Devil

— Кол, а ты не знаешь, где Хоуп? Я… — зайдя в комнату Кола, девушка не созерцает хозяина комнаты, зато видит приоткрытую дверь в ванную комнату. Не теряя времени, Адамсон перемещается туда на сверхъестественной скорости, но от увиденного стыдливо поворачивается спиной и прикусывает губу. — Неужели сам Дьявол не видел обнажённых и сексуальных мужчин? — едко тянет Кол, явно наслаждаясь такой реакцией. Майклсон недавно принимал душ, теперь же убирает остатки пены для бритья. — привыкай, милая, — младший Майклсон быстро оказывается у неё за спиной, поэтому Барби вздрагивает, когда его бархатный голос раздаётся над самым ухом, опаляя своим горячим дыханием.       Девушка чувствует исходящий жар от тела Кола, ощущает эту влагу и накаляющуюся температуру в комнате. С каждым днём всё сложнее и сложнее находиться друг с другом, но оба сдерживают себя и своё желание, которое так и рвётся наружу. Эти «случайные» касания и взгляды, лёгкий флирт, который так и грозит перейти рамки дозволенного. Когда эти двое находятся в одном помещении, обстановка накаляется и становится невыносимо жарко, прямо как сейчас.       Адамсон хватило лишь одного взгляда, чтобы фантазия начала подкидывать разные жаркие картинки. Эти слегка мокрые волосы, с которых капают капли тёплой воды, влажное мускулистое тело, на котором также видны капли воды, сексуальное стекающие по кубикам пресса. Крепкий торс, сильные руки с вздутыми венами, обёрнутые в белое махровое полотенца бёдра… — Мне незачем привыкать, — во рту становится сухо, поэтому Барбара облизывает пухлые губы, желая подавить в себе нахлынувшее желание внизу живота. Кол лишь усмехается в ответ и подходит к ней ещё ближе, затем проводит ладонью от запястья до плеч девушки: — Уверена? — голос Кола снижается до соблазнительного шёпота, от которого у Барбары пробегает табун мурашек, а её сердцебиение мгновенно ускоряет свой ритм. Кол тянет губы в довольной улыбке, ведь ждал этого момента слишком долго. — ты хочешь меня, Барби, просто признай это, — Майклсон вновь делает небольшой шаг к девушке и теперь стоит вплотную к ней, ощущая, как Барбара невольно выгибается. Она хочет его, но очень хорошо скрывает это желание. — Чёртов Майклсон! — шипит сквозь зубы Адамсон, резко принимая сидячее положение в кровати, параллельно стараясь привести своё дыхание и сердцебиение в порядок. Девушка только что видела навеянный сон, ведь в комнате чувствуется запах его одеколона, хотя они часто проводят время вместе, поэтому она уже вся пропахла этим одеколон. Может, её сознание само намекает действовать, а не продолжать отрицать вот это вот всё?       Через пару минут девушка бросает взгляд на окна, которые она вчера забыла зашторить, поэтому сейчас недовольно жмурит глаза от солнечного света. Барби живёт здесь почти неделю, но всё равно чувствует себя как-то неловко и совсем чужой. Огромный дом, в котором постоянно снуют помощники Клауса. Скотобойня кажется неуютной и не живой, будто все здесь какие-то роботы, выполняющие лишь свою определённую функцию.       Клаус почти не выходит из своего кабинета, постоянно решая какие-то дела. Элайджа проводит своё время в библиотеке огромного и, в то же время, пустого дома, старший из братьев любит эту часть дома за умиротворение и спокойствие, ведь это единственное место, в котором чувствуется домашний уют. Фрея занимается подготовкой к собственной свадьбе, вместе со своей будущей женой. Влюблённые не замечают никого, кроме себя, поэтому целые дни они вместе. Ребекка готовится к своему дню рождения, заваливая помощников Клауса делами до самой ночи, ведь хочет, чтобы её день прошёл без единой заминки и какой-то проблемы. В помощники сестры вызвался и Кол, чему Ребекка очень сильно удивлена. Из-за этого Кол и Барби стали проводить времени вместе меньше, чем это было несколько дней назад, по непонятной для Барбары причине её это задевает. Самый младший член семьи практически не выходит из своей комнаты, в последнее время Барби стала замечать натянутую улыбку Хоуп и странную грусть в глазах.       А Люцифер… Люци так и не объявился, наверное, вновь оставил сестру одну. Так было, есть и будет. Почему-то Барби ощущает какое-то непонятное плохое предчувствие, будто в ближайшие дни случится что-то плохое, что очень сильно ударит по самой Барби, но девушка откидывает плохие мысли и поднимается с кровати, направляясь в ванную комнату, дабы окончательно смыть остатки сна и возбуждения.

