Ведьма для шехзаде

      Вернулась я к себе, а там Нурбану. Увидев меня, девушка нахмурилась.       — Что такое? Кто тебя обидел?       — Мужчины – зло!       — И кто же тот мужчина, что убедил тебя в этом?       — Хочешь расскажу, что тут случилось, пока ты была в Манисе?       — Давай. – Ну я всё подробненько, местами эмоционально, и рассказала.       — М-да... Мне кажется он одумается. Так что ты не переживай.       — Надеюсь. А ты чего пришла?       — Я совета хотела у тебя попросить. – Я удивлённо посмотрела на подругу. – Понимаешь, Селим очень любит вино, и это всем известно. Как бы я ни старалась, исправить это не могу. Может ты чего подскажешь?       — Я передам тебе одно средство, просто добавляй в вино.       — А что за средство?       — Слабительное. Быстро отучает от алкоголя. – Нурбану только хихикнула.       День прошёл как обычно. Джихангира видеть я не хотела, поэтому просто отправила мазь. После, пришла встревоженная Хуриджихан.       — Скажи только честно, на чьей ты стороне?       — Можно просмотреть варианты?       — Я серьёзно!       — И я. О чём ты вообще?       — О наследниках. За кого ты?       — Я за тебя. За Нурбану. За себя, наверное. А наследники меня не касаются...       — Кто такая Нурбану? – Насторожилась Хуриджихан.       — Любимица Селима. А что?       — Да так. Если я попрошу тебя встать на сторону Баязида, ты это сделаешь?       — Нет.       — Но ведь...       — Я не вмешиваюсь в такие дела. Надо поддержать или помочь советом, помогу. Но вмешиваться не буду. Меня это не касается.       — Это ты из-за Джихангира так расстроилась?       — И из-за него тоже. – Я пошла к стеллажу за книгой.       — Ну он же шехзаде. – Я пожала плечами. – Вручение сабли прошло, он имеет право на свой гарем. – Я застыла. О чём это она... – Да и то, что он позвал девушку, не значит, что она ему так уж сильно понравиться.       — Что?       — А ты разве не поэтому на него так злишься. – Хуриджихан испуганно на меня посмотрела.       — Теперь и поэтому.       — Агапья...       — А знаешь, что?! Да пошёл он! Далеко и надолго! Извини, мне пора. – И я вылетела из своей комнаты на воздух.       Следующий день не принёс мне радости. Все только и говорили о том, что шехзаде Джихангир «вырос». Я злилась. Очень. Но поделать ничего не могла. Также ходили слухи, но это больше у стражников, что приехали английские послы. Опять-таки, в политику я не вмешивалась. Мне хватало своих забот. Ближе к вечеру ко мне подошёл ага.       — Агапья. Вас зовёт повелитель.       — Хорошо, иду.       — Только, — он немного засмущался, – вам надо переодеться.       — Зачем? – Я окинула себя взглядом. Вроде опрятно выгляжу. Тут ко мне подошла Сечиль.       — Послам, наверное, хочется на вас посмотреть. Надо приодеться, там же все!       — А кто там? – Спросила я у слуги.       — Там повелитель, послы, все паши и шехзаде. Они устроили небольшой ужин на свежем воздухе в парке. — Шехзаде... Ну я щас!       — Сколько у меня времени?       — Как можно быстрее.       — Поняла.       Я рванула к себе. Сейчас я тебе покажу, кого ты променял на какую-то там наложницу! Нашла белое платье с тонкими черными узорами. Открыла подарок Джихангира, брошь, тюльпан из чёрных камней. Нашла перстень, на голову надела жемчужную капельку на золотой цепочке, которую мне как-то Хуриджихан подарила, ещё нашла небольшие жемчужные серьги, уже не помню кто пожертвовал. Подвела глаза, брови. Волосы сделала «мальвинкой», надела платок и направилась на месть!

