Ферзевый гамбит

**** ГЛАВА 15

«Если я сижу достаточно долго, идея сама приходит мне в голову» Филипп Пэджетт, «Милагро»

АВТОРСКОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: данная глава имеет рейтинг NC-17. Скалли вернется, они поговорят и, может, даже пообнимаются. По крайней мере, что-то, влияющее на изменение рейтинга, определенно произойдет)) ОТ ПЕРЕВОДЧИКА: автор кокетничает - дальше самая что ни на есть порнушка со всеми подробностями))) ПЯТНИЦА, 16 ОКТЯБРЯ КВАРТИРА МАЛДЕРА 20:03 - Малдер, - с порога начала Скалли, оставив дверь открытой, - если ты знал, что я забыла ключи, почему ничего не сказал? Он пожал плечами. - Это было бы не так забавно. Окинув его испепеляющим взглядом, она подобрала со столика пресловутые ключи. - Мы вообще намерены это обсудить? – тихо спросил напарник, когда Скалли вновь развернулась к выходу. Она резко остановилась. Не было смысла притворяться, будто ей неизвестно, что он имел в виду. - Необязательно сегодня, но я хотел бы расставить все точки над i, как только ты будешь готова к разговору. Напарница по-прежнему не двигалась с места. Малдер смотрел на ее напряженную спину, и воспоминания о той ночи в Моргантауне, когда он вот так же помешал ей уйти, наводнили его сознание. Но сегодня все было иначе - если она и решит остаться, то исключительно по своей воле. - Что изменилось, Скалли? Близость смерти убедила тебя в том, что лучше держаться от меня подальше? Она покачала головой. - Дело не в этом, Малдер. - Так расскажи, в чем. Скалли сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, усиленно размышляя над тем, что ему сказать. - Ничего не изменилось, Малдер, - в конце концов заявила она, оглядываясь на дверь и разрываясь между желанием уйти и потребностью остаться. Закрыв глаза, Скалли от всей души пожелала, чтобы этот момент побыстрее минул – чтобы время ускорилось, и оказалось бы, что они уже закончили этот неудобный разговор. Неужели он не понимает, что лучше оставить все как есть? Они не могут допустить эти перемены, потому что таким образом лишь все запутают, сделают продолжение своих поисков куда более сложным. - Пожалуй, тебе стоит уйти, - ответил Малдер. Его голос дрогнул на последнем слове, и сердце Скалли сжалось от нахлынувшей на нее печали. Именно так они и вели себя после Моргантауна, и она спросила себя, действительно ли ей хочется, чтобы они вновь стали обращаться друг с другом, как вежливые незнакомцы? Внезапно Скалли осознала, что слишком поздно возвращаться к статусу-кво: они уже изменились, и эти изменения необратимы - сегодня произошло просто еще одно из них. Именно эта мысль побудила ее закрыть дверь и обернуться к напарнику с болезненно колотившимся в груди сердцем. Она всматривалась в его лицо, желая увидеть там подтверждение того, что поступает правильно. Встретив его спокойный, наполненный надеждой взгляд, Скалли решилась озвучить Малдеру свой главный страх. - Если мы станем любовниками, это ничего не исправит. Любовниками. Слово отозвалось в его голове бешеным стуком, странно дисгармонировавшим с медленным, неровным биением сердца. - А что, по-твоему, нуждается в исправлении, Скалли? - Малдер, прежде ты обвинил меня в том, что я восприняла наш спор слишком близко к сердцу. Если мы перейдем к следующему этапу наших отношений, то как нам удастся разделять работу и… Он поднялся, явно собираясь разбить все ее аргументы, но напарница не дала ему такой возможности, поспешно продолжив: - Дай мне закончить. В Парк-Сити ты сказал, что тебе казалось, будто мой уход из «секретных материалов» равносилен уходу от тебя. - Я говорил, что это одно и то же, верно, но затем ты объяснила мне разницу, так что подобную ошибку я больше не совершу. И твой сегодняшний приход явно не имеет никакого отношения к работе. - Малдер… - Мы уже знаем, что способны работать