Школа Колдовства и Чародейства Дурслькабан - часть вторая дилогии "Сквибы наносят ответный удар"

      Заметив выражение неодобрения на лице профессора МакГонагалл, Гарри подумал, что она, как и Рональд с Гермионой, считает, что он врёт. Что лично отправил каким-то таинственным волшебством свою заявку на участие в Турнире. Характер Рональда, понятное дело, совсем «не айс». Он давно зарекомендовал себя как склочный, злой и завистливый лентяй, но МакГонагалл, ведь, ведьма взрослая! А с детской упёртостью допускает такие в корне неверные предположения. Даже близнецы, вроде, смирились. Со всем смирились.       Но, если мисс Грейнджер начнёт возмущаться по поводу решения Гарри — будет плохо. Будет очень, очень плохо. Вспомнив, как она толкнула его в направлении комнаты чемпионов, верила, как и все остальные студенты (и Хогвартса, и двух гостящих школ), что он, несовершеннолетний четверокурсник, смог преодолеть возрастную черту ТРЁХ директоров и бросить в Кубок своё имя.       Атмосфера вокруг МакГонагалл была заполнена презрением к своему, уже бывшему, ученику. Но самому ученику было уже всё равно, что о нём думает эта женщина, не стоящая ломаного кната. В ходе перепалки Гарри со всеми взрослыми профессорами — затейниками и подстрекателями обмана с участием Поттера в качестве четвёртого участника в Тримагическом турнире — Макгонагалл, его уже бывший декан, пальцем не шевельнула, чтобы освободить его от заведомо проигрышного соперничества. Как и его бывший директор, между прочим. И если с последним всё понятно, у него-то изначально наблюдалось загадочное желание уничтожить старую чистокровную аристократию волшебной Британии, Поттеров в том числе. И он ПОЧТИ преуспел в этом плане. Но остальные профессора, министерские — зачем они отстранились? Зачем? Да затем! Не затем ли, что это было заранее обговоренное и устроенное теми же персонами дело? Кто из них сыграл с ним, Гарри, эту не смешную, но злую шутку, впихнув недоросля, фактически недоучку, а если подумать — то и "беззащитного" сироту в опасное и угрожающее жизни мероприятие?       О "беззащитном" никто вроде, не должен знать. Ох, как все дёрнулись, услышав полное имя и титул "лорд" Гарри! Дамблдор, МакГонагалл и все остальные чуть не попадали там, где стояли. Ну, Дамблдор упал на своё кресло… И, кажется, Флитвик слишком весело ухмылялся, что не странно, в связи с его происхождением.       Ха! Всё уже позади. А неплохо получилось, вроде бы…       Минерва вела его по незнакомому и, судя по толщине нетронутого ковра пыли поверх каменных плит пола, давно, не менее века, не посещаемому коридору на пятом этаже замка. Она остановилась перед высокой деревянной, с облупленной краской дверью и большим ржавым ключом попыталась её открыть. Механизм замка скрипел и не поддавался, но тут на помощь пришла волшебная палочка преподавательницы Трансфигурации. Из её кончика вылетела тоненькая струя желтоватой, пахнущей смазочным маслом, жидкости и проникла в замочную скважину. Дело пошло на лад и дверь громко, визгливо, почти как визг миссис Уизли, с трудом отделилась от рамы и повернулась на петлях.       Изнутри хлынул смрад запустения. Огромные запыленные паутины, словно занавеси, препятствовали взглядам в глубину помещения, в котором, словно кто-то довольно большой сдох, а вонь от гниения трупа осталась.       — Ваши пенаты, мистер Поттер. Хм-м-м... И помещения вашей будущей школы. Обустраивайтесь. С вашим, хм-м-м-м… директором вы сами свяжитесь и обговорите его согласие и зарплату.       Бросив Гарри в руки тяжёлый ключ, она резко развернулась на каблуках. Скованным шагом, почти маршируя, она отправилась обратно тем же путём. Но, сделав несколько шагов, она так же резко остановилась, обернулась в пол оборота и, не глядя в глаза бывшего ученика своего факультета, прошипела чуть ли не на парселтанге:       — Я вами, мистер Поттер, очень разочарована. Директор Дамблдор также разочарован. Вы своими выходками разбили его сердце, в прямом смысле этого слова, и его отправили в Святого Мунго на лечение. Не впервые из-за вас этот добрейшей души человек страдает. Скажу вам на прощание, ваши родители также были бы вами разочарованы, были бы они живы.       