чёрные бродячие коты крадутся в сердце

Спасатели тихо матерились себе под нос, проклиная чертовых любителей прекрасного. Студенты с направления вроде как дизайна одежды еле выбили себе разрешение на фотосессию в одном из аварийных фахверковых домов во время реконструкции. Архитекторы и реставраторы скрипя зубами дали добро, поддавшись на восторженные речи почти коллег — всё же и те и другие были людьми творческими. А разгребать эту творческую кучу пришлось тем, кто к искусству не имел совершенно никакого отношения. Рухнувшая несущая балка обломилась, потянув за собой перекрытие, но студентам, можно сказать, повезло: их укрыло листами фанеры, оставленными рабочими для возведения строительных лесов. С ними даже удалось связаться: у какой-то девочки в руках был мобильный, так что спасатели уже знали, что пострадали юные деятели искусства не сильно, отделались ушибами и порезами, да одним потерянным сознанием. Загвоздка состояла только в том, чтобы выковырять ребят из-под завала из деревянных балок, глины и кирпича с прочим строительным мусором. Щель, на которую все возлагали надежды, была узковата, а медленный разбор завалов мог занять слишком много времени: фанера всё же не обладала бесконечным запасом прочности. Спасатели совещались, решая, как вызволить бедолаг без жертв, а жандарм Морье приглядывал за улицей, вместе с ещё несколькими коллегами, не подпуская зевак и журналистов к месту происшествия. За спиной послышался мягкий звук шагов, и Морье уже набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы прогнать любопытного нарушителя, но едва он обернулся — застыл. Ещё бы, ведь не каждый день встретишь печально известного парижского Робина Гуда от мира убийц. Морье отлаженным движением наставил на Кота Нуара оружие, но тот и не думал предпринимать хоть что-то. Только руки поднял, что настораживало.  — Я пришёл помочь. Печально известный преступник — антигерой, как величали его некоторые в интернете, — расслабленно стоял на прицеле сразу у нескольких постовых, смиренно ожидая реакции.  — Что? — как старший по званию уточнил Морье. По-хорошему, требовалось сообщить о незваном госте начальству: Кот Нуар — совершенно не их уровень, но жандарм не удержался от толики любопытства. Он никогда не встречал живого Кота Нуара (и не собирался, наслышанный о его хладнокровии и мастерстве), но стоящий перед ним высокий худощавый (но отнюдь не тощий, а с вполне различимой мускулатурой) парень не внушал должного ужаса. Светлые пряди неряшливо топорщились, из волос торчали совершенно идиотские кошачьи уши, а ремень, имитировавший хвост, раздражённо дёргался прямо как у настоящего кошака. Кажется, слухи про магическую природу костюма оказались правдой. Кот Нуар вздохнул, нетерпеливо дёрнул ушами и пояснил, продолжая держать руки поднятыми:  — Я хочу помочь вам достать бедолаг из-под завала. Морье сощурился: либо Нуар врал как дышал, либо говорил правду. Жандарм не питал особых иллюзий: если Нуар захочет — улизнёт от них раньше, чем приедет подкрепление. Угрожать ему бессмысленно — коллеги говорили, что пули ему ни по чём, а вот зарабатывать ответную Морье не очень-то хотел. Нуар нетерпеливо закатил неестественно светящиеся глаза:  — Там сейчас находится человек, который мне дорог, и если этот человек пострадает — и тем более если умрёт — из-за того, что мы медлим, я отомщу каждому присутствующему, так понятнее? — парень нетерпеливо взмахнул руками, уже не делая вид, что боится направленного на него оружия, и будто бы невзначай коснулся одной из закреплённых на бедрах кобур острыми когтями на кончиках пальцев перчаток. Один из спасателей сглотнул и вопросительно посмотрел на жандармов. Морье поморщился:  — Как зовут этого «дорогого вам человека»? — Рассудив, что вступать в открытое столкновение с пока не настроенным на агрессию Котом Нуаром себе дороже, Морье понадеялся хотя бы на зацепку для своих коллег. В том, что Нуар настроен мирно — пока мирно, — сомневаться не приходилось: за пару лет парень заработал себе репутацию того, кто никогда не навредит тем, кто ни в чём не виновен, даже его стычки с полицией и жандармами носили скорее вынужденный характер: Кот Нуар старался просто скрыться и никогда не стрелял первым. Морье никогда не забывал, что Кот Нуар в первую очередь преступник, но прекрасно знал и другую точку зрения: позицию тех, кого Нуар спас от смерти, изнасилования или ограбления во время своих ночных шатаний по парижским крышам. А ещё он слышал, что с недавних пор на крышах замечали два силуэта: один принадлежал Коту Нуару, а второй, по словам очевидцев, неизвестной девушке. Личность девушки установить не могли, но дружно заключили, что в кошачьей жизни наступил март. И высока вероятность, что именно это и привело его сейчас сюда, к развалинам дома. Нуар неожиданно усмехнулся, приблизился к Морье и колко заметил:  — Я не настолько глуп, чтобы портить человеку жизнь знакомством со мной. Но достаточно безрассуден, чтобы посчитать угрозой для моего близкого любую, даже самую невинную слежку. — Нуар сощурился и уже без тени усмешки холодно добавил: — Надеюсь, мы друг друга поняли? Морье кисло кивнул. Что бы этот парень ни ставил своей высшей целью, методы он выбрал однозначно неправильные. Но неправильные — не значит, неэффективные, потому что испытывать удачу и собственную живучесть в соревновании с опытным и изворотливым убийцей не хотелось никому. Морье в том числе. Губы Кота Нуара дёрнулись в подобии полуулыбки, а ещё пару мгновений спустя он уже бодро втирал что-то спасателям, активно жестикулируя и вполне доброжелательно задавая вопросы. Словно действительно хотел помочь.