вместе после свершившегося факта. И как бы мы ни старались убедить себя в обратном, эта граница оказалась размытой. Мы не можем вернуться к тому, как все было между нами до Моргантауна, Скалли – только к тому, как все было впоследствии. Но я не в состоянии игнорировать то, что произошедшее там значило для меня. Скалли сделала глубокий вдох и крепко стиснула ключи дрожащей рукой. Излагая напарнице свои соображения тихим, успокаивающим голосом, словно боясь спугнуть ее, Малдер медленно приблизился к ней. - Я бы никогда не поставил под угрозу наши рабочие отношения, Скалли, но то, что между нами есть, выходит за их рамки. Мы возвели основу, на создание которой у других людей уходит целая жизнь. - Я не хочу возвращаться к тому, что было раньше, - шепотом признала она, – но не знаю, как двигаться дальше. - Это просто. – Малдер коснулся ее пальцев, и она вложила ключи в его ладонь. – Останься, а остальное мы решим по ходу. - Останься, - повторила Скалли, сама не зная, соглашается ли с его просьбой или же подбадривает себя. - Да, останься, - подтвердил напарник, и она закрыла глаза, когда волна возбуждения, зародившаяся внизу живота, прокатилась по ее телу и вызвала краску на лице. Прохладная ладонь Малдера коснулась ее щеки, вынудив Скалли взглянуть на напарника. - И мы поговорим? – пробормотала она. - Да, - подтвердил он, опустив руку. Его глаза казались темнее обычного – зрачки расширились от недостатка освещения, спрашивала она себя, или от чего-то еще? Приятное тепло разлилось по ее телу при мысли о том, куда их разговор может завести. Обойдя напарника, Скалли вернулась к кушетке и села по центру. Малдер последовал за ней и расположился в углу, чтобы не давить на нее, вторгаясь в ее личное пространство. - Малдер, насчет той ночи в Моргантауне, - она чуть помедлила, задумчиво склонив голову. – Все произошло так неожиданно. Мне кажется, что если бы мы сначала все обсудили, то до этого бы не дошло. - И ты сожалеешь о том, что все же дошло? Скалли уже собиралась спросить, а сожалеет ли он, но затем передумала – ей и так был известен ответ. - Мы не можем вернуться в прошлое и изменить случившееся, Малдер. И, относясь к этому, как к свершившемуся факту, я о нем не сожалею, нет. Напарник слегка кивнул. - Но ты не вполне уверена, что это не было ошибкой, а потому не готова ее повторить? - Полагаю, ошибка – слишком резкое слово в данном контексте. Меня волнует то, в каком направлении станут в дальнейшем развиваться наши отношения, и насколько это все усложнит. - Что именно усложнит? - Малдер, моя приверженность секретным материалам не имеет никакого отношения к моим чувствам к тебе. Прошлым летом, когда нас лишили всего, я уволилась, чтобы остаться в Вашингтоне. Ты помнишь, как наш отдел прикрыли несколько лет назад? Тогда мы все равно продолжали работать вместе, пусть и тайно. Так что я захотела остаться и продолжить работу. - Со мной? - Я не могу представить расследование секретных материалов с кем-то еще. Но если бы дошло до необходимости выбирать между тобой и совместной работой… - Скалли выразительно замолчала, озабоченно хмурясь. - Ты боишься, что если бы нас снова прикрыли, ты бы осталась по другим причинам? – уточнил Малдер. - Нет, именно этого я и не хочу сказать. Вот почему все так запутанно – я бы осталась, потому что секретные материалы важны для меня, а не потому, что у нас роман. Если бы тебе пришлось выбирать между ними и мной, что бы ты предпочел? Малдер молча уставился на нее, не желая представить даже потенциальную необходимость подобного выбора. - Ты бы выбрал секретные материалы, - ответила за него Скалли после короткой паузы. – В противном случае я была бы сильно разочарована. Малдер покачал головой и тихонько рассмеялся. - Я всегда знал о твоей преданности работе, Скалли, но меня особенно трогает