***

      — Повелитель. – Я склонилась.       — Агапья! Вставай, девочка. Вот это — наш ангел-хранитель. – Я поклонилась в сторону послов. – Она ещё одна достопримечательность Стамбула. – Продолжил султан. Я посмотрела на Джихангира, он сидел с каменным лицом. Ну посмотрим, как долго ты продержишься... Я чуть подвинула платок, показывая украшение на голове.       И тут меня постиг маленький шок. Я услышала английскую речь и обсуждали меня. Очень тихо, но обсуждали!       — А фигурка у неё ладная...       — Я не верю, что она может кого-то вылечить, слишком молода, неопытна. Приписала себе чужие заслуги.       — Точно. Посмотрите на неё. Она больше похожа на наложницу для ублажения, чем на лекарку.       — Говорят, что она ведьма – И все четверо посмотрели на меня очень неприятным, раздевающим взглядом. Тут я решила шикануть. Настроена я была на победу и унижение.       — Добрый вечер. Меня зовут Агапья. Я рада, что не разочаровала Вас. – И я обворожительно улыбнулась. И перешла с английского на турецкий. – В тех местах, где я родилась, есть одна поговорка. «В чужой монастырь со своим уставом не лезут». Раз уж Вы приехали в Турцию, так и говорите по-турецки. – И я улыбнулась.       — Точно ведьма. Иначе как бы она нас услышала и поняла о чём мы.       — Нет. Я просто знаю ваш язык. И Вы довольно громко говорите. – Султану нравилось, то, что я говорю и как веду себя.       — Как ты вылечила шехзаде?       — Руками.       — Мы слышали ты ведьма. – Я рассмеялась. – Что смешного?       — На моей родине у этого слова иное значение. – Послы переглянулись, а я продолжила. – Ведьма, по-нашему, ведающая, знающая, мудрая. Другими словами, самая умная и мудрая. Мне, конечно, льстит такая характеристика, однако, я думаю, что есть люди и поумнее, и помудрее.       — Мы не это...       — Я знаю. Это меня и насмешило. Лишний раз показывает «широту» вашего кругозора. – Султан рассмеялся.       — До нас дошли слухи, что ты носишь платок не просто так. – Не унимались уязвленные послы. – Говорят, под платком ты скрываешь страшное лицо, изуродованное оспой.       — Я никогда не болела оспой. Горячкой... Да. Но не оспой.       — Тогда ты скрываешь просто уродливое лицо. – И они засмеялись. – Ну же Агапья. Если тебе нечего скрывать...       Он не успел договорить, я сняла с лица платок. Сразу стало видно и брошь, приколотую на груди слева. Я посмотрела на Джихангира, вечно всё замечающего, он тоже увидел украшение и уставился на меня. Я же решила его добить, и, как бы издеваясь, очень нежно добавила:       — Я не так давно приняла ислам. Теперь меня зовут Периде. – И победоносная улыбка на лице.       — Что ж, Периде, — заговорил повелитель, – поздравляю тебя, ты наконец ступила на верный путь ислама.       Лицо Джихангира надо было видеть! Мне кажется, он перестал вообще что-либо понимать. Но мне было уже всё равно. С позволения султана я поклонилась и ушла. Без ткани на лице было не комфортно, но я была рада. Пусть знает кого променял! Я пришла к себе и меня тут же порадовали.       — Хатун. Что ты хотела. – Спросила полненькая немолодая женщина.       — Что прости?       — Ну какая госпожа тебя прислала.       — Дениз-хатун, ты меня не узнала? – И я прикрыла платком лицо.       — Госпожа... – Потрясённо выдала лекарка. – Простите я...       — Ничего, лучше созови всех, я хоть им покажу, как выгляжу.       Пришли, посмотрели, поохали и разошлись. А я под восторженные вздохи Сечиль пошла к себе.       — Теперь Вы Периде... Какое имя у Вас красивое. Шехзаде Джихангир имеет хороший вкус. – Я остановилась как вкопанная. Настроение тут же испортилось.       — А с чего ты взяла, что это он придумал?       — Просто...       — Я дальше сама, ступай. – Сечиль поклонилась и ушла.       Я поднялась к себе. Подошла к зеркалу. Да, я была довольно привлекательной. Я в прошлой жизни, и в этой, внешне были одинаковыми, волосы, разве что, длиннее. Но мне так даже больше нравилось. Аккуратные крупные волны каштановых волос, карие глаза, красивые пухлые губы... Я бы не назвала себя писаной красавицей, но и уродиной я не была.

***

      — Что у Вас опять случилось? Агапья?       — Периде.       — Ты без платка... Красивая... – Хуриджихан нашла меня в саду, когда я вышла на свежий воздух отдохнуть. – Так, я не за этим здесь. Так что случилось?       — А что случилось?       — Я о вчерашнем. Вечером Джихангир устроил мне очень тактичный, но допрос.       — И что спрашивал?       — Про тебя, про Баязида. Я всё ему рассказала. Он сразу ушёл.       — Значит и правда умный. А как дураком прикидывался...       — Да ты мне толком можешь объяснить.       — Могу. – Я пожала плечами. – До него вчера всё-таки дошло.       — Так вы помирились? – Обрадовалась подруга.       — Нет. Он просто понял, что был не прав. И всё.       — Как всё?       — Ну вот так.       Допивали щербет мы уже молча.       Айше заходила, пожурила, что платок сняла, порадовалась, что я ислам приняла, помогла с работой по сборнику ядов. Я попросила её не рассказывать отцу о том, что приняла ислам, чтобы он не расстраивался. Старая лекарка покачала головой, но пообещала хранить тайну.       День прошёл быстро, а вечером пришло письмо.        «Жду в беседке у старого фонтана».       — Это от кого?       — Не знаю. – Сечиль пожала плечами.       — Ладно, иди.       Я дописала главу про змеиные яды, взяла накидку и вышла. Кто меня мог там ждать я примерно представляла. Около самой беседки я оглянулась и зашла. Я угадала. Там был Джихангир...