Ах, как его раздражала эта предвзятая училка! Словно на эту тему никогда раньше она с Гарри не разговаривала, ноет и ноет… И повторяется. Ей опять память стирали, что ли? Она взрослая, но не настолько, чтобы заболеть старческим слабоумием. Придётся по новому кругу объясняться с этой д… не дурой, конечно, но достаточно глупой ведьмой, которая постоять за себя не может. Безэмоциональным голосом он ответил своей бывшей деканше:       — Но, вашими стараниями, они не живы, профессор МакГонагалл. И вашего разлюбезного директора и наставника, который легко допустил их смерть. Или устроил. И с попустительством которого мой невинный крёстный отец десять лет чах в Азкабане. Так что лучше помолчите и придержите в себе все свои разочарования. Думаете, я вами не разочарован? Очень, профессор, очень. Потому что разговор на эту тему мы с вами не в первый раз ведём. Идём уже по десятому кругу. Вам не надоело ссылаться на моих, погибших и по вашей вине тоже родителей? Я недоволен вами, я разгневан и я вас никогда не прощу. Идите и забудьте обо мне!       — Что-о-о? — рыкнула по-кошачьему она, но потом махнула рукой. — Как знаете, Поттер, как знаете. Но, по отношению к вашим проделкам за все эти три года здесь, я должна согласиться с Северусом — вы, как и ваш отец, так же падки на славу. И всё время нарушаете правила школы…       — Профессор МакГонагалл, вы достаточно уже сказали. Всё с вами уже ясно. Наконец, показали мне своё истинное лицо. И вы мне противны. Выбрали мне помещения совсем в духе вашей ко мне ненависти. Идите, видеть вас не могу. Вы мне омерзительны! ***       "Что-то пошло не так с мальчиком, — думала декан Гриффиндора, стуча каблуками по лестнице наверх, к своему кабинету. — Я думала просто слегка отругать его, указать на ошибку, допущенную им с этой его затеей основывать свою школу. И как только мог назвать её Дурслькабан? Неужели в доме его маггловской тётки ему так плохо жилось? Не поверю, родной племянник всё-таки. Хм-м-м. А говорила же я Альбусу трижды подумать, прежде чем оставлять сына Джеймса им на попечение. Но он не послушался меня. И я ясно видела, что кроме согревающих чар, он наложил на люльку какие-то дополнительные чары. Неужели Альбус хотел, чтобы родственники растили племянника в ежовых рукавицах? Не верю. Альбус совсем не такой. Он добрый светлый маг, к детям всегда хорошо относится, словно они его дети или внуки." ***       Посмотрев на тёмные, тонущие в сумраке помещения, Гарри позвал Динки и тот возник прямо в середине паутинной завесы вековой давности, разодрав её в клочья. Оставив счастливого домовика приводить помещения в порядок, Гарри закрыл дверь за собой и отправился искать дядю Аргуса. Тот нашёлся в своей каморке на третьем этаже уже готовящимся ко сну, потому что на нём был не его неизменный сюртук, а длинный до колен коричневый халат. И пижамные штаны.       — Что тебе надо, Гарри? Поздно уже, — ворчливо спросил уже бывший завхоз Хогвартса.       — Дядя Аргус, ты не поверишь что случилось! — воскликнул Гарри. — У меня к тебе важное предложение, но разговор этот не для коридора. Пригласишь меня внутрь?       Переступив с ноги на ногу, Филч подумал над тем, что такое могло ещё важное случиться, кроме ожидаемого участия в Тримагическом турнире. Настолько значимое, чтобы зятёк прилетел улыбчивый такой на крыльях ночи.       Филч отодвинулся от входа и, махнув рукой, скованно двинулся внутрь своих комнат. "Апартаменты", если можно было так назвать анфиладу из маленьких помещений, в которых хранился всевозможный чистящий инвентарь, тонули бы в темноте, если бы в конце коридорчика, где он устроил свою спальню, не светила одинокая свеча. Аргус пригласил припозднившегося посетителя в предпоследний перед спальней чуланчик, где, кроме двух выпотрошенных кресел, находились прикреплённые ко всем четырём стенам полки от пола до потолка, заполненные сотнями коробок. Низенький трёхногий столик, на котором стоял тройной подсвечник, разделял кресла. Посмотрев неуверенно на Поттера, Филч взял коробку спичек и зажёг все три свечи.       — Садись, Гарри, и говори, что случилось, — сказал старый сквиб, кряхтя присев на другое кресло.       И Гарри ему всё рассказал. Более удивлённого выражения человеческого лица ему никогда до сих пор увидеть не удавалось. В конце рассказа бывшего гриффиндорца старик уже не усидел на месте, встал и скрылся в своей спальне. Вернулся он с бутылкой огденского и двумя стаканами. Себе он налил до верхнего ободка, Гарри — на пол пальца, горизонтально расположенного.       — Пей! — рявкнул он и парень подчинился. Раз его новый директор ему приказывает, Зорница не будет сердиться. Алкоголь распалил в его желудке огонёк задора. Мистер Филч опустошил свой стакан со второго раза, крякнул и посмотрел на этого странного паренька неожиданно засиявшими глазами.       — Гарри, ты меня, скажу тебе честно, удивил, — выговорил он и морщинки вокруг его глаз сложились в невиданном раньше выражении веселья. — Директор Аргус Филч, ха-ха-ха! Мой батюшка обалдеет, услышав эту новость. Дома устроят праздник для всей семьи. А что сказал профессор Флитвик насчёт Министерства и фонда Основателей в Гринготтсе?       — Что надо уже завтра всё на бумаге оформить, директор Филч, сэр. Вам новое жалованье нужно, дядя Аргус, — вернулся к обычному обращению Гарри, — мне программу обучения состряпать, … извини, составить. И тебя включат в судейскую комиссию Турнира. Имя Турнира также изменят с Тримудрого на Четыремудрого. Ну? — Гарри улыбнулся старому человеку, сидящему напротив и ёрзавшему на месте. — Как тебе такой расклад?       — Шутка, конечно, достойная твоего папки с Мародёрами, чёрт… хм, надо уже выражения подбирать, соответствовать. И куда, говоришь, тебя отвела Минерва?       — На пятый этаж, северное крыло замка. С башней, соответственно. Давайте смотреть, директор Филч, сэр?       — Ха-ха-ха… Что с Альбусом, говоришь, Кондратий? Не верится, что учудил, зятёк. Зори знает?       — Нет ещё, скажу ей позже. Сейчас в Дурмстранге глубокая ночь, не хочу её будить.       Аргус Филч был в восторге. Он был настолько удивлён и обрадован внезапным решением Поттера, что шагая, чуть подпрыгивал.       — Кис-кис-кис, миссис Норрис, иди ко мне, моя мурочка!       Из-за поворота вальяжно проскользнула, виляя задранным вверх пушистым хвостом, известная всему Хогвартсу и всем выпускникам последних пятнадцати лет любимица будущего директора Дурслькабана. Мистер Филч взял её на руки и кивнул головой своему единственному ученику. Они оба продолжили свой путь на пятый этаж заброшенного крыла замка.       — Минерва, конечно, злюка и мстит, раз выбрала нам давно нежилую башню Хогвартса, — говорил он на ходу. — Но мы всё устроим, вот увидишь.       — Да-да, я оставил Динки за работой и, зная его страсть к чистоте, найдем всё белым и сверкающим, — улыбнулся Гарри.       Увидев состояние помещения, когда Гарри открыл дверной замок, Филч задумчиво почесал подбородок. Парень тоже посмотрел и буквально онемел. Помещение, где предстояло ему проводить учебное время, было по размеру больше гриффиндорской гостиной. Пыли и паутины уже не было, внутри со скоростью ветра носился Динки, и всё на глазах менялось к лучшему. Мгновение, и стены комнаты уже сияют белизной. За окнами, до недавнего момента, загрязнёнными до степени полной непрозрачности, настолько, что вряд ли проходил даже солнечный свет, теперь сияла растущая Луна.       — Какого цвета интерьер предпочтительней директору моего хозяина, Аргусу Филчу, сэру? — пищит ушастое создание и Аргус вопросительно смотрит на единственного подопечного, Поттера, позволяя тому выбрать цвета Школы.       — Ладно, — принимает вызов четвёртый чемпион Турнира. — Синий, зелёный, красный, бр-р-р-р, жёлтый в замке уже есть. Что осталось из солнечного спектра, фиолетовый? Нет, слишком девчачье, всё равно, что выкрасить всё в розовое. Выбираем серебристо-серый с ультрамариновым. Что скажете, директор Филч, вам нравится такое сочетание?       — Неплохо вроде. Пусть будет немножко бирюзового, как герб нашей школы. — Он всмотрелся в рисунок герба на мантии Поттера. — Вижу, на бирюзовом фоне серебристыми буквами значится название "Дурслькабан" в ультрамариновой кантовке. Та-а-ак, а это загадочное животное, то ли рыба, то ли кит… Ммм? Что это такое?       — Касатка это, почти что кит, но видите его красивый окрас? — Гарри улыбается, а его глаза смеются.       — А почему Дурслькабан, Гарри? И почему касатка?       — Разве ни разу не видел моих дядю Вернона и кузена Дадли, дядя Аргус? Первые годы моей жизни с ними никак иначе не назовёшь, кроме как "Аз-кабан". "Дурслькабан" недалеко от этого учреждения ушёл, пока ваша семья, в лице тёти Беллы, не взяла меня под свою опеку. Так что выбранное мною животное-тотем — это погибший летом муж тёти Петунии Вернон Дурсль и их сын, касатка поменьше, но злее своего отца.       — Что она решила по поводу своего переезда из Литлл-Уингинга в Годриковую Лощину? — поинтересовался Аргус Филч.       — Думает ещё. Грустит, ходит по комнатам, плачет. Дадли в депрессии, смерть его отца была для него неожиданным ударом. Я предложил им финансовую помощь, они приняли. Будет так, как тётя Петуния решит. Я зла не держу.       — Ты хороший парень, Гарри, — покивал головой пожилой мужчина. — И ты правильно поступил. Они твои самые близкие кровные родственники.       Филч задумывается на секунду-две, а потом резко прерывается, посмотрев вслед медленно удаляющемуся с отвисшей челюстью Гарри, и идёт за ним. Оба проходят сквозь вереницу сверкающих побелённых помещений с высокими потолками и свисающими с них на латунных цепях люстрами, среди кристалликов которых искрятся яркие магические светлячки.       —Угу, угу! Приличненько, не думаешь?       — Согласен. Хорошо выглядит.       Они входят в помещение, которое было больше тех, через которые они прошли, в два этажа высотой, с потолка тут свисает огромная и очень красивая люстра на толстой цепи. Стены этого зала, иначе это помещение не назвать, уже не белые, а серебряно-серые в полоску из замысловато чередующихся вертикальных линии синего, бирюзового и салатно-зелёного цвета. В центре, прямо под люстрой, стоит длинный стол с двумя стульями по обоим его концам — для директора и его единственного ученика. Сам стол накрыт для позднего второго ужина. Перед камином домовик Динки соорудил мягкий диван полукругом, а в одном из углов помещения — ученическая парта. Окна занимают всю высоту зала и длинные портьеры тёмно-синего цвета тяжело ниспадают от потолка до пола. На четвёртой стене сооружена библиотека, с почти пустующими на данный момент полками. Только на одной из них наблюдаются книги, среди которых Гарри узнаёт свои учебники за все семь лет.       — Динки, — позвал он своего домовика.       Маленькое волшебное создание возникло рядом с его стулом и посмотрело на своего хозяина огромными счастливыми глазами.       — Динки слушает, добрый хозяин Гарольд Поттер-Блэк.       — Динки, ты справился великолепно с обстановкой. В этих дворцовых помещениях того хлева не узнать. Мебель откуда, Динки?       — О, мебели в Хогвартсе много. Динки помогли эльфы Хогвартской общины, они собрали, почистили, починили и поставили всё нужное по комнатам, хозяин, сэр!       — Спасибо, Динки. Передай мою благодарность остальным домовикам.       И Гарри положил руку на голову прикрывшего глаза эльфа, передав ему чуток магии.       Благодарный эльф ускакал по своим делам, а парень присел поудобней и взял нож с вилкой в руки. Есть много задач, которыми он будет заниматься завтра или послезавтра, как только завершится кутерьма по легализации новой школы Дурслькабан.       Завтра. А сейчас ужин, потом на боковую.