то, что, даже не веря в секретные материалы, ты все равно предпочла бы их мне. – Увидев, что напарница нахмурилась, он примирительно коснулся ее запястья и добавил: - И это одно из лучших твоих качеств. - Я бы предпочла их, потому что ты та еще заноза в заднице, - дразняще парировала Скалли, улыбаясь и давая понять, что шутит. – Я знаю - это одно из моих лучших качеств. - Не совсем так. – Скалли откинулась на спинку дивана, теперь уже откровенно потешаясь над напарником. Малдер подался вперед, так что его ладонь оказалась рядом с ее коленом. - И какие же, по-твоему, мои лучшие качества? - Надо подумать, сходу и не скажешь, - предупредила Скалли. - Я не тороплюсь, - заметил он, касаясь ее колена пальцем. – У тебя полно времени. - Ты обладаешь удивительной способностью верить, - начала она, выразительно посмотрев на по-прежнему лежавший на кофейном столике фонарик. – Я часто спрашиваю себя, во что же еще, помимо официальной религии, ты не веришь. Малдер осклабился. - А я-то надеялся, что ты скажешь, какой я гениальный. Как я расширил горизонты твоего сознания, обогатил твою жизнь и открыл разум. Или, по крайней мере, ты могла бы сказать, что я «невероятно хорош собой». Скалли иронично изогнула бровь. - Невероятно хорош собой? – скептически повторила она. – У кого-то явно раздутое самомнение. Малдер, в таком случае я бы ни за что не смогла с тобой работать. - Слишком сильное отвлечение? – поддразнил он. - Слишком большое эго. Не пойми меня превратно, оно у тебя и так имеется. На самом деле иногда ты ужасно меня расстраиваешь… - Расстраиваю? – оборвал ее напарник. – Думаешь, я расстраивающий? Но ты и сама можешь быть столь же расстраивающей. – Он обхватил ее колено и игриво сжал. На мгновении Скалли поддалась раздражению. Это она-то расстраивающая? Но потом до нее дошел истинный смысл его слов, подчеркнутый дразнящим прикосновением и взглядом. – И как же я тебя расстраиваю? – тихо спросила Скалли. Малдер моргнул. Одновременно с напарницей он осознал, что они приближаются к неизведанной территории, и мгновенно пожалел о том, что назвал ее расстраивающей. Безусловно, так оно и было, но Малдер испугался, что напрасно озвучил свою мысль. - Для меня ты являешься постоянным источником расстройства. – Он наклонился ближе к ней – настолько близко, что она почувствовала его дыхание на лице. Покоившаяся на ее ноге ладонь напарника заставила Скалли желать дальнейших прикосновений или каких-то иных активных действий с его стороны. - Приведи пример, – с вызовом попросила она. - Один? – уточнил Малдер, снова сжав ее колено. – Потому что я, вероятно, мог бы перечислять всю ночь. - Ну, ограничься одним за последние несколько месяцев. - Ладно. – Малдер легонько погладил ногу Скалли большим пальцем, с удовольствием замечая, что ее глаза потемнели. – Отказ от своего обещания. - Какого обещания? – От близости напарника воспоминания о ночи в Моргантауне, которые Скалли так старательно подавляла, нахлынули на нее с почти ошеломляющей силой, позволив ей совершенно отчетливо воспроизвести в памяти ощущение того, как он дрожал в преддверии оргазма над и внутри нее. - Как бы сильно мне ни нравился фонарик, я рассчитывал не на него. – Их взгляды встретились, и они неотрывно смотрели друг на друга до тех пор, пока Малдер не наклонился и не коснулся ее губ своими. Тогда Скалли закрыла глаза и сделала глубокий вдох, который, впрочем, не сильно помог ей успокоиться. - А на что ты рассчитывал? – шепотом спросила она. - Закончить то, что мы начали. – С этими словами он вновь поцеловал ее, перемещая губы в неторопливом исследовании, пока она не открыла рот, чтобы углубить поцелуй. Некоторое время спустя Малдер неохотно отстранился, кончиком пальца слегка дотронувшись до ее нижней губы. – Знаю, что технически это не было обещанием, - признал он. – Что, впрочем, не