***

Кот Нуар действительно пригодился: сумел протиснуться в узкую щель между балками. Обломки нещадно поцарапали костюм, и не будь тот каким-то невероятно прочным — вмиг добрались бы и до кожи. Вероятно, дело действительно было в магии, потому что затем Нуар сделал кое-что явно нечеловеческое: принял весь вес сдерживаемых фанерой обломков на себя, избавившись от державших нагрузку груд кирпичей и таким образом расширив проход так, что спасатели могли уже без особого труда выудить студентов наружу. Облаченный в чёрное преступник провожал каждого из спасённых долгим и внимательным взглядом, но не проронил ни слова: и не мудрено, магия — магией, но плотно стиснутые челюсти и подрагивающие мышцы выдавали то, насколько нелёгкой была его задача. Впрочем, Морье внимательно следил за лицом Нуара, все же надеясь вычислить настолько важного для Кота Нуара человека, что неуловимый преступник решился пойти на контакт. И не прогадал. Кота Нуара выдал в первую очередь даже не он сам: у парня только ресницы дрогнули. Нет, последняя студентка подняла на него глаза — слишком спокойная, словно она совсем не удивилась, и Нуар тогда задержал на ней взгляд чуть дольше чем на остальных. Красивая, тут же заметил Морье: даже с ушибленным лбом в алых потёках и перепачканным строительной пылью лицом, на котором ярко выделялись голубые глаза в обрамлении тёмных ресниц. Припорошенные пылью волосы выбились из пучка, на кофте (или верхе платья) красовались несколько дырок, но Кот Нуар всё равно смотрел на неё с восхищением и надеждой. А потом воздух прорезал громкий треск. Фанера всё же не выдержала — и куски дерева и глины бодро застучали по земле и людям. Последняя студентка вскрикнула, инстинктивно прикрывая лицо, как будто это могло как-то помочь. Её укрыло другое. Другой. Кот Нуар закрыл миниатюрную девицу под собой своим телом так, что её почти не было видно. Руки и спина у парня мелко дрожали, ладони сжались в кулаки. Кажется, у магии тоже были свои пределы выносливости. Спасатели ринулись осторожно выуживать девушку на свободу; та практически не сопротивлялась, только затормозила и зашипела, когда кто-то случайно задел разодранный локоть. Спасение последней девушки заняло от силы чуть больше минуты, и когда она уже сидела на земле, все вопросительно застыли: Кот Нуар всё ещё был в плену завалов. Парень держался, опустив голову так, чтобы светлые пряди скрыли лицо, но очевидно подглядывал исподлобья, потому что когда последняя спасённая протянула ему здоровую руку, Нуар не раздумывая схватился на перепачканную пылью ладошку и не без труда выбрался из-под груды с хрустом бьющихся кирпичей. Кот Нуар поднялся на ноги не сразу. Казалось бы — идеальный момент, чтобы поймать этого зарвавшегося преступника… если бы Морье не заметил мигом положенную на кобуру ладонь. Испытывать скорость реакции Нуара на себе всё ещё не хотелось, тем более Морье получил куда более любопытный козырь. Он тоже положил ладонь на торчавшее из кобуры оружие. Усмехнувшись в повисшей тишине Нуар медленно поднялся на ноги и одним движением выудил из-за спины жезл. Оглядел всех присутствующих чуть насмешливым взглядом, расправил плечи, заметно поморщившись от боли, и, бросив короткое: «Не стоит благодарности», — взмыл на ближайшую крышу. Морье облегчённо выдохнул и пошёл к спасённым студентам, ни на секунду не теряя из виду последнюю девушку.

***

 — Добрый вечер, месье Морье, — задорный голос, раздавшийся из недр неосвещенного кабинета, заставил мужчину подскочить. В сумраке кабинета мелькнули ядовито-зелёные глаза. Кот Нуар. Ну конечно. Морье нашарил ладонью выключатель, чтобы хотя бы разглядеть своего гостя. Свет зажёгся, и жандарм увидел, что преступник вальяжно сидел в кресле одного из напарников Морье. Хорошо хоть ноги на стол не положил… Или плохо: предпочёл более надёжную и устойчивую позу, чтобы в случае опасности слинять или напасть.  — Не думаю, что с таким гостем мой вечер можно назвать добрым, — Морье потянулся за оружием, но Кот Нуар предостерегающе покачал рукой со снятым с предохранителя пистолетом.  — Всё в твоих руках, Морье. — Взгляд у Нуара посерьёзнел, а в голосе появились ледяные нотки. — Помнишь, я сказал тебе, что там был дорогой мне человек? — он дождался кивка и продолжил: — Если ты думаешь, что можешь найти рычаг давления и поделиться им с начальством, — я тебя разочарую. Не можешь. По крайней мере до тех пор, пока тебе дорога твоя семья, — Нуар оскалился, показав неестественно удлинённые клыки, — потому что портить жизнь совершенно невинному человеку я тебе не позволю.  — Кот Нуар опустился до угроз?  — Всего лишь поставил на одну чашу весов ваших близких, а на другую — своих. Они ведь дороги нам обоим, и мы не дадим им пострадать, верно? Морье сглотнул. Верно.