Разбитое счастье

Проходило время и всё возвращалось на круги своя. Сараби, как обычно, встала во главе охоты и её охотницы были тому очень рады. Скар и Сараби по прежнему избегали друг друга, но льву с каждым днём было всё сложнее скрывать свою тягу к вдове покойного брата. Всё чаще и чаще все замечали, что за напускным холодом к королеве кроется что-то большее. Сараби тоже это замечала, хотя в глубине души ей хотелось, чтобы её наблюдения оказались неправдой. Она убеждала себя, что у Скара просто сработала жалость, что у него к ней нет никаких чувств. Но самое страшное было то, что она сама всё чаще видела в нём не Скара, а Рутендо, которого когда-то так любила. Это очень пугало Сараби, и львица подавляла в себе те неоднозначные чувства, стараясь не думать о них и делать вид, что всё по прежнему. Песочная львица потрусила головой, освобождая себя от лишних мыслей, и прикрыв глаза, положила голову на лапы, пытаясь вздремнуть после удачной охоты. Но вдруг она почувствовала, как кто-то занял место рядом с ней. Открыв глаза, Сараби увидела Сарафину.        — Удачная сегодня охота, правда, Сараби? — спросила она.        — Да, — ответила ей подруга, зевнув и вытянув лапы вперёд, при том выпустив на мгновение когти. В воздухе повисла неловкая пауза. Сарафина напряглась, что не ускользнуло от взгляда Сараби.        — Фина? — спросила она, — что-то случилось?        — Почему ты так решила? — вопросом на вопрос ответила ей Сарафина. Королева улыбнулась ей ласковой улыбкой.        — Мы же всю жизнь росли рядом или ты забыла? — ответила она подруге, — я хорошо знаю тебя и могу понять, какое у тебя настроение. И сейчас я вижу, что ты хочешь мне что-то сказать. Сарафина вздохнула и стыдливо опустила глаза.        — Ты права, — ответила она спустя минуту молчания, и собравшись с духом, Фина продолжила, — ты заметила, что Скар сегодня не свирепствовал и не кричал? Сараби пожала плечами, но в её взгляде появилось напряжение.        — Ну, просто сегодня удачная охота и ему незачем кричать, — ответила вдова Муфасы, прикусив нижнюю губу.        — Или причина в возвращении кое-кого, — внимательно смотря в глаза подруге, сказала Фина. Сараби заметно напряглась и её хвост стукнулся об землю.        — На что ты намекаешь? — спросила она, смотря в бирюзовые глаза подруги. Фина твёрдо выдержала взгляд королевы, а затем сказала:        — Неужели ты не замечаешь его отношение к себе? Сараби слегка рыкнула.        — Замечала, — с долей раздражения ответила она, — но стараюсь не думать об этом. Сарафина вздрогнула, услышав раздражение в голосе подруги.        — Зачем ты подняла эту тему? — спросила тем временем песочная львица.        — Я бы её не поднимала, если бы не видела его отношение к тебе, — ответила ей подруга, — думаешь, Скар просто так заступился за нас тогда перед гиенами? А когда ты была ранена? Мы все видели, как он за тебя испугался. А когда он разрешил мне прийти к тебе? Думаешь, что он делал всё это просто так? Сараби на мгновение задумалась, вспоминая ещё о том, о чём не знала Фина: как Скар помог ей встать на лапы.        — Даже слепому видно, что он до сих пор в тебя влюблён, — вырвал королеву из мыслей голос подруги, — а тебе это не всё равно. Сараби вздохнула и внимательно посмотрела на Сарафину. Она сама уже не знала, что чувствует к Скару, но песочная львица решила до конца стоять на своём.        — Ошибаешься, Фина, — ответила она, — я навсегда останусь верна только одному льву и ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. А Скар, — Сараби на мгновение завесила голос, — он сам виноват в том, что между нами произошло, и ты тоже о том прекрасно знаешь. И если он ещё на что-то надеется, то тем хуже для него. Сарафина только вздохнула, уловив в голосе своей близкой подруги детства дрожь и неуверенность.        — Я понимаю, что это касается только тебя и Скара, — ответила она, — но, как близкая подруга, советую тебе поговорить с ним и всё друг перед другом выяснить раз и навсегда. После тех слов Фины подруги замолчали. Некоторое время было слышно лишь пение птиц. Сарафина прекрасно знала Сараби, и с точностью могла сказать, что королева не уверена в своём последнем ответе. Когда песочная львица была в чём-то твёрдо уверенной, то и голос у неё был уверенным и твёрдым. Сейчас же голос Сараби дрожал, что означало обратное. Так они и лежали, пока королева не вздохнула и не нарушила тишину.        — Я подумаю над твоими словами, Фина, — сказала она, вставая на лапы, — только давай больше никогда не возвращаться к той теме, хорошо?        — Как хочешь, — ответила ей подруга, — если она сложная для тебя, то больше никогда не будем об этом говорить.        — Спасибо, — сказала королева, — пойду, прогуляюсь, мне нужно побыть наедине с собой.        — Хорошо, — сказала ей подруга и Сараби спрыгнула с булыжника, на котором они отдыхали, и медленно пошла вперёд. Сарафина ещё долго смотрела ей вслед, пока кисточка хвоста подруги окончательно не исчезла в высокой, жёлтой траве. В её душе внезапно появилась тревога. Непонятно почему, но в душе Фины появилось ощущение близкой беды, чего-то неизбежного и необратимого. Но она постаралась отбросить из головы те мысли. * * * Тем временем, день медленно подходил к своему завершению. Золотисто-красный закат постепенно окрашивал Саванну в такой же цвет, и все её жители готовились ко сну. Скар лежал в траве и помимо воли залюбовался прекрасным закатом. Он всегда любил смотреть перед сном на то, как красный диск Солнца медленно опускается за горизонт, и как мир постепенно погружался в темноту и засыпал. Говорят, что вид заката успокаивает и приносит в душу умиротворение, но тёмный король не мог с точностью сказать, правда ли это или нет. Зато он мог сказать, за что он любит именно закаты, а не рассветы, как его братец: оранжевый диск заходящего Солнца всегда напоминал ему о её глазах, о глазах любимой львицы. Лев вздрогнул и потрусил своей иссиня-чёрной гривой, отгоняя лишние мысли. Прошлого не вернуть и нечего ятрить себе душу ненужными воспоминаниями. Вдруг позади него зашелестела трава и Скар повёл в ту сторону ухом, а затем и полностью повернул туда голову. Вскоре он увидел, как из травы к нему вышла Зира.        — А ты что здесь делаешь? — спросил черногривый, удивлённо вскинув бровь. Зира нерешительно посмотрела на него.        — Да так, — ответила она, — тоже решила на закат посмотреть. Скар только окинул её внимательным взглядом.        — На закат, значит, пришла посмотреть, — сказал он.        — Ну да, — сказала кровавоглазая львица, — надеюсь, что я тебе не помешаю? Король только вздохнул и молча указал на место рядом с собой. Зира подошла и легла рядом с ним, коснувшись краем уха к его гриве. Пару мгновений они просто лежали рядом друг с другом, пока Солнце окончательно не скрылось за горизонтом и на землю не опустились сумерки.        — И когда же ты скажешь, зачем на самом деле пришла? — нарушил тишину голос Скара, чем заставил Зиру слегка вздрогнуть.        — А почему ты решил, что я пришла по какой-то причине? — спросила она. Тёмный лев только фыркнул и закатил глаза.        — Давай не будем увиливать друг перед другом, — сказал он, — я слишком хорошо тебя знаю и вижу, что тебе есть, что мне сказать. Зира вздохнула, ведь лев был абсолютно прав. Она вспомнила, что они в детстве часто любили прятаться от всех и делиться самыми сокровенными тайнами. Младший сын Ахади мог так откровенно поговорить только с Сараби и Зирой. Некоторые его тайны не знал даже родной брат. Именно в один из таких вечеров Зира узнала от него тайну, которая разбила её сердце вдребезги — что младший принц влюблён в Сараби.        — Ты прав, — сказала она, вырвавшись из воспоминаний, — я хочу с тобой поговорить.        — И о чём же? — безэмоционально спросил король. Зира на мгновение замешкалась, но затем решила не ходить вокруг да около и без обиняков напрямую спросила:        — И как долго ты будешь притворяться? Скар посмотрел на неё удивлённым взглядом.        — О чём ты? — спросил он.        — Я о твоих чувствах к Сараби, — ответила Зира, внимательно смотря ему в глаза. Лев окинул её сердитым взглядом.        — А я задам тебе встречный вопрос! — сердито сказал он, — как ты смеешь задавать мне такие вопросы, и какое тебе дело к нашим с Сараби отношениям?! Зира прижала уши к голове, но затем смело ответила:        — Потому что даже слепому видно, что ты до сих пор в неё влюблён. Скар посмотрел ей в глаза.        — Вот значит как! — прошипел он, — я скажу тебе так: это полный бред!        — Можешь лгать себе, сколько угодно, — ответила ему Зира, — и даже поверить своим же словам. Но своё сердце не обманешь. Король вдохнул и выдохнул.        — И что ты хочешь тем доказать? — сказал он, раздражённо махнув хвостом, — что я влюблённый идиот, который до сих пор не может позабыть свою первую любовь?        — Нет, — ответила ему кровавоглазая львица.        — Тогда чего ты добиваешься этим разговором? — спросил Скар. Зира вздохнула, подавляя сопротивление в своей душе. Она сама решила поговорить с ним о Сараби, и она доведёт этот разговор до конца. Если бы хоть кто-то знал, какая боль сейчас терзает её душу. Зира прекрасно знала, что он никогда не любил её, знала, что на силу мил не будешь, но душевная боль не становилась меньше.        — Ты болен этой львицей, Скар, — сказала она просто, и в её голосе послышалась горечь, — она до сих пор тебе безумно дорога. Тебе нужно сбросить свою напускную холодность и просто с ней поговорить. Черногривый только удивлённо посмотрел на неё. Он удивлялся, откуда у Зиры взялось столько мудрости.        — Вам нужно раз и навсегда всё между собой выяснить, — продолжала тем временем львица с порванным ухом, — от теперешней ситуации легче не будет ни тебе, ни ей. Решите уже наконец-то, как вам относиться друг к другу.        — Она уже всё для себя решила много лет назад, — глухим голосом проговорил брат покойного короля, — когда выбрала Муфасу и титул королевы.        — Ты так в этом уверен? — спросила у него Зира, — думаешь, что Сараби настолько расчётлива? Скар только промолчал, не зная, что ответить.        — Вот и я о том же, — сказала она, — вам нужно о многом поговорить. Черногривый задумался, а Зира только вздохнула, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в груди.        — Зачем? — спросил вдруг тёмный лев. Зира подняла на него непонимающий взгляд.        — Зачем ты мне всё это говоришь? — переспросил Скар, — какой тебе от этого прок?        — Я просто никогда не забывала о том, что я ваш друг, невзирая ни на что, — ответила кровавоглазая, — и мне жаль смотреть на тебя и на Сараби. Между ними запала тишина. Звёзды уже вовсю сияли над их головами, а они всё смотрели друг другу в глаза, пока Зира не отвела взгляд, скрывая слёзы.        — Ладно, — постаралась сказать она твёрдым голосом, но в конце слова он всё равно дрогнул, — мне нужно идти, надеюсь, что ты подумаешь над моими словами. И она резко бросилась прочь из поляны, на которой они только что говорили, оставив позади удивлённо смотрящего ей вслед льва. По её щекам текли дорожки слёз. «Нет», — думала Зира, — «он никогда не должен видеть моих слёз. Никогда ему нельзя узнать, какое на самом деле чувство подтолкнуло меня на тот разговор. Даже если у них с Сараби всё получится, я смирюсь с этим. Я смогу, я выдержу». Но слёзы всё не прекращали капать из глаз, а боль в груди становилась только сильней, продолжая разрывать её сердце на части острыми когтями. Вскоре она упала в траву и её сотрясли беззвучные рыдания. Зира думала о том, чем она настолько провинилась, что ей приходится испытывать боль невзаимной любви. Почему на свете вообще существует невзаимная любовь? Почему нам не дано выбирать, кого полюбить? Вскоре Зира устала от рыданий и провалилась в глубокий сон без сновидений.