сделало отказ от него менее расстраивающим. – Малдер убрал ладонь с ее колена, тем самым лишь усилив все возраставшую в ней потребность в его прикосновениях. - Есть и другие способы расстроить тебя, - заметила она, решив, что пришло ее время немного пофлиртовать, и, положила ладонь ему на бедро. Малдер опустил глаза и окинул ее покоившуюся на его ноге руку задумчивым взглядом. - Это вполне может изменить мои взгляды на религию. - Пожалуйста, постарайся не раздражать меня, - предупредила Скалли. - Скалли. – Он провел рукой вверх, остановившись на ее бедре. – Хочешь сказать, что я раздражаю и расстраиваю тебя? - Заткнись, Малдер. – На этот раз он не отстранился, когда она углубила поцелуй, притянув ее ближе и прижимая к себе так крепко, что ее груди оказались вплотную прижатыми к его груди. Малдер слишком хорошо помнил их ощущение в своих ладонях, а также то, какими чувствительными были ее соски, и какие звуки напарница издавала, когда он к ней прикасался. Первой прервав поцелуй, Скалли запрокинула голову, чтобы вдохнуть побольше воздуха, и Малдер не в силах был отвести от нее взгляд, просто наблюдая за тем, как она дышит. Верхняя пуговка на ее рубашке была расстегнута, и Малдер не стал сопротивляться внезапной потребности поцеловать открывшийся его взору обнаженный участок кожи. Он так и не отстранился и, закрыв глаза, смаковал запах и ощущение тела напарницы под своими губами. Включив в игру язык, Малдер издал низкий стон наслаждения от вкуса ее кожи, послав волну дрожи сквозь них обоих. Это не было похоже на то, что она помнила, внезапно осознала Скалли. Как она могла позабыть его обжигающие поцелуи? Положив ладонь ему на затылок, Скалли хотела было привлечь его ближе, однако Малдер воспротивился, вместо этого начав считать пуговки на ее рубашке, и они оба принялись наблюдать за тем, как он постепенно проводил по ним пальцем, пока не добрался до последней чуть пониже пупка. - Это было обещанием, Малдер, - прошептала Скалли. Когда он оторвал взгляд от подола ее рубашки и заглянул ей в глаза, она робко улыбнулась ему. – Ты намерен развернуть свой подарок? - А нет ли какого-нибудь пользовательского соглашения, с которым мне следует сначала ознакомиться? – С этими словами напарник расстегнул нижнюю пуговицу. - Возврату не подлежит, - заявила Скалли. – Откроешь его, и обратной дороги не будет. - Справедливо. – Вторая и третья пуговка выскользнули из петелек, и, несмотря на учащенное сердцебиение, Скалли почувствовала себя так, словно с головой погружается в приятное оцепенение, когда Малдер закончил с расстегиванием рубашки, развел полы в стороны и довольно улыбнулся при виде ее бюстгальтера. – И как вы только в этом бегаете, агент Скалли? – шутливо заметил он, проведя по тонкой бретельке к левому плечу. Она лишь загадочно улыбнулась в ответ. Разумеется, он прекрасно понимал, что это не каждодневный лифчик, и наверняка догадывался, почему она надела его сегодня. Малдер взял ее грудь в ладонь и провел большим пальцем по набухшему, плотному соску, слегка выпиравшему под непрозрачной темной тканью. - С днем рождения меня, - пробормотал Малдер, нежно поцеловав напарницу. – Это именно то, чего я всегда хотел. - Вот как? – спросила она, покрывая быстрыми, отрывистыми поцелуями его подбородок и наслаждаясь ощущением его слегка колючей щетины под своими губами. - О, боже, да. Давай проверим, подходящего ли он размера. – Малдер притянул ее ближе, порываясь усадить к себе на колени, но на этот раз Скалли не пошла у него на поводу. Вместо этого она встала и принялась поспешно избавляться от блейзера и рубашки. Последовав ее примеру, он также поднялся и стянул с себя футболку, после чего они оба торопливо сняли штаны и обувь с носками. Малдер оказался проворнее, раздевшись до боксеров прежде, чем Скалли успела разделаться с