Тербийели

— Знаешь, что самое худшее? Селин. Селин знает, что я чувствую по этому поводу. И все равно делает по-своему. Ну да ладно. У нее есть выбор — либо я, либо Ферит. Знаешь, что самое худшее? Осознавать, что все, пережитое нами, для тебя лишь фикция, Серкан. Изображать счастливую невесту с каждым днем все труднее, но нужно справляться, так? У нас же контракт. Все, пережитое нами, было четко выписано между строк

к-о-н-т-р-а-к-т-а

…и я ничего с этим поделать не могу. Точно так же, как с твоим сердцем, все еще не желавшим меня впускать. Серкан Болат, мое собственное сердце плавится в твоих ладонях, но твои глаза смотрят лишь на Селин. — Эда, ты в порядке? Что-то лепечешь про нотариуса и важные дела, он в ответ лишь прожигает немигающим взглядом.  — Я могу тебя кое о чем попросить? Конечно, можешь. Попросить меня уйти из твоего кабинета, дома, офиса, жизни. Попроси меня, я сделаю для тебя все.  — Ты можешь заказать цветы для Селин? Хочу поздравить ее. Смаргиваю подступающие к глазам слезы, мягко улыбаюсь и говорю, что займусь этим сама. Убью себя сама.  — Для нее подготовлю самый красивый букет своими руками. Ты можешь об этом не беспокоиться. Нужна записка? Там поздравление можно было бы написать. Замираю, мечтая услышать, что этот букет — последний от него для Селин. Что Серкан просит меня написать на бумаге: «Прости, но мы явно друг другу не подходим, у меня есть Эда, у тебя Ферит. Будем счастливы». — Что-нибудь о том, что я очень ценю все то, что она делает для меня. Спасибо, Эда. «Спасибо, Эда». «Спасибо за то, что помогаешь мне завоевать Селин, при этом раскурочив собственное сердце, в венах добавляя по литру боли от каждого моего слова. Спасибо, Эда, за то, что всегда рядом и отменно играешь роль ложной возлюбленной, при этом до звезд любя. Спасибо за то, что ты родилась, ведь ты соединяешь наши с Селин сердца, при том, что сама задыхаешься в своих никому не нужных чувствах. Спасибо тебе, Эда».