***

— Барбариска, скажи, куда мы идём? Почему нельзя было остаться дома, тётя Бекс расстроиться, если мы опоздаем, — в который раз повторяет Хоуп, идя рядом с Барбарой. Адамсон удалось вытащить Хоуп из своей комнаты, и теперь они направляются в «Руссо», дабы позавтракать и поговорить по душам. — Мы не опоздаем, — Адамсон повторяет свой ответ и пропускает Хоуп первой в местный бар. Барбаре до сих пор непривычно носить светлые вещи, ведь она безумно привыкла ко всему чёрному, нежели светлому. Девушка скучает по этим бесконечным сделкам и смертям, к тому же всю эту неделю ей снится детство, семья и родной дом в Аду, поэтому навеянный сон добавил хоть какое-то разнообразие. — Тебе ещё опасно гулять по городу одной, — Хоуп предпринимает ещё одну попытку отговорить Барби от посиделок в баре, но девушка лишь ухмыляется и присаживается за стол в самом углу этого заведения. Укромный уголок от любопытных глаз. — Я не одна, а с единственным в своём роде трибридом из семьи Майклсон, — ухмылка Барби спадает, когда она видит появившуюся грусть. Адамсон поджимает губы, а затем, быстро сделав заказ подошедшему официанту, осторожно спрашивает: — в последние дни ты практически не выходишь из комнаты. Почему? — Это ошибка, моё рождение — ошибка, я не должна была появиться на этот свет, из-за меня умерла моя мама, — на последних словах голос Хоуп дрогнул, а в глазах появляется влага. Адамсон сразу же понимает о какой матери идёт речь, ведь несколько лет назад жизнь матери этой девочки была платой сделки, но сделка оказалась нарушена, тогда почему женщина мертва? — Послушай, — Адамсон делает глубокий вдох и накрывает своей ладонью руку Майклсон, заставляя ту посмотреть на неё. — все умершие проходят через суд, но это не суть. Главное то, что с умершим можно увидеться лишь раз после его смерти и лишь с любым членом Королевской семьи Ада, — Барби понимает, что это очень опасный и рискованный шаг возвращаться в Ад, когда там хозяйничают Всадники Конца Света. — Я смогу увидеть свою маму? — в этих словах столько надежды, что каменное сердце Дьявола обливается кровью и болезненно сжимается. Когда она стала такой человечной? Неужели с той самой встречи с Майклсонами? — Ты сможешь не только увидеть её, но и обнять, — Барби слабо улыбается, слегка сжимая ладонь Хоуп. — но мне нужен любой тёмный артефакт. Я давно слышала, что эти артефакты коллекционирует какой-то вампир. — Тёмная магия опасна, — Майклсон вынимает свои ладони и быстро стирает влажные дорожки на своих щеках. — Я демоническое существо, Хоуп, я использую только тёмную магию. Так, у кого они? — младшая Майклсон так и не знает, кем является Адамсон, хотя по фамилии уже можно догадаться, да и по имени старшего брата тоже. — Эти артефакты хранятся у дяди Кола, — Адамсон удивлённо выгибает бровь, ведь очень давно и очень часто слышала, что эти магические штуки коллекционирует какой-то вампир. Зачем вампиру то, что принадлежит ведьмам? — это ведь опасно… — Во-первых, мы никому о нашем плане не скажем. Во-вторых, сваливай всё на меня, — обе девушки улыбаются на последних словах, благодарно кивая официанту, который принёс им заказ. — и, в-третьих, это будет завтра, но сегодня нам нужно достать любой артефакт.