колготками. Когда она стянула их со щиколотки и отбросила в сторону, Малдер опустил взгляд и боковым зрением заметил фонарик Боба на кофейном столике. «Это начало, - сказал он себе. - Чертовски хорошее начало». Она не только готова была стать больше, чем просто его напарником по работе, о чем красноречиво свидетельствовала куча одежды на полу, но и демонстрировала открытость, так сказать, к возможности экстремальных возможностей. Применительно к Скалли это определенно обнадеживало. Когда она выпрямилась, то обнаружила, что Малдер наблюдает за ней с кривой ухмылкой. - Что? – спросила Скалли, внезапно почувствовав себя несколько неловко под его пристальным взглядом. Он покачал головой и привлек ее к себе. Она с готовностью обвила напарника руками, прижавшись щекой к его голой груди, и он принялся поглаживать ее по спине. Эти прикосновения должны быть чувственными, пришло на ум Скалли, стоявшей посреди его гостиной в одном нижнем белье с упиравшимся ей в живот членом, но почему-то таковыми не являлись, словно Малдер не ставил перед собой цель возбудить ее с их помощью. - Скалли, - приглушенно пробормотал он, уткнувшись лицом в ее волосы. – Я просто хочу, чтобы ты знала, прежде чем мы двинемся дальше, что ты уже подарила мне лучший из всех возможных подарков. Все остальное лишь глазурь на торте. – Он взял ее лицо в ладони и, встретившись с напарницей взглядом, нежно улыбнулся ей. Скалли смотрела ему в глаза, сожалея, что не может видеть их выражение в полумраке гостиной более отчетливо. - Малдер, ты говоришь, что секс со мной для тебя, как глазурь на торте? - Не такой липкий, но, безусловно, такой же сладкий и вызывающий привыкание, - заявил он, целуя напарницу в лоб. – Подарка в виде фонарика было достаточно. - Малдер, фонарик и был глазурью на торте. Он вновь поцеловал ее, когда его разум наводнило ошеломляющее осознание того, что она права. В Моргантауне он занялся с ней любовью от отчаяния, пытаясь воссоздать, как ему казалось, разрушенную связь между ними; хотел отыскать способ заставить ее поверить в него, не понимая, что она всегда верила. Скалли могла скептически относиться к его теориям, но никогда не сомневалась в нем. Ошеломленный переполнявшими его эмоциями, Малдер углубил поцелуй, без слов, при помощи губ и языка, стараясь передать напарнице, как сильно он любит и нуждается в ней. Скалли целовала его с не меньшим пылом, сама удивляясь тому, насколько отчаянной оказалась ее потребность в нем. И дело было даже не в сексе – она желала не столько его, сколько самого Малдера. Ее всегда привлекала возможность ответить на брошенный ей вызов, а в этом плане он никогда ее не разочаровывал. Вот почему Скалли не остановила его в Моргантауне и поэтому вернулась в его квартиру чуть ранее. Она ошибалась: секс определенно являлся глазурью на торте, а по-настоящему имело значение все остальное между ними - будь то рабочие отношения или дружба. Скалли хотелось сказать об этом напарнику, но тогда ей пришлось бы перестать целовать его, а сейчас ничто на свете не могло бы заставить ее это сделать. Несколько минут спустя, когда Малдер опустился перед ней на колени, Скалли уже не в состоянии была вспомнить, что она намеревалась ему поведать. Определенно что-то важное, но сосредоточиться на этой мысли ей мешали губы напарника, порхающие по ее животу в то время, как он возился с застежкой на ее бюстгальтере. Малдер увлек Скалли вниз, усадив на кушетку, и наконец снял с нее лифчик. Наклонив голову, он обхватил сосок губами и провел по нему языком, отчего по ее телу прокатилась волна удовольствия. - Я ошибалась, - с трудом выдохнула она. - М-м. – Напарник взял ее грудь в ладонь, чтобы ему удобнее было поигрывать с чувствительным комочком плоти. - Это действительно глазурь на торте. – Она издала низкий стон, когда Малдер уделил второй ее