Под луной Асхи

Пустота стирает все, превращая творение Асхи в чистый лист, и лишь один ребенок почему-то проходит сквозь забвение, когда все остальные оказываются поглощены Пустотой. Маленькая девочка бродит по пустынному городу, не помня свое имя, но отчаянно ищет родителей, постоянно стирая слезы с пухлых щек. А после, так никого не отыскав, оказывается на безлюдной площади и сидит на промерзлой земле в надежде, что отец или мать придет за ней… И когда Вейна встречает безмолвный город, чьих жителей больше никто никогда не вспомнит, меньше всего он ожидает услышать детский плач, что эхом доносит морозный ветер до его ушей. Сандро скор и изящен на расправу, потому здесь нет рек крови или горы трупов, но почерк Алехандро по-своему ужасен. Больше тысячи судеб не просто выпали из паутины Асхи, но были стерты. Не имея шанса на перерождения и вряд ли успев понять хоть что-то в свой предсмертный час. Вейн, годами ищущий след старого друга, оказывается совершенно не готов на него наткнутся, чтобы продолжать охоту, однако еще больше он не готов увидеть перед собой маленькую озябшую девочку как минимум пяти или шести лет отроду, что дрожит всем телом от холода. Жнец теряется, долгое время всматривается в худой силуэт, думая, что это ловушка, но ребенок продолжает сидеть, тихо хныча, пока крупные хлопья снега падают ей на голову, и Вейн делает шаг вперед, выходя из тени одного из домов. Он присаживается рядом с ней, накидывая на плечи тонкий плащ, хотя знает, что вряд ли это спасет от пробирающего до костей ветра. Девочка смотрит на него удивленными заплаканными глазенками, шмыгает заложенным носом, но успокаивается, когда ее берут на руки, и она обнимает мужскую шею, думая что это все-таки отец за ней пришел. Вейн плотно кутает ребенка в плащ и садит впереди себя на лошадь. Сам не роняет ни слова за все время путешествия к Аль-Бетилю, но и рад, что ребенок не задает лишних вопросов. Потому что понятия не имеет, что вообще может сказать ребенку, которому почему-то сочувствует. Но он ощущает некое волнение, когда дитя крепко сжимает его ладонь. Вейн знает, что нельзя привязываться к ней, однако, лишенный милости Богини стать отцом, он инстинктивно хочет защитить несчастную девочку от всех бед, по крайней мере, пока они не доберутся до города, где он сможет передать ее Анастасии. Это вселяет небольшую печаль. Хотя… так они могли бы стать семьей… Пусть весьма странной, но семьей… Два некроманта, обращенные не по своей воле, и живая маленькая девочка без воспоминаний о той жизни и настоящих родителях. В отличие от Анастасии, Вейн не уверен, что сможет стать для нее тем самым родителем, который смог бы дать ей достаточно любви и заботы, чтобы потом она не стала подобной ему. Вейн, правда, не знает, как ему поступить, пока тонкий девичий голосок неожиданно не задает ему такой простой вопрос, но от которого сжимается небьющееся сердце: — Мы скоро приедем домой, папа? — Она устало вздыхает, уперевшись подбородком ему в плечо и наблюдая за тем, как постепенно густая растительность сменяется песками и темным небом. Вейн замирает и теряется. Нет, Аль-Бетиль уже виднеется вдалеке вместе со своими величественными шпилями. Поразило другое — она назвала его отцом! Несколько веков назад, может, он и хотел им стать, только тогда все было гораздо проще, и в жилах не было еще яда Матери-Намтару. Однако с теплотой в голосе Вейн отвечает на ее вопрос. — Скоро, — Жнец кивает головой вперед. — Там тебя ждет твоя мать. Анастасия. Возможно, глупо верить, но они знают друг друга уже достаточно, и бывшая герцогиня некогда поведала ему о том, что хотела бы быть матерью. Но их удел — быть повелителями смерти. Наверное, было бы неправильно сказать, что этот ребенок — некий подарок, однако, вероятно, это сама судьба или же просто удачное стечение обстоятельств. В конце концов, Вейн начинает подумывать над именем, ведь свое девочка не помнит. — Я не помню маму, — печально говорит она. — Какая она? — Она любит и скучает по тебе, Закира. Ответ устраивает их обоих. Устраивает и Анастасию, которая в изумлении смотрит на вернувшегося любовника с живым ребенком на руках. Закира уснула у своего отца на руках, пока они шли до столицы, и вцепилась в Вейна так, что не хотела перекладываться на кровать. Но Анастасия каким-то чудом спокойно перенимает ребенка и все-таки укладывает ее в теплую постель, накрыв толстым одеялом. Вейн знает, что не мог ошибиться. Жрица смотрит с недоверием, но не когда Закира сквозь сон сжимает ее холодную ладонь, заставляя женщину улыбаться, убирая темные пряди волос с детского лица. Вейн рассказывает ей о поглощенном Пустотой городе, о стертых его жителях и о том, как нашел девочку среди этого пира Забвения, устроенного Сандро. Рассказывает о том, что не смог бросить ее там одну, по сути, на смерть. Анастасия изредка поднимает изумрудные глаза во время рассказа, но не задает вопросов. Кроме одного: — Она так прекрасна! Как ее зовут? Вейн с облегчением выдыхает. — Закира. Я назвал ее Закира. Но, помимо имени, они оба дарят ей еще больше, чем свою родительскую любовь: и пока дитя спит, она обретает чужие воспоминая, которые ей дарит ее семья.