лично или хотя бы на фотографиях, не составило труда понять, что это именно она. Как минимум потому, что Котаро сначала очень широко открыл глаза, и она даже начала переживать, что они сейчас выпадут, а после резко подскочил и подлетел к девушке. Следующий момент — он притягивает «незнакомку» к себе и целует её в щёку, чуть не снеся той челюсть своим напором, и сжимает её в своих объятиях так сильно, что Ясу кажется, будто она слышит хруст рёбер несчастной девушки. Нисикава, опешив, сначала не может пошевелиться, а потом также же обнимает Бокуто с уже искренней улыбкой. — Я тоже очень скучала. — БРО, — отцепившись, кричит парень, но чувствуя осуждающий взгляд своей девушки снижает громкость, — почему ты не писала мне всё это время? Неужели мы больше не бро? Как ты могла предать нашу бро-связь? — Прости, я всё объясню чуточку позже, а пока, — она целует Бокуто в щёку, — ответное броветствие, — и улыбается. Тетсуро смотрит на это и ему кажется, что вот-вот она достанет блокнот и начнёт писать, но этого не происходит. Зато появляется Коутс, до этого решивший со стороны понаблюдать за трогательной сценой, а заодно вычислить из толпы того самого Куроо. — Здравствуйте, я Кайл Коутс, — произносит он на средненьком японском, потому что зубрёжка-зубрёжкой, но без практики всегда тяжко. И хоть в уговоре такого не было, решает добавить импровизации, — парень Амэй. Нисикава смотрит на этого «парня» и хочет дать ему пинка, но внешне не показывает своих впечатлений от его представления. Далее следуют долгие объятия с Кенмой, Кейджи, Мориске, Львом, Кеем, знакомство с Ясу и неловкое рукопожатие с Куроо. Она замечает, что его рука какая-то слишком горячая. Он обращает внимание, что её рука холоднее, чем он привык, да и вид её был немного болезненным. Они садятся рядом, чтобы не пересекаться взглядами при разговоре. Нисикава рассказывает о своём обучении заграницей, своей работе и попытках стать писателем. Кайл говорит, что Амэя слишком скромная и она уже вполне состоявшийся писатель малой прозы. Осталось написать большой роман и окончательно завоевать своё место в западной литературе. Тетсуро же неотрывно смотрит то на Амэй, то на этого Кайла, думая про себя, что они совсем не похожи на парочку, а после одёргивает самого себя, что его это не касается. Потом они решают пойти в бар. Амэя отказывается, говоря, что ей нельзя пить. Однако Коутс уже разговорился и его было не остановить. Поэтому, ещё и при трезвой памяти, он передаёт Нисикаве ключи от машины, и они выдвигаются в сторону бара, располагавшегося недалеко. По пути он приобнимает её за талию, изредка смотря на реакцию Тетсуро, но тот был совершенно равнодушен к этому. Амэя лишь сдерживает порыв отцепить от себя парня, дать ему подзатыльника и поехать домой. Куроо замечает не самодовольное лицо британца или его наглые и вызывающие действия, а чуть заметно подёргивающееся лицо Нисикавы. Когда девушка пытается сдержать наплыв негативных эмоций, у неё всегда начинают произвольно напрягаться и расслабляться мышцы, из-за чего раньше Тетсуро часто подшучивал над ней. За столом, пока все пили что покрепче, Амэя сидела, откинувшись на диванчике и потягивала через трубочку вишнёвый сок. Морально она была вымотана ещё час назад, но Кайл никак не хотел расставаться с новыми знакомыми. Тем он вроде даже понравился, хотя его болтовня могла утомить любого. Допив сок, она поставила стакан на стол и опять откинулась на спинку. Постепенно связь с реальностью начала утрачиваться, и она не понимала, разговор, что она слышит и вправду происходит, или это уже часть её полубредового состояния. Тетсуро был пассивным участником беседы, иногда вставляя свои ценные комментарии, но остальное время проводил в телефоне, чуть ли не лежа на диване. Листая ленту, он вдруг почувствовал тяжесть на плече. Он повернул голову, чтобы посмотреть и на мгновение замер. Мир снов окончательно победил над Амэй и та медленно скатилась по диванчику прямиком на Куроо.

I’m left alone, time goes by, time goes by. I can’t stop thinking about you. Even if it’s a nightmare or a dream, I want to see you