груди столь же пристальное внимание, и судорожно вцепилась пальцами ему в волосы. Ни на секунду не отрываясь от своего занятия, Малдер все же попытался проследить ее логику, но так как Скалли переняла у напарника его тактику отвлечения, то вся кровь в его теле, столь необходимая для малейшей мыслительной деятельности, устремилась в противоположном от мозга направлении и свела на нет все его усилия. Вместо этого он приподнял ее и устроил на кушетке боком, чтобы иметь возможность лечь рядом с ней. Она резко втянула ртом воздух, как только ее голая спина соприкоснулась с холодным кожаным покрытием, и выгнулась Малдеру навстречу. Он слегка прикусил ее плечо, застонав от удовольствия, когда при этом движении она задела его член, и, опершись на руку, другой принялся стягивать с нее трусики. «Не торопись», - приказал себе Малдер. В Моргантауне все случилось слишком быстро, и на этот раз он хотел, чтобы Скалли успела как следует насладиться происходящим. Малдер наклонил голову, дразняще касаясь губами соска и одновременно избавляя напарницу от последнего предмета одежды. Скалли передвинула ноги так, чтобы он смог устроиться ближе к ней, и даже сквозь ткань боксеров жар его тела вызвал очередной прилив влаги к ее лону. Малдер медленно переместился, поглаживая выпирающей головкой члена ее промежность до тех пор, пока Скалли не начало казаться, что еще чуть-чуть, и она сойдет с ума, если не преодолеет эту последнюю преграду между ними. Напарник продолжал ласкать губами ее грудь, посылая искры удовольствия вдоль спины и одновременно заставляя все тело Скалли трепетать от ритмичного поглаживания ее бедра. Она потянула за пояс его боксеров, но Малдер не приподнялся достаточно для того, чтобы у нее появилась возможность стянуть их с него. Когда Скалли вновь дернула за них, напарник перестал двигаться, замерев в таком положении, что его член уперся прямо в ее клитор. Переместившись, она прижалась к нему в отчаянной попытке получить долгожданное освобождение, которое казалось таким близким… Скалли простонала имя Малдера, впиваясь пальцами ему в спину, и, напоследок обведя языком ее сосок, он приподнял голову. - Да? – спросил напарник хриплым шепотом. - Пожалуйста. – Она лежала с плотно закрытыми глазами, тяжело дыша, и Малдеру показалось, что ему никогда не доводилось видеть что-нибудь столь же прекрасное. – Малдер, ты меня расстраиваешь. - Ты говорила, что это одно из моих лучших свойств. – Он вновь опустил голову и взял второй ее сосок в рот, однако она отрицательно тряхнула головой. - Нет, продемонстрируй мне другие, - попросила Скалли, опять потянув за его боксеры. – Я знаю, что ты человек с множеством талантов, Малдер. Расстроить меня тебе уже удалось сполна, так что давай проверим, на что еще ты способен. - И чей это день рождения? – притворно пожаловался он, однако послушно отодвинулся, и совместными усилиями им наконец удалось снять с него этот злополучный предмет одежды. Кушетка скрипнула под их весом, когда Малдер вновь устроился между ног Скалли. Он пытался наклониться, опираясь на руку и используя вторую, чтобы направлять свой член, но потерял равновесие и упал на спинку дивана, скользнув влажной от пота кожей по обивке. - Ты это специально делаешь, - рассмеялась Скалли, упираясь рукой ему в грудь. – Сядь. Малдер подчинился, и, подобрав под себя ноги, которыми она прежде обвивала напарника, Скалли встала на колени рядом с ним и слегка подтолкнула его назад. - Давай поменяемся местами, - предложила напарница, приподнимаясь, чтобы он мог лечь. Оседлав его бедра и опираясь на спинку кушетки, она обхватила его пенис свободной рукой и принялась нежно поглаживать по всей длине, пока Малдер не приподнял бедра ей навстречу. Ее пальцы сомкнулись на нем сильнее, и он застонал от удовольствия. Его глаза были закрыты, но Малдер распахнул их, как только почувствовал, как ее влажное горячее лоно начало вбирать его в себя. Чувствуя, что каждое нервное окончание его тела напряжено до предела, он неотрывно наблюдал за тем, как Скалли медленно опускалась на его член, пока его головка не уперлась в шейку матки. Ее внутренние мышцы обхватили его плотным кольцом и сжали, когда она приподнялась на несколько дюймов и затем вновь опустилась. Скалли посмотрела на Малдера, сейчас являвшегося такой же частью ее естества физически, как все проведенные вместе годы духовно. Их взгляды встретились и задержались, когда Скалли начала двигаться, с каждым разом вбирая его все глубже по мере того, как ее тело приспосабливалось. Малдер стал приподнимать бедра и медленно толкать вверх всякий раз, когда она отстранялась, тем самым всякий раз посылая сквозь нее волну жара. Напарник не только сумел продлить полноту проникновения на подъеме, но Скалли могла поклясться, что он умудрялся касаться каждого ее нервного окончания, отвечавшего за удовольствие. Застонав, она попыталась приподняться немного выше, оперевшись на его грудь для равновесия, и при этом изменении позиции ее накрыло очередной, еще более сильной волной наслаждения. Малдер удерживал Скалли за бедра, легко скользя в нее даже глубже, чем прежде. Она задрожала, ускоряя темп в попытке достичь маячившего на горизонте освобождения от этого сладкого напряжения, и закрыла глаза, сосредоточившись на выполнении данной задачи, пока весь мир не сузился до ощущения их соприкасающихся, стремящихся к оргазму тел. И стоило Малдеру провести большим пальцем по ее клитору, как Скалли вскрикнула и, дрожа с головы до пят, достигла наконец долгожданной кульминации. Малдер тоже испустил хриплый крик, когда ее вагинальные мышцы стали быстро сокращаться вокруг его плоти. Постепенно ее движения замедлились по мере того, как Скалли боролась за контроль над своим телом, и когда ей удалось его обрести, вновь ускорилась. Малдер чуть с ума не сошел от удовольствия – он был так близок к собственному оргазму, и ему казалось, что если бы вспотевшее покрытие кушетки перестало скользить (или это он сам вспотел? Неважно), и если бы Скалли только снова резко опустилась на него, как, о, боже, именно так, то он бы кончил. Она сделала, как Малдер и рассчитывал, и долго нагнетаемая разрядка в конце концов настигла его, исторгая из его горла пронзительный вопль. Мир взорвался разноцветными вспышками, и в тот момент для него имело значение только то, что Скалли рядом с ним, а это и есть глазурь на торте, которая на вкус оказалась даже лучше, чем он помнил. Перед тем, как провалиться в забытье, Малдер напоследок успел подумать о том, а не прилипнет ли он к кушетке навсегда. Впрочем, лежавшая у него на груди Скалли накрыла их взятым со спинки одеялом, и он осознал, что не прочь стать постоянной частью мебели в случае, если напарница продолжит вот так же обнимать его. Малдер пробормотал что-то в знак благодарности и похлопал ее по бедру, когда она устроилась поудобнее и прижалась к нему все телом.

****

К подобной темноте глаза никогда не привыкнут, и он спрашивал себя, а смогут ли они когда-нибудь от нее отправиться? Сколько времени он провел тут, в этой ловушке между жизнью и смертью, цепляясь за деревянные балки, обнаружить которые удавалось только после мучительного поиска? Он вслепую надавил, нащупывая балку сверху, пока она не появилась. Тогда он подтянулся, выругавшись, когда его захват ослаб, тем самым отделяя его от освобождения из этой темницы на несколько драгоценных дюймов. Мышцы дрожали от напряжения, протестуя против дальнейшего движения, но он не остановился, ведь его подталкивала мрачная решимость вырваться на свободу. Решимость и данное самому себе обещание отомстить. Он вновь вскинул руку, стремясь к ожидавшему его впереди спасению. КОНЕЦ